Читать книгу: «Агония любви», страница 9

Собираю волосы в пучок и разглаживаю кожу на лице, делая массаж прямо пальчиками рук. Меня всегда это успокаивало и приводило в тонус. Кажется, и сейчас я начинаю думать в нужном направлении и переваривать всю информацию. Как же классно, что я у себя есть. Даже такая эмоциональная, которая сразу сжигает все мосты, даже не бросив спичку, а поджигая все, поднося факел к самому эпицентру.

Решение приходит само. Я знаю, что мне делать дальше!

Глава 34. Сорвешься по любому

Энтони

Ну вот, я и жених. Ни смотря ни на что, на все мои сопротивления, Ханна смогла меня окольцевать. Еще, конечно, есть время, но осталось каких-то двадцать минут, и церемония начнется. Я знаю, что она будет самой лучшей женой для меня. Свои чувства мисс Мур доказала давно, приняв меня со всеми изъянами, которые имеются в моем арсенале.

Прошлое должно остаться прошлым. Рика права. Мы не можем быть вместе, пора взрослеть и смотреть вперед.

Стою около самой милой алой арки, теребя розу в руках. Ненавижу. Пора заканчивать и расходиться. Для меня это цирк. Я не люблю подобное. Хотел же просто расписаться, без всей этой мишуры, но Ханна и ее семья настояли. Для репутации отца плохо тихая и скромная свадьба. Все вокруг счастливы, кроме меня.

Но я не стал сильно противиться, понимаю как ей важно, чтобы все прошло гладко и безупречно. Как и все в жизни этой семьи.

Так же понимаю, как важно белое платье в жизни любой девушки.

Прессы больше, чем гостей. Вздыхаю, смотря снова на время. Прошло три минуты. Если так медленно пойдет и дальше, то я упаду без сил. А силы мне сейчас придает Ханна, стоящая в двух шагах, светящаяся как звезда от предвкушения скорой победы на до мной.

– Да, – поднимаю телефон, припрятанный в пиджаке, который забыл убрать впопыхах. Сегодня никакой работы. Я обещал, но все же прихватил трубку, спрятав во внутренний карман. Вижу вздох невесты, от которой не получилось скрыть этот факт. Мило улыбаюсь и отворачиваюсь. Не хочу, чтобы Ханна читала эмоции на моем лице.

– Тони, ты мне нужен, – слышу голос, который звенит постоянно в голове, и я думаю, что схожу с ума.

– Ри, у меня свадьба, – я говорю медленно и надменно. Мы больше не друзья, и не стоит притворяться и доказывать обратное.

– Я в больнице, – хрипя, произносит она и это как зеленый свет, действующий на меня моментально.

Я срываюсь. Снова. Больно осознавать, но я уже на выходе. Смотрю на родителей, которые в недоумении. На друзей, которые пытаются задержать. Но меня не остановить.

Я не могу поднять свой взгляд только на нее. Не сейчас. Я не могу взглянуть в эти любящие глаза, которые обманываю на протяжении стольких лет.

Между мной и Ханной рвется этот ярлык, под названием счастье. Между нами – снова Эрика.

Мы чаще ошибаемся в себе, чем в партнере.

Я ошибался. Я честно старался стать другим. Стать тем, кем хотели видеть меня окружающие. Я пытался жить по трафарету, который начертило окружение. Но я сдался. Прямо у алтаря. У этой долбанной арки. Я не смог дойти до конца и вернулся к началу этой игры.

Не увлекайтесь планами на будущее. У будущего свои планы.

Я вот, придумал сюжет своей жизни, прописал каждую главу, как в своих фильмах. Думал, что проживу все по плану. Но жизнь оказалась коварнее и опаснее. У нее не работает стоп-кран.

Захожу в палату и вижу Эрику, сидящую на койке и прижимающую коленки к груди. Разбитые коленки и перебинтованные кисти рук. Ее вид отстраненный, она не здесь. Далеко. На нее больно смотреть, но вы же знаете, что я мазохист?

– Что случилось? – в ужасе смотрю на бледную девушку, с небрежным пучком на голове и в спортивном костюме.

– Я устала, – тихо шепчет Ри, смахивая слезу, предательски скатывающуюся по щеке. Эрика быстро прижимает меня к себе. Я чувствую страх, дрожь, боль. Ее тело, нарастая вибрирует с бешенной скоростью. Я даже слышу стук сердца, который отдается уже в моем.

Обнимаю нежно, боясь сломить окончательно. Моя Ри. Что случилось за это время? Ты же совсем недавно, еще полгода назад стояла, как сегодня стояла Ханна.

Ханна. У меня сердце оборвалось при воспоминании, что я оставил девушку одну в такой час. Рукой поднимаю волосы Ри, пропуская между пальцев. Столько проблем в одно мгновение. Эрика вносит хаос в мою размеренную жизнь.

– Я не хочу быть с Кайлом. Избавь меня от него, – через полчаса, перестав дрожать просит меня Рика.

– Вы же разводитесь. Скоро ты сама от него избавишься.

– Нет. Он не отпустит. Я у него вместо куколки или зверушки, которую он везде таскал, показывая счастливую семью. Он и актрисой меня видеть не хотел, думая, что я сбегу и брошу его, как только обрету известность, – Ри морщится от боли.

В палате становится невыносимо жарко. Я вижу испарину на лбу девушки. Кондиционер не работает, но духота настигла именно сейчас. Или до этого я не осознавал…

Воздух настолько прелый, что нечем дышать.

– Рика, мы же цивилизованные люди…

– Нет. Ты не понимаешь. После той ссоры и разрыва контракта Кайл как с цепи сорвался. Теперь его миссия отомстить или сделать мою жизнь невыносимой, – ее голос переходит на шепот. Он становится еле уловимый, прозрачный и мне приходится вслушиваться, чтобы понять слова.

– И ты решила обломать его планы. Вот так?

– Тони, твое предложение в силе? – на выдохе произносит Рика серьезным и надломленным голосом, возвращая меня из своего философского мышления.

У меня пересыхает в горле. Впервые, я не знаю, что ответить Эрике.

Глава 35. Предательство

Энтони

– Предатель. Ты чудовище. Да чтоб ты в аду горел, – бьется в истерике Ханна, когда прихожу на следующий день. Я понимаю ее чувства. Оставить девушку у алтаря, за несколько минут до клятв – вверх цинизма и пренебрежения.

– Ненавижу тебя…

В меня летит все, что попадается под руку. Я понимаю – заслужил. Только поэтому не останавливаю и терплю, слушаю всю речь, которая заготовлена для меня. Меня не было сутки. Я ночевал у мамы никому, не сказав об этом. От такого шока, в виде моего ухода прямо перед церемонией моя родительница напилась снотворного и даже не заметила моего присутствия. Рано утром я выехал, не решившись на разговор. Я не хотел быть как отец, но стал еще хуже. Но лучше Ханне перегореть сейчас, чем страдать рядом всю жизнь. Говорят, что время лечит. Я бы не хотел, чтобы она теряла это время, забывая меня.

И даже ее любимая ваза, которую она перевезла ко мне, также лежит под моими ногами. Я топчусь по осколкам, перешагиваю через эту острую преграду и подхожу ближе к девушке.

Я не мог не уйти. Понимаю это отговорки. Я мог остаться вчера с Ханной, но сердцу не прикажешь.

Как только я услышал голос Эрики, зовущий меня, все стоп-краны перестали держать сопротивление в моей голове.

– Прости, – говорю тяжелым голосом и понимаю, что этим еще больше закручиваю клубок. Это не те слова, но я не понимаю, что говорить в такой ситуации.

Опускаю глаза в пол и вижу, как в меня летит очередная фарфоровая фигня, в виде летящих ангелочков, купленных на рынке Азии. Наш первый совместный отпуск вдали ото всех, когда ты с одного пляжа сбегаешь в другой. Нам с Ханной хотелось побыть наедине друг с другом, подальше от суеты, проблем и быта. Чтобы запомнить этот прекрасный отдых мы скупали все, что может напомнить нам о нем, представляя на каких полках будем все это хранить. А теперь все это летит в меня в порыве неадекватности Ханны. Знал бы – не покупал! Я уже устал уворачиваться, поэтому решаю угомонить маленькую истеричку. Выходит с трудом. Я почти рядом. Остался один рывок, и в ее руках наше совместное фото, сделанное там же, возле знаменитого водопада. Это было восхитительное зрелище. И вот я видел его наяву. Конечно же сделал селфи и там же распечатал, купив местную рамку для антуража. Это была любимая наша совместная фотка, которая тоже полетела в стену, разбиваясь вдребезги, в миллиметре мимо моего лица.

– И это все, что ты хочешь мне сказать? Тони, мы не один год встречаемся. Я знаю тебя досконально. Почему мы вместе все это время? – приближается почти вплотную, чтобы видеть мои глаза.

– Я люблю ее.

Вот так ставится точка в отношениях. Вот так ломается чья-то судьба. Вот так моя жизнь идет под откос. И я сам выбрал этот путь.

Я чувствую себя погано по отношению к девушке, которая искренне меня любила и принимала такого, какой я есть. И я предаю ее. И это происходит даже не в эту минуту, это было на протяжении всех наших отношений, на протяжении всей нашей совместной жизни, сейчас просто ставится точка, больше предательства не будет!

– Пошел к черту, – шипит на меня Ханна, вытирая слезы тыльной стороной ладони.

Мы застываем друг на против друга на расстоянии вытянутой руки. Смотрим друг на друга. Я с сожалением. Она с презрением и болью, которая исходит глубоко изнутри. Я чувствую ее биение сердца и натянутое, напряженное тело. Ханна стоит до последнего с гордо поднятой головой, зная свое превосходство надо мной. Она знает, что лучше меня. Я также знаю. И это чувство разрывает изнутри. Она действительно меня любила, а возможно, несмотря ни на что, любит до сих пор. Любовь нельзя убить за одну ночь, чтобы не сделал обожаемый тобой человек. Я знаю это по себе.

Я проигрываю эту схватку и перевожу взор в сторону. Делаю глубокий вздох и отступаю.

И только сейчас вижу огромный собранный чемодан в дверях, с ее вещами. Она подходит и быстро, копошась, пытается поставить его на колесики, но он не поддается. Девушка нервничает еще больше, что-то бормочет и смахивает слезы в глаз. Чувствую себя подонком, что в принципе спровоцировал эту ситуацию. Всего этого не должно было быть.

– Давай хоть помогу, – я не собираюсь восстанавливать то, что только что разрушил, но… Но такое поведение меня пугает. Я никогда ранее не видел мою маленькую мисс Мур в таком неуравновешенном состоянии.

– Не подходи, – резко оборачивается на сто восемьдесят и останавливает мой шаг, вытянув руку вперед. Я не настаиваю. В таком состоянии вообще лучше держаться подальше.

Молча сажусь на край дивана, отодвинув осколки и жду пока Ханна разберется с механизмом выдвижения колесиков. Осматриваю комнату. Хаос, по-другому и не скажешь. Вздыхаю. Не знаю, что сказать. Я несколько минут колебался, слушая угнетающую тишину, но не выдержал:

– Ханна, может поговорим.

– Нет, – обрывает она сразу, даже не дав рот раскрыть. Я не хочу завершать отношения на такой ноте. Эта струна не может быть натянута вечно…

– Дай хоть шанс все объяснить, – пытаюсь сократить расстояние, но она снова поднимает руку, и я не рискую, не смею вступить в ее зону комфорта. Я больше не могу нарушать хрупкий мир Ханны.

– Знаешь, вы вместе тоже не будите, – на эмоциях выпаливает та, даже не удосужившись повернуться. Еле слышно, почти шепотом, без лишней импульсивности это выражение звучит пугающе. Я бы даже сказал как заклинание.

– Почему? – искренне интересуюсь. Я знаю, что сейчас Мур говорит на эмоциях, пытается обидеть, задеть, оскорбить. Но она это произносит, вонзая в меня слова, которые я и так прокручиваю в голове. Мои сомнения усиливаются вдвойне, она сеет их глубоко внутри меня, и я не могу забыть слова, сказанные напоследок, перед выходом:

– Она тебя не любит.

Глава 36. Она моя

Энтони

Напряжение бьет по вискам. Эрика сильно волновалась и даже была напугана. Это новое амплуа для нас двоих.

Мы расписались быстро, без лишних глаз, без камер и даже без друзей. Это было скромно, скомкано, тихо и такое новое тревожное ощущение для нас двоих. Для людей нашей профессии – это было слишком необычно, но у нас получилось, не единой камеры, на нашем торжестве для двоих, не было замечено.

Отчасти, такое решение было принято из-за последних событий. Развод Эрики и моя несостоявшаяся свадьба, наше окружение до сих пор не отошло от такого шока и не приняло нашу пару. Но мы не расстраиваемся, идя против всех как Ромео и Джульетта. Но наша история, смотрится через другое увеличительное стекло, под другим углом и она совершенно не похожа ни на кого.

Я был счастлив, но по эмоциям Ри понимал, что счастье не взаимно. Моей любви хватит на двоих. Главное, что она рядом, что она со мной. Мы теперь муж и жена. Остальное приложится. Держу любимую женщину за руку и не верю своему счастью. Мое наваждение стало реальным. Теперь меня перестанет сжирать агония. Теперь не будут мучить кошмары. Теперь моя жизнь приобретет краски, яркие и эмоциональные. С Эрикой по-другому не может быть. Я сам себе завидую в данную минуту и, если честно, до сих пор не верю. Она ворвалась в мою жизнь, именно тогда, когда я поставил жирную точку в наших отношениях, даже дружеских.

Держу ее за руку, ощущаю теплую вибрацию внутри и вижу печальный взгляд, который все же гложет меня.

– Все будет хорошо, – успокаиваю больше себя, но чувствую, что Ри мои слова как мед по сердцу.

– Я знаю. С тобой все будет по-другому, – бледнеет она словно статуя моментально, как только наши взгляды сплетаются. Она смотрит на меня так нежно, трепетно, но безэмоционально, словно неживая, бледная и отстраненная. Меня пугает такая внезапная эмоция. Раньше я и не думал, что такое подвластно моей Ри. Я думал, что на ее лице всегда улыбка.

Я обнимаю. Люблю. Защищаю.

«Она тебя не любит», – вспоминаю слова Ханны, брошенные напоследок.

Я заставлю Эрику себя полюбить! – мысленно удаляю ее фразу из подсознания, зачеркивая и выводя свой ответ.

Мы выходим на свежий воздух. На улице ливень. На минуту показалось, что природа страдает с нами, вместо нас, из-за нас.

– Дождь. Пойдем обратно. Мы промокнем. – Заталкивает меня обратно в загс Ри.

– Нет. Пойдем погуляем.

Я сопротивляюсь, и мы выходим под открытое небо. Холодный дождь сразу вонзается в кожу острыми ногтями, но это даже приятные ощущения. Охлаждает, отрезвляет.

– Мы промокнем. У меня прическа испортится, – вопит уже моя жена и я обнимаю ее еще крепче, наслаждаясь теплом тела.

– И что? Торжество закончилось.

Я поднимаю голову вверх, лицом навстречу мелким каплям. В такую погоду на улице почти нет людей, и это радует. Одиночество – моя стихия. Когда людно, у меня дискомфорт.

– Не люблю дождь, – Рика пытается скрыться в моих объятиях, но я понимаю, если бы не погодные условия, то и этого бы не было.

– Рика, ты много ворчишь. Сейчас придем домой и переоденешься. Наслаждайся моментом здесь и сейчас, – стряхиваю капли с волос, пятерней смахивая волосы назад. Мы промокли насквозь. Эрика дрожит, и в этот момент я останавливаюсь и целую свою жену. Это наш первый поцелуй. Трудно признаться, но даже в детстве не возникало острого желания, а сейчас это произошло на эмоциях, эйфории и острой потребности в этом. Теперь я был счастлив.

– Тони, пойдем домой. Я продрогла, – Эрика отодвигается назад, прячет глаза и пытается улизнуть от моих прикосновений.

– Ну пойдем, – я не нападаю, как дикий зверь. Понимаю, нужно привыкнуть. Мы садимся в мой автомобиль, и это единственная дорогостоящая покупка, на которую я соизволил раскошелиться. Люблю дорогие машины. Это моя мечта и я ее осуществил. В остальном мы с Ханной не транжирили деньги. И пентхаусы в несколько этажей не впечатляют меня. Поэтому я и живу в своей квартире, которая для меня лучше всех домов мира.

Хорошо, что дата не разглашалась и за нами не плелись папарацци с камерами. Этот день, этот миг – для нас двоих.

Меня гложет ощущение того, что у Эрики ко мне нет чувств, ведь для меня вся жизнь. Я был бы нечестен, заверив, что мне плевать. Это чушь собачья. Конечно, меня это волнует. Но если раньше я хотел, чтобы она была рядом всегда, то имея на руках документ, в котором указано чья она жена, я сомневаюсь. Не в ней, в себе. Иногда, мне кажется, мы разные. Абсолютно. И может природа гневается не просто так, проливая ведра воды на наши головы? Может так не должно быть? В скором будущем я найду ответ на свой вопрос. Я знаю, что так не будет всю жизнь. Скоро, все встанет на свои места. Как я это прочувствовал? Сердцем!

Глава 37. Обозначение границ

Эрика

Я переехала к Тони. В его квартиру, которую он купил, еще будучи журналистом. Обычная двухкомнатная квартира. Огромная гостиная с кухней на первом этаже и спальня на втором. Ничего примечательного, хотя она намного просторнее моей. Но я не понимаю, как с таким доходом не иметь желания купить огромный роскошный особняк с видом на океан, закат и просто охрененный вид из окна. Как можно ютиться в такой коробке, ограничивающей движение. И почему Ханна не настояла на другой жизни, будучи привыкшей к ней за долго до Беккера?

Подхожу к панорамному окну и раздвигаю шторы. Уже темнеет, но вид на соседний дом убийственный, хоть и расстояние позволяет не замечать этой стены и вовсе. Океан далеко, никакой романтики в этом нет. Зачем такое шикарное окно с видом на обычную улицу и соседний дом?

– Тони, а почему ты до сих пор живешь здесь? – задаю свой вопрос, как только тот скидывает мои очередные сумки, которые любезно решил поднять сам. Да, много у меня шмотья! Оглядываю я то, что собирала целую неделю с утра до вечера, а теперь еще здесь разгребать и раскладывать по полочкам.

– А где мне жить? Это моя квартира, – пожимает плечами друг, хотя пора привыкать называть его мужем. Смотрю и не могу себя заставить, пока язык не поворачивается произнести слово «муж». Наверное, это дело привычки.

– Ну, можно подумать уже о более престижном районе, например Бель-Эйр или Брентвуд, – закусываю губу, дабы не казаться слишком меркантильной, которая замахнулась выше своих возможностей на сегодняшний день.

– Рика, я люблю свою квартиру, – он смотрит на меня пристально и серьезно. Энтони явно не нравится мой настрой и наш разговор. Поэтому решаю прикусить язычок, чтобы не нарушать эту идиллию.

– Хорошо. Значит будем жить здесь, – соглашаюсь я, хотя все внутри противится этому. Кайл любил жить на широкую ногу, а Тони сопротивляется роскоши. Интересно, получится ли у меня изменить и направить его в нужное русло?

– Энтони, а где я буду спать? – еле слышно задаю вопрос, как только Тони достает бутылку газировки с холодильника и делает глоток.

– Со мной. Мы ведь женаты. Забыла? – садится мой муж на диван, захватив бутылку с собой. Предлагает ее мне, и я ощущаю, как мое горло пересыхает. Разговор уже идет не в том направлении. Я хватаю воду и пью с жадностью, думая, как намекнуть ему или сказать не обидев, про свое решение.

– Я не готова, – сажусь напротив в кресло, поставив перед собой преграду этими тремя словами.

– Рика, мы женаты две недели. И только сейчас ты решила переехать ко мне. Может мы еще будем жить как соседи? – нервно отвечает Беккер, провоцируя скандал своим повышенным и раздраженным голосом.

– Давай, – на автомате отвечаю, даже не задумываясь как звучит эта фраза со стороны. Сказала не подумав. В этом моя вина. Черт. Блин. Не эту фразу, я должна была выпалить первой. И не такую реакцию должна была выдать на его вопрос.

Повисла неловкая пауза, которая тянулась очень долго. Тони молча сидел, смотрел на меня и пил прямо с горла.

– Хорошо. Значит – соседи. Ты спишь на этом диване.

Сказав свое заключение, он быстро соскочил и направился в спальню.

– Я думала, ты мне ее уступишь. Тут даже гардеробной нет? – осматриваюсь вокруг, понимая, что здесь ничего нет, кроме барной стойки и телевизора.

– Значит, твои шмотки останутся в прихожей. Это моя квартира, и я не собираюсь мириться с неудобствами, тем более если их можно избежать, – сказав это, он молча поднялся на второй этаж. Захлопнул дверь спальни, и я услышала шум воды. Прекрасно. Тут и душа нет. Придется бегать в спальню и караулить ванную. И почему он держится за эту маленькую неудобную и неуютную квартиру? Я думала у меня гардеробная будет больше, чем все это.

Глава 38. Игра

Эрика

Я смотрю на друга и не понимаю, зачем я вышла за него? Зачем я вообще подумала, что так будет лучше?

Тони мой друг и я даже не могу представить, что нужно подойти и поцеловать, обнять – как мужа. Маразм какой-то.

Ну с другой стороны он обещал мне роль.

Главную.

Мою.

Детская мечта взяла вверх над здравым смыслом. Я, как оголодавший хищник, который берется за любую добычу, лишь бы выжить. Беккер моя последняя надежда на воплощение уже почти несбыточной мечты. Моя персона уже засветилась, чтобы начинать все сначала и меня в обществе все воспринимают просто как жену Спенса. Уже бывшую жену. Сейчас я мелькаю как Эрика Беккер и мне нравится это новое для меня амплуа. На наших светских тусовках ко мне стали лучше относиться, и это уже плюс к моему образу. Осталось воплотить в жизнь невыполнимое и добиться своей славы.

И он это сделает. Всегда выполнял свои обещания. Тем более теперь Энтони один из лучших режиссеров страны. Засветится в его картине, и заполучить завидного жениха желает каждая хищница, ищущая легкий путь. Потираю кольцо на безымянном пальце и понимаю, что красавчик то занят. И его жена я.

Беру у проходящего мимо меня, официанта бокал игристого, и сразу делаю глоток. Это уже механические движения. Официант. Поднос. Шампанское. Продолговатый бокал. Маски на лицах людей, за которыми не видно настоящего. Все фальшиво. И это моя жизнь. Самое светлое в моем существовании – Тони, которого я использую. Мне гадко от этого, значит совесть все еще живет. Я не могу иначе. Он сам виноват. Если бы не признался тогда, может у меня и мыслей бы не возникло зацепиться за этот якорь. Он сам слишком сильно хотел меня спасти, я сейчас сама себе напоминаю змею, пригретую на светлом плече.

Энтони слишком много сделал для меня хорошего, чтобы получить меня в качестве жены. Мне его жаль. Сама себе бы не пожелала. Даже Спенса не жаль, хотя его я тоже использовала, но он, гад, оказался хитрее и проворнее. Хорошо устроился. Заполучил жену с миловидным личиком и пользовался в свое удовольствие. А как же я, как личность? Неужели так плоха, что Кайл не хотел подарить мне хоть кусочек того, о чем мечтает мое девичье сердечко. Он меня ожесточил и сделал такой, какой я сама, в первую очередь, себе не нравлюсь. А я ведь терпела его все эти годы. Зачем? Это все с*ука любовь, которая заполонила мое сердце. Если бы не чувства, я бы не вышла за Спенса, но она заставляет ходить в розовых очках.

И Тони не просто так в моей жизни с самого начала. Терпит, страдает рядом, любит и надеется на наше светлое будущее. Может отпустить все и шагнуть в рай вместе с ним? Хуже точно не будет.

Отгоняю все мысли прочь и подхожу к мужу, беру за руку, и прижимаюсь вплотную. Стараюсь улыбаться его собеседнице. Алкоголь немного туманит взгляд и притупляет мысли, но придает уверенности.

– Кстати, поздравляю. Вы больше не холост, – заикается девушка, как только видит меня на горизонте. Разговор был явно о другом. Ну теперь пора всем привыкнуть к моему облику рядом с Энтони. Я теперь Эрика Беккер. Никогда не думала, что мы поженимся. Но судьба видать решила за нас.

– Спасибо, – самым нежным голоском лепечу в ответ, не дав и слова сказать моему мужу.

У Энтони сегодня праздник, его очередная нашумевшая картина, и он король этой вечеринки. А я теперь его королева. Он купается в лучах славы и у меня гордость за него. Я действительно рада, чего не могу сказать про Спенса. Не знаю от чего, но никогда не радовалась его успехам. Наверное, из-за того, что рядом не было моей персоны, моего имени. Все просто. Он делал несчастной меня, я – его.

– Что ты делаешь? – тихо шепчет Тони, улыбаясь, целуя в макушку и обнимая за талию.

– Ничего. Просто знак восхищения мужем, – подыгрываю ему, зная, что сейчас все камеры устремлены на нас. Заголовки всех СМИ скоро будет украшать наша светящаяся пара.

– Слишком фальшиво, – смотрит на меня так, что у меня все внутри сжимается. Вроде, как всегда, но Тони никогда не смотрел на меня таким взглядом, будто подловил меня на обмане.

– Ты хочешь, чтобы я делала вид, что мы не женаты? – задаю вопрос, и слишком долго выжидаю ответ под пристальным взглядом Беккера. Мое сердце уже бьет чечетку от волнения, и я даже слышу эти удары. Они как барабанная дробь. Я мысленно перебираю варианты ответа и понимаю, что не могу угадать, какой вердикт будет от него. Он для меня слишком закрыт.

– Я хочу, чтобы ты была настоящей. По крайней мере со мной. Я тебя слишком хорошо знаю, – говорит холодным тоном и отпускает талию так быстро, что я почти начала скатываться вниз, если бы он меня вновь не удержал. Надеюсь, со стороны этого недоразумения не было видно, иначе я сгорю со стыда. Энтони поцеловал меня в щечку и ушел в другой зал, оставив меня в одиночестве с бокалом шампанского в руках. Я, конечно, продолжала улыбаться и позировать, но остался осадочек. Неужели мою игру на камеру так легко раскусить? Пришлось снова играть роль счастливой и любимой женщины. А внутри меня столько вопросов, что в голове не укладываются и их становилось все больше и больше, а ответов не поступает.

Остаток вечера я провела в одиночестве. Энтони так и не подошел. Так и прослонялась два часа, чувствуя себя как не в своей тарелке. А после, он просто вырвал меня из девичника, к которому я приклеила свою персону от безысходности, и посадил в машину. Я не успела дослушать душещипательную историю, про то, как она увела своего нового спонсора прямо из-под алтаря. Представляете? Сразу после заветного «да» сказанное жене, он пошел провожать свою куклу, которая очень быстро засобиралась домой. И у них был потрясающий секс прямо в салоне авто на парковке за рестораном. Парочка настолько растворилась друг в друге, что не заметила жены, наблюдавшей за ними. А самое интересное, что та его не бросила. Они до сих пор вместе и счастливы. И собеседница до сих пор в роли любовницы. Вот, недавно, они ездили на море. Какая все-таки жизнь у некоторых особ на таких вечерах. Интересно, кто все-таки ее папик? Загадка, которую я теперь может и не узнаю никогда из-за своего Энтони.

Ехали мы молча, каждый в своем океане мыслей, чтобы не устраивать сцен при водителе. Но я прямо кипела изнутри. Понимаю, что нужно все держать в себе, чтобы не нарушать иллюзию счастливой картинки для окружения, но иногда, это чертовски сложно.

– Ты вел себя не как мой муж и защитник, – начинаю с порога, как только дверь захлопнулась с внутренней стороны. Здесь дома, можно делать, что душе угодно и после не бояться о себе прочитать в СМИ запретную информацию.

– Я просил быть со мной честной. Я не люблю ложь в отношениях. Не люблю фальши.

– Я просто подошла.

– Если мы живем как соседи, то будь добра на публике веди себя как примерная жена. Я тебе не папик, так вешаться на шею и зажимать мою руку, как преданная шлюха на мешок денег. Я не хочу, чтобы ты стала такой же, как те девушки, из компании которых я тебя выдернул.

– Я нормально себя вела.

– Нет. Не стоило подходить. Я же просил. Пришли и растворились, каждый в своем круге общения. Так ведут себя больше половины людей из нашего окружения. А если ты соизволила подойти, то стой хотя бы ровно и прямо.

– Мне надо было смотреть, как какая-то стерва вешается на тебя. Ты мне теперь муж. Так что… – взмахиваю пальчиком, на которое надето то самое колечко, показывая мои права.

– Эта стерва Сицилия Паркер. Ничего тебе имя ее не говорит? Мировой режиссер и продюсер. Ты так кичишься своими знаниями в этой области, а таких людей, между прочим, надо знать в лицо. Не знаю, что ты там себе навыдумывала, но из-за тебя у меня может сорваться контракт. Я ради этой картины пашу несколько лет, и не позволю вот так рушить планы.

– И что? Мне теперь смотреть как ты ее ублажаешь на камеру?

– Думай, что говоришь, Ри! Я, между прочим, женат, – показывает теперь свою ладонь Тони, повторяя мой жест. – Если ты хочешь быть актрисой с именем, то будешь стоять и смотреть со стороны. Не усложняй и так сложные разговоры.

– В смысле? Там есть роль и для меня?

– Есть. Если ты сама все не испортишь, – трет переносицу Тони. Вид у него усталый. Смотрю на часы, висящие на стене, три часа ночи.

– И что мне там надо делать, стоять в стороне, пройти мимо, изображая восхищение, сексуально пить алкоголь на заднем плане? – с сарказмом отвечаю, снимая сережки, которые уже все уши оттянули своим весом.

– Делай, что желаешь.

– Так ведь можно и спиться, не заметив даже этого.

– Ну ты ведь знаешь, как не перейти черту и не стать алкоголичкой. Со Спенсом не спилась, значит и со мной не наделаешь глупостей.

При упоминании бывшего, снова защемило там, под ребрами.

Я быстро хлопаю ресницами, в принципе, как и всегда, чтобы не дать волю слезам. Не хватало еще показать себя слабой. Мы теперь не просто друзья детства и пусть лучше Беккер забудет мои слабые стороны, чтобы не поворачивать все против меня.

После того, как я сняла все свои ненавистные украшения, тянувшие меня к полу, и освободилась от тесного и неудобного платья, которое прилипло ко мне, и дарило дискомфорт, я подошла к Тони и обняла его сзади. Он даже перестал колупаться с застежкой от часов. Мне хотелось, чтобы он перестал дуться на меня и обвинять во всех смертных грехах. У него сегодня особенный день и я, как жена, просто обязана украсить и ночь. Поставить большой восклицательный знак в этом дне, чтобы Тони думал обо мне, как о вишенке на торте, а не о женщине, которая закатила скандал. Снова.

Я прильнула к его губам, как только он с непонятным выражением обернулся в поисках ответов на мои телодвижения. Мое сердце ухнуло от самой себя, но такое я не раз проделывала со Спенсом. Пора уже и Тони узнать силу моего обольщения и притяжения.

Беккер невольно отстранился от меня, но я притянула обратно, не сводя взгляда с соблазнительных губ, требовательно целуя снова. Такое непонятное чувство одолевает меня сейчас. Думаю, Тони испытывает примерно то же самое.

Удовольствие настолько сильно поражает меня, что я хочу большего. Мои глаза закрываются и в одночасье Тони становится моей вселенной и единственным мужчиной, который интересует меня.

Он, конечно, не отстает. Я улавливаю чертиков и огонек в глазах, и моя самооценка просто взлетает вверх. Я тону в этих объятиях, растворяюсь.

Сдергиваю домашний топ, который явно становится лишним и прижимаюсь к нему голым телом. Пока я царапаю его спину в порыве страсти, он с чувством «хозяина» хватает меня за задницу и садит на тумбочку, по пути избавляясь от остатков последней ткани.

Я не могу сопротивляться своему желанию, хотя и думала изначально, что сама не получу никакого удовольствия. Все-таки наше прошлое, детство… но мне удается утопить все эти воспоминания и абстрагироваться. Так громко мое сердце еще не стучало.

К черту прелюдию. Это слишком долго и мучительно. Чувствую пульсацию внизу живота и издаю истошный стон, как только наш поцелуй заканчивается. Я бы хотела всю ночь так, не отлипая от Энтони. Вот засранец. И с кем он так учился целоваться? Знала бы, давно бы испробовала эти губы на вкус. Но лучше поздно, чем никогда.