Читать книгу: «Молия», страница 2

– Гордость у меня есть, но сейчас не время ее показывать. Киан, позвольте мне посидеть в вашем офисе еще час. Мне нужен интернет. Вы меня не услышите, я буду нема, как рыба. Ну, пожалуйста.

– Даю вам час, это компромисс, на который я редко иду.

– Вы очень добрый человек, Киан, ваша щедрость просто не знает границ.

Съязвив, Молия уставилась в экран компьютера, она занялась переводом, полностью игнорируя присутствие в приемной уже бывшего босса. Ей нужно было за час закончить работу над текстом, но это было просто непосильной задачей. Киан стоял удивленный перед столом секретарши, которая уставилась в экран и больше не обращала на него никакого внимания. Такое пренебрежение его озадачило. Он стал внимательно разглядывать девушку.

«Слишком самоуверенная и независимая, что это? Беспочвенный идиотизм, безразмерная наглость – не похоже, что тогда? Знает себе цену? Но что в ней может быть интересного, ценного?» – Он пытался разглядеть хоть что-нибудь достойного внимания в неприметной внешности, но ничего не видел. Он потер виски. У него гудела голова, но он пробился и услышал в чужой голове древнюю латынь. Текст был сложный, многоярусный.

Наконец он рассмотрел то, что она скрывала. Теперь он был уверен в правильности своего решения. Умная секретарша ему не нужна. Чем быстрее он от нее избавится, тем лучше.

Наступил вечер. Молия размяла задеревеневшую спину. Можно было собирать вещи и уходить из офиса. Босс забыл ее выгнать через обещанный час, наверное, уснул. Она закончила перевод, отправила заказчику файл и теперь ждала обещанный гонорар. На телефон пришло сообщение. Деньги поступили на карту. Заказчик был доволен. Можно было сваливать. Но почему-то, ей захотелось последний раз увидеть босса, просто так, попрощаться по-человечески. У нее не было претензий к нему, сама виновата, что он ее уволил. Но не хлопать же дверью, как всякие неприятные типы. Да и подозрительно было, что помешанный на пунктуальности босс, не проконтролировал ее уход из офиса. Она постучалась в кабинет. Тишина. Не услышав ответа, она тихонько открыла дверь и зашла сама. В комнате никого не было, но дверь в комнату отдыха была приоткрыта.

– Киан, спасибо за работу, всего вам хорошего, я уже ухожу, – ответ не последовал. Было это странно. Неужели он действительно заснул? Молия не собиралась сдаваться на полпути. Что-то ее тревожило. Она покашляла, затем потопталась на месте, но все-таки не ушла. Как-то неспокойно было на душе. В кабинете стояла мёртвая тишина. Что он там такое делает, что даже не может ей сказать «до свидания, проваливайте»? Ей нужно было увидеть мужчину, просто попрощаться и уйти со спокойным сердцем. Громко топая, она направилась в комнату отдыха босса. Киан лежал на полу посреди комнаты. Его кожа была совсем бледной и безжизненной. Молия подбежала к нему и пощупала пульс на шее. Вроде живой. Но пульс был слабый. Она попыталась его растормошить. Но мужчина не реагировал. Казалось, что он был без сознания.

– Киан, очнись! Босс, это я, Молия! Ты жив? – мужчина не реагировал, девушка еще раз проверила пульс, – жив, это радует. Потерял сознание, доработался до чертиков, а вот если бы я ушла? Так и чувствовала, что что-то не то. Слушай, босс, а может тебя отравили? Но это не я, клянусь! Блин, попала, сейчас вызову скорую. Потерпи!

Она потянулась к телефону, но не успела набрать номер. Мужчина открыл глаза и еле слышно произнес:

– Не звони, иди отсюда, мне просто нужно выспаться. Я страдаю бессонницей.

– Ты не можешь уснуть? Фу, а я уже испугалась. Ну, тогда просто спи. Не буду мешать. Я слышала о такой болезни. Не переживай, я подежурю рядом, спи, Киан.

Они вдруг перешли на «ты», как старые приятели. Теперь она не была его секретаршей. Она была его знакомой.

Молия увидела, что мужчина отключился. Она принесла с дивана подушку, положила ему под голову, затем сняла с него туфли и накрыла его пледом. Потом она закрыла офис изнутри и пристроилась на диване. Перевод ее утомил. Она устала и хотела спать. Голодный желудок урчал, недовольный печеньками и конфетками. Но ничего, она потерпит, не впервой голодать. Если мужчине станет хуже, она будет рядом. Не в ее правилах было бросать больных и слабых на произвол судьбы, даже таких противных, заскорузлых сухарей, как ее бывший босс. Теперь он был не босс, а просто человек, которому нужна помощь.

Через несколько часов Киан очнулся. Была уже ночь. А ведь Льен его предупреждал. Здесь все не так, как дома. Он должен чаще спать, нельзя двигаться несколько дней без отдыха. Ночь -для сна, день – для работы. Ничего, постепенно он втянется в человеческую рутину. Поднявшись, он осмотрелся. Кто-то снял с него обувь и заботливо укрыл пледом. Этого еще не хватало. Неужели секретарша? Он же ее выгнал. Нет, этого просто не может быть, если она дотрагивалась до его кожи, то он найдет в офисе или на улице ее холодный труп. Киан подскочил. Он присмотрелся и разглядел, что девушка преспокойно спала на его диване, живая и невредимая. Он слышал ее дыхание. Если она жива, значит она не прикасалась к его коже. Можно было вздохнуть с облегчением. На девушку ему было наплевать, но вот возиться с трупом и привлекать к себе внимание полиции ему не хотелось. Он посмотрел на часы. Сколько он проспал?

– Молия, просыпайтесь, идите домой, вы были уволены двенадцать часов назад.

– А, Киан, так сейчас же ночь, неужели ты выгонишь меня? Транспорт уже не ходит. Я до дома не доберусь. А на такси у меня денег нет. Притворись джентльменом, хоть на одну ночь. Да, и мы уже на ты перешли. Забыл? Я на тебя не работаю. Просто по-дружески, дай поспать.

– Хорошо, можешь до утра поспать, и все, больше никаких одолжений. Я не занимаюсь благотворительностью.

– Ага, споки, босс. Бывший.

Как ни в чем небывало, девушка повернулась на другой бок и заснула. Ей так хорошо спалось в тишине офиса. Коммунальная квартира подождет. Завтра она вернется в свой личный ад.

Киан побродил по офису. Делать было нечего. Домой ехать он не хотел. Он еще раз посмотрел на спящую девушку и подумал, что сделал неправильный выбор при подборе секретарши. Девушка была упрямая, твердолобая, сама себе на уме, да еще и умная. Сумела его провести, прикинувшись простушкой. Ну не использовать же свои способности, чтобы сканировать мозг каждой встречной дурочки? Достаточно и его взгляда, хотя он ничего не понял в первый день их общения. Да и не сильно, конечно, старался. Закрытая девушка, замкнутая, абсолютно нечитаемая. Глаза не прозрачные, мутные, может у нее линзы? Тогда все бы стало на свои места и вернуло ему понимание ситуации. Его предупреждали, что люди врут и изворачиваются, причем делают это все, и не только ради своей выгоды. Просто порода такая людей на земле. Гиблое место. Не зря сюда ссылают преступников. Ничего, год пролетит быстро, он должен понести наказание, и это – не самое страшное и гадкое место во вселенной. Всего лишь год, и он вернется к своей прежней жизни.

Молия проснулась в отличном настроении. Соскочив с дивана, она быстро оценила обстановку.

Босс уже проснулся, пришел в себя и нервно ходил по своему кабинету в ожидании ее пробуждения. Его лицо, как всегда, было каменным и не читалось. Понятно, она вмешалась в четкий распорядок жизни педанта. Ну ничего, ей нужен только душ, и она навсегда исчезнет из этого офиса. Комплект нижнего белья и зубную щетку с пастой, она всегда носила с собой, так как не знала, где ей придется ночевать в следующий раз.

– Доброе утро, Киан, ты как? Можно я приму душ и сразу же убегу, ты меня больше не увидишь. Никогда. Я клянусь.

– Нет, я и так потерял время, ожидая, когда ты проснешься. Мы попрощались еще вчера днем, но ты присосалась, как пиявка.

– Хорошая шутка, но не смешная. Пиявки пьют кровь, а я лишь скушала все печеньки, которые нашла в офисе. Дай мне пять минут, я же почти спасла тебе жизнь. Тебя могли ограбить, убить, напасть на офис, а я за тобой присматривала. Офис заперла и охраняла твой сон. Ну, пожалуйста, дай мне принять душ и почистить зубы.

– Ты унижаешься, ради душа? Самой не противно?

– Нет, ради чистого тела и хорошего настроения, мне ничего не жалко. Я заботилась о тебе всю ночь, следила за твоим состоянием, глаз не сомкнула. Ты мне должен пять минут горячей воды.

– Ты врешь, ты спала так крепко, что я мог просить о помощи, кричать, но ты бы и не услышала.

– А ты и не просил. Сам сказал, чтобы я никуда не звонила, я и расслабилась. Так что? Черная неблагодарность – это твой стиль жизни? Я готова за душ еще убрать и твой кабинет, а уборка в комнате отдыха – это мой бонус тебе. Еще раз потеряешь сознание – тогда оценишь чистоту вымытого пола. Или предпочитаешь валяться на грязном полу? Посмотри на свои черные брюки, ты их испачкал. Они в пыли.

Киан криво улыбнулся, впервые за все время, ну и заноза. Ради достижения своей цели девушка пойдет на все. Таких он уважал. Почему он решил, что она – моль? Имя сбило, да и глаза, что-то с ними не так.

– Один честный ответ на мой вопрос и душ твой. Только не ври мне.

– Хорошо, принимаю вызов.

– Ты носишь линзы?

– Да, а как ты догадался? Несколько лет никто не замечал, ты – первый. Надо же, какой наблюдательный.

– Душ твой. У тебя есть пять минут и выметайся из моего офиса.

Киан вышел на улицу. Ему захотелось подышать свежим утренним воздухом. Был уже ноябрь и утро не жаловало теплом. Солнце даже не пыталось пробиться через свинцовую пелену осенних туч. Пахло хвоей и упавшей листвой. Он специально выбрал для офиса здание рядом с лесополосой. Пусть далеко от центра города, зато здесь можно дышать полной грудью. Природные натуральные запахи его не раздражали, а наоборот, успокаивали. Почти как дома, который так далеко. Он еще раз подумал о девушке, которая мылась в его душе. Она смогла добиться своего. Такая настойчивость вызывала уважение. Зачем она носит линзы? Из-за плохого зрения? Или она знает то, что знает он – по глазам можно узнать о человеке все, что он скрывает. Линзы мешают. Это барьер. А что может скрывать от посторонних людей такая неприметная девушка? И зачем ей это нужно?

– До свидания, босс, приятно было с тобой познакомиться, надеюсь больше не встретимся, шутка, – Молия последний раз взглянула на мужчину. Он даже на нее не смотрел. Он казался таким холодным и недоступным в своем высокомерии, как статуя ледяного бога. Высокий, красивый с длинными черными волосами. Редкая порода мужчин. Да, что-то в нем было загадочное и волнительное. Может взгляд? Жесткий, оценивающий, проникающий под кожу. Молия вздрогнула, отвернулась и не дождавшись прощальной фразы, пошла к остановке. Ей больше не хотелось рассматривать мужчину, для которого она была бесцветной молью. Ей никогда не нравились красавчики, разбалованные женским вниманием. Все они были надменными выскочками, высокомерными павлинами, привыкшими, что женщины падают перед ними на колени, давясь слюной. А если еще и богатый? Нет, это не ее вариант. Ей такие знакомства не нужны. Несмотря на красоту, Киан не показался ей обаятельным и приятным, его красота не грела, и даже не притягивала, а, скорее, охлаждала и морозила, уничтожая на корню все желания.

Молия села в автобус, а ее мысли продолжали крутиться вокруг фигуры бывшего босса. Даже, если он и не был бабником. Он все равно ей не нравился. Они были из разных миров. Он ей напоминал хищника. Кто в здравом уме протянет руку, желая погладить злого хищника? Даже если это будет самый красивый и породистый зверь в мире? От Киана шла неприятная энергия, он излучал агрессию. Он даже не пытался казаться приятным. Для такой чувствительной девушки, как она, находиться рядом с властным жестким мужчиной, желающим подчинить себе все пространство вокруг, было некомфортно и даже опасно. Молия ощущала то, что другие не чувствовали и всегда доверяла своим инстинктам. Хоть она и не боялась Киана, но он ей не внушал ни капли доверия. Его красота была мрачной и пугающей. Они бы никогда не сработались.

Она переступила порог квартиры и стразу почувствовала Филькин одеколон. Она прошла в свою комнату и увидела профессора, спящего на ее кровати.

– Филька! Вставай давай! Тебе что, дома не спится? Ты что разлегся на моей кровати? Алька, как всегда, убежала куда-то и тебя закрыла в квартире? Ты опять все проспал. Не квартира, а проходной двор. Чем ты ночью занимаешься? Красивым студенткам лекции читаешь? И почему ты не на работе?

– Молька, привет, не тараторь, я не сплю, а думаю. Я уже думал не дождусь тебя. Да какие студентки, я уже старый. Дело есть, серьезное, тебе понравится.

– Ты давно меня ждешь? Значит дело интересное. У меня уже руки начинают покалывать и чесаться. Я в предвкушении. Рассказывай.

– Да часа два тебя уже караулю, телефон твой выключен, а Мальвина сказала, что ты не ночевала дома. Ты что, старушка, решила свою соседку перещеголять? В загул ушла? У тебя кто-то появился?

– Филька, ты же знаешь, что это не по моей части. Алька тебе не сказала, что я две ночи не ночевала дома, или она даже не заметила? Ладно, последние новости – меня взяли на работу и уже уволили, так что я свободна, как птица, поэтому выкладывай. Не томи. Что-то интересненькое? Куда летим на этот раз?

Филька или Феликс Владимирович, как его звали сотрудники и подчинённые, был заведующим кафедры истории и философии в очень престижном московском университете. Когда-то они с Молей работали вместе, так и сблизились и вроде, как и подружились. Встречались они не часто, по большей части в экспедициях или когда готовились к ним. Если Молия была специалистом в старинных текстах, то Филька разбирался во всем остальном, также он был поставщиком ценной информации и мозгом их группы. Он разрабатывал все детали операций, покупал билеты, бронировал гостиницы. После удачных походов, он занимался реализацией найденных реликвий, артефактов, пристраивая их в музеи или в частные коллекции.

– Ну, так что у тебя? Филечка, рассказывай, у меня уже свербит во всех местах от любопытства.

– И у меня тоже, три месяца не выезжали, совсем заржавели. Ждем Макса, он скоро приедет, без него нельзя, обидится.

– Все, как всегда, вот зачем нам этот балласт, возомнивший из себя специалиста по древностям? У него даже образования никакого нет. Трех слов связать не может. Зато руки распускать и лупить всех вокруг, это запросто.

– Зато у него мышцы есть, целая гора мышц и очень даже хорошо, что он умеет драться. Ты чего на него взъелась? Этот балласт спас тебе жизнь год назад. Забыла? А копать, кто будет? Ты что ли, посмотри на себя. А палатки, кто понесет, провизию? Или может я, профессор, с моими учеными степенями? Боже, Молька, у тебя что-то с телом случилось, ты раздулась и стала квадратная. Что это? Я только сейчас заметил. Ой-ой-ой! Ты заболела? Это заразное?

Филька на всякий случай отодвинулся подальше.

– Ну ты и наблюдательный, Филя, не прошло и десяти минут, как заметил. Это конспирация. Я обмотала все тело поролоном, чтобы под стандарты босса подходить. Представляешь? Чуть не задохнулась в этом костюме.

– А что, такие стандарты бывают? А грудь, где твоя шикарная грудь?

– Все на месте, не переживай. Я ее немного утянула, чтобы не привлекать внимания. Ты же помнишь моего прошлого озабоченного начальника?

– Это тот, который тебя чуть не изнасиловал?

– Да, если бы не Макс, то пришлось бы мне туго. Только Макс не понимает, когда нужно остановиться, у него тормоза отсутствуют напрочь. Ты бы видел, что он сделал с этим хреном лысым, мне даже жалко его стало. Мне пришлось телефон сменить, чтобы он меня не вычислил. Хорошо, что я оформиться официально еще не успела. Он бы меня убил. Поэтому я на Макса такая злая. Он вообще не думает. Просто бьет и все. Я теперь хожу и оглядываюсь. Телохранителей лысого боюсь. А вот Максик ничего не боится.

– Молька, ну ты и штучка, не знаешь, что от тебя ожидать. Не хотел бы я такую жену иметь. Сама Макса натравила на своего начальника, а потом его еще и балластом обзываешь. Он же тебя всегда защищает, оберегает, возится с тобой в походах.

– А как я могу называть человека, который вместо мозгов использует только свои кулаки? Я его просто попросила меня до работы проводить, чтобы начальник увидел, что у меня парень есть, большой и страшный. А Макс избил его до полусмерти. И телохранителей его тоже избил. Все валялись в отключке.

– Тебе не угодишь. Он так твою честь защищал.

– Хорошо, пусть будет высокопрочный непробиваемый мышечный балласт, плохо поддающийся контролю.

– Ну ладно, проехали. Все равно без Макса рассказывать не начну. Молька, а я уже забыл настоящий цвет твоих глаз. Сколько ты ещё эти жабьи линзы будешь носить?

– Филя, ты же знаешь, что мои глаза делают с мужчинами. Буду носить, сколько захочу. Я не желаю ничего менять в своей жизни и в своей внешности. Или ты забыл? – Молия грозно посмотрела на профессора, тот вздохнул. Как говориться и хочется, и колется.

– Помню, зачем нам это, уже проходили.

– Да, незачем, я ценю тебя, Филя, ты мой друг и дорожу нашими отношениями, но границу мы установили много лет назад и хватит об этом. Что было, то прошло. Линзы не сниму.

– Ага, бабулю твою, каргу старую, всю жизнь помнить буду. Чуть не обделался со страху, когда ее увидел. Непростая она была, еще та ведьма, постаралась с генами, много чего тебе передала. И хорошего и не очень.

– Бабушка не была ангелом, но и черной магией не занималась. Она меня воспитала, и я ей благодарна.

– Да знаю, знаю. Она о тебе заботилась. Моля, только ты вот извини за прямоту, но я не понимаю, почему ты не пользуешься своими женскими талантами. Тебе бы линзы снять, прическу сделать, одеть тебя, как человека, ты же красавица! Я-то помню тебя шесть лет назад, когда ты к нам на кафедру устроилась на работу, все же сохли по тебе и я не исключение. А потом твоя бабка померла и что? Ты вдруг в монашку превратилась, поникла вся, скукожилась, спряталась в свою раковину, как будто свет в твоей душе погас.

– Филя, не преувеличивай. Я такая же, как и была.

– Балахоны стала носить, как сектантка какая-то, хвостик дурацкий придумала. Смеяться перестала. Вот и начали тебя все сторониться, ты странная стала, Моля, замкнутая. Я подозреваю, на тебя так смерть бабки повлияла. А имя, ну зачем она тебе такое имя дала? Вредная старуха. Всю жизнь тебе искалечила.

– Не говори то, чего не знаешь. Так нужно для моего же счастья, это родовая ветвь, а я лишь отросток на ней. Не мы управляем всеми делами, все давно без нас решено. Ну а в остальном ты прав, Филя, бабуля мне силу давала, поддержку. Не стало ее, я совсем потерялась, хотя я даже не плакала на ее могиле, все и так заранее знала. Мы даже готовились вместе к ее смерти. Представляешь?

– Странно звучит. Ты это никому не рассказывай.

– Ага, но, когда все случилось, я ощутила потерю. Мое горе, оно как будто вовнутрь меня ушло, погасило оно меня. Но от судьбы не уйдешь. Я это точно знаю.

– Ну, а если взбрыкнуть, если против пойти?

– Мама пошла против судьбы и где она сейчас? Ты мне того же желаешь?

– Нет, прости, я так, ляпнул, не подумав.

Феликс замолчал. Он был историком и знал много такого, что было нелогичным, необъяснимым. Бабушка Мольки запрограммировала судьбы своей дочери, а потом и внучки еще задолго до их рождения, и против этих родовых программ идти было нельзя. Старуха обладала тайными знаниями, не доступными простым людям. Звали ее Лия. Она была сильной ведьмой. Дочке она дала имя Олия, и та должна была продолжать ее ведьмовское дело, но женщина отреклась от своего дара, захотела жить, как все простые люди. Вышла замуж, уехала в город, родила девочку, которую заботливая бабуля при рождении нарекла Молией, и стала заниматься семьей. Сначала ничего не происходило. Олия воспитывала дочку, полностью отказавшись от ценностей своего ведьмовского рода, которые она не принимала. Даже имя себе в паспорте поменяла на Ольгу, но продолжалось это не долго. Сначала у нее испортились отношения с мужем, но это было лишь первой ласточкой. Муж не хотел заниматься ребенком. Он ждал мальчика, а родилась девочка. К Ольге он тоже относился плохо. Они ссорились и скандалили. Ольга попыталась помириться с мужем, но у нее ничего не выходило. Они развелись. Дальше было еще хуже. Однажды она почувствовала недомогание. Значение этому она не предала. Но с каждым днем ей становилось все хуже и хуже. Бывший муж, к тому времени, втихомолку продал квартиру своих родителей, где еще жила Ольга с дочкой, и забрав деньги, улетел в поисках счастья в Австралию. Ольга осталась одна, без жилья и без поддержки, с проблемами со здоровьем. Она прошла обследование, но врачи ничего не обнаружили. Женщина была абсолютно здоровой. Просто беспричинно «усыхала». Не зная, что делать, она поехала в деревню на поклон к матери. Та была не просто ведьмой, а деревенской целительницей. Она помогала всем без исключения, и свою дочь, какой бы она не была родовой отступницей, просто обязана была поставить на ноги.

Старая ведьма осмотрела дочку, провела ритуалы, и сразу вынесла приговор – нарушение родовой программы по женской линии. Она еще раз объяснила непутевой дочке, что их род очень древний и за всю историю накопил достаточно энергии. Эта энергия была привязана к женщинам рода, и являлась побочным эффектом от проведения различных древних ритуалов. И если жить против течения, против судьбы, то души родового канала могли заблокировать новый жизненный путь таких ведьм, как Лия, ее дочка и внучка. Родовые отношения были очень сложные и в них не было свободы и права выбора. Вернее, свобода была всегда, но конец был очевиден. Можно было получить поддержку и силу рода, его благословение, а можно и пинок под зад в виде проклятия.

Ольга не желала иметь ничего общего со всеми своими умершими родственниками. Она начала борьбу за свою жизнь. Оставив свою десятилетнюю дочку в деревне с бабкой-ведьмой, она вернулась в город. Она долго лечилась, ходила по врачам. Ей было не до дочери. Прошло еще несколько месяцев, и она сдалась. Демоны ее победили. Она совсем слегла. Но к дочери она так и не приехала. Она уже знала, чем все закончится и не хотела, чтобы девочка-подросток видела, как медленно в агонии умирает ее глупая мать. Ольга сгорела за четыре месяца. Она была абсолютно здорова, медицина не могла ей помочь ничем. Родовое проклятие висело над несчастной женщиной, как меч, медленно, капля по капле, забирая у нее жизнь. Она умерла от неизвестной болезни, полностью обессилив и сдавшись жестокой судьбе. Ее тело привезли в деревню. Моля похоронила мать на деревенском кладбище с царским спокойствием. Даже в детстве она отличалась взрослой рассудительностью и считала бунтарский дух матери проявлением упрямства и эгоистичности. Ее мать думала только о собственном счастье, забыв, что несет ответственность и за свою дочь.

Отец Моли был жив и здоров, только проживал он теперь в Австралии. После развода он улетел на далекий континент и стал работать инженером в одной быстро развивающейся фирме. За несколько лет он сделал хорошую карьеру, а также, обзавелся новой семьей и новыми детьми, четырьмя приемными и одним своим ребенком. Теперь у Моли было пятеро сводных братьев и сестер. Естественно, еще одна девочка-подросток в такой большой семье была не нужна. И бабушка взяла на себя все вопросы по воспитанию внучки. Она оформила документы на опеку и официально стала для Моли ее опекуншей. Бабуля заботилась о внучке, как могла. Она обучила ее древним славянским языкам, привила любовь к истории. Латынь девушка выучила уже в университете на филологическом факультете, хотя многие заклинания на латыни знала с детства. Она училась и работала, так как денег не хватало ни на что. Жили они бедно. Когда Моля получила диплом о высшем образовании, бабуля уже умерла. Она успела передать внучке все тайные знания и была довольна прожитой жизнью. Ведьма Лия умерла тихо во сне, в день, который и предсказывала. Молия спокойно без лишних эмоций похоронила бабулю. После этого она осталась совершенно одна. Был друг Филя, но у него была своя жизнь. Как мог он поддерживал ее, но вокруг него крутилось столько женщин, что он физически не мог всем уделять внимание и о Моле вспоминал лишь в связи с очередной экспедицией. Еще был друг Макс. Но с ним все было сложно и не однозначно. Их отношения никогда не переходили в близкие.

Когда Молию сократили в университете, где она работала лаборантом, она была на грани отчаяния. Но Филька ее не бросил. Это он ей стал подкидывать шабашки с переводами, сводя с «нужными» людьми. Денег хватало только, чтобы оплачивать комнату и питаться. Соседки по съёмной квартире постоянно менялись. Кто только не жил в соседней комнате. Алька была даже не самым плохим вариантом, хотя и очень шумным. Моле она показалась по началу доброй и отзывчивой. Соседка любила погулять, но этот порок был не самым страшным в человеческом обществе. Моля подстраивалась под Алькино расписание и обеих такая жизнь в коммунальной квартире устраивала. Алька платила вовремя, продукты из холодильника не воровала и квартиру убирала в свое расписание, а главное, она не лезла к Моле с расспросами, считая ее неинтересной и нудной ботанкой. Альке некогда было интересоваться чужими историями, да и в ее красивой голове никакая информация надолго не задерживалась. Моле это очень подходило. Она не желала ни с кем делиться своими историями, которые могли шокировать любого простого обывателя, вроде ее соседки. Жить рядом с потомственной ведьмой желающих не было. В свою жизнь, Моля пускала только Феликса и иногда Макса. Эти двое мужчин были членами ее команды, и они должны были знать хоть что-то друг о друге, так как их походы иногда имели осложнения и даже были опасны. Чувствовать рядом надежное плечо, на которое можно было положиться, помогало в сложных ситуациях. После экспедиций троица разбегалась и в реальной жизни не была по-настоящему дружна. Каждый жил своей жизнью и оберегал свое личное пространство даже от членов их маленького братства авантюристов-кладоискателей. Макс был самой темной лошадкой в их команде. Чем он промышлял в жизни, никто из друзей не знал и не интересовался, особенно желание пропало после того, как друзья увидели его в деле. Макс мог убить человека, не задумываясь.

Случилось это год назад. Они тогда путешествовали по Кавказу. У них были координаты места в лесу, где, предположительно, находился курган древних скифов. На своей кафедре Филя случайно наткнулся на старинные русские письмена и притащил их Моле для перевода. И вот тогда, они обнаружили, что в некоторых манускриптах указывалось точное место захоронения знатного скифского вождя. Быстро собрав экспедицию, они двинулись в поход, не забыв прихватить с собой Макса. Добравшись до места, они наткнулись в лесу на опасного конкурента. Как информация попала в руки черного копателя-конкурента было неизвестно. Может это было просто совпадением, а может информация о кладе была не эксклюзивной и повторялась в нескольких источниках. Но так уж совпало, что, когда они прибыли в горы, в нужном месте в лесу уже работал сумасшедший поисковик–одиночка. Он жил в лесу не один месяц и копал курганы круглосуточно. И в один прекрасный день он действительно нашел в одном из многочисленных захоронений золотые фигурки животных и пластины с мифологическими изображениями богов. В тот день он совсем сошел с ума от радости. И меньше всего он хотел пускать на свою, как он считал, территорию, чужаков. Так случилось, что Молия и Феликс первыми пришли на место раскопок. Это было в горах далеко от поселений людей. Совершенно случайно Макс в тот момент отлучился по своей нужде. Моля и профессор, безоружные, они стали легкой добычей для бандита. Черный копатель подкрался к ним сзади. Сначала он ударил Феликса по голове лопатой. Профессор упал оглушенный. Молю он просто вывел из строя, нажав ей на шее какую-то точку. Она потеряла сознание и рухнула на землю. Затем он завязал им руки и скинул в пустой курган. Оказывается, он копал его много месяцев. Они были без сознания, но живыми, когда черный копатель стал закидывать их землей. Он хотел их заживо похоронить в скифском кургане. Макс их тогда спас. Они были без сознания и не видели, что происходило. Но судя по ранениям и синякам на теле Макса, драка была не шуточная. В ход пошли не только кулаки, но и ножи. В конце концов, Макс перерезал горло нападавшему и скинул его тело в разрытый курган. Он вытащил из ямы своих полуживых друзей и вызвал по рации полицию. На допросе все трое убедительно соврали, что нашли уже мертвое тело в яме, присыпанное землей. Полицейские разбираться не стали. Дело закрыли, так как убитый оказался вором-рецидивистом, числившимся в розыске несколько лет. Феликс позвонил на свою кафедру и доложил об исторических реликвиях, которые они нашли в палатке черного копателя. Для Молии и ее команды важен был поиск артефактов, а не их идентификация. Описью сокровищ занимались уже другие специалисты.

– Привет Макс, ты вовремя, без тебя совет мудрейших не начинаем.

В комнату вошел высокий рослый мужчина с квадратным подбородком и прической «ежик». У Макса были светлые волосы и серые глаза. Выглядел он, как всегда, великолепно. Его огромные мускулы бугрились под одеждой. Он сразу занял все пространство в маленькой комнате. Толстый маленький профессор с лысеющей головой на его фоне совсем потерялся. Но Филя, не страдал юношескими комплексами и знал себе цену. Находясь в одной комнате с ярким представителем мужской породы, он нисколечко не переживал. Он знал, что такое харизма. И пользовался ею на сто процентов. Женщины его обожали, не смотря на лысину, маленький рост и круглый живот. Не всем же быть альфа-самцами. Феликсу Владимировичу, заведующему кафедры престижного вуза и очень уважаемому человеку в определённых научных кругах не только в России, но и в Европе, не пристало сравнивать себя с другими мужчинами, тем более, если сравнения были не в его пользу. Поэтому, он просто сел на диван, чтобы не давать наблюдательной Мольке лишний повод для проведения ненужных параллелей. Сравнения между двумя мужчинами были просто неуместны.

– Привет Моля, привет Филин. Что интересного? Наблюдаю вспышку познавательной активности на лице профессора, сейчас кто-то лопнет от переполняющего его желания рассказать своим друзьям о новой находке.

– Лопну, и не одни раз, – Фильку прорвало, – Все оплачено! Деньги есть и на билеты на самолет, и на аренду жилья и на личные расходы, ну и главный бонус нас ждет, когда мы найдем объект. Вы счастливы? Все как мечтали? Собираем чемоданы?