Читать книгу: «История мировой цивилизации», страница 6

Глава XVII. Первые мореплаватели

Первые лодки и корабли стали употреблять двадцать пять или тридцать тысяч лет тому назад. Вероятно, человек начал передвигаться по поверхности воды с помощью обрубка дерева или надутой воздухом кожи никак не позднее начала Неолитического периода. В те времена Египта и Шумерии, с которых начинаются наши познания, с этой целью употреблялись плетеные корзины, просмоленные и обтянутые кожей. Такие лодки употребляются там и поныне. До сих пор такие же лодки употребляются в Ирландии и Уэльсе, а на полуострове Аляске лодки, сделанные из кожи морского котика, до сих пор пересекают Берингов пролив. С усовершенствованием орудий появились выдолбленные колоды. За этим, естественно, последовала постройка лодок и кораблей.

Возможно, что легенда о Ноевом ковчеге есть не что иное, как воспоминание о какой-нибудь ранней попытке кораблестроения, так же, как и история потопа, так широко распространенная среди народов мира, может быть воспоминанием о затопленной долине Средиземного моря.

На Красном море появились корабли задолго до постройки пирамид. На Средиземном море и в Персидском заливе они появились уже за 7000 лет до P. X. В большинстве случаев это были рыбачьи суда, но некоторые из них были уже торговыми или разбойничьими, ибо, зная то, что мы знаем о человечестве, мы можем смело предположить, что первые моряки грабили там, где могли, и торговали лишь там, где были вынуждены к этому.

Моря, по которым пустились эти первые корабли, были морями средиземными, на которых ветер дул лишь по временам, и на которых часто целыми днями царил мертвый штиль, так что употребление парусов не развилось дальше вспомогательной службы. Только в продолжение последних четырехсот лет создалось хорошо оснащенное океанское парусное судно. Судна Древнего Мира были, главным образом, гребные, державшиеся берега и заходившие в гавань при первых признаках непогоды. По мере превращения этих суден в большие корабли возрастала потребность в пленниках, употребляемых как рабы на галерах.

Мы уже отметили появление семитических народов, как кочевников и бродячих племен в области Сирии и Аравии; отметили, как они покорили Шумерию и основали сначала Аккадийскую, а потом Первую Вавилонскую Империю. На западе те же самые семитические народы пустились в мореплавание. Они основали ряд портовых городов по восточному побережью Средиземного моря, из которых важнейшими были Тир и Сидон; а во времена Хаммурапи в Вавилоне они, как купцы, путешественники и колонизаторы, рассеялись по всему бассейну Средиземного моря. Эти морские семиты назывались финикийцами. Они обосновались, главным образом, в Испании, вытеснив старое население иберийских басков, и посылали оттуда через Гибралтарский пролив побережные экспедиции; они основали колонии на северном побережье Африки. Позднее нам придется много говорить о Карфагене, одном из этих финикийских городов.

Но финикийцы не были первым народом, имевшим галеры на водах Средиземного моря. На островах и по берегам моря существовал уже целый ряд крупных и мелких городов, принадлежавших племени, или племенам, по-видимому, родственным по крови и по языку баскам на западе и египтянам и берберам на востоке, а именно, эгейским народам. Народы эти не следует смешивать с греками, которые в историю нашу вступают значительно позднее. Они жили в до-греческую эпоху, но у них были города в Греции, Малой Азии, Микенах и Трое, и у них было большое богатое поселение в Кноссе на острове Крите.

Только за последние пятьдесят лет трудами археологов были выяснены размер и степень цивилизации эгейских народов, а Кносс тщательно исследован. К счастью, на месте Кносса не возник впоследствии столь большой город, чтобы уничтожить старые развалины, и, таким образом, он является нашим главным источником сведений об этой, когда-то почти забытой, цивилизации. Начало истории Кносса восходит к началу истории Египта. Обе страны деятельно торговали через море за 4000 лет до P. X. Около 2500 лет до P. X., т. е. между царствованием Саргона I и Хаммурапи критская цивилизация достигла своего зенита.

Кносс был не столько город, сколько огромный дворец Критского царя и его народа. Он даже не был укреплен. Укрепили его лишь позднее, когда финикийцы стали сильны и новое, более страшное, племя морских разбойников – греков – появилось на море с севера.

Царь назывался Миносом, так же как египетский назывался фараоном; он жил во дворце, снабженном водопроводом, с ваннами и тому подобными удобствами, которых мы не встречаем ни в одной из других древних развалин. Там он устраивал огромные пиры и праздники. Бывали даже бои быков, удивительно похожие на бой быков, существующий теперь в Испании; даже в одежде бойцов можно найти сходство; были и гимнастические представления; женская одежда была по духу своему удивительно близка к современной; женщины носили корсет и платье с оборками. Посуда, материи, скульптура, живопись, драгоценности, работы из слоновой кости и металла и инкрустации критян были часто поразительно красивы. У них также была своя система письма, но нам еще предстоит расшифровать ее.

Эта счастливая, залитая Солнцем, культурная жизнь длилась несколько десятков веков. Около 2000 лет до P. X. Кносс и Вавилон населял многочисленный, обеспеченный, культурный народ, жизнь которого была, по-видимому, чрезвычайно приятной. У него были театральные представления и религиозные праздники, за ним ухаживали домашние рабы; промышленные рабы доставляли ему доходы. Залитая Солнцем, окруженная синим морем жизнь этих людей в Кноссе была, казалось, очень обеспеченной. Египет с его полуварварскими царями-пастухами, вероятно, считался в те дни страной упадка, и если кто-нибудь интересовался политикой, он не мог не заметить, как семитические народы распространялись, по-видимому, повсюду: они управляли Египтом; управляли отдаленным Вавилоном; на верховьях Тигра строили Ниневию; мореплаватели их доходили до Столбов Геркулесовых (Гибралтарский пролив), основывая на этих дальних побережьях свои колонии.

Были, по-видимому, в Кноссе и деятельные, любознательные умы, потому что позднее греки рассказывали легенды о каком-то искусном критском художнике Дедале, который пробовал построить летательную машину, быть может, что-то вроде парашюта, который опрокинулся и упал в море.

Интересно отметить не только сходство, но и некоторые различия между жизнью Кносса и нашей. Для какого-нибудь критянина, жившего за 2500 лет до P. X., железо было редчайшим металлом, который падал с неба, и было скорее любопытным явлением, нежели полезным предметом, потому что в те времена было известно только метеорное железо и еще не умели добывать его из руды. Сравните это с современным положением, когда железо царит повсюду. Лошадь также была для критянина легендарным существом, чем-то вроде усовершенствованного осла, живущего в суровых северных странах, далеко за Черным морем. Для него цивилизация сосредоточивалась в Эгейской Греции, Малой Азии, где лидийцы, карийцы, и жители Трои вели жизнь, похожую на его жизнь и, вероятно, говорили на родственном языке. Существовали и финикийцы, и эгейцы, поселившиеся в Испании и северной Африке, но по его представлению это были очень отдаленные местности. Италия все еще была пустынной страной, покрытой дремучими лесами: смуглокожие этруски еще не переселились туда из Малой Азии. Быть может, когда-нибудь критянин, спустившись в гавань и увидев пленника, привлекшего его внимание своей белой кожей и голубыми глазами, попытался бы заговорить с ним и получил бы ответ на непонятном для него наречии. Существо это, происходившее откуда-то из-за Черного моря, казалось бы ему совсем темным дикарем. Но, в действительности, это был бы человек арийского племени, принадлежавший к расе и культуре, о которой нам скоро придется много говорить, а странному наречию его было суждено в будущем разделиться на санскритский, персидский, греческий, латинский, немецкий, английским и большинство других главных языков мира.

Таков был Кносс в своем расцвете культурной, предприимчивой, оживленной и счастливой жизни. Но около 1400 лет до P. X. на него обрушилось бедствие, неожиданно разрушившее это благосостояние. Дворец Миноса был разбит, и с тех пор, и до сего времени, развалины его никогда не восстанавливались. Мы не знаем, как случилось это несчастье. Раскопки указывают на следы возможного грабежа и пожара. Но также были найдены и следы разрушительного землетрясения. Быть может, природа разрушила Кносс, а греки докончили то, что было начато землетрясением.

Глава XVIII. Египет, Вавилон и Ассирия

Египтяне не особенно охотно сносили иго семитических царей-пастухов, и, приблизительно за 1600 лет до P. X., они энергичным патриотическим восстанием изгнали этих чужеземцев. Наступила новая эпоха возрождения для Египта, период, названный египтологами Новой Империей. Египет, в котором до вторжения Гиксов не замечалось тесной сплоченности, после их изгнания стал единым, сильным государством. Пройденная школа порабощения и восстания пробудила полностью его воинственный дух. Фараоны превратились в нападающих победителей. К этому времени в их распоряжении находились уже боевые кони и колесницы, введенные Гиксами. В царствование Тутмоса III и Аменофиса III владычество Египта простиралось далеко вглубь Азии, вплоть до Евфрата.

С этого времени начинается тысячелетняя война между некогда совершенно обособленными цивилизациями Месопотамии и Нила. В начале первенство оставалось за Египтом. Великие династии – 17-я, включающая правление Тутмоса III, Аменофисов (Аменхотепов) III и IV и великой царицы Хатасу (Хатшепсут), и 19-я, в которой Рамзес II, бывший, по мнению некоторых авторитетов, фараоном при Моисее, царствовал в продолжение шестидесяти семи лет, – подняли Египет до высокой степени благосостояния. В промежутках в Египте бывали также периоды упадка: порабощение сирийцами и, позднее, порабощение эфиопами, пришельцами с юга. В Месопотамии установилось владычество Вавилона; впоследствии хеттиты и сирийцы из Дамаска временно достигли первенства. Сирийцы также временно покорили Египет. Счастье ассирийцев в Ниневии было неустойчиво: временами город этот бывал порабощен. Временами ассирийцы владычествовали над Вавилоном и нападали на Египет. Размеры этой книги не позволяют нам остановиться более подробно на походах и передвижениях египетских войск и войск различных семитических государств Малой Азии, Сирии и Месопотамии. Эти войска сопровождались целыми полчищами колесниц, ибо к этому времени употребление лошади распространилось из Средней Азии на все древние цивилизации, хотя пока еще только для целей войны и парада.

Из туманного прошлого тех отдаленных времен выступают великие завоеватели и снова исчезают: Тушратта – царь Митанарский, завоевавший Ниневию; Тиглат Пилессер I из Ассирии, завоевавший Вавилон. Наконец, военное первенство укрепилось за ассирийцами. В 745 году до P. X. Тиглат Пилессер III завоевал Вавилон и основал, так называемую, Ново-Ассирийскую империю. К этому времени употребление железа, знакомое вначале лишь на севере, стало уже известным и здесь. Первыми стали употреблять его хеттиты, предшественники армян; они же научили применению его и ассирийцев; а один из ассирийских узурпаторов, Саргон II, вооружил им свои войска. Ассирия первая начала проповедовать учение крови и железа. Сын Саргона – Синаххериб – довел свои полки до границ Египта и был побежден не военной силой, а чумой. Внук Синаххериба – Ашшурбанапал (известный в истории под именем Сарданапала) окончательно покорил Египет в 670 году; но к тому времени Египет уже был страной побежденной, находящейся под владычеством Эфиопской династии. Сарданапал лишь занял место другого завоевателя.

Если бы в нашем распоряжения находились целые серии политических атласов, мы увидели бы, что Египет то разбухал, то съеживался, подобно амебе под микроскопом. Мы увидели бы разнообразные семитические государства – вавилонян, ассирийцев, хеттитов и сирийцев – возникающие и исчезающие, взаимно поглощающие и опять извергающие друг друга. На западе Малой Азии находились мелкие Эгейские государства, вроде Лидии, со столицей Сардами и Карии. Но приблизительно после 1200 года до P. X., а может быть, и ранее, новые имена появляются на карте Древнего мира, вторгаясь в него с северо-востока и северо-запада. То были имена варварских племен, вооруженных железным оружием и употребляющих колесницы, запряженные конями; племена эти сделались бичом Эгейской и Семинической цивилизаций северных окраин. Все они говорили на различных наречиях, происходящих от одного и того же языка – Арийского.

К северо-востоку от Черного и Каспийского морей появляются персы и мидяне. В современных тому времени летописях к последним примешивались скифы и сарматы. С северо-востока и северо-запада пришли армяне; с северо-запада, из-за морей, через Балканский полуостров, появились киммерийцы, фригийцы и эллинские племена, которые мы называем греками. Эти арийцы, как восточные, так и западные, были хищниками и разбойниками, нападали на границы и грабили города. Все эти племена были родственны и схожи между собой. Это были выносливые пастухи, обратившиеся в разбойников. На востоке они были только хищниками и грабителями, но на западе они завоевывали города, вытесняя из них цивилизованные эгейские народы. Положение эгейских народов стало настолько безвыходно, что они стали приискивать себе новую родину за пределами населенных арийцами областей. Некоторые из них искали себе пристанища в области, образованной дельтой Нила, но здесь встретили отпор со стороны Египта. Некоторые, например, этруски, по-видимому, покинули Малую Азию для того, чтобы основать государство в лесных дебрях Средней Италии; некоторые строили города на юго-восточном побережье Средиземного моря и впоследствии образовали народ, известный под названием филистимлян.

Об этих арийцах, которые так неожиданно появляются среди древней цивилизации, мы будем еще говорить в другом месте. Здесь мы только отметим те сдвиги и переселения, которые произошли в местах древних цивилизаций вследствие начавшегося между 1600 и 600 годом до P. X. постепенного и постоянного наплыва из северных лесов и пустынь этих арийских варваров.

В другом месте нам придется говорить о другом небольшом семитическом народе – евреях, который жил в горах за Финикийским и Филистимлянским побережьем и к концу означенного периода начал приобретать мировое значение. Он создал литературу, имевшую огромное значение для будущей истории: собрание книг, историй, поэм, книг премудрости и пророческих предсказаний – еврейскую библию.

В Месопотамии и Египте нашествие арийцев произвело глубокие перемены не ранее, чем за 600 лет до P. X. До этого времени бегство эгейцев перед наступлением греков и даже разрушение Кносса, вероятно, очень мало волновало какого-нибудь жителя Египта или Вавилона. В этих государствах – колыбелях нашей цивилизации – династии возвышались и исчезали, не нарушая обычного течения человеческой жизни: только из века в век, медленно возрастали сложность и утонченность жизни. В Египте вместо сохранившихся памятников более древних времен (пирамиды и тогда уже насчитывали почти 3000 лет давности и, как и в наши дни, показывались иностранцам, как достопримечательность) появляются новые великолепные постройки; особенно блистает ими 17-я и 19-я династии. Величественные храмы в Карнаке и Луксоре относятся к этому времени. Главные памятники в Ниневии – величественные храмы, крылатые быки с человеческими головами, барельефы царей, колесниц, львиных охот относятся к периоду времени между 1600 и 600 лет до P. X. В эту эпоху возникает также большинство великолепных построек Вавилона.

У нас сохранились многочисленные письменные памятники Месопотамии и Египта: деловая отчетность, рассказы, поэмы и частная переписка. Мы знаем, что жизнь зажиточных и влиятельных людей в таких городах, как Вавилон или египетские Фивы, была и тогда почти такой же утонченной и роскошной, как жизнь современных нам обеспеченных классов общества. Жизнь таких людей протекала в благоустроенной и пышной обстановке. Они жили в прекрасных, роскошно обставленных и разукрашенных домах; одевались в богатые ткани и украшались драгоценностями; у них были пиры и празднества; они услаждали друг друга пением и танцами; окружали себя вымуштрованными рабами; у них были также доктора и зубные врачи. Путешествовали они еще немного и недалеко, но экскурсии в лодках по Нилу и Евфрату были их обычным летним развлечением. Вьючным животным их служил осел, – лошадь употреблялась лишь в колесницах для войны и в торжественных случаях; мулы только начинали вводиться, а верблюд хотя и был известен в Месопотамии, но еще не появлялся в Египте. Железо употреблялось еще редко; гораздо больше были распространены медь и бронза. Тонкое льняное полотно, бумажные и шерстяные ткани были известны, но шелковые еще не встречались. Было известно и стекло, которое великолепно раскрашивалось, но выделывались из него обычно лишь очень небольшие вещи; прозрачного стекла еще не было совсем. Не употреблялось оно и для целей оптики. В зубах у людей бывали золотые пломбы, но очков они еще не носили.

Существенная разница между жизнью древних Фив и Вавилона и нашей жизнью состоит в том, что у них не было чеканных денег. Почти вся торговля велась товарообменом. В финансовом отношении Вавилон далеко опередил Египет. Золото и серебро употреблялось для обмена и сохранялось в слитках. Банкиры существовали уже и тогда, когда еще не чеканили денег. Они накладывали свой штемпель на слитки драгоценного металла и обозначали их вес. Купец или путешественник брали с собой эти драгоценные слитки, чтобы расплачиваться. Большинство прислуги и рабочих были рабами, которым жалованье выплачивалось натурой, а не деньгами. С введением денег рабство пошло на убыль.

Современный посетитель этих главных городов древнего мира ощутил бы недостаток двух существенных предметов питания: там не было ни кур, ни яиц. Повар-француз был бы несчастным существом в Вавилоне. Эти продукты появились с востока, только к концу последней Ассирийской империи.

Религиозный ритуал, как и все остальное, принимал постепенно более мягкие формы. Человеческие жертвы, например, давно из него исчезли. Они были заменены принесением в жертву животных или статуэток, сделанных из хлеба. (Но финикийцев и особенно граждан Карфагена – самого крупного поседения в Африке – впоследствии все же обвиняли в человеческих жертвоприношениях). Когда в древние времена умирал великий вождь, обычай требовал принесения в жертву жен и рабов и преломления над его могилой меча и лука, чтобы он мог явиться в мир духов вооруженный и со свитой. В Египте от этой мрачной традиции сохранился очень ценный для нас обычай: вместе с покойником зарывали в землю модели дома, лавки, изображения слуг и домашних животных; они дают нам возможность получить самое наглядное представление о полной довольства культурной жизни этого древнего народа за три или более тысячи лет назад.

Таков был древний мир до прихода из северных лесов и долин арийцев. В Индии и Китае мы видим схожее развитие. В великих долинах этих областей разрастались земледельческие города-государства, населенные коричневокожим народом, но, по-видимому, в Индии они развивались и укреплялись менее быстро, чем города-государства Месопотамии и Египта. Они скорее стояли на уровне древних шумерийцев или цивилизации майя в Америке. Китайским ученым еще предстоит привести историю Китая в более современный вид, очистив ее от легендарных элементов. По всей вероятности, в эти времена Китай стоял на более высоком уровне развития, чем Индия. Одновременно с 17-й Египетской династией в Китае тоже существовала династия императоров – династия Шан. То были императоры-жрецы, властвующие над слабо спаянными государствами вассальных им королей. Главной обязанностью этих первых императоров было принесение соответствующих периодических жертвоприношений. Прекрасные бронзовые сосуды сохранились со времени династии Шан. Красота и совершенство их исполнения заставляют вас признать, что производству их должны были предшествовать многие века цивилизации.

Глава XIX. Первобытные арийцы

Четыре тысячи лет назад, т. е. около 2000 лет до P. X., центральная и юго-восточная части Европы и центральная Азия были, по всей вероятности, теплее, влажнее и более густо покрыты лесами, нежели теперь. В этой местности бродили группы племен, большею частью белокурой и голубоглазой северной расы. Племена эти были настолько родственны друг другу, что от Рейна до Каспийского моря могли объясняться на различных наречиях одного общего языка. В то время они, по-видимому, были настолько немногочисленны, что о существовании их даже не подозревали ни вавилоняне, получившие законодательство от Хаммурапи, ни древняя, культурная страна – Египет, который в те дни впервые испытывал всю горечь порабощения.

Этим северным племенам суждено было сыграть выдающуюся роль в мировой истории. Они жили в лесистых местностях и расчищали их; лошадей у них еще не было, но зато был рогатый скот. Перекочевывая с места на место, они складывали свои пожитки на грубо груженные телеги или арбы, запряженные волами; когда они предполагали пробыть более продолжительное время на одном месте, то они строили лачуги из земли и ветвей. Они сжигали тех покойников, которым хотели оказать почести, а не хоронили их со всякими обрядами, как это делали народы смуглые. Пепел своих великих предводителей они собирали в урны и насыпали над ними большие круглые холмы. Эти холмы, встречающиеся повсюду в северной Европе, называются «круглыми курганами». Смуглые народы, предшественники белокурых, не сжигали своих покойников, а хоронили их в сидячем положении в продолговатых холмах, называемых «продолговатыми курганами».

Арийцы сеяли пшеницу, пахали на волах, но они не обосновывались около своих посевов. Они снимали урожай и двигались дальше. Они были знакомы с бронзой, и приблизительно за 1500 лет до P. X., у них в обращении находят и железо. Быть может, они-то и стали впервые плавить железо. Приблизительно к тому же времени относится появление лошади – вначале она употреблялась только как упряжное животное. Общественная жизнь этих народов не сосредоточивалась около храма, как жизнь более оседлых народов, живших вокруг Средиземного моря; они управлялись не столько жрецами, сколько вождями. Общественный строй их основывался не на подчинении царю и первосвященнику, а на первенстве знатных семей; с очень давних времен они выделяли некоторые прославившие себя семьи, создав, таким образом, касты знати и вождей.

Народы эти были музыкальны. Они оживляли свои странствования разными празднествами, во время которых предавались пьянству, а особого рода певцы – поэты услаждали их песнями и декламацией. До времени столкновения их с цивилизованными народами они не умели писать, так что память этих певцов была для них своего рода живой литературой. Этот обычай декламации во время пиров очень способствовал созданию прекрасного выразительного языка, и этому, по всей вероятности, нужно приписать последующее распространение арийского языка. Каждый арийский народ кристаллизовал свою историю в былинах, сказаниях, сагах и ведах – как назывались они у различных народов.

Общественная жизнь их сосредоточивалась вокруг домашнего очага вождей. В тех местах, где они временно обосновывались, хоромы вождей часто представляли собой очень обширное деревянное здание. По всей вероятности, существовали постройки для скота и других хозяйственных надобностей; но у большинства арийских народов главное помещение в хоромах вождя представляло общее средоточие, куда все сходились пировать, слушать певцов и принимать участие в играх и спорах. Дом вождя был окружен сараями и конюшнями. Для ложа предводителя, его жены и некоторых домочадцев отделялась несколько возвышенная часть помещения, или же они спали на верхней галерее; простолюдины спали где и как попало; в Индии спят так и по сие время. Среди племени господствовал своего рода патриархальный коммунизм; только оружие, украшения, инструменты и т. п. являлись предметами личной собственности. Вождь владел скотом и пастбищами, защищая общие интересы; леса и реки не принадлежали никому.

Таковы были обычаи народов, разраставшихся и размножавшихся на больших пространствах Центральной Европы и на западе Центральной Азии одновременно с развитием великих цивилизаций Месопотамии и Нила. Народы эти, во втором тысячелетии до P. X., начинают со всех сторон теснить гелиолитические народы. Они проникли во Францию, Великобританию и Испанию. Двумя широкими потоками двигались они на запад. Первые из этих народов, достигших Великобритании и Ирландии, были вооружены бронзовым оружием. Они уничтожили и подчинили себе народ, воздвигший громадные каменные сооружения в Карнаке, в Бретани, в Стоунхендже и Эйвбери, в Англии. Они проникли в Ирландию. Их называют гойдельскими кельтами. Вторая волна народов, родственных первым, но, быть может, не без примеси других рас, принесла в Великобританию железо. Эта волна народов называется британскими кельтами. От их наречия происходит язык Уэльса.

Родственные кельтские племена продвигались на юг, в Испанию, сталкиваясь не только с гелиолитическими басками, которые все еще занимали страну, но и с финикийскими колониями побережья. Целая группа племен, тесно связанных с ними, – италийцы – продвигалась вниз по еще дикому лесистому Апеннинскому полуострову. Не всегда они оставались победителями.

В VIII веке до P. X. впервые появляется в истории имя Рима, торгового города на берегах Тибра, населенного арийскими латинянами, но находящегося под владычеством этрусской аристократии и царей.

На противоположном краю области, занятой арийцами, такое же продвижение народов совершалось в южном направлении. Арийские народы, говорящие на санскритском языке, более чем за тысячу лет до P. X. спустились вниз через западную часть северной Индии. Здесь они столкнулись с туземной цивилизацией черного народа – дравидов. От них они многому научились. Другие арийские племена, по-видимому, распространились в гористой местности Центральной Азии, далеко на восток от области, обитаемой этими народами в настоящее время. В восточном Туркестане до сих пор встречаются белокурые, голубоглазые северные племена, но говорят они теперь на монгольских наречиях.

Между Черным и Каспийским морями древние хетты были вытеснены и «арийнизованы» армянами за 1000 лет до P. X., и ассирийцы и вавилоняне уже знали о существовании на их северо-восточных границах угрожающих им новых воинственных варваров, группы племен, из которых наиболее известны имена: скифов, мидян и персов.

Но первое серьезное нападение на самое сердце древней мировой цивилизации было произведено арийцами через Балканский полуостров. Уже в течение многих столетий, почти за тысячелетие до P. X., они продвигались на юг и перебирались в Малую Азию. Первой появилась там группа племен, из которых самыми выдающимися были фригийцы; за ними последовали греки – эолийцы, ионийцы и дорийцы. За тысячу лет до P. X. они стерли древнюю эгейскую цивилизацию как на греческом материке, так и на греческих островах. Города Микены и Тиринф были уничтожены и Кносс почти заброшен. Более, чем за 7000 лет до P. X. греки сделались мореплавателями: они поселились на Крите и Родосе и основали колонии в Сицилии и на юге Италии, подобно разбросанным по всему побережью Средиземного моря торговым городам Финикии.

Итак, в то время, как Тиглатпалассар III, Саргон II и Сарданапал властвовали в Ассирии, воевали с Вавилоном, Сирией и Египтом, арийский народ перенимал систему цивилизации, перерабатывая ее для своих целей, в Италии, Греции и северной Персии. Все содержание истории, начиная с IV века до P. X. и в продолжение последующих шести веков, есть ничто иное, как история усиления власти и предприимчивости арийского народа и покорения им Древнего мира, как семитического, так и эгейского и египетского. С внешней стороны победа осталась всецело за арийцами; но борьба между арийским, семитическим и египетским мировоззрением и культурой продолжалась еще долго и после того, как первенство перешло в руки арийцев. В действительности эта борьба проходит через всю историю и, до известной степени, продолжается и по сие время.