Читать книгу: «Черный снег. Проект Полубог. Том 1», страница 3

– Меня поражает твоя уверенность в том, во что ты веришь, – с печальной улыбкой произнесла девушка, убирая руки от лица и уже смелее перебираясь поближе к Тео. Осторожно коснулась запястья, прикованного к поручням кровати: – Не больно?

Тео отрицательно качнул головой и без предисловий перевел разговор на интересующую его тему:

– Что с тем парнем? С беглецом?

– Это все, что тебя сейчас интересует?! – изумилась Хинета и горестно покачала головой: – Ну конечно, это он научил тебя бунтовать! Если бы ты не встретился с ним, все хорошо бы закончилось…

– Нетти, я знаю, что у всех историй здесь конец один, и в нем нет ничего хорошего, – ровным голосом перебил ее ТеоДжей.

– Да с чего же ты взял это? – всплеснула руками та.

– Этой ночью у меня был приступ «черного снега»…

Девушка встревожено взглянула на Тео и испугалась мрачной торжественности в его голосе:

– С самого утра я могу читать мыли всех, кто приходит ко мне. Мысли двух моих охранников. Доктора Вольфа. Твои.

Хинета, словно загипнотизированная, не моргая, смотрела на своего подопечного, со страхом ожидая продолжения. Оно последовало, звучащее с дрожью – то ли от волнения, то ли от ярости, сдерживаемой с большим трудом.

– Я – клон, Нетти, верно? Искусственно созданное по образцу ДНК тело. Я создан специально для экспериментов и буду жить лишь на протяжении опыта. Никакого добровольного согласия. Никакого освобождения после. Как ты привыкла думать, «люди без прошлого и без будущего»? «Жертвующие собой на благо человечества»?

– Тео, это нечестно – читать чужие мысли, – пролепетала Хинета почти виновато.

– А обманывать и использовать людей – это честно?! Или вы не считаете нас за людей?! – гневно воскликнул ТеоДжей, но увидев, как сжалась от пронзающего насквозь взгляда девушка, заставил себя успокоиться. Его голос снова звучал нежно и тихо, словно и не было той вспышки отчаянной ярости. – Прости, Нетти. Я всегда знал, что ты симпатизируешь мне, а сегодня я убедился в этом. Даже если бы ты хотела что-то изменить, ты не смогла бы. Поэтому ты делаешь все, что в твоих силах. За это я и люблю тебя.

Последние слова, казалось, испугали Хинету еще больше. Жалобно глядя на парня, она пыталась сказать что-нибудь в ответ, но дрожащие губы не слушались, а подходящие слова никак не шли на ум.

– Перестань плакать, Нетти, – мягко улыбнулся Тео. – То, что я сейчас говорю, ни к чему тебя не обязывает. Просто будь такой, как раньше, пожалуйста. Только ты скрашиваешь мои серые одинаковые дни, наполненные страхом, который я пытаюсь в себе подавить. Когда ты рядом, у меня это получается.

Было больно от понимания того, что ученые и стены проклятой лаборатории лишили его как прошлого, так и будущего, но Тео спасался любовью. Он учился любить, пытаясь преодолеть окружающую жестокость и безразличие. И единственным объектом его привязанности была Хинета. Тео очень не хватало воспоминаний о чем-нибудь приятном, о ком-то, кто мог бы вызвать на его лице улыбку. В его памяти была лишь непроглядная чернота, и юноша полюбил Нетти еще больше за то, что она могла остаться в его жизни единственным хорошим воспоминанием. Она была его первым и единственным другом, робким светом в окружающем мраке. Она дарила ему свое доверие, опеку и частичку призрачной надежды. За это юный пленник был бесконечно ей благодарен.

– Ты очень сильный, Тео, – с безмерным уважением в голосе произнесла Хинета, глядя на спокойно улыбающегося собеседника, опутанного цепями.

Он словно был уверен в своей победе, которая наступит рано или поздно. И Хинета изо всех сил старалась не думать о том, что эта победа совершенно невозможна – ведь парень мог прочесть ее мысли. Нужно было дать ему понять, что она верит в него. Чтобы эта их общая вера скрасила его отчаяние.

«Я очень хочу верить в тебя…» – без труда прочел ТеоДжей на несчастном лице своей собеседницы, даже не заглядывая в ее мысли.

– Так что с моим собратом по «черному снегу»? Он смог сбежать?

– Тео, отсюда невозможно сбежать. Ему – тем более. Они держат его под действием препаратов постоянно, он практически не приходит в сознание. Тебя ждет то же самое, если ты не прекратишь…

И прежде чем Тео успел что-то возразить, Хинета склонилась к нему так близко, как уже не позволяли отношения научного сотрудника и подопечного.

– Я прошу тебя, пожалуйста, не провоцируй их, Тео. Мне страшно за тебя, – горячо зашептала она опешившему от такой пылкости юноше. – Если ты будешь вести себя смирно, все скоро будет так, как прежде. Мы с тобой будем пить чай, говорить о книгах, смотреть фильмы, рисовать. Я научу тебя танцевать все танцы, какие знаю. Мы придумаем еще что-нибудь. Только пожалуйста, не пытайся больше бежать. Я не хочу, чтобы они обращались с тобой так же, как с ним. Прошу тебя…

Сердце Тео сжалось от сочувствия к растерянной девочке. Но единственное, что он мог ответить на это участие, были слова: «Прости меня». С напускным спокойствием он смотрел в ее огромные испуганные глаза и с ровной улыбкой утешающе прошептал в ответ:

– То, что ты обещаешь на самом деле очень заманчиво, Нетти. Но я не смогу смириться, прости. Я не хочу быть игрушкой в чьих-то руках. Я буду пытаться, пока останется хоть капля сил.

– Но я не смогу помочь тебе, Тео! – в отчаянии взмолилась девушка.

Он лишь кивнул в ответ:

– Тогда просто постарайся не мешать, если это возможно.

Обреченно опустив голову, Хинета не нашла, что возразить. Еще сколько секунд глядя в колдовские лучистые глаза, она не удержалась от мысли: «Тогда прощай, Тео», вслух же прошептала:

– Тогда удачи, мой черноснежный мальчик.

И прежде чем исчезнуть за дверью, она неожиданно даже для самой себя прильнула своими губами к губам Тео. Это был подарок для юноши, перед бесстрашием которого она преклонялась. Для того, кто, по ее представлениям, никогда не знал и уже не успеет узнать, что такое настоящая любовь.

* * *

Гипнотических умений ТеоДжей ждал долго. «Черный снег» словно выжидал, когда раненое тело его носителя окрепнет для очередной попытки побега. Поэтому у пленника было достаточно времени для того, чтобы просчитать все варианты.

Он точно знал, что нужно делать для того, чтобы погрузить в гипноз собеседника, но работа предстояла ювелирная. Поэтому Тео был изумлен и обрадован тому совпадению, что Хинета с четырьмя охранниками не пришла. «Отлично: ни пугать, ни гипнотизировать, ни упрашивать ее не придется». Тео на секунду смежил веки, собираясь с силами. Старательно скрывая нервную дрожь, он дождался, когда с него снимут все оковы и поведут к выходу.

Пристально уставившись в глаза одному из провожатых, Тео дождался ответного взгляда и мысленно привязал его к своему, словно завязав в узелок две невидимые нити. Так же мысленно велел: «Веди меня к выходу и не произноси ни слова, пока не разрешу». Тот едва заметно кивнул и жестом позвал за собой остальных.

– В чем дело? – удивился другой охранник, недоуменно переглядываясь с остальными. – Нам же нужно вести его к Вольфу.

Тео бросил еще один пристальный повелительный взгляд на прирученного конвоира, и тот послушно ответил:

– Вольф сегодня примет его в другом кабинете.

Парнишка поймал недоуменный взгляд второго охранника, и тот неожиданно послушно согласился:

– Ну ладно, тебе виднее.

Остальные с присущим им безразличием не возражали, и процессия неторопливо двинулась вперед. Тео был вынужден периодически встречаться глазами с идущими по бокам от него провожатыми, поддерживая контроль, что не могло не вызвать подозрений:

– Что ты косишься все время? Глазки строишь? – хохотнул один из идущих за спиной пленника.

Тео в ответ напряженно усмехнулся:

– Волнуюсь.

Похоже, выход был уже совсем близко, судя по количеству тяжелых бронированных дверей и все учащающимся вопросам:

– Куда это вы, ребята? Научный центр в другой стороне.

– Доктор Вольф велел вести сюда, – невозмутимо отвечали охранники, и по лицу Тео все чаще сбегали капельки пота.

Ноги подкашивались от усталости, в глазах то и дело темнело от внутреннего напряжения: держать в своей ментальной власти двоих оказалось непростым делом. У заветного выхода он намеревался выманить у подвластных стражей оружие и, возможно, в драке обезвредить двух оставшихся. Но сейчас он уже сомневался, что ему хватит сил.

«Вот было бы здорово заставить их нести меня на руках, – усмехнулся он про себя и облизнул пересохшие губы, глядя на лестницу, ведущую наверх. – Я не уверен даже, что смогу преодолеть эти ступеньки».

Цветные пятна перед глазами становились все непрогляднее. Но все они мгновенно исчезли от грянувшего гневного голоса доктора Вольфа:

– Так! Куда это вы все?!

ТеоДжей дернулся, словно от удара током – профессор стоял на верхней ступени лестницы, прямо перед беглецом. И вид у ученого был разъяренным:

– Ты опять?.. – едва слышно прорычал он, прожигая беглеца взглядом и вынимая из кобуры пистолет.

То же самое сделали и двое охранников за спиной ТеоДжея.

«Ну надо же, как не повезло!» – стиснул зубы тот, чуть не плача от обиды.

Собрав остатки сил, узник рванул мимо Вольфа к дверям проходной, за которыми увидел рассветное небо. Он еще успел восторженно и заворожено улыбнуться солнцу, которое через огромные окна освещало фойе с турникетом и усиленной охраной в дверях. Но в следующую секунду воздух взорвался грохотом выстрелов, в котором утонул вскрик Тео, кувырком скатившегося по лестнице обратно в темные коридоры лаборатории.

– Эти ребята с «черным снегом» просто невыносимы. Я еще не видел таких изворотливых! – В голосе Вольфа перемешалось восхищение и раздражение.

Он подошел к силившемуся подняться на ноги юноше, и бесцеремонно запрокинул его голову, схватив за волосы. Уставился в затуманенные болью глаза и с угрозой произнес:

– Не знаю, как это тебе удавалось, но это была последняя попытка.

– Она того стоила, – прошептал в ответ ТеоДжей.

Ему все еще мерещилась дурманящая, манящая свежесть рассветного воздуха.

Вольф с раздражением развернулся к обескураженным охранникам, приказал:

– Удвоенную дозу транквилизатора и носилки сюда. Он все равно не сможет идти на простреленных ногах. Утроить охрану. И не снимать с препаратов, пока не прикажу. – Ученый подошел вплотную к горе-конвоирам и угрожающе посмотрел в глаза каждому: – Вы хоть понимаете, олухи, чем грозит нам его побег? Мало того, что вся общественность узнает, чем мы тут занимаемся, я еще и потеряю уникальный препарат, на который ушли годы исследований и куча денег!

Те закивали, часто и растерянно моргая, словно грубо разбуженные после сладкого сна.

– Нет, вы только посмотрите! – присвистнул вдруг один из охранников, указав взглядом на Тео.

Тот с безрассудным упрямством ползком карабкался по ступенькам вверх – к дверям и окнам, за которыми видел небо.

– Вот видите, какой он, – устало вздохнул Вольф и, кивнув на парня, приказал: – Приступайте. И помните, что я вам сказал.

Крепкие руки неожиданно бережно подняли Тео с пола и уложили на носилки. Опасные приключения так измотали его, что парень был близок к обмороку и даже не сопротивлялся. Когда Хинета прибежала в его камеру после неприятного разговора с доктором Вольфом, бунтарь был уже без сознания. И Нетти было даже жаль, что Тео не видит, с каким уважением смотрят на него обманутые им же охранники.

4.

Что было дальше, ТеоДжей практически не помнил: транквилизаторы удерживали его в почти бессознательном состоянии. В памяти остались лишь жестокие глаза доктора Вольфа, яркий свет, немилосердно бьющий в глаза, чьи-то несмолкающие голоса, страх и боль. А потом тихий плач Хинеты, тепло ее рук, которые не выпускали ладонь Тео, и отчаяние…

Но прошло три дня, и кошмар всех подопытных сменился кошмаром для ученых. Огонь изменил все.

* * *

На Хинете не было лица, когда она вбежала в палату Тео. Она торопливо ввела ему содержимое принесенного с собой шприца и начала трясти юношу за плечо – сначала осторожно, затем все увереннее и настойчивее. С великим трудом ТеоДжей наконец разлепил веки и остановил пустой блуждающий взгляд на девушке.

– Тео! Слышишь меня? Узнаешь? – взволнованно вопрошала та, вынимая из кармана своего медицинского халата ключи от наручников.

Парень несколько секунд смотрел на нее ничего не выражающими глазами, потом неторопливо кивнул и слабо улыбнулся.

– Милый мой, тебе нужно бежать! Сейчас это возможно! Каждый спасает только свою жизнь!

– В чем дело? – с трудом проговорил ТеоДжей. Благодаря уколу сознание достаточно быстро возвращалось к нему. – Говоришь о побеге открыто, дверь за собой не закрыла… А теперь еще и цепи с меня снимаешь! Что происходит?

– Пожар! В лаборатории все охвачено огнем! Твой сон сбылся! Вставай скорее! Все, что я могу сделать для тебя, это привести в чувство и освободить от оков. Больше я не смогу тебе помогать. Прости, Тео, но я уже поступаю против правил, и мне это грозит крупными неприятностями. Ты сам все знаешь… Через минуту ты почувствуешь себя еще лучше. И тогда беги, но будь осторожен!

Последняя цепь с торжественным звоном упала на пол. И прежде, чем ТеоДжей нерешительно шевельнулся, пытаясь совладать с непослушным телом, девушка неожиданно поцеловала парня в лоб.

– С днем рождения тебя, мой герой. Теперь эта жизнь и весь мир – твои. Удачи тебе с ними. Прощай!

Свою отрывистую речь девушка заканчивала уже у проема распахнутой двери, через который в камеру проникал несмолкающий вой сирен. На пороге Хинета обернулась и послала юноше еще один, на этот раз воздушный, поцелуй. И хотя в глазах все еще было мутным, Тео заметил на щеках своей спасительницы слезы. Чем они были вызваны – радостью, страхом или тайной печалью – парень не знал, но ни спросить, ни утешить подругу уже не мог. Единственное, что он успел сделать, «поймать» воздушный поцелуй ладонью и прижать к сердцу, промолвив:

– Спасибо тебе.

Девушка кивнула и через мгновение исчезла в толпе, заполнившей коридоры. Спустя несколько секунд и сам ТеоДжей покинул палату, пошатываясь и крадучись.

В лицо ударило жаром и запахом дыма. В сизом тумане мимо проносились люди в белых халатах. Понимая, что им сейчас нет до него никакого дела, юноша осторожно последовал за ними, все же стараясь держаться у стены, чтобы привлекать меньше внимания и не потерять еще хрупкого равновесия.

Электронные системы управления зданием отключались одна за другой, открывая двери камер и выпуская узников. Опьяненные чувством свободы и новой опасности парни и девушки выскакивали в задымленные коридоры, но, тут же теряя решимость, не торопились присоединиться к толпе спасающихся. Слишком опасным и малопривлекательным казалось бежать бок о бок со своими прежними мучителями. И это было разумным решением: не все люди в белых халатах были сосредоточены лишь на собственном спасении.

Один из ученых, заметивший неподалеку от себя ТеоДжея, вдруг выхватил из-за пояса пистолет и направил на бывшего подопытного. Лишь секунду он промедлил, раздумывая: уничтожить или попытаться взять в плен дорогостоящий объект исследований. Но и этой секунды Тео оказалось достаточно, чтобы забыть о недомогании и напасть первым, впервые спасая не только свою свободу, но и свою жизнь. Но парень оказался еще слишком слаб для драки с вооруженным человеком.

Помощь пришла к Тео неожиданно в лице юркого рыжего паренька, одетого в ту же форму, что и все «подопечные» лаборатории. Вдвоем они легко справились с ученым, но когда незнакомец направил на побежденного его же пистолет, Тео остановил его движением руки:

– Не надо. Давай его отпустим.

Нежданный помощник с легким недоумением покосился на ТеоДжея. Тот, видя его сомнение, продолжал с мягкой настойчивостью:

– Не будем уподобляться нашим врагам, которые не ценят чужие жизни.

Незнакомец нехотя опустил оружие, изобразив на круглом веснушчатом лице недовольную гримасу. А когда помилованный ученый поспешно скрылся из вида, союзник ТеоДжея ворчливо прокомментировал:

– Подобная жалость – лишний риск… Ладно, забыли. – Рыжий охотно отмахнулся от своих опасений и приветливо улыбнувшись, протянул руку: – Меня ЭлЭй зовут.

– – ТеоДжей, – представился юноша, пожимая протянутую ладонь. – Спасибо за помощь.

– – Надо держаться вместе и помогать друг другу. – ЭлЭй, прищурив большие серые глаза, окинул взглядом тонущий в дыму коридор, к стенам которого растерянно жались обретшие зыбкую свободу пленники. – Нужно торопиться, сейчас двинемся к выходу. Уже почти все лабораторные крысы сбежали, но все же нельзя терять бдительности. Я соберу всех наших вместе, а ты прикрывай нас, ладно? Я видел, ты хорошо дерешься.

ЭлЭй в свою очередь оказался великолепным предводителем. Очень быстро по мере продвижения по коридорам их маленькая компания пополнялась новыми людьми, воодушевленными новым командиром и чувством сплоченности. Впервые в жизни они не чувствовали себя одинокими.

ТеоДжей тоже отлично справлялся со своей ролью охранника и хмелел от нового чувства. Сейчас он не просто спасался сам, а помогал в этом десяткам людей, и от взволнованной гордости сердце восторженно трепетало. Страха не было, он давно сменился уверенностью в счастливом исходе опасного побега. Но Тео старался не думать о будущем, а сосредоточиться на настоящем, чтобы не забыться в сладостном предвкушении и не потерять бдительности. Его глазам наконец вернулась былая зоркость, а пальцы уверенно и крепко сжимали трофейный пистолет.

Все вокруг уже тонуло в клубах дыма, мешая ориентироваться в коридорах, и без того малознакомых. Но Тео вновь вела обостренная интуиция, и, чувствуя это, ЭлЭй и группа спасенных без вопросов и колебаний следовали за ним. Полностью положившись на свое шестое чувство, Тео не до конца понял, заметил ли он сквозь дым или просто почувствовал чье-то присутствие – у дальней стены без сознания лежал человек.

– Подождите, – взволнованно попросил Тео своих спутников и подбежал к неизвестному.

Мелькнувшее у него предположение оказалось верным: это был тот самый юноша с грацией пантеры, неутомимый беглец, вдохновитель ТеоДжея. Сейчас он выглядел еще более бледным, словно прозрачным, и едва дышал. Тео осторожно, но настойчиво потормошил его за плечи:

– Проснись, эй! Надо уходить, слышишь? Ну, приходи же в себя!

Парень приоткрыл глаза, и Тео в который раз обомлел от их завораживающей странности. Пусть у него самого они точно так же переливались глубокой синью, изящный разрез глаз и по-девичьи длинные ресницы незнакомца делали их еще волшебнее.

Блуждающий взор удивительных глаз поймал взгляд Тео, и на губах юноши вдруг появился намек на улыбку:

– Это ты!.. – с усталой радостью выдохнул он, и прежде чем Тео успел что-нибудь ответить, вновь лишился чувств.

– Ну вот, – с досадой вздохнул Тео и подал знак ЭлЭю. – Помоги, пожалуйста. Нужно вынести его из здания – он тоже пленник.

Рыжий не стал задавать лишних вопросов: вдвоем они подняли юношу с пола и, забросив его безвольные руки себе на плечи, вместе потащили его к выходу, который уже брезжил впереди предрассветным небом.

* * *

Свежесть утреннего воздуха кружила голову, изгоняла из легких дым вместе с исступленным кашлем. Но ЭлЭй не дал бывшим узникам прийти в себя и принялся подгонять:

– Прочь, прочь, не останавливайтесь! Нужно как можно дальше уйти отсюда, чтобы и следа нашего не нашли!

ТеоДжей отвлекся от восторженного любования тронутыми позолотой облаками и прибавил было шагу. Но, обернувшись через плечо, удивленно вскинул брови: оказывается, лаборатория находилась прямо под больницей, откуда сейчас спешно эвакуировали больных – огонь с подземного этажа уже пробирался наверх.

«Вот откуда они брали подопытных и образцы ДНК для клонирования. Любопытно, знали ли наверху о том, что творилось у них буквально под ногами?..» – подумал он, однако вслух ничего не сказал.

Разговоры следовало отложить, упоение внешним миром – тоже. Вот-вот опомнятся ученые или охранники, и тогда погони не миновать! Да и ранние городские прохожие поглядывали на взволнованных путников с подозрением.

– Надо искать укрытие, – вздохнул ЭлЭй. – Днем в этой одинаковой униформе с таким взъерошенным видом мы будем привлекать слишком много внимания.

Было решено переждать самое опасное время в попавшейся им на пути подворотне. Видя, что беглецы совершенно измождены своим приключением, ЭлЭй, единогласно выбранный предводителем, разрешил кратковременный отдых и сон.

– Когда проснутся, надо будет устроить совет. Честно говоря, я даже не знаю, что нам делать дальше, – признался ЭлЭй, растерянно запуская пятерню в свою огненную шевелюру.

– Давай я осторожно выберусь в город. Постараюсь добыть нам еды, послушаю новости, – воодушевленно предложил ТеоДжей, окрыленный чувством свободы и любопытством. Окрыленный жизнью.

При этом парень умолчал о том, что даже не представляет себе, как выглядит город, в который он собрался на разведку – иначе ЭлЭй не доверит. Но он доверил – это было лучше бездействия. И Тео отправился на новую опасную прогулку.

* * *

Полицейские начали погоню за ним практически сразу: видимо, работники лаборатории не растерялись и объявили «опасных» беглецов в розыск немедленно. Не удивительно: ТеоДжей еще помнил, с каким затаенным содроганием говорил доктор Вольф о его возможном побеге. И теперь стражи порядка, прирученные Вольфом, были готовы на все, лишь бы догнать пленников.

Тео увидел их стремительные силуэты в конце одного из безлюдных захламленных проулков и опрометью бросился прочь.

Прочь: перемахивать через широкие полотна идеально ровных асфальтовых улиц, огибать медлительные машины, застрявшие в утренней пробке, шарахаться от зеркальных витрин, сталкиваясь с вялыми и недовольно ворчащими прохожими.

Прочь: не важно, куда, лишь бы увести погоню подальше от убежища товарищей по несчастью.

Прочь, к людям: тем вольным и счастливым существам, которых он никогда не видел – быть может, они захотят и смогут ему помочь.

Однако наивные надежды не оправдались: ранние прохожие совсем не спешили спасать Тео. Впрочем, помогать его обидчикам они тоже не торопились: им было попросту все равно. Мельком, скучающе или отрешенно взглянув на охотников и их жертву, они тут же равнодушно отводили глаза.

«Может быть, для них такие погони – обычное дело? – обескураженно думал ТеоДжей, затравленно оглядываясь. – Если так, то мир – очень страшное место!».

И чем дольше он ловил на себе безразличные взгляды, тем страшнее ему становилось. Привыкший к одиночеству, которое разбавляли лишь визиты Хинеты, он понял, что боится толпы. Боится города с его замороженным безучастием.

«Что мне делать? Что же тогда мне делать? Куда бежать? Как спасаться?»

Казалось, что даже если бы в гуще людей грянул выстрел, никто не повел бы и бровью. Но звук был скраден глушителем. Обжигающая боль пронзила ногу Тео, опрокинув на асфальт и ввергнув в настоящую панику. Но стоило лишь вспомнить беспросветность и бездушную жестокость лаборатории, как ужас мгновенно поднял беглеца на ноги и заставил ковылять дальше, невзирая на боль и усталость.

«Дальше… Вперед… Куда же? Неважно… Куда угодно… Наугад…»

Он не знал, куда бежать и где спрятаться, но ноги будто сами привели его в центральный городской парк. Здесь, невзирая на столь ранний час, оказалось очень людно. Выбившийся из сил Тео очень надеялся, что это интуиция «черного снега» ведет его и, по обыкновению, решил довериться. Тем более что других вариантов у него не было, а обернувшись и увидев приближающихся врагов, он впал в отчаяние. Преследователи шли по его кровавому следу на асфальте, будто псы на охоте, и нагоняли свою обессиленную жертву с каждой секундой.

«Еще шаг… Еще немного вперед…»

Многолюдный парк вскружил голову оживленной суетой, а вместе с тем лишил остатков сил и самообладания. Бледный как мел, с огромными от ужаса глазами, Тео уже не пытался бежать, а просто упал за густые высокие кусты с бутонами каких-то цветов. Это слабое укрытие было последней безумной надеждой, и Тео закрыл глаза, ожидая печальной развязки.

* * *

Шаи в столь раннее время оказалась в парке по воле судьбы. Именно в это утро цвели Солнечные поцелуи. Редкие цветы сказочной красоты с дурманящим запахом распускались лишь один раз в году ранним утром.

Девушка с разноцветной мелировкой на коротких творчески-взъерошенных волосах, в темных очках, с пирсингом в губе и десятком сережек в ухе меньше всего походила на сентиментальную любительницу цветов. Среди прелестниц в пестрых летних платьицах и тетушек с детьми скучающая Шаи в кожаной куртке, потертых джинсах и ботинках на чудовищной платформе выглядела, как коршун среди канареек. Ее это ничуть не смущало, на мнение окружающих ей было плевать. Разгадка ее присутствия здесь была проста: Шаи была журналисткой, которой поручили написать статью о ежегодном ботаническом чуде.

Цветы еще не начали раскрывать свои бутоны, и люди просто прогуливались по парку. Может быть, только благодаря этому бездействию в ожидании Шаи, прохаживающаяся возле кустов, заметила, как перепуганный парень с удивительными глазами, полными отчаяния, рухнул на клумбу, скрывшись за аккуратно подстриженными кустами. Их взгляды пересеклись лишь на мгновение, но Шаи уловила мольбу о помощи, которая так и застыла в переливчатых синих глазах, с детским непониманием взирающих на равнодушный город. Впрочем, решающую роль сыграла, скорее, не мольба, а необычность самих глаз. Шаи и сама точно не знала, что произошло: дрогнуло ли ее застывшее в ожесточенном безразличии сердце или же сыграли роль любопытство и многообещающие гонорары.

Форму, в которую был одет перепуганный незнакомец, Шаи узнала сразу. Однажды она вышла на след организации, занимающейся незаконными опытами над людьми. Расследование, результаты которого девушка намеревалась продать за большие деньги местной прессе, продвигались с трудом, но все же кое-какие материалы она сумела добыть. И форма, которую Шаи видела на фотографиях, и необычные глаза паренька, не оставляли сомнений: незнакомец – беглец из лаборатории. А значит, он мог восполнить пробелы в ее изысканиях, превратив собранные сомнительные факты в настоящую сенсацию. Сенсацию, которая легко поможет Шаи справиться с бедственным финансовым положением.

План обмана полицейских сформировался сразу же, как только Шаи увидела кровавые следы беглеца на асфальте. Она вынула из сумки на плече перочинный ножик – подарок брата, который всегда носила с собой. Затем с привычной сноровкой расстегнула многочисленные ремешки на ботинке и, стянув его с ноги, не моргнув глазом полоснула острым лезвием по своей лодыжке. Потом, убрав нож обратно в сумочку, отошла от кустов Солнечных поцелуев и присела на скамейку подальше от них, с удовлетворением заметив, что за ней по асфальту тянутся кровавые пятнышки.

Полицейские примчались по этим следам, но привели они не к ожидаемой жертве. Шаи дождалась, когда обескураженные преследователи остановятся около нее, неспешно приспустила темные очки на кончик носа и выжидательно уставилась поверх них на стражей порядка:

– Вопросы, господа?

– Есть вопросы, – моментально рассердились полицейские, уязвленные такой развязной манерой общения. – Это ваша кровь?

– Ну, моя. Старая рана открылась. Оштрафуете меня за порчу городского асфальта?

– Если только за грубость полицейским, – с еле уловимой угрозой отозвался один из собеседников.

– Есть такая статья? – невозмутимо вскинула бровь девушка, но другой примирительно встал между ними и сдержано поинтересовался:

– Скажите, вы не видели здесь парня, одетого в серую униформу с буквенно-цифровым кодом на спине? Это опасный преступник. Он, должно быть, ранен и не мог уйти далеко.

– Видела кого-то похожего, – смягчив первоначальную дерзость, уверенно ответила Шаи. – Минуту-другую назад пробежал мимо какой-то паренек весь в сером, перепуганный… странный такой… Убежал вглубь парка.

Полицейские воодушевились и торопливо, для проформы, спросили, не нужна ли раненой девушке помощь.

– Неа, тут аптека под боком. Дошкандыбаю как-нибудь, – с беспечной ленцой в голосе протянула Шаи, медленно поднимаясь со скамьи.

Но как только преследователи скрылись из вида, девушка поспешно подбежала к кустам Солнечных поцелуев и яростно зашептала:

– Вставай, надо уносить ноги!

ТеоДжей нерешительно выглянул из своего укрытия, поискал взглядом своих неприятелей и, не увидев их, неуверенно улыбнулся. Потом перевел взгляд на Шаи, и улыбка исчезла с его лица. Окончательно запутавшийся парень не мог понять, зачем незнакомке понадобилось его спасать, если в этом мире и в этом времени так не принято. Кроме всего прочего, в голове Тео сидело твердое убеждение, что девушки должны быть хрупкими и ранимыми, как Хинета, а эта представительница противоположного пола поражала уверенностью, твердостью и дерзостью, не только внутренней, но и показной.

– Спасибо тебе, – сказал Тео, неловко поднимаясь с земли и пошатнувшись. Но беспрекословно слушаться странную незнакомую девушку он не собирался, поэтому простодушно спросил: – Почему ты мне помогаешь?

Шаи устало вздохнула:

– Не грузись, я не только для тебя это делаю, но и для себя намерена срубить бонус. Но зла я тебе не желаю, выдыхай. Ну же, доверься мне. Ведь больше некому, по-любому.

Тео вздрогнул, мгновенно узнав ту самую фразу, которую будто подсказку или пророчество утешительно нашептывал «черный снег» в первую ночь. Безотчетно хотелось верить этой странной девушке, и юноша рассудил, что выбора у него все равно нет. Скитаться по улицам с риском нарваться на очередной отряд – сомнительное удовольствие. Место, где он оставил своих друзей по несчастью, Тео уже и не надеялся найти. Они не пропадут без него, а вот он без них, в одиночку, точно не протянет долго. Зато на Тео сейчас завораживающе смотрели манящие звезды загадочных девичьих глаз, все волшебство которых заключалось лишь в отсутствии равнодушия или озлобленности в них.

– Соображай резче, они в любой момент могут вернуться! – Шаи беспокойно огляделась и протянула ладонь юноше, повторив: – Так ты идешь или как?

И Тео решился. С робкой улыбкой он сжал узкую ладошку в своей руке и бесхитростно произнес:

– Иду. Ты просто не представляешь, как ты мне нужна сейчас.

Шаи представляла. Но, тем не менее, на несколько секунд замерла, пораженная теми самыми словами, которые действовали на нее как заклинание. Из всех миллионов слов паренек выбрал именно эти!

Нежный сладковатый аромат внезапно наполнил воздух – расцвели Солнечные поцелуи. От этого чарующего запаха кружилась голова, а сердце наполнялось чувством ожидания чего-то волшебного. Люди сразу столпились вокруг кустов, стало шумно от восхищенных возгласов.