Читать книгу: «Крыси-мыси. История о похищенных жизнях», страница 6

Когда я подходила к остановке, думала, что там никого нет. Ну правильно. Во-первых, все давно ездят на машинах. Во-вторых, все давно уже либо приехали на свои дачи – вон, шашлыком из каждого переулка тянет, либо уехали развлекаться в город на праздники. Ну и ладно. Значит, все места в маршрутке будут свободными. Но тут из-за остановочного павильона вышла девушка примерно такого же возраста, как я. Ну, значит, не все ещё уехали бродить по городским торговым центрам, кто-то да припозднился. Я уселась на скамейку и достала телефон – тут связь была получше, а мне уже за полдня нападало прилично всяких сообщений и уведомлений. А девушка просто стояла, изредка поглядывая на меня.

Пришла маршрутка, мы с незнакомкой сели, в салоне было ещё несколько человек. В общем, нам достались такие места, когда нужно сидеть друг напротив друга. Я оплатила проезд, уселась и снова достала телефон. А она нет. Наверное, это странно выглядит, чтобы в наши дни у человека моего возраста не было в руках мобильника. И если он всё-таки есть, то вряд ли этот человек впустую потратил бы те сорок минут, пока мы будем ехать до города. Я успела проверить несколько рекламных писем от книжного портала, посмотрела смешные видосики в рекомендациях, поставила с десяток лайков фотографиям чужого отдыха, ответила на сообщение репетитора, что наша договорённость на сегодня в силе и занятие состоится. Какое счастье вновь вернуться в интернет после того, как полдня махала граблями! Зато он даже не разрядился, мой чудненький смартфончик.

Но девушка так и не достала свой телефон. На ней было длинное платье с цветочным принтом и голубой стёганый жилет в спортивном стиле – как будто не из этого образа. Ну да ладно, чего я хочу от местного населения. И ещё, одежда её была как бы не совсем по погоде – в конце апреля не так жарко у нас. Девушка поглядывала на меня, изредка ковыряла заусенцы на большом пальце, заплетала-расплетала кончик своей косы. Лицо у неё было круглое, открытое, взгляд добрый. Я была бы даже не против, чтобы она оказалась моей соседкой в этой деревне. Если она у меня что-нибудь спросит, то я отвечу и между нами завяжется какая-нибудь болтовня. Но я сама разговаривать пока ни с кем не хочу. В голове всё ещё ворочаются всякие тяжёлые мысли про то, что сейчас приеду в нашу бывшую пустую квартиру, сама себе поставлю варить магазинные пельмени, а потом буду есть их совсем одна. А когда закончится занятие с репетитором и я лягу спать, то изо всех сил буду стараться не рыдать и не выть на луну, ибо меня так жестоко подставили родные люди, что моё будущее теперь повисло на соплях и грозит рухнуть в пропасть…

Пока я так думала, маршрутка подъехала к какой-то остановке в чистом поле и девушка вышла. Рядом ничего не было – только стела с надписью «Доброго пути!», какие обычно ставят на выезде с территории одного района и при въезде в другой – если посмотреть на стелу с обратной стороны, там будет написано «Добро пожаловать!» или что-то вроде того. Жаль. Могли бы прокатиться до самого города. В следующий раз, если её увижу, обязательно спрошу о чём-нибудь. Раз уж мне суждено какое-то время пожить в этой дыре, то надо поискать людей посимпатичнее, а девушка вроде ничего. Я обернулась, чтобы посмотреть в окно, куда она пойдёт, встречает ли её кто-нибудь. Но незнакомки уже не было, как-то слишком быстро испарилась. Странно.

Глава 5
Середина и конец 1990-х

В городе всё было хорошо – и с учёбой, и вообще. С наиболее волновавшим его вопросом насчёт интима вышло всё даже лучше, чем представлял. Оказалось, что в их общаге, высоченной «свечке» в центре города, каждые выходные проходит чуть ли не самая главная дискотека, на которую съезжаются девчонки со всего города – и студентки, и старшеклассницы. Очень удобно, если знать окольный путь, прямо с дискотеки увести какую-нибудь девчонку в свою комнату: «Посидим, пиво попьём, на гитаре поиграем». Ага, на гитаре. Это получалось как-то само собой. Не сказать, чтобы они клевали на внешность: он был невысокого роста, тощий, с торчащими ушами. Просто умел убалтывать: веселил, трепался и вроде как находил волшебное слово типа «любовь», «понравилась», «встречаться», «по-серьёзному».

Рано или поздно этот праздник жизни должен был закончиться. И он закончился, когда залетела одна из девушек, с которыми он знакомился на дискотеке. Время учёбы уже подходило к концу, ещё немного – и диплом, защитится и уедет, пускай ищет его пузатая. Но первым его нашёл отец девушки. Выглядел мужик очень рассерженно, разговор был весьма жёстким, в духе «яйца откручу, потом голову оторву». Да, трухнул: думал, мужик прямо тут его и прикончит. Поэтому пришлось сказать, что влюбился и если она не возражает, то готов жениться.

– Да какое уж там возражает! – заорал будущий тесть. И велел сию секунду собирать манатки и переезжать из общаги к ним в квартиру. Потому что позор дочери становится всё заметнее, а так хоть зятя предъявит осуждающим родственникам и любопытствующей общественности.

Он тогда подумал: бабка что-то там говорила про то, что детей у него не будет. Поэтому он не сильно и заморачивался со всякими резинками. Вообще даже моды такой тогда не было – напяливать на себя эту хрень. И вот, пожалуйста, – женитьба по залёту. Потом они разведутся, жена с детьми уедет, дочери вырастут и его невзлюбят, ну ясное дело почему – настроила их против него. Поэтому вроде как бабкины слова в итоге оказались правдой: дети у него есть, но вроде как их и нет, имеется в виду таких, чтобы родил и всю жизнь воспитывал, чтобы он их любил и они бы – его.

Поначалу было в целом неплохо: жена милая, больше занималась ребёнком, чем им, дочь получилась спокойная, тесть с тёщей перестали на него смотреть по-волчьи, комната отдельная. Защита прошла на отлично. Всё, ветеринар. Одно только было плохо: нужно было ехать по распределению в деревню. Можно, конечно, было обскакать государство, которое его бесплатно учило, на кривой козе и остаться в городе. Но это был и предлог уехать от родителей жены, на которых у него оставалась обида за то, что они его словили, заставили жениться, припугнули. Это раз. Дадут им своё жильё – это два. Да и ему ли бояться деревенской жизни – это три. Поживут, сколько надо, поработает ветеринаром в колхозе, подкопит денег, может быть, и в город получится вернуться. В общем, кое-как убедил жену, что надо ехать по распределению. Даже выбрал деревню поближе к городу – считай, за огородами. Тесть и тёща, скрепя сердце, сжав губы, провожали их на автовокзале. Тесть потом даст денег на то, чтобы зятёк получил права, купил машину и почаще бы привозил внучек к ним в город. Он же и купил потом зятю белую «шестёрку».

В деревне, куда переехали, первое время было вроде ничего. Город – вот он. Это не из его родной деревни сотни километров на автобусе наяривать туда-обратно по плохим дорогам. Жильё дал колхоз, даже вторую дочку успели родить. Но потом понеслось. Ты такой, ты сякой, всю жизнь мне испортил, детей увёз из цивилизации в мухосрань, будущего их лишил. Свиней ей не заводи, корова ей не нужна… А где брать мясо, интересно узнать? Да у него, с его-то образованием, свиньи и коровы должны самые справные быть, а скотины у них нет совсем. Смешно! В деревне живёт и мясо покупает, потому что фифа городская руки в навозе пачкать не желает. Как крыса, в углу сидит и шипит на него.

От себя жена, конечно, его отлучила, поэтому, когда было совсем невтерпёж, стал иногда заглядывать «в гости» к разведённым сельским бабам. Но и по ним сильно не находишься: кому охота иметь в деревне славу бабника-потаскуна. Вот если бы в городе… Там хрен кто за тобой уследит, к кому ты ходил и сколько раз. Зарплата в колхозе упала, потому что девяностые на дворе, самый разгар. Кому нужно какое-то сельское хозяйство: заграница нам поможет, привезёт и «ножки Буша», и масло «Рама» ¹, которое совсем не масло.