Читать книгу: «Губительный обман», страница 2

Рия протянула мне пластиковую ложку и мороженое в стаканчике, которое уже начало таять, и этим выдернула меня из ностальгии по прошлому. Подруга взяла мне моё любимое карамельное, а себе – шоколадное. Я с грустью подумала, что будь с нами Алекс, ему бы Рия взяла мороженое со вкусом кофе-фраппучино с шоколадными хлопьями, чтобы потом Алекс воровал из моего стакана карамельное, смешивая его со своим.

Всё-таки, я по нему очень скучала. До безумия.

Следующий час мы с Рией ели мороженое и разговаривали обо всём, кроме насущных вопросов, которые нависли над нашими головами, словно злой рок. Смеясь и отпивая своё капучино, Рия неожиданно вспомнила давнюю-давность – историю нашего знакомства.

– А помнишь, как ты врезала Алексу в нос прямо на площадке за то, что он посыпал твою голову песком? И как тогда брызнула кровища и хрустнул хрящ в его носу!

– Да брось ты наговаривать! Не было там особо крови, кроме тоненькой струйки, – смеясь, зарделась я. – Но вот что я прекрасно запомнила, так это как ты завопила сиреной на весь парк, из-за чего наши мамы тут же, бросив всё, прибежали разруливать нашу драку! Ничего страшнее вида моей матери я в жизни не видела – так зла она была в тот момент на всех нас.

Мне тогда было три года, как и Рии. Алексу исполнилось шесть и его оставили приглядывать за сестрой, что он весьма «успешно» тогда и делал.

– Да не кричала я, – нахохлилась подруга. – Просто позвала маму.

– Ты вопила, как резанная. Так по-девчачьи!

– А ты врезала ему уж никак не по-девчачьи!

Мы засмеялись, и я чуть не пролила на свои ноги кофе. Благо, стакан был закрыт крышкой, иначе моей юбке точно настал бы конец.

Да, именно с того знаменательного дня и началась наша дружба.

Что-что, а вот я точно не могла тогда предположить, ударяя кулаком по носу Алексу, что он окажется сыном уже тогда набирающего мощь в нефтяном бизнесе Ияда Уоллеса. Благо их мама не сообщила мужу, что его сына на площадке отделала пятилетная соплячка, иначе и он бы припоминал это мне все эти годы о данном казусе, как делал его сын.

Алекс, разумеется, делал это безобидно, но раздражающе. Ввиду чего мне хотелось повторить знаменательный удар в его нос снова.

Неожиданно зазвонил телефон Рии, и подруга выудила из бардачка обновлённый гаджет – айфон последней модели. Разумеется, ведь у Александрии Уоллес не могло быть иного. Впрочем, удачно, что новые модели выходили также регулярно, как Рия портила предыдущие.

Нажав на кнопку «Поднять трубку» и промокнув губы салфеткой, она ответила на прозвучавший вопрос:

– Да, мы будем через полчаса. Готовься к вылету.

С этими словами она отложила телефон и стала заводить двигатель припаркованной машины.

– Мы куда-то едем? – уточнила я, прекрасно понимая, что раз Рия объявилась, то все мои выходные точно будут в её распоряжении хочу я этого или нет.

– Разумеется, – по-заговорщицки шепнула мне Рия, разворачивая машину в сторону аэропорта. – Мы летим в Лос-Анджелес, детка! Нам срочно нужно всё наверстать, а ещё искупаться в бассейне, закатить вечеринку, хорошенько напиться и сходить по магазинам!

– Что, очки от Луи Виттон уже устарели? – сочувственно протянула я, а потом в голос засмеялась, увидев обиженное лицо Рии.

– Устарели твои свободные от меня уикэнды, малышка. Теперь я точно не дам тебе спокойной жизни! – С этими словами Рия вдавила педаль газа, разгоняя машину, а я пихнула подругу в бок, глупо улыбаясь.

Спорить с ней было бесполезно, но я и не собиралась.

Ведь единственное, что я сейчас желала – наверстать наш упущенный год, о чём она мне только что и пообещала.

2. Тридцать две тонны СО2

Когда Рия подъехала к небольшому частному самолёту, готовому к вылету, нас уже встречал Калеб – её телохранитель, которого она вечно «теряла» в самых неожиданных местах. И если до этого я еще думала, что сохранила некий иммунитет к богатым привычкам Рии, то увидев самолёт поняла, что ошиблась.

За последний год я абсолютно отвыкла от мысли о том, что она буквально может летать частным рейсом куда и когда угодно. Ведь я за все это время как была, так и осталась дочерью матери-одиночки, работающей на двух работах ради нас с младшим братом, а Рия продолжала являться дочерью Ияда Уоллеса. Одного из самых успешных и богатых бизнесменов нашей планеты, почти что Тони Старка – миллиардера и филантропа, разве что не плейбоя.

Правда теперь я немного слезла с материнской шеи, получив место в университете и стипендию – хоть какие-то успехи. Но разница между нашими положениями оставила отпечаток на нашем воспитание, поэтому я моих губ таки сорвалось замечание:

– Рия, тебе не кажется, что нам не стоит по любой прихоти выбрасывать в атмосферу тридцать две тонны СО2?

Бросившая Калебу ключи от кабриолета Рия обернулась на меня, идя уверенной походкой от бедра к трапу самолета.

– Мне казалось, что этот этап мы давным-давно прошли. Или за этот год мы опять совершили откат, Ливи? Тем более, это не прихоти, а необходимость. Мы не можем позволить себе тратить уйму дней на поездку на машине до Лос-Анджелеса, – она быстро поднялась наверх, и мне не оставалось ничего иного, как последовать за ней. – Лиам, прошу, готовьтесь к взлёту.

Пилот кивнул и исчез в кабине самолёта, оставив нас с двумя стюардессами.

Вслед за стройными девушками мы прошли в кабину самолёта, полностью выполненную из кожи и дерева. Судя по тому, что на столике у окна и на одном из сидений были свалены вещи Рии – она прилетела в город совсем недавно.

Не дожидаясь меня, Рия сразу плюхнулась на свободное кресло из светлой кожи. Я уселась напротив, бросив сумку на столик.

Одна из стюардесс тут же принесла нам воды, и Рия жестом показала оставить нас одних. В этот момент я услышала, как снаружи отъезжает трап от самолёта и запускаются турбины.

– Самое ценное для меня в нашем общении – то, что ты всегда видела во мне человека, Лив, – неожиданно серьёзно сказала Рия. – Все вокруг видят во мне один, а то и несколько вариантов: дочку миллиардера Уоллеса, мешок с деньгами, красивую глупую блондинку с длинными ногами, глупую куклу, породистую кобылу или недосягаемые им возможности. Что угодно, но не меня. И только ты, зная кто я на самом деле и продолжая со мной общаться не из-за дарованных мне с рождения привилегий, всегда меня поддерживала как часть моей семьи. Даже согласилась подписать эту глупую бумажку, который всучил тебе мой папа, чтобы только нас с тобой тогда не разлучили! Не сказала обо мне и Алексе своей маме, которая является твоим самым близким человеком. И ты, Лив, всегда была готова принимать меня такой, какая я есть, – на этих словах на глазах Рии блеснули слёзы.

А я наклонилась к ней и взяла её руки в свои, чувствуя, что мои глаза тоже увлажнились.

– Ты поссорилась с Эбигейл, – догадалась я, читая между «строк» её речи то, что было зашифровано в этих словах. Мне никогда не нравилась эта стерва, подлизывающаяся к Рие.

Эбигейл – платиновая блондинка с накаченными губами и отвратительным взглядом. Всё в ней было ненатурально, кроме счетов её папочки, который контролировал её траты во всём.

Она завидовала Рие и мечтала захомутать Алекса, чем вызывала у меня отвращение.

Не потому, что я имела на него виды. А потому, что он был моим лучшим другом.

– А ты оказалась права на её счёт, – пожала плечами подруга, подтверждая правильность моих догадок.

– Я никогда тебе ничего о ней не говорила.

– Потому что ты никогда бы не стала вмешиваться в мои отношения с другими людьми! – воскликнула Рия, закусывая нижнюю губу. – Но как бы ты ни старалась вести себя с ней нейтрально, я знала тебя слишком хорошо и чувствовала, что ты не одобряешь общение с ней.

– Она всегда казалась мне … – запнувшись, я попыталась подобрать правильное слово. – Охотницей, по-другому даже назвать не могу. Интересовалась доходами вашей семьи, твоими нарядами, да чем угодно, только не тем, как тебе в тот момент было плохо после расставания с Ричардом.

– Эбигейл пыталась соблазнить Алекса, хотя он несколько раз ей намекал про то, что она не в его вкусе, – абсолютно неожиданно огорошила меня Рия и от этих слов что-то внутри меня похолодело. – Я вошла в его комнату, чтобы пригласить к ужину, как раз тогда, когда он вышел из душа. А Эбигейл видимо решила сделать ему сюрприз, расположилась на его посте…

– Стоп, стоп, Рия, – быстро забормотала я. Не хотела даже думать о голой Эбигейл на кровати Алекса!

– Ладно, хорошо, – девушка вытянула из моих ладоней одну руку и аккуратно смахнула подступившую влагу. – К слову, это случилось как раз перед тем, как я решила бросить всё и первым же самолётом полететь в Италию. А еще я не хочу больше никогда вспоминать об этой сучке. Я заблокировала её везде!

– Тебе не нужно ждать первых самолётов, дурашка. У тебя есть личный! – мои попытки развеселить её увенчались успехом, и глаза Рии перестали блестеть от слёз. Нужно было срочно сменить тему, пока на место грусти у нее не пришла злость. – Кстати, как там поживает наш итальянский Фабио?

– Остается таким же кретином, любящим спагетти, ризотто и брускетты, которыми он пытался откормить меня за время, когда я гостила у его семьи. Кстати, у него теперь новое феррари и довольно сносный вкус в одежде.

Гостила у Фабио Риччи? Неожиданный поворот! Ведь, насколько я помнила Рия не особо терпела этого полу-британца, полу-итальянца и лучшего друга Алекса ещё со времён обучения в школе. То, что Рия его хвалила, уже закладывало в моей душе сомнения по поводу причин её отдыха у его семьи. Какие дела связывали Ияда Уоллеса и Габриэле Риччи?

Когда самолёт набрал высоту, мы вновь продолжили наш разговор, ушедший в иное от Фабио и Италии русло. Ведь, подцепив ногтем лежащий на столике модный журнал, я пролистала его и с удивлением нашла на нескольких мелованных страницах фотографии подруги.

– Что? – поймав мой вопросительный взгляд спросила Рия, потягивая из трубочки молочный коктейль, который ей принесла бортпроводница.

– Значит теперь ты модель?

Её долгие годы не могли уломать никакие агентства даже на одну фотосессию, а тут Рия преподнесла подарок миру, разрешив сделать такой шикарный фотосет! Ну надо же.

На фотографиях с разных ракурсов она была подобна богине в строгой одежде пастельных оттенков с ярким акцентом в виде повязанного на шее платочка с красным орнаментом. Минималистичность и лаконичность – определённо её фишки, ведь даже в повседневной жизни она полагалась на свой вкус, не нанимая личного стилиста, как это было принято у всех селебрити.

– Да так… Решила, что мне не помешают пара новых фотографий для соцсети. Надо же пробовать что-то новое, – как всегда беззаботно отмахнулась Рия. – Кстати, кто такой Джош?

Фотографию с ним я залила совсем недавно и была удивлена, что Рия следила за моей страничкой.

– Мой парень.

– Парень? – аккуратная бровь Рии взметнулась вверх. – А как же мой брат?

– Алекс мой лучший друг. А Джош это Джош.

Рия ещё с детства говорила: мы с Алексом обязаны пожениться, чтобы мы официально стали сёстрами. Поэтому я уже привыкла к подобным фразам от неё.

Взяв в руки свой телефон и открыв фотографию меня с Джошем на моей странице в соцсети, Рия увеличила его лицо.

– Кто он? Кем работает или учится?

– Ему двадцать четыре. Он бармен. Работает в местном баре.

Я знала кого сейчас видела Рия: обычный парень с самой обычной внешностью. Высокий, стройный, в рубашке с его любимой музыкальной группой… Ничем не выдающийся.

Для Рии мало быть среднестатистическим, чтобы она обратила свое внимание. Для меня же достаточно являться человеком и обладать душой.

– Делает хорошие коктейли? – Рия явно пыталась выяснить то, что зацепило меня в Джоше. Но она не знала причин нашего знакомства и того, что он оказался рядом в нужное время. А потом сам сделал первый шаг.

– Вполне, – улыбнулась я, вспоминая, как пару месяцев назад рассказывала тогда еще незнакомому мне бармену о том, как стерва-преподша выгнала меня из класса за то, что я посмела поправить её в теме, в которой она явно не разбиралась. Тогда Джош сделал мне клубничный дайкири за счёт заведения, а на следующий день предложил встретиться в пиццерии неподалёку. – Он мил, учтив, и мы часто проводим время вместе.

Рия без дальнейших комментариев отложила телефон. Я заметила, что она собиралась что-то сказать, но в последний момент передумала.

– Если ты счастлива с ним, то я за тебя рада.

– Вполне, – закусила губу я. – Рия, не стоит пытаться делать вид, что одобряешь мой выбор, – улыбку как рукой сняло, когда не выдержала и все-таки объяснилась с ней. – Я ведь прекрасно тебя знаю и понимаю, что он тебе не особо понравился.

– Да, но не мне же с ним целоваться и встречаться, а тебе, – пожала плечами она. Между нами все ещё чувствовалась неловкость. Но несмотря на то, что Рия была явно не в восторге от Джоша, она сдерживала свой позыв сказать начистоту что думала о нем. – Так что решай сама. Это нормально, что у нас с тобой разные вкусы. Иначе мы бы давно поссорились из-за Генри Кавилла!

Не в силах сдерживать смешок я улыбнулась.

Генри – детская влюблённость Рии, о которой знала только я да Алекс. При желании, Рия могла бы даже лично познакомиться с британским актёром, но видимо он являлся её Ахиллесовой пятой, ведь она теряла голову при виде него на экране.

Да, Джош не Кавилл. А я не Рия, чей отец является нефтяным миллиардером.

У обычных парней бывают такие же обычные девушки, как я. Поэтому мы с Джошем вполне друг другу подходили.

– Ага. Как хорошо, что мне нравится Крис Эванс, – захихикала я, стараясь уйти от темы бойфрендов. Но у Рии явно были иные планы.

– Тебе всегда нравились блондины. Так почему мы сейчас обсуждаем какого-то Джоша, а не моего брата?

Я закатила глаза.

Снова она за своё.

– Мы с ним никогда не встречались.

– В чем проблема? Начните.

Я ощутила странный укол от того, будто чего-то недопонимаю. Рия уж слишком явно пыталась переключить меня с Джоша на Алекса. И это уже не звучало как её детская мечта стать сестрами. Здесь слышалось что-то иное.

– По-твоему все так просто?

– Неужели он тебе не нравится?

– Алекс?

– А кто ж еще! Конечно.

– В романтическом плане?

– Нет блин, в учебном плане на этот семестр, гений! – не выдержала моей глупости Рия.

– Я его несколько лет не видела, – в моих словах прозвенела обида. —Считай, что ни в каком плане мы больше с ним не контактируем.

Разумеется, на правах лучшей подруги Рия имела право оспорить мой выбор в пользу Джоша. Я и сама иногда задавалась вопросом что именно я в нем нашла. Но сейчас на контрасте с Алексом это было неуместно. Да что-то уж слишком часто за сегодняшний день Рия переводила стрелки на своего брата. Я явно чего-то не знала, а она не собиралась мне это разъяснять.

Что ж, узнаем конкретику позже. Все равно она мне позже расскажет детали. Не сейчас, так позже.

Не захотев продолжать этот разговор из-за чувства, что могу наговорить лишнего, я замолчала. Сама Рия быстро считала мое настроение, закрыв эту острую для нашего общения тему – я всегда ценила общение с ней в первую очередь, потому что она понимала меня без лишних слов.

Рия прикрыла глаза, наблюдая за мягкими, розовыми облаками, проплывающими мимо нас в иллюминаторе самолёта. Солнечные лучи золотили её волосы, лаская лицо.

Кажется, в Лос-Анджелесе мы будем уже под вечер, когда город загорится яркими разноцветными огнями громких вечеринок.

В самое любимое время Рии.

Постепенно и я расслабилась в комфортном кресле, положив руки на кожаные подлокотники, забывая странное поведение подруги и произошедшие за год события. Небо умиротворяло, побуждая забыться, хотя сердце отчего-то сжималось, в ожидании того, что ждёт меня в Лос-Анджелесе.

Точнее, кого.

Про то, где сейчас Алекс, я не спрашивала Рию, но внутренний голос продолжал нашептывать мне, что уже ничего не будет как прежде, ведь между нами пролег тенью не год, а все три.

Забыл ли он меня?

Возможно.

Но я его не забуду никогда.

3. Клубничный торт с воспоминаниями

Спустя какое-то время мы с Рией вновь разговорились и даже выпили парочку молочных коктейлей. Чуть позже она начала колдовать над моей внешностью и провозилась с ней весь остаток времени до нашего приземления. Всю сменную одежду Рия предусмотрительно взяла с собой, и даже прихватила для меня маленькую дамскую сумочку, чтобы я не таскалась со своей учебной. Ведь «выкрадывала» она меня не для того, чтобы мы просиживали штаны в библиотеке, а чтобы зажечь в городе ангелов!

С трапа самолёта в Лос-Анджелесе мы сошли уже накрашенные и переодетые. Я – полностью перевоплотившись в образ богатой подружки. Рия – чуть ярче подкрасившая свои глаза да переоделась в платье.

Согласно договору с Уоллесами, при общении с их семьей меня никто не должен узнать, чтобы выяснить кто я и откуда родом. Именно поэтому рядом с красивой уже естественной красотой Рией я всегда выглядела как ярко-накрашенная тусовщица – это и являлось ценой, которую я платила за времяпрепровождение с теми, кто был мне по-настоящему дорог. Ведь в повседневной жизни я практически не красилась: моим максимумом являлся естественный нюд. Лишь иногда я подкрашивала черной подводкой свои зеленые глаза и это было верхом моих умений в данной области, поэтому моей внешностью с макияжем и образом Рия всегда занималась сама.

Если коротко говорить о феноменальных способностях подруги к нанесению макияжа, то стоит поведать о том, что однажды после «волшебства» Рии меня не узнал даже мой младший брат. Дело было три года назад, и тогда мой незаблокированный телефон лежал на кухонном столе, за которым Лукас завтракал своими хлопьями с молоком. Он, недолго думая, залез в мою галерею и выудил оттуда фотографию, сделанную Рией на выходных: там я, во всей своей «красе» играю в пиво-понг⁷. Заметила я рассматривающего мою фотку Лукаса довольно поздно – только когда опомнилась, что в кармане телефона не оказалось. И уж начала быстро соображать, как объяснить всё это маме, которая направлялась с корзиной грязного белья через гостиную к нам, как вдруг братец заявил, что девушка на фото такая красивая, что он бы на ней даже женился. А после, на полном серьёзе спросил, знаю ли я её.

Моему удивлению не было предела, но тогда я всё-таки смогла сориентироваться и отобрать у Лукаса смартфон, чтобы тот ненароком не показал ещё и маме свою новую «невесту». С тех пор я чаще стала сравнивать «до» и «после» макияжа Рии, придя только к одному выводу: она может сделать из любой заурядной девушки феноменальную красотку. Да так, что она преобразится до неузнаваемости!

– Цепь здесь лишняя, – уточнила Рия, снова оглядывая моё бело-розовое короткое платье с пышной юбкой и кивая на браслет-цепочку на моей руке.

– Ты забыла про свэг.

– Это уже не свэг, – фыркнула подруга, явно не понимая моей шутки. – Это, – она снова выразительно посмотрела на браслет, – ненужная брутальность в нежной романтике.

– Замечательно! Теперь все точно поймут, что я не нежная чика, а что могу и в нос дать.

Рия засмеялась, открывая заднюю дверь своего нью-йоркского ламборгини, чем изрядно меня удивила. Нет, не тем, что я вновь увидела её любимую машину, а тем, что она не села на вперёд, ведь Рия всегда предпочитала водить сама.

Вместо неё на водительское сидение уселся Лиам, а я быстро забралась на заднее следом за подругой.

– Кстати, мне нравится эта татуировка, – Рия провела пальцами по руке до моего запястья, очерчивая трёх маленьких чёрных птичек, когда я захлопнула дверцу машины. – Что она означает?

– Ничего, это просто тату, – натянуто улыбнулась я, солгав. А Рия, привыкшая от меня слышать правду, даже не почувствовала подвоха и тут же стала мне показывать различные фото на своём телефоне, так и не узнав, что это тату обозначало нас: меня, Рию и Алекса. Ведь, если чуть присмотреться, то было заметно, что одна из этих птиц имела сломанное крыло и отставала, не имея возможности быть такими же быстрыми и сильными, как первые две.

Эту татуировку я сделала спустя два месяца после исчезновения Рии. Конечно, любые вещи подобного рода при общении с ними могли вывести прессу на мою личность, но мне тогда было слишком плохо. И я поддалась искушению, раз за разом вспоминая, как мы с Алексом ходили вместе набивать мою первую татуировку – сердечко под ребром. Я тогда чуть было не разревелась хотя та оказалась по итогу совсем крошечной – буквально сантиметр в длину.

Спустя пару лет птиц набивать тоже оказалось больно, но я крепилась и за весь сеанс не проронила ни слезинки. Ведь, со слов Алекса, настоящие принцессы не плачут.

Между тем Лиам повернул ключ и плавно двинулся с места, увозя нас с Рией в город, уже зажигающийся неоновыми вывесками и вечерними огнями.

Я прекрасно знала дорогу от аэропорта до виллы Уоллесов, и сейчас точно могла сказать: мы ехали не к ней. Судя по типичным для Рии поступкам, мы скорее всего завалимся на какую-нибудь крутую вечеринку в центре города и проведем там незабываемую ночь. Так что я ждала чего-то подобного, рассматривая фотографии на телефоне Рии и слушая сплетни, которые я пропустила за этот год.

Когда Лиам довёз нас до сверкающего огнями небоскрёба, я уже заразилась весёлым тусовочным настроением подруги.

А стоило нам выйти из машины, как она ловко подцепила мою руку и повела меня к прозрачным дверям высотки, отсалютовав на прощание Лиаму.

Поднявшись на стеклянном лифте на один из последних этажей, мы оказались в эпицентре закрытой тусовки, что уже была в самом разгаре. Дорогой алкоголь здесь лился рекой, а по ушам резали биты музыки.

– Это маленькая шалость Клэр, – шепнула мне на ухо Рия, а после уже громко поприветствовала невысокую брюнетку с каре, которая видимо и была той самой Клэр. Еще в салоне ламборгини я узнала о том, что недавно она переспала сразу с двумя парнями одновременно, лишившись своей девственности, а после её застукал в постели её молодой человек, из-за чего они сначала шумно поругались, но что удивительно – не расстались.

Хозяйка квартиры счастливо взвизгнула при виде Рии и обняла сначала её, а потом и меня.

От Клэр, любящей маленькие шалости, сильно пахло джин-тоником.

– Развлекайтесь! – напутствовала нас Клэр, исчезнув в танцующей в середине комнаты толпе.

Зная подобные мероприятия, я не была удивлена тому, что у меня даже не спросили имя. Впрочем, это делали крайне редко, обычно даже не запоминая кто я, раз я приходила с Рией. Хотя при составлении договора Ияд Уоллес, придумал за меня легенду о том, кем я являюсь. Но обычно я предпочитала не светить этим, сохраняя максимальную «анонимность».

Кто-то сделал музыку еще громче, и та ударила по барабанным перепонкам с новой силой. Рия на пару минут исчезла и вернулась с четырьмя коктейлями, два из которых протянула мне.

– За наше воссоединение! До дна!

После выпитых коктейлей вечеринка стала намного веселее, незнакомые парни и девушки приветливее, а музыка – не столь оглушающей.

Рия, которая знала здесь практически всех, быстро стала центром всеобщего внимания. Что-что, а заводить народ она умела мастерски.

Вечер плавно перетек в ночь, а пара бокалов – в семь. И вот уже мы, успешно сорвав себе голосовые связки от выкрикиваний любимых песен, хихикали на заднем сидении машины, обсуждая хмурого и серьёзного Лиама. В дороге у нас завязалась шутливая потасовка дамскими сумочками и Рия неожиданно вытащила из своей пачку мармеладных мишек, крайне меня удивив. Мы решили их поделить, но она отчаянно не желала отдавать мне зелёных, торжественно обещав выкинуть их в окно.

Мы смеялись, вспоминая, как в детстве Рия терпеть не могла зелёный цвет из-за того, что Алекс искупал её как-то раз в зелёнке и сказал, что теперь она фея. Вот только феей она не выглядела от слова совсем, и мы все сошлись на мнении, что ближе всего она походила на Шрека. Родителям такая шалость Алекса сильно не понравилась и его наказали, а Рия получила новую причину ненавидеть зелёных мишек, ведь её целый месяц дразнили на улице и в школе.

Но всех зеленых мармеладных медведей я все равно съела прежде, чем заботливый Лиам довел нас с Рией до наших постелей в номере – ехать в свою виллу Рия наотрез отказалась. Сам же телохранитель перестал нам казаться хмурым и холодным стоило нам рухнуть ничком на матрасы, снимая туфли и размазывая по щекам тушь.

Не прошло и нескольких минут, как мы забылись сладким сном, чтобы уже утром столкнуться с последствиями уж слишком весёлого вечера. Благо, забронированный Лиамом отель оказался просто умопомрачительным, и нам сразу предложили спа-процедуры, после которых грех было не обновить маникюр.

– Перестань быть ханджой и наслаждайся отдыхом, – буркнула Рия, сидя в маске для лица и в банном халате, пока мастера в четыре пары рук делали ей педикюр и маникюр. – Если ты снова будешь бурчать за то, что мне не стоит тратить на тебя мои скромный безнал на карточке – я попрошу принести самый дорогой торт из ресторана этого отеля и швырну тебе его в лицо.

– Сказала та, что сидит в маске для лица, которая похожа на остатки того самого бедного торта, которым ты меня сейчас запугиваешь, – я поморщилась, когда вторая команда специалистов по маникюру, занятых мною, отодвинула кутикулу на пальцах чуть больнее, чем обычно.

– Кстати о торте, – задумалась Рия. – Хочу клубничный на завтрак.

– Уже не блюдёшь фигуру?

– Да кому она нужна, тем более, после месячной голодовки на равиоли!

– Прости, но я не могу поверить, что тебя могли заставить есть высокоуглеводный рис.

– Давай вспомним, как Фабио всего за пять минут уговорил тебя прыгнуть бомбочкой в бассейн. А у него я напомню две старшие сестры, три племянника, четыре двоюродных брата, родители, две бабушки и два дедушки, и это, ещё не считая кучи дядь и тёть, зятей и невесток. Ты правда полагаешь, что такая нежная леди, как я, смогла выдержать напор целой итальянской семьи?

Невинно хлопая ресницами, Рия и правда сейчас выглядела как нежное создание. Но я-то знала на что она способна. И при желании со своим русским характером, передавшимся с молоком матери, Рия могла сама выстроить по струнке всю семью Риччи. И плевать на то, что Габриэле, отца Фабио, мы все дружно опасались еще с самого детства – настолько суровым нам казался этот чистокровный итальянец.

– Я не верю в то, что семья Фабио питается исключительно равиоли, – откинув голову на высокую спинку специального кресла сказала я.

Мы опять ходили по острой теме Италии, и я не могла понять, что меня смущало.

– Разумеется нет. В их меню входят ризотто, прошутто, феттучини, минестроне и огромное количество брускетт. И все это запивается огромным количеством Бароло⁸, а ты знаешь – я не люблю сухое!

Да, Рия всегда любила полусладкое, а не сухое вино. И отдавала предпочтение белому.

– Неужели Фабио, как своей гостье, не предложил тебе Асти⁹?

Рия забавно поморщила под маской носик.

– Как же. Ты же знаешь, он скорее будет смотреть, как я давлюсь этой кислятиной, чем даст мне выпить что-то вкусное. Ты же помнишь, как он уверил меня, что нужно есть только соленый попкорн, так как весь остальной сладкий делают из муравьев?

Я заливисто рассмеялась, вспоминая, как мне пришлось развеивать этот миф для Рии когда она с ужасом призналась мне об этом в шестнадцать лет. А карамельный попкорн к тому моменту она с нами не ела десять лет, постоянно беря вместе с Фабио соленый.

– Он так сделал только из-за того, что вы вечно друг друга изводили, – хихикнула я. – Из вредности.

– А я правда думала, что мы едите прожаренных раздутых муравьев, – пожала плечами Рия. – Так что поверь мне, как я тогда поверила этому итальяшке, что едят они слишком много, но в абсолютно гробовом молчании. На кладбище веселее, чем у них дома, вот правда!

В этом-то я не сомневалась. Я лишь однажды была в их Нью-Йоркской квартире и те воспоминания до сих пор хранились в моей памяти отнюдь не как хорошие. Родители Фабио холодно относились как к своим, так и чужим детям. И я не представляла, как можно вырасти любящим сыном в такой обстановке, где тебе и ласкового слова за всю жизнь не скажут.

А я точно знала, что дела в его семье обстояли именно, потому что была знакома Фабио Риччи с детства: и ведь с самого юного возраста они с Рией собачились и постоянно враждовали. Сейчас же она говорила о нем довольно дружелюбно, что уже вызывало сомнения на счет истинного положения дел в её нахождение в Италии.

– А что Алекс не поехал вместо тебя? – озвучила свои мысли я. – Он лучший друг Фабио и наследник вашего отца. Почему отправили тебя?

– Да так, – сразу замкнулась Рия. Её голубые глаза забегали, когда она поджала губы. – У него были дела. Пришлось ехать мне.

– Все удалось?

– Что удалось? – не поняла подруга.

Рия точно что-то скрывала.

– Как что. Цель поездки, – подсказала ей я, внимательно следя за реакцией Рии.

– А-а-а, – протянула она. – Да, конечно. Все удалось.

И я не верила ни единому слову.

Придется позже выяснить в чем дело, ведь сейчас она точно не расколется. Может они с Фабио наконец забыли свои детские обиды и сплотились ради общего дела? Хотя что такого мог поручить Ияд Уоллес своей дочери, не разбирающейся в экономике?

Наверное хотел, чтобы они с Фабио перестали соперничать, поэтому дал ей какое-то несложное задание. Так как за долгие годы даже меня утомила их вечная борьба за внимание в нашей компании. Этакая «Игра престолов», в которой Рия старалась занять позицию Дейенерис и подчинить себе Фабио, доказав, что тоже чего-то стоит. Вот только зачем – для меня это оставалось загадкой.

Вот честно, всегда глядя еще с малых лет на Фабио я чувствовала исходящую от него опасность. И ни за что бы не стала его сильно злить, чего не скажешь о Рии. Та выводила его до чертиков в глазах, при этом всегда ходя по тонкому льду. Но между ними и существовала связь, которую они оба так отчаянно не признавали.

Фабио всегда наблюдал за Рией. А она, равно как и сейчас, словно своевольная кошка делала все, что ей заблагорассудится.

– Значит, теперь ты тоже ведешь дела? – уточнила я у Рии.

– Что? Нет, господь упаси! Всем продолжает заниматься Алекс как старший из нас. Мое дело – скрашивать скучные мероприятия и блистать своей красотой.

– Семья Риччи точно оценила твою красоту, – кивнула я, говоря чистую правду.

– Еще бы, – как-то странно на меня взглянула подруга, когда одна из обслуживающих нас девушек сняла с ее лица маску. – Для всех южан светлая кожа и светлые волосы – как красная тряпка для быка. Они готовы восхищаться тобой только потому, что ты отличаешься от их знойных женщин!

– Значит, Фабио теперь тобой восхищается?

– Разумеется, – фыркнула она и я поняла – больше эту тему сегодня бередить не стоит.