Цитаты из книги «Посёлок», страница 4

Салли смотрела на детей. Детей оказалось много, ей как-то и в голову не пришло, то люди здесь, в этой грязной пропасти, могут плодить детей. В этом было что-то животное, унизительное. Салли видела в поселке не продолжение Земли, а умирающую горстку бедствующих погорельцев.

Мы вынуждены идти по тяжкому пути, пройденному человечеством, – ответил серьезно Старый. – Сначала изобретем колесо.

В маленькой комнате стояла детская кроватка. Он сразу понял, что это сооружение с расстегнутыми и висящими по сторонам ремнями, мягкое, как бы повисшее в воздухе, предназначено для маленького ребенка. И вот почему-то недавно, минуту назад, ребенка унесли отсюда в спешке, даже оставили один маленький розовый носок и разноцветную погремушку. Олег, еще не осознав до конца, что встретился с самим собой в этом заповеднике остановившегося времени, поднял погремушку и взмахнул ею, и именно в этот момент, услышав звук погремушки и, как ни странно, узнав его, он осознал реальность корабля, реальность этого мира, более глубокую и настоящую, чем реальность поселка и леса. В обычной жизни нельзя встретиться с самим собой. Вещи исчезают, а если что-то и остается, то остается как память, как сувенир. А здесь, в петле, прикрепленной к бортику кровати, висела недопитая бутылочка с молоком, молоко замерзло, но его можно было растопить и допить.

Представь себе, что у тебя нет выхода. Или смерть, или приспособление.

- Тогда лучше смерть, - сказала Салли убежденно.

Смерть никогда не лучше.

– Мы живем в тисках необходимости, – сказал Сергеев. – Мы живем всегда между двух зол, между трех зол, между множества зол. И остаемся людьми, потому что всегда думаем.

– Потребность постоянно балагурить ведет к браваде. Бравада – к неоправданному риску. Риск здесь крайне опасен.

лает его ближе. Дик боялся людей с Земли, потому что завидовал им. – Мы там тоже будем не последними, – сказал Казик. – Где? – На Земле. Там наши таланты понадобятся. Мы будем следопытами. В Дальнем космическом

Галактики обрекли планету на частичное забвение. А раз на планете нет разумной жизни и мало шансов на ее появление в ближайшие тысячелетия, то и в имени планета пока не нуждалась. «В крайнем случае, – подумал Павлыш, собирая рабочий стол

Павлышу. Клочок планеты, который постепенно

идет Марьяшка. У нее узкая спина, даже в теплой куртке узкая. Марьяна спотыкается, она в сумерках плохо видит. Эгли сказала – куриная