Цитаты из книги «Грех (сборник)»

Я жил один тогда и спал один: иначе какое может быть пьяное лето. Обремененные женщиной пить не умеют: они не пьют, а мучают женщину. Это очень разные занятия.

Мне кажется, у него словарный запас куда больше, чем у многих сверстников девочек этих. Каждый раз, когда возле общежития прохожу, мужские особи курят у входа – и меня подмывает спросить, прервав чьё-нибудь гадкое матерное мычание:

– Тебя не огорчает, что тебе уже двадцать лет, а ты по-прежнему полный дебил?

Старею, наверное, раз такой раздражительный стал. Лет десять назад с подобными им я замечательно много пил спиртных напитков – и ничего, казалось мне тогда, отличные ребята.

У меня есть маленький закидон, еще из ранней юности, — когда вечером ли, ночью кто-то звонит в дверь или по телефону, я всякий раз неистребимо уверен, что это пришла или собирается прийти та, которую я жду. Узнала, что жду, — и вот решилась.

Нежность к миру переполняла меня настолько, что я решил устроиться в иностранный легион, наемником.

-Вова, ты никогда не думал... что каждый год...ты проживаешь день своей смерти?

А птицы по столам ходили

и наше выпили вино.

Я потерял спички, коробок потерял говорю.

Потерял ощущение бренности, гибельности бытия.

Наглый, словно сорняк, стою на мокром ветру.

Счастье, как ты велико. Куда мне спрятать тебя?

Ему нравилось быть немного строгим и чуть-чуть мрачным, когда внутри всё клокотало от радости и безудержно милой жизни. Когда еще быть немного мрачным, как не в семнадцать лет. И еще при виде женщин, да.

Стареешь особенно быстро, когда начинаешь искать перед жизнью оправдания.

звук колокольчика

запах цветов

ты

в одиночестве танцующая вальс

на холме

твои ножки так соблазнительны

самый светлый сон мне приснился

в трясущемся грузовике

где я затерялся среди трупов людей

расстрелянных вместе со мною

Всякий мой грех, всякий мой грех будет терзать меня. А добро, что я сделал, - оно легче пуха. Его унесет любым сквозняком.