Читать книгу: «Следствие ведёт некромант. Том 9. Взгляд в бездну», страница 2

Женщина смолкла, потом продолжила:

– Лунная мечта помимо виртуозной игры на сямисэне обладает незаурядной памятью и начитанностью, что превращает девушку в желанного собеседника. Она может весь вечер поддерживать разговор на различные темы, высказывать мнения, взвешенность и разумность коих вызывала удивление не только у политиков, но и у древесно-рождённых лордов. Вместе с ними я отправила Гвоздичную палочку. Обманчиво-юный облик этой девушки вызывает желание оберегать и защищать, а подчёркнуто-скромное поведение не отпугнёт даже самого стеснительного клиента. На неё-то и возлагалась самая важная миссия, поскольку ночь втроём мною даже не рассматривалась.

Госпожа Ду вздохнула, испросила разрешения закурить, и очень скоро в её тонких пальцах появилась изящная трубка-кисэру. Женщина привычно затянулась, выпустила в сторону струйку дыма и рассказала, что особого клиента встретили все три девушки. Вначале был лёгкий, но роскошный ужин из драгоценных морепродуктов.

– Есть среди них такие, – снова выдохнутый дым и многозначительный взгляд на Вилохэда, – которые помогают человеку обрести утраченные по той или иной причине желания. Естественно, стоят такие блюда не дёшево, но отец клиента настоял на этом, заявив, что о тратах я могу не беспокоиться.

После ужина и пения две девушки оставили гостя в обществе Гвоздичной палочки, ей-то и предстояло завершить вечер блистательным любовным аккордом.

– И что было потом? – спросил коррехидор.

– Через полчаса раздался крик, и в комнату Ночных бабочек вбежал охранник. Да, не удивляйтесь, – это относилось к недоверчиво приподнятой брови чародейки, – в нашем бизнесе без охранников никак. Встречаются, знаете ли, гости, которым не мила обычная любовь. Три года назад один известный всему Кленфилду заводчик попытался прижечь девушке грудь раскалённым в пламени свечи ножом.

– Вы обращались в наш департамент?

– Зачем? – госпожа Ду выразительно пожала плечами, и раскрывшийся более, чем принято ворот платья позволил любоваться выпуклостями высокой груди, – девушка практически не пострадала, наша охрана подоспела вовремя и хорошенько отделала любителя острых ощущений. Не стану скрывать, он получил своей же монетой. Думаю, – она мягко, по-кошачьи, улыбнулась, – два-три месяца его супруге оставалось лишь гадать о причине, отвратившей любителя извращённой любви от семейного ложа. Но я отвлеклась. Охранник Де́нни вбежал и застал Палочку практически в истерике. Оказалось, клиент умер прямо в процессе любви. Пришла я, кое-как привела в чувство девушку, закрыла комнату и позвонила отцу Соги. Уж, можете мне поверить, мне сегодняшним вечером довелось пережить один из самых неприятных разговоров в моей жизни.

– Благодарю вас за исчерпывающий рассказ, – коррехидор чуть наклонил голову, – а теперь нам нужно побеседовать с девушками, которые принимали непосредственное участие в вечерних событиях.

– С кого желаете начать?

– Позовите сначала тех, кто не остался с клиентом на всю ночь, – Вил заглянул в свой блокнот, – пусть придут Огненный цветок и Лунная мечта.

Лунная мечта оказалась высокой статной девицей с отбелённой кожей и волосами. От этого её карие глаза выделялись на лице особенным образом, придавая ей какой-то странный, неестественный вид, навевающий мысли о сказочной лунной принцессе. Из-за её спины выглядывала рыжеволосая востроглазая подруга в алом платье с цветками настурции. Такие же цветы, искусно выполненные из оранжевого шёлка, удерживали буйные кудри в некоем подобии традиционной артанской причёски.

Госпожа Ду по всем правилам представила коррехидора, проигнорировав Рику, и велела сотрудницам отвечать на любые вопросы господина полковника со всей возможной искренностью и полнотой, ничего не утаивать и ничего не придумывать.

– Поняли? – сурово закончила она.

– Да, госпожа управляющая, – тихими голосами ответили девушки.

– Тогда я оставлю вас, – госпожа Ду повернулась к Вилу, – никакие проблемы или несчастья не освобождают меня от моих каждодневных обязанностей, главная из которых – обеспечивать комфорт и удобство наших драгоценных гостей.

И она выплыла из комнаты.

– Мне бы хотелось услышать, что происходило сегодняшним вечером с господином Согой, – сказал Вилохэд с заметной холодностью в голосе.

А Рика гадала, не приходилось ли ему пересекаться с этими жрицами наслаждений во время своей экскурсии в «Стастоцвет».

– Можно я начну, – подалась вперёд рыженькая, – в обед управляющая позвала нас троих, – она оглянулась на напарницу, словно ища подтверждения своим словам, – с нами Палочка ещё была. Сказала, что нам особая миссия предстоит, мол, у одного древесно-рождённого парня с головой что-то случилось, и он потерял интерес к жизни. Папаня евойный вообще подозревал, что как бы его наследничек не в ту сторону не стал поглядывать, – она хихикнула, закрыв рот рукой, – ну, в смысле, по мужикам. Вот на нас и ложилась почётная обязанность его от этого дела отвратить, показав ему все прелести женского общения и плотских утех. Так ведь, Мечта?

Светловолосая девушка с достоинством качнула головой.

– Да, всё верно.

– Это я знаю, – чуть раздражённо ответил коррехидор, – госпожа Ду рассказала нам об этом. Каково было ваше первое впечатление от клиента?

– Странный какой-то, – ни на секунду не задумавшись, выпалила Огненный цветок, – всё озирался с брезгливой миной, словно не приличное заведение пришёл, а в общественный сортир заглянул и выбирает местечко почище. Нам, знаете ли, не привыкать, гость разный попадается. Мы его развлекали, угощали, я даже анекдоты рассказывала. По правде сказать, некоторые мужчины от всякой похабщины сразу расковываются. Да, знаете, поди?

– Нет, не знаю, – оборвал откровения Вил, – Сога расковался?

– Чутка совсем, – скроила грустную мордашку одна из принцесс публичного дома, – но, может, это от вина сделалось. Кто знает? Только развлекали мы его, как могли. Гвоздичная палочка его аж с ложечки кормила, а она, – выразительный кивок в сторону застывшей с холодным выражением на лице белолицей красавицы, – тем десять перебрала, чтобы его хоть как-то разговорить.

– И что же его зацепило? – Рике страшно хотелось вставить хоть словечко.

– Давай, Мечта, сама рассказывай! – вскинула брови рыжая, – а то, что я одна за всех троих отдуваюсь. Вместе же мужика обслуживали.

Её напарница зябко повела плечами.

– Моя тактика проверена и заимствована из «Рекомендаций по лёгкому общению для девиц высшего общества» госпожи Э́ко Яна́ки, – с нажимом произнесла она неожиданно низким голосом, – я всегда следую советам госпожи Янаки, и ни разу они не подводили меня. Главный совет по подбору интересующей собеседника темы заключался в том, чтобы перебирать, подобно монашеским чёткам, различные варианты, следуя слогам артанской классической азбуки. На каком-то слоге вы наткнётесь на то, что вызовет ответный интерес, и дальнейшее зависит целиком и полностью от вашего ума и умения поддерживать светскую беседу.

– И что же зацепило вашего клиента, – чародейке не особенно понравилась эта девица, явно почитающая себя выше других, – ибо я подозреваю, что с умением поддерживать светскую беседу у вас всё на высоте.

– Никто не жаловался, – парировала колкость та.

– Да они всякую ерунду принялись обсуждать, – хихикнула рыжая, – коли думаете, будто о чувствах речь шла или об интимности какой, ошибётесь! Вам нипочём не догадаться, что клиента заинтересовало. Ду́хи, да приведения, демоны там всякие. Явления покойников. Я чуть не заснула от их высоконаучных речей.

– Тебя никто не удерживал, – пожала плечами Лунная мечта, – у всех свой уровень. Господину Соре мои знания и общество по душе пришлось, да и Гвоздичная палочка подыграла. Наверное, поэтому он выбрал её, а не тебя.

– Но и не тебя тоже! – огрызнулась Огненный цветок, – хоть ты и из шкуры вон лезла, вещая о всяких там призрачных любовниках, кошках с пылающими глазами, лисицах-оборотнях. Всё одно, мимо. Палочка пару раз ресницами похлопала, поахала, повздыхала, удивилась милым голоском, как много господин Сога знает, и пожалуйста: на всю ночь она с ним осталась.

– Только ей это никоим образом не помогло, – презрительно скривила губы беловолосая, – поскольку клиент помер, так что дополнительный гонорар Палке не светит, получит ровнёхонько столько же, сколь и нам положено. И это, если, конечно, господин полковник не обвинят её в том, под ней мужик скончался, будто она его в конец заездила.

Вилу не было охоты слушать далее препирательства жриц любви, он вежливо попросил обеих девиц заткнуться и спросил:

– Вы заметили, что господин Сога выглядел, как бы это поточнее сформулировать? Одним словом, выглядел он несколько не соответствующе своему возрасту?

– Во-первых, мы его паспорт не спрашивали, и сколь ему лет, не знали, – снова встряла Огненный цветок, – да нету нам дела никакого до того, кто на сколько годов смотрится.

– Мне бросился в глаза, – заговорила вторая девица, дождавшись, когда закончит напарница. Лицо её при этом выражало откровенное недовольство, поскольку та всё время лезет вперёд, – утомлённый вид клиента. Я даже подумала было, что на его долю выпало несколько бессонных ночей. Касательно же возраста мужчины, я не придала сему никакого значения. Мало ли как кто выглядит. Всякое бывает, кому-то повезёт весь век девкой проходить, а иная в шестнадцать – матрона матроной. У мужеского полу та же самая история.

Вил их отправил, велев позвать третью девушку.

– Выходит, он плохо выглядел с самого начала, – поспешила сказать чародейка, – то есть мог быть болен или истощён до крайней степени физически и морально. Предполагаю случай внезапной кончины.

– Слышал, но никогда не сталкивался, – проговорил Вил, – думаете, всё чисто?

– Не знаю, – ответила Рика, – вскрытие покажет. Давайте пока послушаем Гвоздичную палочку, надеюсь она прояснит…

Её прервал стук в дверь. Разрешение войти было дано, и в кабинет хозяйки публичного дома «Страстоцвет» вошла третья девушка, обслуживавшая Согу минувшим вечером. Одного взгляда на неё было довольно, чтобы понять, почему именно она стала избранницей гостя. Порог переступила миниатюрная черноволосая уроженка Империи Алого лотоса – смуглая, большеглазая, в коричневом платье с фиалковым поясом. Весь её вид и повадки, от манеры чуть склонять голову на сторону до мелких неуверенных шажков и сцепленных в замок рук, не вызывал ничего, кроме тихого восхищения. Милое, хрупкое, создание, почти девочка. Видимо, какие-то жестокие жизненные обстоятельства привели её в дом наслаждений, где ей, несомненно не место. Глаза третьей принцессы «Страстоцвета» покраснели от недавних слёз, но это совершенно не портило их прелести. Глаза были большими, печальными с чуть опущенными внешними уголками. Такие принято называть «щенячьими».

Девушка поклонилась, прошла несколько шагов и присела на самый краешек стула.

Глава 2 РАЗГОВОРЫ И ЛОГИКА

Гвоздичная палочка ещё раз поклонилась и замерла в ожидании.

– Поведайте нам со всеми возможными подробностями о событиях минувшего вечера, – велел коррехидор.

Девушка вздохнула, тихонько кашлянула и сказала:

– Боюсь, подробный рассказ о плачевном происшествии, невольной участницей коего я стала по воле бессмертных богов, займёт слишком много времени, – её голосок был под стать внешности: высокий и по-девчоночьи звонкий, и лишь тень иностранных интонаций позволяла предполагать, что Палочка родилась за пределами Артании, – может быть, господина полковника устроит повествование о самых значительных и важных моментах, что запечатлелись в моей памяти, и мне позволено будет опустить множество ничего не значащих подробностей и пустых разговоров?

Господина полковника удивила взвешенная тирада, говорящая о несомненном уме Гвоздичной палочки, и он дал согласие выслушать рассказ лишь о самых значительных моментах.

– Каким показался вам господин Сога? – чародейка решила с самого начла направить рассказ в нужном направлении.

– Мне его было жаль, – покачала головой Гвоздичная палочка, – он пришёл таким потерянным, таким одиноким. Словно из его жизни навсегда ушло что-то важное, что-то такое, до потери коего, он и не знал, насколько ему это самое «что-то» потребно. И не представляет, каким образом его обрести снова. Я и мои напарницы – Лунная мечта и Огненный цветок, развлекали господина Согу как только могли: и песни ему пели, и танцевали. Цветочек по своему обыкновению даже анекдоты рассказывала такого толку, что солдаты в казарме покраснели бы со стыда. Я вот даже своими палочками его кормила. У бедолаги вовсе аппетита не было. Жевал драгоценные деликатесы, словно пустой рис.

– Как мы понимаем, это происходило на совместном этапе? – уточнил Вил.

– Да, – последовал ответ, – хотя мне госпожа управляющая шепнула, что ночь за мной будет, но клиент – есть клиент. Когда несколько девушек вместе его обслуживают, он сам волен выбирать, с кем возлечь. Поэтому все мы очень старались. Во-первых, репутация принцессы дома что-то да стоит. Во-вторых, той, кто на всю ночь останется, дополнительная оплата причитается, а ещё не исключено, что и сам благодарный клиент чем-нибудь одарит.

– И Сога показал на вас? – чародейка решила ни в коем случае не выпускать из рук инициативу расследования. Она уже почти освоилась в публичном доме и к ней вернулись её внимательность и хватка.

– Показал?! – невольно прыснула со смеху Гвоздичная палочка, – вы и в правду думаете, будто гость нас по росту построил и указал на меня, а я шаг вперёд сделала?

Рика неопределённо мотнула головой. В душе она нечто подобное и представляла, поэтому смешок проститутки ей совершенно не пришёлся по вкусу.

– Обычно клиент самим своим поведением выражает предпочтение, – нимало не смущаясь, разъяснила девушка, – господин Сога сидел подле меня, разговаривал больше всего со мной, особенно после того, как ему наскучили бредни Мечты о демонах и вампирах. Мы пили вино, и клиент даже положил руку мне на плечо. Я прильнула к нему в ответ – это-то и послужило сигналом, что остальным девушкам в комнате Ночных бабочек более делать нечего. Им пришлось незаметно удалиться. Не думаю, что наш гость заметил это, потому как я, следуя инструкциям госпожи Ду, одаривала мужчину нежнейшими поцелуями с всё нарастающей страстью. Поначалу он противился, но потом…

– Избавьте от подробностей, – перебил Палочку коррехидор, – не думаю, что нам с госпожой Таками нужно знать секреты вашего профессионального мастерства, – сообщите лишь самую суть происшествия.

– Чтобы вам лучше была ясна суть, мне придётся немного рассказать о господине Соге, – их собеседница по привычке мило надула губки и склонила голову набок, – его почтенный отец опасался, что за его наследником рода водятся противоестественные склонности. Но, со всей ответственностью и знаниями, проистекающими из особенностей моей профессии, а также богатого опыта общения с мучинами, берусь утверждать, что опасения отца господина Кейта оказались напрасными. Интерес к противоположному полу у него имелся, только был спрятан где-то в глубине души и погребён под грузом непонятных мне переживаний, физической слабости и полнейшей подавленности духа. Однако мои некоторые умения (я пускаю их в ход для особенных гостей, и сегодня как раз был такой случай) растопили лёд, сковавший сердце и тело бедного, бедного господина Соги, – она покачала головой, – и он воспрял. Не скажу, чтобы он загорелся страстью, но и холодности не проявил. Я старалась всеми силами вовлечь ещё больше, но тут…, – на глазах девушки сами собой навернулись слёзы, и она замолчала.

– Скажите, – мгновенно включилась чародейка, почувствовав себя в родной стихии, – его агония была мучительной? Продолжительной или быстрой?

– Агония? – перепросила Палочка, словно до неё не доходил смысл вопроса.

– Да. Для понимания ситуации я должна знать, и как можно более детально, что происходило перед тем, как ваш клиент скончался.

– Самое ужасное было то, что ничего совсем не происходило. Если бы я почувствовала, что господину Кейту сделалось плохо, я бы сразу прекратила…, оказала бы помощь, – она сглотнула, словно к горлу у неё подступила дурнота, – так ведь нет, не было ничего. От просто перестал двигаться. Поначалу мне подумалось, что он утолил свою страсть, я наклонилась к его лицу (вы ведь по позе этого несчастного должны были догадаться, как именно протекала наша любовь), коснулась губами холодных губ и тут увидела его остановившиеся остекленевшие глаза. Вы не представляете, как ужасно обнаружить, что ты занимаешься любовью с трупом!

К чести Гвоздичной палочки, она не разрыдалась, чего опасался коррехидор, а проглотила комок в горле и волевым усилием прогнала набегающие слёзы.

– А конвульсии наблюдались? – не унималась чародейка.

– Нет, – голос проститутки был усталым и каким-то бесцветным. Казалось, нежеланное воспоминание смыло все краски жизни, – я уже говорила, он просто затих и всё…

– Вас клиенты предупреждают, если они страдают какими-либо недугами? – коррехидор поспешил перевести разговор со смущающе-откровенного описания любви в более спокойное русло.

– Случается и такое, но обычно они предупреждают госпожу Ду, а она уже сообщает нам об особых предпочтениях или проблемах. Один мужчина страдал от болей в пояснице и, – Палочка оборвала сама себя под возмущённым взглядом чародейки, – господин Сога, как клиент, оказался не особенно разговорчивым. По временам он замирал, уставившись в одну точку, словно прислушивался к чему-то, слышимому только ему одному. Потом, словно бы очнувшись, возвращался к нашему общению. Порою его лицо искажала гримаса боли. Но вот душевной или физической, я не знаю. Поскольку вечер заказывал его отец, то при наличии недуга, он должен был предупредить госпожу Ду.

– Я понимаю, насколько вам трудно вспоминать о случившемся, – сказал коррехидор, – но у меня есть ещё один вопрос: каким был цвет лица господина Соги, когда вы, – он замялся, подбирая слова, – когда вы заподозрили что-то неладное?

– Даже не знаю, что вам и ответить, – жалобно проговорила Гвоздичная палочка, разведя руками, – я заорала, не помня себя от ужаса и отвращения, кое-как сползла с клиента, меня всю колотило. Спасибо, госпоже Ду, она заставила выпить чего-то крепкого, и сама отвела в ванну. От горячей воды мне полегчало. Так что, каков был в тот момент цвет лица покойного, уж извините, не обратила внимания. Господин Сога с самого начала не мог похвастаться здоровым румянцем, а уж после смерти… Сказать по честности, я покойников до страсти боюсь. Там, откуда я родом, про эту братию много чего страшного рассказывают…

Гвоздичная палочка была отпущена с миром, и коррехидор повёз Рику домой.

– Какая жалость, что очередные выходные у нас будут испорчены работой, – сказал Вил, разжимая объятия уже у самого её дома на улице Колышущихся папоротников, – я мечтал провести их вовсе не в прозекторской. И коррехидория тоже в мои планы не входила.

– Ну, может быть, и обойдётся, – Рика не удержалась и напоследок ещё раз прильнула щекой к груди Вила, вдохнул любимый аромат одеколона с запахом свежескошенной травы, – вдруг Сога всё жескончался от естественных причин. Ну, например, внезапное разлитие желчи, или ещё что-нибудь. Выглядел-то покойник – краше в гроб кладут, – она улыбнулась своему невольному каламбуру, – завтра с утра по-быстрому произведу вскрытие, тогда и узнаем. Вам даже приезжать не обязательно, я отзвонюсь, как закончу.

Она замолчала, ожидая, что коррехидор скажет о планах совместного проведения выходных, но Вил только кивнул, чмокнул в макушку и пожелал спокойной ночи.

Рика была слегка разочарована, она гадала, что собирался сделать Вил: отдыхать без неё или же сюрпризом пригласить куда-нибудь завтра.

– Тут не знаешь, что хуже, – сама себе сказала чародейка, – думать, что ты ему безразлична, или мучаться ожиданием следующего шага со стороны любимого мужчины. И это штатный разбиватель сердец!

Она тихонько отворила входную дверь своим ключом, подсмеиваясь про себя над шумом, какой подняли бы её соседки, если б только узнали, что она ездила с четвёртым сыном Дубового клана в публичный дом. И твёрдо решила, что о визите в «Страстоцвет» им обеим знать ни к чему. В доме было тихо и спокойно. Девушка прошла к себе в комнату, разделась и улеглась спать. В отдалении главные часы Кленфилда на Часовой башне пробили два.

Проснулась Рика по своему обыкновению в половине седьмого. Вставать в это время настолько вошло у неё в привычку, что чародейка просыпалась так даже в выходные и во время каникул в Академии магии. Её соседки ещё спали.

– Оно и к лучшему, – пробормотала она, наливая себе чая, – меньше вопросов, меньше объяснений, – плохо, когда люди не понимают, что бесцеремонно лезть в чужую личную жизнь – грех.

Рика уже уходила, когда появилась заспанная госпожа Призм и понимающе спросила:

– Работа?

Чародейка кивнула.

– Какие несознательные преступники в Артании, – с укором проговорила квартирная хозяйка, – могли бы отложить свои злодеяния до понедельника и не заставлять честных офицеров Королевского розыска трудиться в выходные дни. Счастливо, Рикочка. Не опаздывайте к обеду, я планирую запечённую утку с диким рисом.

Рика заверила, что предпримет все возможные усилия, дабы успеть полакомиться субботним деликатесом, и удалилась.

Чародейка особенно любила утренний Кленфилд в выходные дни: редкие прохожие, мало карет и магомобилей. Сонная тишина начинающегося дня нарушается лишь пением птиц. Да ещё и весна вступала в ту особенную пору, когда лето готовилось уже готовилось принять погодную эстафету, но медлило, даря сладостные дни комфортного тепла, перед удушающе-влажной артанской жарой.

Тело Кейта Соги дожидалось её в прозекторской. В её работе чародейке, пожалуй, меньше всего нравилось освобождать трупы от одежды. Вообще-то это деяние входило в обязанности тех проштрафившихся артанцев, кому на этой неделе не повезло отрабатывать наказание в команде труповозов. Но обычно при всякой возможности они избегали неприятной процедуры, оставляя всё на коронера. Поскольку Сога умер при весьма необычных обстоятельствах, то и одежды на нём не было никакой. Чародейка вытащила зеркало, вызвала засидевшуюся в духовном плане Таму и привычно сделала тест на магию. Производя тест, девушка успела порадоваться, что всё происходит без коррехидора. Дело было в том, что живший пару столетий назад чародей Пикелоу обладал неуёмной эротической фантазией, которую воплотил в визуализации результатов теста на применение магии. Различные стихии у него символизировали фигуры обнажённых мужчин и женщин и их соития в самых затейливых позах. Лицезреть такое в присутствии мужчины, к которому ты испытываешь романтические чувства было неловко и стыдно. Даже и в полном одиночестве чародейка не торопилась поглядеть на зеркало, над которым трепыхал крылышками ночного бражника череп любимой трёхцветной кошки Тамы.

Но поглядеть там было на что: по зеркальной глади струилась непонятная мешанина из песка и воды, прерываемая кое-где мелкими всполохами пламени, заставляющими песчинки накаляться до красна, и порождающими вполне себе реалистичные облака пара при соприкосновении со снежными вкраплениями стихии льда. Никогда ещё практикующей некромантке и коронеру его величества Элиаса не приходилось сталкиваться с подобной непонятной картиной. Рика даже сверилась со справочником, где чёрным по белому было написано, что картина с произвольным смешением стихий указывает на несостоятельность зеркала Пикелоу, то есть оно не способно дать какой-либо конкретный ответ; и толкование результата оставалось на совести чародея.

Рика подумала-подумала и решила отнести странный результат на применение какой-нибудь современной медицинской магии. У здоровых людей не бывает такого измождённого вида, значит, Сога запросто мог лечиться, а медики не стоят на месте, почти каждый год случаются открытия, а уж новые заклинания разрабатывают куда как чаще.

Когда с тестом было покончено, она быстро повторила внешний осмотр тела. Повреждений никаких, разве что застарелый синяк на левой голени, такой бывает, если стукнуться о кровать или кресло. К смерти клиента «Страстоцвета» он не имеет никакого отношения. Так, что ещё? Ага, характерные царапины на левой кисти. Мозоль на среднем пальце от письма указывает, что покойный был левшой, а, значит, левой же рукой неудачно поиграл с кошкой, оставившей на руке следы этого самого своего недовольства. Занятно, но неважно. Рика вооружилась большим секционным ножом и проделала все необходимые разрезы.

Через час, тщательно помыв руки, и магией убрав все следы своей работы с секционного стола (хвала богам, ещё в январе сняли каменное убоище, заменив на лёгкий, современный, стальной стол, снабжённый секциями и местом для инструментов), после чего пошла к дежурному, чтобы позвонить Вилохэду.

В трубке послышался важный, хорошо поставленный голос домоправителя Фибса:

– Вас слушают в резиденции Дубового клана – одного из самых влиятельных древесных кланов Артанского королевства. Говорите.

Узнав Рику, он обрадовался сразу оставил официальный тон и, поинтересовавшись состоянием здоровья чародейки, пообещал мгновенно позвать к телефону господина Окку-младшего.

– Ну как? – спросил коррехидор после обычного приветствия, – обнаружилось что-то интересненькое.

– Как сказать, – ответила чародейка, собиравшаяся обстоятельно и по пунктам отчитаться о вскрытии, – давайте я доложу по порядку.

И она рассказала, что смерть произошла от внезапной остановки сердца.

– Должно быть, вам встречались статьи на эту тему, – пояснила девушка, – минувшей осенью в газетах шумиху подняли, рассказывая, что после сезонной простуды у пожилых людей случалось такое осложнение – внезапная смерть. Естественно, на деле она бывала не такой уж внезапной, человек по крайней мере пару недель страдал от болей в спине и левой руке, задыхался при малейших нагрузках и падал в обмороки, но журналистам гораздо удобнее было опускать сии никому не интересные подробности и продавать истории о таинственных смертях за чашкой кофе или у витрины магазина.

– Наш клиент вроде не задыхался и в обмороки не падал, – перебил её Вил.

– Не знаю, надо будет уточнить у родни. Но не это главное, – чародейка выдержала паузу, – состояние его внутренних органов говорило о его страшном физическом истощении. Словно он голодал или чем-то долго и тяжело болел, при том, что никаких следов заболевания я не нашла. Сначала мне подумалось, что Кейт Сога зачем-то сидел на строгой диете, истощая себя до последней степени, а потом в публичном доме плотно подзакусил, выпил и занялся любовью. Однако ж не так всё просто. Гвоздичная палочка не заметила агонии клиента, что означает очень скоротечный процесс, длившийся буквально несколько секунд. Но этому противоречит характер трупных пятен и вид окоченения. Отдельного разговора заслуживает состояние сердца: с одной стороны, мы имеем впалую грудную клетку, какая встречается при аневризме аорты, но артерии у Кейта Соги в полном порядке, чего не скажешь о сердце. Увеличенное, со срезом похожим на глину и застойной кровью. На сладкое добавлю миокардитную инфузию престранного происхождения. Напоминает редкое заражение паразитами, какие встречаются на юге, в тропических болотах Делящей небо, но самих паразитов я не обнаружила. Возможно, их вывели. Либо врождённый порок сердца в силу неправомерного лечения приобрёл вид инвазивного миокардита. Сплошные противоречия. Даже не знаю, что и сказать.

Вилохэд помолчал, осмысливая информацию, потом проговорил:

– Может, магия?

– С тестом Пикелоу тоже не всё гладко. Сделала сразу, ещё до вскрытия и получила несказанную мешанину из стихий. Даже в справочник полезла, так как никогда сталкивалась прежде подобным, – ответила чародейка, – такой результат показывает зеркало в случаях применения заклятия, не существовавшие в бытность самого чародея Пикелоу, либо кто-то всерьёз озаботился и затушевал следы волшбы.

– И каков будет ваш вердикт?

– Смерть до чрезвычайности странная. Мы столкнулись либо с исключительно изощрённым убийцей, замаскировавшим своё вмешательство под естественные причины в противоестественных обстоятельствах; либо в Кленфилде появился какой-то новый вид наркотиков. Истощение и неестественный цвет лица вписываются как раз в эту версию. Однако, когда не знаешь, что именно нужно искать, обнаружить дурь практически невозможно.

– Сейчас приеду, – проговорил коррехидор, – предпочитаю подобные вещи обсуждать лично. Дождётесь меня?

Рика заверила, что никаких дел на сегодняшний день у неё просто нет, и отправилась в ближайшее кафе купить жареных пирожков с яйцом, луком и водорослями. Она знала, что Вил непременно предложит выпить чаю, а его адъютант Турада закупает «чайные закуски» по понедельникам и четвергам, так что было не понятно, осталось ли хоть что-нибудь в сладком арсенале коррехидора к субботе.

Оказалось, что и Вил подумал о том же самом, и когда они сидели за столом в его кабинете к пользующимся неизменным успехом в Королевской службе дневной безопасности и ночного покоя пирожкам с нори присоединились пирожные из большого брендированного пакета «Дома шоколадных грёз». Этим и объяснялась задержка Вила.

– Итак, – он поставил чашку на стол, – как я понял из вашего доклада, у нас два варианта: залеченный порок сердца или какие-то новые наркотики.

– Чародейка кивнула.

– А бывают наркотики магического свойства? Казалось бы чего проще: проговорил какую надо формулу, и воздействие идёт прямо в мозг. Ни колоть, ни есть, ни нюхать не надо. Возможно такое?

Чародейка покачала головой.

– Насколько мне известно, нет. Для начала, нужно сказать, что любые магические эксперименты с воздействием на мозг и психику человека находятся под строжайшим запретом, а сами заклятия этой области магии настолько сложны, что я не думаю, будто чародею уровня главы Коллегии магов взбредёт в голову блажь тратить силы на подобную противозаконную ерунду.

– Сделать волшебный наркотик настолько сложно? – изумился Вил.

– Дело в том, что природа поставила у нас в мозгу весьма неплохие барьеры, своеобразный инстинкт самосохранения личности, – пояснила Рика, – ведь человека даже загипнотизировать не получится, если он сам того не захочет. А, коли и захочет, то внушить ему сделать нечто, чего он не желает просто невозможно. Нельзя, к примеру, загипнотизированного человека заставить покончить с собой, или убить кого-то. Даже, если получится ему внушить, будто перед ним дикий зверь, не факт, что он схватится за ружьё, а не ринется бежать, не разбирая куда. Поэтому-то и заклятия, направленные на изменение сознания особенно сложны. Вам же известны основные типы магической одарённости?