Отзывы на книгу «Ружья, микробы и сталь. История человеческих сообществ», страница 3

На вопрос «Почему история сложилась так, как сложилась?» ученые выдают массу вариантов, гипотез и теорий, исходя из своей специализации и используемых подходов. Даймонд в своей книге аргументирует не самую скандальную и не антропоцентристскую точку зрения о зависимости успешного развития человеческой цивилизации от климатических, географических и биологических условий.

По мнению автора, именно умеренный климат, отсутствие серьезных географических препятствий, возможность одомашнивания некоторых животных и окультуривания дикорастущих растений стали той основой, с которой возможно построение общества с его нормами, законами и перспективами развития. Ранние формы сельского хозяйства позволяли людям вести оседлый образ жизни, иметь запасы продовольствия, отсутствие сложнопреодолимых особенностей рельефа давало возможность расселяться по местности, не сталкиваясь с падежом скота и неприживаемостью растений. Чем комфортнее и безопаснее становились условия проживания, тем быстрее увеличивалась численность населения, тем скорее появлялась необходимость в урегулировании человеческих отношений посредством норм и правил.

Следуя этой логике, Даймонд рассказывает, как происходило развитие человеческих обществ в разных условиях, почему оно происходило неравномерно и привело к той картине мира, которую мы наблюдаем в настоящем, где именно были оптимальные условия, какие были сдерживающие факторы в разных местах проживания, какие впоследствии появившиеся чисто социальные моменты сдерживали или, наоборот, стимулировали прогресс.

Автор последовательно излагает цепочку взаимосвязей, приведших разные народы и континенты к их актуальному состоянию, но временами раздражают постоянные повторы и напоминания о ранее рассказанных фактах. Думается, тот, кто не запомнил о Плодородном полумесяце или девяти центрах развития сельского хозяйства, давно бы уже запутался в последующих выкладках и бросил читать книгу. А для тех, у кого отложилась эта базовая информация, повторы не нужны.

Масштабное исследование на тему того, почему одни страны богатые и успешные, а другие – отсталые и бедные. Началось все с того, что автор этой книги находился на острове Новая Гвинея. Там один местный политик, Яли, задал ему этот вопрос. Почему в мире лидируют западные страны, если жители более бедных стран ничуть не глупее, а в чем-то даже изобретательнее. Ведь им приходится прилагать гораздо больше усилий, чтобы выжить, и к тому же, они часто обладают знаниями и умениями, которых лишены жители развитых стран. Джаред Деймонд всерьез задумался над этим вопросом, и понял, что для ответа на него нужно провести масштабное исследование, на него не ответишь односложно. Но если бы ответить надо было всего одним предложением, то ответом и было бы название этой книги «Ружья, микробы и сталь». Книга поделена на главы и разделы, каждый из которых освещает определенную тему. Первый раздел посвящен стартовым условиям, с которых разные цивилизации начинали свое развитие. Второй раздел рассказывает о земледелии. Тут очень интересным мне показалось то, что из многих растительных видов только ограниченное количество подходит нам в пищу. И из подходящих в пищу растений 80% урожаев приходится всего на 12 видов растений:

В команду этих аграрных чемпионов входят хлебные зерновые — пшеница, кукуруза, рис, ячмень и сорго; зернобобовое растение соя; корнеплоды и клубневые растения картофель, маниок и батат; сахароносы сахарный тростник и сахарная свекла; наконец, плодовое растение банан. Одни только хлебные культуры обеспечивают сегодня свыше половины калорий, потребляемых населением Земли.

Дальше автор рассказывает о животноводстве и том, что не во всех частях мира есть животные, подходящие для одомашнивания. К примеру, как Австралия, так и Северная Америка были бедны и подходящими для окультуривания растениями, и животными, годящимися для одомашнивания. Как результат, живя бок-о-бок с животными, люди выработали иммунитет ко многим болезням, который и передали своим потомкам. Этого иммунитета были лишены, к примеру, индейцы Северной Америки и аборигены Австралии, которые просто вымерли от болезней белых завоевателей. Следующие главы рассматривают письменность и ее удобство, географическое положение, в частности, отдаленность от остального мира и невозможность вбирать в свою культуру находки других народов. Еще автор говорит о том, что лидирование каких-то стран или страны – явление не окончательное, и в будущем все вполне может поменяться. Ведь очень долго европейские страны были отсталыми, а мусульманские страны и Китай – наоборот, лидировали благодаря более удачному старту. Никто не знает, что принесет нам будущее, и какие плюсы дадут в будущем стране возможность выбиться в лидеры. И ни одна страна мира не находилась в лидерах вечно.

Отличный образчик замечательной научно-популярной работы. Иногда, как мне казалось, автора начинало кренить уж совсем в области, мало связанные с темой книги (я чуть не заснул на главе, посвященной распространению языков в Азии), местами он повторялся, да и ошибки у него можно обнаружить, учитывая, что со времени ее написания наука успела найти новые гитики (например, на данный момент уже доказана та самая "гибридизация" кроманьонцев и неандертальцев, наличие которой Джаред Даймонд отрицал), но в целом написано очень живенько, вполне убедительно и интересно. Пулитцеровскую премию дали абсолютно заслуженно. При чтении можно узнать много нового в весьма удобоваримой форме, причем информация подана не per se, а встроена в более широкую картину мира, так что не возникает вопроса, куда именно поместить ее в своей голове. Автор любит вставлять байки про свою жизнь и опыт, и в общем, делает это удачно и осмысленно, они служат хорошими иллюстрациями к описываемым им теориям и предположениям. Даймонд ставит очень конкретные и важные вопросы, подходит к их решению с научной точки зрения и дает убедительные, подкрепленные понятными доказательствами и четко обоснованные ответы. Подытоживая: труд Даймонда наглядно демонстрирует, что при правильном применении географический детерминизм, если не воспринимать его как истину в последней инстанции, может предоставить важные аргументы в размышлениях человечества о своем прошлом и настоящем.

Очень-очень-очень-очень-очень долго бегала от этой книги, потому что одновременно хотела ее прочитать - и боялась, что не понравится. Что окажется совсем не мое, несмотря на тему, что будет скучно-тяжело-кирпично.

В итоге проглотила ее буквально дня за 2-3, ох, я еще никогда так не ошибалась *вставить мем с Торином*

Несмотря на то, что у Даймонда крайне много повторений (нет, серьезно, иногда мне казалось, что я случайно пролистнула читалку назад и читаю то же предложение, что читала минутой раньше), мне очень импонирует и то, как он пишет, и то, как работает с материалом, и выводы, к которым он приходит. Если вкратце, то начинает он вопросом, почему именно те государства, которые впереди планеты всей - впереди планеты всей, а не другие? Почему Америку завоевала Европа, а не наоборот (да и не только Америку)? Если отвечать вкратце, то: потому, что s'est la vie так получилось. Потому что географический детерминизм. Если не вкратце, то сейчас вы узнаете все об одомашнивании растений и животных, о влиянии окружающей среды, о климате, обо всем, о чем, возможно, и не хотели знать...

Плюс ко всему работа написана в 90-х и содержит очень много аргументов Даймонда против расизма. Хочется сказать, что 20 лет назад это было актуальнее, чем нынче, но-о-о (: Если честно, Даймонд пишет с таким энтузиазмом и живым интересом об истпроцессах и с такой искренней любовью - о не-только-европейском-мире, что очень тяжело не заинтересоваться всем этим тоже. Да и просто по-человечески приятно читать.

А еще он здесь сформулировал принцип Анны Карениной, исторический момент, ух, скорее читайте! (:

В книгах я больше всего люблю не возможность узнать новые знания, прочитать историю, или прожить жизнь - в книгах я больше-всего люблю возможность увидеть какую-то старую проблему с совершенно иной, доселе мной не обнаруженной точки зрения. О чем эта книга? Книга - попытка ответить на вопрос, которые задается чуть ли не от начала времен - Почему одни живут в богатстве, а другие в нищете? Почему одни идут вперед, а другие откатываются назад? Что за карты сдаются разным странам и народам, и по какому принципу козырные карты попадают сначала к одним, потом к другим? Автор ставит данный вопрос в основе своего исследования, и все его исследование не более чем попытка ответить на этот вопрос. Плюсы исследования: 1. Его чрезвычайная, просто патологическая тщательность. Автор настолько внимательно и настолько подробно начинает рассматривать тот или иной аспект вопроса - будь то злаки, животные, география и пр. - что поневоле начинаешь удивляться его выносливости. Да, вне всякого сомнения автор чрезвычайно эрудирован. Кстати, из этой эрудиции проистекает закономерный минус книги, но о минусах позже; 2. В книге действительно есть интересные выводы и наблюдения. Даже для человека, который темой интересуется, обязательная найдется если не новые принцип, то новый аргумент в защиту того или иного принципа; 3. Автор старательно пытается воздержаться от оценочных суждений. Его книга - не гимн победившей цивилизации, а скорее констатации эпидемиолога, который видит, насколько быстро распространяется то, что мы привыкли называть: "Бремя белого человека". Минусы исследования (и на них, не отрицая бесспорные достоинства книги, хочется остановится подробнее): 1. Книга слишком тщательно написана. От обилия фактов, подтверждающих суждения автора, начинает рябить в глазах. А автор, видимо, чтоб не расслаблялись - накидывает и накидывает еще, льет и льет воду на свою мельницу. Как в сказке про антилопу, хочется крикнуть "Довольно", и пусть все золото превратится в черепки; 2. Автор слишком злоупотребляет самоповторами. Прочитали интересные данные? Будьте спокойны - эти данные всплывут в книге несколько раз. Опишем всю структуру книги во введении, опишем структуру главы в самом начале и конце главы, потом ещё в заключении, потом в одном послесловии, потом в другом, и да, не забудем разбросать самоповторы везде, куда дотянется рука. Честное слово, если сократить самоповторы, 700 страниц полезного текста могут легко превратиться в 450; 3. Автор слишком политкорректен. Вышколенный настолько, что даже кривой взгляд в сторону какого-нибудь аборигена, варварски относящегося к ареалу своего обитания может навлечь клеймо "нациста"- автор старается в эту сторону даже не смотреть. В результате исследование получает некую волшебную недосказанность: "Белые люди пришли туда-то, и количество аборигенов резко сократилось. Очевидно, что белые их уничтожили" - это можно. "Племя Мупту пришло туда, где жило племя Бубту, после чего племя Бубту взяло и исчезло. У нас нет данных, куда делось племя Бубту, и как это связанно с племенем Мупту - видимо, это все останется для нас исторической загадкой" - тоже можно. Умение формировать логические построения у автора начинает сбоить, как-только речь идет о политкорректности (кого-то уничтожить могут только белые, но не аборигены. Очевидно же). Это очевидный минус; 4. Книга неоднородна, и это очень видно. 4-е главы в совокупности, посвященные распространению злаков? Да без проблем - главное вывих челюстей не заработать. В сочетании с самоповторами, отдельные эпизоды хочется пролистать - спасает от этого только врожденная порядочность при чтении книг. Самый главный момент книги - кульминация - ответ на вопрос Яли. И, старательно расставленные флажки политкорректности остаются не тронуты - автор знает ответ на вопрос, но не может его озвучить, ибо Яли подаст на него в суд за дискриминацию, и засудит (или это сделает читатель его книги). Что мы сделаем? Верно, мы ответим: "Ну вот потому". Дешево и сердито. Жаль только, что такая мощная симфония, в которой все шло к кульминации - оказалась скомкана. И если перечисленные минусы на звезду, при прочих равных, не тянули - то с добавлением этого фактора, нельзя поставить книге все пять звезд. Только четыре. Как итог - это шикарное, и заслуживающее прочтения исследование, но не без минусов. Пулитцеровская премия заслуженна. P.S. В издании в карманном переплете (АСТ) корректор ушел в запой - на первой же странице, в оглавлении, видимо слово "Багатых". Отдельная розга для АСТшников.

Просто о сложном, так вкратце охарактеризовать эту книгу. Не знаю каков Джаред Даймонд как ученый, но популяризатор науки он хорош. В ответ на "простой" вопрос папуаса почему у белых больше товаров, богатства и т п. он создает целую теорию. Кто раньше перешел к земледелию и скотоводству (производству продовольствия в терминах автора), тот в выигрыше. В Евразии было больше объектов (растений и животоных) для одомашнивания, чем на других континентах. Евразия вытянута с востока на запад и вдоль этой оси проще передавать достижения селекции. Поэтому европейцы (и их потомки на других континентах) и оказались в более выгодном поолжении чем папуасы. Теория Даймонда легка и логична, изложена доступным языком. Перечитал книгу с большим удовольствием - пять баллов.

Страсть, как люблю понимать, почему вещи случаются именно таким способом, каким случаются; каковы реальные причины происходящего; нет ли за очевидным, лежащим на поверхности объяснением, такого, какое даёт более полный ответ, скрытого до поры  от досужего взгляда. И благодарна бываю за объяснения. Помню, лет пятнадцать назад стала большой поклонницей Лукьяненко и перечитала все, ну просто все,  им написанное, преисполнившись благодарности за то, что герой какого то из его романов ("Спектра"?) задаёт себе вопрос, отчего в европах так чисто, а у нас перманентной чистоты не добиться, хоть трижды на дню тротуар с шампунем мой? Состав почвы, - говорит этот замечательный человек, - на Среднерусской возвышености более высокий уровень эрозийности. А кроме того, ветра. Там кругом города, горы, да пригорки, негде взвиться да развиться. А в Расеюшке ветер-ветер, ты могуч.

Не знаю, до какой степени это соответствует действительности, но для меня в ту пору стало опорой (простите за каламбур) в природной склонности к патриотизму, которую не вытравили даже детство и юность в Советском Союзе. И когда при мне принимались ругать русское свинство: "Вы  не понимаете, у нас состав почвы другой и уровень эрозии" - отвечала. И заемная уверенность оказывалась действенным средством (ну, там, где вообще кто то был расположен хоть что то, кроме голоса своих головных тараканов слышать). 

В следующие годы потребность в объяснении постфактум с лихвой перекрыта была занятиями астрологией. Астрология, такая замечательная наука, которой на профанном уровне владения отменно удаётся объяснять апостериори. А более серьёзный уровень не оставляет желания задаваться глупыми вопросами, ставя практические, которые нужно решать. Но я отклонилась. Итак, до последнего времени острой потребности в объяснениях не возникало. Но случилось днями прочесть "Ацтека" Дженнингса и я начала печалиться, ни одна из теорий не давала исчерпывающего объяснив, отчего горстка немытых кастильцев так легко ограбила и поработила целые  народы, создавшие великие цивилизации.

То есть, да, они ждали возвращения,  из за моря своего белокожего бога Кетцалькоатля на крылатом корабле. Да, у испанцев были ружья, стальные панцири и лошади, а у индейцев лишь холодное оружие да стеганые доспехи, но их были миллионы, а конкистадоров тысячи, а поначалу и вовсе сотни. Как и почему? Это только кажется, что отвлеченные вопросы не способны сколько нибудь серьёзно повлиять на реальную жизнь, на самом деле такой, на который не можешь найти вразумительного ответа, создаёт прореху в ткани реальности, сквозь которую утекает твоя энергия. Нечувствительно, по крошке, по капле, унося покой и уверенность. А покой и уверенность - часть гештальта, обеспечивающие мое пребывание в состоянии счастья. Нужно было латать прореху и помогла книга Джареда Даймонда "Ружья, микробы и сталь. История человеческих сообществ".

Название. на первый взгляд, звучит, как тестовый вопрос для младших школьников "что здесь лишнее". Микробы. конечно, - хочется ответить. И жестоко ошибешься, если так сделаешь. Ему хватило четырехсот страниц своей пулитцеровской книги, для того, чтобы связать все концы в порвавшейся ткани времен и объяснить (мне, а до других мало дела), почему мир устроен таким образом и события в нем происходили, как мы о том знаем. Конспективно: 1. Количество растений, пригодных в пищу их питательная ценность и скорость одомашнивания на разных материках сильно различается. Евразия чемпион, Австралия и Южная Америка аутсайдеры. 2. Число крупных животных с возможностью доместикации также распределено неравномерно; львиная доля в Евразии, только Лама и только в одной труднодоступной локальной области в Южной Америке, никого в Австралии. Африка, с многообразием ее фауны, имеет сплошь потенциально неприручаемых тварей. 3. Протяженность Евразийского материка с востока на запад позволяла легко адаптировать аграрные культуры к местностям со сходным климатом и протяженностью светового дня (климатическая и часовая зональность). Африка и Америка ориентированы с севера на юг и экспансия требовала долгой адаптации. 4. И теперь о микробах. На протяжении тысячелетий доместикации, евразийцы заражались мутировавшими болезнями своих животных, получая к ним естественный иммунитет. Покоряемым народам нечего было им противопоставить именно в силу того, что своих одомашненных животных не было, как не было цепи прививок против заболеваний, которые они получали в процессе одомашнивания. Потому оспа унесла в Америке больше жизней, чем конкистадоры с их ружьями, лошадьми и колесом, которого аборигены не знали. Пробовали работать, болея гриппом с температурой 38,8? А воевать. А с теми же симптомами, но в десять раз тяжелее и когда все твои близкие больны тем же. Разумеется, охватить одним абзацем содержание целой книги так же немыслимо, как одной книгой мировую историю. Однако Даймонду это удалось. И там еще много интересного, что не вошло в этот текст. Рекомендую.

Говоря словами самого автора, книга пытается ответить на вопрос: почему именно европейцы колонизировали Америку, а не индейцы - Европу? Почему коренные жители Австралии так и остались примитивными охотниками-собирателями, почему максимум, чего достигли негры - это подсечно-огневого земледелия, почему китайцы изобрели первыми чугун и порох, но на этом и успокоились и почему, наконец, Европе удалось, да и продолжает удаваться быть локомотивом человечества? Автор рисует широкими мазками: на 700 страницах его книги разбираются последние 13 000 лет истории, все обитаемые континенты и крупные острова и архипелаги, даются и конкретные примеры, и теоретические обобщения. Книгу читать легко - основные идеи бесконечно повторяются, варьируются и излагаются порой на более чем доходчивом уровне.

В общем и целом позиция автора весьма проста - географический детерминизм. По его мнению, все различия между неравным положением и развитием австралийцев, индейцев, африканцев, евразийцев и т.д. происходят не от какой-либо разницы в их биологии, умственных и психических способностях, а исключительно из-за различий в средовых характеристиках, из которых важнейшие: количество и качество пригодных для доместикации растительных и животных видов в этом регионе, климатическое и ландшафтное разнообразие регионов и, шире, материков, размеры материков и численность популяций, удобство внутриматериковых миграций. Автор полагает, что именно обилие легко одомашниваемых растений и животных в районе Плодородного полумесяца, а затем легкость их распространения по однородной климатической зоне восток-запад сделало евразийские народы - от Китая до Британии - передовым отрядом цивилизации, раньше всех стартовавшим и раньше всех достигшим межматериковых контактов, преимущество в которых в виде ружей, микробов и стали прервало навсегда "гонку материков" и сделало эти народы единоличными победителями.

Могло быть и иначе, позволяет себе пофантазировать автор. Если бы по каким-то причинам развитие евразийских народов резко застопорилось, то примерно в 5500 году н.э. к берегам Европы пристали бы колониальные суда индейцев, вооруженных огнестрельным оружием. Что ж, хорошая тема для кинофантастики. Нас, впрочем, больше заботит другой вопрос: бог с ними, с австралийцами, действительно оказавшимися на периферии магистрального потока цивилизации в недружелюбных условиях гигантских пустынь, бог с ними, с индейцами, не имевшими возможности одомашнить лошадей и пшеницу по причинам отсутствия их диких предков на американских континентах, но почему всех их колонизировали именно европейцы, а не арабы или китайцы? Ведь в средние века именно они были передовыми отрядами, которым принадлежала и львиная доля технических изобретений, и немалый заряд пассионарности, и, наконец, высокая культура, позволяющая легко оправдывать завоевания необходимостью нести варварским народам свет просвещения. Почему же ни арабы, ни китайцы не воспользовались этими очевиднейшими преимуществами, позволив европейцам обойти их, а потом и вовсе колонизировать их самих? На мой взгляд, автор так и не дает достаточно аргументированного ответа на этот вопрос.

Его аргументация (представленная, к слову, лишь в эпилоге) следующая. Арабам якобы "непосчастливилось" обитать в "регионе с хрупкой экологией": тысячелетия интенсивной сельскохозяйственной и животноводческой эксплуатации Ближнего Востока и восточного Средиземноморья нанесли непоправимый ущерб, превратив эти местности в засушливые или засоленные полупустыни, куда уж тут до развития науки и далеких экспансий. То, что в это время арабы уже вышли далеко за пределы "района экологического бедствия" - в Среднюю Азию, в Северную Африку, на Иберийский полуостров и даже в Индию, в расчет как-то не берется. Аргументы против Китая еще более неубедительны: дело оказывается в том, что Китай на протяжении всей своей истории был "недостаточно фрагментарен": его постоянное стремление к имперской консолидации, к тотальному централизованному контролю подавляло ростки независимой науки, активного предпринимательства и свободного мышления. То ли дело многонациональная и многовекторная Европа, постоянная конкуренция между частями которой подстегивала ее развитие по нарастающей. Однако забывается, что зато в Китае не было такого могущественного института подавления как католическая церковь, одно слово главы которой могло быть пострашнее любого китайского императора. Впрочем, важнее другое: Китай в принципе не конкурировал с Европой за право первым открыть Америку и вооружиться ружьями, ибо его развитие - наука, культура, отношения с другими народами - основывались на совершенно иных принципах и императивах, отличия которых от европейских лежат именно в сфере ментальности, а не географии.

"Затруднение с Китаем" отчасти признает и сам автор, когда в "Послесловии 2003 года" заключает: "Историкам еще предстоит сбалансировать эти два разных подхода к проблеме "Почему Европа, а не Китай?". Предвидит он и другой аргумент против своей теории "счастливого континента", а именно: если скорость развития обществ определяется только размерами материка, обилием подходящей для доместикации флоры-фауны и, соответственно, численностью популяции, то разумно предположить, что будь Евразия "еще побольше", будь на ней разнообразных злаков да скота еще посытнее и пораспространеннее, мы бы - на исходе второго тысячелетия - имели дело с евразийскими культурами, уровень развития которых даже сложно вообразить? Межзвездные перелеты, подводные города, картины и скульптуры, по сравнению с которыми Шекспир, Рембрандт и Микельанжело казались бы лишь учениками-недоучками? Таких прогнозов автор дать не может, вместо этого он говорит о неком принципе оптимальности, согласно которому и излишние размеры, и излишнее изобилие, и излишняя фрагментация уже приносят больше вреда, чем пользы, так что то, что мы имеем на примере Евразии, это, пожалуй, самое оптимальное. Но в таком случае он лишь следует старой и отнюдь не научной (скорее метафизической) теории о "лучшем из возможных миров", согласно которой наш мир наилучший из возможных, ибо в нем всего ровно столько, сколько нужно: не будь, например, в нем зла, мы бы не так ценили добро, потому что нам не с чем было бы сравнивать.

В целом, если не поднимать на щит все выводы и идеи автора, но разумно и взвешенно дополнять их идеями о неизбежном расовом, духовном и ментальном неравенстве культур и народов, чтение данной книги будет небесполезным. Из него вы узнаете, что отнюдь не ружья и лошади стали причиной быстрого и тотального истребления европейцами коренных американцев: эпидемические микробы убили 18 млн индейцев против 1 млн уничтоженных прочими способами; что многие народы на протяжении своей истории непостижимым образом отказывались от тех или иных изобретений или прогрессивных заимствований (японцы от огнестрельного оружия, полинезийцы от керамики и некоторых домашних культур), при этом заметно не деградируя; что негры самостоятельно не одомашнили ни одно из крупных травоядных животных, в изобилии водившихся в африканских саваннах, хотя кандидатов на это было более полусотни (зебры, антилопы, буйволы и т.д.); а также много чего другого. Бесписьменная история континентов скрывает еще немало загадок, и "Ружья, микробы и сталь" - хороший ответ на некоторые из них.

Очень увлекательная книга о том, как развивались человеческие общества в разных уголках мира и почему на сегодняшний день он стал преимущественно европейским, полная интереснейших фактов обо всём на свете, начиная от мутаций сельскохозяйственных растений и вплоть до происхождения письменности и рассматривающая всё время человеческого существования, уходящее корнями в глубокую древность.

Как утверждает автор, главными столпами благополучия человеческих обществ были земледелие и скотоводство: именно от их благополучия зависела скорость дальнейшего развития общества, и европейцы в этом были первыми. Читаешь и начинаешь верить, что рай земной и впрямь находился где-то между Тигром и Евфратом. В районе плодородного полумесяца — а именно оттуда они распространились по всей Европе — оказалась львиная доля пригодных для одомашнивания растений и животных. Сегодня мы привыкли думать, к примеру, что Северная Америка изобильна злаками, фруктами и овощами, а груши и яблоки на нашем столе — большей частью оттуда. Удивительно, но всё это — плоды растений, завезённых когда-то белыми поселенцами, а до того коренное население было вынуждены возделывать то, что мы считаем сейчас сорными травами. Что касается кукурузы, потребовались тысячелетия, чтобы превратить её из невзрачного твердокаменного теосинте в питательный початок. В Австралии и Южной Африке дело было ещё хуже: здесь легче было прокормиться охотой и собирательством, чем земледелием. То же самое случилось и с одомашниванием животных: где-то не нашлось видов, одновременно полезных и способных ужиться с человеком, а во многих регионах вся крупная живность была попросту съедена людьми ещё до того, как те задумались о возможности её разведения. И именно в Евразии домашний скот стал не только источником мяса и шерсти, тягловой силой, подспорьем в сельском хозяйстве и боевых действиях, но и источником тех самых микробов, заявленных в названии: за тысячи лет жизни бок о бок с животными и, куда деваться, эпидемий евразийцы выработали стойкость к оспе, кори, тифу, гриппу и другим серьёзным болезням, а потом разнесли их по миру. До девяноста пяти из каждых ста коренных жителей Нового Света было выкошено этими недугами — тут уже никакое завоевание толком не нужно.

Другой особенностью, способствовавшей процветанию Евразии, была протяжённость с востока на запад и отсутствие труднопреодолимых преград — скажем, перешейков. Растения и животные хорошо адаптировались в пределах одного климатического пояса: так пшеница оказалась в Китае, а рис проделал обратный путь, и мы его узнали уже как «сарацинское зерно». Позже так же быстро, проторенными путями, стали передаваться культурные и технологические новинки.

Производство пищи же стало основой последующего развития общества: возможность прокормить больше людей привело к росту населения, а он — к более сложным формам управления вплоть до государства. Избыток пищи сделал возможным существование ремесленников, а необходимость его подсчёта — появление письменности.

Автор также подчёркивает, что европейская колонизация — лишь частный пример процессов, непрерывно происходящих на протяжении всей истории человечества: например, жители Центральной Африки, овладев земледелием и скотоводством, потеснили или поглотили своих соседей-бушменов, современные жители Юго-Восточной Азии — потомки выходцев из Южного Китая, а их менее развитые на тот момент предшественники были вынуждены переселиться на острова Тихого океана и Мадагаскар.

Наконец, интересно и утешительно, что вне зависимости от данных природных ресурсов, человеческие общества на всех крупных участках суши так или иначе эволюционировали. Даже в Австралии, где большую часть сорока тысяч лет люди вели один и тот же образ жизни, к прибытию белых колонистов некоторые племена уже осваивали зачатки земледелия и рыбоводства. Жалко, право, что нельзя было задержаться ещё на несколько тысяч лет и увидеть расцвет Австралии.