Читать книгу: «Темнейший. Том I», страница 4

7.БРАТСТВО

Ночь покрыла Башни Знания. В тёмных спальнях ненадолго воцарилась тишина. Но никто не спал. Жертвы с тревогой ожидали очередной порции унижений. А «старшие» ждали, пока учителя и монахи перестанут сновать по коридорам, улёгшись спать. Прошло не больше часа, прежде чем главный задира Маркус резко спрыгнул со своей кровати. И заранее замоченными тряпками принялся хлестать первого попавшегося «слабака», под улюлюканье своих соратников. К нему тут же присоединились остальные задиры. Шестеро. Костяк. Самые смелые и жестокие. Заёрзали постели. Кто-то уже успел уснуть и теперь со страхом затаил дыхание. Кто-то накрылся одеялом с головой и притворялся спящим – авось пронесёт.

Замоченными тряпками хлестали всех подряд. Но особо доставалось самым трусливым. Их унижать приятнее всего. Поэтому Маркус скоро добрался до Толстого Имнара.

– Повизжи, как свинья! – приговаривал Маркус. – Ну же! Похрюкай, паскуда! Свиноматкин сын!

Дылда Грег вопросительно взглянул на Камила. Как-то неуверенно. Ненадёжных напарников себе выбрал, подумал Камил. Но ждать было нельзя. Злобы в мальчике накопилось уже предостаточно.

Он кротко кивнул Ишуасу и Грегу. Спрыгнул с кровати. Напарники последовали за ним как-то неуверенно. Однако, уговор – есть уговор. Очень дерзкое предприятие. Соратники его были меньше всего уверены и уже приготовились получать особенно рьяную порцию избиений. Но Камил хорошо запомнил слова Орманда – про льва над овцами. Главное, чтобы лидер был храбрым. На себя он примерил образ командира дружины.

– Ну-ка, отвали от него, – рыкнул Камил, вообразив себя Ормандом – это помогало лучше всего справиться с неуверенностью. – А то получишь!

Маркус и остальные задиры сильно удивились. Брови у тех поползли на лоб. Но не надолго.

– От вас что ли? – фыркнул Маркус, глянув на сжавшихся соратников Камила позади. Что Ишуас, что Грег стояли с круглыми от ужаса глазами и никакой угрозы не внушали. – Ты че, нарываешься? Щас как…

Камил не дал Маркусу договорить и ударил первым. «Старшаки» понимали только язык силы. В этой битве Камил намеревался отвоевать право сильнейшего в Лагере. Поэтому бил со всей дури – с размаху по коленной чашечке. Громила, каким бы он грозным не был, тут же отчаянно завопил от боли.

– Бьём гадов!! – прокричал Камил своим соратникам и первым ринулся в бой…

Он дрался так, как его всё это время учил Ларс. Грязно и бесчестно. Дрался на этот раз с яростью. Как бился бы Орманд. Он так себя и представлял со стороны – бородатым, страшным, врывающимся в ряды разбойников, вторгнувшихся в его поместье. Бился он, словно хотел встретить здесь свою смерть – прямо как командир…

Несколько секунд Грег и Ишуас не решались. Но, увидев, как их лидер налетел на задир, словно коршун…

Камила едва ли не побили. «Старшаков» было шестеро всё-таки. Когда его осыпали ответными ударами, когда прижали к стенке, едва ли не повалив на пол подножкой – высокий и долговязый, широкоплечий Грег ворвался в самую гущу драки. Своими большими кулаками он выбил кому-то зубы – те покатились под кровать Инмара. Старшаки замешкались. И этого хватило, чтобы Камил зарядил одному по горлу, а другому – между ног. Потом в толпу влетел Ишуас. Паренёк он был слабый, но не самый трусливый – держал удар, однако, он хуже всех.

Когда Маркус очухался и снова пошёл на них – тогда началась самая жара. Ишуас упал, как кукла, и больше не вставал. Грег с Маркусом сошлись в подобии мельницы – бились так ожесточённо и глупо, что всем в спальнях сделалось не по себе. Это была совсем не детская драка…

Толстый Инмар не вмешивался в побоище – он лежал в кровати и дрожал от страха. Чёртов трус, без него они точно продуют, Камил с остальными не справится. Рёбра у него страшно ныли, глаз заплыл, лицо гудело от ударов. Делалось как-то страшно за себя, но он пытался держать образ Орманда – и снова бросался в драку. В безнадёжную атаку…

Положение спасли светловолосые парнишки-братья, которым тоже опостылел беспредел задир. Братья увидели возможность присоединиться к новой силе – они видели, как метко бил Камил, с какой мощью зарубался Грег. Но так же понимали, что бунтарей одолеют. Жестоко одолеют. И тогда уж точно никто и никогда не осмелится на противостояние.

Поэтому братья вмешались. «Старшаков» повалили на пол, жутко запинали, забили. Камил не помнил ту часть драки – в себя он пришёл только когда колотил по затылку вжавшегося в пол Маркуса, разбивая в кровь костяшки.

– Всех убью!!! – ревел Камил. – Ещё раз, только попробуйте унизить кого-то!!.. Забью насмерть, как скотин!!

Задиры трусливо бежали из спален. Они были взрослее, больше, сильнее. Но в них не было столько ярости и отчаяния, как у восставших. Не было столько решимости идти до конца – они, всё-таки, хотели лишь поразвлечься и доказать себе, что они лучше «слабаков»… Тогда как «слабаки» отчаянно хотели мести, расправы и перемен.

В ту ночь «старшаки» не возвращались – все спали спокойно, а новая банда Камила праздновала победу. Парнишки беседовали до самого рассвета, выясняя кто откуда приехал и с какой целью…

Старшего из братьев звали – Вальдемар, а младшего – Карл. Разница у них была всего в год. Родом они были из Кратена – что далеко на востоке – из столицы Святого Престола. Их батюшка именитый рыцарь служил в святой гвардии, а сынов отправил в Ветроград, чтобы те получили лучшее образование и в будущем так же сделались рыцарями. И не опозорили свой древний род фон Нойманнов.

– Хорошо дерёшься, – заметил Вальдемар. – Где научился?

Камил рассказал всё о себе. Обо всём, что с ним приключилось, обо всех несправедливостях. И быстро заслужил в кругу не только уважение, но и сочувствие. Никто не мог похвалиться более тяжёлыми приключениями.

Дылда Грег был сыном кузнеца – ещё совсем недавно он помогал отцу в нелёгком деле. Широкие плечи и большие кулаки – единственное, что досталось ему по наследству. В Башни Знания его отправили с надеждой, что он чего-то добьётся и принесёт семье процветание.

По той же причине сюда отправили Ишуаса. Знания зачастую были единственной дорогой к хорошей жизни, а мальчик казался своему отцу чрезмерно умным и наблюдательным.

Толстый Инмар был сыном богатого купца. Поэтому и отожрался с детства… В банду его приняли с неохотой – слишком тот был труслив – всё ночное предприятие едва ли с треском не провалилось из-за его невмешательства. Но Ишуас на ухо Камила прошептал, что все могут быть полезны. Особенно – мешки с деньгами.

– Это хорошо, что тебя учат бою, – сказал Карл, когда узнал, что Камил тренируется. – С нами вот отец не отправил учителей фехтования… Хотя мы должны стать рыцарями. В Кратене нас учили фехтованию. Но чтобы стать рыцарем, говорят, нужно учиться этому всю жизнь.

Тогда Камил предложил парням обучаться у Ларса – ему как раз не хватало ровесников-напарников, с которыми он бы мог тренироваться на равных.

Когда ребята всей командой пришли к Ларсу, тот захохотал – прежде всего с заплывшей от гематом рожи Камила.

– Я смотрю, весёлая у вас была ночка. Но Камилу досталось больше всех? И кулаки у него сбиты тоже – сильнее, чем у остальных…

– Он больше всех и дрался, – признался Вальдемар. И рассказал, как всё было. Дружинник остался доволен успехами своего ученика. И от обучения ребятишек не отказался. Только пришлось делать новые щиты и тренировочные топорики…

Когда Ларс посетовал, что нет лошадей для занятий верховой ездой, Толстый Имнар пообещал, что договорится со своим батюшкой об их покупке – он хотел обрадовать новых товарищей, и был им безмерно благодарен за спасение от задир…

Братья Нойманны сказали, что у них на родине рыцари бьются на мечах, что в их краях топоры считаются оружием варваров.

– Топор, – возразил Ларс. – Может с лёгкостью пробить почти любой доспех. Удар им – куда сильнее! А вот ваши излюбленные мечи годятся только для парадов. И красований перед девицами, которые ничего в оружии не смыслят. А ещё – топор можно кинуть во врага.

И показательно метнул топор в столб. Судя по крепкому звуку, угоди этот топор во врага – тому бы точно не поздоровилось.

– Если такой тяжёлый топор попадёт в щит, – рассказывал Ларс. – То враг не сможет им так же ловко защищаться.

– Но ведь тогда и у тебя не останется топора, – усмехнулся Вальдемар.

– Мы, дружинники Царства, всегда таскали с собой несколько топоров, – ответил Ларс. – И перед тем, как враги подходили к нашим рядам в атаке – на них обрушивались облака из топоров. А это, мальчик, в сотню раз страшнее, чем облака из стрел! Уж поверь…

Братья заинтересовались. Топор, оказывается, не такое уж и плохое оружие, как рассказывали аристократы. Умение владеть топором подарит им небольшое преимущество над рыцарями-земляками.

Так и шли неделя за неделей, месяц за месяцем.

Днём ребята учились в Башнях Знания, учили новые языки, учились, в том числе, и основам ратного дела. Все эти знания определённо пригодятся в будущем.

А вечером ребята брели на безлюдную площадку, где их ждал Ларс. И тренировались бою на топорах, как один на один, так и стенка на стенку. Пытались научиться метать топор – что было не так-то и просто! А по воскресеньям обучались верховой езде – батюшка Имнара оказался благосклонен и подарил своему сыну коня, за которым вызвался ухаживать Ларс. Мальчишки обучались воинскому искусству, казалось, с большей охотой, чем искусству знания.

А по ночам банда держалась вместе. Даже расположили кровати свои поблизости друг от друга. «Старшаки» первое время вели себя тихо, обстановка в спальнях по-прежнему была напряжённая. Кажется, заводилы перестали быть заводилами. Но иногда происходили небольшие потасовки и перепалки – особенно когда среди ребят не было Камила или Грега – «старшаки» тут же борзели и вели себя бесстрашно.

Маркус кичился своим баронским титулом. Он был наследником своего поместья – одного из самых влиятельных в Долине Ветра. Грозился разобраться со всеми «холопами». На что однажды Вальдемар фон Нойманн ему ответил, что если тот будет слишком много дерзить – вызовет его на дуэль. Как представитель аристократии. Маркус сразу заткнулся – он слышал, что у Нойманнов война в крови, что владение оружием в совершенстве им доступно с момента появления из промежностей матери. К тому же, он слышал, что Вальдемар регулярно тренируется с каким-то матёрым дружинником, прославленным в войнах. А ещё дуэль – это когда один на один. Без толпы за спиной. Конечно, Маркуса такое не устраивало.

Камил, услышав об этой перепалке со слов Ишуаса, захохотал. Злорадство – это великолепно! И что было бы с ними всеми, не собери он парней против задир? До сих пор бы страдали все поодиночке…

В тренировках Ларса быстрее всех развивались вовсе не братья Нойманны. Дылда Грег – впечатлял всех. Через несколько недель никто из ребят не мог его победить.

– Тю-ю! – удивился Ларс, когда Грег сломал очередной топорик сильным ударом. – Не у каждого взрослого дяди столько силов есть, как у тебя. Топорик тебе не подходит, парень! Тебе нужно что-то потяжелее…

На следующий вечер Ларс притащил большой двуручный топор. Почти ростом с самого Грега. Самый настоящий, боевой. Камил попробовал топор на вес – тяжеленный…

– Будешь упражняться с ним, – сказал Ларс. – Маленький топорик – это не для тебя. С твоими-то ручищами…

Грег был очень рад подарку. Он не отлипал от топора. Размахивал им во дворе, рассекая соломенные чучела. Постоянно крутил его, вращал. Пришлось сделать тренировочный аналог. Теперь с Дылдой фехтовал только Ларс – остальным здорово доставалось. Даже тренировочный топор Грега мог наделать бед…

Однажды монахи заметили, как тот тренировался. И в шутку сказали, что лучше бы тот колол дрова для печей Башен Знания – всяко больше толку будет… И Грег не отказался. Идея бить топором, да ещё и с пользой, показалась ему великолепной. Поэтому он часто пропадал на поленницах, заслуживая похвалу монахов.

Толстый Имнар тоже был чрезвычайно силён. Но даже в тренировочных боях он трусил, поэтому и не добивался успеха. Ларс говорил ему, что не трусь он так сильно – из него вышел бы хороший воин.

Братья Нойманны и без тренировок хорошо сражались – на родине их учили фехтованию, поэтому они отлично чувствовали расстояние, знали, когда отойти, а когда атаковать. Камил пытался их переплюнуть. Но сказывалась разница в опыте. А то, что Камил превосходил только самых слабых – Ишуаса и Имнара – его не устраивало. Вот ещё совсем недавно он считался среди них всех самым сильным. А что теперь…

Из Серебряного Перевала приходили письма. Есений расказывал, что старый наёмник Эрн со своим сбродом подчинил два баронства. И самое страшное – сделал он это без боя. Бароны примкнули к нему. По югу пронеслась тревожная весть: будто Эрн – выживший наследник Царя, жаждущий свергнуть князей-предателей и вернуть народу сытые времена. Что было, конечно, самой подлой ложью. Теперь он не просто главарь шайки. Он – претендент на престол Перевала… И всех окрестных княжеств. Эта весть грозила тем, что восстание выйдет из под контроля, охватит не только земли Горной Долины, но и все остальные… Сброд Эрна увеличивался с каждым днём. Баронские дружины к нему примкнувшие – очень хороший противовес гвардии князя Искро.

«Не забывай, что знания – важнее всего. Воспользуйся редкой возможностью посещать местные библиотеки. Лучшие книги, чаще всего, сокрыты от глаз, они лежат в самых глубоких уголках библиотек. Это посредственность всегда на поверхности, посредственность всегда пользуется спросом, знаменитостью. Истинный же гений прячется на запылившихся полках, покрыт паутиной, никем не понятый, всеми позабытый… Надеюсь, ты помнишь, зачем отправился в Ветроград. Не подведи.

Уж не знаю, вернусь ли я из похода на юг, брат. Весна приближается, наступили оттепели. И скоро Горная Даль умоется кровью…»

8.ЧЁРНАЯ ПЕСНЬ

Он давно уже не чертил символов Изнанки. Не прокалывал кончики пальцев, чтобы отдать капли своей крови Неизведанному. Мальчик действительно позабыл, зачем же приехал в Ветроград. Новые друзья, разборки, тренировки и напряжённая учёба совсем отбили у Камила желание заниматься ещё и изучением древних фокусов. Их с Есением старые эксперименты в родовой библиотеке спустя месяцы учёбы теперь казались какой-то далёкой дикостью, сказками. Почему же учёные Башен не говорили ничего про мощь Изнанки? Почему они не рассказывали о сущностях, обитающих по ту сторону? Ведь они должны были знать ВСЁ.

Однажды Камил поинтересовался об этом у одного из учителей. Угрюмый старик насторожился и взглянул на ученика внимательно.

– Откуда ты знаешь об Изнанке, мальчик? – спросил он тогда. На что Камил ответил уклончиво, соврал, будто слышал в рассказах торговцев, с которыми он сюда и приехал. В тот момент он осознал, что подверг себя опасности и излишним подозрениям. Изнанка – тема запретная, об этом ещё старший брат говорил.

– Изнанка, – сказал старик. – Опасна. А владеющие ею – идут против воли Господа. Забудь эти сказки торгашей, мальчик. Всех, кто изучал и практиковал это знание – ещё столетие назад сожгли на кострах. И слава Богу! Никогда не интересуйся подобными вещами! И лучше учи арифметику, логику и грамматику. Эти науки принесут тебе куда больше пользы. Хотя бы тем, что не приведут на эшафот.

А почему сожгли? Зачем? Неужели безобидные фокусы могли кому-то навредить? Разжечь костёр при помощи символа – это же полезно и прекрасно! Что в этом такого?… Камил отправился в библиотеки. Там он долго копался в хрониках. И по крупицам информации выстраивал общую картину. «Фокусы» не были безобидными. То, что они с Есением практиковали в стенах родового имения – было лишь детской игрой. Лишь преддверием, судя по тем немногим намёкам, которые ему удалось отыскать в летописях…

Что же было ровно сто лет назад? Война с варягами Нордлиники за Белую Метель в 980ых? Не подходит… Завоевание Заречья в 970ых? Тоже ничего особого – обычная война, никаких сожжений на кострах в хрониках не упоминалось…

В те давние времена Царство успешно вело войны, захватывало новые земли, заключало выгодные для себя договоры. Царство контролировало самые важные сухопутные торговые пути – золото стекалось в государство со всех краёв света. И на фоне такого благополучия и процветания странным выглядело внезапно разразившееся восстание девятьсот шестьдесят первого года.

Книгам нельзя было доверять – Камил этот урок усвоил. А ещё он видел своими глазами, как зарождаются бунты. Сытые люди не бунтуют, сытым людям есть, что терять… Что-то было нелогичное в этом восстании. Поэтому он принялся читать вдумчиво, особенно после того момента, как нашёл упоминания о сожжении на кострах лидеров бунта. Поначалу Камилу действительно казалось, что это обычное восстание. Скоро он заметил, что имена главарей повстанцев практически не упоминались. Почему? Как-то нетипично. Безликий бунт? А может, кому-то было неудобно, чтобы их помнили? Прямо как в случае с враньём о войне Распада! Хронисты писали только то, что было выгодно рассказать будущему читателю. Камил отметил эти недоговорки, порадовался, что даже взрослым учёным его не провести! И дальше читал ещё внимательней, рылся в нескольких книгах подряд, чтобы отметить противоречия, чтобы воссоздать события более детально.

В хрониках упоминались жестокости, которым бунтовщики подвергли все земли, до которых только дотянулись. Самым странным было то, что армия царя не господствовала на охваченных пламенем восстания территориях, гоняясь за отрядами повстанцев, методично их истребляя, внушая страх и ужас. Армия царя – бежала, после нескольких неудачных сражений. Бежала. Армия царя! Гигантская армия. Которая повергала в ужас все соседские государства, в те времена сплотившиеся в союзы для противостояния Царству. А тут армия царя была повергнута в бегство какими-то повстанцами…

За рубежом поражение Царства не осталось без внимания. Конечно, современникам тоже, видать, стало страшно. На помощь Царству пришёл Святой Престол. Этот факт был отлично задокументирован и ярко подчёркнут. В те времена Царство союзничало с церковью – не то, что нынче. И после помощи многочисленных рыцарских орденов восстание удалось подавить. Этот факт тоже показался Камилу странным. Он искал сведения про Святой Престол столетней давности – и это было небольшое государство, с куда меньшей армией, нежели у Царства. Тем не менее, такая букашка вдруг поменяла исход гражданской войны.

Главарей, почему-то, не повесили и не четвертовали – по обычаям Царства. Их сожгли на кострах в Старом Капище на главной площади. И казнь эту назвали – Чёрная Песнь. Тут в описаниях начиналось самое странное…

«…из высокого пламени костров, из уст Их вырывалась песнь горестная, наречие Зла. Великие отцы святые наградили Их пламенем очищающим, от скверны. И да обратились Те в последнем отчаяньи, в смертной агонии – к Тьме, уронив свою кровь наземь; своей заунывной песнью огласив Слова; и был чёрный дождь, и залил всю землю ядом, и люд болел после Чёрной Песни – Плесенью. Страшный мор окутал Горную Даль на десятилетия…».

Звучало особенно страшно. А ведь муж тётушки Анны умер от этой самой Плесени. Болезнь эта до сих пор гуляла по миру, порой выкашивая очередную деревеньку. Сам Камил не видел больных ею, но поговаривали, что тело больного покрывалось чёрной мохнатой плесенью. Что больной постепенно превращался в опасное чудище. Насколько правдой являлась часть про «чудище» – Камил не знал. Обычно больных Плесенью убивают, едва кожа у тех покроется намёками чёрных вкраплений, а тела – тут же предают огню, чтобы не допустить распространения заразы. Ведь плесень может прорастать и на мёртвых телах…

Монастырь Старое Капище, где казнили лидеров восстания, находился на самом севере Горной Дали, в нескольких днях ходьбы от Серебряного Перевала. Монастырь издавна сторожил северную границу от варягов. В тех местах рыцарские ордена Святого Престола сумели одолеть загадочную армию повстанцев.

Камил ещё несколько дней искал сведения о войне, в свободное от учёбы и тренировок время. Кто же такие – эти последние властители Изнанки? В том, что эти люди владели Изнанкой – у Камила уже не было сомнений. Хоть книги пытались всеми силами скрыть эту причастность. Эти лидеры владели Изнанкой настолько хорошо, что смогли сокрушить могучую царскую армию. Уж не о той самой мощи рассказывал старший брат?

После той странной войны и была введена массовая практика сожжений на костре. Любого, кто подозревался в «колдовстве» – тут же казнили на огне. Ведь на костре сложней всего пустить кровь. А для владения Изнанкой – нужно принести жертву – пусть даже и каплю своей крови.

Больше никакой информации о лидерах бунта не нашлось… Только смог Камил составить путь армии повстанцев. Самым любопытным оказалось, что начинался он с владений родового имения Миробоичей.

Тогда Камил попытался найти сведения о действиях со стороны своих предков, которые уж точно не могли пойти против Царя. Но нашёл лишь сведения о незначительных стычках на территории баронства. Повстанцы не брали имение штурмом. А Миробоичи – не выказывали явного сопротивления. Будто обе стороны не хотели биться… На тот момент молодой Алсен Миробоич унаследовал воеводство от отца Бориса Миробоича, умершего за год до восстания. Он возглавил один из корпусов армии Царства. И воевал на территории Дикой Тайги – на севере за Хребтом. Может быть, он не бился против восставших потому, что был слишком далеко?…

Камил принялся искать упоминания о своих предках. Если они были воеводами, то наверняка должны были попасть в летописи. Род Миробоичей славился своей старинностью. И существовал едва ли не с самого момента зарождения Царства…

Может быть, недавняя смерть Бориса Миробоича запустила какой-то процесс, приведший к восстанию?.. Всё-таки библиотека Ветрограда не была богата на писания о роде Миробоичей. Сведения о них были разбросаны то тут, то там – в тысячах книг. И собрать всё воедино оказалось не простой задачей. За этими сведениями нужно было ехать в родовое имение. Там велась книга истории рода, велась родословная. О каждом предке можно было раздобыть информацию, краткую выжимку: что сделал, чем знаменит, какой был характер и каких наследников оставил.

Предки Камила всегда воевали. И помогали бесчисленным царям одерживать победы над внешними и внутренними врагами. За огромный вклад в становление раннего Царства, Миробоичи заслужили баронский титул и воеводство. В семьсот восьмидесятые годы Долина Ветра покорила Горную Даль – сильнейшего противника в регионе – при некой неоценимой помощи со стороны Ведагора Миробоича – первого в роду Миробоичей. В те же времена Ведагор строит поместье – для защиты новых границ он нашествий. Ведагор помогает царю разбить множество врагов, ополчившихся против молодого государства; помогает заключить выгодные мирные договоры. Гениальный полководец вселяет в сердца врагов Царства ужас.

История Миробоичей тогда и началась, три столетия назад…

Особых деталей не нашлось. Писарям в основном было плевать на баронский род – за жизнеописания им ведь платили цари и придворные. Поэтому писали по большей части о них.

После чтения исторических хроник Камил пришёл к выводу, что Есений – беспредельно прав. И что предостерегавший старик-учитель – глупец, заражённый религиозной чепухой, мешающей ему и всем противникам Изнанки изучать её. Если подойти к делу с умом, то можно было извлечь огромную пользу. Как для себя, так и для государства.

Поэтому Камил тут же взялся за поиски книг об искусстве владения Изнанкой.

Он искал эти книги, прочёсывая километры стеллажей. Читал названия на корешках, пытаясь по одному лишь названию книги уловить суть. Отсеивал. Самые старые и запылившиеся он, по совету старшего брата, на всякий случай открывал, пролистывал. Забредал в самые скромные закутки. Забирался высоко на стеллажи, приставляя лестницы.

Подозрительно прищуривающимся монахам и библиотекарям отвечал, что ищет исторические книги, благо, учёные видели, как малец долгое время корпел над летописями…

Искать книги Изнанки было опасно. И Камил искал осторожно.

Но безуспешно. Почти неделю он потратил на поиски, по сути, не прочесав и четверти огромной библиотеки. Да и в той самой четверти – могло что-то скрыться от его взора. Корешки книжек зачастую не говорили о сути. А если бы Камил открывал и быстро пролистывал каждую непонятную книгу, то потратил бы на поиски трактатов об Изнанке всю свою жизнь…

Ишуас заметил перемену в поведении Камила. И как-то проследил за ним, обнаружив того в библиотеке за столом, заваленным десятками ветхих книг.

Пребывая в отчаяньи, Камил поделился со своим другом своими измышлениями.

– Мне кажется, – говорил он. – В моём роду скрывается какая-то опасная загадка. И мне жаль, что я не могу сейчас же вернуться в родовое имение. И найти все ответы на свои вопросы! Мои предки определённо что-то знали об Изнанке… Мне так кажется. И я тоже должен научиться тёмному ремеслу. Но не могу никак найти здесь подходящие книги.

– Об Изнанке? – усмехнулся Ишуас. – Ты веришь в сказки?

И тогда Камил показал, как умеет разводить огонь, как умеет замораживать кипяток и как умеет проращивать семена…

Ишуас был впечатлён до восторга. Фокусы определённо что-то перевернули в его мироощущении. Всю жизнь он считал «магию» – выдумкой и занятием шарлатанов. Ишуас был вдохновлён. Он захотел тоже научиться. Камил взял с того клятву – никому не рассказывать. Рассказал ему о том, что ему удалось прочитать в старинных летописях. Рассказал, сколько времени потратил на поиск запретных книжек. Ишуас посмеялся над наивностью Камила.

– Запретные книги и прятать должны соответственно! Если бы я хотел сжечь всех «колдунов», я бы начал с самого простого – с книг про Изнанку.

– Но у нас в родовом имении остались эти книги! Мой брат отыскал некоторые их них.

Ишуас задумался.

– Тогда, если бы я был колдуном и захотел спрятать свою книгу, понимая, что моё знание – могучее и опасное… Я бы уж точно назвал её неприметно и непонятно!

Ишуас решил немедленно присоединиться к Камилу. Но надежды на успехи в поисках таяли с каждым днём.

Наступила весна. Запели птицы, а деревья вспыхнули зелёной листвой. Долгое время из Серебрянного Перевала не приходило никаких вестей. Только витали слухи, что княжеский воевода Хмудгард бьётся с восставшими в Горной Дали. Но с каким успехом?

Говорили, что войско Эрна – гигантское. Говорили, что на берегах Горной Дали высадилось ещё варяжское войско – наёмники, которых приобрёл Эрн за награбленное золото… Теперь даже в Ветрограде чувствовали страх.

Камил волновался за брата. Не мог найти себе места. Потом прилетела птица от тётушки Анны – не от Есения, что тут же взволновало Камила. Уж не весть о смерти?

Но нет. Даже наоборот – весь о новой жизни. Старший брат всё-таки заделал наследничка, прежде чем отправиться в поход – экий молодец! Жанна беременна. Не было ясно, радоваться ли, печалиться ли. С одной стороны брак между Миробоичами и Житниками прочно скреплён. У князя Искро всё меньше аргументов лишить их баронства. А с другой – Камил теперь точно не унаследует имение. Если старший брат, упаси Господь, погибнет на войне, то в имении Миробоичей главной будет Жанна Житник, пока её сын или дочь не вырастут… И мысль об этом была Камилу особенно неприятна. В родовом гнезде будут править чужаки. Ещё и женщина. Не самая умная.

Впрочем, в имении и сейчас правили чужаки. Восстание ещё не подавлено. Война с Эрном обещала быть чудовищно кровавой.

Всю весну и начало лета Камил провёл в тревожном ожидании. И только в середине июня к нему прилетело письмо…