Читать книгу: «Счастлив снаружи, счастлив внутри. Как построить жизнь мечты, ориентируясь на свои подлинные желания, а не навязанные стереотипы», страница 4

Глава 2
В поисках безусловной любви

Пиратская версия любви

Все его прежние опыты были лишь светлячками и болотными огоньками по сравнению с этим заключительным неслыханным фейерверком.

Марк Твен, «Прогулка с преподобным»

Все, кто «я Ницше не читал, но не согласен»¹⁷, обычно осуждают его либо за ассоциации с фашизмом, либо за «Бог умер», либо за критику христианства. Сам Ницше называл себя посмертным философом, считая, что его поймут лишь через 200 лет. И не ошибся. Философия его, как спящая красавица, была скрыта от глаз людей-детей разросшимся остролистом, «чтобы ни зверь, ни человек не потревожили покой спящей», «и только издали, да еще с горы, можно было увидеть верхушки старого замка»¹⁸. И ни одна ветвь психотерапии до сих пор не выросла на его идеях, как это сплошь и рядом происходит с каждым философским направлением. Хотя до 2100 года времени еще достаточно, можно уже начать пытаться понимать их.

В своей книге «Взрослый снаружи, взрослый внутри» я сравниваю два типа морали по Ницше – мораль рабов и мораль господ – и показываю на примерах, как два эти типа морали соотносятся с психологическим детством и психологической взрослостью. Однако эта тема продолжает оставаться недопонимаемой, непроницаемой для многих. Разросшийся остролист не сдается, а человек-ребенок не может представить, кто такой человек-взрослый с господской моралью по Ницше: как он мыслит, что он чувствует и как из него жить. К тому же, несмотря на то что Октябрь давно отгремел, классовая ненависть и пролетарский гнев не отболели в нашем коллективном бессознательном, и сочетание слов «раб» и «господин» взрывоопасно действует на внутреннюю боль.

В итоге, размышляя о господской морали, Недоросль представляет себе либо Третий рейх, либо запредельное высокомерие, либо Раскольникова с топором наперевес. Но Раскольников – это подросток, а не взрослый. Раскольникову еще нужен внешний атрибут – деяние, – чтобы признать себя наделенным правом.

Взрослый уже имеет знание о том, кто он такой, и оттого ему не требуется убивать старушку, и никакие внешние атрибуты собственной состоятельности ему не нужны.

По этой же причине взрослому гордыня тоже не нужна. Но каждый взрослый для людей-детей будет казаться донельзя высокомерным – из-за своей самодостаточности.

Я сведу различия между рабами и господами по Ницше к более формальным признакам.

Черты людей-господ: сила, благородство (красота поступков и помыслов), воля, благоразумие (как руководящий принцип человека взрослого, что не нуждается уже в мышлении крайностями), самодостаточность, правдивость и бесстрашие, отсутствие гордыни, верность принципам и идеалам, стремление к совершенству.

Черты людей-рабов: слабость, несамодостаточность, лживость (другим и себе), стремление быть правильным, страхи, угодничество, подобострастие, лицемерная праведность. Самая яркая черта носителей рабской морали – стремление все сделать для того, чтоб выглядеть в глазах других хорошим человеком, не являясь таковым на самом деле, не считая искренне себя хорошим.

В пределе упрощения две эти различные стратегии выглядят так:

• человек-господин стремится создавать любовь внутри себя;

• человек-раб стремится получать любовь извне – от других людей.

Исторически два этих типа морали были разнесены на разные сословия. Теперь, когда мировые революции перемешали все сословия, а глобализм продолжает смешивать культуры, два типа морали соседствуют в каждом человеке и создают коктейль внутренней детскости и взрослости. В зависимости от того, какая мораль будет перевешивать в каждой конкретной ситуации, мы будем видеть либо поступки человека взрослого – как образец для восхищения, либо поступки человека-ребенка – как предмет для порицания и отвращения.

В своем онтогенезе каждый человек во многом повторяет антропогенез и социогенез. И то далекое место в человеческой истории, где два типа морали впервые выделились как обособленные и разошлись в противостоянии, сегодня – как фрактальное подобие – присутствует в биографии каждого. Как точка на линии вашей жизни, где в самом раннем детстве вы бессознательно решили, что вы слишком маленький и слабый, чтобы создавать любовь в себе, поэтому вам остается только получать ее извне – в любых ее эквивалентах. Самые расхожие эквиваленты любви делятся на:

• пассивные – внимание, жалость, сочувствие, забота, понимание, поддержка, помощь и т. д.;

• активные – значимость, влияние, власть, признание, слава, успех, благодарность и др.

На базе двух этих подвидов рождаются и две стратегии получать любовь извне – Герой и Мученик.

Мученик собирает с окружающих пассивные эквиваленты – жалость, заботу, сочувствие, помощь, внимание, сострадание. Для этого он обзаводится «платной подпиской на мучения». Подписка (нелюбимая работа, супруг – абьюзер или лентяй, материальное неблагополучие, болезни, лишний вес и т. д.) дает ему возможность легитимно собирать с других людей любовь как милостыню. С помощью страдания он сообщает окружающим: «Вот, у меня и справка есть, почему я не могу жить лучше и почему вы обязаны полюбить меня черненьким¹⁹».

В отличие от Мученика, Герой идет на подвиги, чтобы собрать с других людей, как дань, активные эквиваленты любви: восхищение, признание, успех и значимость. Но то и дело выгорает. Он, так же как и Мученик, всего лишь человек-ребенок, а значит, ему так же не хватает сил.

Герой и Мученик садятся на качели и, как две полярные стратегии пытаются справляться с непосильной жизнью без любви, соседствуют в одном и том же человеке, активируясь попеременно.

Без развитого навыка нам зачастую сложно отличить в реальной жизни людей – носителей рабской морали от людей – носителей господской, поскольку первые все лучше имитируют вторых. Нам сложно отличить любовь от имитации любви.

К примеру, двое оказали помощь. Один – чтобы выглядеть в глазах других хорошим, не чувствуя себя таким по правде. Он непременно будет ждать ответных жестов, пусть даже неосознанно. А не дождавшись, может выставить счет задним числом и оскорбиться на неблагодарность. Другой хотел помочь, помог и забыл. В лучших традициях евангельского «пусть левая рука не знает, что делает правая».

Уверена, в реальной жизни вы прекрасно ощущали эту разницу. И не единожды встречали тех, от кого помощь принимается легко, когда не чувствуешь себя обязанным. Уверена, встречали вы и тех, от кого, наоборот, даже подарки принимать не хочется. Возможно, ощущали и обратный парадокс: кому-то помогается легко и ничего не ждешь взамен. Кому-то помогаешь бескорыстно, но при этом чувствуешь себя использованным.

Еще пример: вы оказались на людях в стыдной и затруднительной ситуации. Сразу увидите, как люди вокруг вас поделятся надвое: одни вам ничего не скажут и помогут, другие очень много будут говорить, но пальцем не пошевелят.

Или, допустим, двое сказали комплимент. Один хотел выразить восхищение и выразил, другой хотел подольститься, чтобы затем манипулировать. Действие одно и то же, а суть и цели – разные.

Или двое выразили сочувствие. Один – чтобы посмаковать проблему с пострадавшим. Другой – чтоб поддержать, оставив пострадавшему ответственность решать проблему самому.

Одно и то же действие у человека с моралью рабов и человека с моралью господ может быть и злом, и добром. Разница только в мотивах.

Мотивы – вот то, что отличает носителей двух типов морали. Даже если они делают одно и то же.

Мотивов в бессознательном, в предельной глубине, всего лишь два:

• потребность получать любовь извне – мотив людей-детей, стратегия слабости, лицемерия, лжи и двуличности, склавенмораль (мораль рабов);

• стремление раскрывать любовь в себе – взрослый мотив, стратегия правдивости и суверенности, самодостаточности, херренмораль (мораль господ).

И все, третьего не дано. Любое третье будет тем, что называется «на двух конях скакать – седалища не хватит».

Что бы ни предпринимал взрослый человек, он всегда будет преследовать высокие мотивы, даже если его действия покажутся жестокими человеку-ребенку. Взрослые часто выглядят в глазах людей-детей жестокими, не будучи таковыми. А человек-ребенок всегда будет преследовать низменные устремления, даже если его поступок со стороны покажется благодеянием.

Вы можете уже сейчас честно спросить себя, какие мотивы у вас. Получать любовь от других в любых ее эквивалентах или создавать ее в самом себе и становиться автономным?

Идея создавать любовь внутри себя может прельстить людей-детей, которые ошибочно решат «создать, чтобы давать другим, а значит, все же получать в ответ». Давать любовь другим, а после выставлять им счет задним числом. Пока у вас жива потребность получать любовь в ответ в любых ее эквивалентах (деньгами, значимостью, благодарностью, признанием и др.), ваши мотивы нечисты.

Отсутствие потребности не означает неспособность принимать или стремление уйти в капризное «мне ничего от вас не надо». Отсутствие потребности – это самодостаточность. Свобода. А дальше вспоминаем про благоразумие. Равный обмен эквивалентами любви полезен и необходим (к примеру, обмен продуктов и услуг вашего дела на деньги ваших покупателей; или обмен взаимопомощью; или взаимная учтивость). Ключевое слово – равный. А не такой, когда вы чувствуете, что хотите подкупить другого, накидав ему внимания или благодеяний авансом. Или когда вы понимаете, что хотят подкупить вас. Или когда чувствуете, что с вас тянут подаяние любви.

Недоросль с Нехочухой прекрасно знают о принципиальной важности любви для идеальной жизни, поэтому и ставят себе цели с учетом разных ее форм:

• быть счастливыми в семье – то есть иметь любовь от близких;

• быть успешными в деле – то есть иметь любовь от дальних, желательно – ото всех;

• быть свободными в деньгах – то есть иметь любовь от мира как гарантию выживания.

Но неудача Недоросля с Нехочухой в том, что они мыслят о любви из рук вон плохо, неудачно. И знают о ней только по ее пиратской версии – привязанности. И совершенно не знакомы с версией любви лицензионной – взрослой, создающей человеку капитал самодостаточности и дающей другим свободу быть другими.

Разница двух состояний – господского и рабского – хорошо видна по маленьким детям, еще не научившимся хитрить. Ребенок, получивший в первые годы жизни капитал любви (энергии для самодостаточности), подходит к родителю и говорит: «Я люблю тебя». Ребенок, недополучивший любви в первые годы жизни, подходит к родителю и говорит: «Ты меня не любишь!»

Игра «Ты меня не любишь» становится пожизненным выбором людей-детей, носителей рабской морали. Любые берновские игры – это, в принципе, занятие людей-детей, тех, для кого двуличие – второе имя, чьи оглашенные мотивы не равны глубинным, подлинным мотивам.

Важно понять, что Боливар не выдержит двоих²⁰. И рано или поздно вам придется выбирать, какую стратегию вы предпочитаете, носителем какой морали вы хотите быть.

Чтобы вам легче было выбрать, найдите два примера из реальной жизни или из искусства:

• предельно взрослый человек как объект для восхищения;

• предельно незрелый человек как объект для отвращения.

Полюбите нас черненькими

Жильбер Дюран, еще один философ, наглядно показал, как происходит остывание любви во времени после того, как развилка пускает жизнь нашего Недоросля по пути склавенморали. Он выделял три антропологических типа (по критерию глубинной реакции человека на смерть, небытие):

• Диурн («дневной режим»), когда смерть для человека – однозначно враг, с которым тот готов сражаться до последней капли крови. Диурн – мифический герой с мечом, разящий на своем пути хтонических чудовищ.

• Драматический ноктюрн («сумеречный режим»), когда смерть – это уже, скорее, стратегический партнер, с которым можно торговаться, или любовница, что соблазняет героя, как Цирцея – Одиссея.

• Мистический ноктюрн («ночной режим»), когда смерть – уже союзник, усыпляющий героя обильной трапезой и материнской заботой.

Подобно Ницше, описавшему путь человечества как измельчание до маленького «последнего человека», Дюран видит путь человечества как остывание диурна, постепенное угасание «дневного режима» с переходом в «сумеречный» и «ночной».

По принципу фрактального подобия ту же картину наблюдаем мы в практической работе с бессознательным, когда на линии вашей жизни видим постепенное угасание света в каждом из ваших старящихся внутренних детей – от солнечного младенца на старте до «еле теплящихся светлячков и болотных огоньков» в настоящем. Появляются серые фигуры, отражающие ваше «здесь и сейчас».

Вместо того чтобы учиться раскрывать любовь внутри себя, наши Недоросль с Нехочухой пытаются добрать у социума то, что недополучили от родителей и не додумались пока создать самостоятельно. В желании собрать с миру по нитке идут по́ миру.

Но свято место пусто не бывает: если внутри у Недоросля с Нехочухой нет любви, там есть нелюбовь.

Чтобы вернее собирать любовь с других людей, нашим друзьям приходится взращивать нелюбовь в себе. Иначе им не подадут любви-подаяния. Магнатам не дают на бедность.

Самые расхожие эквиваленты нелюбви – это боль, страдание, ресентимент (затаенная мстительность), обида, ненависть, слабость и др. Все, чем богаты люди со склавенморалью. Любая нелюбовь в пространстве бессознательного – это образная тьма и полный антипод любви как образного света.

Ваше взросление есть эволюция ваших мотивов от стратегии иметь любовь извне к стратегии растить любовь внутри. И переход от жизни с моралью рабов к жизни с моралью господ. А так как в наше время в каждом человеке посеяны и хлеба, и плевелы – и взрослая мораль господ, и детская мораль рабов, – сегодня каждому, как Золушке, нужно перебрать просо и мак внутри себя. Отбрасывая ненужное, мы манифестируем свой выбор – бытия, любви, света, добра, развития. А если оставляем их, то можем на примере образных фигур в бессознательном, не проживая жизнь в реальности, прожить ее в миниатюре в образном пространстве и увидеть все последствия своего выбора, развернутые в виртуальном времени.

До конфронтации с необходимостью принять решение все ваши внутренние дети выбирают ничего не выбирать в надежде дальше ехать на чужом горбу. Жить за чужой счет, чужой энергией, подачками любви от других людей. Родителей, родни, друзей, супругов, человечества. Но на чужом горбу доехать можно только в ад, что мы и видим, когда смотрим на любую идентичность в ретроспекции и наблюдаем, как она, на старте жизни бывшая еще светящейся, со временем тускнеет, гаснет, чтобы посереть, а то и почернеть к моменту настоящего. Всего лишь оттого, что вовремя не отреклась от нелюбви внутри себя.

Недорослю с Нехочухой кажется, что жить в склавенморали проще. На деле требуется прилагать огромные усилия, чтоб убедительно страдать. Люди вокруг не дураки, слушать нытье надоедает всем.

Приходится изобретать более весомые причины для страданий: отращивать смертельные заболевания, притягивать несчастья и трагические случаи, терять работу, деньги, положение, друзей, родных, копить долги, привязывать к себе людей цепями созависимостей, чтобы не сбежали. А главное – не позволять любви внутри себя пробиться, чтобы, боже упаси, никто не заподозрил, что в действительности вы уже в порядке, уже взрослый и способны сами справиться.

В реальности на воспроизведение стратегии склавенморали тратится огромная энергия. Гораздо больше, чем на взрослость, когда человек живет в гармонии с собой, людьми, миром и жизнью и доверяет интуиции вести его от цели к цели самыми короткими, неочевидными и подлинно волшебными путями.

На практике фигуры ваших детских идентичностей наглядно демонстрируют: принятие решения оставить нелюбовь в себе ради иллюзии «так проще» приводит к угасанию и серости, болезням и лишениям, душевной боли, темноте и смерти как небытию. В этот момент склавенморальная стратегия «так проще» перестает казаться столь уж соблазнительным путем.

Если вы еще не живете, как в раю, в любви – значит, пока еще живете в собственном аду – прохладном или раскаленном, комфортабельном или трущобном, но – в аду как нелюбви. Или в той серой смеси рая с адом, которую еще не приняли решение разъять внутри себя, как мак и просо.

А значит, до сих пор вы все еще могли позволить себе роскошь:

• жить как ребенок в теле взрослого, не взяв взрослой ответственности;

• претендовать на блага свободного человека, не отказавшись от возможностей зависимого;

• сидеть на двух стульях и служить двум господам, то есть растить в себе обе морали.

Но каждый раз, когда жизнь не идет как по маслу и не получается стяжать господские блага, оставшись внутренне рабом, когда желаемые цели не даются или вы понимаете, что все есть, а счастья нет, развилка снова перед вами. Задача – осознать, по-настоящему и на глубине, что Боливар не вывезет двоих, а вам скакать на двух конях седалища не хватит. И сделать выбор между взрослостью и детством.

Стратегия жить в серости, храня в себе обе морали, не разъединяя их, когда «не холоден и не горяч» – самая популярная среди людей-детей, она дает возможность ничего не выбирать, не принимать решения, не брать ответственность. Фигаро тут, Фигаро там. Но рано или поздно выбирать придется, иначе за вас выбор будет делать «жареный петух», нагрянув экзистенциальным кризисом.

Пока Недоросль с Нехочухой еще люди-дети и имеют роскошь жить, не оперившись, не определившись, их фигуры в бессознательном, хранящие оба начала – и любовь, и нелюбовь, и свет, и тьму, – будут выглядеть серыми. Как только выбор сделан, фигуры начинают наращивать либо свет, либо тьму.

Пока психоанализ ищет «корневые» эпизоды травматического опыта, давшие старт вашим проблемам, в своей работе я ставлю простую, как все гениальное, задачу – найти во времени ту отправную точку бифуркации, ту судьбоносную развилку на херренмораль и склавенмораль, где вы когда-то, будучи еще ребенком, решили, что вы слишком малы и слабы, чтобы создавать любовь в себе. Решили, что вам остается только получать ее извне, от окружающих людей. Иезуитствовать, чтобы выпрашивать любовь как милостыню или собирать ее как дань. И встали не на ту дорогу.

Пойдя не тем путем, путем рабской морали, вы стали жить, гоняясь за любовью других людей – за «светлячками и болотными огоньками» вместо солнца, за крохами подаяния вместо сокровищ. Как принц, который решил, что он нищий. Это решение пустило вас дорогой несамодостаточности – в те времена, когда вы в самом деле были еще несамодостаточным ребенком. Но вы давно повзрослели. Пусть даже лишь по паспорту. С детской дороги собирания любви как милостыни давно пора свернуть на взрослую дорогу созидания любви как капитала.

Самоизгнание из рая

Живя по умолчанию в стратегии склавенморали, Недоросль и Нехочуха знают о любви лишь понаслышке. Сознательно они убеждены, что любят человечество, любят своих возлюбленных, любят своих друзей, любят свои цели и амбиции, любят свою жизнь. Но нет, будучи психологически незрелыми, наши герои – медь звенящая и кимвал звучащий²¹– говорят языками человеческими и ангельскими, но любви не имеют. Не умеют и не учатся любить. Даже идеи о необходимости учиться любви у них нет и в помине. А все их отношения псевдолюбви суть отношения привязанности.

Худо-бедно Недоросль с Нехочухой могут ощутить в себе запал любви, но это лишь искра интереса к чужому совершенству, к красивым картинкам:

• отношениям «как в сказке»;

• роскошной жизни;

• успеху в делах, славе;

• высокому доходу;

• отличному здоровью;

• точеной фигуре.

Идеальные картинки зажигают их детскую мотивацию, а рядовые, скучные, обыденные – гасят.

Но будем честными: чтобы любить совершенство, много труда не требуется. Совершенство – это и так уже чья-то овеществленная любовь:

• любовь того, кто создал успешное дело;

• любовь того, кто сделал себя красивым и внешне, и внутренне;

• любовь того, кто построил отношения «как в сказке» и т. д. – создал примеры-эталоны.

Восхищаясь образцами совершенства, мы не столько любим сами, сколько заимствуем любовь чужую, уже вложенную в эти эталоны. Со временем у Недоросля с Нехочухой кончается запал, а вместе с ним и силы на стремление к чужому образцу. Так из стратегии максимизации усилий они уходят в противоположную стратегию минимизации потребностей, уходят в дауншифтинг, в бодипозитив, диванный феминизм, фастфуд, свой нелюбимый найм и к бывшим – в созависимость.

И движет ими лишь одно, но ключевое разрушительное убеждение – о том, что можно только получать любовь извне, создать ее внутри нельзя. И видели бы вы, как держатся за это корневое заблуждение все ваши внутренние дети, как не хотят его отдать!

Ведь, если выяснится, что любовь всегда была внутри, окажется, что с самого начала не существовало никаких препятствий к идеальной жизни. А требовалось только взять ответственность и жить свободно.

А это ой как страшно! Ничего страшней для Недоросля с Нехочухой нет.

Оставаясь психологически незрелыми, они видят любовь не как свою способность или неспособность, а как нечто от себя отдельное – как манну небесную, милость богов, стрелу амура. Случайную удачу (если небо надо мной разразилось молнией и я зажегся интересом, необходимо всеми силами держаться за объект любви, ведь следующей молнии может не быть). Все внутренние дети в бессознательном по умолчанию убеждены: любовь – это ресурс конечный, ее надо экономить, чтобы выжить, не растратить понапрасну. А значит, требуется остановить взросление, не брать ответственность, не прилагать усилий, избегать труда, чтобы хватило сил пожить подольше. Так внутренние дети начинают экономить ключевой ресурс и обрекают Недоросля с Нехочухой в реальном мире идти по своему пути на полусогнутых.

Смешно, но даже несмотря на то, что внутренние дети в вашем бессознательном всегда до чертиков нуждаются в любви, чаще всего они отказываются принять ее. И происходят диалоги наподобие:

– Почему ты не берешь любовь?

– Чтобы не отдавать ее другим.

– Что в этом страшного?

– Она закончится.

А если нет любви, то и раздавать не надо, а значит, и не кончится. Ведь то, чего нет, кончиться не может. Логика до предела детская: мол, если нет любви из-за того, что мне ее не дали, виноват не я, другие виноваты. А если кончилась любовь из-за того, что я ее раздал, значит, я виноват, я не в порядке. Ресурсодефицит один – боль радикально разная. Во втором случае это самоизгнание из рая, когда наш Недоросль понимает, что не его изгнали, а он сам себя изгнал. А так как рай и ад – любовь и нелюбовь – у каждого внутри, живем мы даже не в изгнании, а в самоизоляции от рая. В результате пандемии жизни в материальном мире как заболевание, которое передается половым путем.

Следом за любовью Недоросль с Нехочухой мыслят и все ценности как нечто от себя отдельное. Так ребенок смотрит на взрослые вещи на верхних полках стеллажа, спрятанные от него повыше, чтобы не достал и не испортил, чтобы других не покалечил или сам не покалечился. Хотя наш Недоросль вырос, «оптика» его осталось детской. Как если бы гадкий утенок превратился в лебедя, но так и не увидел свое отражение в пруду.

Как только человек вырос, он сам владелец и производитель всех «вещей на стеллаже». Но до сих пор вы пестовали, культивировали, расширяли ад внутри себя. А рай внутри сжался и потух, будто время ожидания ответа истекло.

Вы жили так на основании «все так живут». Вам не сказали, что бывает по-другому. Или же говорили, но только в общих чертах. А технологию не дали и пример не показали. По счастью, безусловная любовь как персональный внутренний рай является сама, как только убрана вся нелюбовь. А следом превращается в любовь и все вокруг. И ваша жизнь сама собой становится идеалом. Уверена, вы это знали и неоднократно слышали, как проповедь – красивую, но не дающую ответа на вопрос «А дальше-то что делать?». А дальше – дело техники. Нужно создать такую убежденческую информационную основу для любви, которая позволит ей появиться в вашем бессознательном. Для этого необходимо вычистить всю нелюбовь как информацию. А это уже снова дело техники.

Пока что постулируем еще одну банальность: чтобы стать и быть тем человеком, жизнь которого сама собой оказывается идеальной, необходимо раскрывать любовь внутри себя.