Цитаты из аудиокниги «Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами», страница 20

Зачем было агентам НКВД вербовать пугливого советского интеллигента в псевдомасонскую структуру?

Чтобы впаять ему десятку?

Полно, да разве нельзя было сделать это просто так?

Как служитель серьезнейшего из земных мистицизмов, испытываю брезгливое недоверие к любым формам мистицизма декоративного - от косых хомяков, предсказывающих футбольное будущее, до мировых религий, не способных даже на это.

Когда стараешься говорить приятное любой аудитории, нередко происходят ошибки, поскольку ни одна аудитория сама не знает до конца, что ей приятно, а что нет, и подобная беспринципность способна оскорбить людей, показав им, что ты о них думаешь…

И выясняется, что кровососы и угнетатели – это не барыги из Сити или с Уолл-стрита, а обычные мужчины с белой кожей. Потому что у них привилегии.

– Какие? – спросил Капустин, нахмурив брови.

– Первая привилегия – что есть член, а вторая – что он белого цвета.

Я понял то, что время от времени понимает в нашей стране каждый: девяностые вовсе не кончились. Просто раньше они происходили со всеми сразу, а теперь случаются в индивидуальном порядке.

Рынок – это огромное стадо пугливых баранов. И если все бараны вместе побегут из доллара, над планетой понесется финансовое цунами – и смоет человеческую цивилизацию как мы ее сегодня знаем. Ужас в том, что мы не сможем эту волну остановить – и начнется она, скорей всего, на нашем собственном Уолл-Стрите… Как вы думаете, что случится дальше?– Полная финансовая катастрофа? Коллапс Америки?– Нет, – сказал Месяц. – Война. Та самая большая и страшная искупительная война, которая опять зачистит все бухгалтерские книги. А воевать в ней, как вы, наверно, догадались, снова будете вы. Причем, скорей всего, сами с собой. При хорошем исходе у нас будет новый Бреттон-Вудс, а у вас – новый День Победы. А при плохом… При плохом исходе в этой войне вместе с бухгалтерскими книгами сгорит весь мир. Но выбора нет.

у России всегда великое прошлое и еще более великое будущее. А вот с настоящим сложнее.

Любое семя, упав в русскую почву, не даст того плода, на который надеется сеятель. Вырастет из него обязательно что-то иное, неожиданное – иногда нелепое и смешное, но часто и великое, завораживающее жуткой, смертельной красотой… А бывает, что то и другое соединятся вдруг в одно невообразимое целое.