Читать книгу: «И тут пришла беда», страница 38

Глава 59

Год спустя.

Целую неделю над кораблём висело палящее раскалённое солнце, от которого изнывали все – и слуги, и воины, и Забава с Евсеем – а в тот день, когда они причалили к берегу, наконец-то набежали тучи и поднялся ветер. Евсей впервые за долгое время вышел из отведённой ему комнаты и растянулся у борта корабля, подставив лицо прохладному ветру и первым каплям готовящегося дождя. Мимо него то и дело сновали люди – проносили мешки с самыми дорогими товарами их земель – солью и драгоценными камнями. Всё же дружба со змеями принесла делу Твердяты Третьяковича немало пользы.

Забава, как частенько бывало, в город пошла без него – Евсей ещё не чувствовал в себе готовности нести слово Калоса, а без этого среди людей ему делать было нечего. Он ходил с ней только в Валиорские города, чтобы помолиться Калосу – или в тех случаях, когда нужна была его помощь.

Евсей не ошибся – Забаве он и впрямь пригодился. В самом начале они вместе разбирались с тем, как подсчитывать купленный и проданный товар, на что тратить немногочисленную на первых порах прибыль, сколько денег выдавать слугам и дружинникам – и лишь недавно смогли спокойно выдохнуть, поставив дело на гладкую и ровную дорожку. Да и Валиорские купцы предпочитали иметь дело с той, на чьём корабле был их единоверец…

Неподалёку послышался стук сапог о корабельные доски. Евсей приоткрыл один глаз – и тут же вскочил под радостный Забавин смех.

– Сиди-сиди! – Взмахнула она рукой. – Я вовсе не хотела тебя будить.

За год она, казалось, только ещё больше расцвела и похорошела, несмотря на постоянные испытания. Жаль было только, что Евсей больше не увидит её чудесных золотых волос – очень скоро после памятной битвы со Змеем Забава Твердятична обзавелась настоящей кикой.

Как только Твердята Третьякович смог твёрдо стоять на ногах да отдавать указания голосом без дрожи, выдал свою дочь за старого приятеля, воеводу личной небольшой дружины, что была пожалована ему князем без малого пятнадцать лет назад. Уж каким чудом он сумел сохранить их и не пустить на битву, отправив на левый берег – одному Калосу известно. Жаль только, что с ними разминулся корабль, что вёз Евсея и остальных на правый берег – глядишь, меньшей кровью бы обошлись… Да теперь-то что толку гадать.

Забавин муж, Гостомысл Хотенович, годился ей в отцы, носил длинную седую бороду и неуловимо походил на Беривоя – было в его чертах что-то медвежье. На Забаву он смотрел и в самом деле как на дочь, к власти не рвался – только красноречиво клал руку на рукоять меча, когда кто-то позволял себе неосторожные слова в её сторону.

– Девку слушать никто не станет. – Сказал Твердята Третьякович Забаве, когда та расплакалась после объявления об их свадьбе. – А вот если за тобой муж будет стоять – другое дело. Ты не бойся, дочка, – ласково провёл он рукой по её волосам, – он тебя и пальцем не тронет – жизнью своей мне поклялся! А если станет обижать, – купец сжал трясущуюся руку в кулак, – так я ещё не всю колдовскую силу растерял.

Гостомысл Хотенович жену не обижал – и Евсей сумел подружиться с ним, полюбив сидеть со старым воином у огня и слушать были и небылицы, на которые тот был щедр – хотя поначалу думал о нём не иначе, как о Забавином обидчике.

Что же касалось самого Евсея… Поначалу ему было не до любви – он собирал себя по кусочкам после смерти самого дорогого человека и помогал Забаве управляться с делами, а после… После он позволил себе крупицу надежды, но ненадолго. Когда к ним на корабль – с позволения отца – прибилась дочь куманского богатура, он всё понял и отступил. Как Евсей и говорил в ту ночь, у тела учителя, он научился любить Забаву как сестру, и сейчас почти ничто не напоминало ему о тех, прошедших чувствах.

– Ты уже вернулась? – Спросил он чуть настороженно, садясь на скамью. – Что-то случилось?

– Да, но ты не бойся! Это хорошие вести. – Она села рядом, улыбаясь той самой улыбкой, от которой, казалось, солнце начинало светить ярче. – До нас дошли письма из Белии.

Она торжественно вынула из поясного мешочка два письма – оба на дорогой Валиорской бумаге.

– Бажен пишет? – Догадался Евсей.

– Он самый. – Забава кивнула, и драгоценные камни в кичке сверкнули в луче света, выбившемся из-за туч. – Зовёт нас на свадьбу.

– Свадьбу? – В душе разлилось тепло. – Велимира выздоровела?

– О да, – Забава хихикнула, – Бажен пишет, они только и успевают уворачиваться от её приказов с тех пор, как она на ноги встала. Пишет, что они с Яриной Вадимовной успели поругаться, потом помириться, потом снова поругаться и снова помириться…

Евсей с облегчением выдохнул. В течение года им приходили письма – то от Драги Горыничны, то от Бажена, то от Беривоя, и не все из них были радостными. Упав, Велимира сильно ударилась затылком – все боялись, что она могла навсегда остаться слепой…

– Слава Калосу, – выдохнул он.

Забава рядом с ним смущённо заёрзала.

– Что-то ещё? – Спросил он, заметив нерешительное выражение её лица.

– Да, – она протянула ему второе письмо, – пишет князь.

После смерти Ярополка Риговича Светозар занял его место беспрепятственно. Народ ликовал, и слухи о том, что новый князь на самом деле упырь утихли, даже не разгоревшись. Единственное, с чем, пожалуй, возникла сложность – так это с его женитьбой. Днём и ночью вокруг него вились советники, нашёптывая на ухо – у одного из Аурумов подрастает дочь – какой выгодный будет союз… У куманского хана трое дочерей – возьми одну в жёны, укрепи мирный договор со степью… Взгляни на север – у какого-нибудь из ярлов да найдётся девка на выданье… Но тут князь заупрямился, что с ним случалось нечасто – и женился на той, что спасла ему жизнь, на Злате из племени перевёртышей. Княгиня оказалась доброй, ласковой и скромной – люди быстро полюбили и её.

– Что ему нужно? – Евсей почувствовал, как только-только ослабшая струна в его душе вновь натягивается до предела.

– Князь хочет, чтобы ты оказал ему большую честь, – заговорила Забава, как по писанному, – и создал Белийскую грамоту. Негоже, говорит, нам Валиорскими письменами речь передавать…

Евсей задумался. С одной стороны, это великое дело – создать грамоту для целого народа, Калос великий! С другой же…

– С Валиором у Белии всё ещё не ладится. – Сказал он. – Захотят ли белийцы пользоваться тем, что им принесу… я?

– Ну, – улыбнулась Забава, накрыв его руку своей, – ты, хоть и валиорец, а всё же свой.

Страх немедленно поднялся в душе. Что, если у него не получится? Это дело долгое, нелёгкое – вдруг князь поймёт, что он ни на что не годен, и выставит его прочь из Белии? Какой позор будет, Калос…

– Соглашайся, – шепнула Забава, – если кому и сделать это, то только тебе.

– И что же, – шутливо проговорил Евсей, – отпустишь своего незаменимого помощника?

– Ради такого дела – отпущу. Не сомневайся, Радим, – она знала, что он не может ей отказать, когда она зовёт его по Белийскому имени, – князь знал, кого просить.

– Я… подумаю. – Кому он врал, Калос великий! Он уже начал продумывать, крутить в голове – какие буквицы можно будет взять из Валиорской грамоты, а что изменить… Или, может, вовсе новые придумать?

– Значит, плывём в Белию? – Задорно спросила Забава.

– Плывём. – Кивнул Евсей.

Как бы всё ни повернулось, он должен был навестить могилу учителя. А после… А Песмнос с ним, с этим после!

Самая большая беда в его жизни уже случилась.