Читать книгу: «Путь к дракону», страница 12

Я резко выдохнула, отвернувшись от собственной физиономии в зеркале. И вдруг в голове возникло воспоминание – такое же яркое, как магические путешествия с Гел-Бассеном: не было ещё никакой войны, я училась в шестом классе, и в школе нам рассказывала толстая учительница истории по прозвищу Пуфик, что аландарцы – низшая раса, что они до сих пор живут, как сто лет назад, что магических источников у них нет, и они побираются энергией в Моредонии. И мне, маленькой, аландарцы представились дикими, агрессивными, как жители пещерных племён.

А на поверку их страна оказалась более развитой, оснащённой и… хитрой, а магия – запредельной. Как так? Зачем была та ложь? Мы же столько лет поглядывали со снисхождением на нашего большого, но неприятного соседа.

И следом вспомнилось, что когда я была меньше, в магазинах продавались большие аландарские конфеты со смешными картинками – с целыми историями про магов, которые я собирала. А потом аландарские конфеты исчезли с прилавков. Папа выбросил все фантики, когда нашёл их в моей детской коробке. «Чтоб я больше не видел эту аландарскую гадость» – рыкнул он тогда на меня, а я обиделась, ведь большинство фантиков сохранились от конфет, которые он сам покупал… Сколько тогда мне было? Восемь? А за год до этого аландарские солдаты маршировали с нашими на центральной площади в Праздник Правителя! Война случилась почти десяток лет спустя. И за всё это время об аландарцах ни по радио, ни в школе хорошего мы не слышали. Только старик Мусль как-то невзначай брякнул, что мы с ними один народ. Что было с него взять? Блаженный.

Воспоминания оказались такими же неудобными, как и расспросы Гел-Бассена. Почему люди врут? Ненавижу ложь!

– Ты идёшь? – крикнула Дари уже из дверей.

Я отложила зеркало на тумбочку. Расправила подол белого в мелкий голубой цветочек платья, затянула широкий пояс, надеясь, что вставки из штор по бокам никто не заметит. Это платье мы с Марикой перешили к выпускному из моего торжественного наряда на День Невинности в храме, все девочки у нас в четырнадцать лет проходят такое посвящение. Платье было мне коротковато, даже не знаю, почему я его кинула в сумку. Может, потому что связано с ним было только хорошее?

⁂

Дари в венке из трав и листьев на светлых волосах, в болотного цвета юбке и белой блузке с довольно причудливым вязаным жилетом, похожим на рваную сеть, напоминала лесную нимфу. Правда, ожерелье из деревянных бус вперемешку с громадными клыками и когтями делало её образ довольно угрожающим.

В гостевой комнате Нисана подавила смешок при виде нас. Я подумала, что убью её. Не за себя, конечно, – за Дари. В крайнем случае чернилами ей затылок выкрашу.

Нисана, разумеется, была само совершенство – в изящном голубом платье по последней моде, в туфлях на высоченных каблуках, с красиво уложенными волосами и изысканными золотыми украшениями. Другие девочки выглядели хорошо, но она была просто звездой. К счастью, рассматривать, кто в чём, времени не оказалось – в гостиную вошёл Гел-Бассен и сказал:

– Девушки, готовы праздновать? Отлично. Веселимся от души! Танцуйте, угощайтесь, радуйтесь. Когда пробьёт комендантский час, вы все окажетесь тут – можно не следить за временем.

То есть?

Гел-Бассен хлопнул в ладоши, и в центре гостиной образовалась дыра! Самая настоящая дыра в пространстве, словно освещённую электричеством комнату разорвали, как бумагу, и за ней показался дымчатый коридор. Девчонки взвизгнули от восторга и одна за одной принялись протискиваться в дыру. Я осталась последней, замялась.

– Боишься? – спросил интендант.

– Я ничего не боюсь.

– Правильно, – подмигнул он. – Потому что нельзя быть ни плохой, ни хорошей, можно быть только целостной. А в целом всего намешано. Веселись!

Я моргнула, поражённая. Как он узнал мои мысли?

– Вы?..

– Иди, напитки уже остывают и музыканты заскучали, – широко улыбнулся Гел-Бассен.

И я всё-таки шагнула в прореху. За ней начинался настоящий тоннель, ведущий между неровными каменными стенами, а затем вырубленные в камне ступеньки вверх. Логично, ведь общежитие находится в скале.

Разноцветный дым клубился под ногами, маня за собой. Впереди шла Дари, придерживаясь за стены узкого прохода. Несколько шагов, и я вслед за ней шагнула в свет. Мы оказались на огромной площадке под звёздами. Со всех сторон её окружали валуны и каменные стены, словно она была устроена втайне от всех, в большущем горном колодце. Однако что это было за место! Мои глаза разбежались.

Тут тоже ноги окутывала цветная дымка. Вдоль стен и над танцполом сияли гирлянды с разноцветными лампочками. Они тоже будто танцевали, перемещаясь в воздухе. Присмотревшись, я разглядела, что это были человечки с пёстрыми колпачками и крылышками – те самые светлячки местного разлива, но только теперь они летали дружными группами, подсвечивая полутьму. О, тоже на подработке!

Первокурсники смеялись тут и там, запускали искристые ленты друг в друга – те оставляли блестящие следы на одежде, а потом осыпались, превращаясь в загаданное животное. По воздуху проносились подносы с бокалами – в стекле на широкой ножке пенилось что-то лимонное, розовое, фиолетовое. Надо было изловчиться, чтобы поймать себе напиток. Дари схватила бокал первая. Я прыгнула и добыла себе такой же, только зелёный.

– Это пунш волшебника! – крикнула мне сквозь задорную мелодию Дари. – Веселит, но без похмелья.

Адер и Ринта в ярком, чересчур откровенно наряде, уже танцевали новомодный танец под неизвестно откуда льющуюся музыку. Неужто тонтту старались? К моим сокурсникам на танцполе присоединялись и другие, даже традиционники. Странно, что без вражды. В стороне от всех кружилась в нежном, как лепестки розы, платье Олана. Вспомнилось, что она назвала меня доброй, и снова стало приятно. Ох, уж эти её танцы – я становлюсь необоснованно дружелюбной!

Сидя на вращающемся бревне двое студентов колотили друг друга мешками, из которых при каждом ударе разлеталась сверкающая пыль, раскрашивая соперника и загоралась над головами надпись: «1 балл, 2 балла!» и так далее.

– Отличная возможность выпустить пар, – хихикнула Дари.

– Господи, а почему такого аттракциона нет с преподавателями? – воскликнула блондиночка из традиционников.

– Можно сделать фантом и отдубасить, – ответил ей наглый рыжий, которого я ещё на стадионе приметила.

Мимо меня пролетела трёхэтажная ваза с пирожными, а за ней ещё один поднос с напитками.

– Занятная получается разминка: погоняться за угощениями, одновременно и набрать вес, и сбросить, – прыснула я.

Дари залпом выпила первую чарку и побежала догонять следующую, чуть не столкнувшись с пухлой Мией, которая охотилась на пирожные.

– Эй, не перестарайся! – крикнула я подруге и с подозрением посмотрела в свой бокал.

– Говорят, Гел-Бассен тут навёл такой магии, что если тебе веселиться хватит, бокал больше не поймать, так что пей смело, – послышалось унылое рядом.

Это был вечно грустный Хаббат. Без бокала.

– Что, не ловится рыбка? – хмыкнула я.

– Больно надо, – буркнул он и отвернулся.

Я сунула ему в руки свой бокал, от которого сильно пахло огурцом и виноградом.

– Тебе такое точно надо! Хватит вешать нос!

И всё-таки здесь было забавно. Отличный ритм отбивали барабаны, заставляя тело двигаться им в такт. Но танцор из меня был никакой. Приметив улетающий поднос, я бросилась за ним. Завернула за валун, ухватила новую добычу. Жёлтая пенная шипучка запахла лимонами и манго. Но вдруг кто-то решительно забрал у меня из рук бокал. Я хотела было возмутиться, вскинула глаза и обомлела.

– Линден?

Глава 23

Тара

Он смотрел на меня из густой тени, которая падала в этот угол от крутолобого валуна. Сюда, казалось, даже звёзды не проникали.

– Привет, Тара, – сказал Линден.

Сильная рука опустилась на талию и втянула меня под сумрачный полог. Я потеряла дар речи, уставившись в чёрные блестящие глаза, чувствуя ладонь мужчины поверх платья и судорожно пытаясь понять, она тёплая или нет.

– Ты ожил?

– Почти, – усмехнулся Линден, не отрывая от меня глаз. – Главное, вырвался из плазмы.

– Но как?! У тебя же не получалось!

От радости, внезапности, растерянности закружилась голова, как будто я мгновенно запьянела. И я была бы уверена, что он мне грезится, если б хоть глоток успела сделать из волшебного бокала.

– У меня? Всё равно получилось бы, – твёрдо ответил Линден. – Правда, на этот раз помог Растен.

– Растен? Хорошо. Наверное, услышал, как я его мысленно проклинаю!

Линден склонился ко мне, внимательный и серьёзный.

– Проклинаешь? Почему? Что он тебе сделал?

– Не мне. Он тебе не хотел помочь!

Линден улыбнулся. Озорно, словно я его рассмешила чем-то совершенно забавным. Мои губы невольно сами стали разъезжаться в ответ. Надо было брать себя в руки, но сразу не выходило – слишком неожиданно он появился, и сердце пело только одно: «Живой! Живой! Живой!»

– Постой! Но тебя же увидят! – озвучила я первую здравую мысль в своей голове, озираясь, как вор.

– В этом углу нет, это раз. А даже если увидят, что с того? Моё самое большое преступление в том, что я погиб. Или наоборот, что не погиб… – хмыкнул Линден.

Мой взгляд прилип к его губам, словно они меня околдовали. Хотелось потрогать его лицо, руки, плечи и убедиться кончиками собственных пальцев, что он настоящий. Таинственный, красивый и даже немного хищный благодаря игре чёрных и синих теней.

Линден поднёс своё лицо слишком близко к моему, посмотрел в глаза, словно не мог насмотреться.

– Тара, я должен тебя предупредить.

Странно, но, кажется, он волновался.

– О чём? – спросила я как в тумане.

– Тебя хотят использовать!

Я хмыкнула.

– Это ты про себя?

Линден моргнул, не уловив шутки.

– Ты знаешь, призракам не положено так сжимать талии чужих девушек, – пробормотала я.

– Я не хочу, чтобы ты была чужой, – сказал он. – Но об этом позже. Сейчас слушай меня внимательно. Очень внимательно, Тара!

– Но ты всё-таки призрак или нет? – не унималась я и вдруг словно проснулась, в голову пришла догадка. Я отпрянула и, выглянув из-за валуна, зыркнула на танцующего Адера, вид у того был отстранённый, словно он и не видел Ринту у себя перед носом, а витал где-то в облаках. – Ого, да ты же морок! Всё ясно: этот паскудник Адер умудрился влезть в мою голову и сейчас продолжает магичить!

– Что за ерунда, Тара! Я не морок…

– Линден Каллас не может стоять здесь и разговаривать со мной так просто, он залип в плазме! Так что давай, фантом, руки убрал и развеялся! Или хозяина по полу размажу! – расстроившись, рявкнула я.

Пытаясь представить в межбровье серебряное зеркало, зависла на мгновение, не понимая, направить его отражающей поверхностью к Линдену или к Адеру.

Терпеть не могу, когда мной играют! В животе запульсировал от гнева кокон силы. Глаза мужчины напротив сверкнули рубиновыми искрами в зрачках, словно он зажёгся изнутри такой же энергией.

– Ну уж нет, Тара! Сейчас убедишься! – рыкнул он и прильнул к моим губам, придержав мне голову ладонью.

Нежные и гладкие, как черешня, губы, словно прогретые солнцем, поглотили мои. Его язык раздвинул их. Скользнул внутрь, одним движением заставив меня задрожать. Я уткнулась обеими ладонями Линдену в грудь, но почему-то не оттолкнула. Тёмная влажная сладость вызвала дрожь и слабость в ногах. Зато в основании моего живота свернулась лава, тугая, словно кобра, готовая к прыжку. Обжигающей волной она взметнулась по телу вверх. Тягучая, нестерпимая, как горячий мёд, стёрла мысли и контуры.

Линден тоже стал теплее, касания крепче. В голове от наслаждения всё стёрлось настолько, что я даже не поняла, что он делал… Показалось, что Линден вспыхнул чем-то красным, а потом взметнулись в синеве ночи рубиновые крылья. Мои? Его? Просто вспышка. Лаской губ Линден вернул меня обратно из иллюзии в тело.

И отстранился. Резко расцепил объятия. Я покачнулась, но устояла. Ошеломлённо не поняла, почему всё закончилось. Сквозняк с гор мигом охладил моё лицо и губы. Огонь в теле залило холодом, словно водой из ледника. Только сладкий дурман в голове развеивался не так быстро.

– Услышь меня, Тара! – хрипло прорычал Линден. – Это действительно я, Линден. Я сейчас исчезну. Планирую вернуться. Но даже если не вернусь, ты должна быть осторожной! Слышишь, Тара? Никому не позволяй тобой манипулировать! Растен, Морлис, у всех своя игра. Не выходи за пределы кампуса! Не поддавайся на уговоры! Приказать официально они тебе не могут и наказать за неподчинение тоже! Ты просто будешь следовать инструкции и уставу, присяге, понимаешь? Там сказано: ты не имеешь права покидать границы академии и выходить в лес!

– Не понимаю…

– Чёрт! Тара, твоя сила нужна им для их собственных игр! Тебе это не нужно! В тебе будут разжигать чувство вины и гнев, научись контролировать их. Морлис и остальные не должны дёргать тебя за верёвочки, ты не кукла! Ты сможешь, Тара, противостоять им, не поддаваться! Оставаться спокойной! Теперь поняла? – Он буквально вбивал своей волей каждое слово мне под кожу, как тату.

И мне стало по-настоящему холодно. Совсем другая дрожь прокатилась по моему телу.

– Я поняла. – Я сглотнула. – Ты уходишь в лес? Идёшь к Вечному страннику?

– Я иду решать свои проблемы. К сожалению, остаться здесь не могу. У меня мало времени…

– Но, может, лучше Дари, она же талантливый некромант, феномен? В лесах опасно! А у тебя ещё месяц!

– Сильно меньше. А ты всё, что могла, уже сделала. Спасибо, Тара, больше не надо.

– Но…

– Без «но». Я взрослый мужчина и свои проблемы решу сам, – мрачно ответил он, густая тень обволакивала его всё сильнее, как плащ. – Будь умницей, Тара! Сила у тебя невероятная, но ради себя ты лучше стань слабее, мягче и умнее. Обхитри их всех, у тебя получится, я в тебя верю!

– Но Линден…

Я шагнула к нему. Он подался к скале. Прочь от меня. Его губы тронула улыбка, в которой я увидела нежность и что-то ещё… очень далёкое, похожее на сожаление. В сердце защемило: кажется, он прощался. Мой вдох вышел рваным и быстрым.

– Единственная причина, почему я привёз тебя сюда, чтобы защитить! Но и здесь тебе придётся лавировать. Всё непросто! И не вздумай винить себя за то, что целовалась с врагом! – резко сказал он. – Чувство вины для тебя теперь непозволительная роскошь! Тебе всё хорошо и всё позволено, кроме вины и гнева. Помни об этом, Тара!

И он исчез. Просто растворился в тени, не оставив следа.

Не веря свои глазам, я бросилась к скалистой стене. Его нигде не было! Тень от валуна тяжёлым бархатным облаком расползалась по всему углу. Я ощупала камни руками, все выступы и углубления, даже плиты на полу, пытаясь обнаружить лазейку, выход, что угодно! Скала была цельной. А на выступе в стене стоял бокал с жёлтым напитком, от которого разносился аромат манго и лимонов.

Линден просто дематериализовался? Значит, это был астральный двойник, про который он рассказывал? Боже, но почему я могла чувствовать его, ощущать тепло и запах? Это вообще возможно?!

Потерев виски, я оперлась на скалу. За пределами этого укромного уголка искрились огни, порхали дружно светлячки, танцевали пары под романтическую песню и по-прежнему летали на подносах бокалы и торты. Кажется, ещё и тарталетки с чем-то. В голове моей плыло. Губы, холодные снаружи, продолжали гореть остатками лавы внутри, тело, глупое, будто ждало продолжения сладости. А Линден исчез. Сумасшествие какое-то!

Во рту пересохло. Я выглушила бокал залпом. Не хватило. Вот теперь мне точно нужно было напиться и заесть это безумие чем-то сладким! А то мысли и чувства пошли дурной рябью, так и связь с реальностью потерять не долго.

Я отделилась от стены и рванула за очередным подносом. С прыжком поймала трёхэтажную вазу с мини-пирожными. Мне улыбнулась по-дружески девица с традиционного факультета, кажется, с целительского, тоже потянувшись к моему улову. Я притянула вазу к себе и ткнула в другую, пролетающую мимо, пальцем.

– Удачной охоты! Я добычей не делюсь.

И пусть мне будет хуже. Другой рукой я молниеносно схватила за край парящий фривольно поднос с тремя бокалами. Они жалобно звякнули от резкого движения. Вместе с угощениями я ушла подальше от всех – к краю площадки, взгромоздилась на камень с ногами, как неандерталец с копчёной ногой мамонта.

Впихнула в себя фруктовую корзиночку. Вот она была настоящей! Сладкой до невозможности, даже приторной, но не астральной, чёрт её побери!

В голове моей всё кружилось, по телу остатками порочного удовольствия растеклось воспоминание о поцелуе.

Боже, боже, я в самом деле целовалась с призраком, горячим, чувственным, красивым, но НЕ ЖИВЫМ! И никто не поверил бы в такое, как и я сама! Но это правда было! К тому же, это был враг, а я ответила на его поцелуй. Аландарцу… И плевать, что он самый красивый на свете, я сама ещё неделю назад запрещала Марике даже смотреть в сторону захватчиков! Хоть проклинай себя теперь!

Я покраснела до кончиков ушей и высушила третий бокал до дна. Только бы не думать!

Он сказал, мне нельзя злиться. А от смятения чувств внутри всё бушевало. Сейчас я бы разнесла пол академии вместе с защитным куполом.

Я не оттолкнула его, а должна была! Но как он мог так быстро уйти?! Так мало сказав и ничего не объяснив? Как он мог зажечь меня и оставить?!

И так предательски, малодушно захотелось, чтобы он появился снова и хотя бы просто посмотрел мне в глаза…

Нет, я ужасная, я сумасшедшая! Это невозможно!

Я впихнула с себя эклер с заварным кремом и малиной. Запила вишнёвой шипучкой, глотнув с терпкими пузырьками немного успокоения. После четвёртого пирожного я, наконец, слегка расслабилась.

И всё равно так тоскливо было оставаться одной. Я глянула на сгорбившегося Хаббата, одиноко торчащего на скамье неподалёку. Парень одолел мой подарок, судя по пустому бокалу, но веселиться не умел. «Магистр унылого образа» смотрел на парящую над собственными ботинками бумажку и, словно буклированную нить для вязания, вытягивал из неё… буквы!

Я встряхнула головой, не поверив своим глазам.

Да, это правда были буквы, маленькие, чёрненькие, написанные от руки, и именно их Хаббат наматывал себе на палец так, словно распускал старый шарф, оголяя бумажный лист. Я спрыгнула со своего камня и подошла к однокурснику.

– Эй, а что это ты делаешь?

Хаббат поднял голову, от неожиданности выпустив «букли-буквы». Нить мгновенно размоталась с его длинного крепкого пальца. Букли, как капли дождя поспешно попадали обратно на парящий лист, укладываясь в строки. Хаббат схватил бумажку в руки и спрятал её за спиной. Нервно выпрямился.

– Что? Тоже смеяться надо мной будешь? – Он глянул на меня, как партизан на расстрельную команду.

– Даже не подумаю! То, что ты только что делал, это очень круто!

– Ой, да не надо! – Хаббат отмахнулся от меня раздражённо. – Я жду-не дождусь, когда меня отчислят, и я уеду домой. Надоели ваши насмешки!

Я присела рядом. Он удивился и отодвинулся.

– Насмешки я сама терпеть не могу. – Я вздохнула. – Всех, кто тебе что-нибудь ляпнет, пугай мной. А я уж… сам понимаешь, девушка-монстр, могу с землёй сравнять, как тот стадион.

– Вот ещё! Буду я девушкой прикрываться! – насупился Хаббат.

И тем вызвал во мне уважение. На вид он был года на три младше меня, эдакий хлюпик с большими несчастными карими глазами и девчачьими ресницами – обычно таких каждое быдло норовит задеть. У нас в классе был похожий мальчик, скрипач, увы, часто битый хулиганами.

Я показала на бумажку.

– Хаб, а ты можешь только так? Или ещё что-нибудь с буквами творишь?

Он пожал плечами.

– Да я много чего могу, если с бумагой и текстами связано. Могу буквам приказать выстроиться в нужном мне порядке, исчезнуть, появиться, даже в фигу какую-нибудь растянуться. Но это глупости… В школе я себе оценки подправлял и роспись учительницы. Пока не дознались. – Он поёрзал. – Потом заставили все контрольные переписывать под присмотром. Или выгнать грозились.

– Не повезло, – сказала я, вспоминая, сколько пришлось заплатить местному врачу в Видэке за справку маме, чтобы её не отправили в принудительную лечебницу для бедных, откуда мало кого выписывали живым. – Но вообще-то, Хаб, ты даже не понимаешь, насколько ты крут! Это обалдеть просто!

Паренёк расправил плечи, и я впервые увидела, как он улыбнулся. Осторожно, словно запуганный щенок. Я улыбнулась в ответ, подбадривая его, подмигнула.

– Любой мошенник на тебя бы молился – так же какую угодно бумагу подделать можно! – хмыкнула я.

– Нет, я человек честный! – Хаббат решительно мотнул головой и, сложив свою бумагу вчетверо, спрятал в карман.

Моя мера уважения к нему выросла во сто крат. И то ли от бокалов с напитками и сладостей, то ли от того, что был ещё на свете человек, который не хотел юлить, мне стало легче. Захотелось ему сделать что-то хорошее.

– Тогда давай дружить! – сказала я и протянула ему руку, как мальчишкам на улице.

– Точно? – изумился он.

Я кивнула, и Хаб осторожно пожал мои пальцы. В свете сверкающих гирлянд с его пальца соскочила заплутавшая буква. Она тут же подпрыгнула с плит и юркнула Хаббату в карман – к остальным. Я присвистнула.

Под развесёлую музыку Дари отплясывала на площадке с рыжим традиционником так, что у неё при прыжках до ушей подскакивали когтистые бусы. Эднат крутил блондиночку, с которой я не поделилась пирожными. Нисана жеманно водила плечами не в такт рядом с красавчиком из факультета боевиков, на неё со «скамейки запасных» тоскливо смотрел Нед, вытянув гусиную шею.

Я встала с нашего присеста.

– Пошли танцевать, Хаб!

– Я?! – Стоило видеть его выражение лица, я ему словно лягушку в кляре предложила.

– Других Хаббатов тут не вижу! – заявила я, возможно, во мне говорило пенное фруктовое пойло волшебников. – Я поражена твоим даром! И хочу этот вечер веселиться с тобой! Но учти: исключительно по-дружески! Никаких намёков и шуры-муры, а то голову снесу.

Он встал со скамейки с опаской. А я понимала, что не могу позволить дыре в сердце расти на глазах – Линден исчез, и, возможно, навсегда. Да и прочим конфликтам в моей голове не стоило давать возможность испортить вечеринку, которую вообще-то посвятили мне. Как сказал Линден, вина и гнев мне противопоказаны, и разносить академию было нельзя – комендантский час. Так что я повернулась к Хаббату.

– Ну чего стоишь? Идём!

Он вдруг покраснел.

– Я не умею.

– Я тоже, – призналась я. – И плевать! Ты посмотри на остальных, умеет только дюжина, остальные просто не парятся.

Неожиданно для себя Хаббат поймал на мимо проносящемся подносе бокал с чем-то красным, выпил для храбрости и кивнул.

– Ладно, тогда пошли.

– Другое дело!

И мы в самом деле пошли танцевать. Я кружилась как попало, Хаббат дёргался, как ударенный током червяк, внезапно счастливый и местами даже пластичный. И как ни странно, никто не смеялся. Вообще все были до жути дружелюбны сегодня. Возможно, старая лиса интендант всем нам что-то подмешал? А, может, дивная и тонкая, как фламинго, Олана натанцевала…

Однако не успел танец закончиться, как Дари подскочила к нам с Хаббатом, будто мышь из ручной гранаты.

– Тара, Тара! Ты же хотела узнать о Вечном страннике? Там Гел-Бассен сейчас будет про него ребятам рассказывать! Идём скорее!

И снова Гел-Бассен? Угу, бежим! Я хочу знать всё! Что-то упало из-за моего пояса на плиту, звякнув. С удивлением я наклонилась посмотреть – мои пальцы подобрали крошечную сферу, перехваченную в нескольких местах миллиметровыми металлическими лентами. Она была похожа на миниатюрнейший апельсин с содранной шкуркой, внутри долек которого плескалась плазма.

– Ого! Откуда у тебя токамак? – спросил Хаббат, убирая со лба влажные волосы.

– Токамак? – озадачилась я.

– Магнитная ловушка для плазмы, – ответил парень. – Такие, но гораздо больше размером у нас в школе магии использовали профессора. Отличная защита от плазганов и другого оружия! Так откуда?

– Потом расскажу! – буркнула я, на ходу понимая, что воткнуть мне её за пояс мог только Линден…

Зачем?