Читать книгу: «Метафизика», страница 2

Агния приняла горячую ванну после долгого и тяжелого дня. Она помогала Клавдии Петровне, старушке восьмидесяти лет, провести генеральную уборку. С утра и до вечера мыла, стирала, готовила, помогала пожилой женщине дойти до туалета, а потом и выкупала ее словно родную. В этих простых делах Агния ощущала себя нужной, важной, и ей было приятно слышать, как Клавдия Петровна благодарит ее и сетует на всех мужчин мира, что, дескать, такую умницу вниманием обходят. Это льстило Агнии, хотя мысли ее были далеко, где-то среди звезд. Там она по-прежнему неслась к чему-то неизвестному, но непременно счастливому. Может быть, даже, за все лишения, однажды ее ждет принц? Почему нет.

После ванны Агния взяла с полки первую попавшуюся книгу и упала в кровать. Не было еще и десяти вечера, но она смертно устала, так что решила лечь пораньше. Забравшись под одеяло и уютно устроившись на свежем постельном белье, открыла первую страницу и принялась погружаться в вымышленный автором мир, где были мальчик и тигр в одной лодке. Слова цеплялись друг за друга, рассказывали трагедию ребенка, его лишения и трудности, и Агния чувствовала, как герои книги навсегда поселяются в ее сознании. История слишком отзывалась в ее сердце, чтобы быть забытой: однажды она непременно увидит сон, в котором укроет мальчика ото всех невзгод своей рукой. Агния так и заснула глубоко за полночь, с почти дочитанной книгой в руках.

Из романа в ее сон проскользнул удивительный остров. Он был полностью придуман, правда, не Агнией, а потому существовал так же, как и весь мир: самостоятельно, появляясь в ее восприятии лишь в тот момент, когда она обращала к нему свои мысли и взор. Над островом царила ночь, и он был покрыт густым лесом. Она решила прогуляться по плетистым корням, раскидистым ветвям, пошагать по густым кронам: яд этого причудливого места не мог причинить ей вреда. Она попросту не позволяла себе об этом подумать.

– Ох, кстати. Очень недурная книга, – мальчишка. Агния крутанулась, пытаясь отыскать источник голоса.

– Я не хочу тебя видеть! – Она тонула ногой, капризно и зло. Агния ощутила себя маленькой девочкой, как в кошмаре. Ее старая пижама преобразилась в белое платьице, а корни стали ближе.

– Зачем тогда обо мне думаешь? – мальчишка показал язык. Агния закричала и подпрыгнула. Прочь! К облакам!

Она пронеслась сквозь плотную завесу туч, вверх, к звездам. А потом не задумываясь вообразила падение куда-нибудь. Земля надвинулась на нее, огоньки большого города замерцали внизу, стали ярче, живее, больше. Мгновение – и она сидит на одном из куполов храма Василия Блаженного, в Москве. Родные практически места! Агния вздохнула и подобрала к плоской детской груди тощие коленки. Мальчишка не шел из головы: его глаза казались ей слишком знакомыми. Они напоминали о страшном кошмаре, о камне над головой девочки и, вместе с тем, об очаровательном герое, честном и добром – таком, которого она придумывала для себя, с которым ей было суждено жить долго и счастливо.

– Ну ты чего? Давай поговорим? – Опять он. Агния вскинула на него злой взгляд: рядом сидел паренек лет восемнадцати, в лихо натянутой на лоб кепке, какие рисуют у всяких шалопаев двадцатого века. Буйные каштановые кудри выбивались из-под головного убора, в уголке рта – папироска. Старые ношеные штаны на подтяжках и запачканная углем майка-алкоголичка. Он улыбался, и в морщинках вокруг глаз и рта угадывались черты все того же Пауля.

– Вот еще, – Агния отвернулась и попыталась заставить себя стереть парня из картины воспринимаемого мира. Но он совершенно не хотел исчезать, как и накануне. Его ладонь легла на ее узкое плечо, и она почувствовала, как представленный образ маленькой девочки рассеивается. Теперь она хотела быть ему ровесницей, пусть в том же, беленьком платьице.

– Живешь тут? А я… вот уже много лет живу неподалеку от Мадрида, – он говорил с ней так, как должен говорить взрослый с нахохлившимся от обиды ребенком: уверенно, ласково, внимательно. – Знаешь, мне иногда кажется, что я – это метеор. Где-то там, высоко…

Агния повернулась и уставилась на него во все глаза. Теперь он украдет и ее мысли? Немыслимо! Она фыркнула.

– Я тебя всего лишь воображаю. И теперь, когда ты еще и моими мыслями говоришь, я в этом точно уверена.

– Или это я тебя воображаю? И позволяю тебе думать мои мысли? – Он улыбнулся, и Агния покраснела.

Их встречи продолжались много ночей. Даже если Пауль был просто воображением, Агнии нравилось его представлять: они были то детьми, которые купались в солнечном свете на каком-то уединенном далеком белом пляже, то подростками, которые воруют в соседском саду абрикосы, то почти взрослыми, танцующими на крышах Праги вместе с дождем. Она сама не заметила, как чувство обиды на то, что она не уникальна, стало чувством счастья. Ей нравилось думать, что где-то в мире есть кто-то, кто умеет то же, что и она, кто знает ее, ни разу не встречав. Кто-то, с кем она сможет разделить совершенно безумные мысли. И даже…

– Меня преследует один кошмар, – этой ночью они были в Париже, на самой игле Эйфелевой башни. Агния представила себе зеленое коктейльное платье, в лучших традициях ретро-иллюстраций. Пауль же не изменял образу чернорабочего. – Там девочка. Люди утаскивают ее в пещеру и разбивают ей голову за то, что она хочет смотреть на звезды.

– Вот оно что… – он ответил будто бы невпопад, глядя куда-то далеко за пределы видимых крыш Парижа.

– Да. Я в конце оказываюсь этой девочкой и… это так страшно, – Агния поежилась. Даже родителям она не рассказывала о своем кошмаре.

– Ничего. Мне тоже снится этот сон. Камень, поднятый над маленькой головкой, поющий старик. Это вот все, – он поскреб подростковую щетину. – Может быть, все, что мы воображаем, это наше прошлое? И кошмары – тоже?

– Не знаю, – она вздохнула. Разделить страх с Паулем оказалось так просто! И то, что он знал ее кошмар, видел его – это тоже было хорошо. Она больше не одинока.

– Знаешь, давай я тебе кое-что покажу. Позволишь?

Он протянул Агнии ладонь, и она с готовностью вложила свою руку в его. Ей было интересно, что же он ей покажет, куда отведет? Она видела все достопримечательности мира, о каких только слышала – неужели он откроет ей нечто потаенное? Может быть, что-то личное?

Они шагнули с иглы Башни и направились куда-то прочь из Парижа. Мир под ними проносился быстрее, чем под крыльями самолета, а они шили рука об руку среди облаков, высоко над землей. Здесь, в мире снов, пространство существовало условно, опосредованно через желания спящих сноходцев.

– Это Мадрид. И, если поехать по этой улице… – город сомкнулся вокруг них. Они были в самом центре столицы, по обыкновению всех столиц неспящей. Людей кругом было мало, но Агния к ним и не присматривалась: они двумя призраками понеслись по тротуару, взметнулись по столбу и побежали по проводам. Мадрид промелькнул как видение за несколько секунд, и вот они уже окунулись в пасторальный сельский пейзаж.

Дорога несколько раз разветвлялась и поворачивала, и Пауль каждый раз комментировал: «тут направо», или «по прямой», или «нет, проскочили поворот – надо было налево». Агния покорно следовала за ним, едва касаясь травы и наслаждаясь тихими местами. А потом перед ними вырос забор. За ним – что-то вроде пансиона: комплекс зданий, ухоженный дворик, мерцающие несколько окошек.

– Если захочешь, можешь… найти меня тут, – Пауль замолк и, выпустив ее руку, отступил за забор.

– Это какая-то частная школа? – Агния улыбнулась. Выходит, он был школьником? Почему-то из-за этого сердце больно защемило.

– Вроде того.

– А как я тебя узнаю? И вообще… – ее материальные представления о сложностях посещения чужих детей в подобного рода заведениях просочились в сон, и забор, который их с Паулем разделял, стал будто бы плотнее и толще.

– Приезжай. Тебя пустят. И проводят, – он явно нервничал.

– Хорошо, я приеду, – просто согласилась Агния и улыбнулась. Перенести сон в реальность показалось заманчивой авантюрой.

Пришлось распотрошить ради безумной идеи свои накопления на черный день. В отпуск-то руководство отпустило Агнию без проблем, но вот замену ей пришлось искать самой – не было в их конторке людей, кто хотел взять на себя заботы о Клавдии Петровне. С грехом пополам, за свой счет, Агнии удалось уговорить коллегу – Лилечку, составить старушке компанию. Уговорились на нескольких часах в день: достаточно, чтобы что-то убрать, приготовить еду и помочь помыться. Лилечка, конечно, относилась к этой работе с нескрываемым неприятием, как к необходимости. Она была студенткой и временно работала на полставки. Не ради помощи другим – ради денег. Это в Лилечке Агнии претило, но все остальные коллеги были заняты под завязку.

Дорога промелькнула как сон: аэропорт, проверки, самолет, аэропорт, проверки, вокзал, разговорник, такси… Агния показалась таксисту ужасно странной: ткнула на бумажной карте в точку, и попросила туда отвезти. Конспирация? Он заподозрил в ней секретного агента, а образ серой мышки с удивительно глубокими темными, опасными глазами лишь укрепил его уверенность. Вдобавок, она искусно делала вид, что ничего не понимает ни на испанском, ни на ломанном английском, что было просто невообразимо в современном-то мире.

Таксист всю дорогу молчал, лишь в самом начале что-то активно пытался Агнии объяснить на своем, чужеземном. Она не понимала, что конкретно он спрашивает, объясняет – это касается места, куда они едут? Спрашивает, какого черта ей надо в закрытом пансионе? Поэтому, когда он наконец озвучил стоимость поездки, Агния просто добавила сверху пять евро. За молчание – так она сказала с жутким акцентом и осталась собой совершенно довольна. Словно шпионка из какого-нибудь боевика.

Дорога была дорогой из сна, с поправкой на то, что во сне она промелькнула за считанные шаги, а теперь они размеренно ехали в разогретом авто. Мадрид сменился пригородом, пригород – пасторалью. И вот, когда они не забыли свернуть налево, впереди показался такой хорошо знакомый забор. Сердце Агнии забилось в трепетном восторге и страхе: реальные санкции, злые родители, тюрьма – все это охватило ее существо. Она поддалась глупому порыву совершенно бездумно, и теперь страх настигал ее, накатывал волна за волной. Она со своими снами никогда не сможет подстроиться под реальность. Над ней только посмеются: нет никакого Пауля в этой школе, и в помине не было!

Расплатившись у ворот, она подошла к калитке и пропускному пункту. Там сидела благодушная с виду женщина, в обхвате как три Агнии, почему-то в медицинском халате. Подменяет охранника? Она замялась.

– [Здравствуйте], – ломанный, искусственный испанский давался с трудом. Женщина подняла на посетительницу круглое лицо и улыбнулась. Теперь уже Агния заметила, что и охранник есть: крупный пожилой мужчина в углу будки КПП. – [Я к Паулю.]