Читать книгу: «Позитивный негатив», страница 5

– А батя значит не хотел?! – с надрывом спросил Алексей.

– Племяш, не рви сердце…

– За что ты его убил?

– В общем, ладно. Все по порядку. Девочка, про которую я тебе сегодня рассказывал – Катя, мне нравилась очень. Я ее долго обхаживал, цветы и все такое, она не поддавалась – стена неприступная. Я как только ее не добивался…

– Ну и?

– Через некоторое время мы таки начали встречаться. Продолжалось это года полтора, наверное, пока меня в армию не забрали. Обещала ждать, в любви клялась, – он замолк и протер высохшие щеки.

– Чего замолчал?

– Короче, вернулся из Чечни, а Катя мне и говорит, что я, мол, с Мишей. А ты, Витёк, не у дел.

– И что? Жизнь закончена?!

– Миша к тому времени уже в столицу уехал, вот я и погнал с ним разбираться, – не обращая внимания на племянника, продолжил дядя Витя, – меня его «братки» не самым теплым приемом встретили. Хотя как я потом из разговора с его «дружком» понял, с Мишей они не очень-то ладили. Это брат всячески старался в их ряды попасть. Потом сам Миша подкатил и сказал: «я Катю люблю, и с ней хочу быть, а ты солдат – гуляй лесом».

– Да не мог мой отец такого сказать! Ты же, не то что мама, ты всегда говорил, что он порядочным был.

– А ты его знал? Тебе пять годков было…

Алексей молчал.

– Мне тогда провалиться сквозь землю хотелось. Тебя с мамкой видел и с ужасом думал: он сейчас с Катей развлекается, а жена с Лёшкой здесь. А потом и слухи поползли, что они уже коммерсов каких-то напрягают. Бабушка в больничку загремела с сердцем, она уже так больше и не вышла оттуда. А Миша даже и проведать не приезжал. В итоге мы с ним только на ее похоронах и встретились. По началу даже общаться начали. Знаешь, горе объединяет. Но ненадолго. Через полгода встретил я Мишу у нас в кафе. Он новым фотоаппаратом хвастал. С ним еще дружок был. Я их сфотал помнится и фотик на стол положил. Мы выпили, а немного погодя ему на пейджер сообщение пришло. Соскочили резко, чуть фотик не забыли. Его Мишин кореш прихватил. В общем поехали мы на завод под Октябрьским. Так вот им там какой-то бизнесмен сумку с деньгами передал. Мишка со своим корешем повеселели. А потом как-то резко все произошло. Его друг у Миши про Катю спросил, про подарки и безделушки всякие для нее, а Миша принялся в красках рассказывать, как давеча Катьку имел. Я разозлился не на шутку, а Мишин дружок пистолет достал. Но меня так просто не возьмешь, я страха этого столько натерпелся, на несколько жизней хватит! В общем, я половчее оказался и у него ствол отобрал. Миша издеваться стал, мол, у меня фляга в Чечне окончательно потекла. В это время его друг решил нас сфотографировать, я к нему повернулся, а Миша на меня дернулся. Ну я и дрогнул! Взял и выстрелил! После этого оторопел сразу, ствол отбросил и над братом склонился. Не осознавал ни хрена. Мишин кореш сразу пистолет и сумку с бабками подобрал и побежал.

Алексей молчал.

– Братишка сразу помер. Стрелял я наверняка – в голову.

– Даже скорую не вызвал?

– Там через квартал где-то таксофон стоял. Я скорую вызвал и милицию. Они так долго ехали еще. Я поостыл и побоялся им во всем признаться. Сказал, что, брат на домашний позвонил, о встрече договорились, а когда приехал, он уже мертвый был. Короче говоря, спихнул все на бандитов.

– И следаки тебе поверили?!

– Поверили. Посмотрели, что я через войну прошел, туда-сюда, знакомых ментов там встретил. Да и брата они моего не с лучшей стороны знали. Старый знакомый, скажем так. В общем как-то отмазался.

– Как у тебя пленка оказалась?

– Через несколько месяцев Катя ко мне пришла. В шелках вся, такая красивая. Сказала, что уезжает далеко, но не может не попрощаться. Я ее послал куда подальше. А она пленку на стол положила и две фотографии. Сказала, что все знает. Я сколько не допытывался, так и не узнал откуда они у нее и зачем их вообще проявили! С укором она так смотрела на меня, но ничего не говорила. Только в сенях обмолвилась, что в милицию не ходила. Как хочешь так с этой пленкой и поступай, говорит, тебе с этим всю оставшуюся жизнь жить! И была права! Я и без того на грани был. Потом пить сильно начал, долго очень пил.

– А что пленку не уничтожил?

– Фотографии сразу разорвал, а вот пленку пожалел. Видимо, в душе понимал, что захочу это кому-нибудь рассказать. Но самому начать смелости бы никогда не хватило.

– Но мне то ты должен был рассказать!

– Пойми, не мог я тебе рассказать раньше! Как бы ты рос с осознанием, что дядя родной твоего отца убил? Не мог я тебе про него плохо говорить, а по-другому бы не вышло… Ты не представляешь сколько раз я прокручивал в голове тот день.

Алексей поискал глазами второй стул и сел у порога.

– Это бред, такого просто не бывает…

– Ты оглянись! Что видишь? Тусклая лампочка, да кран капающий. Ты думаешь, я об этом мечтал? – дядя тяжело поднялся и подошел к племяннику, – частенько детство вспоминаю, как ходили с Мишей на рыбалку, курили за сараем тайком.