Читать книгу: «Тайновидец. Том 4: Обратное течение», страница 3

Глава 5

Утром Елизавета была настроена решительно. Даже к завтраку явилась раньше меня, и настойчиво макала печенье в чашку с горячим шоколадом. Когда я вошел, она встревоженно посмотрела на меня.

– Вижу, вы идете на поправку, – улыбнулся я.

– Я прекрасно себя чувствую, – заверила меня девушка.

– Готовы отправиться на охоту за своим прошлым?

Она быстро кивнула:

– Готова, ваше сиятельство!

– Вот, и замечательно.

Я с легким сердцем послал зов Никите Михайловичу. Помощь мага иллюзий мне теперь не требовалась – зачем нужна иллюзия, если под рукой есть оригинал?

– Держите меня в курсе дела, Александр Васильевич, – попросил Зотов.

– Непременно, – пообещал я.

Потом мимоходом выглянул в окно. Ветер уже переменился – теперь он дул с юга и подгонял неторопливо плывущие по синему небу кучевые облака. Дождя не ожидалось.

Я сделал себе кофе и с чашкой в руках вышел на балкон. Игнат тут же оказался рядом.

– На прогулку с барышней собираетесь? – таинственно зашептал он, оглядываясь на открытую дверь.

– Ага, – улыбнулся я.

– Хорошее дело. Только по магазинам сразу ее не водите, чтобы не привыкала деньги тратить. Лучше в парк у залива. Там, говорят, карусели поставили. Карусели все барышни любят.

– Да ты знаток женщин, – удивился я.

– А как же, – важно кивнул Игнат. – По молодости-то гулял не хуже, чем иные господа. Вы дальше слушайте! Как обедать соберетесь, в ресторан не ходите. Лучше в приличный трактир – там и подают быстрее, и цены не так кусаются. А потом в театр. Только выберите спектакль про любовь, барышни это обожают.

– Может, комедию? – засомневался я.

– Не подойдет, – решительно отверг мое предложение Игнат. – На комедию хорошо с супругой ходить, или с приятелями. А с барышнями непременно на трагическую любовь. Но чтобы со счастливым концом.

– Ты бесценный человек, Игнат, – кусая губы, чтобы не расхохотаться, признался я. – Что бы я делал без твоих советов?

– А как из театра выйдете, так сразу мне зов пришлите. Я и ужин заранее накрою, и свечи зажгу. А сам в своей комнате запрусь, чтобы вам не мешать.

– Договорились. Еще что-нибудь?

Игнат задумался, подняв глаза к небу.

– Нет, вроде, все, – решил он.

– Тогда мы пойдем, – с облегчением кивнул я. – Спасибо за советы.

Елизавета уже стояла у стола, ожидая меня. Не знаю, слышала ли девушка наш разговор, но она улыбалась уголками губ.

Когда мы спустились, Игнат выбежал вслед за нами и замахал рукой:

– Ваше сиятельство!

– Что? – удивился я.

– Цветы! – делая страшное лицо, зашипел Игнат. – Цветы не забудьте!

***

– С чего начнем? – спросила Елизавета, когда мы вышли за калитку. – Город большой.

Этот вопрос я уже задавал себе вчера вечером и остановился на очевидном ответе.

– Предположим, что вы жили или работали неподалеку от Шепчущего моста. Оттуда и начнем поиски.

– А если убийца просто назначил мне встречу на мосту?

– Такое тоже возможно, – согласился я. – Но будем надеяться на лучшее.

Мы неторопливо шли по тропинке вдоль берега. Девушка легко держала меня под руку. Река сверкала на солнце, от нее пахло свежестью. И вода теперь текла в привычную сторону – слева направо, да и уровень в реке заметно понизился.

Миновав смотровую площадку, мы поднялись на Шепчущий мост и остановились возле перил.

– Вы отсюда меня заметили? – поежившись, спросила Елизавета.

– Нет, я стоял чуть дальше, возле опоры.

– А зачем вы пришли на мост ранним утром, в непогоду? Или это секрет?

– Нет, никакого секрета, – улыбнулся я. – Вы знаете, почему этот мост называют Шепчущим?

– Что-то припоминаю, – кивнула девушка. – Кажется, вода здесь рассказывает сказки?

– Именно так. Если закрыть глаза и прислушаться к плеску воды, то можно услышать невероятные истории. Но это еще не все. Когда сильный ветер несколько дней подряд дует с залива, то река начинает течь в обратную сторону. И тогда плеск воды предсказывает будущее.

Елизавета удивленно посмотрела на меня.

– Это правда? И вы что-то слышали?

– Что-то слышал, – усмехнулся я. – Но почти ничего не понял. А потом из-под моста выплыли вы, и мне стало не до пророчеств.

Девушка снова поежилась и крепче взяла меня за руку.

– Может быть, я тоже слышала об этих пророчествах? – неожиданно спросила она. – И пришла сюда специально, чтобы их услышать?

– Не стоит вам думать об этом, – сказал я. – Все выяснится со временем.

Мы перешли на другой берег и спустились с моста. Здесь от набережной отходили узкие улочки и переулки. Они тянулись в разные стороны, иногда сворачивая под самым неожиданным углом и пересекаясь друг с другом.

Магазинчиков на них хватало, и мы по-очереди заходили в каждый. Заглянули к молочнику, который, добродушно улыбаясь, предложил нам попробовать густую сметану с лучших пригородных ферм. Мы не стали отказываться. Сметана оказалась сладкой, а под носом у Елизаветы получились роскошные белые усы. Да и я выглядел не лучше. По счастью, у молочника нашлись салфетки.

Затем мы зашли в мясную лавку. Хмурый здоровяк в перемазанном кровью белом фартуке молча покачал головой в ответ на наш вопрос.

В соседней пекарне девушку тоже не вспомнили. Зато угостили нас крепким кофе и свежими булочками с корицей.

– Может быть, прогуляемся по другой улице? – спросила Елизавета, когда мы вышли из пекарни.

– Мы только начали, – улыбнулся я. – Смотрите – там ломбард.

Девушка слегка покраснела.

– Вы считаете, что я могла закладывать вещи? – спросила она.

– Я считаю, что нельзя упускать никакую возможность.

Ломбард располагался в полуподвальном помещении за тяжелой железной дверью, которая не оставляла никаких надежд случайным грабителям. За стойкой скучал молодой человек с тщательно зачесанной и приглаженной шевелюрой. За его спиной на полках пылились хрустальные вазы и предметы из старинных сервизов. В витрине под стеклом лежали золотые и серебряные украшения, а в углу стоял патефон.

Увидев нас, скупщик вежливо улыбнулся.

– Желаете что-нибудь заложить или выкупить?

Затем он пригляделся к моему костюму, и его улыбка стала шире.

– Может быть, хотите что-то приобрести?

– Кое-какие сведения, – кивнул я, доставая из кармана монету. – Вы помните эту девушку? Возможно, она заходила к вам?

– Мы не даем сведений о наших клиентах, – развел руками скупщик. – Вы должны понять, ваша милость. Люди часто приходят сюда в затруднительном положении, которое стараются скрыть от знакомых.

– Все в порядке, – решительно сказала Елизавета. – Если вы меня помните, скажите об этом. Я заходила к вам?

– Если вы что-то оставляли в ломбарде, то у вас должна быть квитанция. Поищите ее.

Улыбка молодого человека по-прежнему излучала любезность. Но я почувствовал, что он что-то недоговаривает.

– Со мной вы вряд ли знакомы, – так же любезно улыбнулся я. – Граф Александр Васильевич Воронцов, к вашим услугам. Меня еще называют Тайновидцем. И сейчас я вижу, что вы врете. Квартал здесь не самый благополучный. Наверняка, у вас очень разные клиенты. Есть и такие, которые не в ладах с законом. Поэтому я, пожалуй, вызову сюда полицию. Мы вместе подождем городовых, а потом внимательно осмотрим ваше заведение. Вдруг в нем найдется что-то интересное?

Скупщик мгновенно переменился в лице.

– Нас интересует, заходила ли к вам моя спутница, – напомнил я. – Скажите правду, и мы сразу уйдем.

Я положил на прилавок монету.

– Эта девушка заходила несколько дней назад, – быстро сказал скупщик. – Я просто не мог вспомнить сразу. Здесь бывает довольно много людей.

– Замечательно, – кивнул я. – Зачем она приходила?

– Она оставила в залог серьги с… с гранатами.

Я заметил, что его взгляд мгновенно прыгнул в сторону.

– Но сегодня их нельзя забрать. Они не здесь, хозяин их увез.

– Ладно, – кивнул я. – Подождем полицию.

– Зачем, ваше сиятельство? Я же все сказал!

– Принесите серьги, – нахмурился я. – И копию квитанции.

Во взгляде скупщика промелькнуло разочарование.

– Вот они, – недовольно пробормотал он, указывая на витрину.

Под стеклом лежали изящные золотые серьги с искусно ограненными камнями.

– Будьте любезны копию квитанции, и побыстрее, – потребовал я.

Скупщик неохотно протянул мне квитанцию.

На клочке серой бумаги небрежным почерком была записана фамилия девушки. Ниже надпись – “золотые серьги с рубинами”. И довольно скромная сумма.

– Здесь написано, что в серьги вставлены рубины, – заметил я.

– Значит, я перепутал, – буркнул скупщик. – Я же не обязан помнить все!

– Мы выкупаем серьги, – решил я. – Давайте их сюда. Квитанцию я тоже забираю.

Мы расплатились, и я пристально посмотрел на скупщика.

– Еще один правдивый ответ, и я забуду о том, что вы собирались заменить камни. Сколько в округе ломбардов?

– В этом квартале только мы, – нехотя ответил юноша. – Есть еще один на соседней улице.

– Благодарю вас, – сухо кивнул я.

И мы вышли на улицу.

Елизавета удивленно смотрела на меня.

– Как вы его, а? Он ведь хотел нас обмануть, да?

– Зато мы выяснили, как вас зовут, – улыбнулся я, разворачивая квитанцию. – Елизавета Федоровна Молчанова. Поразительно, но с именем вы угадали.

Елизавета молча кивнула – от волнения у нее перехватило дыхание.

– Держите ваши серьги.

Я отдал драгоценности девушке.

– Но… я ведь теперь должна вам деньги, – запротестовала она.

– Сумма невелика, – успокоил я ее. – И потрачена в интересах следствия. Продолжим поиски, Елизавета Федоровна?

– А куда мы теперь?

– Теперь я почти наверняка уверен, что вы живете неподалеку, – объяснил я. – Будем обходить магазины. Возможно, вы что-то заказывали на дом, и разносчик припомнит ваш адрес.

– Продолжим, – согласилась Молчанова.

Через дорогу я приметил магазин готового платья. Такие магазины рассчитаны на кошельки небогатых граждан, поэтому мы с Елизаветой направились туда.

– Александр Васильевич, а можно я зайду в магазин одна? – смутившись, спросила Елизавета. – Я все вам расскажу, честно! Просто одежда – это такое… личное.

– Конечно, – улыбнулся я. – Подожду вас у входа.

Елизавета Федоровна скрылась за стеклянной дверью, а я от скуки принялся наблюдать за ломбардом. И увидел то, что ожидал.

Скупщик осторожно выглянул из помещения. Убедился, что его никто не поджидает – это было понятно по обеспокоенному выражению его лица. Потом быстро запер дверь и опрометью скрылся за углом здания.

Я усмехнулся про себя. Уже через час в этом ломбарде не останется ни одной краденой вещицы. Даже если вызвать полицейских немедленно, вряд ли они успеют.

Елизавета Федоровна провела в магазине всего пару минут. Когда она выскочила оттуда, щеки ее были красными, а на глазах блестели слезы.

– Что случилось? – спросил я.

– Ничего, – запинаясь, ответила девушка.

И сердито вытерла глаза рукой.

– Меня знают в этом магазине, – через несколько секунд произнесла она.

Ее голос звенел от напряжения.

– Это хорошо, – спокойно улыбнулся я. – Мы все ближе к цели. А что вас так расстроило?

Елизавета молча шмыгала носом.

– Вы обещали рассказать мне все, – напомнил я.

– Они сказали… они сказали, что сейчас у них нет бракованных платьев. Предложили зайти попозже. Представляете?

Я удивленно нахмурился. Но почти сразу понял, что имеет в виду Молчанова.

Бракованный товар – самый дешевый. Его можно купить за бесценок.

Девушке дали понять, что она нищая. Удивительно, как она еще сдерживается.

– Не думала, что это так неприятно, – призналась Елизавета. – А ведь придется вернуться. Я повела себя, как дура. Так расстроилась, что не спросила адрес.

– Я сам спрошу, – предложил я. – А вы подождите здесь.

– Нет, я пойду с вами, – упрямо сказала Елизавета.

– Хорошо, – улыбнулся я, открывая дверь.

Продавщица магазина совсем не выглядела монстром. Приятная девушка, и очень вежливая.

Но Елизавета глядела на нее волком.

– Вы можете подсказать нам, где живет Елизавета Федоровна? – спросил я. – С ней случилась неприятность. Кто-то напал на нее и ударил по голове, от этого она потеряла память.

– Какой ужас, – искренне огорчилась продавщица. – Мне так жаль. Но я ничем не могу помочь. Елизавета Федоровна всегда забирала покупки сама.

– А что она покупала еще, кроме платья?

– Елизавета Федоровна наша постоянная клиентка, – оживилась продавщица. – Правда, в последнее время она почти не заглядывала к нам.

– В последнее время? Как давно?

– Ну… месяца два.

– А до этого?

– До этого покупала одежду, и белье.

– Можете вспомнить что-нибудь конкретное?

– Конечно, – оживилась продавщица. – Деловой костюм. Строгий, но элегантный. Он ей очень к лицу.

– Спасибо, – улыбнулся я.

Когда мы вышли из магазина, Молчанова мрачно сказала:

– Вы не думайте, Александр Васильевич, я все слышала. Если мне понадобился деловой костюм, то… Может быть, я служу в какой-то конторе?

– Вполне возможно, – согласился я.

– Тогда у меня к вам просьба. Пока мы не поймем, кто я, прошу вас взять меня на службу. Я буду вашим секретарем. И никакого жалованья мне не нужно! Вы уже столько для меня сделали.

– Вы просто попали в трудную ситуацию, – мягко сказал я. – Это может случиться с кем угодно.

– Все равно, – упрямо повторила девушка. – Я прошу вас. Для меня это очень важно.

– Хорошо, – кивнул я. – Вы временно приняты на работу. Будете моим помощником. Детали обговорим дома.

– Благодарю вас, ваше сиятельство. Я попробую представить, что мы ищем не меня, а другую девушку. Мне так будет проще.

– Отличная идея, – улыбнулся я. – Видите кафе дальше по улице? Зайдем в него и выпьем кофе. Это распоряжение, имейте в виду.

Я предложил Елизавете Федоровне руку, и мы отправились в кафе.

И тут нам повезло.

Глава 6

Чуть в стороне от кафе прямо на тротуаре сидел бродяга. Он привалился спиной к стене, вытянув худые ноги в стоптанных ботинках. Отросшие сивые волосы скрывали его лицо. Когда-то неплохой костюм был порван и вымазан глиной и побелкой. Воротник светло-голубой рубашки покрывали пятна, а галстук болтался на шее словно сальная тряпка. Между коленей была крепко зажата полупустая бутылка дешевого пойла – по-видимому, его единственное имущество.

– Мелочи не найдется, ваша милость? – хрипло спросил нищий.

Он скользнул по мне равнодушным взглядом из-под отросших волос, потом посмотрел на Елизавету.

– Барышня, мое почтение!

Он сделал характерное движение, словно хотел приподнять шляпу, которой у него не было.

– Вы меня знаете? – удивленно спросила Молчанова.

На ее лице отразилась тревога.

– Имею честь, – криво улыбнулся попрошайка. – Вы мне еду иногда выносите. Правда, пару дней уже вас не видел. Случилось что?

Елизавета Федоровна с облегчением выдохнула.

– Я неизвестно что подумала, – пробормотала она.

Я достал из кармана монету и протянул ее нищему.

– А где Елизавета Федоровна угощала вас едой?

Нищий непонимающе посмотрел на меня.

– Здесь, сударь. В этом кафе покупала пирожки и угощала. Пирожки у них вкусные – с требухой.

Его глаза блеснули из-под спутанных волос.

– А один раз прямо из дома кастрюльку супа вынесла.

Он повернулся к Елизавете Федоровне.

– Вы уж извините, барышня, что кастрюльку не вернул. Продал старьевщику, изнемогая от жажды.

– Ничего страшного, – вежливо ответила Молчанова.

А я удивленно нахмурился. Нам улыбнулась удача!

– Вы можете показать дом, где живет Елизавета Федоровна? – спросил я.

Нищий одарил меня непонимающим взглядом.

– А вам на что, сударь? У барышни и спросите.

В его словах была определенная логика. Поэтому я достал из кармана еще монету:

– Просто покажите дом.

– Извольте.

Нищий спрятал монеты в карман и проворно поднялся, не забыв прихватить бутылку. Он заметно прихрамывал, но шагал бодро.

– Что у вас с ногой? – спросил я.

– Пришлось сражаться со сворой бродячих псов. Они облюбовали помойку, на которую выносят объедки.

Елизавета Федоровна чуть отстала от нас, и я ее понимал – наш провожатый благоухал на весь переулок.

– Я правильно понимаю, что вы следили за девушкой, чтобы узнать, где она живет? – понизив голос, спросил я.

Нищий бросил на меня короткий настороженный взгляд.

– Вас об этом кто-то попросил?

Нищий помолчал, но потом все же ответил:

– В моем бедственном положении, сударь, непозволительно пренебрегать никаким источником пищи. Я следил за барышней, чтобы иметь возможность почаще попадаться ей на глаза, только и всего. Женское сердце жалостливо, а я всегда голоден.

Он не врал. Но его изысканные обороты звучали нелепо и иронично – как будто он смеялся над собой и своей жизнью.

– Вы где-то учились? – спросил я.

– Когда-то я с отличием окончил Петербургский университет, – с гордостью ответил попрошайка.

Он остановился и выпятил грудь в сальных пятнах:

– Инженер Лаврентий Изюмов, к вашим услугам.

– Как же вы оказались на улице?

– Всему виной человеческая подлость и неудачное стечение обстоятельств.

– Будьте добры ближе к сути, – поморщился я.

– Что ж, извольте. Вы, я вижу, человек обеспеченный. У вас есть холодильный шкаф?

– Разумеется, – усмехнулся я.

– И конечно, он работает на магических чарах?

– Насколько я знаю, другого способа нет.

– Лет двадцать назад проводились опыты с природным электричеством, – просветил меня попрошайка. – Но ничего толкового из этого не вышло. Вы знаете, что еда в холодильном шкафу раньше могла храниться не больше недели? А потом ее приходилось выбрасывать. Несмотря на низкую температуру, в продуктах начинались необратимые процессы.

– Я все еще не понимаю, какое отношение это имеет к вам, – заметил я.

– Самое прямое, – ответил Изюмов.

Он остановился и поднес ко рту горлышко бутылки.

– Прошу прощения. От постоянного недоедания я обессилен, и мне требуется подпитка.

Он сделал большой глоток. Его небритый кадык прыгал вверх-вниз.

– Уф, – выдохнул бродяга, оторвавшись от бутылки. – Так вот. Именно я улучшил магические чары для холодильных шкафов. И теперь продукты можно хранить месяц, а то и дольше. Представляете, как это выгодно?

– Пожалуй, – согласился я. – А как именно вы этого добились?

– Никакого секрета, – криво ухмыльнулся Изюмов. – Я соединил магию льда с магией целительства. Только и всего. Простое и изящное решение. Правда, для этого требуется некоторый навык. Но результат был хорош.

– По вашему состоянию этого не скажешь, – заметил я.

– Это вы верно заметили, – согласился Изюмов. – Но слушайте дальше.

Ему хотелось выговориться, раз уж нашелся слушатель.

– У меня не было денег на открытие фабрики. Кое-что я зарабатывал, переделывая холодильные шкафы для отдельных заказчиков. Но этого хватало только на жизнь. Знаете, утром мчишься на один заказ, вечером – на другой. Вот и весь заработок. И это еще в лучшем случае. А иногда неделями заказов не было. Люди недоверчивы к новым идеям. И тогда я нашел очевидное решение. Отправился к его сиятельству графу Мясоедову, прихватив с собой чертежи. Вы знаете Мясоедова?

Я покачал головой.

– Не имею чести.

– Вам повезло. Мясоедов владеет крупнейшими мастерскими по производству холодильных шкафов. Уверен, что холодильный шкаф, который стоит в вашем доме, сделан в его мастерской. Он очень богат. Даже титул себе купил. Вернее, графский титул приобрел его отец, женившись на дочери разорившегося аристократа.

– Догадываюсь, что было дальше, – сказал я. – Мясоедов вас обманул.

Изюмов упрямо выпятил подбородок.

– Так и было. Как только его мастера освоили мой метод, он попросту выставил меня за ворота. Я обратился в суд, но его адвокаты выиграли дело. И мне пришлось платить судебные издержки. Так я стал нищим. Это случилось три года назад.

– Печальная история, – кивнул я.

В ответ Изюмов хрипло засмеялся, оскалив желтые зубы. Его смех был больше похож на кашель.

– Зато моя голова осталась при мне. И когда-нибудь я посчитаюсь с его сиятельством. Не смейтесь, сударь! Я придумал, как улучшить мой собственный метод. Я могу делать шкафы для хранения самых разнообразных снадобий. И эти снадобья будут храниться годами, ничуть не меняя своих свойств. Понимаете? Повара, целители, алхимики, аптекари – все выстроятся ко мне в очередь. А Мясоедов разорится со своими холодильными шкафами!

Его глаза блестели как у сумасшедшего. Остановившись посреди тротуара, он одним глотком допил содержимое бутылки. Хотел отшвырнуть ее в сторону, но передумал и сунул в карман.

– Вы собирались показать мне дом, где живет Елизавета Федоровна, – напомнил я.

– Да, – приходя в себя, кивнул Изюмов. – Прошу за мной.

Он свернул в небольшой сквер с чахлыми липами. Отсыпанная крупным песком дорожка привела нас во двор желтого четырехэтажного дома. Возле одного из подъездов дворник в брезентовом фартуке нехотя подметал мостовую. Дворник с подозрением зыркнул глазами на Изюмова. Но, увидев нас, сменил гнев на милость и вежливо поклонился издалека:

– Доброго дня, Елизавета Федоровна. Доброго дня, сударь!

– Здесь, – сказал Изюмов. – Вот этот подъезд. Квартиру я, к сожалению, не знаю.

– Благодарю вас, – кивнул я, доставая из бумажника несколько купюр и визитную карточку Игоря Владимировича. – Вот деньги. Купите одежду. Приведите себя в порядок и завтра с утра приходите по этому адресу. Его сиятельство вас примет, я его предупрежу. Возможно, ваш проект его заинтересует.

– Граф Воронцов, – прочитал Изюмов.

И с недоверием посмотрел на меня.

– А вы кто будете, сударь?

– Это не имеет значения. Еще раз благодарю за помощь.

– Это я благодарю вас, сударь, за то, что приняли участие в судьбе обманутого человека!

Изюмов отвесил нам изящный поклон. Одну руку он при этом прижал к сердцу, а другой прятал в карман деньги.

– В десять утра, – напомнил я. – Не опаздывайте.

– Не сомневайтесь, – заверил меня Изюмов. – Буду непременно. А теперь прошу прощения. Дворник вот-вот позовет городового, а я недолюбливаю полицию.

***

– Зачем вы дали ему деньги? – спросила Елизавета Федоровна, когда Изюмов скрылся за углом.

– А зачем вы кормили его супом? – улыбнулся я.

– Я не об этом, – смутилась девушка. – Конечно, я понимаю, что вы хотели ему помочь. Но ведь он все пропьет. Я могла бы купить ему одежду. Мне совсем не трудно. Это входит в обязанности помощника.

– А еще отвести в баню и в парикмахерскую, – усмехнулся я. – Вам хочется быть нянькой?

– Но так вы были бы уверены, что ваши деньги не пропадут.

– Изюмов интересует меня только в том случае, если возьмет себя в руки. Если не сможет – так тому и быть. Давайте поищем квартиру.

Елизавета Федоровна снимала комнату на втором этаже у некой Прасковьи Ивановны. Этой информацией с нами охотно поделился дворник. Вопрос его удивил. Пришлось коротко объяснить, что девушка временно потеряла память в результате нападения бандитов.

– Развелось негодяев, – сочувственно покачал головой дворник. – Управы на них нет. Собрать бы всех, да выслать на Соловки, к чертовой матери. Вот, хоть этого Изюмова взять! Когда-то инженером был, с портфелем ходил. А теперь? Болтается по помойкам, деньги клянчит да пьянствует. Так и до воровства дойдет.

– А вы давно его знаете? – поинтересовался я.

– Да лет десять, не меньше. Он в соседнем доме квартиру в подвале снимал. Хороший подвал, сухой! Даже с окнами. Там теперь столярная мастерская.

– Я вижу, вы человек любознательный, – улыбнулся я. – Может быть, подскажете – где служит Елизавета Федоровна?

– А вот этого я не знаю, – развел руками дворник. – Елизавета Федоровна не говорила. Да она и живет здесь полгода, не больше.

Он повернулся к Молчановой.

– Вроде, откуда-то вы в столицу приехали, барышня. То ли из Твери, то ли из Рязани. А может, из Вологды. А на службу каждое утро уходили, это верно. Как идете мимо меня, так непременно поздороваетесь. Сердечная вам за это благодарность. А хотите, я вам про других жильцов расскажу? Я здесь всех знаю, не сомневайтесь.

– С удовольствием воспользуюсь вашей любезностью, – улыбнулся я, доставая из кармана монету. – Напомните, как зовут квартирную хозяйку Елизаветы Федоровны?

– Прасковья Ивановна. Добрая женщина, ничего не скажешь. Муж у нее землемером служил, да помер года три назад. А квартира осталась, вот она комнаты и сдает.

– Она сейчас дома? – прервал я словоохотливого дворника.

– А где же ей быть? – удивился дворник. – Как с рынка вернулась, так и сидит в квартире. Чай пьет, наверное. Или что покрепче.

Он хитро улыбнулся и понизил голос:

– Любит Прасковья Ивановна к рюмочке приложиться. И меня всегда угощает, если какой ремонт в квартире нужен.

– Благодарю вас, – кивнул я.

– Может, еще про кого желаете узнать?

– В другой раз, – улыбнулся я, доставая из кармана еще одну монету. – У меня к вам еще одна просьба. Если когда-нибудь вам встретится полицейский следователь – такой кругленький и серьезный, в круглых очках – и станет расспрашивать про Елизавету Федоровну, вы передайте ему привет от Тайновидца.

– Непременно передам, ваша милость, – закивал дворник. – Не сомневайтесь. А вы, стало быть, и есть Тайновидец?

– Угадали. А теперь нам пора.

На лестнице пахло кошками.

– Вам придется съехать с этой квартиры, – сказал я.

– Почему? – удивилась Елизавета Федоровна.

– Во-первых, мы договорились, что до конца расследования вы будете жить в моем доме. Человек, который ударил вас по голове и столкнул в воду, возможно, ищет вас. Здесь вам будет грозить опасность. Во-вторых, вам сейчас нечем платить за комнаты. И в-третьих, среди ваших соседей неизбежно пойдут пересуды. Не думаю, что это доставит вам удовольствие.

– Понимаю, – серьезно девушка. – Хорошо, я съеду.

Она прикусила губу и отвернулась к пыльному лестничному окну, которое выходило во внутренний двор. Но тут же справилась с собой.

– Все наладится, – убежденно сказала она. – Я осталась жива, это самое главное.

– Браво, – улыбнулся я. – А теперь отдохните минуту. Сейчас нам с вами придется преодолеть очень серьезное препятствие.

В глазах девушки сверкнуло любопытство.

– Какое?

– Вашу квартирную хозяйку, разумеется. Вы ведь привели в дом незнакомого мужчину. Не думаю, что вашей хозяйке это понравится. Скорее всего, она попытается выставить нас за дверь.

– Вы правы, – рассмеялась Елизавета Федоровна. – И что же мы будем делать?

– Чувства Прасковьи Ивановны меня не слишком волнуют, – улыбнулся я. – Но нам нужна информация. Поэтому разыграем небольшой спектакль. Вы готовы?

Елизавета Федоровна глубоко вдохнула и выпрямила спину.

– Сейчас я ваш секретарь, – с улыбкой сказала она. – И готова выполнять ваши распоряжения. Что нужно делать?

– Отлично, – одобрил я. – Просто подыгрывайте мне.