«Привет, Булат. Я не знаю, как выразить на этом листке бумаги все свои мысли и чувства. Гнев и ярость, за твой поступок, накрывают меня с головой. Тебя посадили на долгие десять лет, и ты не оставил мне выбора. Это уже седьмая по счету попытка написать тебе. Помнишь, как ты сказал мне однажды, чтобы я никогда не обманывала тебя и всегда говорила правду в лицо? Я встречаюсь с Борисом! Прости меня, если сможешь, но ты должен меня понять. Мы такие молодые, нам ещё всего восемнадцать. Может быть, это звучит глупо, но я не смогу ждать тебя так долго. Не хочу рушить свою жизнь на корню. Ты должен, Булат, черт возьми, понять меня! Ты – моя первая любовь, и навсегда останешься ею. Да, да. Я глупая, я знаю, и может быть, я сейчас ошибаюсь, но он так похож на тебя. Он меня любит, я это чувствую. Прости и прощай» Злата

Прошли долгие пять лет, а я все ещё сжимаю эту гребаную бумажку, что она оставила мне. И только это письмо помогало мне сохранить, в этом аду, здравый рассудок. Она выбрала моего брата и поплатится за это. Четыре года и сто двадцать пять дней до того момента, как я приду за ней. Я со всего маха бью кулаком в стену и чувствую, как хлынула кровь из моего бока, обнажая ещё не затянувшуюся рану от ножевого ранения. Я не обращаю внимания, так как душевная боль заглушает все. Перед глазами, до сих пор, маячили ее пухлые губы, и напряжение от этих воспоминаний отдавалось в пах.

Чертова сука…

Я заставлю тебя ползать на коленях…

Глава 1

Раньше я никогда всерьез не думала о смерти. Нет- нет, совсем не так, как Белла из «Сумерек», в моей жизни не было столь сказочных событий. Просто я всерьез люблю гулять по кладбищу и это мое самое любимое место. Дядя Вася, местный сторож, если сначала относился с опаской ко мне, разгуливающей часами около могил, то со временем смирился, и мы даже нашли общий язык.

Я не считала себя какой-то особенной, просто такая, какая есть. Моя мама была очень популярной моделью, и отец, не выдержав ее постоянных разъездов по странам, подал на развод, когда мне было всего десять лет. Спустя какое-то время, благополучно женился и переехал жить в Санкт- Петербург. У его новой жены было два сына-близнеца примерно моего возраста, которых я, от силы, видела раза два.

Мать все так же разъезжала по странам, оставив меня на воспитание старенькой бабушке. Сначала я очень сильно переживала, что у меня не было любящих родителей рядом, затем накатило полное безразличие. К одиннадцати годам я отгородилась от всех друзей и подруг, не любила шумихи, поэтому единственное место, где всегда властвует тишина, стало городское кладбище и единственный друг – дядя Вася, маленький хмурый старичок.

Сегодня умерла моя бабушка, мать и отец приехали, чтобы попрощаться. Я же не испытывала от их приезда особой радости, лишь абсолютное и всепоглощающее безразличие.

– Злата, ты меня слышишь? – кричит мне мать.

Я вздрагиваю от резкого звука ее голоса и поднимаю глаза.

– Ты что-то говорила? – спрашиваю ее, попутно вставая из-за стола.

– Я говорю, что тебе нужно будет переехать к отцу, так как тебе всего семнадцать и ты несовершеннолетняя.

Я так и замираю, в шоке, переводя взгляд от матери на отца.

– Вам, кажется, было глубоко наплевать на меня, с чего бы это вдруг такие перемены? – злость во мне накипает моментально, то, что они вот так запросто диктуют мне свои правила, задевает не на шутку.

– Ты, я смотрю, дерзить стала родителям? – спросила мать.

Вижу, как она своими идеальными наманикюренными ноготками поправляет волосы. Для этой женщины дороже всего ее внешность. Я не на шутку рада, что не была похожа на нее, ни внешне, ни душевно.

– Злата, дочка, – подает голос отец, – ты же понимаешь, что не сможешь жить здесь одна. Мы переведем тебя в местный институт, будешь учиться вместе с Булатом и Борисом, они хорошие мальчики и присмотрят за тобой.

От упоминания имен моих, так называемых, братьев, меня передергивает. Всю свою любовь отец отдавал им, а не собственной дочери, поэтому я заочно ненавидела их.

– Я же сказала, что жила как-то без вас и дальше проживу. Я никуда не поеду, – слезы горечи и обиды готовы вырваться из моих глаз, но я стараюсь сдержать их.

Не позволю увидеть им мою слабость.

– В общем, этот вопрос решенный, я сегодня же займусь твоим переводом, – говорит мать, как всегда, не сильно заботясь о том, что хочет ее дочь.

Я срываюсь с места и бегу из квартиры в единственное место, которое приносит мне успокоение. Дядя Вася улыбается мне уголками глаз и открывает ворота.

– Ну, что, ты, милая Златочка, сегодня просто погулять или на этот раз к бабушке?

– Дядь Вась, я уезжаю, – выдыхаю грустно и смотрю, как меняются эмоции на сморщенном лице этого самого хорошего человека.

– Как же так? Кто ж теперь ко мне приходить-то будет?

– Вы не волнуйтесь только, годик всего, обещаю. Как только мне исполнится восемнадцать, сразу назад.

Мы молча прогуливаемся по кладбищу, и теплый ветерок раздувает мои волосы. Скоро начнется учебный год, и я не представляю, что ждет меня впереди. Своих братьев я видела давно и совсем не помню, как они выглядят. Папа рассказывал, что Борис очень порядочный и умный малый, школу закончил с золотой медалью. Булат же – немного ветреный, и это, пожалуй, все, что я о них знала…

Глава 2

Хочу любить тебя,
До слез,
До мороза по коже,
До волшебных грез,
Что на сказку похожи.
Будь моим, я прошу,
Дай мне страсти глоток,
Лейся по венам моим,
Как электрический ток.

Стихи: Елена Медведь

Дом моего отца находится не в черте города, а чуть дальше, в коттеджном поселке, от вида которого, я в шоке озираюсь по сторонам. Когда я еще малышкой приезжала к нему, они жили в милой и уютной квартирке в центре города.

Машина медленно движется по асфальту, и я прилипаю к окну, с любопытством разглядывая шикарные дома и ухоженные сады вокруг. Солнце сегодня светит особенно ярко, и мне на секунду кажется, что я попала в какой-то совсем другой мир. Машина тормозит у высокого красного забора и отец, отстегнув ремень, поворачивает голову в мою сторону.

– Златочка, приехали, вот ты и дома, – улыбается он мне.

От его слов я, как будто, спускаюсь с небес на землю. Это не мой дом и никогда им не будет. Он замечает смену моего настроения и грустно улыбается.

– Я понимаю, что я не очень хороший отец, но хочу наверстать упущенное, – произносит он.

Я просто молча открываю дверь и выхожу из машины. Ворота разъезжаются в стороны, открывая вид на белоснежное двухэтажное здание. От разглядывания сего великолепия меня отвлекает покашливание, и я замираю, наткнувшись на широкоплечую фигуру парня. Он стоит у парадного входа засунув руки в карманы потертых джинс. Никогда не думала, что у парня в семнадцать лет могут быть такие мускулы. Я не знаю, который это из двух братьев, так как я видела их только в детстве.

– Привет, сестричка, давно не виделись, – произносит он с улыбкой.

Слово «сестричка «режет мне слух. В его взгляде замечаю дружелюбие и интерес, его глаза горят, и он мельком осматривает меня с головы до ног.

– Злата, это Борис, помоги сынок сестре с сумками, – говорит отец и подталкивает меня ко входу.

Борис подходит ко мне и, взяв из моих рук сумку, подмигивает мне и, разворачиваясь, уходит в дом. Я молча плетусь за ним. Не успеваю взяться за ручку на двери, как подпрыгиваю от резкого звука. Оборачиваюсь и в немом шоке смотрю на мотоцикл, который резко тормозит около моих ног. Упираюсь взглядом в широкий торс парня и шумно сглатываю. Его руки и торс покрывают множественные татуировки, на подбородке красуется едва заметная щетина и мне даже кажется, что он не может быть моим ровесником. Большинство моих одноклассников выглядели совсем иначе, и даже намека на щетину не было. Он смотрит по-другому, проходится по мне колючим взглядом, от которого у меня озноб проходит по всему телу.

– Булат, ты напугал Злату, – доносится голос отца, и я медленно отвожу взгляд.

– Виктор Иванович, – доносится слегка грубоватый голос парня, – я не хотел напугать сестричку.

Он ухмыляется, чувствую это кожей. Стараюсь не смотреть на него, так как реакция на его присутствие меня удивляет не на шутку. Отец берет меня за руку и заводит в дом. Мне хочется выдернуть руку, но я сдерживаю себя, чтобы не показывать свою уязвимость и слабость.

Внутри дом кажется еще шикарнее. Я даже зависаю, рассматривая огромную люстру над своей головой. Стены выкрашены белой краской, отчего пространство еще увеличивается в разы. Здесь царит атмосфера спокойствия и уюта, и мне становится не по себе, как будто я вторглась в чужое пространство, нарушая идеальную картинку счастливой семьи.

– Златочка, дорогая проходи, – вижу перед собой Марию Викторовну, жену моего отца.

Она совсем не похожа на мою мать. Маленькая худощавая женщина, которую не волнует ее растрёпанный пучок на голове и помятая кофточка. Она улыбается мне, и я не могу не улыбнуться в ответ.

– Здравствуйте, – говорю ей и кривлю губы в ответ.

– Проходи, давай, сейчас я чайник поставлю.

– Спасибо большое, но откажусь, – я мнусь на месте, так как не люблю такого пристального внимания.

Мне хочется спрятаться ото всех и остаться одной.

– Дорогая, – отец подходит к своей супруге и целует ее в лоб, – Злата, скорее всего, очень устала.

Дверь резко открывается и я, оборачиваясь, смотрю на вошедшего Булата. Он вальяжной походкой проходит на кухню. Кожаная куртка нараспашку, надетая на голое тело, выводит меня из равновесия. Он очень красив, и я невольно любуюсь им. Никогда вблизи мне еще не удавалось лицезреть столь идеально слепленного парня и меня резко бросает в жар.

– Ии, все я могу идти? – грубо изрекает он, – все, как вы просили, с сестричкой поздоровался, все приличия соблюдены, теперь могу быть свободен?

– Булат, – одергивает сына Мария Викторовна, – как тебе не стыдно?

– Мамуль, ну, меня пацаны ждут, пусть пока Борис развлекает сестричку, – он поворачивается ко мне и подмигивает.

Я же не могу вымолвить ни слова. Мне хочется просто проигнорировать этого нахала.

– Я провожу Злату, покажу ей ее комнату, – раздается голос с лестницы.

Борис стоит и внимательно наблюдает за мной, слегка улыбаясь.

– Да, конечно, сынок, проводи Злату, – произносит Мария Викторовна, – девочка, скорее всего, устала и хочет отдохнуть.

Я поднимаюсь по лестнице и следую за Борисом. Чувствую покалывание в районе лопаток и, обернувшись через плечо, натыкаюсь на потемневший взгляд карих глаз. Булат пожирает меня своим взглядом и мне становится не по себе. Его бровь поднимается вверх, и губы скалятся в усмешке. Черт, я снова краснею. Как ему удается вывести меня из равновесия?

– Ну что, принцесса, добро пожаловать в семью, – Борис открывает дверь в комнату и смотрит на меня изучающим взглядом.

Я захожу вглубь комнаты и озираюсь по сторонам. Здесь очень уютно: большая кровать с тумбочкой в центе и огромное окно с видом на прекрасный сад открывается моему взору.

– Нравится? – спрашивает Борис, распахивая окно.

– Да, очень, спасибо, – я надеюсь на то, что он уйдет и оставит меня одну, но Борис все так же стоит, упираясь руками о подоконник, и даже не думает уходить.

– Моя комната напротив, моего брата – сбоку. Если что-то понадобится, то спрашивай.

– Хорошо, спасибо, – произношу это и наблюдаю за тем, как он отталкивается от окна и движется в мою сторону.

Я на автомате отхожу, терпеть не могу, когда кто-то нарушает мое личное пространство. Борис проходит мимо и, взявшись за ручку на двери, оборачивается:

– Отдыхай, увидимся вечером.

Когда за ним закрывается дверь, я выдыхаю.

Черт, будет совсем не просто. Нужно как-то продержаться год, и я снова вернусь в свой уютный мирок, наполненный тишиной и спокойствием.

Глава 3

Я проспала весь день. Потянувшись всем телом, встаю с кровати и иду в сторону ванной комнаты. Большая просторная комната и даже джакузи сбоку, приводит меня в неописуемый восторг. Скинув с себя пижаму, решаю ополоснуться под душем, оставив джакузи на потом. Тёплые струи сбегают по коже, и я расслабляюсь. Распевая любимую песенку, открываю кабинку и выхожу. Тянусь рукой за полотенцем и в немом шоке застываю, упираясь взглядом в широкий торс. Открываю рот в попытке закричать, но Булат, прижав меня к себе, закрывает мои губы руками.

– Ммммм, – мычу я, в попытке выбраться.

– Хватит, не кричи, я сейчас отпущу руку, поняла меня? – говорит Булат.

Он прижимается ко мне своим голым торсом, и непонятное тепло разливается по моему телу. Сердце екает и начинает колотиться быстрее. Я киваю головой, и он убирает руку.

– У нас смежная ванная комната, – произносит он медленно, как будто непутевому ребенку пытается объяснить суть, – вот дверь в мою комнату, – он кивает головой в сторону двери, и до меня, наконец-то, начинает доходить вся абсурдность ситуации.

– Оооотойди от меня, – заикаюсь я и руками пытаюсь оттолкнуть парня.

Он улыбается и отходит в сторону. Я запрыгиваю обратно в кабинку и захлопываю выдвижную дверцу. Черт, она все равно просвечивает, я чувствую даже через пластик его взгляд. Он прожигает кожу.

– Да у тебя там и смотреть то не на что, – улыбается он.

– Убирайся, – говорю ему, полностью придя в себя.

– Да ладно, сестренка, ничего особенного правда, у меня даже не встал на тебя, – ржет он.

Еще никто и никогда не обращался так со мной, и мне становится обидно и жутко неприятно.

– Я тоже от тебя не в восторге, знаешь ли? – выплевываю эти слова ему в лицо в попытке задеть этого придурка.

– Да ладно? Спорим, и месяца не пройдет, как ты в меня влюбишься?

Вот нахал, что он вообще несёт? Я в ужасе смотрю на него через прозрачный пластик, прикрывая руками своё тело, и надеясь на то, что с его стороны кабинка не так просвечивает.

– Да, ладно, успокойся, я не трогаю малолеток, – хищно улыбается он.

– Тебе столько же лет сколько и мне, – гордо задираю голову.

Он начинает медленно двигаться в мою сторону, и я в страхе пячусь, вжимаясь в стенку кабинки. Было что-то в нем угрожающее и опасное, отчего мое сердце начинает стучаться в разы сильнее.

– Булат, пожалуйста, уходи, – произношу это в момент, когда он берётся рукой за дверь, в попытке открыть ее.

– Я не люблю, когда мне тычут на мой возраст, сестренка, мне уже через неделю восемнадцать, если ты не знала, – произносит он и отходит в сторону.

Я выдыхаю и смотрю на то, как он начинает раздеваться. Черт, что он творит? Сердце отбивает бешеные удары, и лицо покрывает краска стыда.

– Булат, что ты делаешь? Мне нужно выйти.

– Выходи, кто тебе мешает, я пришёл сполоснуться, чем сейчас и займусь, – он нагло усмехается и стягивает боксеры с себя.

– Придурок, – кричу ему и стараюсь не смотреть на него.

Зажмуриваю глаза, чувствуя кожей его пронзительный взгляд. Слышу раздающийся шум воды, и открываю глаза. Он набирает воду в джакузи. Господи сколько времени мне придётся здесь простоять? Этот придурок выводит меня из себя, скорее всего, издевается.

– Булат, отвернись, пожалуйста, я выйду, – кричу ему.

– Нет уж, сестренка, хочешь – выходи, я тебя не держу.

По телу пробежала дрожь от его голоса, и я, нервно прикусив губу, пытаюсь сообразить, как мне выбраться, так, чтобы окончательно не опозорится перед ним. Тихонько приоткрываю дверь и выглядываю. Булат, развалившись в джакузи, смотрит в упор на меня. Придурок, проносится в моей голове. И за что мне все это? Жила себе тихо, спокойно, никого не трогая.

Прикрыв рукой грудь и нижнюю часть бёдер, резко выпрыгиваю и хватаю полотенце. Его громкий смех оглушает меня. Урод недоделанный. Натягиваю полотенце и подхожу к джакузи.

– Что, сестренка, у тебя даже груди нет, так что ты меня ничем не удивила, – ржёт он.

Я никогда не жаловалась на свою грудь, маленькая, но вполне себе приличная, что он ко мне прокопался?

– Ой, а что это там у тебя? Ничего не вижу какой-то маленький отросток, – я прикрываю рот ладошкой и делаю удивлённое выражение лица.

Его взгляд меняется, зрачки темнеют, и он начинает медленно подниматься. Черт, на ватных ногах разворачиваюсь и бегу, что есть мочи, в комнату. Ну, Злата, кажется, ты не на шутку разозлила этого придурка. Закрываю дверь на замок, и меня душит смех. Так ему и надо.

Сушу волосы феном и, натянув на себя джинсы с высокой талией и белую майку, спускаюсь вниз.

– Златочка, дочка, проходи, сейчас будем ужинать, – говорит отец.

Я иду вглубь кухни и сажусь на ближайший стул.

– Добрый вечер, Мария Викторовна, – смотрю, как она накрывает на стол.

– Для тебя – тетя Маша, – улыбается она.

Ставит передо мной тарелку спагетти, и я чувствую, как мой рот наполняется слюной.

– Пахнет просто божественно, спасибо.

– Да, у нас мама – повар от Бога, – доносится до меня голос Бориса, и я оборачиваюсь.

Он в спортивных штанах и белой футболке подходит к столу. Футболка очень выгодно подчёркивает мускулы на его руках, и я невольно любуюсь им.

– Выспалась? – спрашивает он меня, еле заметно улыбаясь.

Я теряюсь. Откуда ему известно, что я спала? Может у них тут не только ванные комнаты смежные, а ещё и камеры напичканы по всему дому? Если это так, то я сгорю от стыда. Он замечает мое замешательство, и его улыбка становится шире.

– Я хотел тебя позвать прогуляться и заглядывал днём к тебе, прости, дверь была открыта.

– Да, я, скорее всего, забыла закрыть, – мои щёки опять предательски пылают.

– Борис, а где Булат? Ты знаешь? – спрашивает тетя Маша.

– Он куда-то уехал, сказал, что не голоден, – произносит Борис.

Я, почему-то, испытываю облегчение от того, что его не будет сегодня на семейном ужине. Все-таки я честно призналась себе, что он меня волновал и одновременно я его боялась.

– Ну что, Злата, прогуляемся сегодня? – спрашивает меня Борис.

– Да, сынок, своди Злату куда-нибудь, может, с друзьями познакомишь, скоро лето закончится, нечего просиживать дома.

Мне хочется отказаться и скрыться снова в своей комнате. Но я не могу, не хочу, чтобы отец посчитал, что я веду себя неуважительно, чего хуже подумают, что я и правда, ненормальная.

– Хорошо, – говорю Борису и замечаю, как его глаза загораются.

Глава 4

Мы садимся в такси. Борис галантно открывает мне дверь и присаживается рядом. Я почему-то, на удивление, чувствую себя спокойно.

– Ну, что, готова к приключениям? – говорит он мне.

– Куда мы едем? – спрашиваю его и отворачиваю голову к окну.

– Скоро все узнаешь.

Он берет мою руку и несильно сжимает. Я замираю, но ничего не происходит, ни мурашек, ни колотящегося сердца, я не чувствую ничего. Почему же тогда на Булата у меня совершенно другая реакция? Поворачиваю голову и смотрю на парня. Совершенно идентичное лицо, их даже можно перепутать, лишь наличие татуировок на теле Булата делает различие между ними.

– Нравится? – спрашивает Борис.

Только сейчас понимаю, что довольно долго смотрю на его руки.

– Прости, я задумалась, – произношу и стремительно отворачиваюсь, чтобы скрыть своё смущение.

Мы подъезжаем к какому-то подозрительному месту, и я с удивлением смотрю на толпы студентов.

– Что это за место? – спрашиваю Бориса.

– Здесь проходят гонки и Булат частенько участвует в них. Вон, смотри туда, – показывает мне он пальцем, и я замечаю широкую спину парня.

Рядом с ним стоит ещё один, чуть пониже ростом, и они о чем-то переговариваются. Краем глаза я замечаю девушек, которые не сводят глаз с Булата. Значит, этот придурок пользуется популярностью. Борис тянет меня из машины, и мы выходим. Я с интересом озираюсь по сторонам. Кругом куча мотоциклов, люди смеются и пьют пиво. Музыка давит на уши, и я часто вздрагиваю. Так, Злата, нужно привыкнуть, главное, не паниковать. Как никогда, хочется забраться обратно в машину и уехать из этого шумного места. Борис берет меня за руку, мои ладошки влажные и я хочу выдернуть руку.

– Злата, ты что, боишься? – он смотрит внимательно.

– Ещё чего, все хорошо, пойдём, посмотрим, – нервно улыбаюсь ему.

Мы движемся в сторону толпы, и Булат, поворачивая голову в мою сторону, встречается со мной взглядом. Тысяча мурашек проносится по моему телу. Булат смотрит исподлобья, и по его сурово сдвинутым бровям понимаю, что ему не очень нравится то, что я нахожусь здесь. Он отворачивается от меня, и притягивает к себе, рядом стоящую блондину. Она заводит руки ему за голову, прижимаясь к нему, и их губы встречаются. Мне становится жутко неприятно, и я резко отворачиваюсь, стараясь не смотреть в его сторону.

– А почему ты не участвуешь в гонках? – спрашиваю Бориса.

Мой голос слегка дрожит, и я втайне надеюсь, что Борис не заметит этого.

– Раньше участвовал, сейчас не до этого, – замечаю, как он нервно проводит рукой по волосам.

– А с Булатом, вы, я смотрю, не очень-то дружны?

– Потому что мой брат – редкостный тип, советую держаться тебе от него подальше, для него нет ничего святого.

Я в шоке смотрю на Бориса.

– Он же твой брат? Я думала, что близнецы всегда неразлучны?

Борис молча отводит взгляд и игнорирует мой вопрос.

– Пойдём, поближе посмотрим, сейчас начнутся гонки, – тянет он меня за руку.

Мотоциклы выстраиваются в ряд, и мы протискиваемся сквозь толпу. Кто-то дергает Бориса за руку.

– Привет, – произносит симпатичная брюнетка.

Борис смотрит холодно, едва кивает ей и уводит меня в сторону. Мы останавливаемся почти в центре, откуда открывается обзор на начало действия. Булат забирается на мотоцикл, и я невольно любуюсь широкой спиной. Его движения резки, мускулы дергаются на его руках, и видно, что с силой сжимает руль. Он начинает газовать на месте, и толпа взрывается громкими визгами, от которых у меня закладывает уши. Сейчас здесь в ряд выстроены десять мотоциклов и откуда-то сбоку выходит длинноногая блондинка, которая недавно обнималась с Булатом. Она заходит в центр и начинает отсчёт.

– Три… два… один …, поехали, – кричит она.

Мотоциклы резко срываются с места, и я замираю в ужасе, наблюдая эту картину. Они набирают немыслимую скорость, и я боюсь, что Булат может разбиться.

– Злата, Злата, – дергает меня за руку Борис, – ты побледнела, все хорошо?

Я во все глаза смотрю, как мотоциклы один за другим делают круг. Булата замечаю где-то в середине. Толпа кричит, и они заворачивают на второй круг. Какого-то парня заносит в сторону, но он, вовремя выровнявшись, разворачивается и, выжимая педаль газа, догоняет остальных.

– Это последний круг, – доносится голос Бориса.

Я с замиранием сердца смотрю вдаль и замечаю, как Булат, обгоняя всю толпу, движется к финишу. Остаются считанные секунды, но с ним равняется другой парень и пытается обогнать его. Я с силой сжимаю руки, и наблюдаю, как Булат делает последний рывок и первым приходит к финишу. Рёв толпы оглушает, отовсюду несутся люди в его сторону он же, в упор, смотрит на меня. В его глазах чувство триумфа, он хищно улыбается. Блондинка подбегает к нему и набрасывается на него. Обвивает его плечи руками. Он встаёт с мотоцикла и кружит ее в воздухе. Я не хочу больше смотреть, но не могу ни отвести взгляд, ни сдвинуться с места. Борис выводит меня из состояния транса и тянет за собой.

– Злата, нам пора уходить, – в его голосе слышна едва заметная резкость.

Черт, я слишком долго смотрела на Булата. Что он обо мне мог подумать? Натянуто улыбаюсь ему и двигаюсь за ним. Нам перекрывает дорогу мотоцикл. Булат смотрит исподлобья.

– И нах… я ты притащил сюда сестричку? – спрашивает он Бориса.

– Это не твоё дело, – отвечает ему Борис.

– Что, мамочка заставила, поводиться решил? – ухмыляется Булат.

Чувствую, как тело Бориса напрягается и боюсь того, что они устроят потасовку.

– Борис, пойдём, – тяну его за руку.

Он никак не реагирует. Они пожирают друг друга взглядами.

– Булат, дорогой, вот ты где? – раздаётся голос блондинки, и он отводит голову.

Я же радуюсь минутной передышке и тяну Бориса за собой. Замечаю краем глаза, что девушка садится к нему на мотоцикл, и они срываются с места. Я же судорожно выдыхаю. За всю свою сознательную жизнь я не испытывала столь всепоглощающей гаммы чувств одновременно. Злость на Булата и непонятное томление одновременно. Черт, кажется, я схожу с ума…