Читать книгу: «Рыбы», страница 7

Призвание переводчика и функция транслятора⁴

Язык

Позволю себе небольшое лирическое вступление. Я поступила на романо-германское отделение филфака МГУ в 1953 году. На том же отделении учился Андрей Зализняк, будущий академик, всемирно известный лингвист и полиглот, прочитавший древнерусские берестяные грамоты, найденные в раскопках под Новгородом. Он был старше меня на один курс. Но год стажировался в Ecole Nolmale. Так что по возвращении из Парижа оказался моим однокурсником. Жил он тогда в Курбатовском переулке недалеко от Тишинского рынка, в старой избе-развалюхе, превращенной в коммунальную квартиру, в комнате с печкой, низким потолком и огромной картой мира на стене. Однажды он, стоя перед этой картой и водя по ней школьной указкой, прочел мне лекцию по языкознанию. И пока он говорил о том, как перемещались по этой карте непостижимые субстанции, называемый языками, как они видоизменялись, влияли друг на друга, размножались, сливались, возникали, взрослели, старели, консервировались, умирали, исчезали из мира, я чувствовала себя все постигающей полноценной личностью. Никогда больше ничего похожего я не переживала. Но поняла, что таинственная субстанция, называемая языком, дана человеку свыше. Как все живое. Как фауна. Как флора. Как Галактика. Как звездное небо над нами и нравственный закон внутри нас.

Призвание переводчика

Как известно, святым покровителем переводчиков считается блаженный Иероним. Он перевел и Новый, и Ветхий Завет, открыв своей братии, латинянам, имена четырех Евангелистов и всех ветхозаветных пророков. Но если Четвероевангелие он переводил с греческого, то Ветхий Завет – с оригинала, с еврейского текста, консультируясь у вифлеемских знатоков-раввинов. Помимо вульгаты, греческого и еврейского, он владел еще и арабским, и халдейским, и сирийским языками. Его перевод Священного Писания на вульгату – воистину титанический труд. Этим переводом в течение многих столетий пользовалась католическая церковь и университеты, формировавшие образованное сословие средневековой Европы.

«Серебряный кодекс» – перевод Евангелия с вульгаты на готский (самый старый немецкий) язык датируется пятым веком. В пятнадцатом веке существовало уже около ста немецких переводов Писания. Но канонический перевод сумел создать только гениальный краснобай Лютер, хорошо владевший вульгатой, – ведь он сначала был монахом-августинцем. Во время Реформации и Крестьянской войны он 25 лет сидел под охраной Саксонского курфюрста и переводил Писание на свой родной немецкий. К нему даже черт являлся, дабы отвратить его от святого дела, а он, говорят, швырнул в него чернильницей. Чернильное пятно до сих пор демонстрируют туристам в Вартбурге. Канонический перевод Лютера положил начало современному литературному немецкому.

На церковно-славянский, как известно, перевели Библию Кирилл и Мефодий, а современный русский литературный язык формировался усилиями Ломоносова, Тредьяковского, Державина, Жуковского и Пушкина. Не знаю, есть ли в нашем литературоведении монография о Пушкине как о переводчике. Но я была в его квартире на Мойке и видела его библиотеку. Он равно свободно владел родным и французским, знал латынь, греческий, читал по-немецки, по-английски, по-испански. В Собрании его сочинений блистают имена Анакреона, Горация, Катулла, Ариосто, Вольтера, Андрея Шенье, Ламартина, Мицкевича. Мы находим у него песни западных славян (которыми он обязан Мериме), отрывок из «Фауста», переводы с португальского, Подражание арабскому, Подражание итальянскому. Подражание французскому, Подражания древним, Подражание Корану.

А.С. Пушкин

ПОДРАЖАНИЕ КОРАНУ

 
По что ж кичится человек?
За то ль, что наг на свет явился?
Что дышит он недолгий век,
Что слаб умрет, как слаб родится?
За то ль, что бог и умертвит
И воскресит его по воле?
Что с неба дни его хранит
И в радостях, и в горькой доле?
За то ль, что дал ему плоды
И хлеб, и финик и оливу,
Благословив его труды
И вертоград, и холм, и ниву?
Но дважды ангел вострубит,
На землю гром небесный грянет
И брат на брата побежит,
И сын от матери отстанет.
И все пред бога притекут,
Обезображенные страхом.
И нечестивые падут,
Покрыты пламенем и прахом.
 

Очень актуальные стихи, не правда ли? И совершенно напрасно современные европейские вандалы публично сжигают Коран. Говоря о великих переводчиках, хочу упомянуть также ливанского профессора Фуада Рифку. Он вместе со своим студентами перевел на арабский Библию.

Я понимаю призвание переводчика как поиск и выбор имен, то есть текстов, которые переводчик хочет сделать понятными носителям родного языка и тем, кто владеет этим языком. Миссия переводчика – открывать имена. Это трудная профессия, так как в современных издательствах добровольные приношения в сокровищницу отечественной словесности всегда будет восприниматься как нежелательный, сомнительный и обременительный самотек. Но говорить об этом стоит. Хотя бы для того, чтобы предостеречь молодых коллег от преждевременных разочарований.

Функция транслятора

Говоря о трансляторе, я имею в виду устройство, которое нам предлагает интернет. Для людей нашей профессии оно может пригодиться. Но далеко не всегда. И в любом случае не раньше, чем переводчик научится пользоваться обычными словарями. Транслятор смешон и полезен. Смешон, когда не различает между оголенным проводом и голым проводником. Полезен тем, что доставляет нам чувство превосходства и укрепляет уверенность в своих силах. Мы, переводчики, способны плакать, смеяться, шутить, возмущаться, радоваться и печалиться. Благоговеть и молиться. Для этого транслятору не хватает пустяка: жизненного опыта. Его функция – чисто служебная. Не стоит его бояться. Не стоит верить ему больше, чем себе. Он инструмент волшебника (помните веник из баллады Гёте?) и в неопытных руках может наделать много бед. Он должен знать свое место. Как все роботы.

Пророки и поэты приобретают жизненный опыт самыми разными, подчас непостижимыми путями. Пророк говорит от имени неба: И шестикрылый серафим на перепутье мне явился… Поэт говорит от имени земли: Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда… Переводчик – не поэт. По определению. Будь он поэтом, он прежде всего высказывался бы от своего имени. Переводчик говорит от имени пророка, как бл. Иероним, Кирилл и Мефодий или Лютер. Или от имени поэтов, писателей, драматургов, публицистов, коим несть числа. Но ни один пророк, ни один поэт, ни один переводчик в мире никогда и нигде не создавал своего языка. Слово было в начале. В начале было Слово…

Интернет – современная Вавилонская башня?

Народы языков не создают. Язык творит людей, а из людей – народы, Таков таинственный закон природы. Когда же эту истину поймут?

Структуральная лингвистика, которой мы обязаны оцифровкой всего написанного и напечатанного и появлением интернета, умудрилась взглянуть на языки как на сугубо материальную вещь – совокупность знаков. Цифра и картинка отодвинули смысл и значение слова на задний план. При таком подходе весь зафиксированный в слове жизненный опыт человечества был пренебрежен. Как только Слово утратило свое первое место, утратили значение религия и вербальное искусство. Именно то, что отличает человека от животного: этика, проповедь и заповедь, радость постижения истины. Постмодерн заменил их политкорректностью, которая провозгласило неприкосновенными ценностями расхристанность, эпатаж, непристойность. Результат – одичание и стремительная деградация тех, у кого хватает денег на разврат. На всемирном форуме, где уравнены в правах все точки зрения, где непристойное селфи бесспорно выигрывает по сравнению с любым самым серьезным, научным или художественным высказыванием, воцарились реклама, то есть пошлость, наркобизнес и порнография.

Мы чтим блаженного Иеронима. Он на латынь переводил Писанье. А нынче все и вся переводимо. И хаос угрожает мирозданью. Мы строим башню-интернет безбашенно. Смешенье слов и смыслов – вот что страшно.

И как бы далеко хомо сапиенс ни проникал во Вселенную, это ничуть не продвинет его в постижении тайны Бытия. Мы, переводчики, вооруженные интернетом, в отличие от всех прочих пользователей цифры и картинок, оказались в самой выигрышной ситуации. У нас нет мучительного выбора. Мы всегда имеем дело со Словом. Нам предстоит важная роль – помочь людям договориться, пока они не уничтожили планету.