Читать книгу: «Вечерний изумруд», страница 3

Глава 4. Жалость.

Мы с сестрой еще долго плакали, обняв друг друга. Когда все слезы вышли, мы немного поговорили. Я видела, что она совсем вымоталась, поэтому пообещала, что зайду навестить ее завтра и вышла из палаты.

В коридоре было пусто. Влада нигде не было, как назло – я сказала сестре, что приведу его, ведь она хотела лично поблагодарить его за спасение. Она также хотела поблагодарить командира, но этого грубияна я к ней точно не хотела приводить. Так как я уже пообещала Василисе, мне ничего не оставалось, как пойти искать зáмкóма.

Я почти было завернула за угол, как услышала знакомые голоса и остановилась. Я не хотела подслушивать, просто один из голосов был голосом Мстислава, а с ним я не хотела пересекаться. Командир разговаривал с Владом, поэтому я решила подождать, пока они закончат и притащить рыжего к сестре.

– … но выглядела она вполне себе нормально. Правда, разрыдались обе, я даже в коридоре их слышал.

«Они обо мне с Васей говорят? Что вообще этот мудак тут забыл? Разве не он говорил, что устал и хочет спать?» – подумала я, невольно прислушиваясь к разговору.

– Разрыдались? Хех.

– Ну а ты что думал, я бы тоже разрыдался, когда такое… неважно, лучше скажи, ты-то тут зачем? Неужто узнать, как дела у той раненой?

– Угу.

– Ха-ха, что это еще за забота?

– Заткнись. Я же лечение оплачиваю, мне надо знать, нужно ли еще что-то.

– Ого, даже лечение оплачиваешь… и почему тебя тогда люди не любят, раз весь из себя такой хороший.

– Я, по-твоему, совсем что ли? Благотворительностью не занимаюсь. Вернут должок, как смогут. Мне оно даже на руку – так эту новенькую я смогу какое-то время держать в узде.

– А, ну да, теперь понимаю, почему тебя люди не любят. Все-то ты наперед продумываешь. Слушай… эта Аня… с ней ведь что-то не так, да? Что-то нечисто с ее прошлым? Тебе же поручили какое-то расследование, да? Я же не дурак, сразу все понял, но не стал встревать.

– Тебе лучше не вникать в это.

– Она ведь та преступница, которую пару лет назад искали?

– Иногда ты думаешь слишком много.

– Так я прав? Не бойся, я не скажу никому. Так почему ты тогда спас ее? Разве ты не подставляешься, покрывая ее?

– Спас? О чем ты? Делать мне больше нечего.

– Но все же. Замял все, взял к себе в отряд. Ты же придумал ей какую-то легенду? Ей же давно не двадцать, будут проблемы и вопросы.

– Угу, придумал. С ней только поговорю еще, чтобы лишнего не болтала и придерживалась истории.

– Так все же, почему ты спас ее?

– Говорю же, я ее не спасал. Просто убил двух зайцев: прикрыл ее и добыл нам «ищейку». Вот и все. Да и разве это можно назвать спасением? Ей явно отвратительны охотники, заниматься она этим точно никогда не захотела бы. Мы, получается, пришли и разрушили ее спокойную жизнь, насильно затащив в это все.

– Так она же из клана. Это ее долг. Да и если бы мы не пришли, их бы всех химеры сожрали.

– Угу.

– Получается, тебе просто ее жалко стало, да? Я тебя знаю, хоть ты и говоришь, что дела ни до кого нет, но мимо пройти не можешь.

– Кто знает. Может и жалко.

– Хе-хе, узнаю командира.

– Прекрати. Лучше скажи мне, на кой черт ты в общагу заселяешься?

– А, черт. Так и знал, что отчитывать начнешь.

– Решил и к новенькой приставать начать? У нас тут работа, а не клуб свиданий.

– Да хорош тебе, командир! Я же даже еще ничего не сделал! Просто мне, может, тоже жалко ее стало! Сам знаешь, что в общаге одни психи!

– Я тебе сказал – прекращай.

– Да что прекращай, я…

Я не хотела больше слушать этот разговор.

Жалко? Меня? Что за черт?

Что за мерзкое чувство? Почему я чувствую себя так ничтожно?

Последнее, что я хочу, чтобы испытывали ко мне – это жалость. Ненавижу такое.

Я была так занята своими гневными мыслями и совершенно не смотрела перед собой, пока не врезалась в кого-то. Быстро опомнившись, я подняла голову, извиняясь:

– Простите, пожалуйста.

Приятной внешности блондин с любопытством посмотрел на меня, дружелюбно улыбаясь:

– Ничего страшного. Вы не ушиблись?

– Это я должна спрашивать у Вас, я же в Вас врезалась.

– Ха-ха, не переживайте. Удачного дня!

Он слегка склонил голову и прошел дальше, заворачивая за угол. Я же вернулась назад, к палате. Меня очень разозлило услышанное, ни о чем другом я и думать не могла, не говоря уже о том, чтобы концентрироваться, я даже не услышала, как позади нарисовался Влад. Видимо, их с командиром разговор не продлился долго.

– О, Аня, вы уже закончили? А я решил перед уходом заглянуть.

– Это ты вовремя, Василиса с тобой поговорить хочет, – я старалась не показывать свое раздражение, ведь не могу же я сказать, что подслушивала.

– А, да? Ладно, ненадолго заглянуть смогу. Кстати, там командир тебя на улице ждет, поговорить хочет, – Влад немного занервничал.

– Сейчас?

– Угу. Вообще, он и с Василисой побеседовать хотел, но я его отговорил. Пусть она отдохнет. И это, ты подумала насчет ночлега?

– Да. Спасибо за предложение, но у меня есть где переночевать, – дерзко ответила я, мысленно добавив: «А свою жалость засунь себе куда-нибудь подальше».

– А, да… ну ладно.

Влад повернул ручку двери, заходя в палату, а я – следом за ним, еще раз попрощаться перед уходом.

– Здравствуйте, – поздоровалась сестра, – меня зовут Василиса. Мы ведь с Вами еще не знакомы, так?

– Да, не знакомы. Я – Владислав, заместитель командира отряда Вашей сестры. Она ведь сказала, что вступила в ряды охотников?

– Да, сказала.

– Обещаю, буду приглядывать за ней, поэтому не волнуйтесь.

Сестра легонько рассмеялась, поблагодарив парня:

– Ха-ха, хорошо. На самом деле, я попросила Аню привести Вас, чтобы поблагодарить. Жаль, что без командира, его поблагодарю позже.

– Поблагодарить? За что? – недоумевал Влад.

– За то, что спасли нас.

Влад растерялся:

– Да что мы такого сделали… пришли слишком поздно, если бы только…

– Нет-нет, я все равно благодарна вам.

Мне наскучило слушать этот обмен любезностями, поэтому я перебила их, сказав лишь:

– Я завтра зайду, мне пора.

Как Влад и говорил, на улице меня ждал Мстислав. Надо держать себя в руках. Просто послушать его и уйти. Я неохотно сошла по немногочисленным ступенькам, приближаясь к этому неприятному мужчине. В лицо подул порыв холодного воздуха, напоминая, что совсем скоро все же зима. Я подняла воротник пальто, чтобы хоть как-то спастись от пробирающего ветра, но это мало помогло.

– Как сестра? – задал вопрос мужчина, как только я подошла.

Какое ему дело? Зачем ломать этот спектакль?

– Какая разница? Давай сразу к делу. Влад сказал, что ты ждешь меня.

– Ладно. Но мне правда интересно, все ли хорошо у той девушки, – он курил, медленно растягивая сигарету, – к делу так к делу. Нам надо обговорить твою легенду. Чтобы избежать неприятностей.

– Ты уже что-то придумал?

– Да. Иначе вообще не стал бы в это ввязываться. Скажем всем так: когда тебе стукнуло двадцать, ты и твоя некровная сестра пострадали от атак химер. Ты получила серьезную травму головы – контузию с мощным сотрясением, которая приковала тебя к постели на два года. Плюс переломы и т.д., которые требовали долгого восстановления. А вот сестра повредила ноги и теперь не может ходить.

– Думаешь прокатит?

– Да. Лучшей истории у нас нет. Ну, два года реабилитации от травм, полученных атакой химеры – вполне себе реальный случай. Я и более долгое восстановление видел. Как бы то ни было, я приложу усилия, чтобы в это поверили, ну или хотя бы сделали вид, что поверили. Это немного незаконно, но у меня есть должник в одной из больниц, он сможет если что сделать нужные нам выписки.

«Немного незаконно», – про себя хмыкнула я, – «это вообще незаконно».

– Но тебе лучше быть осторожней – не давать повода сомневаться в себе хотя бы первое время. Потом все поутихнет. Сможешь мне это обеспечить?

– Я, по-твоему, совсем глупая? Конечно, я понимаю, что ситуация серьезная и нужно сделать все, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Где-то далеко послышался первый раскат грома, сотрясая землю. Погода портилась все больше, темнея и нагнетая атмосферу вокруг.

– Ну, честно говоря, я немного сомневаюсь. У тебя отвратный характер.

– Кто бы говорил. У тебя все? Я могу идти?

– Иди.

Не успела я и шагу ступить, как он снова меня окликнул:

– Слышал тебе негде ночевать, и Влад вызвался помочь?

– Мне есть где спать. Мило с его стороны, но я отклонила предложение. Так я могу идти?

– Да. Но завтра ровно в семь утра будь у входа в главное управление.

Я кивнула, зашагав в сторону от брюнета. Я даже не поинтересовалась что будет завтра, ибо мне просто хотелось убраться подальше от этого типа. Какая разница, что будет? Ясно ведь, что ничего хорошего. Да и сейчас есть вещи поактуальнее: где мне провести ночь? На улице, вроде, не так прохладно, если не дует ветер, да и дождя пока нет, возможно, я смогу подремать на лавке. Главное, найти тихое место, и чтобы не началась гроза, хотя было слышно, что чуть поодаль громыхало все чаще и сильнее.

Несколько часов я бесцельно бродила по центральным улочкам, ожидая, пока народу станет меньше. Контраст центральных улиц и тех, где привыкла жить я, всегда был ненавистен мне и раздражал. Здесь жизнь шла так, будто никаких химер и в помине не было – люди беззаботно гуляли, смеялись, дурачились. Никто не вздрагивал от каждого шороха, никто не боялся завернуть за угол и наткнуться на чудовище. Конечно, ведь в центре города располагалось бюро и здание правительства, поэтому, тут были усилены патрули. Этот район, еще его называли 1-й район – в городе это самое безопасное для жизни место, проживать в котором мог себе позволить только кто-то «важный». Или богатый. Хотя, это было равнозначно.

Всего районов было двадцать четыре, все их условно называли по номеру, где чем меньше число – тем безопаснее. Начиная с десятого начинались уже менее спокойные для жизни обиталища. Мы с дедулей и сестрой жили в 15-м районе – еще не самом плохом, но там уже чувствовалось напряжение. Самый опасный, в котором еще жили люди – 19-й. Он граничил сразу с двумя нежилыми (уже) территориями, кишащими химерами – с 23-м и 24-м. Все районы, начиная с 20 считались непригодными для жизни. Когда-то там еще были люди, но химеры полностью их вытеснили оттуда своими частыми атаками и растущим количеством. 20-й район оставался условно-жилой зоной – он граничил с 16-м районом, где сосредотачивалась важная инфраструктура города и исследовательские центры, поэтому, 20-й район пытались сдерживать на уровне нераспространения химер дальше. В 10-м, 12-м и 17-м районах также располагались тренировочные площадки охотников. Нумерация была хаотичная и зависела от уровня опасности. На картах районы визуально окрашивались в три цвета: 1-9-й были зелеными, 10-19-й – синими, а начиная с 20-го уже даже не закрашивались, так как не считались за жилые.

Конечно же, были случаи, когда химеры забредали и в безопасные зеленые районы, но обычно тварей удавалось устранять еще на окраинах города. Но несмотря не безопасность, я ненавидела центр, потому что знала, как живут люди за его пределами – меня раздражала эта несправедливая разница. В других городах я никогда не была, но слышала, как на рынке рассказывали, что там все районы были синими, но все равно, скопление химер было меньше, а жизнь спокойнее. Просто все районы были равны. Почему-то, самая большая концентрация химер была именно на окраинах столицы, видимо из-за того, что очаг заражения произошел тут и так далеко эти твари не смогли расползтись. Но в то же время, в столице было больше всего охотников, поэтому никто не стремился уезжать в малозащищенные города. Все боялись, что там будет еще хуже.

Единственное, за что мне нравился центр – за его красоту. Дома за его пределами были обычные, серые, облезлые, но тут… тут они были уютные, словно несли в себе многовековую душу. Улочки состояли из низких домов, что хоть и были побиты временем, но оставались безумно красивыми. Из-за уличных фонарей дома мягко подсвечивались, кутаясь словно в мистическую дымку. Только машины нарушали тишину и покой. Я даже забылась, хаотично гуляя по старой брусчатке. Когда усталость уже полностью взяла верх, я наконец нашла тихий двор недалеко от бюро по борьбе с химерами. Место было идеальным – вокруг никого, ветра не было из-за удачного расположения домов и деревьев, длинная широкая лавка в тени. Я облегченно улеглась на немного сырые доски, укрываясь своим пальто. Спустя пару минут я начала проваливаться в дрему, но полноценно уснуть не удавалось из-за холода.

– Отличное место для сна, ничего не скажешь.

Черт, даже во сне этот надоедливый голос. За что мой разум так меня не любил, раз и тут подсунул мне моего нелюбимого командира? Я немного покрутила головой, пытаясь стряхнуть этот дурной сон.

Щелчок зажигалки, вдох, выдох. В нос ударил едкий сигаретный дым.

– Дождь капает – а тебе все равно. Или ты заодно и помыться решила?

Действительно, на мои закрытые веки упала пара дождинок. Я нехотя открыла глаза и тут же вскочила, принимая сидячее положение.

Желтый яд глаз плавил меня, смотря сверху.

Никакой это был не сон – вот он, командир собственной персоной.

– Какого черта ты тут забыл? Посмеяться надо мной решил, выследив? – я залилась краской. Не хотела, чтобы кто-то видел меня спящей на лавке. Тем более, этот невыносимый тип.

– Дура что ли? На кой ты мне вообще сдалась, девка? Я тут живу.

– Ну вот и вали в свой дом, я-то тебе что.

– И это твое «есть где спать»? Почему не приняла помощь Влада, раз знала, что будешь спать на лавке, да еще и под дождем?

– Тебя это не касается.

– Касается. Ты теперь часть моей команды, и мне не хочется, чтобы ты в первый же день заболела. Завтра начинаются тренировки, ты должна быть бодра и здорова.

– Если должна – значит буду. Не мешай мне отдыхать.

Я уже было легла обратно, как черноволосый схватил меня за руку, не давая этого сделать.

– Не будь еще большей дурой и пошли в дом.

– В дом?

– Да, в мой дом. Так и быть, сегодня я «приючу» тебя.

– Чево? Да кому нужны твои подачки?

– Живо встала и пошла за мной. – с таким его тоном спорить не хотелось.

Я неуверенно переступала с ноги на ногу. Желания идти с ним, как и доверия к нему, совершенно не было, я пыталась придумать, что я могу сделать в ситуации, в которой оказалась.

– Ах, да, совсем из головы вылетело, – он полез во внутренний карман своего пальто, – это ведь твое, так?

Мстислав протягивал мне мой пистолет. Я непонимающе смотрела. Почему он решил отдать мне его именно сейчас?

– Тебе с ним будет спокойнее, я прав?

Глава 5. Стакан воды.

Дома у этого несносного типа было дорого-богато: просторная квартира в центре, полностью вылизанная и с отличным ремонтом в минималистическом стиле.

– Неплохая квартира. Дорого, наверное, обходится?

– Она моя. Я ее не снимаю.

Я присвистнула.

– Чему ты удивляешься? Я же говорил – охотникам хорошо платят. Мы как-никак не свои услуги продаем, а свои жизни.

– И все же, чтобы иметь такую квартиру…

– Я охотник уже семь лет, пять из которых в должности командира, три – в особом ранге. Деньги не проблема. К тому же, у меня и раньше они были.

Я закончила разуваться и раздеваться, вешая пальто на крючок. Мне все еще было неспокойно, но кажется, что переступив порог дома, я сделала свой выбор. Поэтому, я решила вести себя максимально непринужденно. Всего лишь нужно переждать здесь ночь.

Мстислав тоже быстро снял верхнюю одежду, босыми ногами проходя внутрь темной комнаты с огромными окнами, которые пускали достаточно уличного света, чтобы ее минимально осветить, а я прошмыгнула следом за ним.

– Семь лет? Хм, получается, я твой старший товарищ, разве нет? – усмехнулась я.

– О чем ты?

– Ну я же попала в ряды охотников намного раньше тебя.

– Очень смешно и остроумно, пять баллов за шутку, – апатично ответил он.

– Пять баллов из скольких?

Я, почему-то, не унималась, продолжая нести чушь. Мне доставляло странное удовольствие его раздражать, а эта нелепая беседа явно начинала его нервировать. Это было необычно, ведь мне стоило бы его опасаться, но, судя по всему, этот длинный ужасный день вымотал меня так сильно, что мозгу уже недоставало сил вести себя рационально. А может, все было куда проще – я хотела, чтобы он сорвался, сделал что-то омерзительное, непозволительное, чтобы доказать мне еще раз.

Охотники бесчеловечнее химер.

Видимо, он понял, что я раздражаю его нарочно и проигнорировал меня. Я вздохнула и начала разглядывать комнату: сдержанная люстра со все еще не включенными лампами, темно-синий аккуратный диван, прозрачный журнальный столик, ковер с длинным ворсом… Обычные предметы уюта, которые в этом доме уюта не создают. Я словно оказалась в магазине мебели – красиво, со вкусом, но бездушно. От всех вещей в доме не исходило никакого домашнего тепла, они просто тут были, потому что так полагается для людских квартир.

В темноте улицы мне показалось, что его рубашка в чем-то измазана, но разглядеть не было возможности. Но теперь, когда мне удалось это сделать, я увидела, что белая ткань была полностью окрашена темно-фиолетовым.

– Не помню, чтобы днем тебя так окатило кровью химеры. Когда ты успел так заляпаться?

– Не твое дело.

Не мое, но было действительно странно, ведь пальто, лицо, руки и шея были чистыми. Не может быть такого, что так сильно кровью забрызгалась исключительно рубашка. Но я решила больше не докучать ему этим, потому что было видно, что отвечать он не станет, поэтому я снова переключилась на разглядывание комнаты. Пока я в полутьме изучала обстановку, Мстислав успел переодеть грязную рубашку в темно-серую однотонную майку, которая была ему на полразмера больше. Рубашку же он небрежно кинул на спинку дивана.

– Я в душ и сразу спать, поэтому, если хочешь перекусить, то делай это сейчас. Не люблю, когда мешают моему сну. Можешь брать все, что найдешь в холодильнике. И посуду мой за собой сразу.

Он подцепил пальцами домашние черные треники, проходя мимо меня в душевую.

– А где я буду спать?

– На диване, – ответил он и скрылся за дверью.

Я еще раз посмотрела на диван. Да, аккуратный, но крошечный. Ну, не лавка под дождем – и то хорошо.

Я нашла на стене выключатель. Включив свет, я еще раз осмотрела комнату – так она казалась еще бездушнее. Темнота придавала ей хоть немного уюта.

Эта комната являлась своего рода залом – она была огромная, но делила пространство с зоной кухни – вместо стены их разделяла длинная барная стойка. Помимо этой смешанной комнаты, я увидела еще четыре двери, за одной из которых, как я уже успела узнать, была душевая, за еще одной, очевидно предположить, уборная. Оставалась спальня и что-то еще. Что еще за комната может быть у холостяка? Зачем вообще так много комнат, если живешь один?

Я прошла мимо душевой, минуя и следующую дверь, ведь, скорее всего, за ней будет туалет. Сразу после начиналась зона кухни: стол на четверых, стулья, кухонная стенка, холодильник, мощная вентиляция над барной стойкой. Я не хотела есть, но из любопытства заглянула в холодильник – там абсолютно ничего не было, кроме одинокой банки пива и початой упаковки чипсов. Еще, почему-то, там стояла пустая кружка. Что вообще она там делает? Усмехнувшись, я закрыла дверь холодильника и продолжила свой обход дальше. За следующей дверью оказался своего рода тренажерный зал, там даже инвентарь был: штанга, несколько блинов для нее, турник, велотренажер, боксерская груша. Я даже немного разочаровалась: я хотела, чтобы неопознанная четвертая комната была поинтересней. Не знаю, что конкретно я ожидала там увидеть, но только не спортивный зал.

Хотелось, чтобы за этой дверью вместо зала было что-то мерзкое, чтобы все мои опасения подтвердились.

В голове почему-то всплыли слова Василисы: «Ты слишком категорична. Не все такие плохие, как ты думаешь. Будь более оптимистичной – давай людям шанс».

Оставалась последняя дверь, за которой должна была быть спальня. Я открыла ее, но она тут же захлопнулась.

– Не стоит без разрешения заходить в чужие спальни.

Я вздрогнула, поворачиваясь.

Мстислав держал ладонь на двери, недовольно выливая на меня свой яд из глаз. На нем была все та же майка, треники и небольшое полотенце, наброшенное на плечо. На волосах блестели капельки воды, стекая на белую махровую ткань.

– Но и запрета не было, так?

Он стоял слишком близко, так, что я могла различить запах его шампуня и геля для душа. Эти запахи смешались, сочетая в себе нотки чего-то хвойного и ягод. И еще сигарет. Хвоя, ягоды и сигареты – именно так пах Мстислав.

Мне было немного не по себе от такой близости, но отходить назад я тоже не хотела из-за упрямства. А ему было хоть бы хны – он продолжал давить на меня своими желто-зелеными глазами, под которыми я все же сдалась, проходя мимо него на кухню.

– Тебе нужна одежда?

Мстислав прошел в зал, беря свою рубашку и перекладывая ее на журнальный столик.

– Нет, обойдусь.

– Будешь спать так, в уличной одежде?

– А что, так хочешь, чтобы я сняла ее? – я снова пыталась его подловить, вызвать неловкость, раздражение, да хоть какую-нибудь эмоцию, потому что его пресное лицо меня уже вымораживало.

Он ничего не ответил, спокойно начав раскладывать диван.

– Но я бы приняла душ.

– Зачем тебе быть чистой, если залезешь потом снова в грязную одежду.

– Это – разное.

– Можешь принять душ, если хочешь, но полотенце у меня одно.

– Ничего страшного, я не брезгую.

– А кто говорит о тебе? Я брезгую.

Я закатила глаза, так или иначе проходя в душевую. Этот день действительно меня вымотал, и мне было просто необходимо смыть его с себя.

– Эй, – окликнул он меня, – вот, можешь вытереться этим.

Он кинул свое небольшое полотенце, которое лежало на его плечах.

– Ты очень гостеприимный, – саркастично хмыкнула я.

– Остальные девушки не жалуются, – язвительно ответил он.

– Рада за тебя.

Я хлопнула дверью душевой.

Комната была просторной. Внутри, помимо самой душевой кабины, была и ванна. Зачем ему и то, и другое? Настолько некуда девать деньги?

Вот же придурок.

Я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться и не думать о раздражающих меня вещах. Быстро раздевшись, я шагнула в кабину, выкручивая сначала горячий, а потом и холодный вентиль. Матовые стены душевой почти сразу запотели от пара, а я наконец почувствовала как расслабляюсь, стоя под огненной водой. Мысли покидали голову, принося легкость, плечи распрямились, будто вода смыла с них невидимый груз. Я просто стояла так, наслаждаясь спокойствием.

«Что он имел в виду, говоря о других девушках?» – почему-то этот странный вопрос внезапно возник у меня в голове, – «он не похож на человека, который в принципе хоть чем-то интересуется, не говоря уже о девушках. Да и вообще, какая девушка в здравом уме заговорит с этим токсичным грубияном». Я потрясла головой, пытаясь выгнать из головы ненужные бесполезные мысли.

Выходить из ванной комнаты в холодную квартиру совершенно не хотелось, но спать хотелось все же больше. Зал снова был погружен во тьму. Мстислава нигде не было, к моей радости. Я тихонько прошла к дивану, на котором лежала небольшая подушка и плед. Полотенца, значит, у него нет, а спальные принадлежности для гостей есть. Забавно.

Я плюхнулась на диван, укутываясь в плед, но сон не шел. Как только я закрывала глаза, на обратной стороне век словно была выжжена картина того, как химера убила дедулю. Я распахнула глаза, сжимая пальцами мягкую ткань пледа. Весь день из-за стресса мой мозг не вспоминал об этом, но сейчас, когда я осталась одна со своими демонами, я вспомнила, что еще не смогла принять его смерть. Пришло только осознание, но не принятие. Слезы снова настигли меня, как тогда, в больнице. Но теперь я плакала беззвучно, пока спустя пару часов изматывающей боли не провалилась в сон.

Снова этот взгляд, снова на меня смотрят как на кусок мяса, обгладывая с ног до головы.

Снова этот взгляд, от которого не отмыться.

Я стояла, опустив голову, все еще чувствуя, как меня пожирают черные, словно уголь, глаза.

– Ну что ты, морковка, снова будешь плакать? Знаешь же, что мне это нравится.

Мерзкие руки, мерзкие голоса, звучащие слишком громко и эхом разносящиеся по всему подвалу. Ледяной ветер гулял по моему голому телу, покрывая кожу мурашками.

– Ты же послушная девочка, да?

Я начала задыхаться, резко выныривая из своего кошмара. Почему сейчас? Почему снова? Эти отвратительные воспоминания не просыпались уже несколько лет, так почему? Из-за того, что я снова среди этих тварей? Из-за того, что я снова испытала тот страх, который не испытывала с тех пор, как сбежала? Из-за того, что я снова видела смерть?

Я всеми силами пыталась сопротивляться своей памяти, которая снова решила обрушить на меня цунами боли.

«А что, если охотник в соседней комнате такой же? Что, если он сейчас выйдет из своей спальни и решит надругаться над тобой?» – эти мысли начали крутиться в голове, на что я отчаянно думала в ответ: «Если бы хотел – уже сделал. К тому же… зачем он отдал мне оружие? Как будто он видел, что я боюсь. Возможно ли, он сделал это специально, таким образом говоря, что не тронет?»

С таким роем мыслей, что носились в голове стремительней, чем пчелы в улье, я пролежала почти до самого утра, пока не вырубилась от усталости.

Проснулась я от какой-то возни. По ощущениям я поспала минут десять, но это явно было не так, ведь в окна уже во всю било восходящее солнце. К моему счастью, мне больше ничего не снилось.

Возня доносилась со стороны кухни. Я нехотя села на край дивана, сонно потирая глаза. Когда глаза сфокусировались, я увидела, что источником шума был Мстислав. Он что-то помешивал, стуча ложкой о край посуды.

– Сколько времени? – потянулась я, почти зевая.

– 5:30.

– Ты издеваешься… еще даже шести нет.

– У меня, в отличие от тебя, еще много дел.

Я плюхнулась обратно на подушку, пытаясь не обращать внимание на его возню.

– Хватит дрыхнуть. Тебе через час уже нужно выходить. Приведи себя в порядок к этому времени.

– Это приказ командира или просто дружеский совет?

– Если ты настолько тупа, что не можешь самоорганизоваться без посторонней помощи, то приказ командира.

Мой сон перебило нарастающее раздражение. Я, скрипя зубами, поднялась на ноги.

– Зубная щетка, я так понимаю, тоже одна? – недовольно спросила я.

– Сбавь тон. Ты в чужом доме, веди себя как гостья, а не как постоялец дешевого хостела.

Я чуть не взорвалась, но сумела себя сдержать. Он был прав. Мы с ним не в тех взаимоотношениях, чтобы я так дерзила ему. По сути, мы друг другу никто и нужно действительно вести себя вежливо. Но я не могу, он настолько мне противен только потому, что он охотник, что держать свое отвращение под контролем получается все хуже и хуже. Я не представляю, как вообще я смогу работать с этим типом в одной команде.

Я быстро умылась холодной водой, чтобы окончательно взбодриться, и вернулась в комнату. Мстислава уже не было, и я села его ждать.

Его долго не было, меня уже начало клонить в сон. Наконец, дверь тренажерной комнаты открылась. Мстислав молча прошел в ванную, полностью проигнорировав мое присутствие. Я снова осталась ждать его, слушая урчание своего голодного желудка. На этот раз, он вернулся быстро, принося в комнату все тот же хвойно-ягодный запах.

– После тренировки зайди в кадры, они должны были подготовить все необходимое. Вечером я буду занят, поэтому по всем вопросам обращайся к Владу. Мне сейчас тоже нужно в управление, поэтому, я тебя подброшу. Будь готова, я переоденусь – и мы выдвигаемся.

Я кивнула. В этот самый момент, мой желудок решил напомнить о себе, предательски заурчав.

Мстислав остановился, смотря на меня:

– Ты не позавтракала? Я же еще вчера сказал – можешь перекусить всем, что найдешь.

– Все нормально. Я потреплю, не обращай внимание.

– Потерпишь? Как долго ты будешь терпеть? Пошли.

Он сменил траекторию, быстро направляясь на кухню.

– Правда, все нормально. К тому же я вчера проверила холодильник – у тебя совершенно нет еды.

Мстислав как будто меня не слушал:

– У нас есть минут десять, чтобы перекусить. Голодной тебе быть нельзя, сегодня начинаются твои тренировки. Садись. Я сварю кашу.

Я не стала спорить, послушно сев за стол. Как-никак, а кушать мне действительно хотелось, ведь я не ела уже почти сутки.

– Вот, пей. Кофе закончился, чая у меня нет, – он поставил передо мной кружку с водой.

Это была та самая кружка, которая вчера стояла в холодильнике. Сам же Мстислав достал из кухонного ящика пачку овсяных хлопьев, насыпал их в небольшую кастрюлю и залил водой.

– А что сегодня будет за тренировка? Стрельба? Или единоборства?

– И то, и другое. Для начала нужно посмотреть, на что ты способна. Ты уже была охотником, проходила подготовку, надеюсь, особых проблем с этим не возникнет.

– Да, но прошло уже девять лет.

Он не ответил. Эта его манера игнорировать реплики собеседника ужасно раздражала. Я тоже замолчала, слушая монотонное помешивание каши. Это была та самая возня, которая разбудила меня утром: постукивание ложки о края кастрюли.

Когда овсянка была готова, Мстислав выложил ее в глубокую тарелку и поставил предо мной, протягивая ложку. Сам он сел напротив, закуривая сигарету. Жижу передо мной трудно было назвать чем-то съедобным. Я бы не стала это есть, если бы не назойливый хмурый взгляд, сверливший меня. Я неуверенно зачерпнула ложку, поднося к носу: пахло тоже отвратительно.

– А можно мне немного сахара?

– У меня нет сахара.

Я обреченно вздохнула, запихивая в себя эту несчастную ложку. Как я и думала – отвратительно. Я тут же сделала глоток воды, запивая это подобие еды.

– Ты всегда сам себе готовишь? – я пыталась заговорить ему зубы и незаметно прекратить есть.

– Нет. Редко.

– Понятно.

Он продолжал пялиться на меня, от чего мне становилось не по себе. Все же без своей формы он выглядел совершенно иначе, как-то по-домашнему уютно, а не как какой-то бандит. Я даже как-то немного расслабилась.

– Боше, ну и рожу ты скривила, как будто я тебя землю есть заставил. Настолько невкусно?

– Честно? Да.

– Ну и не ешь, – он выхватил тарелку, пододвигая ее к себе.

Хоть он и пытался говорить спокойно, было видно, что его это задело.

– Только не злись, хорошо? Это правда невозможно есть.

– Теперь понятно, почему у тебя до сих пор нет мужа. Ни манер, ни воспитания, только и знаешь, как критиковать и грубить. Что ж, видимо придется тебе работать охотником до самой смерти, с таким-то вонючим характером.

Его понесло. Совершенно внезапно, но он действительно вспылил. Я так хотела расшатать это пресное лицо, но, когда это случилось, это не вызвало ничего хорошего. Мне стало неприятно и обидно. Снова это унижающее чувство, когда смешивают с дерьмом просто так. Я же обещала себе, что больше никогда не буду его испытывать, так почему я снова терплю? Неужели я так и осталась той слабой шестнадцатилетней девочкой, которая не может постоять за себя? Я сама не заметила, как рука потянулась к кружке, а в следующую секунду ее содержимое уже было на его лице. Мстислав успел только зажмуриться, затыкаясь. Он совершенно не ожидал этого. Впрочем, как и я. Я тут же спохватилась, вжимаясь в стул. Мне стало страшно. Хоть он и был не прав и вел себя как мудак, но выплеснуть на него воду… я вообще в своем уме? Мало того, что я нахожусь у него дома, так он еще и был зол на меня, а теперь, когда я вытворила такое… мне было страшно думать, какие последствия могут быть. Он же охотник. В них нет ничего человечного. А этот тип – он опасен. Хладнокровен и эмоционально отстранен, ему ничего не будет стоить избить меня, и ничего ему за это не будет, ведь он один из лучших охотников.