Читать книгу: «Вечерний изумруд», страница 2

– Я не… понимаю… что ты… Вы…

Язык начал заплетаться, как и мысли. Он узнал про пистолет? Как, разве это возможно? Как я могла выдать себя? Или же он…

Злой вздох отвлек меня. Мстислав поднялся со стула, огибая стол и направляясь ко мне:

– Снова пытаешься сделать из меня идиота? Я давал тебе выбор, так ведь? А теперь поднимайся. Как тщательно мне тебя обыскать?

По всему телу прошелся озноб. Этот человек тоже будет меня унижать?

– Сама разденешься или мне помочь? – хмыкнул мужчина.

Мерзкий. Такой же мерзкий, как и все остальные охотники. Омерзительный, отвратительный, гнусный. Так же, как остальные, упивается своей властью, своим положением, своей безнаказанностью.

Я чувствовала, как глазницу начали прожигать слезы, но я держалась, в кровь кусая губу. Я никогда больше не пророню ни слезинки из-за прошлого.

Может, пристрелить его? Какая разница, я все равно уже не выберусь из этого дерьма, в которое вляпалась.

Он пнул ножку моего стула, приказывая мне не тянуть время. Я соскочила со стула, выпрямляясь. Он приблизился, протянув ко мне одну руку.

Я вцепилась в нее, останавливая.

Если он дотронется до меня – я точно заплачу, проиграв ненавистному прошлому.

– Я скажу сама. Пожалуйста, не трогай меня. – севшим, унизительно дрожащим голосом, попросила я.

Какой же позор… попросить охотника не трогать меня таким жалобным голосом… прямо как тогда, много лет назад.

Он еще несколько секунд сканировал меня странным взглядом прежде, чем отдернуть руку и возвратиться на свое место.

– Ну? – видя мою панику, он закатил глаза, – давай, еще в обморок упади. Сдалась ты мне, трогать тебя просто так, расслабься. И отвечай. Мне уже стал докучать весь этот цирк. Может просто взять и сдать тебя?

– Оружие.

– Что? Не слышу. – издевался он.

– Оружие. Под подолом платья – оружие, – все еще сломленным голосом отвечала я.

– Доставай.

Я стиснула зубы, поднимая вверх ткань платья. Этот гад все так же пристально смотрел своими мерзкими глазами.

Еле-еле совладав с неслушающимися руками, я вынула пистолет, кладя на стол.

– Ну вот, сразу бы так. Я понял это там, в доме, когда твоя рука дернулась к правой ноге. Может быть ты и покинула отряд очень давно, но рефлексы сохранились.

Охотник притянул оружие к себе, вертя в руках.

– Садись. И сделай лицо попроще, меня твой вот-вот зарыдающий вид никак не разжалобит.

– Иди к черту, – мне уже было плевать. Больше я не могла этого выносить. Я все же села обратно – ноги отказывались держать меня.

– Как ты объяснишь, откуда у тебя табельное оружие охотников?

– Украла. – безразлично ответила я, зная, что этой версии не поверят. Какая уже разница?

– Я ведь пытаюсь тебе помочь, знаешь ли, – хмыкнул он, – то, как ты реагируешь сейчас: твоя мимика, дрожь, то, как ты реагировала тогда: в доме, в машине – все это лишь подтверждает то, что я прав. А теперь еще и это – кивнул он на пистолет, сделав небольшую паузу. – На тебя поступил донос. И не от кого-то, а от соседей напротив, которых сожрали. Поделом им, нечего на людей стучать, ну да ладно. Мне поручили проверить, что это за член такого важного клана, о котором в управлении ни сном ни духом, на свободе. Я и провел расследование, в ходе которого дядьки сверху недвусмысленно намекнули, что ты можешь быть той самой Евгенией.

Он откинулся на спинку стула, все еще играясь с моим табельным – на этот раз проверяя, сколько патронов в магазине. Я же молчала. Мне нечего было ему сказать.

– Знаешь, в чем было ее преступление? Во время миссии она сбежала с поля битвы, бросив своих товарищей. Это – преступление, за которое ты отправишься либо в тюрьму на пожизненное, либо в 24 район, что равносильно смерти, учитывая количество химер там на один квадратный метр. А знаешь почему такие строгие правила на этот счет? Бегство одного бойца с поля битвы с этими тварями может стоить жизни всем остальным членам команды. Химеры сильны, очень сильны, а человеческие жизни невозвратимы. Поэтому, если уж ты вступил в ряды охотников, будь добр нести службу достойно. Так вот, я опять отвлекся. На чем я… ах, да. К сожалению, информация оказалась правдивой. Я навел справки о тебе и все чертовски сходится. Ты объявилась в том районе примерно десять лет назад, именно тогда, когда пропала Евгения. Ты ничего не рассказывала о своем прошлом, постоянно носила солнцезащитные очки, чтобы прятать глаза. Еще, ты всегда избегала охотников на химер. А еще, я поспрашивал у своих коллег, и, как оказалось, пару лет назад похожую на Евгению девушку действительно видели недалеко от твоего бывшего дома. Но вишенка на торте, после которого ты пискнуть не сможешь, что все это просто совпадение – это фото из твоей служебной карточки. Оно одно-единственное и ему уже около десяти лет, но все же нужно быть дураком, чтобы не узнать тебя.

Брюнет вытащил из кармана брюк старое потрепанное фото. Мое фото. Мое фото в белой рубашке, галстуке и черном пальто.

Глава 3. Привкус железа и соли.

Я молчала. Я даже не могла придумать, что на это сказать. Да и что тут можно придумать, когда с фотографии на меня смотрела прошлая я.

Хоть я и не глядела на Мстислава, я чувствовала, как его глаза пожирают меня с потрохами.

– Вижу, сказать тебе нечего, – продолжил он свой допрос, – почему ты нарушила устав? Тебе повезло, что тогда никто не погиб из-за твоей трусости. Но тебе, наверное, было плевать, да?

– Все не так…

Он не прав. Он совершенно ничего не знает.

– А как? Если не будешь говорить, то я ничего и не узнаю.

Я чувствовала, как слезы были готовы пролиться из глаз, но я сдерживала их. Я ни за что не заплачу, только не перед этим человеком. Я стиснула пальцы рук, которые вцепились в колени, сжимая ткань юбки.

Он продолжал прожигающе смотреть на меня.

– Повторяю, я пытаюсь тебе помочь. Ответь, как тебя зовут, твое настоящее имя?

Помочь. Ну да.

Сквозь ком в горле, я тихо произнесла:

– Женя.

– Ты признаешь себя виновной в преступлении девятилетней давности?

– Нет.

– То есть, ты не сбегала?

Я прикусила нижнюю губу, чтобы сдержаться. Разве он поймет меня? Что вообще он подразумевает под помощью?

– Ответь. Пожалуйста.

– Мне было шестнадцать, когда я… сбежала. Я никогда не хотела становиться охотником, но разве у подростка без живых родственников вообще спрашивают о том, чего он хочет? – я смогла поднять на брюнета свои глаза, разбиваясь взглядом о ядовитый желто-зеленый цвет, – мне было страшно. Я… каждый день видела столько смертей, что больше не могла выносить этого. Я… мне…

Я замолчала, снова опуская глаза.

– Только из-за страха?

Я вздрогнула. Могла ли я ответить? Разве он мне поверит, скажи я, как тогдашний командир десятого отряда обходился с членами клана? Он считал нас своим оружием наравне с пистолетами, ножами и винтовками. Он не допускал промахов, а если мы их допускали – наказывал. Но мы не могли делать все идеально, мы же были людьми, что уж говорить о подростке шестнадцати лет, который не был готов к работе охотника ни морально, ни физически. Но еще хуже он относился к девушкам. Я же собрала полный набор его ненависти.

– Ты же была в десятом отряде, да? Как долго ты там пробыла?

– Меня забрали из детдома, когда мне было тринадцать. Люди из управления пришли к нам, чтобы набрать себе никому ненужных детей в отряды. Естественно, меня заметили, и я сразу попала в детский тренировочный лагерь, где два года нас подготавливали к службе в бюро. Детский лагерь отличается от обычного временем подготовки. Если для взрослых – это год, то для подростков – это два года.

– Понятно. Мне жаль, что ты попала в тот отряд. Я тогда еще не был охотником, но я многое слышал о том отряде и его командире. Мне жаль.

Я проиграла одной слезинке, которая сумела сорваться вниз, на мои руки. Но я тут же прикусила щеку с внутренней стороны, пока не ощутила на языке привкус железа. Я не хочу плакать.

Колесико зажигалки чиркнуло в тишине. Я подняла взгляд и увидела, как язык пламени сжигает мою фотографию.

– Что ты делаешь?

– А, это… рука нечаянно соскочила. Вот черт, единственная прямая улика уничтожилась, нехорошо. Начальство меня за это отругает.

Я непонимающе смотрела на происходящее. Это не было похоже на то, что произошла случайность: Мстислав держал фотографию за кончик, водя пламенем по краю бумаги.

– Я предлагаю тебе следующее: я доложу начальству, что никакой Евгении в том доме не было. Кроме меня больше никто не знает подробностей расследования, да и улику я нечаянно уничтожил, скажем, на миссии. Но скрыть тот факт, что ты из клана – я не могу. Поэтому, ты будешь работать под моим началом во втором отряде. Хочешь ты этого или нет – у тебя нет выбора. Тебя все равно просто так не оставят. Поверь, лучше работать со мной, чем снова угодить в подобие десятого отряда. К тому же, охотникам платят большие деньги. На них ты сможешь заработать денег и вернуть долг за лечение сестры. А, и если напишешь завещание, то, когда погибнешь на миссии, твоей сестре уйдет огромная куча денег в качестве компенсации. Ну и само собой, твое имя теперь навсегда Анна. Но на твоем месте, я бы искал себе мужа, чтобы родить детей, может так тебя, как члена клана, оставят в покое.

– Зачем тебе все это? Какая тебе выгода покрывать меня?

– Покрывать? Я никого не покрываю. Видишь ли, совсем недавно я потерял «ищейку», и теперь моему отряду недостает представителя клана. Было бы большим расточительством передавать тебя в тюрьму. Ты знаешь, что по уставу отряд должен состоять из пяти человек: командира, заместителя командира, двух охотников и «ищейки» – человека из клана Беллерос.

– А вдруг я снова сбегу?

– Ну, не исключено. Но тогда я сам тебя найду и убью. А если не найду тебя, убью твою сестру. На этом предлагаю закончить допрос, – Мстислав резко поднялся из-за стола, – с завтрашнего дня приступаешь к тренировкам. Первое время будешь жить в общежитии охотников, потом можешь снимать квартиру, по твоему усмотрению. О комнате, снаряжении и питании я распоряжусь.

Он открыл дверь, выжидающе смотря на меня.

Я же ничего не понимала. Он таким образом спас меня? Но зачем? Просто потому, что ему действительно не хватает человека в отряд? Но разве ему будет полезна такая, как я?

Нет. Бред. Он что-то замышляет. Я совершенно не доверяю охотникам, тем более охотникам, имеющим такой высокий ранг.

– Ну, ты так и будешь сидеть? – слегка раздраженно спросил он, стоя в дверях.

Я послушно поднялась, следуя за ним. Как бы то ни было, этот мужчина абсолютно прав в одном – просто так на свободе меня не оставят. Все, что мне нужно сделать – это улизнуть сразу, как все поуляжется и как только я смогу забрать Василису.

Мы снова вышли в шумный коридор. Я просто плелась за Мстиславом, желая лишь одного – лечь и закрыть глаза. Этот день был похож на бредовый кошмар, он очень вымотал меня. Я уже устала думать и анализировать, поэтому хотела просто провалиться в какой-нибудь счастливый сон.

Я не сразу осознала, что меня уже несколько раз окликнул Влад, появление которого я даже не заметила:

– Эй, эй, ты меня слышишь?

– А, да… прости, я…

– Это правда, ты теперь у нас в отряде? – он выглядел очень воодушевленным, его глаза блестели с энтузиазмом, – командир послал меня, поворчав, чтобы я его не доставал, но ведь он тебя забрал к нам, да?

– Да, похоже на то…

– Ого! Круто! Это – офигеть как круто!

– Что тут крутого… как будто кто-то в здравом уме решит стать охотником.

Я его энтузиазма не разделяла и даже не пыталась скрыть этого. Влад немного замялся, но тут же нашел, что сказать:

– Да не бойся, мы тебя в обиду не дадим! У нас самая сильная команда, зуб даю! Да и командир у нас лучший, хоть и выглядит таким невоспитанным придурком, но он тебя в обиду не даст, да и я тоже. Тебе повезло, ты попала в лучшую команду!

У меня мурашки по спине пробежали. Ага. Как же. Повезло.

– Если вы такие сильные и лучшие, то почему же ваша «ищейка» погибла?

Влад замолчал помрачнев. Мне даже стало немного совестно за то, как грубо я это выпалила.

– У тебя дел больше нет, Влад? – недовольный тон Мстислава отвлек нас.

– А, ну, вообще-то да, нет. Раненую доставили в госпиталь, сказали, что все нормально, серьезных ран нет, ну, в смысле новых.

– Она пришла в себя? – взволнованно поинтересовалась я.

– Когда я был в отделении госпиталя – нет.

– Могу я проведать сестру? – я зачем-то потянула Мстислава за рукав, но тут же отдернула руку. Этот мой глупый жест не остался без внимания змеиных глаз.

– Можешь, но позже. Как только закончим оформление.

Мы дошли до какого-то кабинета, табличку которого я не успела разглядеть. Снова, без стука, командир зашел, а следом за ним и мы с Владом.

Кабинет был просторным. Внутри стояло четыре стола с кипой бумаг на каждом из них, из-за которых высунулись четыре головы:

– Ты, как всегда, без стука. Чего на этот раз, опять поскандалить пришел?

Похоже, Мстислава многие здесь недолюбливали. Да оно и понятно почему. Хоть вопрос и задали ему, я видела, как четыре пары глаз были прикованы ко мне. Я старалась сохранять спокойствие и делать вид, что совершенно не замечаю пристального внимания к себе.

– Зачем стучать, если все равно войду.

– А может мы заняты?

– Чем? Разгар рабочего дня, чем таким вы можете быть заняты? Чаепитием?

– Слушай, будешь разговаривать в таком тоне…

– Буду. И не я тут обычно скандалю, а вы, потому что вам скучно.

– Ну-ну, в самом деле, – Влад сделал шаг вперед, дружелюбно улыбаясь, – о, Маргарита Семеновна, вы сегодня так свежо выглядите, сменили прическу?

– А? Ой, ну что ты, – самая сердито настроенная женщина сразу подобрела, теребя кончик косы, – да, немного заплела сегодня по-другому. Все-то ты замечаешь, ха-ха!

– Ну такую красоту грех не заметить! – продолжал щебетать рыжеволосый.

Я краем глаза заметила, как закатил глаза Мстислав, вздыхая. Вот уж кому и надо было закатывать глаза, так это мне и Владу.

– Так вот, мы на самом деле с просьбой, – диалог продолжал вести Влад, за что ему огромное спасибо.

– Ой, ну ваш второй отряд как всегда… небось еще и что-то срочное?

– Угу, – рыжеволосый состроил виноватую милую моську, на которую совершенно точно было незаконно сердиться.

– Давай уже, выкладывай, – вздохнула та самая Маргарита Семеновна.

Мстислав же полностью затих, сделав шаг назад и облокотившись спиной о стену, и скрестил руки на груди. Что-что, а коммуницирование с людьми Владу давалось куда лучше. Честно говоря, сейчас замкомандира открылся мне с новой стороны. До этого он казался мне дурачком, который может и на банановой кожуре поскользнуться. Его вечно улыбающееся лицо с полувиноватым выражением на нем – все это казалось каким-то несерьезным. Эти рыжие взъерошенные волосы и россыпь веснушек дополняли его образ простака. Но сейчас… сейчас он ловко затушил вспыхивающее пламя конфликта, умело подлизываясь к людям, чтобы получить желаемое. Даже в его взгляде что-то изменилось: он стал хитрым и хладнокровным. Такой, как Влад, идеально подходил в качестве заместителя такому, как Мстислав.

– У нас в отряде новенькая, – он указал на меня, – ее зовут… эм…

– Анна, – Мстислав снова вмешался в разговор.

– Это кто? Я ее не помню. Где вы ее нашли?

– Ее дом сегодня разрушили, а на родных напали химеры. Она сразу же высказала желание присоединиться и отомстить.

Мстислав так уверенно излагал, что мы с Владом немного расслабились, ведь никто из нас не знал, что говорить и как объяснить появление незнакомого члена клана, который еще не состоял в рядах охотников. Но это, конечно же, вызвало вопросы.

– А сколько лет девушке? – недоверчиво спросила одна из сотрудниц бюро.

– Двадцать два.

– Двадцать два? И она не состоит и не состояла в бюро?

Я напряглась. Мстислав снова соврал, занизив мой возраст. Он ведь прекрасно знал из моего досье, что мне двадцать пять. Мы ведь даже не обговорили мою легенду, а тут сразу расспросы о моем прошлом. Что мне им отвечать? Как это объяснить, что я не состояла в бюро? По закону, члены клана обязаны становиться охотникам по наступлению двадцати лет.

– Это вас как касается? – Мстислав говорил все за меня, не давая сотрудникам бюро обратиться напрямую, – вы не наше начальство, чтобы отчитываться перед вами. Личные данные моих сотрудников не для публичного обсуждения.

Он ясно дал понять, что тема закрыта. Влад тут же вмешался в разговор, чтобы сменить тему:

– Будет вам, командир! Я вот знаете как рад! У нас наконец-то снова укомплектованный отряд! Ох, как же нам несладко было последние три месяца, кое-как выживали. Взять хоть случай на прошлой неделе…

Влад начал рассказывать какую-то историю, ловко заговорив всем зубы так, что про меня уже все и позабыли. Когда он закончил, опять перешел к делу:

– Так вот, Маргарита Семеновна, красавица вы наша, просьба к вам, – заулыбался он, – нам бы комнатку оформить на новенькую, желательно поближе ко мне, чтобы я первое время ей помогал, да и снаряжение стандартное нужно.

– Погоди-ка, ты разве в общежитии живешь?

– Ну как же… я же на прошлой неделе к вам забегал, просил мне комнату дать. Я ж съехал с квартиры. Сейчас вот у Кости живу. У меня в доме куча тараканов резко откуда-то повылезала. Вот я вас и попросил оформить мне что-то, пока новую квартиру не найду.

– Разве ты просил? – задумалась женщина, – что-то не помню… и заявление заполнил?

– Нет, я же это, только с миссии вернулся тогда. Я что-то так закружился, что и забыл. Вы сказали мне, что можно потом занести заявление.

– Да? Не помню даже… вот так заработаешься, да все забудешь. Ну хорошо, будет все. Только надо бумаги заполнить. На этот раз давайте при мне пишите, а то опять что-то забудется, не дай Бог, а людям жить негде будет.

Маргарита Семеновна подошла ко мне с четырьмя бланками и ручкой. Я поблагодарила ее, осматриваясь, куда бы можно было присесть. Мстислав, до этого момента все так же стоящий у стены, оживился, выхватывая у меня листы с ручкой.

– Дай сюда. Я сам все заполню, а вы с Владом можете пока в госпиталь пойти. Нечего тут всем толпиться.

– Я и сама могу бланк заполнить.

– Можешь, да ведь тупить будешь, как обычно, а я уже устал тут торчать, – он слишком красноречиво зыркнул на бедную молоденькую девушку за ближайшим столом, что та тут же встала, освобождая для него место, – отчество только скажи, а то я не знаю.

– Мстислав, я конечно все понимаю, но пусть девушка сама… – Маргарита Семеновна хотела вмешаться, но командир снова воспользовался своим ядовитым взглядом, что она сразу отстала, махнув рукой.

Я не стала спорить с командиром, хоть это меня и разозлило. Я и так побаивалась его, а сейчас, когда он в таком рассерженном состоянии – тем более. Назвав в качестве отчества имя дедушки, я вышла за дверь, а вслед за мной и Влад. А вообще, это даже к лучшему. Я наконец-то навещу сестру и наконец-то этого придурка не будет рядом.

Как только мы вышли, над ухом тут же заверещал Влад:

– Ух, как бы они там командиру глаза не выцарапали. Он вечно с ними ругается, потому что не может держать язык за зубами.

– Это я уже поняла.

– Ну, зато его просьбы выполняются быстрее всего. Никто ведь не хочет с ним связываться.

– Он тоже в общежитии живет?

– Нет. Тут вообще мало кто живет, в основном новички. Ну либо те, кто боится.

– Боится?

– Ну… – он замялся, – тут у многих с головой проблемы… многие не могут находиться одни, потому что боятся кошмаров, некоторые боятся темноты. Охотники много чего повидали, сама понимаешь. Ну и еще есть отбитые, которые живут работой. Им не нужна квартира, потому что им все равно, где ночевать.

Вот теперь я даже рада, что рядом будет Влад. Мне бы было не по себе с такими соседями. Хотя, я ведь тоже жила тогда в общежитии, но это был так называемый «детский» корпус, там были такие же подростки, как и я.

– Тебе есть где сегодня переночевать? Комнату только завтра скорее всего дадут.

Я задумалась. Есть ли у меня такое место? Мой единственный дом был сегодня разрушен, друзей у меня нет.

Да, какая жалкая жизнь.

Я вздохнула, отрицательно покачав головой.

– Тогда, можешь остаться у меня. Правда, у меня не так много места, но думаю, я что-нибудь придумаю. Как-никак, мы теперь в одной команде и должны помогать друг другу.

– Ты же сам ждешь комнату в общежитии, разве нет?

– А, это… я не съезжал с квартиры.

– А как же тараканы?

– Тараканы в моей квартире существуют только для Маргариты Семеновны и ее отдела. Нужно было что-то придумать, чтобы мне комнату выдали.

– Зачем?

– Я же говорил: там полно чудиков. Не хотелось бы тебя там одну бросать. Ты и так выглядишь, что вот-вот заплачешь. Хоть и делаешь вид, что все хорошо.

Это было странно для меня. Почему он предлагает помощь совершенно незнакомому для него человеку? Зачем так заморачивается, разве для него есть какая-то выгода? Я не привыкла получать помощь, поэтому меня это насторожило, но я решила сразу не отказываться, сделав вид, что рассмотрю его предложение:

– Спасибо. Я подумаю.

Вот еще, доверять охотнику так просто. Хоть этот парень и кажется безобидным, нельзя терять бдительность.

Мы вышли прочь из главного здания. На улице уже начало темнеть, а небо готовилось вот-вот разразиться дождем. Конец ноября выдался теплым, но очень капризным: хоть весь месяц и стояла плюсовая температура, но каждый день было пасмурно и дождливо. Под ногами была сплошная грязь и лужи, в которых уныло плавали опавшие листья. Все ждали первого снега, потому что уже не было сил наблюдать эту депрессию природы. Хорошо, что госпиталь для охотников находился в здании напротив и идти туда было недолго.

На улице было оживленно, не то что на окраине города, где я привыкла жить. Мы быстро перебежали дорогу, ступая на уличную плитку возле здания больницы. Это была специальная больница при управлении бюро по борьбе с химерами. Там работали лучшие врачи, ведь им приходилось лечить тяжелораненых охотников.

Охотники были особым сословием, с кучей привилегий, особым отношением и положением в обществе. Хоть в их ряды было не так сложно вступить, но продержаться там долго мало кому удавалось – они либо погибали на заданиях, либо получали серьезные увечья, либо просто не выдерживали и добровольно покидали службу. В отличие от моего клана, для которого уйти из охотников было практически невозможно, остальные сделать это могли подав простое заявление на бумаге. Людей в клане оставалось не так много – едва ли хватало на все отряды охотников. Обычно людей из Беллерос освобождали от службы, когда они заводили детей, и то, только женщин. Мужчины оставались охотниками, пока физически были дееспособны. Конечно, была дискриминация, все это видели и знали, но общество было устроено так, что оно думало, что это – само собой разумеющееся, что людей из клана заставляли быть охотниками. Как еще вести охоту? Ведь без нас почти каждая вылазка на задания была смертельной – люди не могли заметить химер так быстро и заблаговременно, как мы. Только благодаря крови в наших жилах мы сделали охоту с минимальными людскими потерями возможной. Конечно же, всем было плевать на наши желания, если дело касалось собственной безопасности.

Мы прошли внутрь здания. Ничего примечательного – белые стены, вылизанные до блеска полы и запах медикаментов. Влад быстро оформил в регистратуре пропуск, и мы поднялись на третий этаж.

– Мне сказали, серьезных травм она не получила при недавней атаке, – успокаивал меня зáмкóм, пока мы подходили к нужной палате, – да и выглядела она вполне себе нормально, так что сильно не волнуйся.

Он повернул ручку двери, пропуская меня внутрь. Я думала он останется в коридоре, но он тоже зашел вслед за мной.

Палата была небольшая, на одного человека. Она была светлая, чистая, с милыми занавесками на окнах. Намного уютней чем наша комната, где мы жили.

Сестра пришла в себя. Она лежала, смотря в окно. Когда дверь открылась, она не сразу переключила на нас свое внимание, запоздало поворачивая голову. Как только она меня увидела, сразу же заплакала. Вася пережила слишком много для своих неполных двадцати лет, мне было жаль, что на нее столько всего свалилось. Я тут же подбежала к ней, обнимая:

– Ты как? Что-то болит?

– Я так испугалась! Мне сказали, меня сюда принес какой-то охотник, а о тебе и дедуле они ничего не знают! Уааа! – она плакала, вцепившись в меня.

– Ну, я, наверное, тут лишний. Подожду тебя в коридоре, – тихо сказал Влад и вышел.

– Значит, с вами все хорошо! А где дедуля? Почему тоже не зашел? – не унималась Василиса.

Я вздрогнула. Что мне ей сказать? Все ли будет хорошо, скажи я ей правду? А что я вообще должна сказать, что он…

И лишь в этот момент до меня дошло осознание того, что случилось. Я все это время пыталась не думать об этом, пыталась держаться, а теперь… теперь по моим щекам начали течь слезы, падая на плечи сестры.