Читать книгу: «Девочка. Моя по праву», страница 3

– Привет, ― произнес негромко, и все же напугал ее.

– Дима? Я совсем не слышала, как ты вошел.

Засмущалась и прикусила губу, откладывая нож на стол.

Я медленно подошел к ней, пальцами коснулся щеки и погладив нежную кожу, склонился, тихо прошептав:

– Надеюсь, когда я буду входить в тебя, ты услышишь и почувствуешь.

Настя покраснела и одарила меня рассерженным взглядом.

– Это тебе, ― протянул ей цветы.

– Мне?

– Нет, бабе Клаве из соседнего подъезда. Давай отнесу, ― но она уже держала букет в руках и, носом уткнувшись в бутоны, вдыхала аромат. В душе не гребу, че за веник.

– Спасибо.

– Так удивляешься, как будто тебе цветов никогда не дарили.

Она пожала плечами и развернулась в поисках вазы.

– Не дарили. А ты вещи привез?

– Привез. А ты с какой планеты? Аху*нно красивая баба и цветы не дарили? Да даже я шлюхам дарил.

Настя резко обернулась, снова смерив меня рассерженным взглядом. Ох, как она хороша в такие моменты.

– А мне зачем подарил? По привычке?

– Я хочу. Кормить будешь? И поставь ты уже этот веник в воду, иначе я его выкину в мусор.

– Это мои цветы. Купишь себе и будешь распоряжаться.

Я улыбнулся, услышав, как она хмыкнула от радости. Нет, определенно бред. Как так, такой роскошной девушке не дарили цветы? Что за херь? Буду исправлять эту глупость.

– Твои вещи в сумках. Завтра разберешь. Сегодня некогда.

– А почему некогда?

– Потому что жрать хочу и трахаться.

– А, ну да. Я же как личная грелка для тебя.

Услышав эти слова, я нахмурился и, схватив девчонку за руку, резко дернул на себя. Она пискнула и застыла, прижавшись ко мне своей грудью. Бл*ть, эти сиськи натуральные с ума меня сведут.

– Ты моя женщина, Настя. Мне каждый день тебе это повторять?

– А ты? Ты мой, Дима? ― столько надежды в ее глазах, столько боли, что я только сейчас понял, почему она брыкается. Она же шарахалась от меня из‐за моей блядской натуры. Думала, что станет одной из. Только вот девочка совсем не учла, что подобных ей нет и быть не может.

– Я твой. Клянусь.

Ее глаза забегали, дыхание сбилось, и она порывисто обняла меня, щекой улегшись на плечо. Ей было важно услышать эти слова. Она хочет быть для меня особенной, единственной. И это именно так.

– Ты у меня одна.

– Димка, ― выдохнула Настя, а я от ее шепота зажмурился, ощутив, как в паху снова заныло.

Нет, Настя не может быть одной из. Я не зря так долго бегал от нее. Возможно, сразу я бы и воспользовался ей, провел бы одну ночь и попрощался. А сейчас не хочу ее отпускать. Нежная, сладкая девочка. Такая ранимая, что хочется защитить ее от всего мира. Доверчиво жмется ко мне, как маленький котенок. Милая такая.

Услышал всхлип и нахмурился. Оторвал ее от себя и пальцами поднял лицо за подбородок. Глаза на мокром месте.

– Че за сопли?

Она покачала головой смотря мне в глаза.

– Я ждала тебя все это время. А ты не шел.

– Ну, извини, работа была. Мне теперь боссу кофе варить. Потому что его секретарь в отпуске.

Настя улыбнулась и шлепнула ладошкой меня по плечу.

– Я не про это… Ой, все, Воскресенский. Давай за стол? У меня ужин стынет.

– Ладно, ― я улыбнулся как котяра и оставил на ее губах короткий, но влажный поцелуй, ― только руки помою. Накрывай.

Девочка кивнула и счастливо заулыбалась, выскользнув из моих рук.

Вернувшись из ванной, заметил, как Настя суетится по кухне. Накладывает еду, открывает судок с селедкой, достает из шкафа стопки. Ого!

– Будем водку пить. Ты извини, я порылась у тебя по шкафам.

Виновато произнесла она, пожимая плечами. И вправду порылась. Помимо жареной картошки на столе стояли тарелки с солениями из помидор, огурцов и грибочков. А еще она разделала селедку, которую мне принесла помощница по дому. Женщина часто привозила мне продукты. Я просил ее об этом.

– Ты можешь рыться где угодно. Водку охладила?

– Охладила, ― снова смущенно улыбнулась.

– Присаживайся.

Я достал из холодильника бутылку и присел сбоку стола, как раз по левую руку от девушки.

– Непривычно, что меня встречают с ужином.

– Ты рад?

– Очень.

Откупорил крышку и разлил по рюмкам водку.

– Ты только на несколько раз раздели, ладно?

– Угу, ― кивнула она и принялась пополнять мою тарелку картошкой.

Черт, я реально ощущал себя как‐то странно. Никогда ранее за мной так не ухаживали девушки. Чтобы и еда, и внимание.

– Ты не против, если я трусики надену?

Я резко поднял взгляд на Настю. С лица слетела улыбка, и я вовремя поставил бутылку на стол, иначе та упала бы и разбилась о плитку.

– Я против.

– Почему?

– Вещи твои привез, днем в чем хочешь ходи, а со мной нет. В приоритете вообще голой.

– Дим, ты ненормальный? Почему я должна ходить голой?

– Потому что я хочу любоваться твоим телом. Мы поужинаем или так и будем трепаться?

Она в ответ ничего не сказала. Взяла рюмку и протянула к моей.

– Пьем за нас. Ты чуть‐чуть, не забывай.

Я махом опрокинул наполовину наполненную рюмку, и горло тут же обожгло горьким алкоголем. Закусил помидором, наблюдая, как кривится от водки Настя.

– Закусывай, алкоголичка маленькая.

– Да ну тебя, ― выдохнула она, тут же заедая рыбой.

– Завтра елку захерачим вон в том углу, ― указал на дальний угол у окна, как раз в ногах кровати.

– У тебя есть?

Я покачал головой.

– Купим.

Дальше мы закусывали молча. Я только наблюдал за малышкой, как она мило хмелела, но стойко продолжала держаться. Нет, она не пила много, иначе бы я давно запретил ей это делать. Я вот выпил гораздо больше, но у меня и организм более стойкий к алкоголю.

Когда я был уже сыт, налил нам еще понемногу, но Настя на этот раз отказалась. Умница девочка, знает меру.

– Не хочу завтра лежать пластом.

– Настя, расстегни верхнюю пуговицу. Поиграй со мной немного.

– Ты решил соблазнить выпившую девушку?

– Да, никогда подобного не делал.

Я не врал. Мне не было интересно трахать бревно. Да и вообще, пьяная баба отвратительна. А вот слегка захмелевшая Настя невероятно милое создание, и мне хочется с ней немного играть.

– Ты правда никогда не делала минет? ― она резко подняла на меня взгляд, и я готов поклясться, что в этот момент у нее между ног загорелся пожар. Да что уж говорить, я и сам завелся от своего вопроса.

– Не делала. Ты хочешь это исправить?

Очень хочу, кошечка.

– Для начала расстегни пуговицу. Только поиграй со мной, и я обязательно вознагражу тебя.

Настя облизнула нижнюю губу и, с вызовом посмотрев мне в глаза, медленно расстегнула пуговицу. Но на этом не закончила. Она кончиками пальцев слегка отодвинула край рубашки, позволяя мне увидеть красивый холмик груди.

Бл*ть, я же знаю, что под этой долбанной тряпкой розовые сосочки. Как только не кончить от этой мысли?

– Знаешь, чего я хочу? ― неожиданно спросила Настя, продолжая осторожно касаться пальцами своей груди в месте, где не было ткани.

– Поделись. Может, я тоже этого хочу?

– Может… ― выдохнула она и принялась медленно расстегивать оставшиеся пуговицы.

Когда осталась последняя пуговица, Настя ее не тронула. Она продолжала с вызовом смотреть мне в глаза, а сама расставила ноги и нырнула рукой под полы рубашки. Внутри меня полыхнул огонь.

– Понимаешь, о чем я?

– Покажи, как ты это делала без меня? Сегодня делала, пока я был на работе?

– Дважды делала. Вспоминала тебя и ласкала себя.

Левой рукой отодвинула края рубашки, открывая вид на прекрасную картину.

Бл*ть, я горю.

Блестящие от соков набухшие от желания складочки.

Я крепко сжал кулаки, а потом, выдохнув, влил в себя содержимое рюмки. Мне бы пристегнуться к стулу, иначе сорвусь.

– Давай, трахни себя, покажи мне эту сладость. А потом…

– Потом я трахну тебя.

Глава 5

Мне понравилось ее предложение. Я откинулся на спинку стула, прикурил сигарету и с жадностью стал наблюдать за сладкой горячей картиной. Я старался делать вид, что мне все равно, но Настя видела приличный бугор в моих штанах. Уверен, она от этого возбуждалась. Возбуждалась от мысли, что я ее хочу.

Я затянулся сигаретой и выдохнул сквозь зубы, когда она, пошире раздвинув ноги, принялась медленно водить пальцами по клитору. Черт, она вся истекает от желания. И мне дико приятно знать, что я на нее так действую. Будоражу ее кровь и без касаний и слов довожу девочку до безумства.

Настя, облизнув губы, откинулась спиной на спинку и закинула голову назад, пальцами продолжая кружить на своей киске. Она поглаживала складочки, массировала бугорок и негромко стонала, не смотря мне в глаза. А я хотел другого. Хотел, чтобы она смотрела мне в глаза. Чтобы ее желание усиливалось с каждой секундой, с каждым прикосновением к себе.

– Девочка, посмотри на меня, ― прохрипел я, следя за ее эмоциями.

Мой взгляд блуждал по всему ее телу. Постоянно хотелось смотреть между ножек, и в ту же секунду дико хотелось видеть ее взгляд. Настя не прекратила себя ласкать, она даже не подала вида, что ее что‐то смутило. Она просто подняла голову и, открыв веки, с вызовом посмотрела мне в глаза.

Хороша зараза. Горячая штучка. Схватить бы сейчас, усадить голой задницей на стол, встать между ее ножек и вонзиться в горячее тело, выбивая из нее крики. Но я держался. Хотел еще немного насладиться прекрасными видами, а уже позже осуществить задуманное.

Медленно опустил взгляд и нагло улыбнулся, когда Настя двумя пальчиками медленно вошла в свое лоно.

Млять, до чего же это хорошо! Медленно двигала пальцами, как я и хотел. Она трахала себя, постанывая и прогибаясь в спине. Наслаждалась этим моментом так же, как и я. Только я уверен, ей сейчас в разы лучше.

Я затянулся сигаретой в последний раз и, потушив окурок в пепельнице, махом опрокинул в себя алкоголь.

Черт! Как она это делает? Как доводит меня до безумства?! Как, как, как!

А она продолжает трахать себя пальчиками, не стесняясь стонать и извиваться как змея. К ласкам прибавляет еще и большой палец массируя при этом клитор.

Я не сдержался и расстегнул джинсы, готовый в любую секунду схватить в охапку девушку и овладеть ею. И оказалось, не зря я был начеку. Еще несколько интенсивных движений, и Настя задрожала всем телом, громко выкрикнула и от оргазма свела ноги вместе. А я, не теряясь, сразу подхватил ее под попу, отшвырнул со стола посуду, усаживая на ее место Настю, и рывком вошел в горячее податливое тело. Пальцами принялся ласкать клитор, пытаясь продлить оргазм и вместе с тем двигаться, тараня ее тело.

Еще половину ночи она кричала мое имя и билась в конвульсиях от экстаза. А я понял, какой удивительный может быть секс с девушкой, которую не просто желаешь телом, но и мечтаешь о ней всей душой. Кажется, я конкретно влип.

Настя.

Сонно потянувшись, я впервые за долгое время ощущая себя счастливой, довольно улыбнулась и прикрыла лицо одеялом. Господи, разве можно просыпаться с таким невероятным видом из окна? Какой там этаж? Забыла. Да и неважно. Вид‐то какой! Небо и снегопад.

Тут же убрала одеяло, продолжая как дурочка улыбаться.

Димка. Что он со мной творит? Никогда не думала, что от секса можно получать столько удовольствия. Хотя у меня был парень ранее, и он вовсе не был ханжой, но я с ним не испытывала и половины того, что испытываю с Димкой. А может, это любовь?

Счастливо вздохнув, собралась выбираться из постели. Часы показывали, на секундочку, вторую половину дня. Ну еще бы, после ночного секс‐марафона другого от меня ожидать не стоило.

Со стороны входа послышался шорох. Я удивилась, что Димка решил прийти с работы пораньше, но была этому искренне рада. Возможно, сегодня удастся купить елочку и нарядить все к Новому году. Мой самый любимый праздник. Всегда с особым трепетом ожидала новогоднюю ночь и верила в чудо. Возможно, и завтра удастся поверить? А еще два дня назад я даже не смела мечтать о чуде.

Я повернула голову и с лица слетела улыбка. У входа стоял взрослый мужчина, одетый в дорогое серое пальто, черные брюки и в тон им ботинки. Я сглотнула и тут же натянула одеяло до подбородка, подобравшись в кровати и застыв ошарашенным взглядом на незнакомце.

Он присвистнул, с любопытством разглядывая мою утопающую в одеяле фигуру.

– Вы кто? ― испуганно произнесла я, пытаясь вспомнить, где же мой телефон.

– Кажется, еще одна дамочка не хочет покидать постель моего сына.

– Вы, вы отец Димы? Извините, он не предупреждал о вашем приходе.

– Одевайся и ступай.

– Что? Я, мы с Димой здесь…

– Да, я знаю, вы здесь кувыркались всю ночь, и он уехал на работу. Это его обычное поведение. Теперь ты можешь быть свободна.

– Понятно, вы меня приняли за шлюху. Но я Настя.

– Очень рад, Настя. Знаешь, сколько у него таких было? В неделю по четыре штуке.

– Позвоните Диме и спросите про меня.

– Он тебе что, не заплатил? Кстати, если надо, я могу доплатить. Я порой балуюсь с подругами Димы. Конечно, после того, как он наиграется.

Я сжалась вся от страха и крепче схватилась за одеяло.

– Вы не посмеете.

– Ну если ты не хочешь, конечно, не посмею. Я же не ублюдок. Давай, крошка, одевайся и выметайся отсюда. Дима будет не рад, когда вернется с работы и увидит тебя здесь. Все равно по итогу он таких прогоняет.

Его слова больно резали по сердцу. Я вроде и понимала, что он говорит о шлюхах, с которыми Дима привык проводить время, но в то же время его отец подумал, что я тоже шлюха. А может, это так и есть? Может…

– Отвернитесь, ― прорычала я, не собираясь плясать перед ним голой.

– Еще чего? Одевайся. У тебя минута.

Мои плечи поникли. Я поняла, что этот человек не собирается мне уступать. Ну что же, пусть будет как он хочет.

– Если вам нравится унижать женщину, то конечно.

Я отбросила одеяло и предстала перед ним совершенно голая. Убрала волосы за спину и на глазах отца Димы принялась одеваться. Сначала белье, потом спортивный костюм. Носки. Все. Главное, поскорее убраться отсюда, чтобы не ощущать себя ничтожеством. Надев на голову капюшон от толстовки, я обогнула кровать и пошла к выходу. Но по пути мужчина перехватил меня за локоть, останавливая и заглядывая в глаза.

– Не строй из себя обиженку. Ты знала, зачем здесь.

– Клянусь, вам будет стыдно, ― произнесла дрожащим голосом и, одернув руку, прошла к выходу.

Сапоги, пальто, и в следующую секунду я захлопнула за собой двери и от обиды громко расплакалась.

Более униженной я себя ощущала только после секса с Тимуром.

Забежала в лифт, опустилась на первый этаж и только там поняла, что не взяла с собой абсолютно ничего. Ни телефона, который, к слову, наверняка уже разрядился, ни документов с деньгами, ни даже просто ключей от своей квартиры. Все осталось в шкафу у Димы.

Какая же я глупая дурочка, повелась на Воскресенского, который мог просто залить мне в уши о том, что я его. А сам… Вон, даже его отец в курсе, как часто сын меняет девушек.

Прислонившись к стене, я ладонями прикрыла глаза и снова всхлипнула. Как же мне все это надоело. Надоело быть униженной, зависеть от кого‐то, надоело постоянно терпеть всякие гадости. За что мне это?

– Эй, девица, ты чего? От Воскресенского, что ли? Не знала куда идешь? ― я оторвала руки от лица и посмотрела на вахтершу, которая тоже не стеснялась в выражениях.

– Да идите вы все к черту вместе со своим Воскресенским! ― зло прорычала я и выбежала из подъезда.

Как же противно от всего этого!

Стоило мне оказаться на улице, как в лицо ударил холодный ветер вместе с колючими снежинка. Я зажмурилась, всхлипнула и пошла в сторону дороги. Зачем я туда шла, не знаю, но стоять на одном месте тоже было не лучшим вариантом. Хотя с какой стороны поглядеть. В идеале лечь на землю, замерзнуть и умереть. Все равно никто не вспомнит.

Совсем скоро мои слезы начали превращаться в ледышку. Зуб на зуб не попадал и наверняка губы уже посинели от холода. Мне просто хотелось орать от боли и беспомощности. Но какой в этом смысл, если даже родному человеку на меня плевать.

Споткнувшись, я рухнула на землю, больно ударившись подбородком. И не сдержавшись, кулаком ударила по покрытому снегом асфальту. Перевернулась и спиной завались на землю. Плевать. На все плевать. Я хотела умереть. Ведь завтра меня ничего не ждет.

К мамочке хочу. К единственному человеку, кто меня когда‐то любил.

К мамочке.

Резкий рывок за пальто, и я делаю глубокий вдох, словно вынырнула из‐под воды. Распахнула глаза, и мир перевернулся.

– Идиотка, ты что творишь? С ума сошла, дура?

– Я еще не умерла?

– Я тебя сейчас сам убью, больная. Нахер ты свалила из дома и лежишь на земле? Жить надоело?

– Надоело.

– Бл*ть, когда же уже все будет нормально? Зачем ты создаешь сейчас проблему? Все же было хорошо ночью.

– Может, потому что я твоя очередная шлюха?

– Шлюха? ― вдруг задумчиво произнес он. ― Ты не шлюха, ты дура.

Он перехватил меня за руку и поволок в сторону подъезда. А я и не заметила, как вернулась сюда.

– Дима, не надо.

– Что не надо? Ты замерзла, вся синяя от холода.

– А ты обо всех своих подстилках заботишься?

Он резко развернулся и схватил за лацканы пальто. Надо же, мои волосы превратились в сосульки.

– Что произошло? Почему ты сбежала из квартиры?

– Я не сбегала, ― ответила дрожащим голосом, понимая, что снова счастье не на моей стороне. Не удалось мне умереть в сугробе.

– Пошли. Дома все расскажешь.

Дима снова потащил меня к подъезду. У меня больше не было сил упираться. Все тело замерзло, и мне просто хотелось рухнуть на землю. И уже в квартире, ощутив невероятное тепло, я не удержалась и рухнула на пол.

– Да чтоб тебя, Настя! Ты же могла сломать что‐нибудь.

Я разлеглась звездочкой, чувствуя под собой теплый пол.

– Димочка, зачем я тебе? Ну умерла бы, никто бы и не вспомнил.

– Кажется, ты мозги себе отморозила, дура.

– Хм… а твой папа сказал, что я шлюха.

– Папа? Он что здесь был?

Удивлен? Но почему? Разве у них такое не часто случается?

– Денег предлагал за секс с ним.

– Черт! ― выругался Дима и принялся стягивать с меня пальто. ― Прости. Он… проклятье! Просто он не знал, кто ты. Ты из‐за него ушла, да?

Скинул мои сапоги и принялся руками растирать ноги.

– Он видел меня голой, ― говорила, а сама мыслями была где‐то далеко. ― Полностью голой. Рассматривал с удовольствием.

– Какого хера? Млять, да ты вся холодная.

– Я же шлюха. Мне можно.

Глава 6

Час от часу не легче.

Когда припарковался на стоянке, сразу не поверил глазам. Думал, может, мешок строительный какой лежит, но на всякий случай решил проверить. И как же я охренел, когда увидел на земле Настю. Я даже предположить не мог, что это она. Ехал домой, радовался, что она ждет меня, возможно, готовит ужин. А вместо всего этого она лежит в снегу! Я ужасно на нее разозлился. Как можно быть такой беспечной к собственному здоровью. Как она вообще здесь оказалась?! Зачем лежит на земле?

Но когда она в квартире рассказала о визите отца, я едва ли не взвыл от злости. Нет, отношения у нас были прекрасные, даже более чем. И тут я понимаю, что он подумал, будто эта девушка одна из тех, что обычно меня радуют. Но как он мог подумать такое о Насте? Он же знает, что шлюх я в эту квартиру никогда не приводил. Черт! Как посмел выгнать мою девочку.

– Ты не шлюха, Настя. Слышишь меня?

Я подхватил ее на руки и понес на кровать. Девочка дрожала и была вся холодная. Я боялся, что она может заболеть и это может иметь серьезные последствия.

Уложив Настю на постель, стянул с нее вещи и принялся растирать. Срочно нужно было согреть, и я очень надеялся, что это поможет.

– Настя, пожалуйста, разминай пальцы, ты должна двигаться, тебе нужен теплый кровоток. Немедленно! ― закричал я, заметив ее безразличие.

Сам быстро смотался в кухню и включил чайник. А потом вспомнил, что при охлаждении важно окунуть руки в теплую воду.

– Пойдем, милая, руки надо намочить теплой водой.

– Дим, зачем ты со мной возишься?

Я замер и посмотрел ей в глаза, в которых отчетливо читалась боль.

– Я люблю тебя, дура.

Ее ротик приоткрылся в изумлении, но не смог произнести и слова. Не удивительно. Да и обратных признаний я не ждал. Тем более сейчас.

Помог ей встать на ноги и провел в ванную. Настя некоторое время стояла у раковины и мочила руки теплой водой. Я успел приготовить для нее чай и поставил варить бульон.

Еще не хватало, чтобы она заболела! Черт, не прощу себе этого. Не прощу.

Целый день на нервах. Сначала у друга жена попадает в больницу, их потеря ребенка, потом Настя. Ну почему все это происходит вообще? Еще и как раз перед праздниками. Совсем все иначе должно было быть, но нет же, кому‐то свыше нужно было, чтобы все случилось именно так.

Закурил. Спустя час Настя заснула. Я закутал ее в одеяло и включил приглушенный свет.

Какой‐то сюр, честное слово.

Набрал номер отца.

– Слушаю, сын.

– Па, ты накосячил.

– Ты о чем? ― представил его нахмуренные брови и, хмыкнув, затянулся сигаретой.

– Я о Насте. Это же она, моя Настя, которую я люблю, пап.

– Пи*дец. Ты сейчас не шутишь?

– Я не знаю, как ты будешь извиняться перед ней, но тебе придется это сделать.

Я сбросил вызов и устало откинулся спиной на стену.

Новый год, бл*ть!

Повернул голову к девушке. Она все так же тихо сопела укутанная в одеяло. Маленькая, хрупкая, нежная. Белокурые растрепанные волосы лежали на подушке, ладонь под щекой, слегка приоткрытые пухлые губки. Моя особенная.

Сука, и какого хера она из‐за меня пострадала! Ненавижу себя. Идиот! Я должен быть с ней, а не шляться везде, где только мог. Но и там друг с личной трагедией, и я не мог его оставить. А Настя, она даже не упрекнула меня, что я не рядом. Настолько привыкла быть одной? Привыкла сама себя отстаивать и защищать? Но разве это правильно? Красивая молодая девушка и всю жизнь сама за себя. Нет, определенно нужно что‐то менять. Она не должна страдать ни по моей, ни по чьей‐либо вине. Она должна быть счастлива. Ее глаза должны сиять от радости, а не от слез. Она такая особенная и так сильно страдает.

Вдавил окурок в пепельницу и, потушив на кухне свет, пошел к Насте. Утро вечера мудренее.

Сбросил одежду и, улегшись на кровать, притянул девочку к себе. Она что‐то прошептала во сне и сама удобнее разместилась на моей груди. Господи, как же приятно, когда девушка, от которой ты без ума, прижимается к тебе как к самому родному.

Знал бы, что это действительно так.

А утром пришел отец.

– Доброе утро, сын.

Я открыл двери, пропуская его в квартиру. Развел руками и отошел в сторону.

– Привет.

– Извини, накосячил я.

– Ты не передо мной извиняйся. Настя вчера едва не погибла от холода.

– Черт. Придурок, подумал, что это одна из твоих…

– Пап, я ни разу не привел домой шлюху.

– Мне так стыдно. А самое интересное, что она говорила, что мне будет стыдно.

– Так тебе и надо.

Он сбросил верхнюю одежду и прошел в квартиру.

– А где она?

– В ванной. Сейчас пойду скажу, чтобы оделась, а то снова будешь пялиться на нее.

– Сын, я же…

– Иди ты к черту со своими намеками.

Я постучал и зашел в ванную. Настя принимала душ.

– Дима? Ты чего?

– Насть, там батя с извинениями пришел.

– Что? ― она напряглась и мочалку в руке крепко прижала к груди, отчего по телу полилась густая пена.

Бл*ть как вовремя соблазняться.

– Зачем он пришел? Мне не нужны его извинения.

– Мне нужны. Он виноват перед тобой. Поэтому, как закончишь здесь, оденься. Не хотел, чтобы ты в полотенце вышла.

Настя неуверенно кивнула, а я голодным взглядом осмотрел ее тело. Какая же заманчивая. Кожа прямо блестит от воды.

– И не бойся, он тебе ничего не сделает.

Еще один кивок.

Я бросил взгляд на ее грудь и вышел за дверь.

– Кофе? ― уточнил у отца, который уже сидел на кухне за столом.

– А что ты стучишься к ней в ванную? Не поверю, что вы еще не спали.

– Это наше личное дело. Настя из‐за тебя и так напугана.

– Не припомню тебя таким взвинченным из‐за девушки.

– Это потому, что у меня не было раньше девушки.

Я включил кофе машину, собираясь приготовить для нас кофе.

Даже сейчас я переживал за Настю. Понимал, что ей трудно решиться выйти, но это нужно было сделать. Может, ей и не нужны извинения, а вот мне нужны. Отец обязан перед ней извиниться за свое поведение.

Прикурил, отбрасывая зажигалку на стол. Сделал глубокую затяжку и выдохнул густой дым.

– Интересно, как же удалось такому бабнику завоевать настоящую женщину?

– Не спрашивай лучше. Но я собираюсь сделать Настю своей.

– Хорошо, что я не насильник, ― хмыкнул батя, задумчиво почесав подбородок, ― иначе бы глупостей наделал.

– Глупостей? Я бы тебя лично засадил.

Как скажет что‐нибудь, хоть падай. Тоже мне, шутник.

Со стороны входа послышался щелчок. Настя вышла из ванной комнаты и медленно прошла к нам на кухню. Она молчала, глядя в глаза моего отца. С вызовом смотрела, с гордо поднятым подбородком. Моя красивая блондинка. Сожрал бы ее сейчас.

– Здравствуй, Настя, ― произнес папа, взмахнув руками. ― Я даже не знаю, что сказать.

– Например, то, что я оказалась права? ― спросила она, спиной прижавшись к моей груди.

Я обнял ее за талию, положив руку на живот. Хотел, чтобы она знала, что я ее поддержу, я на ее стороне при любом раскладе.

– Да, ты оказалась права, и мне очень стыдно. Прости, что повел себя как придурок. Я и вправду думал, что ты одна из… этих.

– Возможно, вы правы?

Я нахмурился и, склонившись к уху, тихо прорычал:

– Еще одно подобное выражение в свою сторону, и я тебя накажу. Обещаю.

– Нет, Настя, ты не шлюха. И я действительно искренне прошу прощения за эти слова. И за то, что посмел на тебя пялиться. Облажался идиот.

Настя была напряжена, но это неудивительно после всего произошедшего.

– Тут не поспоришь.

– Это тебе, ― он кивнул на цветы и пакет из ювелирного магазина.

– Зачем?

– В качестве извинений.

– Подарки не изменят мнение о человеке. Главное поступки.

– И то верно. Ты меня простишь?

– Я подумаю. А сейчас, вы не против, я бы хотела позавтракать наедине с Димой.

Я улыбнулся, довольно глядя на отца. Давай‐давай, вали.

– Конечно. Сын, проводи.

Я поцеловал свою малышку и пошел с отцом к выходу.

– Что я хочу сказать, девушка тебе досталась не промах. Ох, сочувствую, если ты облажаешься. Она тебя расстреляет, ― произнес папа надевая пальто.

– Все возможно. Все, давай, иди. Некогда мне.

– Ну еще бы, ― хмыкнул он и, выглянув из‐за плеча, произнес погромче: ― С наступающим, Настя.

– И вам всего доброго.

Я снова улыбнулся и, пожав отцу руку, выпроводил его за дверь.

– Прости, милая.

– Дима, где елка?

Глава 7

Новый год мы таки встретили без елки. Но зато со вкусной едой, приготовленной моей Настей, и в теплой постели, из которой мы не вылезали несколько первых дней января. Так, поесть, выпить, принять душ и обратно. Что особенно меня порадовало, так это здоровье Насти. Она не заболела после переохлаждения. Значит, вовремя подоспели с процедурами по согреванию.

Все эти дни моя девочка светилась от счастья, даже несмотря на то, что ее отец от нее отказался. Насте хоть и было обидно, но она не удивлялась уже его поступкам. А со мной чувствовала себя как дома. И это было высшей наградой для меня.

А еще мы ездили с Настей на каток. Мне эта идея была не по душе. Как по мне, детские развлечения. Но ей отказать не смог. В итоге научился стоять на коньках, а вот о катании речи не шло. Зато Настя каталась красиво, я бы даже сказал, чересчур красиво. И слава Богу, что она была в пальто, потому что я прекрасно представлял каждый ее изгиб.

Новогодние каникулы прошли незабываемо. И даже после, когда мы вышли на работу, старались часто проводить время друг с другом. Настю я не отпустил уже от себя никуда. Мы жили в моей квартире. И через месяц я понял, что пора завязывать с холостяцкой жизнью. Не хочу больше без Насти. Моя она. Моя и точка. Только вот планы нарушила срочная командировка. А все потому, что сейчас я был за главного в компании, потому как друг мой лежал в больнице и пришлось ехать вместо него. Ненадолго, несколько дней. И с учетом всех сложившихся обстоятельств, Настю пришлось оставить дома. Но я и подумать не мог, что несколько дней без нее покажутся мне адом.

Домой я торопился как никогда раньше. Представить даже не мог, что однажды буду спешить домой из‐за девушки. Но это время наступило. Хотелось бросить все, послать к черту работу и месяц не вылезать из кровати и объятий Насти. Любить ее днями и ночами, дарить ласку и слушать прекрасные стоны наслаждения из ее ротика.

Нет, точно, больше никаких причин. Я срочно женюсь на ней, чтобы все знали, что Настя моя, и больше никто не посмеет к ней подойти. Никто не посмеет покуситься на нее и подумать какую‐либо гадость. Я буду всегда рядом с ней.

Время показывало семь часов вечера. Я наконец‐то вернулся домой. Хотя ранее я уже бывал в командировках и относился к ним равнодушно, а теперь просто ненавидел. Ведь там, вдали от города, мне приходилось быть и вдали от любимой женщины.

Зайдя в квартиру, меня встретила темнота. Неужели еще в офисе? Вроде бы поздно уже для работы.

Включил свет и, отшвырнув дорожную сумку, открыл двери в ванной. Никого. Размашистым шагом прошел в комнату. Вещи разбросаны. Что, черт возьми, происходит?

На барной стойке отметил странный предмет, и нахмурившись, преодолев расстояние схватил со столешницы… тест на беременность. Две полоски.

Достал из кармана телефон и, отыскав номер Насти, принялся ей звонить. Абонент недоступен.

– Бл*ть, что происходит?

Решил, что нужно съездить на работу. Вдруг задержалась?

По пути к выходу бросил взгляд на кровать. Журнал? Откуда? Настя не читает журналы.

Нахмурился. Свернул к кровати и застыл. Даже в руки не взял. В кулаке сжимал тест на беременность.

С высоты своего роста отметил жирную надпись на глянцевой обложке «Сергей Филатов выдает замуж единственную дочь. Избранником Анастасии стал небезызвестный бизнесмен Тимур Вяземский».

Перед глазами возникла красная пелена.

– Закопаю, ублюдки!

Какого черта? Кто посмел забрать у меня мою женщину? Мою беременную женщину!

Млять! Настя ждет ребенка, нашего с ней ребенка!

Развернулся и с силой саданул кулаком по стене. Какого х*я? Вяземский! Какого же! Я тебя уничтожу, обещаю тебе, уничтожу.

Сорвавшись, я едва ли не выбежал из квартиры. Торопился в надежде, что смогу отыскать свою девочку. Но уже остановившись у машины, я понял, что не знаю адреса ни ее отца, ни Вяземского. На миг прикрыл глаза. Гнев разъедал меня изнутри, сердце рвалось наружу, и лишь разумом я понимал, что на эмоциях ничего хорошего не выйдет. Но как поступить иначе? Как поступить, если я даже не знаю, с чего начать?

Выдохнув, достал сигареты и прикурил. Нужно успокоиться, иначе ничего не выйдет.

Настя. Моя Настя. Я знаю ее адрес, только вот вряд ли она будет зависать в своей квартире. Вернее, вряд ли ее кто‐то там оставит.

Черт!

Затянулся сигаретой и почувствовал, как дым обжег мои легкие. Точно так же горело и мое сердце. Да кому нахер вру? Сердце уже тлело в своих же руинах! И в груди жгло огнем непонимания. Как же так произошло. Почему? Кто разрешал трогать мою девочку? Как посмели прикоснуться к неприкосновенной? Как?! Резко развернулся и едва не вмазал кулаком по машине. Вовремя остановился, понимая, что тачка не виновата в произошедшем. А кулак мой будет бить морду двух ублюдков, тронувших мое.