Тереза Тур

лишь меланхолично пощипывая струны гитары. Пашка отмер

повременил делать такие выводы, молодой человек. –

гому. Демоны были совсем другими. Вот такой ситуации в ее родной Академии просто не могло бы произойти

работал в секретном отделе, связанном с империей. В мире Вероники существование

растет глубоко под землей. Нгурр заснул вечным

— Все придворные уже заметили, что вы пьете один бокал шампанского за другим, — недовольно проворчал принц.

— Завидуйте молча, — порекомендовала я ему.

— Что? — попытался возмутиться он. Потом подумал и рассмеялся. — Да не завидую я. Просто после хлеба и воды боюсь, что хмель ударит мне в голову — и я закачу какой-нибудь дебош, потом затею драку, а потом выскажу отцу все, что думаю о нем. Причем прилюдно.

И глаза у наследника мечтательно замерцали.

— Так вы голодный? — осторожно спросила я.

— Срок наказания еще не закончился. Нас выдернули во дворец, отмыли, дали хлеба с водой — и вот мы на приеме.

— Сочувствую.

Я подозвала лакея.

— Накройте ужин на пять персон в малой столовой, — распорядилась я.

— Слушаюсь, миледи, — поклонился слуга и удалился. Как я и думала, мое распоряжение вопросов не вызвало.

— Ваше высочество, — обратилась я к принцу Брэндону. — Если ваша пятерка исчезнет сразу — это может вызывать вопросы. Но… Тихонько. Быстренько. По одному, максимум по двое. Просачиваетесь в малую столовую — я думаю, вы знаете, где она находится?.. И ужинаете.

— Миледи! Вы — бунтарь! — восхитился принц.

— Я — за педагогику, но против деспотии, — гордо объявила. — К тому же, всегда интересно отработать тактические мероприятия по организации партизанского движения в условиях императорского дворца.

— Вы действительно преподаете историю?

— Именно так, мой принц.

Все-таки преподавательский опыт — он бесценен. Особенно, когда возникает жизненная необходимость как следует продышаться и тщательно посчитать циферки перед тем, как что-то кому-то ответить. Сколько раз мне приходилось молчать, пока слова облекались в цензурную форму. Вот и еще раз пришлось…