Читать книгу: «Легкомысленные рассказы», страница 10

  Петя отдал ей свой билет на самолет:

  -Полетишь одна, в отеле скажешь, мол, друг задерживается. Только я тебе больше не друг.

  Он отсчитал ей 200 долларов:

  -Тебе на обратную дорогу к своему таежному губернатору.

  "Правильно, – прокомментировала толпа, – на кой тебе эта скважня неугомонная. Соки высосет и к другому убежит, таким одного мало".

  Власкин снял квартиру в соседнем районе, заменил в телефоне симку.

  Исключение третье.

  Катя работала с ним в одном отделе, тоже была хохотушкой. Долгое время она его вроде как не замечала, а потом её прорвало – привязалась как банный лист. В то время у Пети никого не было, и он поддался. Так, для здоровья. Она неустанно ему повторяла, что безумно любит его, что он самый лучший на свете и без него она не представляет себе дальнейшей жизни. Любой мужик был бы счастлив от этого. Первое время и Власкину было приятно слушать ее любовные признания, потом надоело. Катя была красива, эффектна, но никаких сердечных чувств он к ней не испытывал, говорил "не верю". Решил уйти. И дело было не в её назойливости, а в том, что она перед постелью никогда мыла свои интимные места. Кто знает, тот поймет: запах женской "немытости" способен довести не просто до отвращения, даже до обморока. Страшнее химического оружия. Власкин же стеснялся ей сказать, боясь обидеть. И однажды не выдержал: вызвал в свою квартиру девушку с низкой социальной ответственностью на тот час, когда домой должна была вернуться Катя.

   Она, конечно, разрыдалась и убежала. Жестоко? Да, но терпеть "неблагоароматные атаки", как выразился Петя, не было сил. Думал, больше не проявится. Какое там! Через день Катя позвонила, сказала, что очень его любит и всё ему прощает.

  Пришлось Пете снова менять квартиру, сим-карту, а теперь и место работы.

  Вот так, господа, во всем есть исключения. И, тем не менее, хохотушки действительно лучшие в постели. И не только. Они самые преданные подруги по жизни.

  Проверено.

220 вольт

Она вошла в трамвай в Сокольниках на остановке с живописным названием «Майский просек». Села сзади него и слегка коснулась своими волосами его вихрастой макушки. Петя почувствовал разряд статического электричества, а она ойкнула. С ним такое бывало часто, поэтому и целоваться с девушками не любил: только приблизится к ее щечке, как тут же – хлоп – разряд. Иногда довольно болезненный. Сейчас же он боли не ощутил, но прикоснувшаяся к нему женщина – он видел ее боковым зрением, видимо, здорово «укололась».

Власкин обернулся. Довольно молодая, миловидная девушка-блондинка, держалась рукой за правый глаз, другим укоризненно и испуганно глядела на него. Видно, её пробило через ресницы, решил Петя, она что, меня в макушку собиралась поцеловать?

–Мужчина, от вас электричеством бьет, – сказала она.

–Вы разве не заметили, что я подключен к розетке 220 вольт? – попытался сострить Петя.

–Через какое место вы подключены? – парировала она.

–Я к вам в гости не приходил, это вы изволили засвидетельствовать, так сказать, свое почтение.

–Ах, какой высокий стиль.

Петя понял, что переборщил, а потому извинился и сказал, что от него многие страдают, статическое электричество просто его бич.

–Заземление надо ставить,– хмуро посоветовала девушка.

–Хорошая мысль, но я не виноват, это все микробиота.

–Она-то здесь причем?

–Как, вы не знаете? У нас в кишечнике 80 триллионов бактерий, больше чем звезд в окружающих галактиках, от них зависит наше самочувствие, настроение и даже память. Они выделяют огромное количество энергии, видно, у меня они чрезвычайно активные.

–Меня мало интересует состояние вашего кишечника, мужчина, вы меня чуть глаза не лишили.

Она убрала руку от глаза.

–Ну вот, сплошной туман. Так я и знала. Недаром мне сегодня свиньи снились, а один боров так в точности…

–Был похож на меня, – продолжил Петя. – Простите еще раз, я не хотел. Дайте-ка я глазик ваш посмотрю.

Власкин перекинулся назад, но девушка отпрянула:

–Не надо, хватит с меня контактов с вами.

–Погодите, надо же проверить.

–Что еще проверять?

–Если бы вы тоже не несли в себе мощное статическое электричество, разряда бы не произошло.

–Вы что, ученый?

–Ну… в какой-то степени,– соврал журналист Петя, совершенно не разбираясь ни в статическом электричестве, ни в каком либо ещё.

Петя резво встал со своего места, подсел к ней. Она прижалась к окну трамвая, снова закрыла глаз рукой.

–Надо знать о себе всё, – сказал он.– На этот раз я прикоснусь к вам и, если пробьет искра…

–Что тогда?

– Тогда, как говорил Маугли: мы с тобой одной крови – ты и я.

–Какой еще Маугли, тот, что в голом виде по джунглям бегал?

–Он, родимый. Но я-то не голый.

–Еще чего не хватало.

–Там видно будет.

Да, она хороша, подумал Власкин, и волосы натуральные, не крашенные, в этом Петя хорошо разбирался – крашеные дамы как снаружи ненатуральны, так и внутри, так и жди от них какой-нибудь гадости. И глаза – он осмелился взять ее за руку, отвести в сторону – словно пульсирующие синие звезды, того и гляди взорвутся сверхновыми и напрочь тебя сожгут, разберут на атомы. Еле заметный шрам над правой бровью говорил о том, что она непоседа и готова влезать во всякие сомнительные приключения.

Медленно, словно удав Каа из того самого мультфильма, Петя начал приближаться к ней.

Как ни странно, она не стала противиться этому, не отпихнула. В ее взгляде даже появился вызов: мол, ну что дальше, дружок, насколько смелости у тебя хватит, пока не получил по физиономии?

Он и сам не понимал, как на это решился: правой рукой обхватил ее голову, пальцем левой руки провел по ее тонким бровям, потом вдруг притянул к себе и впился вампиром в ее сочные, алые губы.

Девушка не издавала ни звука, только сопела носиком и слегка коснулась языком его языка. Сидящий напротив мужик, зааплодировал, бабка спереди проворчала: «Ну, понеслась собачья свадьба по деревне. Тьфу!»

Когда стало нечем дышать, Власкин ее отпустил. Она прищурилась, выпалила:

–Идиот! Электрический!

Трамвай в это время остановился, и она выскочила из него. Обернувшись на Петю, покрутила пальцем у виска, скрылась в сокольнических «джунглях».

–Беги, догоняй, – посоветовал мужик.

–Правильно сделала, что сбежала,– сказала бабка, – от таких дураков надо уносить ноги, пока не поздно, без оглядки. Обрюхатит и бросит, а ты потом мучайся всю жизнь. Знаем, как в трамваях-то целоваться.

Власкин вышел на следующей остановке. Смотрел на трамвайную линию, скрывающуюся за поворотом между зарослями ив и берез, и ему казалось, что его сердце, колотившееся словно бешенное, сейчас выскочит из груди и помчится по рельсам обратно, туда, где она растворилась лесопарке. Он никогда не испытывал ничего подобного.

Майский просек… Почему она села в трамвай именно там? Дома открыл карту, и его озарило: рядом с остановкой находится «Хоккейный комплекс академия Спартак». В хоккей девушка вряд ли играет, но вот фигурным катанием, она там вполне может заниматься. Значит, найти ее будет не трудно. Нет, электрические разряды между людьми так просто не происходят, судьба – не судьба, но от подобных случайностей открещиваться нельзя. К тому же, как утверждают философы: случайность – это неопознанная закономерность.

Итак, он твердо решил разыскать попутчицу, хотя даже не знал, как ее зовут, единственная примета – шрамчик над правой бровью.

И на следующий день он отправился в спортивную академию. Как выяснилось, «массовые и индивидуальные фигурные катания с тренером» проходят несколько раз в неделю. Пете повезло, сегодня был именно такой день. Показывала мастер-класс сухонькая, пожилая, но крайне живая и техничная женщина – явно бывшая фигуристка. Она профессионально демонстрировала фуэте и пирует. У проходившего мимо парня спросил, как ее зовут. Тот удивленно вскинул брови: «Софья Ильинична Щелчкова, в прошлом олимпийская чемпионка, её все знают».

В перерыве занятий Власкин подошел к Щелчковой. Показал журналистское удостоверение, сказал, что хочет взять у нее короткое интервью для сетевого журнала. Боялся, что откажет, но фигуристка как бы нехотя, согласилась. Петя знал, что все спортсмены тщеславны и в этом нет ничего зазорного, излишняя скромность, как известно, ведет к забвению.

Задав пару общих вопросов, Власкин сказал, что к ней на занятия ходит его двоюродная сестра и очень этим довольна.

–Как фамилия? – спросила Софья Ильинична.

–У нее еще шрамчик над правой бровью, – уклончиво ответил Петя.

Главное в журналистике – уметь правильно и вовремя задавать вопросы. И он попал в цель.

–А-а,– заулыбалась Щелчкова,– Леночка Куликова. Очень одаренная девушка, ей бы раньше прийти ко мне, сделала бы ее чемпионкой. А теперь поздно, возраст, катается для души. Ей замуж надо и детей рожать. Кстати, не собирается?

–Ну… вообще-то, неплохо было бы. Мы редко видимся, в основном в транспорте.

–В пятницу должна прийти. Удобно, здесь от Сбербанка недалеко.

–Сбербанка?

–Вы что же не знаете, что ваша сестра банковский специалист по маркетингу?

–Знаю, конечно, да как-то… дел полно.

Петя извинился и тут же оставил озадаченную фигуристку, которая собиралась еще много чего рассказать журналисту.

Маркетинг, значит, размышлял Власкин, в какой-то степени наши профессии, а, значит, и взгляды на действительность, совпадают.

Задумавшись, он шел по заросшей кустарником аллее, опустив голову, глядя себе под ноги. Воображение рисовало ее лицо и удивительные «звездные» глаза. Кто-то проходил мимо, но он не обращал внимания. И вдруг почувствовал знакомый запах. Женщины иногда льют на себя столько духов, что противогаз не помогает, от нее же тогда, в трамвае, пахло ранней сиренью.

Он обернулся. Как не заметил, это же она – спортивная фигура, каштановые волосы! Ну да, те же светлые джинсы явно от крутой фирмы, белые кроссовки с синей окантовкой.

Мужики всегда теряются перед девушками, которые им нравятся, порой становятся полными идиотами. Петя был не исключением. Не найдя в голове ничего лучшего, в шутку крикнул:

–Стоять, руки вверх! Это ограбление.

Он и не заметил, как в руке девушки что-то мелькнуло, затрещало, уткнулось ему в грудь. Электрошокер с легкостью «пробил» его плотную куртку-сафари и Петя рухнул в траву как подкошенный.

Очнулся еще от одного электрического разряда. Над ним нависло лицо со шрамом над правой бровью. Лена Куликова.

–Привет, придурок, – сказала она улыбаясь. Прядь ее волос касалась его чуба. – Говорил, что электрический, к розетке 220 подключен, а сам от слабенького шокера в осадок выпал. Им только собак треском пугать. Ты что же, в Сокольниках девушек одиноких грабишь?

–Я пошутил, – еле ворочая языком, ответил Власкин.

–Точно, придурок. Хорошо, что мне сегодня не надо на тренировку, а то бы коньками огрела, мало бы не показалось.

–Софья Ильинична Щелчкова не одобрила бы использование коньков как средство самообороны. Могла ведь, и убить, – сказал он уже более уверенным голосом.

Лена захлопала глазами:

–Откуда ты?..

– Искал тебя. С фонарями и собаками.

–Ты что мент?

Ответить Петя не успел. Рядом появился настоящий полицейский, а с ним какой-то трухлявый дед с палкой-клюкой.

–Он, он, уголовная морда, – указывал палкой на Власкина старик, – собирался девушку ограбить. Я помешал, надеюсь, мне премия полагается.

Полицейский достал наручники.

–Погодите вы, – отмахнулась Леночка, – мы еще не договорили, вернее не полностью обменялись разрядами. В нас обоих по 220 вольт.

Не стесняясь, она впилась в губы Пети, ее язык теперь не робко, а властно хозяйничал в его рту.

–Мда, – только и произнес полицейский, тоже молодой парень, а потому не стал говорить, что в общественном месте целоваться хоть и не запрещено, но может оскорбить окружающих.

Оскорбленным же оказался только дед, который несколько раз злобно стукнул палкой об асфальт, и что-то ворча себе под нос, скрылся в зарослях парка.

Остальные же проходящие мимо граждане искренне улыбались: люди нашли друг друга и счастливы, это же здорово, в этом смысл жизни и всей Вселенной – в самой жизни и любви.