Читать книгу: «Идеалистка», страница 4

– В субботу посмотришь квартиру и полетишь в свой Китай, а я займусь делами. Обещай мне в конце мая поход в загс. Ты же хочешь в Турцию? А мне нужно заказать путёвки на конец июня, и я должен знать дату регистрации.

– Торжественно клянусь. Чтоб мне удавиться на собственном шарфе.

– Не смешно. Убирай со стола свой моральный ущерб.

– Тём, а что, если мне купить наряд на выпускной вечер в Китае?

– Почему нет? Если что-то понравится, купи. Деньги у тебя есть. Думаешь, не хватит?

– Думаю, останется на кое-какую мебель в новую квартиру. Ты не говори ни Павлу, ни родителям о том, что произошло.

– Как скажешь. Работать к Садовскому уже не идёшь?

– Нет, но от разовой работы не откажусь.

Был и осмотр квартиры и трёхдневная поездка в Харбин, а позже Ксения вплотную занялась дипломной работой. Время пролетело быстро. Они подали заявление в загс в конце мая. Потом была защита, выпускной в университете и свадьба. Июнь был для Ксении «сумасшедшим». Все события были одно за другим с разницей в три, четыре дня и везде нужно было успеть. За неделю до свадьбы в стенах университета её поджидала блондинка лет двадцати пяти. Ксения встречала её в компании Артема, но знакома с ней не была.

– Радуешься? – без предисловий спросила блондинка.

– Чему?

– Свадьбе.

– А разве может быть иначе?

– Что Артём в тебе нашёл? Ты против меня мышь серая. Только и того, что профессорская дочка, говорящая по-английски.

– А вы не допускаете мысли, что ему нравится именно серый цвет? Не пытайтесь меня оскорбить, не получится. Извините, меня ждут. – Она села в машину жениха. – Тёма, что нужно от меня твоей знакомой блондинке?

– Я тебя предупреждал о провокациях. Всё нормально?

– Более чем. Поехали.

Регистрация брака Ксении и Артёма состоялась двадцать восьмого июня. Родители даже прослезились, когда пришли в квартиру дочери перед загсом и увидели её невестой. От услуг стилиста Ксения отказалась. Кристина сделала причёску ту, что хотела невеста. Без всяких выкрутасов с минимумом лака. Платье выбиралось и примерялось долго, но было куплено то, что надо. В загс Павел сам привёз сестру и родителей, где их ждал жених. Он волновался больше чем невеста. Когда церемония закончилась, он подхватил её на руки, прижал к себе и закружил по залу. Это было так неожиданно и так трогательно, словно он боялся, что это видение в белом вдруг исчезнет. Ксения Никольская стала Савчук. Невеста была не просто красива, и этого нельзя было не заметить. Но красили ее, ни платье, причёска и косметика, а улыбка. Так могут улыбаться только счастливые люди, а она была счастлива.

Свадьба прошла в ресторане, была красивой и весёлой. Гости, в большинстве были родственниками, друзьями и партнёрами Савчуков. Со стороны Никольских всего десять человек из сорока. Александр Иванович предложил тамаде выбрать музыку для танцев, учитывая возраст гостей, говоря: «Половине из них лет под пятьдесят, и они не поймут шума и грохота. А вот под песни восьмидесятых будут лихо отплясывать». Сказано – сделано! Была и современная музыка и ретро. Ксения некоторые песни слышала в первый раз, а глядя на своих родителей, не узнавала их. Они стали моложе, подпевая и танцуя. Слова песен были простые, понятные, их хотелось повторять, а музыка «заводила».

Сколько любовь нам дарит ласковых слов,

Сколько тепла и света!

А на вопрос: какою будет любовь?

Нет, всё равно, ответа.

Не обещай, не надо, не обещай.

Может порой и радость нас ослепить.

Не обещай, не надо, не обещай.

Это совсем не просто – вечно любить.

«Фантазёр. Ты меня называла. Фантазёр. Мы с тобою не пара…», – пел Евдокимов. Пели Крис Норман и Бони-М. «Бережно коснусь я тебя своей рукой. Нежный поцелуй не нарушит твой покой. Я не отдам тебя никому…», – пели Авраам Руссо и Кристина Орбакайте.

Одна песня сменяла другую и место для танцев не пустовало. Были поздравления с подарками и пожеланиями. При таком количестве гостей, подарков было много и дорогих. Их, кроме конвертов, увезли на новую квартиру, куда молодые собирались переехать после свадебного путешествия. До свадьбы этого не получилось, но они и не огорчились, привыкнув к своему райскому уголку. Рано утром следующего дня они улетали на отдых.

Вернулись в квартиру с цветами и пакетом около двадцати трёх часов. Чемодан в отпуск стоял у порога.

– Ксюш, если я сейчас доберусь до дивана, мигом усну, и мы опоздаем на рейс.

– Прими душ и станет легче. Мне тоже досталось от каблуков, но я терплю. Тём, мне кажется, всё прошло хорошо, и все остались довольны.

– Тебе не кажется. Всё прошло отлично. Но я переволновался больше, чем устал от танцев.

– Надо продержаться всего три часа и вперёд! Иди в душ.

– Нет душа моя. Душ я оставлю на потом, а сейчас предложу тебе всего один час из брачной ночи. Боюсь, большего я не осилю. Ты специально купила платье с таким количеством пуговиц? На молнии не было модели?

– А ты ищешь лёгкий путь?

– Я буду раздевать тебя медленно и посмотрим, чей путь окажется короче…

Глава 5

Весь перелёт они проспали, удобно расположившись в креслах. Две недели, проведённые на южном побережье Турции, показались красивой сказкой. Ни один день отдыха не был похож на другой. Артём оказался очень изобретательным, весёлым, заботливым и нежным. Они не попустили ни одного аттракциона, ни одного мероприятия и, казалось, обошли и облазали каждый уголок в радиусе пяти километров. Время для влюблённой пары пролетело беззаботно и быстро. Муж предлагал продлить отпуск, но Ксения отказалась.

– Ты забыл, что нам предстоит переезд, а тебе через две недели на работу. Хочешь, приедем сюда на следующий год? Хотя мне отпуск ещё нужно заработать.

– Ксюш, а ты можешь не работать, если не найдёшь себе дело по душе.

– Хочешь, чтобы я тебе села на шею?

– Моя шея твой вес выдержит. Я хочу, чтобы ты ходила на работу с удовольствием и интересом, а не возвращалась с неё сердитой и недовольной.

– Хорошо. Я не буду спешить, но буду в поиске.

Они вернулись в квартиру по старому адресу и, не разбирая чемодан, улеглись на диван и решали, когда лучше посетить новую квартиру и что взять с собой в первую очередь.

– Тём, пока мы не купим мебель, переезжать окончательно не будем. Нам нужна кровать, обеденный стол и стулья.

– С этим я согласен, но это не проблема. Деньги на мебель у нас есть. Их хватит не только на кровать, но и на многое другое. Я тебя хотел давно спросить и всё время забываю. Куда девалась большая часть книг из шкафов?

– Я воспользовалась советом отца и благополучно отнесла часть из них букинисту, а он нашёл мне покупателя. У ювелира оценила серьги бабушки, которым больше ста лет и которые я продала. Так я заработала приличные деньги, – рассказывала жена. – Валюту я положила на счёт. Через два года у родителей юбилей. Им исполнится по пятьдесят. Таким образом, я подумала о подарке заранее.

– А меня ты в расчет не берёшь?

– В то время ты мне и предложение ещё не делал. Теперь возьму.

– А у моих уже прошёл. Ксюш, откуда у тебя силы берутся?

– На что?

– Да на всё. Со стороны, кажется, что ты умеешь всё без исключения.

– Умею многое, но далеко не всё. Я не вожу автомобиль, не умею вязать и вышивать крестиком, – улыбнулась жена. – А то, что я делаю, нужно, прежде всего, мне самой. Нравится, не нравится, но я знаю, что это нужно. Вот и эти шкафы у меня хотели купить. Если не передумали, я предложу. Им сто лет в обед, но раз кому-то это нужно, почему не продать. Вместо них я куплю на эти деньги полки под наш интерьер и все будут довольны. Тём, я не жадная или очень экономная, в моих рассуждениях есть определённый смысл.

– Глупая, я так и не думаю. Я никогда не понимал тех, кто увлечён антиквариатом, но это своего рода знатоки старины. Их можно не понимать, но уважать. Знать истории старинных вещей – это целая наука. Возможно, и эти шкафы имеют свою историю, а может и не одну. Ты позвони родителям часов в девять, и посмотрим квартиру вместе.

– Подождёшь завтрак минут двадцать-тридцать?

– Я и дольше подожду. Времени семь утра и день выходной.

Артём задремал, а проснулся от запаха блинов, которые успела испечь жена.

– Куда ты напекла целую гору? Я позвоню Павлу. Пусть берёт родителей, и идут на завтрак.

Квартиру они осматривали впятером.

Она после ремонта выглядела светлой и просторной. Прямо от входа три одинаковых двери. Слева расположилась спальня, потом комната и кухня. Здесь был встроенная мебель, вытяжка, плита, мойка и холодильник. Вся кухонная мебель и техника были светлых тонов и занимали половину стены помещения. Комната с угловым эркером и спальня были свободны от мебели. Здесь стояли только упаковки с подарками. Справа и слева от входа были два санузла, а в самой прихожей – встроенный шкаф для одежды с зеркальными дверцами.

– Тёма, мне всё нравится. Зачем два санузла?

– Для удобства, дочка. Чтобы не ждать своей очереди, – отец улыбнулся. Красиво получилось, но пока пусто. Будете жить пока в старой квартире?

– У нас десять дней на переезд. Мне двадцать восьмого на работу. Купим кровать, обеденный стол, а с остальным Ксюша разберётся, пока будет искать работу.

– Артём, а почему в нашем районе?

– Ксения двадцать лет здесь прожила, вы рядом и природа, да и зачем нам центр? У меня машина есть, а Ксения намерена искать работу именно здесь. Всё логично.

За неделю они купили всю необходимую мебель, а диван и маленькую плазму перевезли из старой квартиры для кухни. Сборщики собирали спальный гарнитур, а Артём перевозил всё то, что жена приготовила в коробки, начиная от одежды и заканчивая посудой. Помочь им пришла подруга Ксении Елена. В дверь позвонили ближе к обеду. На пороге стояла Марина Садовская.

– Ксения, у меня к тебе деловой разговор. Можно войти?

– Проходите. Не обращайте внимания на наш переезд.

– Я вас едва нашла. Приехала по старому адресу, а там ваша подруга.

– Лена помогает нам с переездом. У меня за последнее время много чего произошло. Диплом получила, замуж вышла, теперь вот переезжаем. Торт для нас?

– Ставьте чайник. Разговор пойдёт легче. Я хотела тебя попросить не искать работу, а принять предложение отца. Пожалуй, ты единственная, кому он доверяет полностью. Дело не в финансах, а в организационных вопросах. Он опасается что-то пропустить, не сделать, сорвать переговоры и постоянно находится в напряжении. Ему нужен помощник. Ни я, ни Антон не готовы взять на себя руководство. Мы никогда не вникали в тонкости руководства. Да, понятия имеем и, возможно, разберёмся, но это произойдёт чуть позже и постепенно. К тому же в октябре нужно продлять контракт с турками, потом с китайцами.

– Вам чай чёрный или зелёный?

– К чёрту чай. Я предлагаю тебе официальную работу референта-переводчика с полным соц. пакетом. Ты можешь работать неполный день и переносить все важные дела на первую его половину. Подумай.

– Ксюша, ты чего молчишь? – спросил немного растерянный Артём.

– Марина Викторовна, мне нужно подумать и обсудить это с мужем.

– Позвони мне в любом случае. Это мои координаты.

– А как же торт?

– Выпьете чай за обсуждением. Спасибо, что выслушала. До свидания.

– Ксюш, ты пока подумай, я сделаю рейс, и спокойно обсудим этот вопрос. Твоя Ленка там заждалась. Мужики закончат сборку, а вечером поедем вместе и наведём порядок.

– Поезжай и привози Ленку с собой.

Проводив мужа, она убрала торт в холодильник и присев к столу задумалась: «Работа с Виктором Ивановичем мне нравится. Он тактичный с подчинёнными. Там нет ни панибратства, ни превосходства. Он даже голоса не повышал, а вот его взгляд мог сказать о многом. В свои пятьдесят восемь он напоминает мне деда, хотя тот был гораздо старше. Что плохого в том, что я начну работать референтом? Артёму, возможно, это не понравится, но он пока тоже только помощник финансового директора. Пусть и называется это заместителем». Она прокручивала в голове разные варианты, пока её мысли не прервали сборщики мебели, которые закончили свою работу и расставили всё, как просила хозяйка.

– Повесите шторы, и будет полный порядок.

Получив расчет, они ушли, а Ксения любовалась новой кроватью и шкафом в спальне, диваном и небольшой горкой в комнате. «Пожалуй, не хватает чего-то на стенах. Нужно подумать о постерах и живых цветах в напольных горшках. Что-то Артём задерживается. Здесь ехать пять минут».

Артём действительно задерживался. Он отсутствовал полчаса, а теперь, сидя в машине, ругал себя последними словами. Он был зол на себя, на Ленку, которая устроила ему такой сеанс сексотерапии, что он едва пришёл в норму. Он никогда не был хорошим парнем в этом плане, но изменить молодой жене между делом с подругой как-то цинично. Мало того, он был уверен, что прояви Елена инициативу в очередной раз, его животный инстинкт победит. «Кретин, идиот! Как смотреть ей в глаза? А что, если Ленка всё расскажет? Просто так из вредности», – думал он, выходя из машины и вынося коробки.

– А Лена где? – спросила Ксения, открыв входную дверь.

– Сбежала твоя Лена, захлопнув двери. Хорошо у меня ключи были с собой.

– Может, что-то случилось. Почему она не позвонила, и номер не отвечает. Должна быть причина. А у тебя, что с настроением?

– Думаю о том, что тебе предлагают, – ответил он, пытаясь не встречаться взглядом с женой.

– И что надумал?

– Думаю, стоит попробовать. Меня смущает только то, что они предлагают неполный день? Как помощник руководителя может работать меньше чем шеф?

– Всё должно быть указано в договоре. Тёма, я не хочу позже выяснять отношения по поводу работы.

– Не будет претензий. Я же вижу, что тебе хочется побывать в шкуре заместителя начальника. Ты будешь почти первым лицом после шефа. Вот только кроссовки на работу ты носить уже не будешь, – он обнял жену. – Гардероб свой тебе стоит пересмотреть. Ты будешь визитной карточкой компании для партнёров.

– Ты это серьёзно?

– Конечно. А ты думаешь иначе? Тебе нужно не сменить гардероб, а дополнить. Сейчас лето, дальше осень, зима. Повседневный костюм, деловой, а если командировки, то и третий. Любишь брючный, возьми два летних. До осени определишься, в чём ходят коллеги и решишь, что купить. Что у нас с деньгами?

– Мы потратили на мебель почти шестьдесят тысяч и купили всё по приемлемой цене. Можешь сам посчитать. Да, звонили по поводу шкафов. Я договорилась на семь вечера. Деньги на костюм будут, – она посмотрела на мужа и улыбнулась.

– Тогда обедаем, едем на квартиру, наводим там порядок и ждём покупателя.

Через неделю Артём вышел на работу, а Ксения, пополнив гардероб, оформлялась в компанию Садовского. С первого августа она приступила к работе. У неё появилось много знакомых, но подружилась она только с Мариной Викторовной, которая была на восемь лет старше неё. Шестичасовой рабочий день её устраивал и мужа она без внимания не оставляла. Командировки были не чаще двух раз в год на два-три дня. В семье царила гармония. Три года семейной жизни пролетели быстро. Они работали, ходили в гости, принимали их у себя, в отпуске отдыхали по полной программе, путешествуя в разных направлениях. День рождения Ксении в 2011 выпал на будний день, но 22 она должна была уехать в Турцию и двадцатипятилетний Юбилей перенесли на выходной. Водитель забрал её у подъезда и повёз в аэропорт. Было около девяти вечера. Уже проехав мост, почти выехав за город, она заметила, что Виктор Иванович, сидящий рядом, стал бледным, а дыхание его стало тяжёлым.

– Пётр Иванович, аэропорт отменяется. Разворачивайтесь и езжайте в ближайшую больницу. Поторопитесь, – она ослабила узел галстука на шее шефа и расстегнула пуговицы рубашки. – Максим Геннадьевич откройте окно, – сердце Ксении бешено колотилась. Она позвонила в скорую и объяснила ситуацию.

Машина въехала на территорию, сбив шлагбаум, не дождавшись охранника. У приёмного покоя их уже ждали с каталкой. – Максим Геннадьевич, постарайтесь договориться с охраной мирным путём и возвращайтесь в аэропорт. Поменяйте билеты на завтра. Утром я позвоню туркам, а сейчас свяжусь с дочерью Садовского и буду ждать вас здесь.

– Думаешь, накладок не будет?

– А у нас нет другого выхода. Будем надеяться на лучшее.

Ксения позвонила Марине, и устало присела на кушетку. Она рассказала приехавшим детям о случившемся и теперь все ждали вердикта врача. Время остановилось. Прошло больше часа, прежде чем к ним вышел доктор.

– Инфаркт, состояние тяжёлое, но стабильное. Сейчас он в реанимации. Вам лучше поехать домой и вернуться утром. Вещи больного заберите в приёмном покое. Все вопросы завтра.

– Я понимаю, что вам сейчас не до этого, но вы должны меня выслушать. Я отправила юриста в аэропорт поменять билеты на завтра. Полетим с ним вдвоём. Иначе мы потеряем контракт, и от этого вашему отцу не станет легче.

– Ты сможешь это сделать?

– Я очень постараюсь, но нужно заменить в шапке контракта данные на мои, как доверенного лица. Нужен приказ задним числом о моих полномочиях на случай непредвиденных ситуаций. Пусть он будет со сроками или бессрочный. Максим Геннадьевич подскажет, как это сделать. Турки знают нас. Думаю, этого будет достаточно. Встретимся завтра часов в одиннадцать в офисе. Вы успеете с утра навестить отца.

– Как-то это всё неправильно, – нерешительно сказал Антон. – Отец, конечно, тебе доверял. Но ты уверена, что справишься?

– У вас есть свои соображения по этому поводу?

– Нет. Думаю, со мной они вообще могут не разговаривать.

– А я хотя бы попытаюсь. В конце концов, хуже не будет.

Дождавшись юриста и водителя, Ксения передала им диагноз врача, разговор с детьми шефа и вопросительно посмотрела на юриста.

– Вы всё правильно рассудили по договору и приказу. Меня смущает их приём. Они могут обернуть отсутствие шефа в свою пользу и получить хоть какую-нибудь выгоду для себя. Будьте внимательны в разговоре. До завтра.

– Пётр Иванович, я оставлю чемодан в машине, пусть покатается. Документы при мне. – Она поднялась в квартиру около полуночи. Тихо открыв дверь, чтобы не разбудить Артёма, вошла в прихожую. В квартире было темно, только в кухне светился экран телевизора. В этом свете она увидела подругу Лену, которая «оседлала» её мужа, сидящего на диване. Включив верхний свет, чего никак не ожидала пара, тихо сказала: – Картина маслом «Не ждали». И давно вы этим занимаетесь за моей спиной? Хотя какая теперь разница. – Она достала чемодан, прошла в спальню, открыла шкаф и покидала с плечиков и полок вещи Артёма в него. Закрыла и вышла в прихожую. – Сделайте одолжение, уйдите оба тихо, чтобы не беспокоить соседей. В противном случае я прямо сейчас позвоню твоему отцу, Артём.

– Ты почему не улетела? Что-то случилось?

– Тебя это не касается. Остальные вещи заберёшь в выходной. Ключи я забираю. Прощайте, друзья.

– Это и его квартира, – в сердцах выпалила Лена.

– Ошибаешься. Квартира эта моя, и он об этом знает. Уходите оба.

Закрыв за любовниками дверь, наконец, сняла пальто и обувь. Выключила телевизор, и, присев к столу, заплакала. Жалея себя и ругая, только через час вошла в спальню, заведя будильник на шесть. Ночью спала беспокойно, а проснулась с головной болью. Первым делом собрала оставшиеся вещи и обувь Артёма, осмотрев все шкафы, найдя для этого объёмную китайскую клетчатую сумку. Сложила его документы в пластиковый конверт. Сумку поставила у входа, положив сверху конверт. Она гнала от себя мысли об Артёме, стараясь сосредоточиться на командировке, но все время возвращалась к нему. «Мне казалось, что между нами полное понимание и доверие. Разве можно так искусно притворяться? А как это ещё можно назвать? Он провожает меня с любовью и нежностью, а через три часа я застаю его с другой женщиной, и мне кажется, началось это не вчера. Мы женаты чуть больше трёх лет. Лена, после переезда сюда, приходила ко мне в его отсутствие. Чего ему не хватало, если он завёл себе подругу? Простить его я не смогу. Он мне в данный момент просто неприятен. Да, больно, но пережить придётся. Может, я сама виновата, что была слишком удобной? Захотелось разнообразия? Вернусь из командировки, подам на развод и это не обсуждается. Не думаю, что он станет делить со мной имущество. А что имел в виду его отец, когда я, продав бабушкину квартиру, передала ему деньги. Он тогда сказал: «Надумаешь делить имущество, я тебя без штанов оставлю. Уяснил?» Я тогда не поняла, сказал ли он это всерьёз или пошутил, но вид у него был серьёзный. А чуть позже, на Юбилее моего отца, он интересовался нашей жизнью и добавил: «Ты не позволяй себя обижать даже словом и никогда не оправдывайся. Есть мужчины, которые женившись, считают, что жена теперь никуда не денется, и начинают чудить. Будут проблемы – звони». Видимо, отец знал, о чём говорил чуть больше года назад, или догадывался, чем наш брак может закончиться. Вот и выходит, что всё было предрешено самим Артёмом. Годом позже, но это бы случилось. И как можно не принять, если его поступок доказывает это».

Приняв душ и позавтракав без всякого аппетита, Ксения позвонила в Стамбул, изложила ситуацию и сообщила о прилёте в понедельник. Следующий звонок сделала в больницу, узнать о состоянии Садовского. Ей сообщили, что пациент пришёл в себя, но пока находится в реанимации. Подумав о предстоящем дне рождения, она улыбнулась, принесла стремянку с лоджии и поднялась на антресоль в прихожей. Здесь у неё был маленький тайник, о котором знала только она. Часть морозовских долларов, оставшихся после стажировки, деньги, положенные Садовским под подушку. «Это моя компенсация за разрушенные нервные клетки. Доставлю себе маленькие радости и куплю всё что захочу», – думала она, взяв часть денег, и отправляя остаток на старое место. Собираясь в офис, вспомнила, что чемодан оставила в машине и идти можно только в дорожной одежде. Но был выходной и в офисе никого кроме них не будет, а значит волноваться нечего.

– Доброе утро, Максим Геннадьевич.

– А оно доброе?

– В Стамбул я позвонила. Нас ждут в понедельник. Звонила в больницу. Виктор Иванович пришёл в себя. Прогнозы хорошие. Вас что-то напрягает?

– От них можно ожидать всего.

– Значит, я не подпишу договор, и наша поездка окажется напрасной. Только не подписав этот договор, они обязаны будут исполнить обязательства предыдущего, а это нереально. Они об этом знают и это наш козырь.

– А если не испугаются?

– Потеряют деньги и проверенных партнёров. Вы сделали то, что я просила?

– Да. Прочти, внеси свои поправки и можно печатать. Ксения мы летим в шесть утра и будем в Стамбуле в девять утра. Есть прямой рейс в выходной.

Пока Ксения готовила документы, приехала Марина Викторовна.

– Как Ксения?

– Настроена решительно. Я думаю, она справится, – он передал разговор. – Как ваш отец?

– Состояние тяжёлое, но стабильное. Антон поехал за препаратами, которых нет. – Оставив юриста, она прошла к Ксении. – Ксюша, у тебя всё в порядке? Вид у тебя неважный.

– Вчера я застала мужа с подругой в своей квартире. Какое уж тут «нормально».

– Но и не смертельно. Тебе нужен мужчина, который тебя не ценит? Чего за него держаться? Да, больно, обидно до слёз, но это нужно пережить. Ты справишься.

Проведя в офисе больше двух часов, она ещё раз проверила документы и, передав их юристу, вышла из здания офиса. У входа её ждала Елена.

– Ксения нам нужно поговорить.

– Говори, я слушаю.

– Нам хорошо с Артёмом вместе. Ты или прими это или разводись. Наши отношения начались со дня вашего переезда. Ну, попались мы, так получилось.

– Ты что от меня хочешь услышать? Всё, что я увидела, говорит само за себя. Вы меня оба предали без всякого стыда. Я не буду выяснять кто инициатор и чьей вины больше. Меня больше волнует то, почему, если вам вдвоём так хорошо, не признаться во всём и не расстаться миром? Всё тайное когда-то становится явным. Зачем медленно затягивать петлю на моей шее? Куда проще, выбить табурет из-под ног. Кто бы вам мешал любить друг друга? Я никогда бы не стала держаться за человека, которому не нужна. Вы свободны и можете делать всё что хотите. Развод дело решенное. Тебе самой роль любовницы доставляла удовольствие?

– Ты его не простишь?

– Нет. Только не особо обольщайся на свой счёт. Ты, наивная простота, надеешься, что тебя позовут замуж? Глупо. Всё, на что ты можешь рассчитывать, быть и дальше сексуальной утехой. Да, я в один день потеряла мужа и подругу, но это лучше, чем быть и дальше обманутой и продолжать греть на груди двух ядовитых змей. Если у тебя всё, я пойду. Прощай.

Ксения позвонила брату и просила прийти, не сообщая родителям о том, что она в городе.

– Ты почему здесь и что за тайны?

– Присядь братец и выслушай меня спокойно, – рассказав обо всём брату, посмотрела на него и продолжила. – Моё решение о разводе может отразиться на твоей работе. В лучшем случае тебя уволят.

– Ты думаешь, примирение невозможно?

– Паш, о чём ты? Это не разовый эпизод, а связь, которая длится ни один год.

– Тогда о чём речь. Найду я себе работу. Может набить ему морду перед увольнением?

– Зачем? Это его жизнь и он может жить так, как считает нужным, делать, что хочет, но без меня. Рано утром я улечу, а вернусь подам на развод.

– Да, хороший подарок он тебе преподнёс на день рождения. Звонят, я открою. – Привет! Ты за вещами? Держи, – Павел поставил у ног Артёма сумку. – Ксения не хочет тебя видеть. Да, если соберётесь меня увольнять, предупреди по старой дружбе.

– Как она?

– Хреново. Подробности нужны?

– Извини. Я знаю, что виноват.

– Засунь свои извинения в задницу, и оставь мою сестру в покое. Забудь сюда дорогу. Это лучшее, что ты можешь сделать.

– Я должен с ней поговорить. Я не хочу развода.

– А она думает иначе, переубеждать её я не стану. Ты больше двух лет кувыркался с её подругой и думал, что никто не узнает? Уходи. – Павел закрыл дверь и вернулся на кухню.

– Паш, ты родителям ничего не говори пока. До дня рождения время есть, а потом я сама скажу.

– Ксюш, мне остаться?

– Пашка, я в норме. Никто не умер. Вернусь назад, позвоню. Я разумная женщина и у меня нет причин совершать глупости. Будь спокоен на этот счёт. Хочешь, оставайся, поужинаем вместе?

– Слёзы не лей по несбывшимся мечтам, он обнял сестру и поцеловал в лоб. – Буду ждать звонка.

Турецкая сторона их встретила, но переговоры затягивались на полчаса, вместо оговорённого времени. Максим Геннадьевич начал заметно волноваться.

– Успокойтесь коллега и будьте сдержаннее при любых неожиданностях. Среди встречающих был один господин, который знает русский. Это как разведчик в нашем случае.

Представители турецкой компании задержались на 34 минуты. Ксения, молча, протянула им папку с договором, и между делом тихо произнесла: «Ещё ни один уважающий себя продавец не открыл свою лавку для покупателей позже означенного времени». Один из четверых турок напрягся, и Ксения поняла, что не ошиблась в своих предположениях. По лицам остальных поняла, господа не ожидали, что именно она сегодня является доверенным лицом компании. Когда перешли к конкретике, сразу встал вопрос о цене в связи с ростом курса валюты. У них и мысли не возникло бы задать этот вопрос Садовскому. Она внимательно выслушала перевод с турецкого и ответила на русском, глядя на четвёртого.

– Господа, видимо, забыли, что отгружают нам готовый товар, которому не менее полугода. Его цена от хранения на складах никак не зависит от нынешнего курса валюты, – она дождалась, когда турок переведёт сказанное и продолжила: – Два дня назад я разговаривала с господином Доганом, и у него не было замечаний по договору. Что изменилось? Вы знаете, как это называется? – она замолчала на секунды. – Видимо, наш визит был напрасным. Я подпишу договор в первой редакции или не подпишу вообще. Сожалею о том, что мы не пришли к согласию и хочу напомнить о том, что вам стоит выполнить свои обязательства по предыдущему договору. У вас есть только неделя, чтобы не попасть под штрафные санкции. Платить штраф вы будете не зависимо от курса валют. Извините. У вас есть к нам вопросы?

– Но, мы не сможем отгрузить такой объём за такой срок.

– А это ваши проблемы. Вы сами решили внести изменения в последний момент. Можете назвать хоть одну причину такого решения? У вас её просто нет. Всего доброго господа, – она поднялась из-за стола и протянула руку за своей папкой.

– Минуту, присядьте, пожалуйста, – сказал турок по-русски и перевёл сказанное ею. Пока три турка переговаривались по-турецки, он продолжил: – Как вы предъявите нам штрафы?

– Вы получите окончательный расчёт за минусом штрафных санкций. Всё в пределах договора и закона. Вы как-то не оцениваете наши небольшие уступки и ставите свои интересы на первый план. Не думаете о том, что когда-нибудь нам это надоест? – Ксения была уверена, что часть из сказанного ею не будет переведена. Троица не воспринимала её всерьёз и надеялась настоять на своём, но упёрлась в глухую оборону. – Вы сами бы имели дела с людьми, которые преследуют в первую очередь свои интересы. Это уже не партнёрство. Скажите, зачем вам переводчик с английского, если вы говорите по-русски, а ваш босс понимает по-английски? Молчите? Вы пренебрегли правилами хорошего тона и даже не извинились за опоздания. Это неуважение. Может нам подумать и заменить поставщика?

– Ксения Сергеевна, мы подпишем договор без каких-либо изменений. Вы довольны? – улыбнулся переводчик с английского.

– А вы? Вы заинтересованы в контракте не меньше нашего. Я понимаю, Восток дело тонкое, но стоит как-то придерживаться общепринятых правил, а не ждать, когда ишак уйдёт в мир иной или падишах. – Она приняла подписанный договор, подписала два экземпляра и передала один Максиму Геннадьевичу, второй протянула турку и поднялась из-за стола. Она не ожидала, что ей протянут руку для рукопожатия, но это случилось.

– Передавайте господину Садовскому скорейшего выздоровления.

– Спасибо. Передам, – они вышли в приёмную, и Ксения набрала номер Марины Викторовны. – Максим Геннадьевич, а вы не хотите остаться на сутки в Стамбуле?

– Ты оставайся, заслужила, а я улечу сегодня.

– Добрый день, Марина Викторовна. Договор мы подписали. Можно я останусь на сутки на турецкой земле? Спасибо. Как ваш отец. Турки передают ему привет. Буду послезавтра. – Ну что? Идём в гостиницу?

– Ксения, а ты молодец. Как ты всё просчитала?

– Нет здесь секрета. Я в пятый раз прилетаю сюда, и такого неуважения с их стороны не было. Знаете, я как губка впитываю их настроение. Они смотрят в глаза, говорят одно, а думают о другом. Эта получасовая задержка, турок говорящий по-русски – всё было рассчитано на мои нервы. Они воспринимали меня как простого переводчика. Отсюда и отношение. Вы разве не заметили, что нам обеда никто не предложил? – она улыбнулась.