Читать книгу: «Червь-7 Финал», страница 3

– Верно. А всё почему? Потому что внутри вас течёт разная кровь.

В его словах есть истинна. Внутри меня течёт кровь Инги. Чистая, неиспорченная ужасами мира. Девственная. Ведь из той женщины-кровокожа, что доживала свои жалкие дни в пещере Дрюни, я забрал силы, не притронувшись к её крови. И лишь потом я впитал в себя всё, полностью подчинив в своём теле каждую каплю чуждой крови. Забавно. Но мне бы пролить свою кровь, и быть может мир станет чуточку добрее…

– Инга, собирай людей. Нельзя терять ни секунды.

Фиран рукой указал мне направление. Глубь леса и холодный мрак с нетерпением ждали нас.

Я снова шёл впереди, держа Хейна и свой отряд позади. Меня больше не беспокоил громкий шум, который они создавали бряцаньем своих доспехов и неуклюжими шагами, сопровождающиеся ударами о деревья, вырывания кустов с корнями и ломаниями веток. Наоборот, мы мало шумели. Мне хотелось, чтобы о нас знали все вокруг. Я желал, чтобы на нас бросился противник и развязалась настоящая драка. Длань праха была всегда наготове, нацелившись костяным наконечником в глубь леса. Но вечно идущий впереди мрак никого так и не выкинул на нас.

На пути показались первые пни – деревня близко. Чуть поодаль я заметил истоптанную землю и валяющиеся ветви. Враг добрался до центра деревни, готовиться надо к худшему. И стоило этой мысли закрутиться у меня в голове, как до нас долетели первые звуки сражения.

Непрерывно раздавались глухие удары, словно сражающиеся между собой держали в руках деревянные дубинки. Но я знал, что так звучит кровавое лезвие, столкнувшееся со сталью. Мы ускорились.

Впереди показалась целая линия из деревянных домишек, плотно вросших в край леса. Они словно были непроницаемым забором, который нас так легко не пропустит. Мы бросились в сторону, ища глазами вход пошире.

Долго искать не пришлось. Широкая дорога, извивающаяся через лес, была заметна вдалеке невооружённым взглядом. На неё я выскочил первым и незамедлительно побежал по ней на звук битвы. Никакой забор деревню не окружал. Сотни одноэтажных домишек стояли кольцом, внутри которого и раскинулась огромная деревня.

Ворота или ещё какие либо препятствия, которые должно было служить первой линией обороны – отсутствовали. Вместо них на земле лежали высушенные трупы. Два десятка. Быть может три. Тела лежали рядом друг с другом, рисую на дороге кривую линию. Воины стояли вместе, плечо к плечу до последнего. Я перепрыгнул через них, сделал десяток шагов и очутился внутри деревни.

И здесь всюду трупы. Мужчины, женщины. Старики и дети. Жители деревни валялась на истоптанной земле рядом с домами, будто их выволакивали силой на улицу и уже тут убивали. Изувеченные тела мужчин в кожаных доспехах и мечами в руках тоже здесь были. Из кого-то успели забрать всю кровь, а к кому-то даже не прикоснулись, словно оставив на потом, уверовав в свою непобедимость.

Топот Хейна и моего отряда быстро нагнал меня. Кара всегда была чуть впереди, она уже что-то вынюхивала у соседней избы, уткнувшись носом в землю. Тревога – это всё, что она испытывала.

Глава 4

Я всегда прислушивался к звериному инстинкту волчицы.

“Кара, ты можешь отыскать Зико?”

“Я не знаю твоего Зико, и не знаю запах его тела. Но я могу повести нас туда, где раздаётся запах невероятной силы.”

“Веди.”

Громко рыча, Кара подняла голову в гнойной корке и бросилась вперёд. Мы пробежали несколько дюжин домов, прежде чем Кара резко взяла в бок. Из-за избы напротив выскочил кровокож. Воин в кровавом доспехе на ходу замахнулся мечом и ударил, нацелившись волчице в голову. Его атака должна была быть стремительной и неожиданной, но что-то пошло не так. Волчица ловко увернулась, выбив массивными лапами комья грязи в воздух, и уже хотела броситься в атаку, но я мысленно остановил её.

Вслед за кровокожим из-за избы выскочили еще десяток воинов.

– Кара, назад! – проорал я мысленно, но слова вырвались из моих уст в живую.

Позади меня замычал Хейн. Его огромная глотка, в которой мог поместиться целиком младенец, резко сменила мычание на гортанный рык, заглушив на мгновение шум начавшейся битвы. Я обернулся на Хейна. Огромные лапища с разбухшими руками уже летела на встречу вражьей волны. Несколько кровокожих отбросило в сторону, прямо к ногам моих воинов.

Оглянувшись, я понял, что мы попали в окружение. Плотное, сложное, выбраться будет не так-то просто, но разве у нас есть иной путь? Да начнётся битва!

Кровокожи хлынули ото всюду. Из каждой хаты, из-за каждого угла. Десяток моих воинов кинулись на перерез ближайшей волне, разбив её надвое. Пятёрка кровокожих бросилась на меня, когда за их спинами вспыхнула битва.

Длань праха незамедлительно начала свою работу. Первый тычок пришёлся точно в грудь кровокожу. Доспех был пробит, но я опасался подходить ближе, пришлось держать врага на расстоянии вытянутой руки и длины древка, благо оно было порядка двух метров. Он умер не сразу. Замер, с занесённой рукой для удара. Я выдернул копьё из его груди и отскочил назад, чтобы уйти в сторону и ударить вновь. Наконечник пробил кровавую маску замершего воина, обратив его в медленно осыпающуюся кучу пепла. Его товарищи были готовы кинуться на меня, но Кара помешала их планам. Волчица запрыгнула одному из них на спину и вцепилась зубами за голову. Несколько длиннющих дредин откололось с его макушки и упали на землю, а в след за ними начал падать и сам воин, подкошенный немалым весом зверя. Он рухнул к своим же в ноги, превратив атаку в неловкий казус. Кровокожи повалились на землю, упав друг на друга. Кровавые доспехи не позволяли им вскочить на ноги за считанные секунды, чем я и воспользовался.

Первый, второй, третий… Копьё пронзило воздух пять раз, точно пробивая доспех и нанося смертельную рану. Кара сомкнула челюсть, размалывая голову кровокожа на пепельные осколки.

К моим сабатонам хлынула очередная волна воинов. Казалось, что сам лес пошёл в атаку, пытаясь удушить нас своими узловатыми ладонями. Перед глазами постоянно носились кривые силуэты врага с закинутыми для удара мечами. Их руки напоминали ветви, а тела – кривые стволы деревьев. Мне повезло. Вокруг меня собрались мои воины. Десятка два. Мы успешно отразили атаку, но следующая была не за горами. Я успел оглядеться и приметить огибающую дома дорогу, которая, по-видимому, вела в центр деревни. Моя кровь подсказывала мне, что наш путь должен пройти именно по этой дороге, и я не ошибся. Кара лишний раз подтвердила моё чутьё, мысленно посылая мне направление, которым мы должны следовать.

Окружающий нас воздух стал густым и влажным. Битва была настолько интенсивной, что я начал испытывать что-то похожее на усталость. Мышцы рук и ног не горели из-за вскипающей молочный кислоты, но скорость крови в моих жилах быстро ускорялась, что несло за собой огромное поглощение кислорода, которого вокруг меня с каждым ударом меча или копья становилось всё меньше и меньше.

Земля под ногами стала вязкой. Мои доспехи покрылись не только шрамами от вражеских мечей. Липкие комья грязи цеплялись к ногам, а рассыпающийся бесконечным потоком пепел делал их гуще, что заметно усложняло наши движения. Сегодня я ощутил первые сложности сражения. Я осознал свою смертность. Я обычный. Я такой же, как и окружающие меня воины. Мои воины, которые как и враг обращались в пепел от смертельных ударов.

Убив сотню кровокожих, мы смогли расчистить себе дорогу. Тяжело дыша, я оглянулся. Вокруг Хейна уже не было плотного скопления из моих воинов. Наш отряд поредел, заметно поредел, но наш атакующий потенциал сохранялся за счёт вздувшегося монстра и… Кары… Волчица повисла на спине отступающего к дому кровокожа. От сюда я видел, как её острые зубы раздробили доспех и сомкнулись на правой ключице воина, не давая тому поднять руку с мечом. Его судьба была решена, но я не хотел затягивать. Тело Кары покрылось множеством рытвин, из которых подтекал блестящий гной, зверю был нанесён урон. Не смертельный, но каждая раны причиняла боль. Я чувствовал это. Волчица медлила со своей жертвой, накапливая силы для смертельного удара, который однозначно вызовет в её теле волну острой боли.

Я подбежал к кровокожу и вонзил копьё ему в спину между лопаток, разрывая внутри легкие и сердце. Ноги воина тут же подкосились, он рухнул на землю как пыльный мешок. Кара упала рядом, не сумев приземлиться на лапы. Впервые я услышал визг, вызванный болью. Я уже собирался упасть перед ней на колени, но упрямая волчица встала на лапы, с трудом удержавшись, чтобы вновь не завыть. Да я и не смел её обвинять в слабости, или в чём-то ином, что могло указывать на её упадок сил, или не способность продолжить битву. От неё исходила волна уверенности и жажда новой битвы. Она неумолима стремилась вперёд, осознавая ответственность за маршрут, который нам и проложила.

“Кара, больше не отходи от меня далеко.”

“Лучше ты не отставай.”

Волчица перевела дух, пережевав воздух, словно у неё во рту был кусок мяса. Челюсти издали неприятный хруст, почерневшая от пепла слюна покрыла все её зубы и потекла по гнойной корке, заполняя глубины трещин, расходившихся по всему доспеху. Она кинула быстрый взгляд на дорогу, и мне всё стало ясно.

– Вперёд! – скомандовал я, и бросился по дороге вперёд.

Я старался бежать не так быстро и яро. Я и сам устал, да и боялся потерять Кару из виду. Мы обогнули несколько домов, возле которых валялись людские трупы. Всюду слышался шум битвы. Казалось, что мы зашли в самую гущу битвы, но на нас никто не нападал. Мне хотелось побежать вправо, хотелось побежать влево. Всюду умирали люди. Умирали, когда я мог им помочь. Мы побежали по дороге и каждый шаг уносил чью ту жизнь, которую мы могли спасти, если бы десять шагов назад свернули к дому, или перебежали на соседнюю дорогу, уходившую в другую часть деревни. Но мы не могли. Вернее, нельзя было делать этого. Сверни сейчас с пути – и погибнет гораздо больше человек. Я чувствовал это, как чувствую вонь пролитой крови.

И вонь становилась всё гуще. Но напугало меня совсем другое. Запах был знаком мне.

Позади остались еще десятка два домов, когда перед нами на дорогу выскочили очередные кровокожи. Эти уродцы успели расправиться с воинами Зико, убив мужчин практически на наших глаза. Отрывистый крик донёсся до моих ушей, когда один из кровокожих воткнул меч прямо в грудь одному из бедолаги, валяющемуся у дома. Мне хотелось сразу броситься к этому ублюдку, хотелось пронзить его копьём, но до него еще нужно добраться.

На бегу я пронзил одного из врагов прямо в живот. Его клинок ударил со всей силой о древко, но я вовремя затянул кусок дерева кровавой коркой. Он мог бы ударить раз десять, но что толку. Я выдернул копьё, оставив его в живых, и ударил концом древка соседнего воина в челюсть, отколов кусок маски. Я вновь ударил. Костяной наконечник без труда пробил доспех и снова погрузился в живот первому кровокожу. Я пытался ударить его в грудь, но меня толкнули. Стало слишком тесно. Мои воины стояли плотной шеренгой, ограничив мои движения до обычных тычков. Я выдёргивал копьё и втыкал его снова. Раз за разом. И каждый раз я видел, как за стеной вражеских кровокожих мелькал силуэт с мечом в руке.

Раз за разом я тыкал копьём и убивал, а он так и стоял. Стоял и наблюдал за битвой, словно ожидая подходящего момента.

Силуэт вдруг взмахнул мечом, словно давая команду. И я не ошибся. В тот же миг к вражеским кровокожим присоединилась еще одна шеренга – воинов двадцать. Но для нас это не оказалось чем-то сложным, или способным изменить ход битвы.

Длань праха так и продолжала тыкать воздух и пробивать кровавые доспехи, обращая стоящих перед нами воинов в кучи пепла.

Когда я убил очередного кровокожа, в образовавшейся стене из воинов прорехе я сумел разглядеть загадочный силуэт. Им был обычный кровокож. Но обычным он был на вид. А вот его поведение было совсем необычным. Он действительно командовал своим войском, отдавал приказы, указывал мечом на места ослабления и кивал головой в ту сторону, где уже наша оборона давала течь. Мне хотелось перехватить поудобнее копьё и швырнуть ему в грудь, но я не мог занести руку для броска. Мне все мешали. Меня все поджимали. Сука! Отправить Хейна? Громила застрял за нашими спинами. Его внушительные размеры, способные крушить и ломать всё вокруг, стали для него и нас ловушкой. Чтобы пройти к стану врага, ему необходимо переломать всех нас. Между домами он не умещался, а отправлять его в обход я не решался: неизвестно, какой сюрприз могла преподнести ему неизвестность. Пусть охраняет тылы.

Мы были зажаты между домами на узкой дорожке, но с каждым ударом сердца и ударом копья мы медленно продвигались. Горлышко бутылки медленно расширялось. Пропитанная пеплом земля под нашими сабатонами хрустела как снег.

Убив двух кровокожих ударами в грудь и лицо, а за ними еще одного, попытавшегося занять их место, я сумел расчистить себе путь. Лишь почувствовав свободу, я бросился вперёд. Загадочный силуэт сразу приметил меня. Между нами – метров двадцать. Он перехватил меч двумя руками и принял боевую стойку.

Я швырнул копьё. Хороший бросок, точный. Но… В молоко! Кровокож отпрыгнул в сторону, увернувшись от копья, но совершил крохотную ошибку. Взглядом он проводил копьё, пролетевшее рядом с ним. Этого мгновения хватило, чтобы Кара незаметно подбежала со стороны и бросилась на него.

Вроде, рядовой случай, итог которого всегда один. Но не тут-то было. В таких случаях Кара всегда валит противника на землю, после ломает ему конечность, в которую вцепилась, а дальше – либо ломает ему лицо, либо шею, что всегда заканчивается смертью для её противника. Но не в этот раз. Волчица вцепилась зубами в предплечье кровокожа. Инерция, позволяющая сразу же противника опрокидывать на землю, словно потухла. Разбилась о бетонную стену. Кара повисла на его руке, словно щенок, ухватившийся за рукав своего хозяина.

Кровокож незамедлительно занёс меч для удара по волчице. Внутри меня всё замерло. Я мысленно просил Кару отпустить этого урода и отпрыгнуть в сторону, но упорная сучка сильнее стиснула челюсти. Доспех хрустнул, но это никак не остановило кровокожа. Я ускорился, а он ударил.

И он бы вонзил лезвие точно в грудь Каре… Я не успел…

Подбежав, я на ходу ударил кровокожа ногой в живот. С занесённым мечом он отскочил назад. Сделал два широких шага, но устоял. Кара нелепо покачнулась на его руке, словно висельник в петле, и отлетела в сторону. Я пробежал мимо и схватил валяющееся на землю копьё.

Резко обернувшись, я сразу же нанёс удар.

И промах…

На моём пути вновь появился опытный кровкож, умеющий довольно хорошо управляться со своим оружием. Кровавое лезвие ударило по костяному наконечнику. Копьё пронзило воздух рядом с кровавой маской. Я быстро вернул копьё назад. Мои сабатоны крепко вцепились в землю. Прижав древко к бедру, я оттолкнулся ногами и прыгнул вперёд, на кровокожа.

Эта сука еще и хитрым оказалась. Прыгнул на меня, но, когда я уже выбросил вперёд копьё для удара точно в живот, кровокож замер как вкопанный, взрыхлив землю кровавыми ботинками. Я не смыкал глаз весь бой. Но одного удара сердца хватила, чтобы моя цель молниеносно отпрыгнула вправо и нанесла удар. Кровавое лезвие рассекло воздух рядом с моим огромным наплечником, не причинив мне никакого вреда. Я успел уклониться, и даже нанести ответный удар древком, уткнувшись правой ногой в землю и ударить так размашисто, словно орудовал длинной косой в поле высокой травы. Грубый кончик древка дотянулся до виска кровокожа. Дотянулся с такой силой, что раздался знакомый хруст.

Кровокож пошатнулся. Но вновь устоял на ногах, только в движениях появилась шаткость и неуверенность. Я воспользовался моментом. Вернул копьё, прижал древко к бедру. Ублюдок всё видит. Я понимал, что последствия моего удара для его тела, внутри которого течёт магическая кровь, для которой заживить раны – пару секунд, пройдут в миг, и этот миг практически подошёл к концу. Костяной наконечник не успеет пронзить кровокожа. С этой мыслью я замер. Пусть первый ходит…

В сторонке раздался звериный рык. Кровокож не успел сделать ход. Концом короткого мгновения воспользовалась Кара. Волчица прыгнула на человека в кровавой броне, зубы впились в колено левой ноги. Врага подкосило, захрустели сочленения пластин, когда он рухнул на колени.

Длань праха ударила.

Костяной наконечник точно полетел в грудь, нацелившись в сердце. По моим руках пробежала дрожь. Я уже привык к ней, она всегда ласкает мои руки, когда в очередной раз я пробивал крепкий с виду доспех и вгонял острый наконечник в тело кровокожа. Но не в этот раз.

Дрожь в руках почти выбила из моих рук копьё, по которому ударило кровавое лезвие. Даже упав на колено, кровокож умудрился отразить мой удар. Но не так удачно, как он планировал. Длань праха вонзилась ему в левое плечо и пробило его насквозь. Я навалился всем весом на копьё. Кровокож как-то странно взвыл, что-то пробулькал и завалился на спину. Я видел, как ему мешает выращенное в правой ладони лезвие. Он не могу этой ладонью ни опереться, ни ударить. Он даже не мог ухватиться за мою левую ногу, когда я водрузил свой сабатон ему на грудь и надавил. Я прижал его к земле, чтобы выдернуть из плеча крепко застрявшее копьё. И всё, что он смог – ухватиться левой ладонью в кровавой корке за древко.

Вокруг нас продолжала кипеть битва. Постоянно кто-то умирал, обращаясь в прах. Гибли как враги, так и мои люди. Хейн сумел прорваться сквозь плотные ряды противника. Разбухшие руки раскидывали противников, самых неудачных – плющили о землю и сжимали гармошкой, дробя в муку как доспехи, так и все кости. Я слышал его гортанное мычание, разносящееся по деревне. Я слышал, как за моей спиной ломаются кости. Оружие сталкивалось так часто и с такой силой, что могло показаться, будто я очутился на стройке, где во всю шла работа по возведению многоэтажки. И во всём этом шуме я с трудом мог услышать чужой голос.

Я выдернул копьё из плеча с мерзким чавканьем. На моих глазах его плоть начала затягиваться, а на поверхности кожи выступила кровь, чтобы спустя несколько десятков секунд обратиться в часть доспеха. У меня мало времени.

Кровокож вскинул левую руку и растопырил пальцы, словно защищая спрятанное за маской лицо от удара.

Я ударил. Копьё вонзилось точно в грудь, но попасть в сердце помешала его, блядь, ебаная рука! Сука!

Вражеские кровокожи продолжали наплывать. Мой отряд стремительно осушался, и в голове промелькнула мысль: а что дальше? Выдергивая копьё из груди, я окину взглядом дома, стоявшие в сотне метров от нас. Пространство между ними уже было занято рядами вражеских солдат, которые неслись на нас с одной целью. Убить. Взять количеством и уничтожить.

Дрожала земля. Дрожали мои руки. Но я нашёл в себе силы сжать древко копья покрепче и снова ударить.

Кровокож, валяющийся в моих ногах, ударил кулаком мне в колено, чуть качнув меня. Я вновь промазал, вонзив костяной наконечник в грудь, чуть ниже шеи. Он дёрнулся, ногами сгрёб землю. Смерть прикасалась к нему, заглядывала в глаза, но быстро отступала, не давая кровокожу спокойно умереть.

Мимо пронёсся Хейн. Мясистая туша врезалась в первые ряды кровокожих, хлынувших из соседних домишек. Кровавые клинки вспороли плоть гиганта, погружались глубоко в мясо, но замедлить монстра ни как не могли. Такими тычками его не остановить. Жалкие укусы комаров, но это и хорошо, пусть лучше на него отвлекутся, пока я здесь не закончил.

Я вновь выдернул копьё из груди. Левую ногу убрал с его груди и опустил на горло, надавил с такой силой, что захрустели пластинки доспеха, защищающие его шею. И когда я уже был готов ударить, из-под вражеской маски донёсся голос, заставивший меня замереть.

– Инга… – прохрипел булькающий голос кровокожа.

Любопытно. Моя слава несётся впереди меня? Каждый кровокож знает моё имя? Моей известности могли бы позавидовать многие актёры, но внутри меня зрели сомнения на этот счёт. Моё имя он знал явно не из-за моей сомнительной славы.

– Инга… остановись…

Я замер, продолжая глядеть на кровокожа. Копьё чуть подрагивало в моих руках, но ударить я так и не решился. Любопытство парализовало меня.

Левая рука кровокожа дрожала, но он сумел поднести её к своему лицу. Пальцы ухватились за край маски и углубились в кровавую корку, проломив её. Мелкие трещины разбежались по маске во все стороны. Противный хруст вырвался из пролома и побежал следом за трещинами. Первый крупный кусок откололся. Он напоминал часть разбитого блюдца. Кровокож оттянул кусок, натянутые сосуды между кожей и осколком доспеха лопнули. Швырнув кусок в сторону, он принялся отдирать другой, прячущий глаза и нос. На показавшейся плоти выступила кровь, чтобы вновь скрыть лицо за маской, однако процесс не был столь быстрым, и хватило каких-то секунд, чтобы разглядеть среди россыпи осколков знакомый лик.

Вражеским воином оказался Зико.

Я убрал ногу с его горла.

Глаза Зико окрасились в алый – стандартная мутация для кровокожих, но взгляд невозможно изменить. Его взгляд был наполнен гордостью и призрением. Призрением к кровокожам. Он всегда так посматривал на меня, думая, что я не вижу его глаз.

Порванные губы от грубо сорванной маски зашевелились:

– Инга… Убей меня…

– Зико! – я опустился на колено возле друга. – Что случилось?!

– Убей меня!

Я вспомнил про их принципы. Я сразу же вспомнил про их ненависть к кровокожам. Для них стать одним из кровокожих – позор. Люди Зико всегда предпочтут смерть, чем обратиться в нечто похожее на меня. Кто-то надругался над Зико, жёстко. Они наплевали на все его принципы и хорошенько надругались, обратив бедняку в кровокожа.

– Зико, ты должен смириться с тем, что произошло с тобой! Успокойся! Умереть мы всегда успеем.

– Инга, ты не понимаешь! Я практически не управляю собой, – кровавые глаза продолжали пялиться на меня с презрением и ненавистью. – Моя воля принадлежит ей. Она лишила меня человечности. Она забрала мою волю!

– Она? Кто?

– Инга, она вернулась… Судья Анеле. Эта тварь была здесь…

К нам подбежал кровокож с прямым клинком. Он замахнулся, нацелившись мне в голову. Я не успею взять копьё. Я даже не успею нанести удар. Я лишь успел зарычать, но рядом раздалось рычание гораздо громче и злее. Огромное тело волчицы перелетело через нас и врезалось в кровокожа. Они рухнули наземь, закрутились. Я перехватил копьё и уже собирался встать, как Зико схватил меня за руку и потянул к себе.

– Инга, Убей меня! И всё прекратиться…

– Зико, прекрати. Мы вместе убьём судью…

– Ты не понимаешь! Я не управляю собой, у меня нет больше воли. Каждое слово даётся мне с трудом.

Лицо Зико быстро затягивалось кровавой маской. Лопнувшие губы срослись. Рваные щёки зарубцевались и уже обливались кровью, прячась за прочной коркой.

– Инга, – продолжил Зико, – я умоляю тебя! Убей меня!

Что за бред! Что за хуйня твориться здесь!

Кара сумела придушить напавшего на нас кровокожа. Лапы волчицы подняли в воздух серые облачка из пепла, когда она кинулась на еще одного кровокожа, подбежавшего к нам. Завязалась драка. Мимо нас пробежали несколько моих воинов; их тени пересеклись с тенями врагов. Прошло несколько секунд, и на земле рядом с нами осталась стоять одна тень. Она побежала на нас, размахивая ровным клинком. Я вскочил на ноги и проткнул её копьём.

– Инга, вам не победить! – булькал Зико, валяясь на спине.

Мужское лицо полностью скрылось за прочной маской. Зико повернулся на бок, упёрся руками в землю и начал вставать на ноги.

– Инга, – голос казался другим; грубым, злым, источающий гнев. – Я прошу… Найди Бэтси…

Зико встал возле меня в полный рост. Правая рука с кровавым лезвием задрожала, но дрожь быстро прошла, словно что-то внутри моего друга утихло, больше не в силах сражаться. Он отвёл правую ногу назад, принимая стойку для удара, рука с клинком ушла следом, направляя кончик лезвия мне в лицо.

– Инга, спаси своих людей от смерти, – жуткое бульканье натужно вырвалось из глотки, словно Зико душили. – Моим уже не помочь…

Всё его тело затряслось. Он сопротивлялся. Сопротивлялся сам себе, тому другому, что душил волю Зико.

Кровавое лезвие, изрытое трещинами и кривыми сколами, взмыло в воздух. Я вовремя очухался, иначе во лбу у меня зияла бы дыра. Я увернулся от удара, отпрыгнув в сторону. Хейн, как И Кара, сражались с кровокожами, и сейчас судьба Зико была в моих руках. Сам он уже всё решил для себя, а я мог лишь беспомощно сжимать рукоять копья. Как это сложно… Лучше бы я так и не узнал правды! Не узнал, кто запечатан внутри этого тела…

Зико обрушился на меня с новой силой. Все его раны успешно зажили, вернулись силы. Я вновь увернулся, но мои движения стали предсказуемыми. Третий удар меча я перехватил копьём. Дрожь прошла через мои руки, а за ней прилетел сильнейший удар в щёку. Кулак Зико разбил мне плоть о скулу и содрал кожу. Второй удар пришёлся в висок. Мои ноги не выдержали, тело свалилось на землю.

Зико не терял ни секунды. Из-под его маски раздалось жуткое рычание, можно даже сказать звериное. Он шагнул в мою сторону и прыгнул…

Я не выпускал копьё ни на секунду, это спасло мне жизнь. И спасло жизни моим людям.

Зико приземлился ровно на острие копья, которое я приподнял в последний момент. Мне даже показалось, что мой друг умышленно пошёл на столь отчаянный поступок, в котором не было никакого тактического решения. Он просто прыгнул на меня.

Их честь… Их воля… Их не сломить. Они всегда останутся верны сами себе и своим принципам. Ведь только наши принципы делают из нас тех, кем мы являемся на самом деле.

Длань пепла пронзила грудь Зико насквозь, но чёрный пепел так и не полетел по воздуху. Он рухнул на бок еще живой. Я выдернул копьё… И тут же занёс оружие для нового удара.

Из моей глотки вырвался похожий рык. Я зарычал подобно зверю. Я… Нам… Мне пришлось… Мне пришлось задушить внутри себя что-то человеческое, жалкие крупинки, поддерживаемые добротой Инги. И все эти жертвы ради одного…

Я ударил точно в сердце.

Я не хотел видеть, как мой друг превратиться в горстку пепла. Как только копьё пробило доспех, я прикрыл глаза и поднял голову, подставив лицо уходящему за горизонт солнцу. Лёгкое пощипывание пробежалось по моей коже, словно мурашки, оставленные детским перевозбуждением.

Всё это время окружавшая меня какофония войны как-то быстро стихла. Открывать глаза не было необходимости, я догадывался из-за чего наступила тишина. До меня доносились мычание Хейна и рёв уставшей Кары. Им нужно отдышаться и утихнуть, чтобы насладиться полной тишиной. Мне было обидно только за Зико. Он уже никогда не отдышится. Как и его люди, которых превратили в кровокожих и бросили нам на встречу. Когда Зико обратился в прах, вся его армия, созданная его руками, последовала за ним. Каждый воин, ставший кровокожим против своей воли, был связан с Зико непроглядной нитью, через которую получал силу. Нить оборвалась. Их жизни оборвались следом.

Судья Анеле. Видимо, она обратила Зико, и вынудила его обратить своих людей в себе подобных. Издевалась она, или так вышло по несчастному стечению обстоятельств? Наверно, ответ на этот вопрос так и останется упрятан в глубинах её разума.

Хейн встал возле меня. Я услышал его мычание над своей головой. Открыв глаза, я увидел раскачивающегося из стороны в сторону здоровяка. Его плоть была вся изъедена полосками зарубцевавшейся плоти. На его теле не было живого места, как и на теле Кары. Волчица уселась у моих ног, тяжело дыша. Корка из застывшего гноя, покрывавшая целиком её тело, приобрела жуткий вид. Множество глубоких полосок, внутри которых блестел гной. Маслянистая жидкость болезненного цвета струилась из глубоких ран на шее и затекала тонкими струйками на тяжело вздымающуюся грудь волчицы. Видок у неё паршивый, но ничего критичного.

– Вставай, – сказал я ей, пройдя мимо. – Мы еще не закончили.

Кара послушно поднялась и поплелась следом за мной. Как и Хейн. Как и остатки моего войска.

Последние слова Зико просили меня найти Бэтси. Я бы с удовольствием, но где? Где блять! Где блять искать эту бабу? Куда бы я не посмотрел, всюду дома и множество песчаных тропок, напоминающие россыпь кудрявых волос. Их здесь не один десяток. Быть может сотня. Куда? Куда мне идти!

Я не останавливался. Плёлся вперёд, оглядываясь по сторонам. Унылая картина. У каждого домишки на земле валялись людские трупы. Истерзанные оружием, в лужах собственной крови. Кому-то повезло – их жизнь оборвалась сразу, точным ударом в сердце. А кому-то вспороли брюхо, и нельзя было не заметить, как бедный человек полз по земле, оставляя за собой канат из вывалившихся кишок. Липкий, испачканный землей и кровью. Большинство трупов – обычные жители, ладони которых кроме черенка лопаты ничего более устрашающего не сжимали. Они ни разу не держали оружия в руках. И даже не помышляли о нападении. Война – удел сильных. Думающих по-другому. Я приметил труп мужчины, припавшего бочком к стене избы и продолжающего сжимать в ладони рукоять меча. Он погиб в неравной схватке, но его лицо, руки и кожаный доспех были выпачканы пеплом. Скольких он убил перед смертью? Пять, десять кровокожих? Во сколько убитых врагов можно было оценить кольцо из пепла, внутри которого сидел бедняга. Подойдя к нему ближе, я увидел истыканный мечами доспех не только на груди. На спине виднелись три тычка. Его убивали долго. Мучительно, стараясь не пронзить сердце. Знал ли он, что перед ним его друзья, чей разум был осквернён злым умыслом? Надеюсь, нет. Так было бы больнее умирать.

Мои глаза упали на его меч. Длинный, успевший покрыться множеством царапин, но не утративший блеск. Блеск… Точно! Слюна Бэтси…

Я подбежал к трупу и опустился на колено. Попытка забрать меч окончилась неудачей; окоченевшая ладонь наотрез отказывалась выпускать рукоять меча. Хорошо, приятель, он твой на веке, я не посмею его забрать.

“Кара, мне нужна твоя помощь”

Волчица подошла ко мне. Она без лишних разговоров поняла, что я от неё хочу. Острая морда, покрытая гнойной коркой, приблизилась к мужчине. Узкие ноздри расширились, грудь Кары раздулась. Волчица начала нюхать размазанную по клинку слюну Бэтси.

“Возьмёшь след?” – мысленно спросил я волчицу.

“Возьму.”