Читать книгу: «Зазеркалье. Потерянное дитя», страница 3

– Остановись… – выдавливала Мариса, пытаясь не заплакать, – мне жаль твоего отца, но я не виновата…

Яркий луч света, стремительно прорезая атмосферу, заставая девушек врасплох. Вспышка разделяется в два искрящих шара, ударяя обеих в грудь. Мощь была огромная, Маттсон не знала, с какой скоростью летела назад и как быстро оказалась на земле. Ее мозг не успел выдать хотя бы одну догадку или теорию, потому что тьма оказалась быстрее, унося разум в своих объятиях глубоко в ад.

***

– Марисабель, помоги мне… – эхо гуляло по серой комнате, отдаваясь об бетонные стены.

– Кто ты? – девушка стояла в середине тускло освещенного помещения, стараясь найти источник звука.

– Не бросай меня…

– Почему я должна тебя бросить?

– Марисабель… – перед ней был он в отражении того самого злосчастного зеркала. Его силуэт в полный рост, стоял напротив демонстрируя мощную фигуру с разодранной коже по всему торсу и груди с кровяными подтеками. Его ртутный взор неотрывно следил за ней. – Я горю.

За ним загорается огонь, горя синевой. Языки пламени впиваются в его тело, пропитывая каждый уголок своей острой боль. Но, он не издавал ни звука… Лишь, смотрел в глаза и пропитывался ее жизнью, ее духом, ее светом.

– Что мне сделать? Как мне тебе помочь?

– Открой свой разум… – раздалось возле уха, опаляя кожу и выводя из кошмара.

***

Боль в груди. Первое, что почувствовала Мариса была дикая боль в районе солнечного сплетения. Создавалось ощущение, будто там ничего нет, кроме открытых костей и перемешанных в кашу органов. Хотелось пить, в горле першило. Сил не было сказать хотя бы одно слово.

Рядом слышались шорохи, из-за чего Маттсон пришлось окончательно проснуться.

– Ба, со мной все нормально. Мне просто приснился кошмар, – попыталась пробубнить та.

– Я конечно не молода, но не настолько, чтобы меня называли бабушкой.

«Стоп, это не бабушкин голос», ─ резко открыв веки, Марисабель на минуту задумалась, ─ «мне не помниться, чтобы у меня в комнате был деревянный потолок»

– Она очнулась, – повернув голову в сторону незнакомых звуков, та увидела женщину лет сорока с длинными белыми косами и добродушной улыбкой на лице, – здравствуй, милая.

– Здравствуйте, я… а вы кто?

«У меня скоро войдет в привычку просыпаться в незнакомых местах»

– Стой, не вставай. У тебя ожог в районе груди, дай мази впитаться до конца, – остановила женщина, – ты получишь все ответы только после того, как отдохнешь.

– Да, хорошо. А могу я узнать, как вас зовут? – неловко спросила она.

– Конечно, я Тана, мама Лилит и Рида, – с благоговением ответила Тана.

«Так, значит, они брат и сестра»

– Спасибо вам большое, Тана.

– Отдыхай.

После ухода женщины, Мариса почувствовала, как снова проваливается в сон.

***

– Заткнись, хватит шуметь. Ты ее разбудишь, – слышала сквозь дремоту Маттсон.

– Ох ты, какие мы заботливые, неужели мы теперь можем ясно мыслить, – мужской дразнящий голос Рида, узнать можно было сразу.

– А тебе напомнить, что это ты оставил ожоги на ней, своими лучами, – в тон ему парировала Лилит.

– Стерва.

– Засранец.

– А ну оба заткнулись, – строгий голос матери, восстановил тишину в комнате, – вы оба виноваты в случившемся. Лилит, я в тебе разочарована, как ты могла потерять контроль над своими эмоция? Ты что маленькая девочка? А ты Рид? Тебе прекрасно известно, что на любого существа кроме мага или ведьмы твоя сила смертельна опасна, благо Марисабель является одной из нас, иначе ты бы ее убил.

– Одной из вас? – слишком возбужденно вскликнула темноволосая, забыв о том, что она претворялась спящей.

«Вот дура, зачем вскочила, могла еще послушать о том, что они говорили»

– Да, дорогая. Ты одна из нас, – смягчилась Тана, – пошли на кухню, я тебе заварю чай и накормлю, а ребята тебе все расскажут.

Метнув последний раз грозный взгляд на своих детей, поспешила удалиться в глубь дома. Неловкость повисла в воздухе, никто не имел понятия, что говорить после произошедшего. Самым первым нарушил тишину Рид, подойдя к кровати, на которой сидела девушка с перебинтованной грудью в серой ночной рубашен. Присев рядом на край, принялся говорить:

– Послушай, Марисабель. Тебя ведь так зовут?

– Можно просто Мариса. Марисабель слишком длинно.

– Хорошо, Мариса. Я хочу принести свои глубочайшие извинения за себя и свой глупый поступок. Мне не стоило так неосторожно поступать и швырять в тебя свои лучи.

– Стой, подожди. Это ты швырнул их в меня? – не понимала, о чем он говорит.

– Да, я – маг восходов, а моя сестра – ведьма зимы. Мы относимся к магическому народу, который способен управлять временами года, – поучительно рассказывал парнишка.

– Офигеть, – немой шок был долгим, – то есть вы волшебники?

– Ну что-то типа того. Ты тоже одна из нас, просто другой вид, – улыбнулся он, посылая заряд тепла по венам Марисы.

– И еще ты относишься к самому сильному виду магических существ, – небрежно добавила Лилит.

– Я? Да вы шутите, – указала пальцем на себя, не веря своим ушам.

«У меня из опасного только длинные ногти и то все переломала», ─ пошутила у себя в голове девушка, ухмыльнувшись на сказанное Ридом.

– Да, ты последний потомок Адаландес. Последняя, кто может привести равновесие в наш мир.

– Но как это возможно? У меня нет никакой силы. Я прожила 25 лет жизни в обычном человеческом городке Германии и у меня в голове не укладывается, что я последняя из самых сильных магов.

– М-да, из твоих уст это звучит абсурднее, – погрустнел Рид.

– Дети, идите кушать, – кричала Тана.

– Пошли, тебе нужно подзарядиться энергией, потому что узнать придется много, – взбодрился Рид, помогая той встать с кровати.

Поднявшись на ноги, Марисабель осознала, что не до конца чувствует пальцы ног. Осмотрев их и убедившись целостности своих пальцев, продолжила свой осмотр, ногах выступали небольшие гематомы, как от ударов кулаком.

─ Выгляжу я конечно так себе, ─ сделала вывод Мариса.

─ На самом деле все не так плохо, как ты думаешь. Половина твоих синяков получилось залечить сразу, отвары и зелья здорово в этом помогли, ─ подбадривая, говорил Рид, ─ к тому же, твоя собственная сила постепенно лечит твое тело. К завтрашнему дню всего этого уже, возможно, не будет.

«Возможно?»

─ Возможно? Рид, ты дурачек? Ее ожог не заживет как минимум еще дня четыре, так как ее силы стали просыпаться только сейчас, ─ недовольно возражала ведьма.

─ Но ведь в тебя тоже угадили лучи, почему ты цела, а я нет?

─ Потому что я с самого рождения ведьма и мое исцеление протекает намного быстрее, из-за моей способности, ─ нерестовала язвить Лили, перекидывая свое недовольство на Марису.

─ Ты вообще умеешь не язвить? ─ кинул Рид.

─ Только в твоих мечтах.

─ Какая же ты…

«Надеюсь, они не начнут тут драку»

─ Э… ребят, можете помочь мне? А то я сама, наверное, не смогу сейчас встать, ─ прервала их Мариса, неловко поднимая одну руку и нервно бегая глазами.

─ Ой, точно. Прости нас, ты же не чувствуешь ноги, ─ встал маг, поднимая девушку с кровати за обе руки.

─ Как ты…

─ Это все из-за восстанавливающего отвара. У него эффект онемения конечностей, это чтобы ты не чувствовала боль ушибов.

─ А, тогда понятно. Я уже подумала, что лишилась способности ходить, опираясь на плечо Рида одной рукой, Мариса медленно последовала за Лилит.

Идти было не очень удобно из-за разницы в росте, поэтому чтобы не упасть, Марисабель пыталась как можно больше ухватиться за руку парня. Пройдя достаточно широкий, немного темный коридор подсвечивающийся только свечами, девушка вошла в округлую арку с серебряными вставками.

«Это все так необычно, но так красиво», ─ глаза старались разглядеть каждый уголок дома.

Кухня была вполне обычной, но самое первое, что бросилось в глаза − это круглой формы стол со стульями из темного дуба набитый едой и напитками, который стоял в самом центре помещения. Маттсон не ожидала такого количества еды.

– Неужели, мы должны все это съесть?

– Мам, ну куда ты так много наготовила? – возмутилась Лили, – Мариса сейчас подумает, что мы какие-то оборотни.

«Чего?! Оборотни?»

– Лучше много, чем мало, а теперь садитесь и набирайте энергию.

Рид отодвинул стул и помог сесть пострадавшей за стол. Усевшись рядом, он начал рассказывать о каждом блюде, перечисляя ингредиенты, от чего получал невидимые подзатыльники от матушки. Пока та нравоучала своего сына, Марисе на ухо зашептала Лилит:

– Он слишком доставучий, я знаю. Просто хочет, чтобы тебе было комфортно.

– Я это понимаю, на самом деле это достаточно мило.

– Ага, и назойливо, – шутила Ли, но резко замолчав, она еще ближе наклонилась к и продолжила, – слушай, я ведь перед тобой так и не извинилась. Прости, ты ни в чем не виновата, и я это прекрасно осознаю.

– Ничего, это нормально. Скорбь – самое ужасное чувство, – взяла холодную руку Лилит в свою, чтобы поддержать.

– Спасибо… – еще тише сказала она и вернулась на свое место, – но, мне нельзя скорбить, моя природа не позволяет этого.

– Поче…

– Хватит болтовни, девочки. Лучше приступайте к еде, – перебила все разговоры Тана.

После этого все взялись за вилки и ложки, чтобы хорошенько отобедать. Мариса пробовала каждое любо по чуть-чуть, чтобы успеть насытиться всеми деликатесами этого стола, Лилит же старалась есть только овощи.

«Даже в волшебном мире девушки следят за фигурой», – усмехнулась про себя она.

Рид с очень большой частотой накладывал себе очередную тарелку супа с рисом и бараниной.

«Мужчины, они и в Африке мужчины», – улыбнулась себе под нос Мариса. Ей эта семья нравилась, своей простатой и такой обыденностью. Хоть это и была другая вселенная, реальность, что-то в ней ей казалось таким родным и домашним. Воспоминания о бабушке и Карле ударяли вновь и вновь.

«Как же они там? Ищут ли меня и или я вовсе исчезла из того мира»

«Я помню, как бабушка говорила Джареду об этом мире… не может быть, что она это от меня скрывала»

– Так, давайте я все уберу и налью вам горячего чая с лепестками ромашки и начнем нашу беседу, – улыбнулась Тана, вставая из-за стола. Одним хлопком, она призвала два три подноса, которые ловким движением забрали все тарелки. От неожиданности Мариса вздрогнула, и замерла в одном положении.

– Черт, мам. Не так же резко, Мариса еще не привыкла к нашему миру, – сказала Лили.

– Ой, точно, прости меня, Мариса. Я совсем забыла.

– Ничего. Все нормально, я привыкну, – говорила заикавшись Маттсон, – На самом деле, это очень круто, надеюсь, я умею также.

– Научишься, мы тебе поможем, – улыбнулась Лили, наблюдая за реакцией своей новой подруги. Мариса чувствовала, что ведьма к ней стала намного теплее и доброжелательнее.

На улице уже смеркалось, поэтому Рид предложил зажечь камин. Только парень хотел щелкнуть пальцами, как за окном дома послышалось шуршание.

– Вы кого-то ждете? – спросила Мариса.

– Нет, – настороженно говорил Рид.

Тана напряглась, аккуратно подходя к оконной раме и выглядывая на улицу. Тишина повисшая во всем доме оглушала, страх забирался во все клеточки мозга, сжимая в тиски. Резкий возглас женщины оборвал все концы вопросов.

– Это тени, ложись!

Глава 5: «Мертвая тишина»

Кричи, беги, борись, моли,

Но это может сделать хуже.

Оставь эмоции позади,

Ты должен быть прохладней стужи.

Воздуха не хватало, из-за ужасного запаха гнили, заполонивших все пространство. Вокруг дома кружил черный, затуманивший все на своем пути, дым. Звезды и луну поглотила темная субстанция, парящая около стекол. В одно мгновение, все находящиеся в комнате сели на корточки. Весь огонь, освещающий дом, пропал без следа, омрачая кухню еще больше.

Паника нарастала, сделать вдох так же нереально, как и рассмотреть хоть, что-то возле себя. Вот оно, то самое чувство, позабывшееся Марисе давным-давно, то самое режущее сердце ощущение холодного ужаса, возникшее всего несколько раз в ее жизни, но так хорошо запомнившееся. Темнота… это был третий раз, когда девушка оставалась полностью погруженная в нескончаемый мрак. Глазные яблоки бегали с удивительной скоростью, ища хотя бы малейший источник света.

«Нет, только не темнота… пожалуйста» – надеясь, нащупать руку Лилит или Рида, ползала она.

«Всем тихо, никому не шевелиться и не разговаривать» – эхом в голове раздался жесткий голос Таны. Испугавшись чужих мыслей, что лились ручьем в ее голове, Маттсон встрепенулась и ударилась головой об угол стола.

– Ай… – скривилась девушка, пискнув, как котенок, которому наступили на хвост. Бесшумный рывок и через секунду губы накрывает чужая ладонь.

«Мариса, если ты издашь еще один звук, то они нас услышат. Пожалуйста успокойся», – нерано проговорил Рида у нее в голове.

«Постарайся успокоиться и замереть. Они чувствуют твою панику», – парень старался говорить так же твердо и уверенно, как и его мать. Его вторая рука ели заметно гладила хрупкое плечо, в успокаивающем жесте. Быстро прокрутив сказанные слова, Марисабель зажмурилась, дабы не обращать внимание на витающий черный дым за окном. Замерев на одном месте, она молилась всем богам, чтобы это наконец-то прекратилось.

«Почему я? Почему именно со мной это происходит?»

«Я не знаю…» – виновато говорил Рид.

«Ты слышишь мои мысли?»

«Да, как и ты мои.»

«Но как? Как это происходит?»

«Я тебе позже расскажу, но сейчас нужно немного подождать и успокоиться. Ты сможешь это сделать?»

«Я постараюсь…»

Ужасный запах бил по ноздрям, призывая выхаркать все содержимое желудка наружу. Это была мертвая, абсолютно мертвая вонь, пробирающая до костей. Создавалось чувство, что рядом положили разлагающийся труп человека.

Глаза резало, все больше пробивая на слезы. Одна единственная слезинка катилась по щеке девушки, окропляя тонкие пальцы Рида. Он так больше ничего не сказал в ее мыслях, но было заметно, что после этого его хватка стала крепче, но не больнее. Внутренне состояние во всю кричало о том, чтобы побыстрее скрыться от этого хаоса. Все мышцы были напряжены до предела. Хотелось кричать, рвать, метать, вместо этого, что-то незнакомое и глубинное нашептывало об спокойствии. Ноты были знакомы и в то же время непонятны.

«Кто ты?»

«Ты знаешь кто», – низкий тихий голос, приводил в замешательство.

«Нет, я не знаю, кто ты и, честно сказать, знать не хочу. Просто убирайся из моей голова», – Мариса не нравилось, что каждый куму вздумается, может зайти в ее голову без малейшего стеснения.

«Я не причиню зла, обещаю»

«Толку от твоих обещаний? Я тебя не знаю и не понимаю, как ты смог забрать ко мне в голову», ─ девушка сама не знала, зачем ведет этот диалог, когда в реальном мире творилось безумство, ─ «Что тебе нужно от меня?»

«Я не собирался делать ничего плохо, просто ты единственная, чью ауру я смог почувствовать»

«Класс, и это ты считаешь нормальным? Это моя голова между прочем”

“Дай мне побыть здесь, пока я ещё могу дышать”

“Что ты такое говоришь…”

«Взамен, я тебе помогу. Открой глаза», ─ его голос призывал подчиняться, но воля Маттсон была сильнее.

«Я не могу открыть их, мне страшно!» ─ она старалась всеми силами донести до него, что ей не хочется сейчас ничего делать и уж тем более открывать глаза, когда вокруг творился сущий ад.

«Открой их, тебе просто нужно поверить”

Пошатнувшись и медленно, растягивая момент неизбежного, разомкнула веки. Привычная темнота растворилась, а запаха смерти преврптился лишь в воспоминание минувших минут.

Белая комната с одним единственным стулом по середине – единственное, что присутствовало в этом месте. Свет застилал пространство, поэтому Марисе приходилось прикрывать лицо тыльной стороной ладони, дабы не ослепнуть.

«Где я?» – губы не могли двигаться, но голос девушки шел со всех сторон, словно он был по всюду. Не было предыдущего чувства ужаса и страха, не было ничего. Как будто кто-то взял и атрофировал все возможные эмоции. Внутри бурлила смесь из чего-то странного, непонятного и необузданного. Такое количество информации давило на виски, вызывая тянущую боль.

Взявшись за голову, Марисабель пыталась шевелить губами, хоть и получалось скверно. Звука не было, как и всего составляющего в глубине ее сути.

«Паника делает тебя слабой. Если хочешь выжить, то нужно научиться контролировать эмоции”, – от неожиданности, женская фигура подпрыгнула на месте и запутавшись в своих ногах, упала на белый кафель.

Кафель… Белый мраморный кафель, который ощущался, как нечто иное, нечто свое. Он не охлаждал ноги, не имел привычную твердость, скорее наоборот. Ощущать его было привычно, будто ноги всю жизнь по нему ходили. Ее слегка бледная кожа немного сливалась с молочной поверхностью пола.

«Невероятно» – казалось, будто Мариса находилась в какой-то галлюцинации, вызванной большим стрессом.

“Это реально, ты не бредишь”, – зная все вопросы на перед, парировал незнакомец .

«Это место такое знакомое и незнакомое, не понимаю, как такое может быть”

«Нет ничего, чтобы ты не знала в себе”

Самое странное – это понимать смысл сказанных слов, даже если они совсем не несли, что-то поучительное.

Сложно принять правду, которая пугает, ведь когда- то она считалась ложью из уст сочиняющих.

«Твои мысли верны, не бойся предполагать», – теперь его голос был возле уха Маттсон. Она была одна в этой комнате, но в то же время чувствовала, чье-то присутствие рядом.

«Я у себя в голове.» – не вопрос, не предположение, она утверждала, потому что знала, что это так.

«Да, мы у тебя в голове. Надеюсь, ты поделишься им, потому что моя голова давно не впускает меня”, – Мариса чувствавала на шее чужое дыхание, он не трогал ее, не переходил границы, скорее, проверял сколько она сможет позволить.

***

− Она не просыпается, что делать? – нервничала Лилит, тряся Марисабель за руку.

– Ради всего святого, хватит ее так трясти, Лили. Ты делаешь еще хуже, – подается упрекающий тон брата.

– А что нам по-твоему делать? Созицелы находятся за барьером или ты у нас в себя поверил? – огрызается сестра, давая понять, что уже на пределе.

– Да хватит орать, как психичка, держи себя в рука, Снежная Королева, – отвечал на выпады Рид, почле чего жидкое золото стало наполнятся той же злостью. Оба на пределе, оба жаждут поцапаться, как кошка с собакой.

– Еще раз меня так назовешь, и я тебе покажу, что значит по-настоящему замерзнуть насмерть, – удивленный вид Рида заставил Лили сбавить обороты, – извини, я не хотела это говорить.

– Я знаю, извини меня тоже, это говорили мои эмоции, – вымученно опустив голову, проговорил себе под нос парень.

В кухню заходит Тана, огладывая своих детей и их гостью:

– Я отошла всего на несколько минут, чтобы наложить защитные чары на дом, а вы опять за свое. Вам, что мало того, что на ней еще не зажили ожоги от ваших прошлых сцен?

– Да мам, клянусь, мы ничего такого не делали, она сама упала в обморок, – в знак капитуляции поднял руки Рид, – она не просыпает с того момента, как ты ушла. Сначала у нее был такой вид, будто перепила вина, а потом с того не с сего упала прямо на ровном месте.

– Господи, ты не исправим, – закатила глаза Лилит.

– Должно быть это из-за черной ауры теней, – подойдя к лежачей девушке, предположила хозяйка дома.

– Мам, с ней будет все в порядке?

– Я не знаю, Лили, но надеюсь, что да, – сев рядом с дочерью, закивала мама. Подняв два пальца, та коснулась лба Марисы, из-за чего всю комнату озарили яркие волны света, превращающиеся в красный отлив, напоминающий бушующий огонь. Все находящиеся на кухне не могли отвести взгляд от происходящего зрелища. Но, постепенно одна половина волн начала приобретать темный оттенок, окрашивая ярко красный в винный, который отдавал в черный отлив.

− Никогда не видела огненную ауру, – восхищенно молвила Лилит, не в силах оторваться от света.

– Что-то не так, – хмурил светлые брови Рид.

– Почему ты так думаешь?

– Смотрите туда, – указывал пальцем в противоположную сторону кухни. Именно в том месте световые волны были окрашены в темно красный цвет.

– Так не должно быть, ее аура не может быть двух цветов сразу, – не верила Лили.

– А может это тени оставили след в ней?

– Нет, они не могут оставлять на аурах следа. Только действовать на эмоции, – отнекивалась сестра, – может это что-то редкое?

– Я знаю, что это… – все время молчавшая Тана подала голос.

– Что, мам? – оба ее ребенка подались вперед, одновременно спрашивая.

– Смешанная аура может говорить только о том, что в ее разуме, кто-то еще… – спустя мгновение веки Марисабель открываются, ее зрачки окрашивала оранжевая оправа, показывая отражение ее души и силы.

─ Что происходит? ─ шептала Тана.

Через пару секунд свет в глазах погас, давая место ее обычному смоляному оттенку.

– Мариса, как ты себя чувствуешь? – наклоняясь ближе к ней, спрашивала женщина. Мариса не реагировала, ее тело так же неподвижно продолжало лежать на одном месте.

─ Вы это видели? ─ спросил Рид.

─ Что? Ты о чем? ─ выгнула бровь Лили.

─ Ее губы, они двигаются.

Ели передвигая губами, Мариса тихо что-то нашептывала себе под нос, смотря остекленевшими глазами в потолок.

– Может у нее шок? – шепчет Рид.

– Что она говорит? Вы слышите? – прислушивается дочь, да бы различить, хотя бы одно словечко.

– Мариса, ты нас слышишь? – аккуратно произнесла Тана. Но реакции не было, как и признаков жизни девушки. Тогда приблизив свое ухо к губам Маттсон, женщина начала старательно прислушиваться, чтобы различить хотя бы слово. – Милая, повтори, что ты говоришь?

– Изгнанный, изгнанный, изгнанный – шепотом, словно мантру повторяла снова и снова. Опешившее лицо матери увидели все. Она и подумать не могла, что услышит из ее уст прозвище тех, кто горели заживо за свои грехи, тех, кого уже не спасти…

***

Яркое солнечное утро началось с еще одного непонятного пробуждения Марисы. Попав в этот мир у нее явно развилось умение не помнить ничего и просыпаться там, где она ничего не знает. Какое же гадкое чувство внутри, будто все жизненные силы были высосаны без остатка. Живот урчал, голова болела, то ли от солнечного света, бьющего прямо в глаза, то ли от вчерашнего дня, который она, естественно по закону подлости, не помнила.

Попытавшись встать, в лохматую голову пришла мысль, что ее ожог больше не доставлял ей дискомфорта, а пройдя руками по уже новой повязке, не почувствовала абсолютно никакой боли или жжения. Встать получилось лучше, чем в прошлый раз. Белоснежная постель была пропитана потом и чем-то грязным. Всю простынь усеивали черные пятна, перемешанными с влагой.

«Что же вчера такое произошло… Почему я опять ничего не помню…»

Потупив еще некоторое время в одну точку и ничего больше не вспомнив, решила пройти к небольшому круглому зеркалу. Заглянув в отражение, та только цокнула.

– М-да, глаза бы выколоть, чтобы не видеть себя, – проговорила она сама себе. В волосах сбились в колтуны, делая ее похожей на бездомного бродягу.

– Ну глаза бы я оставила, все-таки видеть порой тоже нужно, – внезапное появление Лилит напугало Маттсон.

– Твою ж… Лили, я думала сейчас умру от остановки сердца. Нельзя же так пугать, – тараторила Мариса, пытаясь хотя бы немного поправить скомканные волосы.

– Это не поможет, – ухмылявшаяся девица, стояла у входа в комнату, облокотившаяся на дверной косяк.

– В самом деле?

– Дай я помогу тебе, – отмерев, Лилит решила подойти.

Остановившись сзади своей подружки, ведьма вытянуло руку в сторону и белые нити магии начали обрамлять ее тонкое предплечье добираясь до кисти. Марисабель заинтересованно смотрела на происходящее. Белые яркие полосы резким движением вылетали из ее пальцев и своими концами плавно пробираясь в другую часть дома, притягивая деревянный стул. Все происходило медленно, но для Маттсон это длилось, как мгновение ока.

– Мне кажется, что я уже никогда не привыкну к этому.

– Привыкнешь. Тебе просто нужно немного пожить здесь, – улыбчиво ответила Лили, легким движением рук усадив гостью на стул.

« А как же моя прошлая жизнь в Гамбурге?»

– Я знаю, о чем ты думаешь, – Мариса была испугана, – тебе кажется, что здесь не твое место, что эта жизнь не подходит тебе, и ты тут чужая. Но, хочу заверить, что это не так. Твоя родина здесь в Инионе. Со временем тебе придет осознание, что на самом деле это настоящий дом, – она настолько прониклась словами своей новой подруги, что не заметила, как начала незаметно плакать.

– Я не знаю, что с этим всем делать, честно. Для меня все такое новое и нереальное, порой кажется, что это сон.

– Мы мало, что знаем про людей. Наши миры разные как по устройству, так и по порядкам, но насколько мне известно, ваш мир такой жестокий, как и наш, – проводя пальцами по темным волосам, и те под ее прикосновением постепенно обретали здоровый вид.

– Откуда ты знаешь про наш мир?

– У нас есть некоторые древние книги, где Грон описывал, как выглядят творения его отца, – пальцы ведьмы наносили последние штрихи, – вот, теперь твои волосы в полном порядке.

Вынырнув из своих мыслей, Марисабель обратила свой взор на зеркало и была поражена, как ее волосы аккуратно лежали легкими вьющимися кудрями на плечах, в свете утреннего солнца они блестели, будто волосами занимался самый лучший парикмахер Германии.

«Непривычно видеть их в таком идеальном состоянии»

– Черт, Лилит, ты чудо! – воскликнула Маттсон, с горящими глазами поворачиваясь к подруге.

– Я знаю, – по ее лицу было видно, что ведьма довольна проделанной работой, – так, а теперь давай займемся лицом. Твои синяки меня не устраивают.

Обходя стул, Лилит решила спросила:

– 

Расскажи мне, какого это быть человеком?

– Честно сказать, очень трудно. На тебе лежит много обязанностейя которые ты должен выполнить. Твоей главной заботой является обеспечить родных людей достойной жизнью, чтобы завтра было ещё лучше, чем сегодня.

– Оказывается, мы не так уж и отличаемся, – грустно улыбнувшись, ответила та, – принимай работу, красавица.

Когда та отошла от зеркала, то Маттсон не могла поверить отражению. Перед ней сидела не побитый, помотанный зверек, а самая настоящая красивая девушка. Лицо приобрело естественный цвет вместо бледно-мертвого, губы порозовели и стали слегка припухлыми, ну и вишенкой на торте был блеск глаз. Не используя никаких подручных средств, Лили смогла открыть взгляд и сделать его уверенным.

– Я поражена… Оказывается я могу быть действительно очень красивой, – во все зубы улыбалась Марисабель, хваля свой внешний вид, – спасибо тебе большое, теперь я готова встретить этот день.

– Это хорошо, тогда давай переоденем тебя, накормим тебя и можем отправляться.

– Куда? – непонимающе подметила она.

Ведьма в подошла к шкафу с одеждой, прежде, чем его открыть произнесла:

– Как куда? В таверну конечно же. Поведу тебя знакомиться с городом.

– Я не уверенна, что это хорошая идея.

– Хватит мятьс, тебе все равно придется знакомиться с окрестностями, – говорила юная девушка, протягивала Марисабель легкое белое платье с разрезом у одной ноги.

– Наверное, ты права. Слушай, а где Рид и Тана?

– Рид сейчас на солнечном собрании у них сегодня важный день, а мама пошла… – замолчала та прежде, чем спросить, – Марис, ты помнишь, что вчера произошло?

– Нет, – становилось не по себе.

«Что я вчера могла натворить?»

– Тогда нам предстоит серьезный разговор.

Глава 6: «Борьба разума»

Змеиный глаз меня застал случайно,

Искусно взывал он в цепи свои.

Укус смертоносен, а яд убивает,

Меня разлагает уже изнутри.

Он грешно впивается в кожу удавкой,

Крепко сживая мою шею в тиски.

А, если, он сломит ее окончательно?

Быть может, избавлюсь я от тоски?

Тропинка оказалась узкой и бугристой. Ходить не очень удобно, особенно в платье, которое дала Лилит. Бесспорно, оно выглядело превосходно: воздушные полупрозрачные рукава фонарики, с небольшой россыпью блесток радовали глаз. Завязочками у края квадратного выреза на груди каждый раз звенели своими серебряными наконечниками в виде капелек.

Единственным минусом этого платья была длина, которая доходила до земли. Заметив это, Мариса попросила укоротить подол, но даже это не особо придало легкости в носке. К сожалению, это не сильно облегчило ситуацию, если учитывать тот факт, что даже сейчас пока они шагали по извилистой тропе Маттсон то и дело запиналась за подол молочного атласа, хоть он и был слегка выше щиколотки. К тому же, те балетки, которые ей выделили время от времени натирали ноги.

«Может сказать ей?», – подумала она и сразу осеклась, когда поняла, что наверняка заклинания отбирают много энергии.

─ Дороги, конечно, так себе, – пробормотав себе под нос, оступилась на очередной небольшой ямке, – удивительно, что ведьмы и маги не додумались до асфальтов.

Все время, что девушки шли никто так не проронил ни слова, прибывая каждая в своих мыслях.

«Зачем я подписалась на это, осталась бы в доме, во всяком случае безопаснее», – от тишины и странного поведения Лили пустые мысли все чаще стали посещать голову.

– Лилит, о чем ты со мной хотела поговорить? – непонятное стрекотание и вой в дали заставили содрогнуться.

– Не бойся, это виданы, их стаи часто ошиваются возле нашего дома. Они не тронут нас, – вдруг ответила ведьма, даже не обернувшись на Маттсон.

– Что за виданы? – после услышанного, у Марисабель задергался левый глаз.

«Мне требуется больше информации о их существах»

– Идем, нам туда, − нарочито игнорируя вопрос, Лилит продолжила идти дальше.

Терпение кончалось. Девушке не нравилось такое демонстративное игнорирование ее присутствия.

«Десять минут назад ее было не заткнуть»

– Лили, может мы наконец-то поговорим?

«Куда она так спешит?»

Как только получилось набрать скорость, пришлось приложить немало усилий, чтобы загородить дорогу. Реакции на ее действие никакой не последовало.

– Иди, как идешь, – быстро протараторила, не поднимая глаз.

– Да что с тобой такое? Почему ты так себя ведешь?

– Просто. Иди. Прямо. Не оборачивайся никуда, и старайся не выделяться, – прошипела та.

– Что происходит?

– За нами следят, не подавай виду… – практически беззвучно говорила Лилит, ─ все объясню позже, за барьером.

«Барьер? Что это?»

─ Что за барьер?

─ Просто иди молча сзади меня, ─ после чего одарила предупреждающим взглядом.

«Класс, теперь за нами еще и следят, что еще этот мир мне подкинет?»

В данный момент ей безумно хотелось укрыться от этого бардака, что творился в ее жизни. Быть там в Германии, рядом с любимой бабушкой и лучшей подругой, без магии и черт пойми, чего еще.

– Слабая, – громкий гул раздался вокруг Марисы.

– Что ты сказала? – ответила Маттсон, подумав на Лили.

– Мариса, ты про что? – в удивление ее бровь приподнялась.

–Ты сказала, что я слабая, – руки сами по себе обвили плечи в надежде согреть от мнимой прохлады.

– Не знаю, о чем ты, но я ничего не говорила.

– Слабая, никчёмная, никому не нужная, – опять раздалось, где-то недалеко, от чего становилось не по себе.