Цитаты из книги «Прогулки с Бродским и так далее. Иосиф Бродский в фильме Алексея Шишова и Елены Якович», страница 3

Но существовал и существует во всех моих ощущениях, в которые я приходил по поводу возлюбленного отечества, один общий знаменатель : колоссальное чувство сострадания и жалости. Жалости.

Потому что жизни людей идут очень часто, то есть в масштабах целого населения страны, не по естественному руслу. Люди живут не совсем той жизнью, на которую у них есть право, я думаю. И колоссально жалко, что так... Колоссально жалко людей. Они могли бы быть счастливее.

Я вообще стихи начал писать из-за Роберта Бернса в переводе Маршака.

Потому что я думаю: что объединяет людей — это не политические и не административные системы, а это системы лингвистические.

Сидней Беше, «Маленький цветок».

«мы уходим, а красота остается, ибо мы направляемся в будущее, а красота есть вечное настоящее».

сказать, вельтшмерца. А на восьмой я проснулся – я не помню, воскресенье, наверное, это было, – эти колокола, знаете, как сервизы чайные, я даже в стихах написал… Ну, не важно, стыдно. И я принялся сочинять стишки. И я уже ходил по этому городу, сочиняя стишки. И тогда все встало на свое место. Тогда я ощутил, ну не знаю, в некотором роде свободу. То есть можно жить и здесь, да?

Только объединившись вместе, мы можем каким-то образом облегчить себе существование. Ибо жизнь трудна.Рая никогда не будет. Никогда не будет замечательно, никогда не будет ни утопии, ни какого бы то ни было приближения к утопии. И как сказано в Библии: ты в поте лица будешь зарабатывать свой хлеб.

Но дело в том, что с культурой во все времена повторяется довольно комическая история: она всегда назначает одного великого поэта на эпоху. Происходит это по разным соображениям, но прежде всего потому, что если действительно всех читать, то тогда должно случиться то, чего ради поэзия и существует: то есть впасть от неё в зависимость.

...знаменитый историк искусств Александр Габричевский, познакомившись с Бродским в середине шестидесятых, сказал:

- Это самый гениальный человек, которого я видел в жизни.

- Но вы же видели Стравинского, Кандинского и даже Льва Толстого, - возразили ему.

На что Габричевский невозмутимо повторил:

- Это самый гениальный человек, которого я видел в жизни.

Через месяц он прислал факс на английском: согласен участвовать в фильме. И размашистая подпись: Josef Brodsky.