Читать книгу: «Агония любви», страница 5

Не знаю, сколько я так и просидела в ванной, сгорая от горя от обиды, но собравшись, я вышла и увидела Энтони, лежащего на том же месте, даже не удосужившись накрыться одеялом. Я была счастлива, что он не исчез, как звезда на небе. Он тихо спал, и я не придумала, ничего лучше, как лечь рядом, свернувшись калачиком, робко накрыв его тем самым пледом.

Отец на утро все испортил. Я, как только почувствовала холод в постели, сразу подскочила и укутавшись в свой плед, побежала искать Энтони. И нашла.

Когда ты единственный и долгожданный ребенок в семье – это счастье в детстве и проблема во взрослой жизни. Слишком сильная опека и контроль над моей личной жизнью мешает жить.

Нашла его, уже выходящего, точнее выбегающего из нашего особняка, как при пожаре, убегая как можно дальше.

Я старалась как могла, чтобы сгладить эти углы, между нами. И почему он не смотрит на меня влюбленными глазами? Я жить без него не могу. Я себя сравниваю с листком, который оторвался ветром со своего дерева и лежит на земле, не в силах полететь обратно на свою ветку. Я, та самая сломленная душа, у которой есть все в жизни, и всего этого мало – без Энтони.

Я хочу, чтобы он смотрел на меня так же, как и на Эрику. Я хотела увидеть этот взгляд, полный любви, обращенный ко мне. Я специально пригласила Эдисон на свой праздник. Хотела, чтобы Энтони увидел ее с другим, счастливой, не думающей о нем, и я сделала это. Может она и заподозрила, что-то неладное, когда соглашалась прийти, но виду не подала. Все же мы не подруги. Пару раз виделись на территории универа, когда она приходила к Тони с очередной проблемой за утешением. Но ко мне она заявилась, и самое главное со своим другом и именно в то время, когда это было жизненно необходимо. Это был лучший подарок, сделанный моей же соперницей. Она подарила мне Энтони Беккера.

Я мечтаю, чтобы он ее забыл и сделаю все, чтобы поспособствовать этому. Я уже год хожу, как преданная собачонка за ним, когда-нибудь праздник должен быть и на моей улице.

Я даже готова любить его той безответной любовью, лишь бы он был рядом. Лишь бы дышать с ним одним воздухом. И эта ночь теперь для меня особенная. Надеюсь, Беккер никогда не забудет эту страсть и наслаждение, которая была, между нами.

Этой ночью, я не чувствовала Эдисон между нами.

***

Дорогие мои читатели, если вы дочитали до этой главы, значит роман действительно интересен именно Вам. я очень рада этому. Приглашаю всех в свою группу в вк за визуалом. Вас там точно не хватает=) https://vk.com/vivitate_books

Глава 15. Семейная драма

Энтони

Никогда бы не подумал, что мою семью может ждать такое несчастное событие, как развод.

Мои родители были для всех примером, в первую очередь для меня. Я мечтал, чтобы у меня все было так же, как и у них. С Эрикой. Всегда черпал это вдохновение именно от своей родни и ставил их в пример. Развод не входил в мои планы. Как это произошло? Почему я упустил эту череду событий, не заметив разлада семьи.

Это как гром среди ясного неба, как выстрелы при абсолютной тишине. В один прекрасный день наша ячейка общества раскололась на две половинки, и я остался посередине. Тогда я и узнал, что все это было фальшиво и искусственно, и моя мать терпела предательства и унижения ради меня. Лучше бы они развелись сразу, как только решили, что любовь закончилась в нашем доме.

– Так почему вы расстались, – спрашиваю отца, заходя в его новую квартиру, съемную. Все, что было нажито непосильным трудом, он конечно, как настоящий мужчина, оставил матери, перебравшись в не самый престижный район города. Деньги, которые они поделили, вполне хватит снимать жилье в более комфортных условиях. Но мой отец поселился среди нищиты, воров и алкоголиков. И это не мои слова. Он сам всегда так называл это место. Район для бедняков. Вильям Беккер явно не привык к такой жизни.

– Сынок, так получилось, – отнекивается, пряча глаза.

– Получилось? И все? Это все, что ты можешь сказать в оправдание? – я не понимаю.

– Когда у тебя будет семья, ты меня поймешь.

Я закатил глаза от слов родителя. Причем тут я? Сейчас разговор о нем и маме. Неужели – это такая норма в семьях? Чего им не хватало? Зачем портить себе жизнь столько времени. Расстались бы сразу. Я не просил таких жертв. Мне было в сто раз лучше, если бы они были счастливы, пусть даже порознь. А сейчас, я постоянно слышу тихое мычание матери, которая плачет в подушку, лишь бы не выдать своего горя и подавленного состояния. И какое определение отец ставит всему этому – так получилось!?

– Я не хочу такую же участь, папа, – горделиво и язвительно произношу в ответ. Я хочу знать правду, а не очередную ложь.

– Твоя мать была в курсе. Она меня простила, – снова начинает эту песню, от которой меня уже тошнит. Мать сказала все точно также, слово, к слову. Я уже вырос и готов услышать все, как есть, как бы там не было. Такое невозможно проглотить и не замечать!

– Я хочу правду, а не эти красивые и пустые слова, – произношу вслух свои желания. – Я устал от секретов и лжи в нашем доме.

Я срываюсь на крик. Я не поспеваю за ходом событий, обрушившихся на нашу жизнь. В одночасье все рухнуло и превратилось в руины. Меня колбасит так, что я готов разнести все, но вместо этого просто рухнув на диван, смотрю нетерпеливо и жду.

– У меня восемнадцать лет есть другая женщина. Мы не разрушали семью ради тебя, сынок, – прямо говорит тот, даже не пытаясь подобрать слова. Столько лет моя мать страдала, а он жил на две семьи, делая вид, что это норма.

– Мне девятнадцать, папа! И ты считаешь это нормально? – кричу я. Чувствую, как ненависть к предку обволакивает и засасывает меня. Мне тошно находиться здесь, в одной комнате с ним. Я не замечал ничего все эти годы.

– Мы делали это ради тебя, – снова слышу оправдания.

– Зачем? Может надо было сразу уйти? Ты заставлял страдать сразу двух женщин, а теперь говоришь, что все это ради меня?

– Да. Ты тогда только родился, и я не мог уйти. Но сердцу не прикажешь. Я скрывал всё три года, а потом она узнала. Услышала разговор. Мы приняли это решение вместе с твоей мамой. Сара тоже согласилась на это условие. Она не хотела, чтобы ребенок страдал.

– Я не просил этой жертвы. Лучше бы тебя вообще не было в моей жизни. Лучше бы ты был просто воскресным, – на эмоциях ногой толкаю журнальный столик. Ваза, стоявшая посередине, с треском падает вниз, оглушительно разбиваясь. Я сижу, держа руками голову, облокотившись локтями на колени. Гул в ушах не дает соображать здраво. Вся моя жизнь – ложь, обман и красивая картинка. В ней нет ни капли правды. Ненавижу все вокруг!

– Ты не понимаешь, ты еще совсем молодой, – пытается сесть рядом, но я не даю. Просто останавливаю, вытянув руку вперед. Стоп! Этим действием можно больше навредить моему состоянию в данный момент. Я похож на психа, который скукожился в позу эмбриона в сидячем положении, покачиваясь из стороны в сторону.

– Я достаточно взрослый, чтобы говорить такие слова.

– У меня не было выбора.

– Выбор есть всегда. Ты бы еще привел свою вторую бабу к нам домой, чтобы далеко не ходить. Как ты можешь так говорить. Я не могу тебя понять, папа! – шиплю на него, забыв напрочь про интонацию. Мое горло горит от собственного голоса и надрыва связок.

– Я влюбился, – слышу отчаяние в голосе, но мне совершенно не жаль, хотя понимаю, что он тоже страдал разрываясь. Но как только появляется жалость к нему, тут же всплывает образ мамы и эта мнимая, призрачная жалость растворяется. К ней сострадания больше в данной ситуации.

– Надо было сразу уходить, и не заставлять маму жить в нелюбви все эти годы, – заявляю хриплым и осипшим голосом. Меняю позу и откидываюсь на спинку мягкого дивана, поднимая голову вверх.

– Она сама попросила остаться, – он садится напротив в кресло. Я вижу сквозь прищуренные веки его выражение лица, на нем сострадание и боль.

– Она женщина. Конечно, она хотела спасти семью. Не удивлюсь, если она до сих пор надеется, – комок с желчью застревает в горле, но я понимаю мотив матери и совершенно не могу найти оправдание отцу. Закрываю полностью глаза и пытаюсь успокоиться. Дышу полной грудью.

– Когда-нибудь ты меня поймешь.

– Я никогда тебя не пойму, – развожу руками. – Я никогда так не поступлю. Если я когда-нибудь женюсь, то всеми способами буду оберегать чувства своей женщины.

– Главное, будь честен перед собой, сынок, – с некой обидой произносит отец. Я понимаю, что он хотел поддержки, а в ответ получил то, что услышал.

– Я буду достаточно честен, чтобы поступить как мужчина и взять ответственность за женщину. Но я никогда не заставлю ее страдать, находясь рядом не любя. Зачем обманывать? Зачем, каждый день приходить от другой женщины и видеть слезы этой. Ты жил, как тебе было удобно, признайся, – резко подскакивая, с этими словами я ускоряю шаг в сторону входной двери.

– Может ты и прав. Я хочу, чтобы ты сделал правильный выбор в жизни, – слышу эту реплику уже на пороге, стоя в дверях.

– Обязательно, папа. Я никогда не поступлю, как ты.

Выбегаю на улицу и в ярости пинаю урну возле входа. Достало, я готов громить все вокруг. Смотрю, как отходы разлетаются в разные стороны, ругаюсь и плетусь дальше. Просто иду в противоположном направлении от собственного квартала, прокручивая в голове обрывочные фразы, сказанные с горяча, и его ответы, которые я не могу уложить в голове.

Я постараюсь быть лучше, отец.

Глава 16. Журналистика

Энтони

Еще не закончив университет, еду устраиваться на работу. Прошел год, после развода родителей, и отец никак не помогает материально, да я и не прошу. Еще чего, так унижаться! Мать раньше вообще не работала, и я даже не могу представить, кем бы она могла устроиться на сегодняшний день. Женщина привыкла ходить только на бьюти процедуры в салоны красоты, а теперь расходы урезаны. Но это не самое страшное. Страшнее, что сейчас денег не хватает абсолютно ни на что, и чтобы не переезжать в более стесненные условия, я принимаю это решение. Мама привыкла к этому дому, к этой местности и к этой жизни. Не могу ее винить. Всю жизнь она была домохозяйкой и сейчас не мне заставлять ее меняться. Считаю, что я должен взвалить этот груз на себя, тем более, что учеба скоро закончится, а мне уже пора реализовываться по жизни.

Отец, оставил, конечно, дом и сбережения, накопленные с годами, но… Но этого мало. Деньги имеют свойство заканчиваться. Вам ли не знать!

А деньги ему сейчас и самому нужны. Его Сара забеременела сразу, как только Вильям Беккер переехал к ней. Сразу же, как уладил все формальности со старой семьей. Старая семья! Чувствую себя выброшенным за борт, за ненужностью. Теперь у него новая жена и сын, и отец не вспоминает обо мне. Моя жизнь полностью зависит от меня и это отличный повод для взросления.

Итак, мой выбор пал на «Лос-Анджелес Таймс». Наверное, это самое престижное издание, куда я могу постучать на сегодняшний день, и мне откроют двери, потому-что за последний год обучения я стал одним из лучших студентов, посвятив себя этому делу полностью. А это крутое место работы для таких как я, чтобы реализоваться и заявить о себе. Да, на первом курсе, еле-еле вытягивал баллы, но сейчас я возглавляю первые ряды отличников.

И вот, стою у входа и вдыхаю запах желтой прессы, который витает в воздухе. Здесь все пропитано этой вонючей краской и бумагой. Ненавижу. Но делать нечего, я сам поперся учиться именно в этом направлении, поэтому делаю самый тяжелый первый шаг, натягиваю улыбку до ушей и проскальзываю во внутрь.

На входе, в фойе, меня встречает миловидная девушка, лет двадцати пяти в юбке карандаш с неприлично высоким вырезом вверх, оголяющем стройные ножки при малейшем движении и белой блузке, застегнутой до горла. Ну да, акцент нужен на одной части тела, все остальное перебор. Не думал, что здесь мне понравится сразу.

– Добрый день, я по поводу трудоустройства. С моего универа звонили, – снимаю кепку, как только проследил за ее взглядом. «Я еще и в футболке, куколка, наверное, снимать не буду», – думаю про себя, читая мысли девушки относительно моего внешнего вида. Но свои фантазии скрываю внутри себя, еще не хватало из-за моего языка лишиться должности, которая просто обязана стать моей.

Девушка, не сказав ни слова, начинает набирать номер и предупреждает о моем приходе. Не сводя с меня своего взгляда, нажимает кнопку "отбой". Смотрит надменно и холодно. Она даже не скрывает своего любопытства на мою скромную персону, разглядывая каждый сантиметр моего внешнего вида. Интересно, эта холодная дама думает, что я простоват для такой газетки или я ей понравился?

– Мистер Хоуп ждал вас два часа назад. Вы опоздали, – еще более ледяным голосом отчитывает меня, поправляя очки на глазах. И как такую снежную королеву не смогло растопить даже солнце Лос-Анджелеса? – Но вас примут, – после недолгой паузы, радует меня положительным ответом. Я бы и так попал в тот кабинет. Так получилось, что люди сами их открывают, даже не смотря на мою «пунктуальность». Он ждал меня. С такими рекомендациями я могу прийти и завтра. И знаете какой будет ответ? Он будет ждать! Потому-что я лучший, и мои способности в добывании информации удивляют всех учителей на потоке.

Девушка жестом указывает в направлении огромно длинного коридора и идет первая. Я понимаю, что нужно следовать за ней. Прячу кепку в карманы брюк и догоняю этого робота в юбке.

«Черт, какая задница, не хуже сисек», – думаю про себя, оценивающе разглядывая фигурку девушки. Грудь хоть и закрыта от посторонних глаз, но размер тройка не скроешь. Еще немного и пуговка отскочит рикошетом. Я бы с такой куколкой зажег бы в одну из тоскливых ночей. Во всяком случае имя бы не помешало узнать. Все же нам теперь работать вместе. А там, мало ли.

В том, что моя кандидатура уже утверждена я знаю наверняка. Не бывает по-другому. Я научился этому у Эрики. Всегда быть лучшим и добиваться поставленных целей. Она очень хороший учитель. Хоть и виделись мы в течении года, на пальцах пересчитать можно сколько раз, но я почти здоров от нее. По крайней мере, пока она на расстоянии – я жив, я дышу полной грудью и почти счастлив.

– Добрый день, мистер Беккер, – протягивает мне руку худощавый мужчина средних лет с небольшой щетиной на подбородке, напоминая колючего ежа. – Саймон Смит, – представляется тот, и я понимаю, что со мной разговаривает явно не директор этой паршивой газетенки.

– С кем имею честь разговаривать? – спрашиваю не стесняясь. Я гуглил и знаю многие имена, представляющие лица «Лос-Анджелес Таймс». Это лицо не знакомо, и я на секунду начал сомневаться в своей гениальности.

– Редактор рубрики, которую мы бы хотели, чтобы вы вели, – сразу ставит меня в курс дела мужчина, зачем-то делая акцент на своем маникюре, разглядывая пальцы.

– Мне рассказали, наверное, все. Кроме, как – что за колонка? – сразу сознаюсь, что нужны разъяснения на берегу. Мы не сойдемся, если не буду в курсе всех дел. Я слишком ценю свои достижения, чтобы размениваться по мелочам.

– Мы решили запустить колонку про звезд, так как наши тиражи падают. А вы показали по тестированию и недавней практике, что вы лучший в этом направлении. Тема не банальные истории, которые есть у каждого нашего конкурента, а именно речь идет о запретном. Вы показали себя, как лучший студент, умеющий поворачивать разговор в нужном вам русле и выворотить наизнанку, допытываясь до сокровенного.

Да, недавно я взял интервью, у малоизвестной рок-группы. Я к этому разговору месяц готовился, подбирая вопросы. И вот, моя статья имела колоссальный успех в местной газете университета. Сам не ожидал, но на концерт, в местный бар, пожаловала добрая половина студентов. Поговаривали, что даже некоторые преподаватели заглянули на огонек, именно день их выступления. Короче, группа набрала популярность и бар поднял месячную выручку. Я долго не понимал, почему все так заинтересовались тем интервью, ведь в нем не говорилось ничего особенного. Но потом я сделал вывод, что в той беседе было очень много «неудобных» вопросов про личную жизнь. Оказывается, люди очень любят копаться в грязном белье. Теперь я понимаю, как строить провокационный диалог.

– Хорошо, – сразу соглашаюсь, даже не раздумывая. Деньги нужны. Работа не пыльная. Думаю сработаемся.

Глава 17. Неожиданная встреча

Энтони

Конечно, такое дело нужно отметить. Я сам собираю тусу. Представляете? Свой собственный день рождения я отметил в компании одного Итана, а сейчас собралась толпа из десяти пацанов. Танцы, алкоголь, девчонки – это моя жизнь в последний год, поэтому выбор места определяется не раздумывая. Клуб – заведение, которое по душе каждому из нас. Я пустился в отрыв, наслаждаясь свободой и независимостью. Девиз любой брошенки, но это не повод для самобичевания. Чувство юмора из жизни тоже никуда не ушло.

Работа, о которой мечтают все мои однокурсники. И она моя! Это очень хорошее достижение, которое нельзя просто так взять и оставить без внимания. Сегодня я готов напоить любого, радуясь карьерному росту как мальчишка.

– Парень, да ты крут, – толкает локтем меня в плечо друг. Плюхается на свободное место Итан и начинает глазеть по сторонам, сразу бронируя очередную жертву на ночь.

– Я в тебе не сомневался. Устроишься, за меня словечко замолвишь, – вторит ему Джон, заглатывая пиво с горла.

– А девчонки там симпотные работают? – снова за свое. У Итана одно на уме. Он не исправим. Не успев трахнуть одну, уже думает о другой.

– Не знаю еще толком. Работаю два дня. Но есть там одна сисястая. Тебе бы понравилась. Я, во всяком случае, оценил, – вспоминаю снежную королеву на ресепшене, которую зовут Эмили. Не подходящее имя для такой холодной и черствой особы. За два дня знакомства с девушкой мой член опускается все ниже и ниже. При этом взгляде я скоро замерзну нафиг. Хотя, при первом оценивании, мой детородный орган взлетел вверх молниеносно.

– О, надо к тебе наведаться, – смеется тот в голос, при этом разглядывая весь женский пол, проходящий      мимо столика. – Ну за тебя, брат, – выдает тост Итан, от которого мы все ржем как ненормальные. Все его тосты похожи, как под копирку. Что бы мы не отмечали, фраза заученная: «за тебя, брат!». После, все разгребаются кто куда, в поисках приключений или для того, чтобы потрясти бицепсами.

Я тоже начинаю глазами искать будущую жертву. Одноразовый секс, сегодня, это лекарство от похмелья.

Мой взгляд цепляет темноволосая девушка, похожая на древнегреческую богиню Гекату. Ну точно покровительница магии, все остальные меркнут на ее фоне.

Я, как магнит, пробираюсь сквозь толпу, иду на встречу к объекту вожделения, ускоряя шаг. Боюсь потерять незнакомку в толпе.

– О, не ожидал! Привет, – не моргая смотрю на давнюю подружку. Искренне недоумеваю, как так сошлись звезды, но она сразу зацепила на крючок все внимание на себя.

– Привет Энтони, – все же нашла в себе силы заговорить давняя знакомая. Она долго стояла, как завороженная, распахнув свои глаза, вглядываясь в мои черты лица.

Ханна стала еще более притягательной и сексуальной. Я опешил. Мы не виделись год. Ровно столько прошло после нашего единственного секса, впоследствии которого, я как в воду канул и растворился из ее жизни, избегая встреч. Через две недели прогулов узнал, что девушка перевелась и уехала в другой город. Я тогда вздохнул с облегчением, а сейчас смотрю и оторваться не могу. Снова притянула к себе спустя время.

Легкое опьянение дает о себе знать, затуманив ясный ум и член встает колом от нахлынувших воспоминаний. И почему год назад, я повел себя, как малолетний урод, обидевшейся от разговора с ее отцом? Год назад, мне не нужны были эти отношения. Сейчас? Почему бы и да!

– Хорошо выглядишь, – заключаю в дружеское объятие. Чувствую нотки ванили и цитруса в парфюме и мне сносит крышу от этого запаха. Надеюсь, не афродизиак!

– Ты тоже неплохо, – немного смущаясь, смотрит исподтишка мисс Мур. Интересно, наша встреча случайная или все заранее запланировано, как тогда? Ну нет. То, что соберется компания, было неизвестностью еще утром. Спонтанная вечеринка в конце рабочей неделе, самое прекрасное, что можно придумать.

– Давно тебя не видел, – обнимаю за талию, прижимая чуть ближе, наслаждаясь ее обществом. Как по заказу, начинается медленная музыка и все вокруг стихают.

– Я была в отъезде, – нежно улыбаясь произносит девушка, держа свои руки на моих плечах.

– А сейчас вернулась?

– На неделю. Соскучилась по семье, – отвечает она, отводя свой взгляд в сторону. Не хочет смотреть на меня, но я возвращаю внимание на себя.

– А по мне скучала? – задаю провокационный вопрос, в надежде услышать исчерпывающий ответ.

– Тони, я не сержусь на тебя. Точнее, сердилась, даже ненавидела немного, что уж скрывать. Но сейчас все в прошлом. Я пришла отдохнуть с подружками, раз приехала, – пытается немного отстраниться, но я не даю, крепко держа свою «добычу».

– А я иногда думал о тебе, – шепчу прямо на ушко, но она всячески прячет лицо, пытаясь быть безразличной ко мне. Но это ей удается с трудом. Щеки вспыхивают моментально, как только Ханна слышит мое откровенное признание.

– Посмотри на меня, – пытаюсь зацепиться за этот взгляд и увидеть сверкающий огонек в глазах. И нахожу!

Девушка смотрит на меня как прежде, старая любовь не тухнет. Надеюсь, на Эрику я уже не смотрю влюбленными глазами. Весь год заглушаю эту дикую страсть в одноразовых отношениях. У меня неплохо получается. Я даже перестал мониторить ее сторис и ленту. Считаю – это успех.

Дальнейшие события я не могу объяснить. Не знаю зачем я разжигаю этот огонь. Я привык ко всему одноразовому, а Ханна такого не заслужила. Она другая. Необыкновенная. Она должна быть счастлива. И я понимаю, что разрушу ее хрупкий мир, если позволю лишнего, я могу предотвратить, уйти, защитить от самого себя. Но вместо всего этого, я остаюсь и позволяю себе погубить Ханну окончательно.

Я не могу отпустить. Все получается по инерции, само собой. Я впиваюсь в приоткрытый рот Ханны, всасывая ее сочные губы и бесцеремонно проталкивая язык внутрь. Сначала чувствую холодность и отчужденность с ее стороны, но в итоге девушка сдается под моим напором и отвечает. Этот шквал эмоций не похож на те, что были год назад. Там была тихая гавань, здесь страсть и дикие эмоции в одном флаконе и в одном поцелуе. Я увожу девушку с собой. Машинально открываю первую дверь на нашем пути и просачиваюсь во внутрь. Подсобка и открыта. Видать кто-то из персонала забыл закрыть. Это нам только на руку. Помещение прохладное и темное, но нам и не нужно освещение. Мур покрывается мурашками, и я быстро накрываю ее собой, прислоняя к холодной стене. Потерпи малышка, скоро будет горячо. Я согрею!

Мы не можем отстраниться друг от друга. Падает веник или швабра, стучит по ведру. Это наваждение. Ханна смеется в голос, но я заглушаю этот смех нетерпимым поцелуем.

– Тише. Может зайти злая уборщица, – улыбаюсь в ответ. Второй рукой расстегиваю легкий сарафан, который, к моему счастью, на пуговицах спереди.

– И что? – продолжая хихикать, обхватывает меня руками Ханна.

– Будет ругать, – шучу, раздвигая коленом стройные ножки чуть шире.

Я рывком снимаю рубашку, которая тоже по счастливой случайности уже расстегнута. И когда она успевает это сделать? Приподнимаю девушку выше, держа за попку, прижимаюсь к ее промежности. Пахом чувствую, как она вся горит. Этот секс отличается от других. Я говорил, что спокойствие не для меня? Вот такая Ханна мне нравится больше. Я возбужден окончательно.

Отодвигаю край кружевных трусиков и проверяю готовность Ханны. То, что горячая –ошибка. Она – кипяток.

– А ты скучала, – это утверждение и любой ответ будет враньем.

– Нет. Я даже не планировала тебя видеть, – стонет в голос так откровенно, что крышу сносит окончательно. Вот врунишка! Я стягиваю боксеры и вхожу в нее сразу. Прелюдии излишни.

– Я. Не верю. Ни одному. Слову. – Трахаю ее жестко, как только это возможно в нашем неудобном положении. Кругом антисанитария. Плевать. Так хорошо еще никогда не было. Не с одной.

– Плевать, – огрызается в ответ. Пытается поймать воздух ртом, которого не хватает. По лбу стекает испарина, капая на шею Ханны. Я чувствую жар наших тел и судороги внизу живота. Мы кончаем одновременно, прижавшись друг к другу телами.

Стоим так минут пять, обнявшись и восстанавливая дыхание. Молча. Каждый в своих мыслях. Начинаем быстро одеваться на перегонки, как только дыхание становится ровным, выбегаем из маленькой подсобки. Я первый. Держу Ханну за руку, оглядываюсь по сторонам. Так мы возвращаемся на танцпол. Тем же путем.

– Мне пора к девчонкам, – обычным спокойным и ровным тоном, громко говорит мне в ухо, перекрикивая музыку. – Пока.

И уходит. Просто растворяется в толпе, как видение. Будто ее и не было.

Мне ничего не остается, как вернуться обратно за столик.

– Чувак, ты где был. Смотри какие цыпочки подмигивают нам уже минут сорок, – кивком в сторону показывает Итан, кося свой взгляд, почти незаметно. Смотрю и вижу целый девичник. Но все внимание привлекает одна единственная с волосами цвета ворона, которая тоже сидит и поднимает бокал с шампанским в знак приветствия, улыбаясь самой милой улыбкой на свете. Ну точно ведьма!

Глава 18. Отношения

Энтони

Я был очень удивлен, когда два месяца спустя раздался телефонный звонок, почти из прошлого. Так я называю наши отношения с Эрикой Эдисон.

Не знаю, зачем согласился на встречу. Все же обрывать полностью контакты я не планировал, но жить на расстоянии вытянутой руки было проще, чем ожидалось. И почему я не додумался до этого раньше?

– Тооони, как я тебя давно не видела. Сто лет уже прошло, – обнимает Ри меня мертвой хваткой, как раньше. Мы вроде мало общаемся только последние года два, а кажется, что уже реально много лет. Она такая родная и такая чужая.

– Привет, Рика. Выглядишь просто огонь, – пытаюсь держаться спокойно и непринужденно.

– Это все любовь, – закатывает глаза и кружится, демонстративно показывая себя во всей красе и ракурсах.

Мы садимся за столик, заранее забронированный мной, в самом углу кафе. Панорамные окна с видом на пляж Санта-Моника. Побережье завораживает. Жизнь кипит здесь всегда. Велосипедисты, многочисленные люди, снующие в разные стороны, серфинг, развлечения для туристов. Здесь есть все, а главное – это солнце, из-за которого я в последнее время хожу почти всегда в очках. Аллергия, наверное, уже от него. Захотелось немного оказаться уединенными от всех. Довольно милое местечко получилось!

– Поздравляю, что ты встретила того единственного, – искренне радуюсь за нее. Честно. Рика добилась желаемого. Ее режиссер в цепких руках и уже явно не слезет. Эдисон не позволит, я ее хорошо знаю. Тем более наслышан, что свою первую роль Ри уже получила. Пусть и короткометражка, но все же, начало положено. А дальше, все зависит только от нее.

– Ага, помнишь, как ты был против, – смеется, задевая мое плечо изящными пальчиками. Хлопает по нему. Пытается поднять наружу прошлое, и я напряжен. Эта встреча не спроста. Я жду подвоха.

– Забудь. Я рад, что у вас все сложилось, – отнекиваюсь. Пытаюсь сосредоточиться на меню.

– Ты даже с ним так и не познакомился толком, – вздыхает Ри, делая печальный вид. Она смотрит в упор в надежде, что я сдамся. Чего она добивается? Может нам нужно тоже стать друзьями? Ну нет. На это я никогда не подпишусь. Если Эрика так решила, то значит у нас разный путь, но дружба со Спенсом не входит в мои планы.

– Это обязательно? – встречаю я нетерпеливый взгляд, который сверкает, сверля меня в упор. Все же я прав. Она намеревается нас подружить. Никогда, Рика, такого не будет. Я настроен решительно. Говорю это глазами, и она улавливает мое настроение, судя по ее потухшему виду. Хорошо, что наше общение понятно, даже на вербальном уровне.

– Ну ты мой друг, – вдруг напоминает «подружка» о нас. Я уже и забыл об этой дружбе. Так бывает. Иногда пути людей расходятся, даже если дружишь годами. Даже если эта дружба кажется до конца жизни. Даже если уверен, что ее ничем не расколоть, настолько она прочная. Иногда, и такая дружба истощается и рвется. А рвется всегда, там, где тонко. Наши отношения – леска, которая порвалась в одночасье. Значит настоящей дружбы и не было.

– Главное, что ты счастлива, – смотрю на нее не моргая. Вид мой серьезный, задумчивый. Рика вся светится больше, чем Лос-Анджелеское солнце. Я подметил это сразу, как только увидел девушку.

– Очень. Представляешь, он снял меня в своем кино. У меня дебют, – хвастается Эрика, будто я не знаю про это. Эта новость мелькала даже в газете, в которой я работал. Да, вот и мечта сбылась! У нее такая сногсшибательная улыбка, я заворожен.

– О, это же то, о чем ты мечтала, – я журналист, работающий в СМИ. Меня сложно этим удивить, но ради Ри я стараюсь скорчить, тот самый, ошеломляющий вид.

– Ну я мечтала о главной роли, – как бы даже с оскорблением и немного жеманно произносит Эрика. Понимаю. Пол жизни слушаю именно об этом. Теперь вот очередь Спенса записывать и выполнять эти требования.

– Ну, с чего-то надо начинать. Скоро будет и главная роль, – отпиваю глоток кофе, который приносит официант. Мое высказывание не приносит Эдисон морального удовольствия. Привыкла, что я всегда на ее стороне, защищаю, оберегаю. Но сегодня мне срывает крышу, и я говорю все, как есть. Не всегда все мечты сбываются по щелчку пальца.

– Очень жду! А раньше ты всегда заказывал что-нибудь сладенькое для меня и себя, – поедая чизкейк за обе щеки произносит она с кокетством. Сегодня с меня было только кофе, за все остальное, Эрика сделала заказ сама. В последний раз, когда я покупал пирожное, Ри заявила о фигуре и гордо отказалась от моего подарка.

– Теперь твоя очередь кормить меня сладеньким, – ложкой черпаю самый большой кусок от ее лакомства и быстро отправляю его в рот. Разряжаю обстановку этим действием. Ри хохочет в голос, и я невольно вспоминаю наши необремененные и молодые годы, где было все легко и просто.

– А как у тебя дела? – спрашивает невзначай, когда мы немного успокаиваемся.

– Хорошо. У меня тоже жизнь наладилась.

– Так говоришь, будто у тебя кто-то есть, – прищуривает глазки, в надежде снова выпытать всю информацию. Улыбаюсь невзначай, загадочно и медленно потирая висок.

И тут как во всех американских сериалах и мыльных операх заходит она. Девушка, которая собрала, склеила и вдохнула жизнь в мое израненное сердце. Я кожей почувствовал ее появление, ореол вокруг меня заполнился этим ароматом сладкой вишни.

– Да, Ханна. И она моя девушка, – Ри меняет выражение лица. Ее явно ошарашила эта информация. Она пытается ее переварить, но попытки явно провальные, судя по тому, как Эрика смотрит на нас двоих, бегая взглядом и не понимая, как так могло произойти.