Цитаты из книги «Жизнь без бога. Где и когда появились главные религиозные идеи, как они изменили мир и почему стали бессмысленными сегодня», страница 4
Нельзя дать сколько-нибудь осмысленный ответ на бессмысленный вопрос. Но проблема истории, происхождения и внутренней логики подобных вопросов выходит за рамки богословия и религиозных мифов.
Целый ряд утверждений, лежащих в основании религиозных убеждений, являются метафизическими. Проблема метафизики, как мы называем жанр непроверяемых суждений в честь самого известного произведения Аристотеля, несравненно шире, и дело не только в разнообразии содержания. Подобные утверждения невозможно опровергнуть, но именно это позволяет говорить о том, что они лишены смысла, чисто лингвистически. Это не вопрос фактов и не вопрос веры. Это вопрос логического качества предложений.
Мысль, которую я хотел бы высказать и с которой следовало бы начать разговор о религиозности, довольно проста, но чаще всего ускользает от рассмотрения религиозных полемистов. Заключается она в том, что, принимая вопросы о причинах всего происходящего в мире, о цели или смысле человеческой жизни, о том, что есть благо и что есть истина, мы неявным образом принимаем определенные метафизические утверждения, которые сами по себе заслуживают отдельного и пристального критического рассмотрения. А способ употребления самих этих слов вроде «причины» отличается от принятого в обыденности или естественно-научного способов употребления. Но именно с подобных вопросов, изначально заданных некорректно и не имеющих эмпирического смысла, и начинаются рассуждения религиозных апологетов и миссионеров. Если разобраться, оказывается, что всякая вера начинается с великой бессмыслицы, спрятанной от пристального взгляда за эмоционально нагруженной риторикой.
Многие люди привыкли считать, что существуют такие вопросы, которые важны для каждого. Вопросы причины, цели, начала, смысла человеческого существования и подобные им. Сами эти вопросы будто бы вечны и общезначимы, хотя они редко формулируются в явном виде в каком-либо учении. И каждая религия как будто дает способ ответа на такие вопросы. Сами того не понимая, верующие люди видят своего рода ответ на эти незаданные вопросы и в атеизме, в отсутствии религиозной веры. Атеизм как бы говорит: у человеческой жизни нет ни цели, ни причины, ни смысла. И это кажется отказом от всяких «высших целей», расточительным, бесперспективным и неблагодарным жестом. Это все равно как выбросить ценный подарок.
Неудивительно, что изображенный таким образом атеизм представляется верующим людям разновидностью нигилистических религиозных настроений, исключающей спасение, достижение нирваны или какое-либо иное особое благо, своеобразным «духовным тупиком», заблуждением или формой иррационального протеста. Словосочетание «жизнь без бога» приобретает отрицательную окраску.
Представьте себе, что есть несколько стратегий анализа религии и религиозных идей: можно говорить о них с позиции естественных наук, с позиции культурологии и антропологии, с позиции нейробиологии или сравнительного религиоведения. И авторов, которые пишут о религиях в подобном критическом ключе, немало! Но мне кажется более важным и интересным не рассказ об истории Церкви и не исследование Библии, например, а скрытые основания самого разговора о религиозности, те философские предрассудки, которые определяют все то, что представляют собой религиозные идеи.
Machines we are sending to the skies Above us all, –
У биологической эволюции нет цели. Мы можем приписывать событиям цель, но утверждение о телеологическом характере эволюционного процесса или истории невозможно опровергнуть, подобное утверждение – метафизическая фикция.
Проблемы креационизма начинаются с его метода: в основании этого убеждения положены непроверяемые и произвольно взятые догмы, а факты отбираются в целях обоснования первоначальных постулатов. Уже на этом этапе становится очевидным, что аргументация сторонников сотворения не имеет отношения к естественной науке в принципе. С точки зрения логики креационизм – это вообще не теория. Это миф.
Иногда говорят, что наука отвечает на вопрос как, но только теология может ответить на вопрос почему. Но подобный вопрос “почему” не имеет отношения к вопросу о конкретных причинах и следствиях в естествознании, а вместо этого вопрошает об аристотелевском понятии цели. Такие ”основные вопросы бытия” – вовсе даже не вопросы, а лишь лингвистические спекуляции.
Содержание религиозных сюжетов – это не особая форма знания, которая требует особого метода. Предложения, сформулированные таким образом, что их нельзя проверить, лишены смысла и не заслуживают рассмотрения как аргументы.
