Читать книгу: «Горячие романы Авы Хоуп. Комплект из 4 книг», страница 14

Глава 27

BEA MILLER – LIKE THAT

Рид

Тренер ждет не дождется, когда я сдохну.

Зелински смотрит на меня так, словно надеется, что рано или поздно овладеет телекинезом и убьет меня силой мысли.

Боюсь, если вдруг меня собьет грузовик или на меня упадет метеорит, то он найдет способ меня воскресить, лишь бы убить самому. А если вдруг меня украдут зеленые человечки, навсегда стерев воспоминания обо мне у жителей нашей планеты, то тренер превратится в Хана Соло и все равно найдет меня.

И, черт побери, я его понимаю.

После игры в Анахайме прошло всего четыре дня, а это слишком маленький срок для человека с такой хорошей памятью. Уверен, будь у меня долбаные девять жизней, как у кошки, Зелински бы все равно продолжал меня ненавидеть за все то дерьмо, что я устроил на льду пару сотен лет назад.

Если честно, я был уверен, что первым меня захочет убить Эштон. И я искренне не понимаю, почему моя анальная девственность никуда не подевалась, ведь любимая клюшка уже давно должна была торчать из моей задницы. Эштон полностью игнорирует мое существование за пределами льда. Не разговаривает, от слова совсем, просто коротко кивает «да» или «нет», даже когда я задаю вопросы. Хотя я стараюсь их не задавать и избегать его, пока его сестра избегает меня.

За эти четыре дня я ее ни разу не видел.

Охренеть, как мне ее не хватает.

Интересно, а она хочет меня убить?

Думаю, да. Просто уверен, что да. Наверняка уже сейчас отправилась к какому-нибудь шаману, где делает мою куклу вуду.

Эбби никогда меня не простит.

Сожалею ли я о своих словах?

Да. Я чертовски облажался. Я сорвался.

Она не должна была отвлекать меня перед игрой.

Но… ее тоже можно понять, учитывая обстоятельства ухода ее отца из семьи. И для нее в тот момент все доверие, что мы выстроили в наших отношениях, в один миг улетело на хрен. Сейчас я это понимаю, но тогда я был так зол, что не видел общей картины.

Не знаю, что я буду делать, как я буду просить прощения, но точно знаю, что должен вернуть ее.

Без нее моя жизнь похожа на какое-то дерьмо.

Кто-то верит в Иисуса, кто-то в Аллаха или Будду, а моим вероисповеданием всегда был Хоккей. Во всяком случае, мне всегда так казалось. Но вот я сижу в раздевалке в ожидании игры. На мне форма, которую я надевал около миллиона раз. В руках – любимая клюшка, на ногах – такие родные коньки, а в голове вертится лишь один вопрос: если важнее хоккея ничего и никого нет, то почему мне сейчас так хреново?

Хоккей уже не приносит такого удовольствия, как до Эбби. Ничего не приносит. Долбаные хлопья с молоком не такие вкусные. Любимые когда-то автомобили не такие уж и любимые, можно было обойтись и без них. А тишина, которая мне раньше так нравилась… ее хочется заполнить смехом Эбби. Мою жизнь хочется заполнить Эбби. Каждое мгновение.

Сегодня у нас игра в Бостоне. И мне нельзя облажаться, если хочу дожить до следующей игры. А уже завтра, когда вернусь домой, поговорю с Эбби. Я сделаю все, что угодно, чтобы быть с ней. Достану долбаную звезду с неба, создам лекарство от всех болезней, спасу мир от голода. Все. Душу дьяволу продам, но верну ее.

* * *

Эбигейл

Ночную тишину нарушает шорох, который заставляет меня проснуться. Резко распахиваю глаза и пытаюсь встать, но у меня не получается, – чья-то тяжелая рука накрывает мое тело, обнимая за талию. На мгновение меня охватывает страх, но я сразу же ощущаю в воздухе знакомый аромат ветивера и цитруса. Рид.

Мое сердце колотится как сумасшедшее. Медленно поворачиваюсь к нему лицом. Лунный свет, проникающий сквозь окна, отражается в его красивых голубых глазах.

Рид обхватывает мое лицо ладонями и смотрит мне в глаза. В его взгляде так много эмоций. Он так пристально смотрит на меня, словно боится, что я могу исчезнуть, если он моргнет.

– Не хочу просыпаться, – шепчу я, проводя пальцами по его нижней губе. – Черт побери, ты словно настоящий.

Он усмехается и медленно касается своими губами моих. Все мое тело трепещет от этого прикосновения. Я обхватываю его шею и раскрываю своим языком его соблазнительные губы. Когда наши языки рьяно сталкиваются, не в силах сдерживаться, издаю стон. Рид целует меня яростно, дико, требовательно. Он переворачивает меня на спину и ложится сверху. Я запутываюсь руками в его волосах, со всем отчаянием отвечая на его страстный поцелуй.

Все кажется таким реальным, будто это происходит на самом деле.

Резко прерываю поцелуй и внимательно смотрю на Рида. Ни на секунду не отрывая взгляда от его прекрасного лица, провожу пальчиками по его губам, спускаюсь к шее, нащупывая место, где в стремительном темпе бьется пульс, вывожу узоры на его рельефном прессе, прикасаюсь к бешено стучащему сердцу. Рид с нежностью смотрит на меня и следит за каждым моим движением, пока я наблюдаю за его реакцией на каждое мое прикосновение. И, наконец, когда я запускаю руку ему в боксеры, Рид прерывает наш зрительный контакт, и его глаза закатываются. С его губ вырывается коротких вздох, и он двигает бедрами вперед. Его дыхание учащается, когда я сжимаю пальчиками его твердую плоть и провожу рукой вверх и вниз.

И тут до меня, наконец, доходит.

Это, черт побери, не сон!

Быстро вытаскиваю руку из боксеров и выползаю из-под его огромного тела. Рид распахивает глаза и в недоумении смотрит на меня. Тянусь к прикроватной тумбочке, чтобы включить лампу, и сажусь, облокотившись на изголовье кровати. Осознаю, что только что произошло, и мое сердце бьется так сильно, что, кажется, оставит синяки.

Рид ведь в Бостоне! Что за чертовщина?!

– Что ты здесь делаешь? – грубо спрашиваю я.

– Это моя кровать, – усмехнувшись, отвечает он.

Точно. ТОЧНО.

Иисусе.

Твою мать.

Чем я только думала?

Вчера я зашла к нему в комнату, чтобы вернуть его футболку, прежде чем свалить из этого дома к чертовой матери. Но вместо того чтобы положить ее на место, я в слезах свернулась калачиком на его подушке, которая пахла им, и вырубилась.

Господи, почему ты дал мне такой маленький мозг?

– Я уже ухожу, – говорю я и встаю с постели, одним быстрым движением сбросив одеяло.

Рид встает с другой стороны кровати и своим массивным телом преграждает мне путь к двери. Он подходит ко мне вплотную и привлекает к себе. Не в силах противостоять ему, я прижимаюсь к его груди, жадно вдыхая его запах и наслаждаясь теплом его совершенного тела.

– Прости меня, – шепчет Рид, проводя рукой по моим волосам.

Я поднимаю голову, и наши глаза встречаются. В его взгляде столько нежности, что мне становится трудно дышать.

– За что?

– За то, что сказал, что нет ничего важнее хоккея.

– За правду не извиняются.

– Эбби…

– Ты же никогда не врешь, Рид. Так что я тебя прощаю. Не имею права злиться на тебя за твое личное мнение. – Чувствую, как по моей щеке катится слеза, и Рид касается ее своими теплыми губами. Он начинает покрывать мое лицо едва уловимыми поцелуями, а затем прижимает меня к себе и шепчет:

– Мне так жаль, малышка. Я не должен был так взрываться.

– Но ты взорвался.

– Знаю. – Рид медленными движениями поглаживает меня по спине, а затем кладет свою ладонь мне на щеку. – Но я ошибался, что нет ничего важнее. Ты важнее всего. Кубков, побед, льда, даже моей жизни.

От его слов по моему телу проходит дрожь. Черт, ну почему я так сильно его люблю?

– Что ты здесь делаешь? – Убираю от своего лица его руку. – Ты же должен быть в Бостоне.

– Эштон сказал мне, что к моменту нашего возвращения ты уже перевезешь вещи в новую квартиру. Я ни за что на свете не позволил бы этому произойти. Я бы сорвался к тебе, даже находясь в открытом космосе.

– Надо же. Он заговорил с тобой? Не ожидала от него такой подставы, – усмехаюсь я.

Рид едва заметно улыбается и снова притягивает меня к себе. Я утыкаюсь лицом ему в грудь и шумно выдыхаю.

– Я охренеть как виноват, Эбби, – шепчет Рид, опустив свой подбородок на мою голову. – Я никогда не испытывал того, что чувствую к тебе.

Он вдыхает аромат моих волос, а затем отстраняется и слегка наклоняется. Нежно целует меня в подбородок, спускаясь к шее, проводит языком по ключице. Мое тело сходит с ума от его ласковых поцелуев. Но мой разум непоколебим.

– Прекрати.

Рид тут же останавливается и поднимает на меня свои глаза цвета льда.

– Твоя реакция абсолютно ненормальна. Ты что-то принял перед игрой, и это в совокупности со стероидами привело к психозу?

– Малышка, ты же знаешь, что я не на стероидах, да?

Я фыркаю и, прикусив губу, отворачиваю голову в сторону.

– То есть псих – твое обычное состояние?

Его пальцы касаются моего подбородка, заставляя меня поднять голову и снова встретиться с Ридом глазами.

– Я виноват. Чертовски сильно. Перед тобой. Перед командой. Но ты сводишь меня с ума. Вся ты. Каждый. Долбаный. Кусочек. Тебя. Я не смогу без тебя, Эбби. Прости меня, слышишь?

И этих слов достаточно, чтобы моя непоколебимость пошла к черту.

Я поднимаюсь на цыпочки и обвиваю руками его шею, притягивая к себе. Рид прижимается ко мне своим твердым телом, и его мягкие губы касаются моих. От переполняющих меня эмоций я закрываю глаза, отдаваясь этому моменту. По моим щекам текут слезы. И я не могу их контролировать.

– Прости меня, – шепчет Рид, отстраняясь от моих губ.

Прощаю ли я его? Черт побери, конечно. Я же люблю его.

– Простишь? – Его бездонные глаза смотрят на меня так, словно он чувствует то же, что и я.

Киваю.

Рид зарывается своей большой ладонью в моих волосах. Он проводит пальцами по моей нижней губе, притягивает меня ближе к себе, и его губы вновь находят мои. Нежно. Чувственно. С трепетом.

От этого поцелуя мои коленки дрожат, а сердце пытается выпрыгнуть из груди. Одной рукой я запутываюсь в растрепанных светлых волосах Рида, а другой провожу по его спине. Рид хватает меня за шею сзади, наклоняя мою голову, и углубляет наш поцелуй. Теперь он целует меня отчаянно, набросившись на мой рот с дичайшей жаждой.

– Я так сильно тебя хочу, Эбби. Скажи да, черт. – Он утыкается носом мне в изгиб шеи и шепчет: – Скажи, что тоже этого хочешь.

Когда наши глаза встречаются, я вижу в его голубых глазах безумное желание.

– Ты – все, чего я хочу, – шепчу я, а затем толкаю его на кровать, стягиваю с себя его футболку и сажусь на него, обхватив бедрами. Его губы снова находят мои. Нежно, сладко, до мурашек.

Одно мгновение, и я оказываюсь под ним на кровати. Рид молниеносно снимает мои трусики, а затем и свои боксеры. Он удобно устраивается между моих бедер, касаясь своим твердым членом внутренней стороны моего бедра, и накрывает мои губы своими, медленно лаская их.

– Твой член. Во мне. Сию секунду, – произношу я между поцелуями.

Рид усмехается и тянется за презервативом к прикроватной тумбочке. Разорвав упаковку зубами, он раскатывает латекс по всей своей длине и вновь целует меня. Одним едва уловимым касанием губ.

Он проводит дорожку из поцелуев по моей шее, спускаясь ниже, к груди. Я прижимаюсь к нему ближе, желая каждой клеточкой кожи почувствовать его прикосновения. Все мое тело изнывает от желания, а этот говнюк никуда не торопится.

– Рид, признайся, ты служил в русской разведке?

Он резко отстраняется, уставившись на меня своими голодными глазами.

– Мне просто интересно, где ты так искусно овладел мастерством пыток.

– У нас впереди вся ночь, – усмехается Рид, и его рука скользит по моему телу ниже. – Куда ты торопишься?

– Действительно. В прошлый раз ты ведь не уснул, нет.

Рид усмехается и касается внутренней стороны моего бедра.

Я вздрагиваю.

– Я хочу тебя, Рид!

Но он будто не слышит. Вводит в меня палец, ласкает мою грудь, жадно посасывая ее. Я прогибаюсь в спине и молю о большем, отчаянно насаживаясь на его палец.

– Господи, Рид, прекрати мои мучения сейчас же! Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать, – отчаянно стону я, пока Рид смеется своим низким, глубоким смехом.

Губами он нежно касается места, где бешено колотится мое сердце, а затем покрывает мой живот поцелуями, спускаясь все ниже. Его палец быстро движется во мне, и я со стоном цепляюсь пальцами за простыню. Одной рукой Рид сжимает меня за задницу, притягивая ближе, и тотчас же проводит языком по сокровенному местечку. Больше ничего не существует. Только этот момент. Я чувствую, как огонь пылает внутри меня. Я так чертовски сильно возбуждена, что оргазм, словно шторм, накрывает меня уже через несколько быстрых движений его языка и пальца внутри. Удовольствие такое сильное, что все плывет перед глазами. Жадно глотаю ртом воздух, пытаясь привести в норму бешеный стук сердца.

– Черт возьми, Эбби, я больше никогда не буду смотреть порно, – с восхищением произносит Рид, наблюдая за мной, пока я прихожу в себя после пытки. Не дав мне отдышаться, он поднимается, упираясь одной рукой справа от моего лица, пока другой направляет в меня свой член. Еще пребывая в экстазе, я громко вскрикиваю, сильно вцепившись в мощные плечи Рида.

Он входит в меня и замирает, давая мне привыкнуть к нему внутри. Все пульсирует от боли, отчего мне приходится зажмуриться. Слышу, как Рид с нежностью произносит:

– Малышка, посмотри на меня.

Распахиваю глаза и встречаюсь с его взглядом. Рид смотрит на меня своим затуманенным взглядом из-под полуопущенных век, его лицо сосредоточено, а на лбу выступают капельки пота.

– Ты невероятная, – шепчет он. – Расслабься.

Я осознаю, как тяжело ему сдерживаться, и понимаю, что не хочу, чтобы он останавливался. Коротко вздыхаю и слегка двигаю бедрами вперед, позволяя ему продолжать. В меня будто засунули гребаную терку – все чертовски сильно горит. Рид нежно касается моих губ, и я, все еще морщась от жжения внутри, касаюсь его губ в ответ. Наши языки сталкиваются в чувственном поцелуе. Свободной рукой Рид сжимает мою грудь, а затем спускается ниже, касаясь меня в самом чувствительном местечке. Он медленно двигает бедрами, входя все глубже и глубже.

Не прекращая целовать меня, Рид выходит из меня и резко входит на всю длину, отчего что-то внутри меня взрывается, и я издаю громкий стон, прогнувшись в спине. Мои бедра наконец расслабляются, а адская боль уходит, сменяясь желанием.

– О. Мой. Бог! – восторженно вскрикиваю я и провожу руками по его спине, слегка царапая ее.

Рид увеличивает темп, и мы словно сливаемся в единое целое. Ощущение его тела во мне кажется таким поразительным. И таким правильным. Извиваюсь под ним, ощущая, как меня наполняет жар. Опускаю руки на крепкую задницу Рида, прижимая его еще ближе к себе, и покрываю поцелуями его шею. Он утыкается лбом мне в плечо и сдавленно стонет:

– Тебе хорошо?

– Да! Боже, да! Только не останавливайся.

– Ни за что… Я в долбаном раю.

Видеть, как он теряет голову, просто невероятно. Он приподнимает мою ногу и входит под новым углом. Я вскрикиваю и запутываюсь рукой в его волосах. Ощущения потрясающие. Все мое тело дрожит от удовольствия и разрывается на части.

Я крепко обнимаю Рида, пока он тяжело дышит. Обеими руками он опирается по обе стороны от моей головы и врезается в меня с невероятной силой.

– Эбби… Твою мать… Я долго не продержусь…

Он резко входит в меня на всю длину, отчего я, закатив глаза, громко кричу от удовольствия. Перед глазами все превращается в одно большое пятно, а в ушах звенит. Я вонзаюсь ногтями в его спину, пока все мое тело сотрясает дрожь. Рид утыкается мне в шею, делает еще несколько толчков и кончает вслед за мной.

По спальне плавно разливается звук нашего сбившегося дыхания, смешанный с шумом волн, доносящимся сквозь открытое окно комнаты. По стеклам стучат капли дождя, а где-то вдалеке слышны раскаты грома. Мы лежим, не двигаясь и боясь пошевелиться. На моих губах появляется нелепая улыбка, и я, уткнувшись в шею Рида, произношу:

– Я люблю твой член.

Глава 28

KINA, AU/RA – FEEL AGAIN

Рид

Пульс в моих висках стучит так сильно, что скоро оглушит меня. Я знаю, что должен подняться с Эбби, пока не раздавил ее к чертовой матери, но у меня нет сил сделать это. Мои ноги и руки ватные, я не чувствую их. Я никогда так мощно не кончал. Интересно, как много людей становились калеками после оргазма?

– Я люблю твой член, – вдруг произносит Эбби.

Резко поднимаюсь с нее и пристально смотрю в ее изумительные глаза цвета льда, которые сейчас светятся. Ее лицо озаряет счастливая улыбка. Она нежно проводит своими тонкими пальчиками по моему лицу, и внутри меня разливается невероятное тепло.

– Думаю, у вас это взаимно, – усмехаюсь я и, продолжая улыбаться, как идиот, медленно выхожу из нее. Эбби морщится, и ее тело напрягается подо мной. – Все в порядке? – обеспокоенно спрашиваю я. Черт, вдруг я был слишком груб в самом конце?

– Немного жжет… – смущаясь, произносит она. – Но я не против повторить. – Эбби прикусывает нижнюю губу и опускает многозначительный взгляд на мой член.

Я запрокидываю голову и смеюсь.

– Сейчас вернусь. – Быстро целую Эбби в губы и направляюсь в ванную.

Выбрасываю презерватив и умываюсь холодной водой. Черт, я снова безумно ее хочу. Вот вам факт обо мне: я никогда не занимался сексом несколько раз подряд. Потрахался, кончил, ушел. Все. Со мной впервые такое, что после секса я снова хочу секса.

Когда я выхожу из ванной с полотенцем для Эбби в руках, она лежит в постели все еще обнаженная. Ее золотистые волосы разметались по моей подушке, соблазнительные губы припухли от поцелуев, а соски ее полных грудей все еще твердые. Мне чертовски нравится, что она не стесняется своего тела. Идеального тела.

Мой член дергается, мечтая вновь оказаться в ней. Но у нее все болит, так что придется потерпеть.

Сажусь рядом и тянусь к ней, чтобы стереть полотенцем следы девственной крови на ее бедрах.

– Я могу сама, Рид, – смущенно произносит Эбби.

– Знаю. Но позволь мне.

Нежно касаюсь внутренней части бедра и провожу полотенцем между ее ног. Уношу полотенце в ванную и ложусь рядом с Эбби, притягивая ее к себе.

– Тренер убьет тебя завтра. – Она лежит на моей груди и проводит своими пальчиками по кубикам моего пресса, очерчивая каждый ноготками. Все мое тело покрывается мурашками от ее прикосновений.

– Я заслужил.

– Может, тогда займемся еще раз сексом? Ну напоследок? Или так и будем продолжать делать вид, что твой гигантский член не возвышается буквально в нескольких дюймах от моего лица?

Я фыркаю от смеха. Конечно, девушки много раз делали комплименты моему члену, учитывая его размеры, но когда о нем говорит Эбби… Мое эго в восторге. Избегаю ее взгляда, смотря вместо этого в потолок, и произношу:

– Я не смогу снова сдерживаться, малышка. Если я окажусь в тебе, то жестко трахну. А у тебя все болит.

Эбигейл молчит некоторое время, а затем ложится мне на грудь подбородком и довольно говорит:

– Ну-у-у я знаю и другой способ помочь тебе с этим вопросом.

Она прикусывает губу и медленно запускает свою руку под одеяло. Когда ее кулачок обхватывает мою плоть, я издаю сдавленный стон. Эбби усмехается и ныряет головой вниз. Ее губы обхватывают мой член, и мое сознание улетает в космос. Как иначе объяснить те звезды, что я вижу перед собой, когда горячая блондинка дарит мне наслаждение своим совершенным ртом?

Пока я пытаюсь отдышаться, она укрывает нас одеялом, удобно устраиваясь своей головой на моем плече. Ее хрупкая рука и длинная нога оборачиваются вокруг меня. Целую ее в макушку, вдыхая любимый запах ее волос, и уже через несколько секунд проваливаюсь в сон.

* * *

Утром просыпаюсь в своей постели один.

За окном снова идет дождь. Все небо затянуто тучами, и нет ни единого намека на появление солнца.

Встаю с кровати и достаю из валявшихся на полу спортивных штанов свой новый телефон, чтобы посмотреть на время: половина десятого. Но я ни хрена не выспался. Хотя чего я ожидал, если я прилетел около двух ночи, и мы трахались до самого рассвета. Кстати, где Эбби? Какого хрена ее нет со мной в постели?

Черт. При мысли о ней мой член снова встает и рвется в бой. Я хочу ее.

Иду в ванную, чтобы отлить и умыться, а затем подхожу к прикроватной тумбочке и достаю оттуда ленту с презервативами. Не потрудившись одеться, выхожу из комнаты и слышу громкую музыку, доносящуюся с другого конца коридора. Направляюсь туда и за открытой дверью вижу Эбби. Она стоит у маленькой плиты и что-то готовит. Останавливаюсь в дверном проеме и улыбаюсь. На ней моя футболка, которая задирается, демонстрируя идеальную сексуальную задницу Эбби, когда та тянется достать с верхней полки мед. Жадно пожираю глазами ее тело. И не могу не застонать, увидев, что на ней нет белья.

Эбби поворачивается, услышав мой стон, и встречается со мной взглядом. Ее губы растягиваются в улыбке Чеширского кота, и она шумно выдыхает, заметив, что я голый.

– Я готовлю блинчики. Ты проголодался? – закусив губу, интересуется она.

– Я охренеть как голоден, – ухмыльнувшись, произношу я и быстрыми шагами направляюсь к ней.

Срываю с Эбби футболку, а затем усаживаю на столешницу. Она громко хохочет, но тут же замолкает, когда я набрасываюсь на ее губы с поцелуем. Мой язык врывается в ее рот и сталкивается с ее языком. Грубо. Жадно.

Охренеть, как мне нравится ее целовать.

Провожу ладонью между ее раздвинутых бедер, ощущая влагу. Мой палец легко проскальзывает внутрь, потому что малышка уже чертовски возбуждена. Идеальная сексуальная совместимость, мать его.

– Че-е-е-ерт. Я хочу тебя, – хриплым голосом говорю ей в губы.

– И чего же ты ждешь? – Эбби тяжело дышит и трется о мой возбужденный член.

Беру со столешницы квадратик фольги и разрываю его зубами, а затем со скоростью ветра растягиваю латекс по всей длине.

– Малышка, это будет жестко.

– Войди уже в меня.

Черт побери, я сорвал джекпот!

Накрываю ее рот своим, пылко двигаясь языком внутри. Хватаю Эбби за бедра и одним грубым толчком врезаюсь в нее. Она вскрикивает и выгибает спину. Одной рукой я продолжаю прижимать ее к себе, пока другой обхватываю за шею. Мой член вонзается в нее на всю длину, и язык повторяет его движения, грубо толкаясь в ее рот.

Желание оттрахать ее до потери пульса не покидает меня. Я начинаю долбиться в нее, как сумасшедший. Она такая узкая и горячая и так чертовски сильно сжимает меня своими мышцами, что от этих охренительных ощущений я громко стону ей в рот.

Твою мать.

Я никогда не стонал во время секса. Я всегда относился к категории молчаливых мужчин, которые едва слышно выдыхают, когда кончают. Я никогда не говорил какие-то пошлости во время секса и уж тем более не признавался в каких-то чувствах. Но с Эбби… Черт. Даже трахая ее на запредельной скорости, я занимаюсь с ней любовью. Это поразительные ощущения.

– Рид… Боже, Рид… – она громко кричит, царапая мои плечи, и я схожу с ума от удовольствия.

Уткнувшись носом в ее шею, опускаю глаза вниз и наблюдаю за тем, как мой член легко скользит в ней. Черт возьми, она просто создана для меня. Слегка замедляю темп, входя в нее глубокими длинными толчками. Наслаждаюсь каждым стоном и вздохом Эбигейл. Тяну ее за волосы, приближая тонкую шею к своим губам, и покрываю ее поцелуями. Эбби запрокидывает голову и громко всхлипывает. Ее тело покрывается мурашками, и моя рука сильнее сжимает ее бедро.

– Ты себе даже не представляешь, как охренительно ты ощущаешься, – шепчу ей на ухо, покусывая мочку. – Опустись спиной на столешницу.

Она послушно откидывается назад, и от открывшегося передо мной вида я зажмуриваю глаза, чтобы не кончить в это же мгновение. С каждым моим жестким толчком большие груди Эбигейл соблазнительно подпрыгивают. Я обхватываю одну из них ладонью и увеличиваю темп. Небесные глаза самой горячей девушки на планете закатываются от удовольствия, а ее сексуальные стоны эхом разносятся по комнате. Нет ничего прекраснее, чем она в этот момент.

– Боже мой… Еще… – Эбби запрокидывает голову назад и громко кричит.

Вот что я хочу видеть перед собой каждое утро. Каждый день. Каждую ночь. Ее. Я всегда хочу видеть перед собой ее. Всю свою жизнь. В том числе загробную.

Наши тела бьются друг о друга, и кухня наполняется звуками звонких шлепков. Мой член горит, яйца вот-вот взорвутся, а сердце остановится. Мне до смерти хочется кончить, но также до смерти не хочется, чтобы это закончилось. Я никогда так дико не трахался. Каждую клеточку моего тела насквозь пронзает чувство невероятной эйфории.

Дыхание Эбби становится частым. Она вонзает ногти мне в ягодицы и прижимает ближе к себе. Погружаюсь в нее на всю длину, заполняя до предела, и трахаю ее глубокими толчками, грубо сжимая бедра, а затем практически полностью выхожу из нее и склоняюсь над ней, посасывая по очереди ее твердые соски. Эбигейл елозит подо мной и глубоко вонзает ногти мне в спину. Она громко кричит и пульсирует вокруг моего члена.

Чувствую, как мышцы моих ног напрягаются. Какого хрена? Мы же трахаемся минут пять! Больше не в силах сдерживаться, громко ругаюсь и вытаскиваю член. Оргазм, подобно мощной волне океана, безжалостно накрывает меня следом за Эбби. Разрываю презерватив и, тяжело дыша, выплескиваюсь на ее идеальный живот.

Матерь божья.

Я кончил за пять минут. Охренеть.

Я думал, что это только в первый раз ощущение ее жара сведет меня с ума. Но нет. Вскидываю голову к потолку и закрываю глаза, ощущая чувство полного блаженства.

Когда я открываю глаза, то встречаюсь взглядом с Эбби. Ее тело расслаблено, на губах удовлетворенная улыбка, а сердце все еще бешено стучит в унисон с моим. Нависаю над ней и нежно целую. Мой язык медленно кружится вокруг ее, и от сладости этого поцелуя все мое тело покрывается мурашками. Из чувственного поцелуй молниеносно превращается в глубокий, дерзкий, жадный. Своей ладонью обхватываю ее грудь, перекатывая между пальцами сосок. Эбби выгибается и стонет, а затем резко отталкивает меня.

– У меня же блинчики на плите! – восклицает она.

Эбигейл спрыгивает со столешницы и бежит к сковороде, на которой блинчики превратились в угли. Она бросает на меня недовольный взгляд и сурово произносит:

– Спрячь свой член в штаны и тащи свою задницу завтракать.

Черт, какая она сексуальная, когда делает вид, что злится.

После секса Эбби еще не успела надеть футболку и сейчас стоит у плиты совершенно обнаженная. Она берет салфетки и вытирает свой живот. От этого ее груди трясутся и сводят меня с ума.

Матерь божья.

Мой член снова в боевой готовности.

– Малышка, тебе бы тоже не помешало одеться. Хватит ломать мой член.

Она стоит на моей кухне, улыбается, наливая тесто на сковороду, и я ощущаю счастье. Можно же быть счастливым со сломанным членом?