Читать книгу: «О нефрите и драконах», страница 4

Глава 5

Инь не видела Е-яна с того дня, как поселилась в его владениях. На ее вопросы слуги неизменно отвечали, что бейл занят государственными делами, покинул дом на рассвете и вернется лишь после заката. Целую неделю она тревожилась, гадая, не забыл ли он о ней. Может быть, предложение попытать счастья в Гильдии было шуткой и Лэгуй вот-вот вышвырнет ее на улицу.

Но Е-ян не забыл.

– Зачем он послал за мной? – допытывалась девушка у Орочи, спеша за ним по запутанным переходам. Она только что закончила ужинать, когда он возник в дверях ее жилища, заявив, что бейл требует ее к себе в кабинет.

– Не мне спрашивать о намерениях нашего господина, – ответил Орочи, но в его улыбке сквозило извинение.

Сквозь круглую арку они прошли в тихий дворик с бамбуковыми зарослями и направились к двухэтажной беседке в углу.

Орочи постучал.

– Мой бейл, к вам молодой господин Аньхуэй.

– Пусть поднимется, – послышался мягкий голос Е-яна.

Дверь скрипнула, открываясь. Орочи ткнул пальцем в сторону лестницы.

– Я буду ждать вас здесь и отведу в ваши покои, когда вы закончите, – сказал он.

Инь шагнула внутрь и бесшумно поднялась на второй этаж.

В отличие от богато отделанного павильона Хризантем – на гостей надо было производить впечатление, – интерьер личного кабинета Е-яна был гораздо проще. На стенах висело несколько рисунков тушью. На полках розового дерева были аккуратно разложены книги и свитки. В центре комнаты на квадратном столе из красного дерева лежала развернутая карта территорий Аньтажань и соседней Империи.

Е-ян сидел у открытого круглого окна, закинув ногу на ногу, и изучал лежащий перед ним гобан – доску для игры в го. В одеянии полуночно-синего цвета с серебряной вышивкой в виде клубящихся облаков он казался умиротворенным. Его задумчивая поза напомнила Инь грациозного снежного барса, которого она однажды видела на Хуайжэне. Длинные косы сегодня не были стянуты кольцом, а свободно спадали на спину. Когда она вошла, он не поднял глаз.

– Подойди и взгляни сюда, – приказал он.

Инь подошла ближе и вгляделась в позицию. Е-ян держал между пальцами белый камень, не отрывая взгляда от доски.

– Если я поставлю его сюда, – он постучал камнем по клетке, – то буду в безопасности по крайней мере следующие пять ходов, а через десять смогу выиграть партию. – Он пошевелил пальцами и постучал по второму квадрату, который был угрожающе окружен черными камнями. – Но если я сделаю ход сюда, то смогу выиграть всего за два. Проблема в том, что, если мой противник изберет не тот ход, которого я ожидаю, уже в следующем я могу потерять все.

– Даже в первом варианте нет никакой гарантии победы к десятому ходу. Вы всего лишь дадите сопернику больше шансов переломить ход игры, – ответила Инь.

– Так ты считаешь, что стоит рискнуть?

– Зловещая картина, – сказала она, проводя пальцами по ряду черных камней, – но вы ведь уже заглянули на несколько ходов вперед, не так ли? «Жаждать шанса, не имея смелости рискнуть, наивно». Так говорил отец.

Е-ян улыбнулся.

– Твой отец был мудр, – заметил он.

Он положил белый камень на клетку, окруженную черными. Инь достала из бамбуковой чаши черный камень и положила его на пустую клетку рядом с белой. Партия была окончена.

– Странный способ меня поддержать, – заметил Е-ян.

Инь не слушала. Она достала еще один черный камень и крепко сжимала его в кулаке. От камешка струилась знакомая аура тепла.

– Это хотанский нефрит, – пробормотала она.

– Да, – ответил бейл. – Мне нравится, что от него исходит тепло, когда его меньше всего ждешь.

Он жестом указал на свободное место по другую сторону доски для го.

– Садись, – сказал он, затем налил у приставного столика две чашки чая, поставив одну перед ней.

В воздухе витал тонкий цветочный аромат чая Тегуаньинь.

– Здесь часто встречается хотанский нефрит? – спросила Инь, гадая, не может ли быть нефрит в этом наборе го связан с кулоном убийцы.

– Я бы не сказал, но в домах вельмож нередко можно найти один-два экземпляра. Нам поставляют его из Жунчэна, одного из главных торговых портов Империи. Этот набор го был подарен Императором Верховному главнокомандующему во время прошлогоднего праздника Солнцестояния.

Е-ян взял в руки белый камень и поднес его к свету, чтобы разглядеть как следует.

– И как он оказался здесь?

– Я попросил его в награду за то, что отогнал пиратов от южного побережья. – Он принялся раскладывать камни в чаши по цветам: черные и белые, черные и белые, аккуратно и методично.

Инь изогнула бровь в удивлении.

– Верховный главнокомандующий хотел наградить вас, а вы попросили… набор для игры?

Ей доводилось слышать, что с каждым годом пираты представляли все большую угрозу.

Кое-где в приграничных улусах Империи жизнь под пятой неумелых и продажных чиновников становилась невыносимой, и многие уходили в море, становясь пиратами. Парадокс: страна богата и плодородна, а ее жители угнетены и бедны.

Пираты не вызывали у нее восхищения, но их корабли были прекрасны. В дневниках отца она видела наброски этих грозных и одновременно великолепных машин – узких, стройных кораблей с массивными винтами на корме, рассекающими воду, как нож мясника. Они поднимались из морской бездны, когда этого меньше всего ожидали, словно глубоководное чудовище, пробуждающееся ото сна.

Уголки губ Е-яна приподнялись чуть выше.

– Чем плох набор для го? Он охотно подарил его, а я с радостью принял, – сказал он. – Почему тебя заинтересовал нефрит? Ты где-то видела его раньше?

Инь покачала головой и быстро положила камень обратно на доску. Кулон из черного нефрита, прижатый к груди, словно прожигал тело насквозь. Она увлеклась, забыв, что опасно раскрывать слишком много.

– Мне просто любопытно. Я никогда раньше не держала в руках теплого нефрита, – солгала она.

Е-ян отпил глоток из чашки.

– Завтра в Гильдии начинаются вступительные испытания.

– Уже завтра? – пискнула она.

Так как ее выдвинул в соискатели сам Е-ян, она не подавала прошение лично и потому не имела возможности узнать об испытании больше, в том числе о времени его начала.

– Нервничаешь? – спросил Е-ян, скривив губы. – Я сознаю, что, возможно, несколько поторопился, когда предложил тебе участие по моему мандату. Я просто хотел помочь, ведь лучшего кандидата у меня все равно не было. И мне показалось, что нельзя позволить пропасть твоему таланту. Но испытания в Гильдии – серьезный риск, особенно учитывая, что ты выступаешь под маской другого человека. Ты точно этого хочешь?

Он пристально смотрел на нее, и Инь потребовалась вся ее решимость, чтобы выдержать его взгляд и не отвести глаза. До сих пор ей в жизни не встречались люди с глазами цвета пасмурного неба, в которых изредка вспыхивали искры-молнии – опасные, но завораживающие.

Она кивнула, все же отводя взгляд.

– Я хочу вступить в Гильдию.

Она не просто хотела – ей это было необходимо. Она содрогнулась при воспоминании об иссеченном шрамами убийце и девятихвостой лисице, которая чуть не разорвала ее в клочья на острове Муцзы. Убийца ее отца и тот, кто за ним стоит, все еще где-то здесь. Возможно, в стенах Гильдии она будет в большей безопасности.

– Хорошо, – ответил Е-ян, сцепив руки в замок. – Не знаю, много ли тебе известно о Гильдии и вступительных испытаниях, но уверяю тебя – что бы ты ни слышала, они куда сложнее. Репутация Гильдии возникла не на пустом месте.

– Я справлюсь. Я не боюсь, – ответила Инь. – Отец научил меня всему, что знал сам.

Ее отец – лучший на свете, и он хорошо ее обучил. У нее не было причин сомневаться в собственном мастерстве.

Е-ян провел пальцем по ободку своей чашки.

– Не сомневаюсь, – сказал он, – но таланта и уверенности может быть недостаточно. У Гильдии есть свои недостатки, свои темные стороны, и накал соперничества порой толкает хороших людей на плохие поступки. Немного осторожности не помешает.

Инь почувствовала в его голосе искреннее беспокойство. Молодой бейл обладал скромным обаянием, которое она редко встречала в юношах. Парни из ее деревни были либо грубыми силачами, как ее брат Вэнь, либо самовлюбленными глупцами. Бейл напомнил ей отца, когда тот расчесывал длинные локоны матери, – она наблюдала эту картину в раннем детстве.

Она поскорее выкинула эту ассоциацию из головы.

– Испытание учеников состоит из трех этапов, – объяснял тем временем Е-ян, – разум, сердце и душа. В течение шести месяцев ты будешь брать уроки у наставников, изучая материалы, дизайн, строительство, историю и стратегию, и использовать полученные знания для прохождения трех испытаний, по одному в конце каждых двух месяцев. Кандидатов, не выполнивших требования на любом этапе, немедленно отсеивают.

– Сколько человек доходят до конца?

– Не более трех из ста человек на старте. В прошлом году Гильдия приняла только одного.

– Одного! – сдавленно пискнула Инь. Ее уверенность немного пошатнулась.

– Рано об этом беспокоиться, – сказал Е-ян и ободряюще улыбнулся. – Завтра, оказавшись на территории Гильдии, ты сможешь лучше разобраться, как обстоят дела и кто твои конкуренты. Поверь, они попытаются любым способом запугать тебя и захотят твоего поражения. Но, раз уж решилась на этот шаг, не сдавайся. – Он поднял последний белый камень, который все еще оставался на доске, – победную фишку – и принялся крутить ее в пальцах. – Ты сама сказала: возможность сопряжена с риском, и надо иметь мужество рискнуть.

На следующее утро повозка Четвертого бейла прокатилась под сводом огромной арки и въехала в обширный каменный двор, который вел к бесконечному лестничному маршу. На вершине лестницы виднелось внушительное сооружение, мрачный ансамбль в унылых серых тонах, больше напоминающий военную крепость, чем учебное заведение. Это и была столь почитаемая Гильдия инженеров, и стоило им пройти в ее ворота, как яркий, пестрый городской пейзаж Фэя остался в прошлом.

У подножия лестницы была установлена небольшая будка, где два писца проверяли бумаги у кандидатов всех мастей и размеров, выстроившихся в длинную очередь. Инь рассматривала соперников из-за занавесок повозки.

– Может, мне пора выйти? – спросила она, нервно поправляя одежду. Перед отъездом из дома бейла она несколько раз проверила свое отражение в зеркале, чтобы удостовериться, что сможет слиться с другими кандидатами: волосы были заплетены, как принято у мужчин, стройная фигура скрыта под слоями туго намотанной ткани, но все равно у нее сосало под ложечкой.

– Лэгуй все уладит, – ответил Е-ян, вращая на указательном пальце нефритовое кольцо. – А пока подожди здесь.

Инь не знала, чего они дожидаются, но послушно сидела в повозке и видела, как Лэгуй без очереди подошел к писцам. Они было проявили неудовольствие, но хмурые взгляды сменились льстивыми улыбками, как только Лэгуй показал им белый нефритовый кулон: видимо, его приняли за члена семьи Четвертого бейла.

– Аньхуэй Минь из клана Хуайжэнь Аньхуэй, – громко объявил более худощавый писец, как он делал для всех прочих кандидатов. Парочка обменялась любопытными взглядами, затем тот, что был покрупнее, торопливо записал имя и родовую принадлежность в свою регистрационную книжицу.

Лэгуй получил прямоугольный деревянный знак и торопливо отнес его в повозку, сунув через окно Инь прямо в руку.

– Поздравляю, – чуть улыбнулся Е-ян. – Теперь ты официально кандидат в подмастерья Гильдии инженеров.

Инь разглядывала кулон, лежавший на ладони, и указательным пальцем проводила по бороздкам, вырезанным в сандаловом дереве, которые образовывали иероглифы «Гильдия инженеров». От кулона исходил тонкий аромат, напомнивший ей о благовониях, которые отец обычно поджигал в своей мастерской.

Вдалеке трижды зазвонил колокол.

– Идем, пора, – скомандовал Е-ян, поднимая занавеску, чтобы выйти из кареты. Инь привязала деревянный кулон к поясу и последовала за бейлом.

Выйдя на воздух, Инь обнаружила, что их паровая повозка – не единственная во дворе. На стоянке были еще три, одинаково роскошные и величественные, с отполированными крышами, сверкающими в солнечных лучах. Их пассажиры тоже только что вышли и направлялись к подножию ступеней.

– Е-ян, – громогласно окликнул бейла грузный человек в бордовом шелковом халате на пуху с воротником и манжетами из черного меха. Большая часть его головы была выбрита – по столичной моде, как заметила Инь, – а оставшаяся копна волос была заплетена в одну косу на затылке. Он подошел к Е-яну и покровительственно похлопал его по спине.

– Я слышал, ты только что вернулся из Цзюйваня. Вот уж не думал, что в этом году ты сунешь нос в испытания Гильдии.

Он улыбался и говорил дружелюбно – пожалуй, даже слишком дружелюбно.

– Эрдао, – поприветствовал его Е-ян.

– Ты всегда такой серьезный, мальчик, – сказал Эрдао достаточно громко, чтобы его услышали все вокруг. – Не мешает время от времени расслабляться. Никто не ждет, что ты взвалишь на себя бремя заботы обо всех Девяти островах, кузен.

Е-ян криво усмехнулся, но отвечать не стал.

Слушая этот диалог, Инь, стоявшая поодаль, закипала от гнева.

– Кто это? – спросила она у Лэгуя.

Управляющий посмотрел на нее с презрением.

– Это Эрдао, Второй бейл. Старший племянник Верховного главнокомандующего, – нехотя ответил он. Он указал на двух других мужчин, выходящих из своих повозок. – Это, – он кивнул на человека с ястребиным носом и злым взглядом, – Первый бейл, Е-лу, а второй, – указывая на вельможу с более округлыми формами, сонно поглядывавшего вокруг из-под набрякших век, – Третий бейл, Е-хань.

Это были старшие сыновья Верховного главнокомандующего.

«Все четыре бейла Верховного командования Аогэ», – изумилась Инь. Вместе эти четверо управляли самыми грозными силами Ордена Кобры, их власть уступала только могуществу самого Верховного главнокомандующего.

Забавно, но все четверо выглядели совершенно по-разному. Не зная, что они члены одной семьи, она бы в жизни не догадалась, что их связывает хоть какое-то родство.

Она перевела взгляд на Е-яна. Его облик совершенно переменился в тот момент, когда он ступил на землю, выходя из повозки. На смену мягкому, сдержанному юноше, к которому она привыкла, пришел суровый, строгий муж. Широкоплечий, с резко выраженными чертами лица, Е-ян был ярче и заметнее остальных бейлов, несмотря на свою молодость и относительно невысокий рост. Плечом к плечу с ними он ничуть не казался менее значительным. Эрдао пытался унизить его своими шуточками, но Е-ян словно не замечал его колкостей.

– Е-лу, Е-хань, – Е-ян поприветствовал двух других бейлов, когда те подошли. Они кивнули в знак того, что услышали его, но не стали, подобно своему кузену, упражняться в остроумии.

Трое других бейлов также привели с собой кандидатов в ученики Гильдии – трех молодых людей. Судя по дорогим шелковым халатам с вышивкой, те происходили из зажиточных семей. Все трое подошли и встали рядом с Инь, бесцеремонно рассматривая и оценивая соперников. В ожидании мастеров остальные соискатели тоже собрались группками позади, но они подчеркнуто сторонились бейлов и их представителей.

Инь инстинктивно шагнула в сторону, чтобы оказаться подальше от ближайшего юноши. Она стиснула кромку халата липкими от пота пальцами, молясь, чтобы никто не догадался, что тощий мальчишка в одежде не по росту на самом деле – девушка.

– Я – Чанъэнь, из клана Тунгэ, – заявил ближайший к ней парень, поднеся кулак к груди в знак приветствия. Высокий и долговязый, он был выше ее почти на голову, а когда улыбался, глаза его превращались в веселые полумесяцы. Глядя на него, она вдруг слегка успокоилась. Он был троюродным братом Е-лу со стороны матери и был записан в соискатели под покровительством Первого бейла.

Двое других – Фучэнь Эрбань и Нэйху Ань-си – представляли Второго и Третьего бейлов соответственно. Стоя бок о бок, они являли собой забавный контраст: первый был массивным, как бык, а второй – тонким и слабым, как тростник на ветру. Ань-си был еще ниже ростом, чем Инь, а его глаза, похожие на кошачьи, придавали ему куда более женственный вид. Оба принадлежали к знатным столичным семьям. Эрбань тут же сообщил всем, что его отец был командующим Синего Знамени с каймой, а сестра – одной из самых любимых наложниц Верховного главнокомандующего.

– Аньхуэй Минь, – представилась Инь, когда все вопросительно посмотрели в ее сторону. Она аккуратно понизила тон и постаралась придать голосу грубость, надеясь, что он звучит не слишком неестественно.

– Аньхуэй? Ты в родстве с Аньхуэй Шаньцзинем? – нахмурясь, спросил Чанъэнь.

Похоже, отец был широко известен.

– Это мой отец, – ответила она. – Но он скончался. Откуда ты о нем знаешь? – Насколько ей было известно, с тех пор как она родилась, отец не бывал в Фэе, а Чанъэнь с виду был одного с ней возраста.

– О твоем отце ходят легенды, – вмешался Ань-си. – Он был звездой среди учеников мастера-основателя Гильдии, достопочтенного Аогэ Жуша. Вундеркинд! Все думали, что он унаследует пост великого мастера после ухода Жуши на покой.

Чанъэнь энергично кивал.

– Он должен был стать величайшим из великих мастеров за всю историю Гильдии. Но он ушел. – Чанъэнь скорчил гримасу.

– Он мог бы положить начало золотому веку аньтажаньской инженерии.

Инь жадно ловила каждое слово, и с каждым фактом, доселе ей неизвестным, образ отца становился все многограннее.

– Почему же он не остался? – спросила она.

Мальчишки смотрели на нее с недоумением.

– Тебе ли не знать причину? Ведь ты – его сын, – сказал Ань-си.

Эти слова отозвались болью, потому что были справедливы. Она должна была знать причину, но увы.

– Отец никогда не рассказывал о времени, проведенном в Фэе, в Гильдии, – ответила Инь. – Я надеялся узнать о нем больше, придя сюда, и, возможно, завершить начатое им.

Эрбань разразился хохотом.

– Закончить то, что он не успел сделать? Ты хочешь сказать, что мечтаешь стать следующим великим мастером? – спросил он, утирая слезы. – Послушай, ты, конечно, его плоть и кровь, но это ничего не значит, просто одно и то же имя. Кроме того, я считаю, что истории о нем преувеличены. Был бы так хорош, не удрал бы поджав хвост и не прятался бы в глуши, на Хуайжэне.

Глаза Инь вспыхнули гневом. Пальцы сами сжались в кулаки, кровь бешено пульсировала в венах. Один удар – и улыбка исчезнет с физиономии этого Эрбаня.

Внезапно сквозь пелену гнева, нараставшего в ее душе, прорвался голос Е-яна:

– Минь!

Инь опомнилась и через плечо Эрбаня взглянула в холодные серые глаза. В них читалось беспокойство. Е-ян чуть заметно покачал головой, и она поняла сигнал. Кулаки медленно разжались.

Тон и слова Эрбаня были грубы, но он был прав. Почему отец внезапно покинул Гильдию и ни словом не обмолвился об этом все эти годы? Она окинула взглядом ступени гигантской лестницы и остановила взор на ошеломляющем здании наверху. Эти каменные стены хранили немало тайн, в этом она не сомневалась, но вот были ли они связаны со смертью отца?

Вновь раздался тройной удар колокола.

Толпа из более чем сотни кандидатов стихла.

С верхней площадки каменной лестницы медленно спускались пять одинаково одетых фигур. Темно-красные мантии оттенка свежей крови были заколоты у правого плеча серебряными брошами.

Фигуры спускались все ниже, и Инь уже различала на этих брошах эмблему кобры – напоминание о том, кому Гильдия подчиняется.

Дойдя до подножия лестницы, они поклонились четырем бейлам, и, к удивлению Инь, бейлы поклонились в ответ. Между ними не было сказано ни слова.

– Поздравляю вас с прохождением этого этапа, – обратился к собравшимся молодым людям стоявший в центре старец с толстыми белоснежными косами. Голос у него был глубокий, но скрипучий, словно царапающий уши, и к нему невозможно было не прислушаться. – Только эти ступени отделяют вас от залов Гильдии инженеров, обиталища самых светлых и острых умов на всех землях Аньтажаня. Там простые идеи превращаются в необыкновенные достижения.

– Это Великий мастер Цаожэнь, – прошептал Чанъэнь, наклонившись к уху Инь. – Говорят, он поседел за одну ночь, потому что Ка Хань говорил с ним во сне и открыл ему просветленную истину бытия.

Инь фыркнула. Просветленная истина бытия? Типичная байка кабацких сказочников. В наше время люди готовы поверить во что угодно.

– К несчастью для большинства из вас, – продолжал Цаожэнь, – ваше пребывание здесь будет недолгим, и потому я советую вам: возьмите от него все. За этими стенами царят строгие правила и высокие требования, и мы без колебаний избавимся от любого, кто не будет им соответствовать. Испытание продлится шесть месяцев, по два месяца на каждой стадии – разум, сердце и душа. Однако в этом году ставки несколько изменились.

Более сотни пар глаз были прикованы к великому мастеру. Соискатели, оказавшиеся в последних рядах, балансировали на цыпочках, чтобы лучше видеть. Ань-си засунул мизинцы в уши и хорошенько их прочистил.

– В знак уважения и значимости, которую он придает Гильдии, Верховный главнокомандующий лично будет председательствовать на последнем испытании этого года. Даже мы, мастера, не знаем, что это будет за испытание. Он также послал четырех бейлов, – Цаожэнь жестом указал на четырех вельмож, стоявших впереди, – наблюдать за ходом испытания, и они проведут эти месяцы в стенах Гильдии. Я ожидаю от вас проявления к ним глубочайшего уважения, если вам посчастливиться встретиться с ними в наших залах и переходах. Это всем ясно?

– Да, великий мастер, – хором ответили соискатели.

Инь смотрела в затылок Е-яну. Как затейливо скручены косы, скрепленные у основания круглой серебряной заколкой!

Он останется здесь на все время испытаний? Почему он не сказал об этом раньше? Она прищелкнула языком от досады. Они ехали вместе, в одной повозке, всю дорогу от дома до Гильдии, а он и не подумал сообщить ей, что собирается быть неподалеку все эти месяцы.

Великий мастер произнес еще несколько общих слов ободрения, которые никого не ободрили, а затем скомандовал всем подниматься к зданию Гильдии. Бейлы пошли впереди всех, вместе с мастерами-наставниками, на ходу обмениваясь пустыми любезностями.

Инь стояла у нижней ступени, пытаясь прикинуть, сколько их придется преодолеть, пока доберешься до самого верха. Тысячу? Остальные соискатели проносились мимо, на первых шагах возбужденно галдя. Все стремились как можно скорее попасть в священные залы на вершине подъема.

Но эти безобидные на вид ступеньки оказались настоящей пыткой. Несмотря на прохладу, Инь начала задыхаться уже на полпути вверх, а верхняя площадка была все так же недостижимо далеко. Группа растянулась по всей высоте лестницы – давала о себе знать разница в выносливости. Чанъэнь предложил снизить темп, чтобы составить ей компанию, но она лишь отмахнулась в ответ. Незачем продлевать мучения ради кого-то рядом.

Она отстала, пропустив вперед почти всех, но продолжала идти вверх, стиснув зубы. Предшественники нынешних мастеров Гильдии наверняка построили эту пыточную лестницу, чтобы проверить решимость жаждущих вступления в их ряды. Если она не может преодолеть и пары ступеней, достойна ли она претендовать на место отца? Так опозорить имя семьи Аньхуэй недопустимо.

Кто-то налетел на нее, сильно ударив по левому плечу. Она споткнулась о ступеньку и упала на колени, выставив вперед руки.

– Тебя что, не научили уступать дорогу?

Инь подняла голову. Голос принадлежал незнакомому парню в соломенной шляпе с черной вуалью, скрывающей лицо.

Хотя за слоем кисеи выражения лица было не разобрать, по самодовольному тону можно было догадаться, что он ухмыляется.

– Это ты меня толкнул! – ответила она. – Тебя что, не научили извиняться?

Он насмешливо хмыкнул:

– У кого ты требуешь извинений? Да ты знаешь, кто я?

Инь поднялась со ступеней и отряхнула одежду. Ладони были содраны в кровь.

– Мне все равно, кто ты такой, но вот это, – она показала ладони в крови, – твоих рук дело. Извинись.

– Я не виноват, что ты такой неуклюжий. И зачем они допускают в Гильдию всякое отребье? – пробормотал парень. Он обогнул Инь и продолжил подъем.

– Мне тоже интересно зачем, – пробормотала Инь.