Читать книгу: «Петр Чайковский: Дневники. Николай Кашкин: Воспоминания о П.И. Чайковском», страница 2

12 мая. В 9 часов пошел пешком в Тарапун и лишь к обеду пешком же вернулся, – здоровая прогулка! Сидел на балконе, болтал с Натой, пытался на велосипеде ездить и т. д. Играл Моцарта. После чая начал было возиться опять с опротивевшими контрастами, но вдруг блеснула новая мыслёнка, и дело на лад пошло. Бегание у столба с Алёшей и Бобом (он наконец меня просто с ума сведет своей несказанной прелестью). Приходил Ник[олай] Вас[ильевич] и говорил о статье Revue по поводу красных закатов. Заходили в церковь (чудный вечер; жидовское гулянье; М-те Круаза). За ужином Нина и Маня ⁶⁸. Пылал приживальщицким гневом на составе ужина. За винтом ужасно сердился, но не по поводу карт, а вообще, так себе, на что-то неопределенное, что можно назвать Z. – Да, этот Z менее мучителен и, пожалуй, более основателен, чем X, – но тем не менее и он неприятен.

13 мая. Воскр[есенье]. Адский ветер, губящий все посевы бураков. Обедня отошла рано, и я долго не знал, что с собой делать. Наконец пошел к Ал[ександре] Ив[ановне] и сидел у ней в гостиной вместе с Сестрицей. Занимался. После обеда сидел в кабинете, и Боб со мной. Гулял через силу; все еще вчерашняя усталость дает себя чувствовать. После чая пописывал. Качался с Бобом и какими-то девчонками. После ужина, по поводу появления разом Сабанеева и Ром[ана] Еф[имовича], произошло недоразумение насчет того, кому быть в партии, и я было ушел к себе и принялся за английский, но скоро за мной пришел Лёва. Играл довольно счастливо, по наделал в последнем робере с Ром[аном] Ефим[овичем] ошибок и до сих пор не могу себе простить, что вместо пик пошел с червей!!! Z меня сегодня особенно мучает. Да простит мне Господь столь скверные чувства. Модест прислал мне портреты Коли ⁶⁹ и наследника.

14 мая. С утра неожиданно пошел мелкий тихий дождичек и шел до самого вечера. Я ходил утром долго по саду. Занимался до обеда удачно. После обеда читал с Бобом Крылова. Гулял по Николаевскому полю. Сторож и знакомство с ним. Чай один (Саша легла с Натой спать) пил. Немного бегал ради Боба у столба. Был (по ее приглашению) у сестрицы. Она обиделась, что ее в Вербовку отсылают, и захотела в монастырь. Саша приходила со мной утром говорить об этом. Сначала (утром) я недоброжелательно отнесся к сестрице, но, побывав у ней, отлично понял ее чувство. За ужином Ник[олай] Вас[ильевич] и Верлоп ⁷⁰. Винт. Я невероятно был раздражен и зол, но не по игре, a Z меня мучил, что тем более досадно, что утром он улегся было.

15 мая. Опять утром шел дождичек. Гулял по саду. Писал последнюю варьяцию (финал-pоlaсса). После обеда ходил в дубковый яр (пастухи-картежники) и вернулся через Смелянскую дор[огу]. После чая опять работал. Увидев Варю, шедшую к Саше, зашел в дом; потом посетил Алекс[андру] Ив[ановну]. Сидели с ней у Веры Вас[ильевны] и беседовали при неистовой суетне детей. После ужина был винт с Ром[аном] Ефимовичем]. Я по обычаю бесился неизвестно на что, впрочем, больше всего на Ник[олая] Вас[ильевича], громко толковавшего о разных разностях и о том, как он промочил ноги. Спать лег, не читавши и не писавши дневника: пишу это днем позже.

16 мая. Утром ходил по саду, а потом забрел в Рудню и вернулся через кирпичный завод. Писал до самого обеда. Обедали en petit comité ⁷¹: сестрица уехала в монастырь, Лёва в свои экономии. После обеда сидел в гостиной, потом работал и погулял по саду. После чая опять работал. Узнав, что Боб у столба, пошел туда и застал его с Флегонтом. Много возни было. Приходили Лиз[авета] и Вера Вас[ильевны] за сиренью. Долго с Бобом и Флегонтом сидели на скамье у оранжереи. Вечер чудный. Занимался английским. Успехи мои в понимании читаемого значительны, – но все еще ничего не понимаю, когда Miss Eastwood ⁷²говорит. Ужинал без Саши (она в большом доме). Сабанеев. Винт. Флегонт ломался, я выиграл.

17 мая. Вознесенье. Серая, тихая, но свежая погода. Алёша ушел тотчас после чая в церковь, а я, не гуляя, засел за работу и писал до 12 час[ов]. Гулял с большим наслаждением по Никол[аевскому] полю. Обедал в большом доме. Разговор о катастрофе на Никол[аевской] жел[езной] дор[оге]. После обеда сидел в гостиной, болтая с М-те Круаза, Ал[ександрой] Ив[ановной] и т. д. Пришла М-те Ярошевская. Когда в 4 часа я уходил, Лиз[авета] Вас[ильевна] со слезами на глазах говорила об Алекс. Михайл. Чай с Натой вдвоем. Занимался с большим напряжением. Качание в саду в 2 приема. М-те Власовская представила меня М-те Альгзен. Второй раз усиленно качался с Бобом, Алёшей, Апалатиком. Играл Моцарта и восхищался. Мысль о сюите из Моцарта. За ужином явилась М-те Плесская и позже Кружилин ⁷³. Я отказался от винта и, посидевши у стола, пришел к себе в 11 часов.

18 мая. Я слишком напрягаюсь в работе, как будто меня погоняют. Напряжение это и нездорово, да, вероятно, и на бедной сюите отразится. Утром (чудесная погода) ходил на Пляковские бураки, которые прорывают. Занимался очень удачно (вариации перед финалом). После с Бобом на крыше сидел (куда только не заберусь я ради этого ангела!). По жаре бегал с ним же у столба. Засим пил чай (Вера Вас[ильевна] и разговоры о несчастной Анне Петровне), а потом неистово работал, дабы иметь возможность завтра начать с нового. Сестрица вернулась из монастыря. Перед ужином заходил к ней. После ужина играл, по желанию Боба, в особую игру – секрет, – преглупая игра. Винт. Я был очень tired and played without great pleasure ⁷⁴. Проиграл.

19 мая. Праздновалось Тасино 16‐летие. Погода изрядная. Утром написал вариацию. Обед был парадный, с шампанским. Ходил в Тростянку. Чай пил у себя. Писал письма. С Бобом (голубчиком) ходил на скалы, там присоединились к лодочной компании и вернулись с ним домой. Заходили с Бобом к зеленому домику и сидели с Эм. Фед. Играл Бобу детские песни. У всенощной. Вечер с танцами; я был тапером. Боба невыразимо забавляло, что я на задаваемые им темы играл кадрили. По окончании, когда все расходились, Ната, бывшая очень задумчивой, вдруг сказала мне: «ах, Петичка, право, жить не стоит!» Такие слова в устах столь здоровой и цельной натуры, как Ната, произвели на меня очень грустное впечатление. В течение вечера Вера Вас[ильевна] вспоминала былое, и, по-видимому, с сожалением. Но все то, что она вспоминает, мне лично противно и возврата всего этого не хотелось.

20 мая. Воскр[есенье]. В церковь опоздал. Пошел было походить (признаться, удирая от выходивших из церкви Даньки и tutti quanti ⁷⁵), но вдруг случилось неприятное происшествие, вследствие коего, прямо от Николаевской экономии… я полетел домой… Ходил потом в большой дом. Сидел в гостиной с Ал[ександрой] Ив[ановной] и Лиз[аветой] Вас[ильевной]. Последняя рассказывала о Пашковых. Потом сидел у Веры Вас[ильевны]. Говорили с ней о Тане. Дома успел написать варьяцию. После обеда поездка в Вербовку в ландо с Лёвой, Сашей и Бобом. До Майдана шел пешком. От Лебедовки, где мы заходили к Анне Иван[овне], я с Бобом шли пешком. В Вербовке пили чай, бродили по саду и всюду с Бобом. Дома нас все встретили с радостью, ибо беспокоились. После ужина винт, в коем я проиграл 7½ рублей. Очень не везло.

21 мая. Погода Каменская, в хозяйственном отношении губительная, в гуляльном жестокая. Зато я хорошо работал сегодня, ибо написал целых четыре варьяции. Утром только тур сада сделал и потом работал, а в 12^½ кончил в ожидании Боба, обещавшего прийти петь учиться, но обманувшего. После обеда с Бобом по поводу ходуль, бродили по пучинам и дебрям недостроенного большого дома. Гулял по Никол[аевскому] полю. Чай без Наты, но с сестрицей и с Тасей, которая то и дело кого-нибудь осуждала, Miss Eastwood даже дурой назвала. Занимался. Ходил, тщетно ища Боба, по местечку, потом в поле Тростянском был. Мы с Сашей и с Сестрицей были в большом доме, потом ужинали (необыкновенно вкусно) у Плесских. По возвращении домой в винт играли, и я немного выиграл.

22 мая. Ночью просыпался от боли в горле и тошноты, и весь день был нездоров, хотя и занимался хорошо. Перед обедом приходил Боб, и я играл ему мои песни. После обеда с величайшим усилием добрел до Тростянки и назад. После чая сел было заниматься, но Боб увлек меня ходулями. После безнадежного дня вдруг начали подходить тучи, однако ж ничего или почти ничего из них не вышло. Несколько раз выходил, ища Боба. Как только я не работаю и не гуляю (а это для меня та же работа), – начинаю жаждать Боба и скучать без него. Страх как я люблю его. За ужином были участвующие в спектакле ветеринар (незадолго перед тем приехавший и мной принятый), Сабанеев и т. д. Репетиция. Я аккомпанировал Тасины куплеты. Несимпатичен этот спектакль. Винт с перерывами. Ник[олай] Вас[ильевич]. Я выиграл очень много.

23 мая. Утро было как-то особенно восхитительно. В саду встретил Веру Вас[ильевну] с Влад[имиром] Андр[еевичем] и ходил вместе с ними. Успешно занимался. Боб ездил встречать Лёву и Гришу и не обедал. После обеда я ходил в Тростянку. Сестрица (с которой я вообще недостаточно ласков) порядочно раздражала меня сегодня своей перепиской с г. Лоди, в коей я играю роль секретаря. Кончил сюиту. Перед ужином бродил по саду и по площади. Чудный вечер. Ходули. За ужином опять сестрица с Лоди. Репетиция – Femmes savantes ⁷⁶?!! Я очень нервен был: все меня раздражало, и не без причины: боль, или, лучше сказать, странное ощущение в горле, давно не проходящее, начинает беспокоить меня, да и еще маленькое как бы геморроидальное страдание. По окончании курьезной репетиции был винт. Мне везло. Был очень не в духе, несмотря на то.

24 мая. Письмо от Пахульского, в коем присылает мне объявление о продаже Дворянинова. Разнообразные чувства, при сем испытанные. Писал длинное письмо к Н[адежде] Ф[иларетовне] насчет планов о покупке имения, кои решено отложить в сторону. Ходил в большой [дом] и долго беседовал с Вер[ой] Вас[ильевной]. Или я очень ошибаюсь, или она еще не совсем изменила старым своим чувствам. После обеда, на коем были Яков Исаич с ассистентом, мы все волновались по причине шедшей на нас грозной тучи. Она и радовала, и пугала, и разочаровывала… но наконец столь давно жданный дождь был. Я сидел у себя, боясь молнии и в то же время восхищаясь. За чаем Лёва и Гриша. Экзамен. Прогулка к кирпичному заводу. Ходули. Гаврюша Аполат. После ужина чтение с Бобом Гоголя и мечты о постановке Ревизора. Тасин спектакль отменен. Винт. Николай Васильевич.

25 мая. Целый день меня беспокоило и до крайности раздражало все то же странное ощущение в глотке. Утром занимался переложеньем на 4 руки варьяций. После обеда ходил за станцию на Пляковские бураки. Песни рабочих. Жуки. За чаем Саша рассказывала про то, как Сестрица смотрит на мои отношения к Нате. Потом появился ветеринар, коего я счел долгом занимать. Писал, занимался английским и все беспокоился о своей глотке. С мальчиками перед ужином забавлялся ходулями, pas de géants и т. д. После ужина долго ждали Флегонта, а у меня между тем голова разболелась так, что с трудом играл в винт. Везло ужасно, и мне было ужасно жаль Сашу. Очень мучился не самим чувством Z, а тем, что оно во мне есть. Лег спать, не писавши. Спал лихорадочно.

26 мая. Проснулся после хорошего, но с лихорадочными перерывами сна, очень не в духе и боясь глотки. Воздержался от вкушения пищи, думая, что этим предупрежу, и действительно, сначала долго ничего не было, но теперь (пишу это утром, в 12½, после прогулки) более, чем когда-либо. Что это? Вероятно, вздор, но нервам от того не легче. Получил письмо от Губерта ⁷⁷, сообщающее мне предложение Бесселя насчет переделок Опричника. Был значительно взволнован этим. Вследствие легкого нездоровья и чудной погоды не занимался, а пошел в Тростянку через Дубков-Яр, и очень бы усладительна была прогулка, если бы не глотка. Обед состоялся поздно. Были Ник[олай] Вас[ильевич] и Сабанеев. Сидел на балконе на лестнице с Бобом и Тасей, которая чесала мне голову. Адель Андреевна (тоже обедавшая) что-то ораторствовала про мою знаменитость. Потом пописывал дома. Только в 5½ Ната позвала меня к чаю. Переезд Сестрицы. Написал 2 варьяции. Прошелся по саду: акации благоухают. Веру Вас[ильевну] встретил. У всенощной очень приятно было (сегодня канун Троицына дня). От[ец] Алекс[андр] в скуфье. Боб расшиб себе колено (Апалат и ходули). Мое беспокойство. Доктор. Винт. Везло до гадости.

27 мая. Троиц[ын] день. Обедня. Сильная, почти невыносимая духота. Едва вытерпел коленопреклонение. У Алекс[андры] Ив[ановны] чай пил в столовой. Она была необыкновенно как-то ласкова ко мне. Приезд Мити. Встретил их около линии (Даня). После обеда опять началось ощущение. Тучи ходили, и перепадали дожди. Я успел заняться. Отъезд Анны Петровны. Прогулка вдоль линии. После ужина танцы. Винт впятером.

28 мая. Духов день. Погода не дурная, но дождь хотя и был, а все мало. Совершил благодаря серенькому утру чудную прогулку по Никол[аевскому] полю почти к Зрубанцу. Падение Боба с лошади из-за комедиантства этой дряни Митьки. Хорошо, что благополучно. После обеда Митя убивал ради удовольствия собак. Я возненавидел сразу мерзкого мальчишку и так был возмущен и расстроен, что с трудом принимал участие в игре в буриме и в secrétaire, устроенной в большом доме Верой Васильевной. Прошелся по большой улице на Покровской стороне. Немного занялся. После ужина винт с Сабанеевым и Флегонтом. Мне не везло. Я был ужасно утомлен и лег спать сейчас после возвращения домой. Просыпался ночью от изжоги.

29 мая. Совершил утром большую прогулку на Пляковские бураки. Лёва с дрянью (Господи, прости) уехал в Чигирин. Приехал учитель. Я занимался сначала переложением варьяций, потом выбором моих ф[орте]п[ианных] пьес для издания A usgewählte Werke ⁷⁸, предпринимаемого Петр[ом] Ив[анови]чем. Приехал учитель для мальчиков. Обед с Сабанеевым, с пельменями и с учителем, коего мне пришлось занимать. Поездка в ландо в Пруссы: Саша, Ната, Тася, Сестрица и я. Очень приятно было бы, если бы не ощущение, начавшее было проходить, но явившееся с новой силой. Дома за ужином странная выходка хозяйки дома, открыто восстанавливающей своих детей против ближайших и, во всяком случае, почтенных родных. Ах, зачем, зачем это все?.. Был в большом доме. Присутствовал при игре в мельники и беседовал с Лиз[аветой] и Вер[ой] Вас[ильевнами].

30 мая. С утра ощущение. Совершил большую прогулку по Никол[аевскому] полю. Занимался 1) вариациями, 2) корректурой Моцарта. За обедом разговор шел с немцем (вообще очень разговорчивым) о классицизме, учении и проч. Перед самым обедом порядочный дождь шел. После обеда вдруг и совершенно неожиданно ощущения как не бывало, – а вечером снова вернулось. После обеда корректура. Снаряжал Боба в верховую поездку. Ходил к мельницам. Сумасшедший еврей. При закате солнца сидел на крыше и следил за градовой тучей, шедшей в стороне, а также за Натой, пожиравшей только что привезенные из Верб[овки] огурцы. После ужина винт вдвоем с Флегонтом. Возвращение Лёвы из Чигирина. Чай. Ник[олай] Вас[ильевич]; мотыльки; Ник[олай] Вас[ильевич] заходил прощаться. Ощущение.

31 мая. Целый день ходили тучи и падали дожди, а вечером даже сильный дождь. Успел утром отгулять свои 2 часа; шел от Смел[янской] дор[оги] межой у могилы к Пляковским полям; спускаясь к станции, имел вид на довольно невдалеке гремевшую тучу. Занимался Фигаро и кончил. После обеда часа два был неразлучен с чудным, несравненным моим Бобом; сначала он валялся на балконе, на скамейке и очаровательно томился и болтал о моих сочинениях (Каменна Москва). Потом у меня сидел и заставлял меня играть. После чая я занимался. Перепадали дожди. Приехал председатель съезда. Мальчики наши с немцем и англичанином уехали в 7 часов и только около 10 вернулись; мы все страшно беспокоились; оказалось, что дождь их в Пруссы загнал. Винт с председателем. Сильный дождь. Телеграмма от Модеста, что он болен и остался в Петербурге. Целый день ощущение. Спал полночи в кабинете.

1 июня. Великолепная погода. Большая прогулка к Пляковским буракам. Писал переложение финала. После обеда ощущение стало проходить. Поездка в Вербовку, чрезвычайно приятная. Собачка, упорно за нами следовавшая. Из Лебедовки с Бобом, Гришей, Укой пешком. Чай. Лошади. Прыгание у кирпичного завода и на дворе. Дорогой рассказы Наты о своих страхах. За ужином узнаю, что Блум ⁷⁹. вызывает зачем-то Вл[адимира] Андр[еевича]. Страшное, безумное волнение, особенно когда Лёва поручил звать его. Едва доиграл два робера.

2 июня. Прогулка все на Пляковские бураки через Смел[янскую] дор[огу]. Писал переложение финала. После обеда с мальчиками заходил в большой [дом] Ал[ександры] Ив[ановны], потом участвовал в игре в городки со всей компанией мальчиков и менторов, потом на Pas de géants веселая беготня была. Чай дома (вдвоем с Сестрицей; Саша и Вера Вас[ильевна] книгами были заняты). Рассказы Сестрицы о ее молодости, родителях, сватовстве и т. д. Писал письма и занимался английским. Неудачная попытка попасть к всенощной в Покр[овскую] церковь, зато приятная прогулка за церковь. Телеграмма от Модеста, обеспокоившая меня. После ужина сидел с Бобом в кабинете и про учебные дела беседовал. Винт. Не везло; не злился, но холодный пот прошибал. Ощущение немножко было, но теперь я не боюсь врага, ибо знаю его; это все тот же желудок.

3 июня. Воскр[есенье]. Пишу очень усталый. Поездка на целый день в большой лес. Я пешком до Подлесной. Там сиденье, обед, поход на хуторянские бураки с Лёвой и Керном, чай и т. д. Чуть меня не оставили по недоразумению ночевать в лесу. Дома ужин и винт с Керном. Страшно сильное чувство. Боже мой, прости и укроти меня. Ощущение прошло совершенно. Телеграмма от Модеста. Странная вещь: ужасно не хочется уезжать отсюда. Я думаю, все дело в Бобе.

4 июня. Видел во сне Μ. и вследствие того целый день был немножко и даже более чем немножко влюблен. Ничего, ничего… молчанье…!!! – Был утром в Тростянке и находился в состоянии жуткости и грусти, ибо из письма Ник[олай] Дм[итриевич] К[ондратьев] узнал о смерти бедного добряка Масалитинова. Его, конечно, жаль, ибо еще бы мог пожить, но как убийственно должен страдать Гол!!! Обедал Керн, и после того я совершенно напрасно ликер пил. За чаем, да и вообще целый день, меня раздражала бедная сестрица, с которой я совсем не так ласков, как бы следовало. Забыл сказать, что за обедом было немало того, что так убийственно на меня действует (по поводу Круаза и т. д.). Дремал днем, что давно со мною не было. За чаем были также божественные старушки, а потом, встретивши их в саду (они с Лёв[ой] и Саш[ей] к Ник[олаю] Вас[ильевичу] ходили), проводил их до дому. Вообще без толку шлялся и, между прочим, на крыше сидел. Ната долго беседовала со мной у окна. После ужина многие прощаться с Сашей приходили. Винт. Мне очень не везло. От этого, но главное, от тысячи других причин, составляющих то, что я называю Z, я злился, как лютая змея. Пришел домой под грустным, тяжелым давлением этого Z.

5 июня. Проснулся с сильной болью в горле и лихорадочным состоянием. Заставил себя пройтись. Занимался дома. Вадим появился. После обеда боль стала усиливаться, и я разболелся совсем, так что не ужинал, а боль в горле была столь ужасна, что каждое глотание было адским мучением. Ночь была мучительна ужасно.

6 июня. К утру немного лучше благодаря обильному поту. Как Алёша много выказывает дружбы и участия в подобных случаях. Посылал за Куликовым ⁸⁰. Успокоил, сказав, что нарыва нет. Хотя мне и лучше, но все же еще скверно, и я не знаю, как поеду завтра. Целый день почти спал. Навещали. Очень мало ел. Иные посетители (Як[ов] Мих[айлович]) тяготили меня. Играл все-таки в винт, но насилу 2 робера сыграл. Ночью спал прерывисто. Слышал Сашин отъезд.

7 июня. Весь день дома просидел. Опять приходили, между прочим, Лиз[авета] и Вера Вас[ильевны] и Лысый. Гораздо лучше. Читал все Воспоминания Панаева. День холодный. Обедал у себя. Визит М-тпе Силы. Ужинал в доме. Винт с Флегонтом, Лёв[ой] и Димой ⁸¹(который успел-таки выманить субсидию).

8 июня. Прогулялся в Тростянку. После обеда был в большом доме и сидел у Ал[ександры] Ив[ановны] с Лиз[аветой] Вас[ильевной] и Вер[ой] Вас[ильевной]. Розовое варенье. Чай дома. Поездка по полям в линейке с Ник[олаем] Вас[ильевичем] и 3 менторами. После ужина винт. В 11 ч[асов] уехали на станцию пьяный Алёша и несносный негодяй Митька. В Знаменке час. Добрый генерал. Кресельный особой констр[укции] вагон. Восход солнца.

9 июня. Много спал. В 4 часа Харьков. По случаю выставки попал не в Gr[and] Hôtel, а в Métropole. Фланерство. Собор. Певчие. Обед в Gr[and] Hôtel. Чай дома. С Алёшей [ходили] в сад Тиволи.