Читать книгу: «Маг на передержке 3», страница 5

Глава 5

– Давай баш на баш, я прощаю твою измену, ты прощаешь мою глупость. – Предложила Кира.

– Какую измену? Я ничего не помню, в отличие от тебя, совершившей глупость в ясной памяти.

Антон с Кирой вернулись к неприятному разговору по окончании рабочего дня, собираясь отходить ко сну.

– Измена была, помнишь ты о ней или нет. Губа же болит? Значит, целовались.

– Это огромная разница, целовали меня.

– А вдруг она стерла тебе память, чтобы ты не мучился совестью и мог передо мной оправдаться с чистым сердцем? Если она умная девушка и владеет подобными приемчиками, то это было бы логично. Ты ей нравишься, она тебе, но между вами я, а ты у нас человек совестливый, полицейский, тебе не хочется сложностей в отношениях со мной. А чего проще, потрахался, затем обнулил память и готово, не помнишь, значит не было.

– Если бы у меня с ней был секс, я бы это почувствовал.

– Тебя не было сорок минут. Из них ты мог тридцать восемь минут просто спать, а все постэффекты бесследно исчезнуть.

– Была бы ты мужчиной, поняла, что это невозможно. Ничего между нами не было, успокойся. Забыла, как сама в беспамятстве кидалась на меня драться?

– Так то драться. К драке никто не ревнует.

– Нет повода для ревности, Кирха. Я только тебя люблю, все остальные женщины просто картинки на стене картинной галереи. Только посмотреть. – Антон просунул руку под пижаму Кире и ухватился за теплую грудь. – Навеки вместе.

– Чего-то мне нехорошо. – Кира соскочила с кровати и подбежала к ведру.

Ее сразу вырвало.

– Арбадакс говорил, что должно быть легкое недомогание. – Антон испугался, что с подругой может случиться какая-нибудь беда. – Может, вызывать Морбидона.

– Не надо. Не хочу, чтобы он узнал о нашей связи с миньоном Арбадакса. Пусть это будет секрет. Завтра скажешь Балагуту, что я заболела. А потом сам выпьешь крови Трефоля и сляжешь. Все подумают, что мы подцепили инфекцию, или у нас акклиматизация и оставят нас в покое, пока не выздоровеем. – Кира сняла с пальца перстень. – Надень, когда пойдешь в столовую, чтобы эта сучка снова не попользовалась тобой.

– Умеешь ты подобрать правильные слова. – Антон взял перстень и надел на палец.

– Интересно, почему она не побоялась открыться перед тобой. Наше могущество рассказывал, что по здешним правилам это однозначно заключение на всю жизнь. – Кира легла под одеяло, натянув его до подбородка.

– Без понятия. Может быть, она очарована мной и таким образом ей хотелось довериться тому, кто нравится? – Антон лег рядом. – Вас, женщин, тяжело понять. Вами обязательно движут какие-то нелогичные мотивы. Та же Айла, если бы сделала так, что память вернулась ко мне в подвале, я бы ничего не заметил.

– Тебе бы сказали, что прошло сорок минут, о которых ты не помнил. Значит, ей надо было, чтобы ты заметил сразу. Я думаю, она хотела признаться, чтобы доверить тебе себя. Она еще верит по юности в большую любовь и хочет окунуться в океан страстей, в котором есть место трагедии. – Кира уставилась, не мигая, в низкий серый потолок.

– Какой трагедии?

– М-да, Антон, ты не был женщиной на земле. Девушки иногда так любят, что считают смерть лучшим средством остаться в этой любви. Их окрыляют неземные чувства, лишиться которых страшнее смерти. Айлу устроят оба варианта, умереть влюбленной, но преданной, или завоевать тебя и сбежать вместе подальше от меня и тети Валонки.

– У тебя жар? – Антон приложил ко лбу Киры ладонь. – Да у тебя температура поднялась.

– Да? – Подруга посмотрела на Антона влажными глазами. – Я взяла с собой аптечку. Там есть жаропонижающее. Пока терпимо пить не буду, чтобы эксперимент не сорвался.

– Вот как хочется управлять крысой.

– Крыса поможет мне узнать, что вы вытворяете за моей спиной, любовнички.

– Арбадакса хватил бы удар, знай он на что пошли его миньоны. – Возмутился Антон. – На удовлетворение порывов ревности.

– Что сделано, то сделано. – Кира закрыла глаза. – Давай спать.

– Сейчас.

Антон выбрался из кровати. Нашел аптечку, в ней жаропонижающее лекарство, набрал воды в стакан и поставил на комод.

– Я буду проверять тебя ночью. Если температура поднимется еще выше, разбужу и заставлю выпить лекарство. – Предупредил он подругу.

– Ллладно. – Стуча зубами, согласилась Кира и свернулась под одеялом в клубок.

Тело ее было горячим. Антон обнял подругу, но ему быстро стало жарко. Отдвинулся на край кровати, выключил фонарик и уснул. Обещания заботиться о состоянии Киры он не сдержал. Она сама разбудила его.

– Анннтоннн. – Она тормошила его, стуча зубами от холода. – Подай таблетку. Кажется у меня температура под сорок.

Антон включил фонарик, соскочил с кровати и вернулся с жаропонижающим и стаканом воды в руках. Кира взяла их трясущимися руками. Громко разгрызла таблетку и запила водой до дна, и сразу спряталась под одеяло.

– Если я умру, ты прощен. – Произнесла она глухо.

– А если нет, то буду вечно виноватым? – Антон потушил свет и снова прижался к Кире.

– А что бы ты выбрал из этого?

– Думаю, ответ очевиден. – Антон решил узнать, какой вариант она сама считает очевидным.

– Были бы у нас дети и ипотека ты бы так не думал.

– Как?

– Ты знаешь.

Минут через десять Кира покрылась потом и перестала стучать зубами. Вытянулась во весь рост и заснула. Антон остатки ночи провел в беспокойстве. Постоянно просыпался, щупал ей лоб, прикладывался губами, даже слушал сердце из-за того, что ему казалось будто у Киры пропало дыхание. К утру, он чувствовал себя разбитым в отличие от подруги.

Кира легко соскочила с кровати, выпила два полных стакана воды и потянулась.

– Я справилась. – С гордостью заявила она.

– Поработай сегодня за меня, я не выспался. – Пробубнил Антон с кровати.

– Вставай, Тошка, сейчас разгуляешься.

– Ты уже пробовала управлять Нахрнэ?

Кира посмотрела на клетку с крысой.

– Блин, мне полегчало, и я от радости даже забыла о причине недомогания. – Она села на кровать и закрыла глаза.

Антону стало интересно понаблюдать за результатом. Он сел и уставился на клетку с крысой. Нахрнэ спала, не проявляя признаков управления. Прошло несколько минут, в течение которых ничего не происходило. Антону уже начало казаться, что связка «женщина-миньон» не рабочая и что у Киры ничего не получилось.

Нахрнэ резко пошевелилась, вскочила и уставилась на людей. Высунула лапку между прутьев клетки и помахала, будто приветствовала. Антон помахал в ответ.

– Ты смотришь на меня глазами крысы? – Спросил он шепотом.

Кира кивнула.

– Класс. И как я выгляжу на крысиный взгляд?

– Не очень четко, зато я вижу тепловой контраст тела. И еще она слышит и ощущает носом намного больше нашего. Я слышу, как по двору идет запряженная лошадь и человек рядом с ней. Мне даже не надо видеть, чтобы знать это наверняка. Слышу, как проснулся Балагут и ходит по дому, скрипя половицами. Бубнит и переругивается с женой. Чувствую их кота, вынюхивающего мышиные норки. – Кира открыла глаза. – Это так здорово, Антон. У меня как будто появились суперспособности. Хорошо, что я поступила вчера эмоционально. – Она повернулась к Антону. – Теперь очередь за тобой.

Антон стушевался, глядя на волосатого Трефоля.

– А если дам дуба?

– Не бойся, ты молодой и здоровый. Я буду за тобой наблюдать, кормить таблетками и выносить ведра. Если уж контакт с крысой так окрыляет, то с могучим големом так вообще. Я даже завидую тебе заранее. А заодно посмотрим, как отреагирует на твою болезнь Айла.

– Так, Кирха, забыли. – Взвился Антон. – Хватит ревновать, а то я решу, что ты сходишь с ума по мне.

– Вот еще, это я сведу с ума любого, кто станет у меня за спиной крутить шашни. – Кира закрыла глаза. – Теперь этого у вас точно не получится.

Нахрнэ самостоятельно открыла клетку. Выбралась на стол, взялась передними лапками за прутья, вытянувшись во весь рост и манерно повиляла попкой. Антон засмеялся.

– Зная, что ты управляешь крысой, я начинаю видеть в вас внешнее сходство. – Произнес он.

– А к твоей внешности подошел бы кролик, очень осторожный и большой любитель быстрого секса в каком-нибудь сарае.

– С меня хватит. – Антон спрыгнул с кровати.

Взял нож со стола, подошел к Трефолю и полоснул его лезвием по ладони, единственному месту на теле, которое брал нож. Миньон даже не дернулся. Из раны выступила кровь. Антон секунду колебался, но потом, с трудом преодолевая брезгливость, собрал языком теплые капли со вкусом железа.

– Готово. – Он вытер губы.

Его передернуло от отвращения. Кира с интересом уставилась на Антона.

– Инкубационный период, примерно десять часов. – Поделилась она собственным опытом.

– Замечательно.

Антон работал, как обычно, но мысленно все время обращал внимание на самочувствие. На завтрак он пошел без аппетита, но решил, что пропускать нельзя, если впереди его ждет три дня тяжелого испытания, для которого потребуются силы. Айла бросала на него взгляды, но Антон упорно их не замечал, вызывая улыбку Киры.

– Что? – Не сдержался он.

– Да подари ты ей свой взгляд, чего ведешь себя, как застуканный женатик.

– Кирха, ты меня достала. – Антон позвал Айлу. – Подойди, пожалуйста.

Девушка подошла. В столовой почти никого не было, только работники конюшни сидели в противоположной стороне помещения.

– Айла, расскажи Василе, что произошло в тот момент между твоим щелчком пальцев и когда я оказался на лестнице. Я этого не помню, а моей девушке кажется, что мы с тобой в это время занимались чем-то непотребным. – Попросил Антон негромко. – Мне она не верит.

Айла покраснела.

– Ничего не было. – Ответила она, потупив взгляд.

– Я не верю. – Холодным спокойным тоном произнесла Кира.

– Ваш муж остался верен вам, даже в беспамятстве. Будьте за него спокойны, он любит только вас. – Айла принялась нервно теребить передник в руках.

– Почему у него болела губа?

– Это я от обиды укусила. Мне казалось, что он любит меня, а с вами из порядочности.

– И всё? Посмотри мне в глаза. – Попросила Кира.

Айла подняла на нее ясные голубые глаза.

– Ладно, верю. Можешь идти. – Отпустила она девушку. – Прости. – Обратилась уже к Антону. – Даже неловко, что я себя так вела. Значит ты со мной из любви, а не порядочности?

– Из-за того и другого. Хотел у тебя поинтересоваться, флирт в теле Трефоля будет считаться изменой или нет? – спросил Антон, улыбнувшись до ушей.

– Будет. Потому что это осквернение души в первую очередь.

– Понял, но справедливость требует сатисфакции.

– Обещаю возместить тебе моральные страдания любым доступным способом. – Кира положила свою руку поверх ладони Антона. – Идем работать.

К вечеру Антон почувствовал первые признаки ухудшения самочувствия. У него начала кружиться голова от трясущегося перед глазами сита с песком. Он едва успел отбежать в сторону, прежде чем его стошнило.

– Ох, ну как же так. – Возмутился Баурган. – Тут и так дышать нечем, а ты еще наблевал.

– Я все уберу. – Кира как раз принесла ведро свежей воды.

Она быстро собрала лужу в ведро и присыпала место песком. Антон снова сел за сито, но понял, что силы оставляют его. Пот градом тек по телу.

– Так, иди к себе и не появляйся, пока не поправишься. Не хватало еще, чтобы ты заразил всех нас. Один день простоя завода будет стоить нам очень дорого.

– Это не заразно. – Ответил ему Антон.

– Тебе откуда знать, ты же не врачеватель и не маг?

Антон отмахнулся от него и с облегчением ушел в свою комнату. Упал на кровать и лежал, не шевелясь, пока не пришла Кира. Она заботливо ощупала его. Сняла грязную рабочую рубаху и штаны и укрыла одеялом. Температура начала резко расти. Антона трясло в ознобе даже под одеялом. Казалось, что ледяной ветер сквозит в каждую щелочку. Он просил Киру подоткнуть одеяло плотнее, чтобы не сквозило. Она подоткнула, но это помогло буквально на несколько минут, и заставила выпить жаропонижающее. Лекарство помогло, но на очень короткий срок.

Ночь прошла в непрекращающемся ознобе. Антону показалось, что он не спал ни минуты, и Кира не спала вместе с ним. От высокой температуры случались бредовые видения. Раздавались отчетливые голоса, по комнате ходили люди, не показывающие лиц. Иногда Антону казалось, что он падает, отчего непроизвольно дергался и махал руками. Однажды Кире пришлось сунуть ему под нос ватку, смоченную в нашатыре, потому он кричал, от кого-то отбивался и никак не мог придти в себя.

Обеспокоенная самочувствием Антона, она первым делом с утра доложила Балагуту о его плохом самочувствии и поинтересовалась, можно ли рассчитывать на помощь Морбидона.

– Рассчитывать-то можно, но врачеватель он не самый умелый. – Хозяин поместья внимательно посмотрел на Киру. – Если есть какая-нибудь тайна его состояния, то тебе лучше признаться.

Кира не ожидала такого вопроса и смутилась.

– Значит, есть. Давай, делись, пока никто не слышит.

– Я не уверена, что можно рассказывать об этом. Чем меньше вы будете знать, тем безопаснее. – Кира попыталась избежать признаний.

– А ты меня не учи, чего бояться. Сам решу, опасно или нет. Да и не дурак я, чтобы не уметь связать вашу посылку и состояние Чубка, или как там его на самом деле.

– Не важно.

– Вот именно.

Кира, испытывая муки совести и неуверенность, рассказала о просьбе Арбадакса взять его миньонов под контроль. При этом она промолчала о себе. Балагут долго думал, чесал затылок, потом изрек:

– Сейчас отправлю нарочного за Морбидоном. Тебе лучше не присутствовать во время лечения. – Предупредил он.

– Почему?

– Для человека, владеющего магией, не составит друга заметить в тебе ее зачатки. Два дня назад их не было.

Кира смутилась еще сильнее.

– Это был опрометчивый поступок.

– Твои поступки, не мое дело, но будет лучше для вас, чтобы об этом никто не знал. Исчезни, на время присутствия Морбидона.

– Ладно. Спасибо за беспокойство. – Кира собралась уйти, но вдруг остановилась. – Скажите, а ваша работница на кухне, Айла, тоже чем-то владеет?

– Чем-то? Да ее родная мать с младенчества обучала. Но к слову, ни она, ни Айла ведьмами так и не стали. Мать лечила людей в глухом селе, пока про нее не прознали власти. Она добровольно сдалась и больше о ней никто не слышал. Айла сбежала в лес, а оттуда к своей тетке, ворчливой Валонке. Мой совет, не болтай об этом. Она под защитой, и не только моей. Девочка уникальная, светлая, беззащитная. Кто ее тронет, тот пожалеет о своем поступке. – Балагут направился к конюшням.

– Подождите, а если она училась у матери, то может не надо звать Морбидона? – Кире эта идея далась непросто.

Балагут остановился.

– Мы хотим сохранить втайне от всех ее умение. Она никого не лечит здесь. Слух мгновенно разлетится по округе.

– Но мы же чужие. Мы никому не расскажем.

– Ладно. Но придется твоего мужа поднять наружу. Не хочу, чтобы Айла спускалась к вам через завод. Сделаем вид, что решили отвезти его врачевателю.

– Хорошая идея. – Согласилась Кира.

– Иди, работай, я сам все организую. – Распорядился Балагут. – Все будет хорошо, не переживай. У меня на вас есть еще планы.

Кира с тяжелым сердцем отправилась работать. Переживала за Антона, опасаясь, что обиженная отказом Айла может навредить ему. И в целом она переживала из-за того, что все так сложилось. Никакой свободы, мрачная подвальная каморка, отсутствие всяких перспектив. В Аэрне в принципе не было ничего такого, куда хотелось бы расти. Совершенно чужой мир, который мог быть интересен только туристам. Для жизни он казался отсталым и убогим.

Кире по сроку службы уже не позволялось ходить с одним ведром. Ей выдали коротенькое коромысло, которое можно было нести как классическим способом, поперек спины, так и на одном плече. Она набрала воды в колодце и направилась в цех стеклодувов. Вылила воду в корыто, из которого постоянно ее черпали работники, и отправилась в свою комнатушку.

Антон лежал под одеялом и стучал зубами.

– Это я. – Кира засунула руку под одеяло.

Тело Антона горело огнем.

– Хххолоддно. – Вымолвил он сведенными челюстями.

– Выпей еще одну таблетку от температуры.

– Нне поммогает. Пил полчаса нназад.

– Антон, я договорилась с Балагутом, за тобой присмотрит Айла. Она очень опытная в этом вопросе. Только об этом никому нельзя рассказывать. В этом местечке слишком много всяких тайн. Хотя, чего удивляться, мы сами тут тайно находимся. Балагут, наверное, зарабатывает на этом.

– Пположи мне мокрую тряпку на лоб. – Попросил Антон. – Чтобы сбить температуру.

– Слушай, давай я тебя всего оботру. Я помню, мама так делала, чтобы сбить температуру. Выдержишь?

– Дда.

Кира выбросила из чашки нитки с клубками и набрала в нее воду. Взяла тряпку, подошла к Антону и стянула с него одеяло. Ее стало трясти сильнее. Он невольно скрючился в позу эмбриона. Глаза его блестели, как у пьяного. Кира смочила в воде тряпку, задрала Антону майку и стала протирать спину.

– Ай-йа-йай, холодная. – Он принялся выгибаться, не в силах бороться с неприятными ощущениями.

– Терпи, Тошка. Умрешь здесь, мы с Нахрнэ этого не переживем.

Она стянула с него мокрую рубаху полностью и стала протирать грудь, бока, руки. Антон сопротивлялся все меньше и в какой-то миг затих.

– Ты живой? – Испугалась Кира.

– Да. – Ответил он. – Кажется, температура немного спала. Уже не так противно.

– Фух, слава Богу. Зачем мы вообще поддались на просьбу Арбадакса. Жили бы себе и жили спокойно, управляя только самими собой. Через такое проходим, за что еще и прилететь может от местных магов. Балагут, кстати, заметил, что я овладела магией. Так что, ты был прав, я совершила глупость.

– Валить отсюда надо назад, в город. Тайно. Поселиться где-нибудь на отшибе. Снять квартиру и жить, не высовываясь.

– А как же проклятые пастухи?

– А теперь мы им зачем, когда Арбадакс свергнут? Они свое дело сделали.

– Ты хочешь сказать, что вот это всё, что мы сейчас терпим, уже не имеет никакого смысла? Можно сесть на лошадь и ближайшим рейсом вернуться в наш любимый Мухосранск? – В голосе Киры прозвучала неподдельная радость.

– Не утверждаю, но предполагаю. – Антон потянул к себе одеяло. – Когда там уже докторица придет?

– Она не придет. Тебе придется идти к ней. Никому не надо знать, что она лечит. Балагут обещал все устроить. Думаю, за тобой придут, когда будет готово.

– Спасибо, что не ревнуешь.

– Как это не ревную? Ревную, но мертвый ты никого счастливым не сделаешь. Поправишься, я снова тебе истерику устрою.

– С удовольствием подыграю. – Пообещал Антон. – На пару с Трюфелем.

В дверь постучали и открыли, не дождавшись разрешения войти.

– Кто тут больной? – Спросил здоровый работник конюшни. – Сказали поднять наверх.

– Я. – Антон сел и надел рубаху. – Пошли.

Его снова начало трясти. Он согнулся, как старик и даже по-стариковски не вертел головой, глядя только себе под ноги. У Киры даже слезы навернулись от жалкого зрелища. Она не пошла следом, раскрыла постель, чтобы просохла. Затем вошла в контакт с крысой и послушала, что происходит вокруг. Ничего, касающегося Антона, услышать не удалось.

Пришлось выйти из контакта, когда в дверь постучали рабочие, требуя воды. Работа даже помогла ей не думать ни о чем. Она носила воду даже больше, чем от нее требовали. В этот день Антона не вернулся домой, и следующие за ним три ночи она тоже провела в одиночестве. Балагут сказал ей, что состояние его сложное и лучше, чтобы он постоянно находился под присмотром. В каком месте находился этот присмотр, он не сказал. И вообще старался меньше распространяться на эту тему и предупредил Киру, чтобы она как можно меньше обращалась к нему с просьбами на людях. С субординацией в Аэрне было строго, а ее статус находился намного ниже статуса Балагута и не предполагал общения на равных. А иначе Кира общаться не умела.

Антон явился рано утром, еще затемно, по окончании третьей ночи. Кира сразу проснулась, когда услышала звук знакомых шагов. Она сразу поняла, что это Антон, хотя раньше не придавала значения отличиям разных походок.

– Кирха. – Прошептал он в открытую дверь. – Я пришел.

Кира схватила фонарик, лежащий под подушкой, и включила его. Антон сощурился от направленного на него света. Кира бросилась ему навстречу со слезами и всхлипами.

– Все хорошо. Я полностью выздоровел, спасибо здешней сказочной медицине. Был удивлен, когда мне сказали, что прошло трое суток. Как только пришел в себя, сразу сбежал. – Антон поцеловал Киру в соленые от слез губы.

– Мне было так плохо. Я чувствовала себя ребенком, которого бросили родители. – Призналась Кира, всхлипывая то и дело. – Не думала, что так будет.

– Теперь все будет как прежде. Будем спать в обнимку, и сопеть друг другу на ухо.

– Я согласна.

– Очень хочется проверить, не зря я мучился три дня. – Антон прошел к Трефолю. – Как технически ты смогла управлять крысой?

Кира вытерла слезы и шмыгнула носом в последний раз. Взяла себя в руки и произнесла совершенно спокойным голосом:

– Закрыла глаза, успокоила все мысли и сразу почувствовала, что могу забраться в другую голову.

Антон сел на кровать и зажмурился. Просидел несколько минут без всякого результата со стороны Трефоля. Кира уже решила, что у него ничего не получается. Стул под миньоном скрипнул. Он встал, стал озираться, ощупал себя, посмотрел на свои руки и попытался что-то сказать, но вместо этого промычал, как глухонемой. Трефоль прошелся по комнате, подошел к Кире и протянул руку, как для рукопожатия. Она пожала ему руку и вскрикнула от боли.

– Антон, ты сдурел! Ты мне чуть кисть не сломал.

Антон открыл глаза. Трефоль одновременно с этим, замер.

– Прости, я старался быть нежным. Больно, да? – Он подскочил, взял ладонь в свою руку и стал на нее дуть.

– Это не помогает с детского сада. – Кира выдернула руку. – Как ощущения? Они сильно отличаются от человеческих.

– Не сказать, чтобы кардинально. Зрение у него чуть лучше моего, но вот эмоциональное состояние Трюфеля очень спокойное. Я бы даже сказал, что он находится в эйфории.

– Это, наверное, из-за отсутствия ума. – Решила Кира. – Чем его меньше, тем счастливее человек. А еще у него нет половых признаков, что тоже благоприятно сказывается на самочувствии.

– А еще в его теле ощущается сила, реакция и хорошая координация. Как будто я сам того не замечая, выучился на рукопашника.

– Ну, поздравляю нас с приобретением статуса двуединого мага. – Усмехнулась Кира. – А теперь, было бы здорово доспать в обнимку оставшееся до побудки время. Я так скучала по этому.

– Согласен.

Они забрались под одеяло и обнялись.

– Докторша не догадалась и причинах твоей болезни? – Спросила Кира.

– Не знаю. Я помню ее присутствие, как в бреду, а когда мне полегчало, она не приходила. Конюх носил мне еду и забирал горшок.

– Она вроде нормальная девчонка. Зря я так к ней относилась. – Кира вздохнула. – Не дадут ей тут жизни.

– Спи. У тебя от ненависти до любви один шаг.

– Сплю, мой двуликий… повелитель.

День начался в обычном режиме. Антон наслаждался хорошим самочувствием и тряс ситом с удвоенным рвением.

– Ты точно болел? – Поинтересовался Баурган.

– Еще как.

– Оставь сито. Иди, разгрузи уголь, а то тебе тут слишком легко. – Распорядился «бригадир».

      Антон был рад и этой работе. Позитивный настрой добавлял энергии, а заодно и хороших мыслей. Он подумал, что работать в теле Трефоля было бы намного легче и эффективнее. Надо было поинтересоваться у Балагута, как он посмотрит на такой вариант. Ожидаемо, он запретил о нем даже думать. Не хватало еще бросить тень на могучих магов, использующих миньонов для подтверждения своего статуса.

– Уймись, пока не натворил беды. – Посоветовал он Антону. – Неугомонным нет покоя. Они как еноты, хотят все попробовать в своей жизни и умирают молодыми.

Антон забыл о своем предложении на некоторое время. Дни потекли за днями, похожие друг на друга, как точные копии. Айла больше не показывала своего интереса к Антону и Кира это заметила, что благотворно сказалось на отношениях. Напротив, она сама стала больше общаться и узнавать о ней. Айла оказалась не особо разговорчивой, особенно касаемо ее прошлого. Тему родителей она обходила стороной. Зато сама была отличной слушательницей и перед сном приходила к дверям подвала, в котором жили Антон с Кирой в ожидании рассказов о мире, откуда они прибыли.

– Я хочу его увидеть. – Призналась она. – Не могу поверить, что мне там будет безопасно. Я уже привыкла жить в страхе.

– Расшибусь, но заберу ее в Мухосранск. – Пообещала себе Кира.

Вскоре случилось событие, резко поменявшее размеренно-унылое течение жизни. Антон с Кирой собрались укладываться спать. Как обычно, Кира решила в целях поддержания умения, забраться в голову Нахрнэ. У нее это стало получаться буквально за доли секунды. Она взяла крысу под контроль, выбралась из клетки и стала грызть сухарик, принесенный из столовой. Антон наблюдал со стороны.

Вдруг Нахрнэ оставила сухарь и замерла, навострив уши. Встала на задние лапки и уставилась вверх, словно прислушивалась к идущим оттуда звукам.

– Антон, у Балагута дома что-то происходит. Ему угрожают. Жена плачет. Там чужие люди. Я не могу разобрать слов, но это точно угрозы. – Произнесла Кира, вернувшись в себя.

– Дела Балагута, это его проблемы. Мы же не знаем, какие и с кем у него отношения. Может, он обидел кого-нибудь. Послушай еще.

Кира снова забралась в сознание крысы. Антон взял Нахрнэ в руку и поднял к потолку. Крыса водила ушками меньше минуты.

– Антон, это разбойники или рэкетиры. Они обещают убить Балагута и жену, а дом сжечь. Говорят, что он не делится с ними, торгуя на их территории. А Балагут говорит, что у него разрешение верховного мага на осуществление предпринимательской деятельности на той земле. Разбойники за это ударили его жену.

Антон убрал крысу в клетку.

– Балагут сказал, что неугомонным нет покоя. – Он посмотрел на Трефоля. – Кажется, пора проверить наш тандем в деле.

Он сел на кровать и закрыл глаза. Трефоль пробудился, поднялся и направился к выходу.