Читать книгу: «Атрибуция», страница 4

Белов несколько минут наблюдал, что Саша делает в одиночестве; как ест, как ожидает его. Затем нашёл вторую кружку, сполоснул её под струёй холодной воды и снова спустился в подвал.

Альберт налил Саше, плеснул себе.

Александра сделала маленький глоточек.

– У тебя прекрасный вкус, – сказала она, оценив напиток.

– Совсем не разбираюсь в винах, – скромничал Альберт. – Завяжи мне глаза, дай распробовать из двух бокалов, где какое… ни за что не определю, в каком красное вино, в каком белое.

Саша негромко рассмеялась.

– А у тебя есть белое вино? А повязка для глаз?

Теперь улыбался Альберт, причём по-настоящему.

Белов долго подбирал девушек, остановившись именно на этой прелестной троице. Назвать их жертвами, а себя маньяком – Альберт не решился бы. И не только потому, что не хотел признать правды о себе и пленницах; он действовал осознанно, считая своё поведение логичным и взвешенным. Похищение – это единственный способ собрать их вместе. Если б он смог привезти их в дом добровольно, минуя подвал и сразу в один день, то ничего бы не вышло. А вот доставить их силой, ломая лживую установку – лишь тогда его план сработает, а они раскроются и станут теми, кем создала их природа.

Например, певица Липовая – она ярко выраженный меланхолик. Вечно страдающая неудовлетворённость привлекла его вполне прагматично. Безусловно, её целеустремлённость на успех впечатляет даже самых азартных и напористых людей, но её сущность, удовлетворившись известностью, жаждет совсем иного. Елена в своё время слыла защитницей однополой любви, подыгрывая другой молодой певице. Они обе бросались поцелуями на глазах миллионов; они обнимались, хлопали друг дружку ниже спины, изображая из себя толерантное поколение, но вскорости жизнь всё расставила на свои места. Её якобы сексуальная партнёрша вышла замуж, у неё сейчас двое детей и второй муж, а Липовая в свои тридцать уже не готова трубить о лживой любви между женщинами, но своего человека она так и не нашла, – хотя мечтала об особенной семье… У неё тысячи поклонников. Кто-то влюблён в её образ на сцене, в её маленькое тело, но никто не готов принять её изощрённые желания. Ей самой больно признаться в стыдливой греховности. Потому Елена находила упоение в вине и более крепких напитках; и даже употребляла порошок, не приносящий счастья, а только утренний озноб.

О Светлане Ротман вообще можно петь бесконечную песню неразделённой мечты… Упрямство и пробивная русская сила принесли ей главные роли в кино, где играла она вечно страдающих любовниц или жён, или несчастных вдов. В кино её трижды убивали, дважды она выходила замуж за араба, однажды её покусал крокодил в Конго. В своих ролях Светлана пролила океан слёз, пережила десятки чужих жизней, а свою простую роль матери и жены так и не сыграла. Алкоголь, случайные мужчины и роман с водителем «Газели», который вечно что-то перетаскивал, что-то грузил и куда-то вёз какое-то барахло – был самым ярким пятном в её, казалось бы, праздничной жизни.

Его пленницы были с характером; молоденькая писательница, родившаяся в далёкой Находке, могла бы написать о них книгу. В свои двадцать пять Александра Сочникова сумела издать на бумаге уже восемь детективных романов и три десятка рассказов. На третьей книге Альберт понял, что переживает писательница. Её изощрённый ум находил тонкие нотки в душах своих героев, оттого что она писала исключительно о себе и своих страстях.

– Может, ещё по капельке? – спросил Альберт.

– Наливай, хватит меня уже спрашивать! – хохотнула Саша.

Сидя на узенькой кроватке, они выпили две бутылки… открыли третью. Александра прилично набралась, Альбер тоже был навеселе.

– Значит, ты знаток женских желаний? – сделав глоточек, поинтересовалась писательница.

– Не вижу другого выхода, – пожал плечами Альберт. – Обыденность душит.

Саша приподняла бровку, словно родился новый сюжет.

– Ну, что же… хорошо, – всерьёз заговорила она. – Со мной ты попал в цель. Я где-то в глубине души желала, чтобы со мной случилось подобное приключение, но они… как быть с ними?.. а если ты ошибся? Что будет, если они откажутся стать… вот такой особенной семьёй?

Альберт поправил очки и задумался.

– Да сними ты их! – непринуждённо рассмеялась Саша. – Нет, ну, правда, что станет с певицей, что будет с актрисой И-ва-нен-ко?

Белов тоже рассмеялся, услышав, как можно обыграть простую фамилию.

– Уверен, всё закончится хорошо. Но! Мой прадед по линии отца в гражданскую украл у черкесов черкешенку. Глазища у неё были жгучие, волосы ровные, длинные, чёрные… у русских таких не бывает. Красавица была на зависть! И знаешь, ничего: женился он на ней и деда моего родили таким крепким, что Берлин брал… Это у меня в крови – воровать невест, – Белов снял очки и то ли шуткой, то ли нет, сказал: – Я их отпущу через три дня, а сам пойду в тюрьму. Судьба…

Альберт набрал воздуха и негромко запел:

– Живого в могилу зарою, все жилочки порву… а сам?.. а сам пойду в тюрьму…

Александра чуть не захлебнулась вином. Она смеялась, глядя, как растаял образ маньяка, которого искали с собаками все полицейские великой страны.

– А справишься? – неожиданно спросила Саша.

– В смысле? – нацепил обратно очки Белов, но совсем криво.

– Нас трое, а ты один… а сможешь? Как оно с мужской силой?

– Скажу тебе по секрету, – чуть склонился Альберт, перейдя на шёпот. – Когда я за вами присматривал, во-о-он через такие же камеры, то получалось три раза… легко. Справлюсь!

Саша сделала круглые глаза:

– Это ты рукой себе помогал?

– Ну не ногой же! – важно ответил Альберт.

Они хохотали и, казалось, что весь подземный острог слышит и завидует их настроению.

Наконец-то, Саше встретился нормальный мужик. А то кругом одни хлюпики или, наоборот, уверенно идущие к своей цели самцы. С такими ужасно скучно. Александра, конечно, догадывалась, что живые люди ещё остались: вот такие в очках, с умным взглядом… опрометчивые и рисковые. Где же ваши острые сабли, мужики?.. они затупились, что ли?.. и ржавеют на чердаках и в подвалах за дедушкиными пулемётами? Так тоскливо и постно, когда рядом заумные дядьки. В Переславле-Залесском один из таких спрашивал: «Какие у вас планы, Александра? Когда выйдет продолжение о капитане Гвоздеве?»

Да ты что, серьёзно?.. о Гвоздеве тебе?.. о капитане?.. и всё ради автографа, чтобы потом опубликовать в соцсети фотографию и комментарий: я был там, и я её видел?

– Альберт, а давай навестим Ротман? И трахнем её! – неожиданно предложила Александра.

***

Светлана Ротман не спала и ждала ночного визита.

– Петенька, ты пришёл ни один? – наигранно удивилась актриса, увидев рядом с похитителем симпатичную девушку.

Альберт покосился на Сашу, а та поздоровалась:

– Здравствуй, Светочка. Как ты себя чувствуешь?

– Сочникова, это ты, что ли? – пригляделась к девчонке актриса. – Тебя каким ветром сюда занесло? Газеты по ночам разносишь и заодно свои бездарные книжки продаёшь?

Александра похлопала Альберта по плечу, чтобы тот пропустил её.

Белов услужливо, словно знакомы они не первый день, пропустил девушку вперёд с кружкой в руке. В кружке плескалось вино: аромат французского напитка проник в самые удалённые уголки маленькой комнаты.

Саша сделала глоточек и ответила актрисе:

– Бездарные книжки?.. кто бы говорил? Твои роли не чета моим романам! Одни старики на тебя и зарятся!

Светлана покачала головой.

– Сочникова, что-то я не пойму: неужели ты заодно с этим психом?… Да ладно!.. вы вместе?! Или тебя тоже украли?

– Два дня как в подвале… Но заметь, я уже с вином и на свободе, а ты восемнадцать суток в конуре, как собака, – уколола Саша. – И знаешь, Альберт вовсе не псих. Он вполне приличный человек. Я б назвала его: суровым воспитателем или, скорее, жёстким корректором надломленных душ. Спасибо ему огромное! С моими страхами он справился довольно быстро, потому что я ни так избалована, как некоторые. Твои же запущенные нервы из любого мужика сотворят психа. Но ты, милочка, не переживай. Альберт излечит твою моральную опухоль, а я подскажу, где резать… Хочешь выпить, Светка?

Актриса соскучилась по разговорам, по перепалкам, остротам и по общению, потому согласилась сразу.

– От водочки не откажусь, – сказала она.

– Вот и прекрасно! – произнёс Белов, слегка подтолкнув Сашу в спину. – Посекретничайте без меня немного, девочки… я скоро вернусь.

Он вышел из третьей камеры, не забыв, закрыть дверь.

Альберт влетел по ступеням на первый этаж, открыл холодильник, схватил запечатанную бутылку, посмотрел на нарезанную колбаску, апельсиновый сок, на грибочки, огурчики, зелёный горошек, оливки и сыр.

«Будь приличным хозяином! – проснулся внутренний голос. – Умей доверять людям, Альберт. Эти женщины твоё будущее. Твои верные половинки. Пора, старина! Пригласи пленниц в гости и тащи их в кровать. Но помни, что в итоге останется только одна. Помни – только одна! И ничего не бойся, брат!»

– А я и не боюсь, – парировал Альберт, поставив бутылку водки на стол, где ещё пару часов назад рубил мясо, слушая Болеро.

***

Сколько бы сегодня Белов ни выпил, его мозг оставался рассудителен и свеж. И потому Альберт согласился с внутренним голосом, который опирался на ранее разработанный план и верил в гений лысеющего человека в очках.

Молодая писательница и актриса со стажем – разместились у стола в центре комнаты, сидя на высоких стульях без спинки, точно как в баре.

Альберт спрятал все кружки, потому что их время ушло. Вокруг гостьей только привычная посуда: стеклянные рюмки, фарфоровые тарелки, металлические вилки, ложки и острые ножи. Саша вкушала вино из бокала на длинной ножке. Светлана всё-таки настояла оставить для себя одну кружечку. Она так и сидела на стуле, закинув ногу на ногу, время от времени выпивая.