Читать книгу: «Притча о Всадниках Апокалипсиса и старом дервише», страница 3

Взбешенный Война прямо на месте развернул молотящего копытами коня и помчался в обратную сторону. Чума констатировал «А теперь он будет считать тебя дураком, который вместо выполнения важного задания помчался на смерть, потому что ничего другого не умеет». Война скрежетнул зубами, но промолчал. Чума очень остер на язык, лучше не давать ему поводов для шуточек. А то, что впечатление перед дервишем испорчено, понимали оба.

На третий день пришла очередь Голода. В отличие от первых двух Всадников, он двинулся не вдогонку дервишу, а навстречу ему. Ведь пространство для Всадников было лишь условностью. Голод навьючил на своего тощего черного коня два громадных тюка с провизией и, облачившись в потрепанные одежды, двинулся по дороге. Ему было чуждо изящество Чумы или величественная мощь Войны. Голод походил на старого разбойника, которому впервые в жизни улыбнулась удача. Но никто, никто, не назвал бы его слабым, стоило только взглянуть в глаза Голода, в тех случаях, когда он не прятал взгляда. И уж Чума с Войной вполне знали его силу, с внутренним беспокойством ожидая конца спора.

Голод поравнялся с дервишем и окликнул его надтреснутым голосом: «Странник, сделай одолжение, остановись». Дервиш вопросительно взглянул на встречного. Голод продолжил: « Я много грешил и дал нерушимый обет, в качестве раскаяния не возвращаться домой пока не раздам в пустыне пищу и воду, навьюченную на сорок верблюдов. Вьюки с тридцати девяти верблюдов смог раздать я, но сороковой пал позавчера, а миссия моя еще не выполнена. Моя бедная лошадь и я на грани смерти, но я не могу нарушить слово, пока не раздам последнюю пищу. И уже двое суток я никого не встречаю в этой проклятой пустыне. Прошу тебя, помоги мне выполнить обет до конца и вернуться домой».

Хмурые глаза дервиша внимательно смотрели на Голода. Наконец он кивнул. Обрадованный Голод начал быстро развьючивать свою кобылу. Он знал, стоит только старику попробовать эту еду, в его Голода присутствии, как смертный уже не сможет остановиться. Будет жрать и жрать, как свинья, как самое грязное животное. Пока не лопнет от обжорства, и уже с порванными кишками еще будет тянуться к еде, ибо страсть, внушаемая Третьим Всадником поистине страшна. И это будет победа. Еда причем была самая обычная, ни грамма колдовства. Только аура самого Голода рядом. Изысканная пища конечно, но не более. Такие же точно яства мог позволить себе любой богатый купец. Спор следовало выигрывать честно, поскольку сжульничать в случае Всадников – это много хуже, чем справедливо проиграть. Они знали друг друга слишком давно, чтобы хоть какой-то обман продержался бы нераскрытым.