Читать книгу: «Про Мику, Мони и Моно», страница 3

–Ладно, только не натворите чего. И не попадитесь.

В ответ я слышу только чам-чам–чам.

Крадусь обратно и ложусь под одеяло. Пусть поедят, а то целый день просидят голодные в кабинке.

Через несколько минут заходит Вера Васильевна и всех будит. Я встаю первым. Надо ведь проверить как там дела. Выбегаю в коридор – кабинка закрыта. Обезьянки внутри. Вот молодцы. Может, я смогу их натренировать? Мы будем выступать в цирке, как только они перестанут стесняться взрослых.

Подходит время обеда, и ребята рассаживаются по своим местам. Все, кроме Вани из младшей группы. Ваня рыдает во весь голос. Он потерял свою машинку, которую сегодня принес из дома.

– Аааа. Такаааая синенькаяаааааа…Была в постелиииии…

– Ваня садись, покушаешь и найдем твою машинку, – говорит Вера Васильевна.

– А я ее уже нашла, – кричит Полина. – В моем супе!

– А у меня солдатик! – смеется Маша.

– У меня кубик в супе плавает, – восклицает Миша, и достает кубик весь в морковке и капусте.

–Марья Ивановна, – спокойным голосом говорит Вера Васильевна. – Что же это вы нам суп сварили с машинками и кубиками. У вас что, картошка закончилась?

Марья Ивановна охает и ахает, перемешивая суп поварешкой и то и дело доставая кусочки паззлов , кубики и даже карандаши.

Я сижу молчу, мне не до смеха. Ведь я знаю, кто стоит за всем этим безобразием.

– Марья Ивновна, – говорит Кира. – А вы завтра сварите суп из пирамидки?

Тут даже Вера Васильевна не выдержала и засмеялась.

Художник

Было воскресное утро, и я слонялся по квартире в надежде найти себе занятие. Мама с папой смотрели фильм, а мне вот делать было нечего.

– Что такой грустный, – участливо поинтересовался Моно. – Столько игрушек, а тебе заняться нечем. Порисуй, что-ли?

Вообще рисовать я люблю. Не люблю только доставать краски, наливать воду, а потом все это мокрое и грязное безобразие убирать. Но делать все равно нечего, так что я послушался совета обезьяны.

Не успел я достать краски, как Моно тут как тут. Объявился с кисточкой в руке.

–Ты что, тоже рисовать собрался?

– Ну да, я давно не рисовал. Жутко соскучился. – Обезьяна в предвкушении развлечения обнажила зубы и застрекотала.

– Хорошо, давай. – Мне стало ужасно любопытно, что способна нарисовать обезьяна.

Моно уселся в кресло, взял лист бумаги. Я пододвинул ему стаканчик с водой, за что Моно меня поблагодарил. Слишком уж вежливый он сегодня. Не нравится мне это, затеял что-то. Точно затеял.

Ладно, рисовать у меня уже точно не получится, место занято, как и краски. И я решаю пойти собрать машинку из конструктора. Время от времени поглядываю на увлеченную фигурку обезьянки. Сам он маленький, ручки проворные, быстро водят по бумаге. Язычок высунут. Обезьяне нравится занятие. Ну, хоть кто-то доволен.

Перевожу взгляд на Мони – она практикует прыжки с люстры на шкаф, со шкафа на стол и обратно. Так проходит несколько минут.После чего я решаюсь взглянуть на «шедевр» и ахаю.

На листе бумаги, нет, не каляки-маляки… А настоящая картина. Все детали прорисованы четко и красиво. Я бы ни в жизни так не смог бы. На голубом фоне была нарисована пальма, на пальме бананы груздями весят. Внизу пальмы примостилась пушистая макака. Она смотрит в даль и в лапке у нее кожура от банана. Пузико макаки большое, словно она целую тонну этих бананов слопала.

Стою открыв рот, и поверить не могу, что это все сделал Моно. Сам Моно смотрит на меня, а в маленьких хулиганистых глазках читается надежда. Надежда, что его рисунок будет оценен, что он мне понравится.

– Моно, это самый великолепный рисунок, который я только видел в жизни! – эмоции меня переполняют. Моя обезьянка настоящий художник!

– Правда? – смущенно спрашивает Моно.

Даже Мони остановилась и заглянула в рисунок.

– Но, но где ты так научился?

– О, друг мой. До того, как твой отец нас купил с Мони, мы жили у одного бразильского художника. Вот он рисовал божественно. Море, волны. От его картин словно пахло свежестью, словно дул морской бриз. Он любил, когда мы сидели рядом и подсказывали ему, где добавить красок, где пририсовать птичку. Тогда-то он и заметил у меня склонность, талант. Начал учить меня.

–Ухты, – произнес я. – Я и представить не мог, что у вас была жизнь до того, как вы попали ко мне.

– Да. Было хорошо. Тепло в Бразилии. Бананы вкусные. Не то, что здесь. – Моно корчит рожу и продолжает свой рассказ, – Так вот, однажды он нарисовал картину на заказ. То, что его просили. Скукота такая. Ни какой жизни на той картине не было. Никакой истории. И я решил помочь. – Моно вытирает скатившуюся слезу с мягкой щечки.