Читать книгу: «Тень Феникса», страница 2

– А если они попытаются помешать? – спросила Елена.

– У нас есть протокол на такой случай, – ответил Рейнер. Его рука на мгновение коснулась пистолета на поясе, и этот жест не укрылся от внимания Алекса.

– Есть еще кое-что, – сказал полковник, переключая изображение на экране. – Спутники зафиксировали активность китайских, израильских и индийских военных. Все они резко заинтересовались Антарктидой. Похоже, информация о нашем открытии распространяется быстрее, чем мы думали.

– Это становится гонкой, – тихо сказал Алекс.

– Всегда было, – ответил Рейнер. – С того момента, как пирамида проснулась. Гонка со временем и с другими державами. Кто первым получит доступ к технологиям «Архитекторов», тот получит преимущество, способное изменить мировой порядок.

– Или уничтожить всю планету, – добавила Елена. – Если мы неправильно используем то, что найдем.

Рейнер пристально посмотрел на нее.

– Именно поэтому мы должны быть первыми, доктор Сорович. Потому что я не доверяю никому другому ответственность за такое открытие.

Алекс заметил, как при этих словах Сара Кензи и Аиша Хан обменялись быстрыми взглядами. В этом мимолетном жесте было что-то, заставившее его насторожиться. Харпер тоже это заметил – его рука незаметно сместилась к кобуре.

– Когда прибудут русские? – спросил Алекс, отвлекая внимание от этого момента.

– При нынешней скорости – через пять-шесть дней, – ответил Рейнер. – К тому времени мы уже должны быть внутри пирамиды.

– А если она не позволит нам войти? – спросил вдруг Танака. Все повернулись к нему.

– Что вы имеете в виду, профессор? – спросил Рейнер.

– Если пирамида обладает искусственным интеллектом, как мы предполагаем, – медленно произнес японец, – то она может интерпретировать наше вторжение как угрозу. Как система защиты реагирует на угрозу? Она нейтрализует ее.

В комнате воцарилась тишина. Алекс вспомнил энергетические импульсы, направленные к станции – система, сканирующая потенциальных «гостей»?

– Мы будем действовать осторожно, – наконец сказал Рейнер. – Но мы будем действовать. Отдыхайте, завтра в 0600 начинаем операцию.

Когда все стали расходиться, к Алексу подошла Аиша Хан.

– Доктор Ковач, мне нужно показать вам кое-что, – тихо сказала она. – Наедине.

Личная каюта Аиши была заставлена книгами и заполнена распечатками древних текстов. Молодая лингвистка включила генератор белого шума, чтобы их не подслушали, и достала из скрытого отделения в стене тонкий металлический цилиндр длиной около двадцати сантиметров.

– Что это? – спросил Алекс.

– Артефакт, найденный в Тибете пять лет назад, – ответила Аиша, осторожно поворачивая цилиндр. – На нем символы, идентичные тем, что мы обнаружили на снимках пирамиды.

Алекс взял цилиндр в руки. Он был неожиданно легким и покрыт мельчайшей гравировкой – символами, напоминающими смесь иероглифов и математических формул.

– Откуда он у вас?

– От моего наставника, профессора Кханы из Университета Нью-Дели. Он возглавлял экспедицию в Тибет, когда обнаружил этот и подобные артефакты. – Аиша помолчала. – Профессор исчез два года назад во время очередной экспедиции. Вместе со всеми своими записями и находками. Остался только этот цилиндр, который он доверил мне для расшифровки.

Алекс внимательно изучал символы.

– Вы сказали, они идентичны символам на пирамиде?

– Да, на снимках, которые получены георадарами. – Аиша включила планшет и показала увеличенные изображения поверхности пирамиды с едва различимыми символами. – Видите? Тот же алфавит, та же структура. Я работаю над расшифровкой уже три года.

– И что вы выяснили?

Аиша помедлила, словно решая, насколько можно доверять Алексу.

– Это не просто письменность, – наконец сказала она. – Это код. Математический и лингвистический одновременно. Я смогла расшифровать только фрагменты, но там говорится о «великом огне», «перерождении» и «тех, кто вернется с рассветом новой эры».

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Почему вы показываете это мне, а не Рейнеру?

– Потому что я не доверяю ему, – просто ответила Аиша. – Он военный, и его интересует только потенциальное оружие. А я хочу понять эту цивилизацию, их язык, их мышление. – Она взяла цилиндр из рук Алекса. – И еще кое-что. Символы на цилиндре… они меняются.

– Что значит «меняются»?

– Каждый день я фотографирую цилиндр. И каждый день конфигурация символов немного отличается. Как будто он… реагирует на что-то. А в последние дни изменения ускорились.

Алекс нахмурился.

– С момента активации пирамиды?

– Именно. Я думаю, цилиндр каким-то образом связан с пирамидой. Возможно, это ключ или устройство управления.

Алекс задумался. Если Аиша права, и цилиндр действительно связан с пирамидой, это могло быть как благом, так и угрозой. В зависимости от того, для чего он предназначен.

– Не показывайте его никому, – сказал он. – Особенно Рейнеру. Продолжайте расшифровку и сообщайте мне о любых изменениях.

Аиша кивнула, пряча цилиндр обратно в тайник.

– Я думаю, нам с вами нужно держаться вместе, доктор Ковач. Внутри этой экспедиции слишком много скрытых повесток и тайных целей.

– Согласен, – сказал Алекс. – И, пожалуйста, зовите меня Алекс.

Когда он вышел из каюты Аиши, в коридоре его поджидал Харпер.

– Приятная беседа, доктор? – спросил майор с нейтральным выражением лица.

– Научная дискуссия, майор, – ответил Алекс. – Доктор Хан консультировалась относительно древних символов.

Харпер кивнул, но Алекс понял, что его не убедил. Майор наверняка доложит Рейнеру об их встрече. Нужно быть осторожнее.

Вернувшись в свою каюту, Алекс лег на узкую кровать и закрыл глаза. Перед внутренним взором снова возникла пирамида под толщей льда, пульсирующая энергией, посылающая сигналы к Солнцу, а в ушах звучали слова из древних легенд о Фениксе, огненной птице, умирающей в пламени и возрождающейся из пепла.

Что ждет их внутри пирамиды? Какие тайны сокрыты в ее недрах? И что произойдет, когда они потревожат сон древней технологии, созданной существами, покинувшими Землю десятки тысяч лет назад?

Алекс знал только одно: завтра начнется путешествие, которое изменит не только его жизнь, но, возможно, и судьбу всего человечества.

И там, за полярной ночью, занимался рассвет первого дня этого путешествия.

Глава 3: Спуск

Ледяная пустошь, в ста километрах от базы «Прометей» Координаты пирамиды, Земля Мэри Бэрд

Восход в Антарктиде после долгой полярной ночи был похож на постепенное пробуждение иного мира. Небо на горизонте окрасилось в глубокие пурпурно-синие тона, а лучи солнца, едва пробивающиеся сквозь толщу атмосферы, отражались в миллионах ледяных кристаллов, превращая весь ландшафт в переливающееся море света.

Алекс Ковач стоял на краю транспортной платформы и смотрел на развертывающийся вокруг лагерь. За последние сутки бесконечные снежные просторы превратились в подобие военной базы. Пятнадцать утепленных модулей, соединенных крытыми переходами, образовывали основной комплекс. По периметру установили системы защиты и наблюдения – часть из них маскировалась под научное оборудование, но Алекс безошибочно определил замаскированные турели и радары.

В центре лагеря возвышалась буровая установка – массивная конструкция высотой около сорока метров, окруженная вспомогательным оборудованием и генераторами. Ничего подобного Алексу видеть не приходилось. Вместо обычного бурового оборудования установка была оснащена чем-то похожим на кольцевой ускоритель частиц, из которого в центре выходил направленный излучатель.

– Впечатляет, не правда ли? – Елена Сорович подошла и встала рядом с ним, закутавшись в арктический комбинезон.

– Это не обычная буровая установка, – заметил Алекс. – Что это за технология?

– Плазменно-лучевое бурение, – ответила Елена. – Экспериментальная разработка. Вместо механического воздействия используется направленный пучок сверхгорячей плазмы. Лед буквально испаряется, открывая проход.

– И мы планируем этой штукой пробить путь к пирамиде, которая, возможно, содержит неизвестную инопланетную технологию? – Алекс покачал головой. – Надеюсь, Рейнер понимает риски.

– Полковник считает, что риск оправдан. Активность пирамиды растет каждый час. Если график экспоненциального роста верен, у нас есть не более десяти дней до достижения критического порога.

Алекс хотел что-то ответить, но его прервал вой сирены, сигнализирующий о начале общего сбора. Они с Еленой направились к центральному модулю, где должен был состояться брифинг перед началом операции.

В конференц-зале собралась вся команда – тридцать шесть человек, разделенных на научную и военную группы. Рейнер стоял перед голографической проекцией пирамиды, увеличенной в десять раз для детального изучения.

– Начнем, – сказал он, когда все заняли свои места. – Через час мы запускаем операцию «Феникс». Цель: достичь верхней части пирамиды, обнаружить вход и проникнуть внутрь.

Он переключил изображение, показав трехмерную модель ледяного массива над пирамидой.

– Плазменно-лучевая установка прожжет вертикальную шахту диаметром шесть метров. Расчетное время бурения при максимальной мощности – восемнадцать часов до первого контакта с поверхностью объекта.

– Восемнадцать часов? – недоверчиво спросил один из геологов. – Километр льда и скальной породы за восемнадцать часов? Это невозможно.

– Технология основана на разработках, полученных из предыдущих находок, – сухо ответил Рейнер. – Вы убедитесь в ее эффективности.

Алекс переглянулся с Еленой. Значит, часть технологий «Архитекторов» уже была извлечена и адаптирована. Это объясняло многое.

– После достижения поверхности пирамиды, – продолжал Рейнер, – первая исследовательская группа спустится для анализа и поиска входа. Состав группы: доктор Ковач, доктор Хан, майор Харпер, техник Джексон и я. Доктор Сорович будет координировать работу с поверхности, контролируя солнечную активность. Профессор Танака возглавит группу энергетического мониторинга.

Алекс заметил, что Рейнер составил команду так, чтобы держать ключевых специалистов рядом с собой и под контролем. Типичная военная тактика.

– Вопросы? – спросил полковник.

– Что делать, если мы столкнемся с активной защитной системой? – спросил Харпер.

– Мы подготовили средства нейтрализации, – ответил Рейнер. – Электромагнитные импульсные генераторы, способные временно отключить большинство известных нам систем. Но я надеюсь, что до этого не дойдет. Наша цель – изучение, а не конфронтация.

– А что насчет русских? – спросила Сара Кензи. – По последним данным, они движутся сюда быстрее, чем предполагалось.

– У нас есть четыре дня форы, – ответил Рейнер. – К тому времени мы уже будем внутри. Периметр защищен, любая попытка несанкционированного приближения будет пресечена.

Алекс нахмурился. «Пресечена» могло означать что угодно, от предупредительных выстрелов до применения летального оружия. Ситуация становилась всё более напряженной.

Брифинг продолжался еще полчаса. Рейнер детально обрисовал план действий, распределение ресурсов, протоколы безопасности. Когда все было закончено, команда разошлась готовиться к операции.

Алекс направился в лабораторный модуль, чтобы проверить свое оборудование. Там он обнаружил Аишу Хан, склонившуюся над странным прибором, похожим на компактный томограф.

– Что это? – спросил он.

Аиша вздрогнула от неожиданности, затем расслабилась, увидев Алекса.

– Сканер символов, – ответила она. – Моя собственная разработка. Способен распознавать и анализировать неизвестные письмена в режиме реального времени. – Она понизила голос. – Я загрузила в него все, что смогла расшифровать с цилиндра. Если на пирамиде есть похожие символы, мы сможем понять их значение.

– Умно, – кивнул Алекс. – Держите меня в курсе любых открытий.

Он проверил свое снаряжение: продвинутый георадар размером с планшет, способный сканировать сквозь стены толщиной до десяти метров, спектральный анализатор, датчики движения и гравитации. Все было упаковано в компактный рюкзак, оставляя свободу передвижения.

В соседнем отсеке Харпер проверял оружие – не стандартные армейские винтовки, а какое-то футуристическое устройство с минимальной отдачей и лазерным прицелом.

– Собираетесь на войну, майор? – спросил Алекс, подойдя ближе.

Харпер поднял взгляд, в его глазах не было ни тени юмора.

– Я предпочитаю быть готовым ко всему, доктор Ковач. Особенно когда мы имеем дело с неизвестной технологией возрастом в сто тысяч лет.

Он протянул Алексу компактный пистолет.

– Возьмите. Это модифицированный «Глок» с бесшумным режимом стрельбы. Надеюсь, он вам не понадобится, но…

– Но лучше иметь и не нуждаться, чем нуждаться и не иметь, – закончил за него Алекс, принимая оружие. Его армейское прошлое давало о себе знать – рука автоматически проверила магазин, предохранитель, баланс.

Харпер внимательно наблюдал за его движениями.

– Вы служили, – это было утверждение, не вопрос.

– Шесть лет в специальных операциях, – ответил Алекс. – Прежде чем стать ученым.

– Что заставило вас сменить винтовку на лопату археолога?

Алекс помедлил с ответом. Он редко говорил о тех событиях, которые изменили его жизнь.

– Операция в Сирии. Девять лет назад. Наша команда обеспечивала защиту археологического объекта от боевиков ИГИЛ. Древний храм, датируемый третьим тысячелетием до нашей эры. Я впервые увидел, как ученые работают, как они извлекают знания из прошлого. – Он пожал плечами. – Это перевернуло мое представление о мире. Я понял, что хочу создавать, а не разрушать.

Харпер кивнул.

– Понимаю. Но иногда, чтобы защитить знание, приходится применять силу. – Он закончил сборку своего оружия и положил руку на плечо Алекса. – Я рад, что в нашей команде есть человек, который умеет обращаться не только с научными приборами.

Алекс заметил, как изменилось отношение майора. Теперь Харпер видел в нем не только ученого, но и бойца, которому можно доверять в критической ситуации.

Ровно в полдень началась операция «Феникс». Буровая установка загудела, наращивая мощность. Вокруг нее образовалось защитное силовое поле, сквозь которое было видно, как в центре формируется ярко-белый луч плазмы. Когда мощность достигла пика, луч ударил в лед, мгновенно превращая его в пар.

Алекс наблюдал за процессом с безопасного расстояния. Зрелище было впечатляющим – казалось, будто в лед вонзилось лезвие из чистого света. Вода от растопленного льда не скапливалась – она мгновенно испарялась под воздействием невероятной температуры плазмы.

– Потрясающая технология, – сказал Танака, стоявший рядом. – Я видел прототипы, но никогда – рабочую модель такого масштаба.

– Откуда она у Рейнера? – тихо спросил Алекс.

Танака бросил на него осторожный взгляд.

– Вы догадываетесь, доктор Ковач. Такое не могло быть создано только человеческими руками. По крайней мере, не так быстро.

– Обратная инженерия на основе предыдущих находок, – понимающе кивнул Алекс. – Как давно это происходит, профессор? Сколько артефактов «Архитекторов» уже было найдено и адаптировано?

– Больше, чем вы можете представить, – тихо ответил японец. – Я работаю в этой программе пятнадцать лет. То, что видят обычные люди – смартфоны, квантовые компьютеры, нанотехнологии – лишь бледная тень того, что скрыто в секретных лабораториях.

Алекс хотел расспросить Танаку подробнее, но в этот момент из динамиков раздался голос Рейнера:

– Внимание всему персоналу. Зафиксирован выброс корональной массы на Солнце. Категория X9. Ожидается мощная геомагнитная буря через 12-18 часов. Всем группам перейти к протоколу «Авроpa».

Елена, стоявшая у входа в лабораторный модуль, выругалась и бросилась внутрь. Алекс последовал за ней. На главном экране отображались данные с орбитальных солнечных обсерваторий – огромное облако плазмы отделилось от поверхности Солнца и двигалось в направлении Земли.

– Это не совпадение, – сказала Елена, анализируя данные. – Выброс произошел точно в момент активации буровой установки. Пирамида отреагировала.

– Но как? – спросил Алекс. – Через километр льда?

– Не знаю. Но корреляция стопроцентная. – Она вывела на экран графики последних часов. – Смотрите. Каждый всплеск энергии от пирамиды сопровождается солнечным событием. Но этот выброс… он в десять раз мощнее предыдущих.

– Что будет, когда буря достигнет Земли?

– Глобальные помехи связи, отключение электроники, полярные сияния до экватора. Но здесь, в Антарктиде, эффект будет сильнее всего. Мы можем потерять всю незащищенную электронику.

В лабораторию вошел Рейнер, его лицо было напряженным.

– Продолжаем операцию, – сказал он без предисловий. – Буровая защищена от электромагнитных импульсов. К моменту удара бури мы должны быть уже на подходе к пирамиде.

– Это слишком рискованно, – возразила Елена. – Мы должны приостановить бурение и оценить ситуацию.

– Оценка проведена, доктор Сорович, – холодно ответил Рейнер. – Риск приемлемый. Если мы остановимся сейчас, мы потеряем драгоценное время. Русская экспедиция приближается, а активность пирамиды растет. Мы должны действовать быстро.

Алекс понимал логику полковника, но интуиция подсказывала, что это ошибка. Пирамида реагировала на их действия, и каждая реакция становилась сильнее предыдущей.

– Что если это предупреждение? – спросил он. – Что если пирамида пытается сказать нам: «Остановитесь»?

– Или это проверка, – парировал Рейнер. – Испытание нашей решимости. Мы не знаем мотивов создателей этой технологии, но одно ясно – они не оставили бы здесь нечто настолько мощное без цели. Возможно, они ждут, что мы проявим настойчивость.

Алекс покачал головой. Рейнер видел ситуацию через призму военного мышления, где настойчивость и сила всегда вознаграждаются. Но что если древняя технология следует совсем иной логике?

– Я хочу, чтобы вы подготовили команду к спуску, – сказал Рейнер, глядя на Алекса. – По расчетам, мы достигнем верхушки пирамиды через двенадцать часов. К тому времени все должны быть готовы.

Когда полковник вышел, Елена обратилась к Алексу:

– Он одержим. Это не научный интерес – это фанатизм.

– Я заметил, – кивнул Алекс. – Но в чем-то он прав. Мы зашли слишком далеко, чтобы отступать. Что бы ни пыталась сообщить нам пирамида, единственный способ узнать наверняка – продолжить.

Елена внимательно посмотрела на него.

– Будь осторожен там, внизу. Я не доверяю Рейнеру. У него свои цели, которые могут не совпадать с благом науки… или человечества.

Следующие часы превратились в лихорадочную подготовку. Пока буровая установка прожигала путь сквозь лед, команда готовила оборудование для спуска. Специальные костюмы с терморегуляцией и автономными системами жизнеобеспечения, защищенные от электромагнитных импульсов коммуникаторы, научные приборы в ударопрочных корпусах.

Алекс проверил свой костюм – черный, с серебристыми вставками на суставах и усиленной защитой в области груди и позвоночника. Костюм больше походил на космический скафандр, чем на обычную экипировку для исследований. Внутренняя подсветка на шлеме могла освещать пространство в радиусе десяти метров, а система фильтрации воздуха обеспечивала автономность до сорока восьми часов.

– Впечатляет, правда? – Сара Кензи подошла к нему, держа такой же шлем в руках. – Эти костюмы разрабатывались для исследования глубоких океанских впадин. Давление, радиация, экстремальные температуры – им всё нипочем.

– Мы готовимся к погружению на километр под лед или к высадке на Марс? – с легкой иронией спросил Алекс.

– Учитывая, что мы понятия не имеем, с чем столкнемся внутри пирамиды, лучше перестраховаться, – ответила Сара. Она помогла Алексу настроить систему жизнеобеспечения, ее движения были точными, профессиональными.

– Вы не только медик, – заметил Алекс, наблюдая за ее работой. – Военная подготовка?

Сара на мгновение застыла, затем продолжила настройку, как ни в чем не бывало.

– Шесть лет в морской пехоте, затем медицинская школа, – ответила она. – В таких экспедициях пригодится любой опыт.

Алекс кивнул, но мысленно отметил ее реакцию. Что-то подсказывало ему, что Сара Кензи имела отношение не к обычной морской пехоте, а к специальным операциям. Как и он сам когда-то.

К восьми часам вечера буровая установка преодолела половину пути. Плазменный луч прожигал лед и скальную породу с потрясающей эффективностью, оставляя за собой идеально круглую шахту диаметром шесть метров. Специальные излучатели укрепляли стены шахты, превращая растопленный и затем мгновенно замерзший лед в сверхпрочный материал, похожий на стекло.

В десять вечера команда собралась в столовой модуля. Несмотря на напряженную атмосферу, все пытались сохранять видимость нормальности. Разговоры вертелись вокруг научных аспектов экспедиции, хотя каждый понимал, что они стоят на пороге открытия, способного изменить представление человечества о своем месте во Вселенной.

Алекс сел рядом с Аишей Хан, которая что-то быстро печатала на планшете.

– Новая информация? – спросил он.

Аиша кивнула, не отрываясь от экрана.

– Я продолжаю расшифровку символов с цилиндра. После активации буровой установки конфигурация изменилась еще раз. Теперь там повторяется один и тот же паттерн. – Она повернула планшет к Алексу, показав последовательность странных символов. – Это похоже на предупреждение или инструкцию. Я почти уверена, что эти символы означают «остановка», «опасность» и «печать».

– «Печать»? – переспросил Алекс. – В смысле «запечатано»?

– Да, как будто что-то закрыто, запечатано. И не должно быть открыто.

Алекс вспомнил свой разговор с Еленой. Что если пирамида действительно предупреждает их? Что если они собираются выпустить нечто опасное?

– Нужно показать это Рейнеру, – сказал он.

– Я пыталась, – вздохнула Аиша. – Он отмахнулся, сказал, что это «спекулятивные интерпретации без достаточной доказательной базы».

В этот момент по базе прокатился низкий гул, и пол слегка задрожал. Все замерли. Через секунду система оповещения ожила:

– Всем группам – занять безопасные позиции. Зафиксирована сейсмическая активность в районе объекта. Уровень 4.2 по шкале Рихтера.

– Это началось, – тихо сказала Елена, сидевшая за соседним столом. – Солнечная буря достигла магнитосферы Земли.

Свет моргнул несколько раз, затем стабилизировался – резервные системы питания вступили в работу. Через минуту в столовую вошел Рейнер, его лицо выглядело напряженным, но решительным.

– Буровая установка продолжает работу без сбоев, – объявил он. – Защитные системы функционируют. Мы идем по графику. Через четыре часа ожидается контакт с поверхностью объекта.

– А геомагнитная буря? – спросила Елена.

– Интенсивность выше прогнозируемой, – признал Рейнер. – Но наша база защищена. Связь с внешним миром временно потеряна, но это не влияет на операцию.

Алекс заметил, что полковник не выглядит обеспокоенным потерей связи. Напротив, он казался… довольным? Как будто изоляция от внешнего мира была ему на руку.

– Предлагаю всем отдохнуть перед спуском, – продолжил Рейнер. – В два часа ночи первая группа должна быть полностью готова.

Когда все начали расходиться, Алекс задержался возле Аиши.

– Держите цилиндр при себе, – тихо сказал он. – И продолжайте анализ. Что бы ни происходило, эта вещь может оказаться ключом к пониманию пирамиды.

Аиша кивнула, ее глаза были полны решимости.

– Будьте осторожны, Алекс. Я не верю, что Рейнер рассказал нам всю правду об этой экспедиции.

В два часа ночи первая группа собралась возле буровой шахты. Рейнер, Алекс, Аиша, Харпер и двое техников – Джексон и Родригес. Все были в защитных костюмах, с оборудованием и оружием. Елена координировала операцию с поверхности, поддерживая связь через защищенный канал.

– Буровая установка достигла верхней точки пирамиды десять минут назад, – сообщила она через коммуникатор. – Мы получаем странные показания. Материал не похож ни на что известное. Плазменный луч отражается, не причиняя повреждений.

– Как и ожидалось, – кивнул Рейнер. – Начинаем спуск.

Спусковая платформа представляла собой круглую кабину с прозрачными стенками, оснащенную системами наблюдения и анализа. Когда все заняли места, платформа медленно опустилась в шахту.

Стены вокруг них сияли голубоватым светом – эффект от обработки льда плазмой. Сквозь прозрачный лед можно было различить слои отложений, формировавшихся тысячелетиями. Как чтение древней книги, где каждая страница – эпоха в истории Земли.

Спуск занял около получаса. Платформа опускалась со скоростью примерно метр в секунду, преодолевая слой за слоем. Когда глубиномер показал отметку 970 метров, Рейнер активировал дополнительные прожекторы.

– Приближаемся к контактной зоне, – сказал он. – Приготовьте сканеры и датчики.

Алекс проверил свое оборудование. Георадар показывал странные помехи – будто что-то блокировало сигнал или искажало его. Непонятно было даже, насколько велика пирамида и что находится внутри нее.

– Сигналы нестабильны, – сообщил он. – Возможно, материал пирамиды экранирует наши сенсоры.

– Ожидаемо, – кивнул Рейнер. – Перейдем на визуальное наблюдение и прямой контакт.

На глубине 1003 метров платформа остановилась. Перед ними была абсолютно ровная поверхность, чёрная и гладкая, как полированный обсидиан, но с едва заметным металлическим отблеском. Шахта оканчивалась примерно в метре над этой поверхностью.

– Мы достигли вершины пирамиды, – объявил Рейнер в коммуникатор. – Начинаем прямое исследование.

Платформа опустилась до конца шахты, и теперь они стояли непосредственно на поверхности пирамиды. Алекс первым шагнул вперед, активируя анализатор материалов на своем костюме.

– Невероятно, – пробормотал он, глядя на показания. – Материал не соответствует ни одному известному элементу. Плотность превышает осмий, но при этом он проявляет свойства сверхпроводника при комнатной температуре.

Аиша присоединилась к нему, направляя свой сканер символов на поверхность пирамиды. На первый взгляд гладкий материал при ближайшем рассмотрении оказался покрыт мельчайшими символами, похожими на те, что были на цилиндре.

– Они везде, – прошептала она, глядя на экран сканера. – Вся поверхность покрыта ими. Это какой-то код или язык.

Харпер держался настороже, его оружие было готово к применению. Рейнер медленно обходил платформу, изучая поверхность пирамиды.

– Ищем вход, – скомандовал он. – По данным георадара, на вершине должна быть какая-то структура, похожая на шлюз или люк.

Алекс направился в северо-восточную часть платформы. Там поверхность пирамиды имела едва заметное углубление – не видимое глазу, но определяемое чувствительными сенсорами его костюма. Он опустился на колени, изучая странную структуру.

– Здесь что-то есть, – сообщил он остальным. – Структура, отличающаяся от основного материала.

Остальные подошли ближе. Рейнер направил на углубление специальный сканер, и на его экране появилась трехмерная модель скрытой под поверхностью структуры.

– Это люк или дверь, – сказал полковник. – Примерно три на три метра. Но я не вижу механизма открывания.

Аиша направила свой сканер на область вокруг предполагаемого входа.

– Здесь символы отличаются от остальных, – сказала она, изучая данные. – Они образуют концентрические круги вокруг входа. Если я правильно интерпретирую, это что-то вроде инструкции или предупреждения.

– Вы можете прочитать его? – спросил Рейнер.

– Только частично. Здесь повторяются символы «печать», «хранитель» и «звездный огонь». И еще один, который я не могу точно перевести… что-то вроде «пробуждение» или «активация».

Пока они изучали предполагаемый вход, Алекс заметил странное явление – при приближении к определенным символам они начинали едва заметно светиться. Не ярким светом, а слабым пульсирующим сиянием, как будто отвечая на присутствие людей.

– Они реагируют на нас, – сказал он, указывая на этот эффект. – Пирамида знает, что мы здесь.

В этот момент вся поверхность вокруг них слабо задрожала, и символы начали светиться ярче. По чёрному материалу пробежали волны голубоватого света, концентрирующиеся вокруг предполагаемого входа.

– Что происходит? – спросил Харпер, поднимая оружие.

– Не знаю, – ответил Алекс, не отрывая взгляда от разворачивающегося перед ними зрелища. – Но похоже, пирамида активируется. Или реагирует на наше присутствие.

Свечение усиливалось, символы вокруг входа теперь ярко пульсировали, словно в такт какому-то невидимому сердцебиению. Затем раздался низкий гул, и поверхность в центре углубления начала… таять. Нет, не таять – трансформироваться, менять состояние. Твердый материал становился жидким, отступая в стороны, открывая тёмный проход внутрь пирамиды.

– Невероятно, – прошептала Аиша. – Программируемая материя. Технология, о которой мы только мечтаем.

– Приготовьтесь, – скомандовал Рейнер, активируя на своем костюме дополнительные защитные системы. – Мы входим в пирамиду.

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок. То, что они собирались сделать, не было просто научным исследованием. Они стояли на пороге встречи с технологией, созданной разумом, превосходящим человеческий, цивилизацией, посетившей Землю задолго до появления современного человека.

И что-то подсказывало ему – эта встреча изменит их навсегда.