Читать книгу: «Муар», страница 2

Глава 2

Лохматый серый с подпалинами пёс, прижав уши, слегка припав на передние лапы и оскалившись, утробно зарычал. Андрей резко остановился шагах в трёх от него и вскинул арбалет.

– Тс. Тихо. – Пристально вгляделся в груду серых пыльных руин, бывших некогда чьим-то домом.

Пёс замолчал, но всем своим видом показывал, что они здесь не одни. Андрей и сам это понимал. За всё то время, что он провёл, решив уйти с пустоши, научился определять опасность каким-то шестым чувством. И именно это не один раз спасало ему жизнь. Пёс прибился к нему спустя неделю. Тощий, со свалявшейся шерстью и подстреленной задней лапой. Он плёлся за ним, не отставая, но и не приближаясь. Андрей оставлял ему еду и воду, матеря на все лады своего лохматого попутчика. Запасов было с собой не так уж и много. Банок двадцать консервы и килограмма три перловки. С водой – так вообще… Можно сказать, никак. Обходя стороной города, они изредка натыкались на полуразрушенные и разграбленные деревни. Те из них, что сохранили в себе колодцы, представляли собой особую ценность и на всякий случай помечались на карте жирной синей галочкой. Из оружия у него осталось только нож и арбалет с четырьмя болтами. Дробовик он умудрился утопить. Хороший был дробовик. Удобный. Очень нравился. Моссбер. Кстати, именно в момент бесславной кончины Моссберга и состоялось, наконец, более тесное знакомство с псом…

Вынырнув из возникших не к месту воспоминаний, замер и прислушался. Слева, за большой серой глыбой отчётливо различался шорох. «Крысы? Коты?» – Осторожно сделал шаг назад. «Коты – это плохо. Очень плохо. И поодиночке они не ходят… Минимум по три… А болтов всего четыре… Да и перезаряжать времени не будет…». Ещё шаг назад. Махнул рукой псу: «Назад! Назад!» За спиной, всего метрах в пятнадцати от них, кривобоко притулилась старая трансформаторная будка. Трансформатор, а вместе с ним все имеющиеся там автоматы и предохранители давным-давно сняли и вывезли, тем не менее сама конструкция выглядела довольно прочно. Даже двери были на месте. Только бы успеть дойти. Пёс, так же осторожно ступая, пятился назад. Они не успели дойти совсем немного. Ветка под его раненой лапой хрустнула, пёс дёрнулся, прыгнул в сторону и, неуклюже приземляясь, пронзительно взвизгнул. Секунды три стояла ошеломительная тишина. Андрей даже успел подумать, что пронесло, это всего лишь грызуны или птица, которая, испугавшись их, сама пыталась прятаться. Но нет. Над серым куском бетона, взбивая огромными когтистыми лапами тучи пыли, в ужасающе изящном прыжке возник котяра. Небольшой, около полуметра в высоту. Ещё секунда ушла у кота на выбор жертвы. Этой секунды оказалось достаточно. Резко вскинув арбалет, Андрей выстрелил практически не целясь, на удачу. Удача не подвела, болт пронзил мощную, несоразмерно широкую грудь монстра. С диким шипением кот шлёпнулся в паре шагов от него. Дальше время будто замедлило свой ход. Андрею казалось, что он медленно, ну вот очень медленно разворачивается и несётся к спасительному убежищу. Он прекрасно осознавал, что поворачиваться спиной к развалинам – всё равно, что подписать себе смертный приговор. Твари настигали жертву в один прыжок, длился который не более пары секунд. Причём за счёт того, что лапы мутировавшего зверя были невероятно мускулисты, расстояние в три-пять метров было для него не проблемой.

Он уже схватился было за ручку двери, когда осознал, что пса нет рядом.

– Чёртова псина!!! – резко обернувшись, увидел его, всё так же лежащего, с неестественно отвёрнутой от себя лапой. – Тупая скотина! Чтоб тебя! – С дикими ругательствами в адрес очумевшего от происходящего пса, мужчина, перезаряжая на ходу арбалет, бросился назад. Краем глаза отметил, что с крыши соседних строений выглядывает ещё одна усатая кошачья морда. Этот не спешил нападать. Коты – твари умные и человека с оружием знают неплохо.

«Выжидает удачный момент для прыжка». – Подумал Андрей.

Пса он схватил за шкуру. Тот взвизгнул от боли, но тут же, щёлкнув пастью, заткнулся. В любом случае, момент совершенно не располагал к сантиментам и нежному обращению. Так, с псиной в одной руке и арбалетом в другой, он в два прыжка долетел до будки, закинул в неё пса и развернулся. Два здоровенных серых кота, наблюдая за ними сверху, не спеша приближались. Один угрожающе прижал уши к затылку и шипел. Второй шёл спокойно, без агрессии, без нервозности и, кажется, даже без опасений. «Знает, сволочь, что мы здесь в ловушке». Андрей медленно, не делая особо резких движений, взялся за ржавую ручку двери. Сделал шаг назад и резко её захлопнул. Нащупал на полу какую-то арматуру, как можно плотнее воткнул её между ручкой и косяком. Глаза постепенно привыкали к полумраку. Местами проржавевшие решётки внизу позволяли видеть, что происходит снаружи. Также свет поступал сверху, сквозь кабельный вывод.

***

Они неслись по пыльным просекам и широким грунтовым дорогам. Изредка выезжая на неизвестно откуда возникающую ленту старого, изломанного и в рытвинах асфальта. Шустро объезжая густые непроходимые чащи, «Ноускат» шестого «Чаборза» играючи вспарывал непролазные луговины, выпрыгивал на широкие поляны и вновь съезжал на широкую просеку.

Её глаза светились восторгом! Ветер трепал волосы, сбивал дыхание! Она знала это ощущение скорости и свободы! Вцепившись в каркас багги, она не слышала и не видела ничего, кроме этого непередаваемого чувства восторга!

За рулём была Анна, рядом – Герасим, они с Алексом – сзади. Выехали около четырёх часов вечера и, по словам Герасима, до темноты должны были добраться до ближайшего поселения, которое они почему-то называли «пустошью». Они вообще все поселения так называли. Там планировали переночевать, запастись водой и провизией и на утро двигаться дальше. Ещё в гараже, разговорившись с одноглазым механиком Егором, она выяснила, что «база», на которую её привезли, является чем-то вроде перевалочной базы. Именно сюда привозилось, приносилось и в буквальном смысле привозилось (то из техники, что было не на ходу или же не имело этого хода вообще) всё, что разведгруппы находили в достаточном отдалении от городов. И что было особой удачей – это военные части, продовольственные склады либо спецфортификационные сооружения.

Всего на «базе» находилось одиннадцать человек – две разведывательные бригады по три человека в каждой. Также имелись врач, оружейный мастер, женщина по имени Тамара. Должность для Тамары так и не придумали, но обходиться без неё было реальной проблемой. Она заведовала всеми съестными припасами, количеством патронов, одежды, топлива и даже угля с дровами. Этакий местный учётчик-управленец. Егор являлся механиком. В его обязанности входила исправность всего транспорта базы, а также солнечные панели и ветрогенераторы. У них, конечно, и дизельный генератор имелся, но топливо – ресурс дефицитный. Ещё с ними жил шестнадцатилетний мальчишка, которого нашли в одной из опустевших деревень. Пацан оказался смышлёным не по возрасту, и его было решено не отвозить на пустошь, а оставить у себя. Как сказал Егор: «Этот мелкий засранец стреляет лучше каждого из нас. За четыре месяца, что он здесь находится, столько различного зверья дробью нафаршировал, что большую часть мяса пришлось завялить. Сейчас коптильню мастерит».

На её вопрос, почему они не хотят отвезти её в ближайший город, Егор посмотрел так, словно перед ним умалишённая, после чего матюкнулся сквозь зубы и направился вглубь гаража. Она же осталась. Вновь несколько раз обошла мотолыгу, пристально всматриваясь, проводя ладошкой по холодному металлу корпуса. Ничего она не понимала. Какие МТ-ЛБ? Какие пустоши? Какие, ещё к чёрту, коты? Коты – милые пушистые создания. Могут, конечно, царапаться, но чтобы порвать кому-то задницу в лоскуты… И что за ерунда с городами? Какого… Её туда не пускают?

* * *

Темнело. Андрей, как смог, вправил псу вывихнутую лапу, вскрыл две банки рыбной консервы. Одну скормил псу, вторую съел сам. Котов вокруг их убежища собралось около пяти рыл. И это – только самые обнаглевшие из них. Сколько ещё скрывалось в развалинах, неизвестно. Радовало, хоть это слово мало подходило к данной ситуации, но тем не менее, среди мутантов Андрей не заметил ни одного котенка. Это означало, что здесь – не их место жительства, и есть шанс, очень и очень маленький, конечно, что им осточертеет выжидать и они уйдут. В конце концов, зачем ждать то, что в любом случае само не вылезет, а вытащить это оттуда возможности нет. Воду решил экономить по максимуму, осталось её – литровая фляга и двухлитровая пластиковая бутылка. Итого три литра на двоих. Андрей налил псу в банку из-под консервы и поставил перед мордой. Тот тоскливо посмотрел на парня своими круглыми янтарными глазами, повёл носом из стороны в сторону, но к воде не притронулся.

– Ну-ну… Не знаю, что ты там себе думаешь в своей собачьей голове, но я бы на твоём месте взвесил всё десять раз, прежде чем отказываться. – Усмехнулся мужчина и потрепал пса по загривку. – Нам с тобой здесь в кошки-мышки играть не один день придётся, так что пей давай. Это я только сейчас такой добрый. С перепугу, наверное. Завтра порция воды уменьшится втрое… И немного поразмыслив, добавил: – И еды тоже…

На ночь они устроились на пыльном куске брезента, что отыскался в дальнем углу будки, погребённый под обломками трансформаторной автоматики. Ещё раз проверив, надёжно ли замурована дверь, помог псу перебраться на их импровизированную подстилку, пристроил под голову рюкзак и улёгся спать. Среди ночи их разбудил грохот и дикие вопли. Коты устроили бучу.

«Ну, это их дело, может, поубивают там друг друга. Меньше котов – меньше проблем… Нет котов – нет проблем». Сквозь сон подумал Андрей, повернулся на другой бок, подтащил пса к себе поближе – с ним теплее – и вновь провалился в сон.

Утро «обрадовало». А именно – собакой. Псу приспичило, а делать свои дела на территории, где они ели и спали, ему, видимо, не позволяла его собачья интеллигентность. Псина, прижав уши, со всем свойственным ему остервенением (видимо, совсем прижало) царапал дверь и поскуливал.

– Да ты рехнулся, приятель?.. – Андрей исподлобья глянул на него. – Тебя же, дурака, сожрут. Даже до ближайших кустов добежать не успеешь.

Пес обернулся, заглянул ему в глаза. Сколько же страдания, недоумения и осуждения было в этом собачьем взгляде. Андрей опустился на корточки и посмотрел сквозь решетку. Три здоровенных серых кота лежали на небольшом отдалении от будки и наблюдали. Ещё одного мужчина слышал сверху – тот топтался и пытался когтями отодрать шифер с крыши.

– Нет, приятель. – Андрей сказал это как можно твёрже. – Я тебе не открою. Твари только этого и ждут. Небольшая щель – и у нас нет шансов. Так что всё здесь делать будем. Вон в том углу можно яму разрыть. – Немного подумав, добавил, – потом зарыть… Короче, псина, или так, или мы сдохнем!

О том, что сдохнуть они могут в любом случае, Андрей предпочел не думать.

Сделав из фляги два больших глотка, открыл одну банку тушёнки на двоих. Неспеша перекусив (торопиться в их ситуации было некуда), вывалил оставшуюся половину собаке.

– Давай уже, ешь иди… Скоро мы с тобой сырую перловку грызть будем… Как мыши… – с сарказмом добавил он.

Немного понаблюдав за котами, которые валялись среди обломков бетона, словно разбросанные капризным ребёнком мягкие плюшевые игрушки, решил сперва выкопать яму под естественные их с собакой нужды, после чего занялся ревизией рюкзака, распределяя, сколько еды осталось и на сколько её можно растянуть. Псина выдержал ещё около полутора часов, после чего, смиренно опустив морду, побрёл к выкопанному в углу клозету.

***

В пустошь они заехали засветло. Это было поселение домов в пятьдесят. Сами дома оказались маленькими – не дома, сарайки какие-то. И среди этих сараев выделялся один – довольно большой, сколоченный из брёвен и досок разнообразной формы и размеров. Тем не менее, по сравнению с остальными элементами данной панорамы казался дворцом. Именно к нему они и подъехали. Первым вышел Герасим и, подойдя к бутафорской, не внушающей доверие двери, громко постучал. Ей даже показалось на мгновение, что от этого его стука вся конструкция сейчас сложится, словно карточный домик.

Дверь распахнулась, режа слух пронзительным скрипом несмазанных петель. Вышла полная молодая женщина в длинной вязаной юбке и мешковатой кофте с коротким рукавом. На ногах – не то галоши, не то обрезанные по самое не хочу кирзовые сапоги.

– А, Герасим! – Всплеснув руками, воскликнула женщина. – Вот так гости у нас сегодня! Привёз чего на обмен или… – Она бросила взгляд в сторону девушки.

– Не на обмен и не «или». – Ответил Герасим. – Нам ночлег нужен, ещё консервы на два дня пути. За консервы плачу патронами. За топливо и ночлег – ребята дней через пять приволокут вам дров пятнадцать складометров.

– Дом тот же, что и всегда, предпоследний к лесу. – Она махнула в сторону густого чёрного ряда деревьев. – Насчёт провизии… Ну, расценки ты знаешь, одна банка – десяток патронов 5.45.

– Добро, Валентина.

Закончив с официальной частью, Герасим уже как-то добродушнее спросил:

– Мужики-то на полях, что ли, всё ещё?

– Там, где ещё им быть? Люд ленивый нынче пошёл, совсем работать не хочет. Кабы не мужики, так и бездельничали бы. А горох-то, да свекла, сами себя, может, и вырастят, но уж точно не соберут. А жрать всем надо. Чистую землю сейчас ох как найти-то нелегко, да и та больше пяти лет нормальный урожай давать не будет. Да ты и сам знаешь, что говорить-то.

– Знаю, знаю, Валентина. Мужики как вернуться, пошли кого посмышленней ко мне. И банки только чтоб не все с рыбой были, совесть имей.

Женщина басовито засмеялась, махнула на него рукой и скрылась в доме, оглушающе скрипнув дверью.

Багги они оставили под навесом возле выделенного им жилища. Неспеша умывшись и поужинав чаем с тёплыми ещё гороховыми лепёшками, кои им притащил в закутанном тряпками котелке босоногий смешной мальчуган лет шести, разбрелись кто куда. Мужчины на крыльце принялись за чистку оружия, Анна же просто развалилась на мягкой зелёной траве, закинув руки за голову и уставившись в предзакатное небо. Девушка подошла и опустилась на траву рядом с ней.

– Анна…

– Что тебе? – Лениво спросила та.

– Анна, можно я пройдусь? Ну… Здесь… Просто посмотрю. Здесь же не опасно?

– Иди. Только за пределы пустоши не выходи. И как темнеть начнёт – возвращайся. Если кто из местного быдла привяжется, говори, что ты с Герасимом приехала, сразу отскочат, как от чумы. – Усмехнулась женщина и, надвинув на лоб козырёк бейсболки, прикрыла глаза, давая понять, что разговор окончен.

Она брела вдоль нестройных рядов кособоких строений. Почти возле каждого стояла железная бочка, доверху наполненная водой, рядом ведро, возле некоторых даже два. «Пожара бояться» – пронеслось в голове. Она встретила несколько собак, которые поприветствовали ее дружным помахиванием хвостов. Возле одного из домов на невысокой скамье сидела сухонькая старушка, перед ней на лужайке играла ребятня от трех до пяти лет. Она насчитала восемь ребятишек. «Местный детский сад, что ли?» Она почти уже дошла до окраины поселения, когда навстречу вышли люди. Это были усталые, измождённые мужчины и женщины различных возрастов. Одеты они были в какое-то рванье, но ботинки у всех были хорошие. У всех на головах – широкополые шляпы. Она отошла на край тропы и ошарашенно смотрела на них. Серые лица, даже без намёка на какие-либо эмоции. Они шли мимо неё этаким стадом, вразнобой. Мужчины изредка поднимали усталые лица и с нездоровым интересом рассматривали её. Женщины же вообще не обращали никакого внимания. Людей было много, около сотни, может больше. Следом за ними, одетые в военное и с оружием, шли человек двадцать здоровенных мужиков. «Конвой?..» – подумалось ей. Когда они поравнялись с девушкой, один из «конвойных» подошёл практически вплотную, так, что в нос ударил едкий запах пота.

– Ты кто такая? Новенькая? Какого… мотаешься тут? Заняться нечем?

– Я… – Отчего-то язык прилип к нёбу, а во рту резко пересохло. – Я с Герасимом… Приехала… С Герасимом. – Выдавила из себя девушка.

– А… Ладно. – Он тут же потерял к ней всякий интерес. – За периметр не суйся. – Вновь, на этот раз откровенно похотливо осмотрел её с головы до ног. – С Герасимом… Ладно, с Герасимом, так с Герасимом. И, хмыкнув, двинулся дальше.

Гулять расхотелось от слова совсем. Выждав некоторое время, пока вся эта сумбурная толпа не разбрелась по своим халупам, на ватных ногах двинулась обратно. Дойдя до дома, не раздеваясь, лишь стянув с себя ботинки, рухнула на свободную кровать и зарылась лицом в пахнущую травами подушку.

– Где я, черт его дери?! Где? Что это за место такое? Что с людьми? Что вообще происходит?

Её разбудили крики. И выстрелы. Кричали люди. Стреляли, по всей видимости, тоже люди. Резко вскочила с кровати и осмотрелась. Солнце только-только начинало свой неспешный восход из-за далёкого горизонта. Её спутников в комнате не оказалось. Наспех обувшись, подбежала к окну. Деревня горела. Люди хаотично бегали по улицам, многие падали, вероятно, словив пулю. Она отскочила от окна и вжалась в стену. Дверь распахнулась, вбежала Анна с «Валом» в одной руке и топором в другой.

– Быстро! В машину! Бегом, я сказала! Откинув топор, схватила девушку за рукав и резко дёрнула на себя. – Вдоль стены и к машине! Я прикрою. Быстрее! Буквально пинками вышвырнула её на улицу. В ту же минуту над головой ударила короткая очередь. Пригибаясь и буквально вжимаясь в стену дома, добралась до багги. Герасим за рулём, Алекс отстреливался на заднем сиденье. Она запрыгнула рядом и, закрыв уши ладонями, как можно ниже опустила голову. Спустя пару секунд в «Чаборз» запрыгнула Анна.

– Гони! – Крикнула она, едва перекрывая своим голосом звуки выстрелов и отчаянные вопли раненых людей.

Багги рванул вперёд, выбивая из под колес тучи песка и пыли. Алекс вдруг дёрнулся и начал медленно сползать с сиденья, заваливаясь на бок. Она схватила его за ворот куртки и подтянула к себе. Он смотрел на неё не моргающими зелёными глазами, которые отчего-то очень быстро теряли блеск и казались какими-то ненастоящими. Рядом с левым виском, окаймлённая густой тёмной кровью, зияла дыра.

– Анна! Анна! Алекса убили! – Заорала она так, что у самой уши заложило.

– Автомат у него забери! – Гаркнул Герасим.

Она послушно стянула с мёртвого парня АКСУ, перекинула через плечо ремень. Одной рукой вцепившись в заваливающегося на неё Алекса, другой в каркас машины, крикнула:

– Что случилось?! Что происходит?!

– Сектанты! – Так же громко ответила ей Анна. – Твари! Людоеды! Герасим, гони скорей! Давай! Гони!

Мимо просвистело. Где-то совсем рядом. Ей показалось, что она даже почувствовала резкую обжигающую волну возле самого уха. Герасим вздрогнул и начал заваливаться на руль. Машину резко занесло, крутануло. Она едва не вывалилась, в последний момент успев уцепиться за спинку переднего сидения. Анна, что было сил, толкнула грузного Герасима. Мужчина выпал из багги и, нелепо кувыркнувшись, остался лежать на смятой траве. Анна пересела за руль, машина развернулась, и они рванули в сторону темнеющего в незначительном отдалении леса.

Багги, врезавшись боковыми колёсами в немаленький такой булыжник, следом нырнув в затопленную дождевой водой рытвину, круто накренился и, пропоров боковыми каркасными перекладинами непонятно откуда появившийся бурелом, всё же перевернулся. Вылетев из машины, она хорошо так приложилась затылком о торчащую из земли корягу. Анне досталось больше. Её зажало между колесом и кривым приземистым деревом с оранжевыми шипастыми листьями. Девушка даже предположить не бралась, что это за чудо такое укоренившееся.

С трудом поднявшись, подошла к Анне.

– Ты как? – Слова давались с трудом, в голове будто петарда взорвалась.

– Помоги. Мне пол задницы придавило. Чёрт!

Опустившись рядом с ней на колени, попыталась как-то сдвинуть колесо, но ничего не вышло – накрепко заклинило.

– Слушай, никак. Я его даже на миллиметр провернуть не могу. Может, саму машину как-то сдвинуть? Или это. – Она с брезгливостью покосилась на оранжевые стебли. – Дерево, или как эта хрень называется, не знаю, разворотить?

– Дура, да? – Анна виртуозно выматерилась. – «Чаборз» полторы тонны весит, а в тебе, «двигатель» хренов, от силы полтинник килограммов…

– Шестьдесят пять. – Зачем-то поправила она.

– Да похер вообще. Найди мой рюкзак. Там нож.

Поднявшись, девушка отряхнула брюки от налипшей на них листвы и пыли, обошла сперва багги, затем «дерево».

– Нет нигде твоего рюкзака. Он был вообще? Когда удирали, я его на тебе не заметила. Обходя машину ещё раз, заглянула в салон. Алекс всё ещё находился там. Неподвижный и бледный, словно сломанная восковая фигура.

– Ань, а с Алексом что делать будем? Не оставлять же его здесь так?..

– Рюкзак ищи. Он должен быть в машине.

Девушка залезла в салон перевёрнутого «Чаборза». Обшарив место водителя, достала две фляги с водой и сумку для патронов.

– Анна, ты там как?

– Хреново, вот как! Нашла?

– Воду нашла. И патронташ.

– Алекса вытащи уже из машины! Под ним где-то, скорее всего. И воду дай сюда!

Девушка перекинула ей флягу.

– Да он тяжелый! Хрен сдвинешь его! Ещё зацепился за что-то.

– Под него тогда лезь!

– Не ори ты! Сейчас.

Приподняв ноги покойника, втиснулась в образовавшееся пространство.

– Нашла!

– Ну так тащи сюда. Шевели задницей, меня сейчас расплющит тут к чертям!

Подойдя к Анне, показала находку.

– Он?

– Он.

Порывшись в недрах объёмного брезентового мешка с лямками, достала небольшой, около пятнадцати сантиметров, клинок асимметричной формы с глубоким долом ближе к середине. Рукоять из прессованной кожи с довольно массивным металлическим навершением и небольшой стальной гардой.

– Охотничий? – спросила девушка, заинтересованно разглядывая лезвие с антибликовым покрытием.

– Без понятия. Значит так. Резина очень толстая и плотная. Я режу, ты оттягиваешь. И полуось чем-то подпереть надо. Если машину поведёт, от меня фарш останется.

Они кромсали покрышку около получаса. В конце концов, отодрав очередной шмат резины, Анну удалось извлечь из ловушки.

Устроившись под уродливыми кронами оранжевого дерева, женщины сидели, молча разглядывая завалившуюся на бок машину. В салоне по-прежнему, нелепо раскинув руки, полусидел Алекс…

– Как звать-то хоть тебя? – Анна протянула ей флягу с остатками воды.

– Ого!.. Снизошла наконец! До этого тебя моё имя не особо интересовало. – С издёвкой ответила девушка.

– Не юродствуй. – Устало парировала ей та. – Тебе не идёт.

– Не знаю я.

– Чего не знаешь?

– Как зовут не знаю.

– Кого? – женщина явно не врубалась.

– Меня! – девушка со злостью отшвырнула пустую флягу в сторону.

Анна, проводив взглядом покатившуюся по пыльной земле баклагу, минуты две молчала, сосредоточенно что-то обдумывая.

– И давно? – она пристально вглядывалась в лицо спутницы. – Память просто пропала? Может головой ударилась?.. Ну… Или, не знаю, какие там ещё внешние факторы провоцируют подобное.

– Может, и ударили. Но маловероятно. Скорее, вкололи что-то. Я понятия не имею, сколько без сознания провалялась.

Анна вновь внимательно, как-то даже изучающе посмотрела на неё. Так смотрят на диковинных зверушек в зоопарке. Вроде как и слышали о таких, но вот увидеть удалось впервые.

– Анна. Что ты так смотришь на меня, а? Знаешь что-то? Знаешь, кто это мог со мной сделать?

– Нет. Не знаю. Вернее… Слышала подобные истории, но считала их выдумкой. Давай позже об этом поговорим. Надо уходить отсюда. Найти, где можно укрыться на ночь.

– Ты ходить-то хоть можешь? – С иронией спросила девушка.

– С трудом. Но справлюсь. Бедро здорово придавило, но кости целы. А имя тебе всё равно придумать надо. Есть какие идеи?

– Неа. – Ответила она растерянно.

Тогда начнём с исходной точки. Ты где очнулась?

– В яме.

Анна кисло улыбнулась.

– Нет, ну «ямой» я тебя называть не стану. Дерьмовое прозвище. Ещё.

– Ну… Вылезла я в лесу.

– Вот! Уже прогресс налицо! Если в лесу – будешь Леся. Как тебе?

– Леся, так Леся. Мне, если честно, всё равно.

– Чудесно… Надо оружие всё собрать. И патроны. Еды у нас нет почти, зато воды достаточно.

С этими словами Анна поднялась с земли, отряхнулась от вездесущей пыли и, хромая, подошла к багги.

– Жаль машину. – Провела ладонью по рулевому колесу, ударила кулачком по спинке сиденья. – Жаль…

Алекса извлекли из багги, перенесли ближе к дереву и, как смогли, завалили камнями и ветками. Могилу копать им оказалось попросту нечем, да и времени на это потребовалось бы намного больше.

До жалких развалин крохотной деревушки добрались ближе к полудню. Грязные, голодные, жутко уставшие, но живые. Идти пришлось около десятка километров, в основном лесом. Пару раз натыкались на бетонные завалы, обойти которые не представлялось возможным. Приходилось карабкаться на крошащиеся под ногами обломки бетонных плит, после, поскальзываясь и оступаясь, спускаться. Когда лес остался позади, нога Анны окончательно распухла. Ступать на неё она уже почти не могла. Пришлось забрать себе её рюкзак и «Вал». Тащить на себе два автомата с полными магазинами, а также оба рюкзака оказалось адски тяжело. Но когда пришлось тащить ещё и Анну, которая повисла у неё на плече, желание упасть и больше не шевелиться стало просто нестерпимым. Подойдя к первому из домов, ощутила настолько дикое облегчение, что расхохоталась в голос.

– Крышу совсем снесло? – Покосилась на неё Анна.

Прохохотавшись и успокоившись, усадила женщину на бревно, скинула рюкзаки и «Вал», оставив себе АКСУ, отправилась осматривать дома в надежде найти среди них что-либо подходящее для ночлега.

Дом нашёлся быстро. Деревянный и относительно целый. С покосившимся крыльцом и заколоченными фанерой окнами. Дверь заперта изнутри. Девушка несколько раз попыталась выбить её ногой, но ничего не вышло. Сил всё же маловато. Пришлось воспользоваться автоматом. Переведя предохранитель в одиночный режим, передёрнула затвор, дослав патрон в патронник, и, прицелившись в неподдающийся ригель, дважды нажала на спусковой крючок. Довольно сильной отдачей ствол дёрнуло вверх и вправо. И вновь в сознании пронеслись знакомые ассоциации… Очень знакомые…

Зайдя в дом, огляделась. Несмотря на то, что окна были наглухо заколочены, в комнатах оказалось более-менее светло. Почти у самого потолка, по всем стенам комнат – круглые сквозные пробоины, затянутые некой прозрачной материей. Именно они и пропускали в помещение свет. Здесь оказалось две комнаты и кухня с большой печью. Первая комната являлась, вероятно, залом. Вторая, что поменьше, – спальня. В зале – круглый стол, большой вычурный шкаф, комод… Какое-то подобие дивана. Мебель вся очень старая, но ещё довольно крепкая. Во второй комнате девушка обнаружила большую двуспальную кровать. На кровати, в обнимку, практически прижавшись друг к другу, лежали два мумифицированных трупа. Судя по истлевшей одежде – мужчина и мальчик. В руке мужчины крепко зажат стеклянный флакон. С трудом разжав совершенно окаменевшую конечность покойника, извлекла некую стеклянную емкость. Выйдя за дверь (в полумраке комнат разглядеть что-либо не представлялось возможным), внимательно осмотрела его. Размером с ладонь, слегка приплюснут. Довольно объемная металлическая крышка. Внутри маслянистая прозрачная жидкость с желтоватым оттенком. С трудом откупорив, поднесла флакон к лицу и осторожно принюхалась. В нос резко ударил неприятный прогорклый запах. Закашлявшись, быстро заткнула колпачок обратно.

– От кого же вы, товарищи покойники, отбивались здесь подобными благовониями?

Покрутив пузырек в ладони, попыталась рассмотреть хоть какую-то надпись. Безуспешно. Ветхая этикетка не сохранила ни единой буквы. Убрав находку в карман кителя, вернулась в дом. Подойдя к кровати, еще раз внимательно все осмотрела. Не обнаружив более ничего интересного, как можно плотнее завернула трупы в одеяло и, стащив с кровати, поволокла к выходу.

Чуть поодаль от дома обнаружился на удивление целый сарайчик. В него она и определила усопших. На время. В данный момент более чем необходимо позаботиться о живых. Мертвые же не особо расстроятся, если их предадут земле не сегодня.

Вернувшись к месту, где она оставила Анну, девушка с сожалением обнаружила, что ее спутница окончательно расклеилась. Держалась она из последних сил и едва не теряла сознание. Лицо приобрело серовато-бледный оттенок, на лбу выступили крупные капли пота, а небесно-голубые глаза выражали полное безразличие ко всему происходящему.

– Анна… Ань, поднимайся, – Девушка осторожно обхватила ее за талию и помогла встать. – Давай. Потихоньку пошли. Здесь недалеко.

Медленно, с несколькими остановками, они добрели до их временного убежища. Аккуратно уложив больную на освободившуюся кровать, вернулась за рюкзаками и оружием. Поднимая с земли их нехитрые пожитки, краем глаза заметила в стороне какое-то резкое движение. Словно нечто взметнулось и тут же исчезло. Замерев, девушка медленно обернулась. Ничего. Показалось? Осторожно, без резких движений поднялась, закинув рюкзаки на плечи и на всякий случай приведя автомат в боевую готовность, внимательно осмотрела всю доступную взгляду местность. Вроде ничего. Ну, вообще-то не удивительно, если после всего произошедшего у нее могут появиться галлюцинации. Уже подойдя к дому, вновь заметила точно такое движение. Но в этот раз на крыше недалеко расположенного дома.

Неожиданно ощутила, как тело словно парализовало. На лбу выступил холодный пот, а по спине резвым галопом проскакали мурашки. Резко вскинув автомат, девушка прильнула к оптическому прицелу и уставилась в сторону исходящей опасности. Но ничего, кроме мягкой оранжевой дымки над крышей обветшалого дома, так и не разглядела. Ощущение панического страха постепенно отпускало. Что это было, черт возьми? Животное? Игра не вовремя взбунтовавшейся психики? Зайдя в дом и плотно притворив за собой дверь (жаль все же, что замок пришлось прострелить), подошла к Анне. Та, бледная и горячая, металась в бреду на изветшалом пыльном матрасе. Никаких лекарств у них с собой не оказалось. Единственное, что удалось найти, – кусок марли. Довольно длинный и широкий. Распоров брючину, осмотрела место удара. Никаких явных ран не обнаружилось, но синяк от ягодицы до самой коленной чашечки приобрел лилово-фиолетовый оттенок. И что с ним было делать, девушка не знала. Вернее, помнила, конечно, что к гематомам прикладывают лед, но насколько же пережаты мышцы бедной Анны многотонной машиной!.. Здесь ледяными примочками вряд ли обойдёшься. Поправив под головой женщины импровизированную подушку из различного найденного в доме тряпья, взяла рюкзаки и, усевшись на холодный и пыльный пол, принялась изучать их содержимое. Четыре фляги с водой, нож, небольшой налобный фонарик, дозиметр, небольшая солнечная батарея в комплекте с повербанком. Сменное белье. Носки, футболка. Штук пятьдесят патронов к «Валу». Чуть больше сотни 5.45 для «Ксюхи». Не густо. Из съестного всего две банки рыбной консервы.