Читать книгу: «Друг по имени Джульбарс», страница 6

Когда мама расчесывалась у зеркала, Олег внимательно сравнивал ее и отображение. Вроде похожи. Мама обернулась и удивленно спросила:

– Ты что? Олег смутился.

– Ничего. Просто так.

За сыном в садик пришла мама. Без Джульбарса и без дяди Славы.

Олег понял, что Джульбарса не вернуть. Он остался без друга. Его обманули и предали. Он почувствовал себя таким беззащитным, как тот мальчишка, которого выставили голым перед всей группой.

Олегу хотелось совершить что‑то непонятное и страшное, к примеру, прыгнуть с шифоньера так, чтобы умереть по‑настоящему. Пусть мама плачет, раз оставила его без Джульбарса и без папы. Олег сердито махнул рукой, попал в буханку серого хлеба, она полетела на пол.

– Подними, – строго сказала мама.

– Не буду, – буркнул в ответ сын.

Мама растерялась, но старалась не показать это:

– Как ты смеешь? Из‑за такой буханки люди в войну умирали. Твой дедушка умер, потому что боялся недодать нам лишний кусок.

Олег стоял, упрямо опустив голову.

Мама подняла хлеб. Молча убрала со стола.

– Будешь стоять в углу, пока не попросишь прощения.

«Углом» было место между шифоньером и входной дверью.

Мама ждала, но извинения не было. Олег даже если чувствовал себя виноватым, мог упереться и стоять на своем.

Так было, когда он в детском садике отказался пить мутный напиток.

– Я не буду пить грязный чай, – решительно заявил он.

Воспитательница сначала не знала, что сказать от возмущения.

– Что ты выдумываешь? Это какао. Оно очень полезно для маленьких мальчиков…

Олег не сдавался. Все ребята за столом притихли.

– Пей, я кому сказала! – прикрикнула воспитательница.

– Или ты хочешь отправиться в кладовку с крысами?

Темноты, а еще больше крыс, способных загрызть даже взрослого человека, Олег очень боялся, но не отступал:

– Я не буду пить грязный чай.

Из кладовки, заплаканного, его вызволила мама, когда пришла за ним вечером. С тех пор его не заставляли пить какао, есть гороховую кашу и тушеную капусту, которые напоминали мальчику последствия поноса.

…Мама стала расправлять свою постель. Олег стоял, упрямо опустив голову. Мама выключила свет, легла на кровать. Теперь их с сыном разделял шкаф, но Олег слышал, как мама ворочается, шмыгает носом, вздыхает. Мальчик решил стоять, пока мама сама не сжалится. Стоять хоть всю ночь, хоть несколько дней подряд. Он снова почувствовал себя одиноким и беззащитным, заплакал, беззвучно глотая соленые слезы. Громко реветь он перестал после того, как дядя Леня однажды посмеялся над ним:

– У, сколько соленой водички. Сейчас я ведро принесу. Что же такое добро пропадает.

Мама тоже с трудом сдержала улыбку. И плакать расхотелось.

Времени прошло много, казалось, вся ночь. Слезы высохли. Ноги уже не держали. Мальчик сначала прислонился к шкафу, потом присел на корточки – все равно никто не видит. Бормотал про себя, что умрет, тогда все пожалеют. Привезут Джульбарса: «Вот твой друг, Олеженька, только не умирай!»

Мама не сдавалась. Может, она так обиделась из‑за хлеба, что решила отказаться от сына?

Олег испугался. Если вдобавок к Джульбарсу потерять маму, то жить уж точно не стоит. Мальчик сделал шаг к кровати, потом еще. Казалось, помимо воли, очутился возле мамы. Она не спала, лежала с открытыми глазами, но не поворачивалась. И сын не знал, как поступить. Слова будто застряли в горле.

– Ты что‑то хочешь сказать? – спросила мама, подталкивая его на поступок.

– Можно я извинюсь шепотом? – попросил Олег.

– Да.

И сын шепнул на ухо:

– Прости меня…

Олега словно прорвало – он уже не скрывал слез. И мама плакала вместе с ним. О Джульбарсе, о папе, затерявшемся в бесконечных полетах – о всех потерях. И тех, которые были, и тех, что ждали их впереди…