Отзывы на книгу «Гнев»

Автор пытается прослыть интеллектуалом. Очень, очень старается казаться умным и циничным. Это настолько заметно, что его потуги становятся неприличными и смешными.

Его герой (в котором отчего-то упорно узнаешь автора) гордится своей работой в университете. Подчеркивает, что за свою копеечную зарплату покупает книги. Потому что он -профессор, не абы кто. А если не книги, то картину (он такой-растакой, непонятный и глубокий).

Я взяла эту книгу на прочтение, потому что редко можно найти регионального автора, чтобы жил он вне Питера или Москвы. А этот -казанец. Но, честно говоря, роман просто «ниочем». Много гонору, малко толку.

Вязкая, тошнотворная атмосфера бессилия и безысходности. Главного героя то бесконечно жаль, то вдруг испытываешь к нему отвращение. Гнев – это то, чего у Глеба нет (тупое раздражение и озлобленность как максимум), и в этом его главная проблема.

В одной из рецензий книгу назвали современным «Героем нашего времени». Вполне допустимое сравнение. Как и полагается хорошей литературе – множество вопросов и никаких ответов.

По прочтении остаётся порадоваться, что у меня нет ванной, а под «тонкую струю ласковой тёплой водички» из-под крана раковины голову не подсунешь.

Что, если на хорошего он не тянет, а быть плохим у него не получается?

На самом деле, не получается быть злым (помните "Хороший, плохой, злой" Серджо Леоне), несмотря на название, предполагающее некоторую крайность. Быть плохим вполне себе получается. Скажу больше, быть плохим - единственное, что получается у Глеба Веретинского тридцати двух лет, доцента, филолога, преподающего в университете, женатого, без детей, имеющего квартиру и не обремененного ипотечно-кредитными веригами. Ого, какой впечатляющий набор жизненных благ. Молодость, карьера, относительная свобода, здоровье и силы, мощный потенциал, с которым горы можно свернуть, регулярный секс и вкусная  полезная домашняя еда (я еще не сказала, что жена Лида отлично готовит, а заботиться о муже для нее естественно как дышать, и нет, у миллениалов это не часто).

В таком случае, он должен быть безмерно счастлив, нет? Напротив, пребывает в вялотекущей депрессии, которая до клинической не дотягивает, но изрядно отравляет жизнь. Ему и отчасти окружающим. Ну, потому что ноосфера существует (доказано Вернадским и Тейяром де Шарденом), транслируемые одной особью вибрации воспринимает вся популяция, и если импульсы токсичны, отравленными оказываются все. Тем, кто ближе, достается больше. Той, что ближе всех - жене. Может быть просто не стоило мальчику из профессорской семьи жениться на продавщице? То есть, не то, чтобы сфера преподавания и распространения информации так уж далеко отстояла от торговли, покровительствует в астрологии той и другой Меркурий, уровень престижа  только разный, и статусность стоит учитывать, препод универа в социальной иерархии на много ступеней выше низовой работницы торговли.

И что,  тоска измученной души сводится к мезальянсу? Ну, не в последнюю очередь, хотя тридцать   проблемный возраст, себя в эти годы вспоминаю с содроганием, знакомые тоже тяжело окрестности возраста Христа проходят. Удивительно, что Булат Ханов, который написал эту книгу задолго до собственных тридцати, передал спектр умонастроений замечательно точно. Есть человек, в обыденном понимании успешный, но остро осознающий малость собственных достижений в сравнении с некой глобальной планкой. Есть давняя саднящая боль от расставания с любимой, оставившей его ради другой женщины. И ладно, если бы еще там была любовь, но Веретинский сильно подозревает - дело  в стремлении быть в  тренде. Есть работа, отчего-то нелюбимая, хотя что может быть прекраснее, чем рассказывать студентам о литературе Серебряного века?

Есть зависимость, довольно безобидная по нынешним временам - Веретинский регулярно посещает посредством телефона порносайты и самоудовлетворяется. А з-зачем? Разве рядом нет привлекательной женщины? На традиционный секс нужно тратить дополнительную энергию,  а мастурбация практически незатратна. Тут можно бы провести параллели  к героям "Серотонина" Уэльбека и "Безгрешности" Франзена, в тщетном стремлении вырваться из депрессивного круга,  попадавшим  в те же ловушки бесплодного секса, но нет, персонаж "Гнева" видится мне скорее Передоновым, не случайно именно эту роль он отводит себе во время защиты кандидатской, на которую приезжает в заштатный Саранск из столичной Казани научным руководителем. Он привычно развлекается, аттестуя  присутствующих типажами русской классики, вроде Ляпкина-Тяпкина или Скалозуба. Передонов, применительно к себе - это жестоко, но довольно точно.

Понравилась книга? Скорее да, я люблю то, что делает Булат Ханов и слежу за его творчеством. Он редкий на наших ушибленных революцией просторах писатель, исповедующий марксистско-ленинские взгляды. Достаточно талантливый, чтобы не превращать литературное произведение  в агитку. Мне очень понравились прошлогодние "Развлечения для птиц с подрезанными крыльями", а совсем скоро в Эксмо выходит новая книга "Ибупрофен", о которой обязательно буду рассказывать.

Поколение тридцатилетних продолжает уверенно покорять российский книжный рынок. Булату Ханову всего 28, тем не менее, в 2018 году он стал лауреатом сразу двух премий — «Лицей» и «Звездный билет» за повесть «Дистимия». Роман Ханова «Гнев» называют мрачноватым портретом поколения, а главного героя сравнивают и с Чацким, героем комедии Грибоедова, и с набоковским Гумбертом.

Глебу Веретинскому 32 года, он преподаёт на филфаке (доцент!), специализируется на русском авангарде и Серебряном веке, старшие товарищи его уважают, студентки восхищаются, жена готовит восхитительные обеды. Казалось бы, живи да радуйся. Но нет. Глеб страдает. Его душит бессильный гнев.

Один специалист по вопросам семьи и брака назвал как-то гнев убийцей любви. Говорил он так по отношению к семейной жизни, но это можно отнести и к жизни вообще. Гнев методично убивает все, что мы любим, все, что удерживает нас среди живых. Отчего же растёт гнев Веритинского? От безжалостно надвигающейся старости (скрипят колени, это в 32-то года!), от раздражения на город, среду, окружающих, самого себя или время? Может ли в данной ситуации спасти искусство? Почему бы и нет.

Булат Ханов пишет, несомненно, талантливо и цепляюще, но сама книга, и особенно главный герой, вызывает лишь стойкое раздражение. Возможно, это должно насторожить, ведь, как известно, больше всего мы не любим в других то, что замечаем в себе. Стоит ли тратить свои дни на бессмысленный гнев? Будь то раздражение на книгу, работу, привязчивую песню или глупую жену.

Случайная цитата:

А ещё Слава не выносил литературоведение и утверждал, что филологи навязывают свое толкование текста. «Как будто заявляются без стука, трахают твою жену и наставляют тебя, как правильно это делать с научной точки зрения» — так характеризовал друг деятельность литературоведов.

Твоя диссертация солиднее, чем Змей Горыныч. У него три главы, а у твоей диссертации целых четыре.

Преподаватель филфака Казанского университета Глеб Веретинский специализируется на Серебряном веке, ему чуть за 30, у него жена, которая прекрасно готовит, понимающий друг, любимая работа. Но его душит гнев — по отношению к бессмысленной бумажной волоките, ленивому подрастающему поколению, близким людям и даже самому себе…

Не помню, где я наткнулся на имя Булата Ханова, но это точно одно из открытий 2019 года. Парню 28 лет, но как интересно пишет! Сейчас читаю другую его книгу («Непостоянные величины»), в ней он опять отчасти говорит о самом себе. Но если в «Непостоянных величинах» речь идёт об учителе русского и литературы в школе, то в «Гневе» описаны будни преподавателя в вузе. Мне очень нравится, когда произведение открывает новые горизонты. Благодаря этому писателю из Казани я чуть больше стал любить стихи. Не скажу, что молодой автор дотянул до шедевра, но читал с удовольствием.

У Глеба имелось марксистского рода подозрение насчёт того, почему преподавателей, прикрываясь благой идеей контроля за качеством, нагружали отчётами, рейтингами, справками, планами, списками, сведениями, анкетами. Те, кто наверху, преследовали задачу держать слуг режима в постоянной занятости. Примерно по тем же соображениям детей заставляли таскаться в школу — чтобы не слонялись по улицам без дела.

Без отдыха дни и недели, Недели и дни без труда. На синее небо глядели, Влюблялись...И то не всегда.

И только. Но брезжил над нами Какой-то божественный свет, Какое-то легкое пламя, Которому имени нет.

Доценту кафедры филологии университета Глебу Веретинскому 32 года. Характеристика стареющий не соответствует ни возрасту ни ощущениям героя ( проблема с суставом не возрастной признак). Герой скорее взрослеющий,ведь современные мужчины в этом возрасте с увлечением игают в компьютерные игры,читают фэнтези,ведут себя,как подростки). Повесть о нашем современнике, о поиске себя интеллигентным, образованным человеком, О поиске счастья , счастья понимания. Глеб Веретинский тяготится однообразием жизни ,чувствует,что погружается в  обывательское болото.«Уж не таким он воображал себе мир, когда учился читать». Не складывается у героя и с женщинами. Отношения с бывшей к которой тянет,за которой следит в соц.сетях , уже не восстановить .С женой Лидой  сближают только обеды. Очень они разные. Даже в интимной сфере пара имеет проблемы. Коллеги,родители,студенты ни с кем нет духовной связи, единения."Глеб страдает от отчуждения, одновременно доводя отчуждение до предела" говорит автор.

Неудовлетворенность,раздражение, гнев копится в душе героя,( не зря его так зацепила картина,на которой изображена эта эмоция). 100 - летняя дата  ноября усиливает эмоциональный накал. И происходит срыв,протест против всего,что нелюбимо чуждо,раздражает,не соответствует взглядам героя.

Открыла для себя молодого талантливого автора Б.Ханова. Буду следить за его творчеством. Люблю читать о современниках, через них так много узнаешь о себе. .

Я не отношу себя к литературным критикам, скорее к внимательным читателям. Поэтому я позволю себе составить небольшую рецензию на книгу «Гнев» за авторством Булата Ханова. Так как мы с ним приятельствуем, постараюсь обойтись без предвзятости и субъективности. Хочется начать с не совсем удачной аннотации к книге: «Стареющий (sic!) интеллигент Глеб Викторович Веретинский похож на набоковского Гумберта: он педантично элегантен, умен и образован…» Итак, герою, на минуточку, 32 года, а он априорно записан в стареющие. Тут мне стало сильно обидно, в первую очередь за себя. Мне сейчас 33, и я пока не спешу записываться в разряд увядающих стариков. В 32 года мужчина, в большинстве случаев, если у него нет букета заболеваний, как говорил Карлсон – находится «в полном расцвете сил, несмотря на то, что он в меру упитанный». А наш герой говорит о себе, что он в отличие от своих ровесников очень даже стройный и совершенно здоров. При этом, где-то в середине книге у героя появляется скрип в коленном суставе, с которым не справляется мазь без названия, а потом и вовсе злосчастный скрип исчезает (почему-то). Поэтому наш герой ладно скроен и полон сил. Двигаемся дальше. О том, что наш герой элегантен – читатель должен додумывать сам. Автор намеренно избегает пространных портретных описаний героев книги, таким образом, вовлекая читателя в этот процесс, и заставляя домысливать самостоятельно. Мы не знаем, как выглядит жена «продавщица из супермаркета», которую он нашел на сайте знакомств; мы не узнаем во что одевается герой, каждый день пребывающий на кафедре, об этом мы можем только догадываться. Нет даже односложного описания во что одеты другие герои, за исключением «белого халата в синий горошек, больше похожего на платье», подаренного тещей жене Глеба, но и его упоминание вызывает сомнения в необходимости – потому что потом он нигде не возникает снова. Чем Глеб Викторович так похож на Гумберта для меня осталось загадкой. Но аннотации вообще имеют свойство сбивать читателя с толку, об этом говорит даже главный герой в книге, когда берет с полки Стивена Кинга и читает на обложке краткое издательское предисловие, не вызывающее ничего кроме отвращения. Поэтому мы оставим это на вине издателя, а не автора книги. Во-вторых, мне бы хотелось назвать эту книгу повестью, а не романом, в его каноническом понимании. Неизвестно почему, в настоящее время, такая литературная форма как повесть стала какой-то маргинальной. Словно на нее наложили табу и пытаются вытравить из литературы. Действие в тексте разворачивается в течение трех осенних месяцев (СОН: сентябрь, октябрь, ноябрь – это такая метафора). И ограничено передвижениями героя между местом работы (университет) и домом, еще однажды герой забредает в подвальный книжный магазин, на дискуссию о выставке в «креативном пространстве», дважды в бары без названия, в гости коллеге на дегустацию виски, на чай к художнику и опять же на чай к бахаям. Есть попытка вывезти героя из родной? Казани в Саранск, но и там герой перемещается с вокзала на защиту диссертации в неизвестный вуз и обратно. Всё, больше никаких локаций. Действующих же героев в книге можно уместить на пальцах одной руки. Так почему не назвать это повестью? Почему обязательно роман? Но опять же, этот вопрос, скорее необходимо адресовать издателю. Фамилия главного героя Веретинский, очень созвучна с Вертинским – не самым популярным поэтом серебряного века (именно этой проблематикой занимается главный герой-филолог), но популярным актером и певцом, и такая оговорка-шутка даже проскальзывает во время его представления на дискуссии в злополучном креативном пространстве. Герою тридцать два года, он служит доцентом на филфаке казанского университета. И как дальше гласит аннотация «у него полный провал по части личной жизни, протекающей не там и не с теми, с кем мечталось». Глеб мечется между нынешней женой – продавщицей из супермаркета (кулинарной кудесницей) и бывшей девушкой, видимо дизайнером, которая появляется в тексте только на экране мобильника или ноутбука. При этом бывшая сбежала от него к другой девушке, объяснив это тем, что «она не совсем гетеро». Через какое-то время вдобавок появляется ученица, тянущаяся к знаниям в стиховедении, но чуть позже исчезает, а потом и вовсе выясняется, что она глупа и променяла великих поэтов на «недопоэтов, которых не пустили бы на порог заштатной сельской редакции» – это про рэп-баттлы если что. Вообще, стоит сказать, что в теле молодого доцента живет склочный ворчливый старик-неудачник, которому лет так шестьдесят, не меньше. Такая себе история Бенджамина Баттона. Он ворчит по поводу кафедральных коллег, на свою жену (которая покорно выполняет домашние дела и вкусно его кормит, стараясь во всем угодить), на нерадивых студентов, на хипстеров «не вникающих в посыл книг и картин»; герой озлоблен на весь окружающий мир. Но при этом, почему-то подспудно у читателя не возникает внутреннего гнева, одного из главных христианских грехов. Есть какой-то ресентимент, о котором упоминает нарратор, и герой никак не собирается бороться с возникшей несправедливостью. Видимо совсем без субъективности никак не обойтись – все-таки у меня иное представление о гневе. Герой находится внутри своей зоны комфорта и никуда из нее не выбирается. Плюс к этому он «сублимирует» мастурбацией. Я бы даже вынес строчку Бродского вместо выбранного автором эпиграфа: «Между прочим, все мы дрочим». Дрочит герой довольно часто, выплескивая одновременно эякулят и гнев, в ванной, в кабинете, в основном, возбуждаясь на фото молоденьких девочек (в этом сходство с Гумбертом?). И в один из дней даже подумывает приобрести резиновую вагину. Но по ходу дальнейшего повествования мастурбация главного героя оборачивается половым бессилием, эректильной дисфункцией, таким образом выполняя роль сильной метафоры полного бессилия героя в целом. Имеются в тексте и другие выпуклые и зримые метафоры: картина художника с семейной парой («немая неприязнь на лицах супругов»), киндер сюрприз для беременной (ли?) жены с зеленым уродцем внутри. Текст, в целом создает ощущение правильно выстроенного стиля, но желанная атмосфера гнева и ярости подменяется теплым домашним уютом и комфортным твидовым пиджаком доцента. Образы героев психологически прописаны на пять баллов, но они все чем-то похожи друг на друга. А чем? Да тем, что у них отсутствуют портретные различия. Они все выглядят как на той картине художника Локманова из первой главы: «с нечеткими лицами». Доцент-стиховед создает впечатление бессильного вялого тюфяка без целей в личной жизни и жизни в целом. Еще очень хочется понять почему за весь сюжет мы ни разу не видим преподавателя-филолога с раскрытой книгой? Даже спортсмен в поезде читает Саймака, а филолог нет. Здесь надо заметить, что альтер-эго писателя совсем не главный герой, а малоизвестный, но при этом «свободный художник» Артур Локманов, в голове которого уживаются и мирно соседствуют религиозная община, психоанализ, зоозащита, а также любовь к слэшерам и брит-попу. Вот где автор смог развернуться и показать всю мощь «анализантов». В этом месте в дискуссиях появляются лакановские «означающие» и даже «дедушка Фрейд». Художник свободно жонглирует аналитическими терминами, и филолог с удовольствием погружается в этот дискурс. Воодушевленный герой-филолог дает своим студентам задание написать эссе на тему «Миссия современного художника» – студенты с треском проваливают его, а потом и художник исчезает таинственным образом. И главный вопрос всего текста, так и остается открытым, как и задумывался автором. Повествование ведется несколько медитативно, очень мало происходящих событий. Ближе к кульминации возникает бурное желание, чтобы что-нибудь произошло, из ряда вон выходящее: убийство, смерть, эпидемия какая-нибудь в конце концов. Ничего из перечисленного не всплывает. Самоубийство действительно случается, но не в семье главного героя, и даже не среди его дружеского круга, а так, где-то в университете, и описывается как-то слишком буднично. Тут я позволю себе поспорить с Валерий Пустовой, которая «придумала и принесла в издательство книгу» – я как ни старался не смог найти «всех его поворотов, которые как бы резко ни заворачивали, не меняют направление жизни». Герою хорошо и тепло там, где он есть, и в решающей сцене, схватив в порыве ярости грязный кухонный нож, он так и не смог нанести удар. Многострадальное «ружье на стене» остается дальше себе висеть на своем положенном месте. Крови в тексте нет и не будет, кроме разве что менструальной. В качестве вывода скажу, что у Булата Ханова уже есть писательский «мускул», но пока не хватает того самого прозаического «нерва». Хочется пожелать автору его обнажить и тогда будущие тексты зазвучат полифоничнее и глубже. А герою книги вырваться из всепоглощающей рутины, обрести внутреннюю гармонию и уже определиться: он собирается дальше трахать настоящих женщин или резиновые вагины?

Взял «Гнев» Булата Ханова. И сперва поразился, насколько велико сходство с "Серотонином" Уэльбека — такой же мерзкий главный герой в депрессии или около того. Сначала даже бросил его читать по аналогии. Но потом все же вернулся — определенно, проза Ханова мне ближе. Во-первых, язык. Русский язык, не переводной, авторский — легкий и при этом небанальный. Во-вторых, Ханов дает срез близкого социального слоя — первенствующий дядька работает кем-то вроде препода Лита, только в казанском университете — и его окружение субъективно сверх-узнаваемо — поэты, студенты филфака, художники - интеллигенция наша сраная, словом. Дивно было понаблюдать за взглядом казанского ровесника. Пишет он действительно неплохо.

При этом гнева как такового в книге почти нет — даже непонятно, с чего она так называется. Веретинский почти не злится. И если это — гнев, то я не знаю. Я в свои моменты раздражения злюсь больше, при этом не считаю это какой-то доминантной своей чертой.

Помимо этого, конечно, проблема с зависимостью почтенного мужа многим знакома не понаслышке - не с таким градусом кипения, возможно - но Ханов разумно расставляет акценты в этом вопросе, показывая всю ущербность подобного образа жизни.

Прекрасно прорисован лирический перекресток в судьбе Веретинского между ненавистной Алисой и домашней Лидой. Мне показалось, автор мастерски пишет о том, как люди любят себя обманывать, и насколько это, нахрен, драматично.

И все же видно, что писатель молод - ему надо дозреть. Некоторые сцены и диалоги искусственны и натянуты. Однако, я однозначно испытываю надежду огромного энтузиазма, что все у него будет нормально. Пожелаем парню удачи. «Непостоянные величины» нужно будет тоже заценить.

Острая современная проза. Повествование ведется от третьего лица. На первом и основном плане - молодой представитель казанской интеллигенции и его взгляд на социальное мироустройство. Гневные чувства в Глебе Веретинском вызывают "незрелые" мысли якобы "зрелых" художников, необразованность подрастающего поколения (преподает в университете) и собственной супруги, "закостенелость" учебных программ. Весь драматизм в реалистичности сюжета. Вместе с гневом персонажа проникают в сознание читателя крик и стон автора книги. Аннотация к данному произведению звучит как апогей всего вышенаписанного в нем: "Стареющий интеллигент Глеб Викторович Веретинский..." Главному герою 32 года... Сублимация гнева. Мне не хватило в книге только одного - возрастного ограничения 18+ Тем не менее, вношу роман Булата Ханова своей, видимо, стареющей рукой в список избранных книг. ______________________________________ "... преподаватели занимались тем, что свежевали Лобачевского, Толстого и иже с ними и резали их наследие на идеи - стерилизованные, фасованные, маркированные, пригодные к употреблению. В трупарне студентов учили опосредовать прошлое и развивали в них некрофилические задатки".

По жизненной правде напомнило Алексея Иванова "Общага-На-Крови". Образ очень живой получился. И закончил автор правильно - недосказанностью. Пока читал всё опасался, что окажется чем-то вроде "Петровых в гриппе". Юмор, ирония, сарказм. Я всегда задаюсь вопросом - а зачем? Особенно, если история тянет на реалистичную. Кажется, что зачем быть серьезным, если наша жизнь ничего не стоит. Вот тут и сомнения. А так ли уж ничего не стоит? Если уж взялся юморить - так хоть с какой-либо целью, а не просто так. У Булата Ханова вышло не просто так. Вообще автор производит впечатление человека с фотографической памятью. Вот как у Юлиана Семенова была, к примеру. Так и Ханов - целую энциклопедию порою выдает, и самое приятное, что понимает, о чем говорит. Роман и современный, и умный, что мне нравится. И чуткий. Приятно было читать стихи прозой. Не знаю уж, сам автор сочинял, или цитировал. С удовольствием перечитаю как-нибудь. Читается легко, нигде не провисает. Есть правда и отталкивающие моменты, как и в "Общаге", но повторюсь, описаны они так натурально, что не только веришь, а даже и уверенность есть, что именно так оно и бывает. Одно мне удивительно - как можно назвать стареющим интеллигентом человека 32 двух лет от роду. Это я об аннотации. PS Заканчивается роман довольно пугающе. Будущее главного героя не определено...