Читать книгу: «(Не) моя Кукла», страница 9

Игорь: Я не знаю… Если бы я только знал…

Андрей: И как ты с ней сейчас…

Игорь: А никак…

Андрей: В смысле?

Игорь: В прямом… Никак. Не сплю я с ней. Она не может.

Андрей оттолкнул смартфон, закурил еще одну сигарету. Вспомнил тишину в спальне Насти и Игоря, их крайне целомудренные поцелуи на людях. Эта Настя, эта теплая маленькая мышка. Сам не заметил, как слезы снова потекли у него по щекам. Суки!!! Какие люди суки!!!

Подтянул ближе телефон, написал в личку Игорю.

Андрей: Я все понял. Постараюсь, чтобы до нее это не долетело.

Игорь: Спасибо, чувак. Я знал, что ты поймешь.

Андрей: Обними ее.

Игорь: Обниму. Береги Иру.

Кофе остыл, пачка сигарет почти закончилась. Андрей больше никому ничего не писал, ни с кем не говорил, ничего не смотрел, не читал, не слушал. Сидел на кухне, смотрел в окно невидящим взглядом. Просто ждал.

***

Ближе к десяти стал волноваться. Зашел в спальню. Ира спала. Тихо вышел. Вылил остывший кофе, сварил новый, выпил. Ира спала. Подошел, присел у дивана, послушал дыхание. Спала. Решил принять душ. Сквозь шум воды ему послышался какой-то звук, выскочил. Показалось. Заглянул в спальню. Все по-прежнему.

Зашел под горячую воду, выставил температуру так, что кожа едва терпела, простоял, наверное, минут двадцать. Ни о чем не думал, просто смывал с себя все. Всю грязь, которую приносят в этот мир отнюдь не проститутки.

Когда вышел, Ира сидела на кухне. Обернулась, тут же поморщилась от боли, попробовала спрятать лицо. Справа был один сплошной синяк. Ира опустила голову, прикрылась волосами.

– С добрым утром, – он присел перед ней на корточки, попробовал заглянуть в глаза.

– С добрым, – говорила хриплым шепотом: вчера голос сорвала.

– Будешь завтракать? Кофе сварить?

Мотнула головой.

– Ир, – попробовал коснуться ее колен. Вздрогнула.

– Я туда, – указала на ванную.

Встал, пропустил ее.

Да черт! Хочет, не хочет, есть надо. Достал из холодильника яйца, молоко…

Ира вышла из туалета, все так же кутаясь в халат. Андрей уже разогрел сковороду, вылил туда омлет. Поставил на огонь кофейник. Она обхватила себя руками, вжала голову в плечи, чуть ссутулилась, чтобы волосы нависали над лицом. Андрея это злило. Подошел, мягко сдвинул золотистую прядку.

– Давай троксевазином намажем? – чуть тронул синяк.

Ира вздрогнула:

– Зачем?

– Рассасывающее. Быстрее сойдет. Отек так точно, – ушел в комнату. – Поверь, Леха мне еще и не такие ставил!

– Леха? – слабо удивилась.

– Ну… – уже вернулся с мазью, аккуратно коснулся ее лица. – Мы же с ним оба бойцы. Только я айкидо занимался, а он тхэквондо. Пока приноровились друг к другу…

Он не смотрел ей в глаза, аккуратно намазывал синяк.

– Так лучше, – поймал ее взгляд. – Как ты?

Отстранилась, нахмурилась, отвернулась. На плите весело шкворчал омлет, своим запахом намекая, что вот-вот подгорит. Закипал кофе.

Андрей подошел к плите, выключил ее:

– Садись завтракать.

– Не хочется.

– Надо, – взял в руки сковородку, разложил омлет по тарелкам.

– Андрей, я…

– Ир! – со стуком вернул сковородку на плиту. – Давай просто позавтракаем?

В этот момент в дверь позвонили.

Оба удивленно обернулись.

– Это ребята? – спросила она тихо.

– Нет, – пожал плечами. – Не должны, – пошел открывать.

За дверью стоял Мотя в сопровождении одного из своих верных псов. Андрей опешил. Нет, у него не было никаких иллюзий по поводу своей независимости, но вот такая явная демонстрация тотального контроля напрягала.

– Таки в этом доме вкусно пахнет! – почти восторженно протянул Мотя и пошел на кухню.

Ира, которая не знала, кто это, испуганно вскочила. Мотя же абсолютно не смутился. Покачал головой, поцокал языком.

– Бедная девочка, – сочувственно посмотрел не на нее, а на Андрея. – Ну шо, на завтрак не напрашиваюсь, но кофию-то нальешь?

– Давайте поговорим в комнате, – Андрей видел, что Иринка напугана и смущена. К тому же, от визита хозяина он ничего хорошего не ждал.

– Да зачем же! Еду в комнату таскать, – с интонациями старой бабушки отказался Мотя. – К тому же, – он полез в карман, – у меня есть маленький подарочек и для нее, – на стол легла золотая балеринка на порванной цепочке, с бриллиантиком вместо пачки. – Это же твоя цацка?

Ирина неосознанно коснулась груди. Того места, где с самого Нового года всегда висел этот кулон. Из ее глаз потекли слезы.

– Ну-ну, – по-отечески похлопал ее по руке Мотя. – Не надо сырость разводить. Кажется, все в целом неплохо!

Он требовательно посмотрел на Андрея, на кофейник. Андрею ничего не оставалось, как налить чашку кофе. К счастью, еще горячего. Поставил на стол сахарницу, достал молоко.

– Нет-нет, – засмущался Мотя, – мне черный. Вот если есть печенье…

Андрей задумался на секунду:

– Извините, – отрицательно мотнул головой.

– Ну и ладно, – снисходительно улыбнулся добрый еврейский старичок. – И так сойдет, – он шумно отхлебнул. – Сегодня ночью три фуцина попали в больничку! – начал он весьма бодрым тоном. – Один даже в реанимации, – Мотя еще раз сёрпнул кофе, посмотрел на Андрея. – У него пары пальцев на руке не хватает! Старая травма, – махнул он рукой, – не вчерашняя.

Иринка вздрогнула. Мотя сделал вид, что не заметил, продолжил:

– Чуть живой, а упорно твердит: выпил, упал, очнулся, тут лежу, – еврей развел руками. – Ничего не помнит, адиёт такой! – Мотя поставил почти пустую чашку, пожевал губами. – И к Моте тоже приходили, – он кивнул головой, вздернув брови. – Пришли, значит, все такие уважаемые, и шо б вы думали? – посмотрел на Иришку с Андреем. – Говорят, мол, твои, Мотя, люди, беспредел устроили! – хозяин конторы покачал головой. – А я им: «А кто ж устроил-то? Мотя разве устроил? Мотя – честный еврей! У него подрезали девочек, так он послал своих мальчиков принести их в обратный зад! А вас тут-таки вообще не стояло!» – старый еврей оживленно махнул рукой, потом вроде как вспомнил что-то, осекся. – Мотя много говорил, – еще один внимательный взгляд на Андрея. – Всем. И блатным, и мусорам. Мотя знает, что говорить.

Хозяин потер пальцы характерным жестом. Андрей обреченно закрыл глаза. Все. Он на крючке.

– Таки вот! – Мотя оживленно поерзал на стуле. – В общем, те шлимазлы, что в больничке лечатся, те будут упорно твердить, шо шли, упали, очнулись, гипс! А вы, – тут уже без всякого кривляния матерый сутенер посмотрел на Андрея: – вы теперь Моте должны. Если, конечно, жить хотите.

– Что должны? – сиплым голосом спросил Андрей.

– Не хрипи! Много не попрошу! – отвернулся, вроде сплюнул. – Хороший ты человек. Кофий вот вкусный держишь, – еврей потер руки. – Работать будешь! – тяжело посмотрел на Андрея. – Так, как я скажу, а не так, как ты хочешь! А то, – всплеснул руками, – виданное ли дело! Бабы тебя по две недели ждут! Ты, дорогой мой, кучи денег меня своими капризами лишаешь!

– Мотя, – сдавленно прошептал Андрей, – дай доучиться. Два месяца.

– Дам, – после длинной паузы ответил еврей. – Знаю я, из каких помоев ты выкарабкивался. Доучивайся, – и уже строго: – Два месяца! А потом будешь работать столько, сколько надо мне!

Посмотрел на бледную Иришку, продолжил елейным голосочком:

– Куколка-то твоя не жадная, она же с другими дамами поделится?

Ирина понимала, что ее ответа не требуется. Сидела, обхватив себя руками, смотрела в одну точку широко раскрытыми глазами.

– Это все? – откашлявшись, уточнил Андрей.

– А тебе таки мало? – с усмешкой спросил Мотя, проследил за взглядом Андрея, протянул: – За шиксу свою боишься? Да что с нее взять, когда она быстрей подохнет, чем мужику хорошо сделает! Хотя, – скептически прищурился, – вот тебе, наверное, делает, раз ты за нее и бабки все спустил, и так подставился, – внимательно, аж склонив голову, посмотрел на Иринку, вздохнул. – Похоже, точно поперек, – поднялся уходить, уже в коридоре обернулся: – Как фотокарточку снова красивой сделает, пусть в зал выходит. Митрич говорил, хорошо на нее идут.

Сказал это, развернулся и безо всяких прощаний вышел. Андрей прошел за ним, закрыть квартиру.

Вернулся на кухню задумчивым. Мотя ничего не сказал про процент. Он нормально оставлял работникам, но так это он не жадничал, пока Андрей свободным был. Сейчас он вообще не был уверен, что ему платить будут.

Посмотрел на Иру. В одно мгновенье забыл про деньги, упал перед ней на колени, сжал ее руки:

– Ты что? – ее трясло, по-настоящему трясло, из глаз лились слезы. – Ира, – пытался обнять, – Ира, успокойся! Все хорошо!

– Да где ж хорошо! Что хорошего? – она кричала. – Что я тебе принесла хорошего?! Одни проблемы! Ты все из-за меня потерял! Ты будущее свое из-за меня потерял. Андрей, это же рабство!

– Да кто тебе сказал такую хрень?! Как работал, так и буду работать, только еще и в будни. Ты что?

– Андрей, за что я тебе? Я же наказание, от меня одни неприятности.

– Не смей так говорить! – обхватил ее лицо ладонями. – Слышишь? Не смей!

– Андре-ей, – она упала ему на грудь, сотрясаясь в рыданиях. – Это все мои танцы… Все из-за танцев. Я же с матерью из-за танцев поссорилась. Избили, унизили из-за танцев, и тебя вот на рабство обрекла, тоже из-за танцев.

– Ира! Прекрати! Я прошу тебя! Это не так! – обнимал ее, пытался успокоить, но понимал, что делает только хуже. – Ира, я прошу тебя! Ира, – просто уткнулся носом ей в волосы, замер, а она так и тряслась, в уже беззвучных рыданиях.

***

Общий чат.

Андрей: Мужики, вас Мотя на разговор не вызывал?

Рыжий: Нет. На штраф поставил за сброшенный заказ, но об этом не парься.

Андрей: Я отдам.

Рыжий: Бля! Я сказал не парься!

Леха: Я заказ на Миху перекинул, у меня вообще все гладко.

Серый: Аналогично.

Андрей: Ок.

Леха: А у тебя что? Проблемы?

Андрей: Нет.

Рыжий: &^&$###!!!@#&!

Андрей: Непереводимая игра слов?

Рыжий: Давай, выкладывай.

Андрей: Я на крючке.

Леха: Бля!

Рыжий: Че за нахер?

Серый: Менты?

Андрей: И менты, и братва. Не знаю, как дело было. Не знаю, смогу ли проверить. Но сказал, что отмазывал меня по всем фронтам. Иркину подвеску принес. Похоже на правду.

Рыжий: И че теперь?

Андрей: Теперь я работаю на него долго и упорно. Еще не знаю, на каких условиях… Ирку не подтянул, и на том спасибо.

Леха: Бля.

Серый: Какого хера он не тронул нас? Не мог не знать, что мы там тоже были.

Андрей: Ну вы же и так берете все, что дает контора. Это я выебывался. По паре заказов в выходные.

Рыжий: Андрюха, бля…

Андрей: Да ладно. Переживу. Не один ли хер? Он обещал дать закончить учебу.

Серый: Если я че услышу, я тебе свистну. Ну там… подробности.

Андрей: Ага… Буду благодарен.

***

Он не спускал глаз с Ирины. Серега был прав: оставить ее наедине с собой было страшно. Она спала все в том же халате. Утром принимала душ. Два раза, иногда три. Потом еще могла вернуться, помыть руки. Выходила, садилась на пол перед телевизором. Смотрела в экран невидящими глазами, с Андрюхой не разговаривала. Иногда он видел слезы на ее щеках, а иногда слез не было, но глаза такие, что лучше б плакала.

Ела только то, что он в нее впихивал. Трогать себя давала, но от каждого прикосновения сжималась комком. Это было больно. Ему было больно.

Пары девятого и десятого пропустил не задумываясь, а одиннадцатого не мог – консультация к госам. Открыл телефон, написал в чат. Сразу же отозвался Марк – Катя приедет. Хотел было отказаться. Катя… Она классная, но… Она же торгует своим телом, как и все они. Тут же одернул себя. Как и все они, как и он. Если он справляется, почему Катя не справится?

Вопреки его ожиданиям, Катерина приехала вовремя и не в вечернем платье. Какое-то мягкое трико, длинный пуховик, угги. Они и не знал, что Катя может так одеваться.

– Привет, – она шмыгнула носом, на улице снова было морозно и ветрено. – Ну что, как она?

– Спит еще, – время было едва восемь. Андрей спешил в институт к девяти.

– А, ну нормально. Я у вас кофе выпью? Без завтрака прилетела, – она скинула пуховик, проскользнула на кухню.

– Кать, – он видел ее боевой настрой, и все сомнения возвращались, – ты это… Ей сейчас очень херово, пожалуйста… – он не мог выговорить это вслух, но взгляд был очень красноречивый.

Катя медленно поставила чашку на стол, вызывающе на него посмотрела, задрав подбородок. А потом прищурилась, и тем тоном, которым рассказывают байки в пьяной компании, сказала:

– А ты знаешь, как я вообще в контору попала?

Андрей помотал головой. Нет. Он не знал. Единственное, что знал про работу Кати, это то, что она берет дохера денег и никогда не выезжает за город. Никогда. Даже на Новый год потеряла кучу бабла, но осталась в Москве.

– Ну так я тебе расскажу! – она вскинула брови. – Была я эдакая девочка-припевочка! Семья дипломатов! Я – умница, красавица, богатая, отец крутой, я на юрфаке МГИМО! И был у меня ухажер. Почти жених. Тоже из дипкорпуса. Родителям нравился, – она покачала головой, поцокала языком. – Короче, однажды этот жених посадил меня в машину, привез в одну роскошнейшую усадьбу, а сам уехал. Как потом выяснилось, он много денег задолжал. Какая-то сделка там у него не прошла, и он меня привез с долгом расплатиться. Меня три араба два дня и две ночи на хуях вертели как хотели! А в воскресенье вечером он за мной заехал, в щечку чмокнул и говорит: «Молодец, Катюша! Почти пол-ляма отработала!»

Андрей медленно осел на стул.

– Ты написала заявление?

– Нет, не написала. Его папаша был, считай, непосредственным начальником моего. Я же не могла испортить карьеру отцу! Я решила, что раз за еблю такие деньги дают, то я их лучше сама забирать буду, чем всяким лузерам отдавать! – помолчала секунду, добавила уже совсем другим тоном: – Но это я потом решила. Первые три дня хотелось повесится. Даже больше, наверное. Я плохо помню. Пила. Месяца два не просыхала, – опять переменилась в лице, хлопнула Андрюху по плечу. – Так что ты не переживай! Я очень хорошо знаю, каково ей сейчас!

Андрей шумно сглотнул, поднял на Катю виноватый взгляд.

– Ты чего сидишь? – она согнала его со стула. – Я что, зря после ночи в семь утра вставала? Вали давай на свою консультацию!

***

Ира встала в десять. С удивлением обнаружила перед телевизором Катю. Был включен спутниковый канал. Какое-то общественно-политическое шоу на французском языке. Катя сидела на полу, поставив рядом чашку кофе, массировала руки, втирая в них крем, и что-то бубнила себе под нос. Ира прислушалась:

– Ага, – ворчала женщина, – как же! Так они сразу и побежали на твои дамбы.

– Ты знаешь французский? – вместо «привет» спросила Ира.

– Ой! Блин! – Катя подскочила. – Ты меня напугала! – и уже с возмущением: – Я чуть кофе не разлила!

– Прости, – присела рядом. – Андрей уже ушел?

– Ага! В восемь часов убежал.

– А ты тут…

– Ну и я тут с восьми. Он что, тебе не сказал?

– Сказал, что ты придешь, но я думала, ты днем, – пожала плечами Ирина.

– Мне удобнее так, – Катя вернулась к ногтям. – Зимой кожа сохнет ужасно! Постоянно то подогрев в машине, то мороз. Стоит вымыть руки, и на тебе! Сухая кожа! Без крема никак, – вытянула перед собой руку, полюбовалась, повернулась к Ире. – Кофе будешь?

Ира замялась, несмело покачала головой.

– Понимаю, – протянула Катя. – Момент!

Встала, ушла на кухню, вернулась, встряхивая спортивный шейкер.

– На, – протянула его Ире.

– Что это?

– Белковый коктейль. Я когда есть не успеваю, их глотаю. Отличная вещь! – принюхалась: – Этот банановый.

Села, опять прислушалась к своему шоу. Иришка замерла с шейкером в руках. Аккуратно отпила один глоток.

– Вкусно, – прошептала, отставляя шейкер.

– Да не ври! Гадость редкостная! – Катя занималась ногтями. – Но калории! И белок.

Ира сделала еще глоток:

– Прости, больше не хочу.

– Ага… Я понимаю, – повернулась, посмотрела на шейкер. – Оставь около себя, потом допьешь. В любом случае, это вкуснее, чем моя стряпня.

– Ты не умеешь готовить? – Ира чуть заметно улыбнулась.

– Да откуда?! Я же из золотой молодежи! – кивнула на телевизор. – Детство прошло в дипкорпусе в Алжире! Гувернантка, дворецкий, четыре повара, отдельный кондитер! Я умею смешивать коктейли и варить кофе. Все!

– А как ты из золотой молодежи – и сюда? – спросила Ира обескураженно.

– Эту веселую историю я тебе потом расскажу! Пока иди в душ.

Ира замялась. Взялась за полы халата, стянула его на груди.

– Ты этот халат вообще снимаешь?

Ира молча, испуганно посмотрела на Катю.

– Так! – та потянулась за телефоном. – А давай-ка мы тебе закажем пижаму. С длинным рукавом, – подняла взгляд на подругу. – Или тонкий спортивный костюм? Вот смотри, – подвинулась к ней ближе, показывая экран смартфона. – Прямо под горло и очень свободный. Давай?

Катя смотрела на Иру очень участливо. С волнением и заботой в глазах. Ирина даже удивилась такому взгляду. Настолько удивилась, что кивнула.

– Ну ок, ты сороковой или сорок второй носишь?

– Сорок второй, – прошептала в ответ.

– Закажу сорок шестой, вот этот. Тут на горле завязки, – повернула к ней телефон. – Нормально?

– Да.

– Ок, – оценивающе посмотрела на Ирину. – Я сразу два возьму. Неизвестно, сколько тебя крыть будет. Чтобы стирать можно было. – Она резво стучала по экрану, оформляя заказ. – Курьер приедет после двух. Дождемся!

Ира сидела рядом, бледная, смотрела в одну точку.

– Да не стопорись ты! – фыркнула Катя. – Меня крыло два месяца. И рядом никого не было. Я вообще человеческий облик потеряла.

Она встала, направилась на кухню.

– Тебя? – Ира округлила глаза.

– Меня, – обернулась Катя. – Но я обещала рассказать тебе эту историю попозже.

***

В пятницу Андрей почти весь день провел в универе и так загрузился учебой, что почти забыл о Моте, конторе, операторе. Аж вздрогнул, когда увидел сообщение в чате. Тем более, какое-то необычное сообщение.

Оператор: Слышь, Андрюх… Тут звонит тетка и говорит, что ты ей ночь бесплатно обещал.

Андрей: Дарья?

Оператор: Да.

Андрей: Да, бери заказ. Я отчислю в контору сколько надо. Была тема. Должен ей.

Оператор: Короче, пятница на ночь. С девяти.

Андрей: Принято.

Вечер пятницы. Все эскортники заняты будут. Кого просить? Только Тайку…

Открыл чат с Таей, закрыл. Нашел номер Кати.

Андрей: Кать, привет. Если Таю попрошу с Ирой посидеть, она справится?

Катя: Заказ?

Андрей: Да.

Катя: И не сбросить?

Андрей: Нет.

Катя: Может, лучше Настю?

Андрей: Нет, Настю нельзя трогать.

Катя: Почему?.. Вот только не говори, что…

Андрей: Ничего не говорю. Не трогать.

Катя: Вашу ж мать! Сейчас позвоню Тайке, пообщаюсь.

Тот же чат через пятнадцать минут.

Катя: Короче, конечно, она бестолочь, но вроде должна справиться. Ирке сейчас нужно, чтобы ее отвлекали, а Тайка – это нескончаемый поток слов. Пойдет.

Андрей: Спасибо.

Закрыл чат с Катей, позвонил Тае.

***

Домой прилетел почти в шесть. Расцеловал Катерину в коридоре:

– Прости, спешил как мог.

– Давай, – скептически протянула она. – Я там что-то пожрать собрала, – махнула в сторону кухни. – Кулинар я, конечно, так себе, зато могу пару сетов в теннис, – она уже натягивала пуховик. – Или минетик!

Андрей скривился, укоризненно на нее посмотрел и очень тепло обнял.

– А, ну да, тебе сегодня и без меня отсосут! – хохотнула.

Чмокнул ее в щеку, открыл дверь:

– Иди, пошлячка!

Закрыл за Катей замок, обернулся. На пороге комнаты стояла Ира в бесформенном спортивном костюме.

– Ух ты! Обновка! – что угодно, только не тот халат.

Ира кивнула, обхватила себя руками. Отек почти сошел с правой стороны лица. И уже был не такой болезненный. Только цвет пугал: лилово-желтый. Она все так же пыталась закрыть синяк волосами. Сейчас из этой светлой копны едва были видны ее серые глаза и курносый носик.

– Ты сегодня на ночь уйдешь? – спросила будто с испугом в голосе.

Сжал губы в тонкую полоску, посмотрел на нее виновато, кивнул.

– Не могу сбросить заказ, – пожал плечами.

Иринка зажмурилась, как от удара, закрыла лицо ладонью.

– Ир, – шагнул к ней, попробовал обнять. Отшатнулась.

– Андрей, это же все из-за меня.

– Ир! На заказы я ходил и без тебя! Вполне осознанно и добровольно! Если бы мог, сейчас бы предпочел не идти, но… – махнул рукой, подбирая слова. – Не психуй ты так. Только не из-за этого, прошу тебя, – посмотрел ей в глаза. – Ну что, мне в лицо тебе сказать, что я трахаться люблю? Так сказать?

Заскулила, замотала головой. Все же поймал ее в объятья, прижал к себе. Уже ничего не говорил, просто гладил по волосам:

– Пошли, посмотрим, что там Катя приготовила? Полтора года ее знаю, ни разу не видел у плиты! Оно съедобное?

– Да вроде да, – несмело улыбнулась, тут же спрятала глаза. – Пошли.

***

Без пяти девять Андрей позвонил в дверь, из которой убегал несколько дней назад. Клиентка открыла в каком-то совершенно домашнем халате, на ходу жуя огурец.

– А! Это ты! Привет! Заходи! – бросила его в коридоре, сама вернулась на кухню.

Андрей замер. Так его еще не встречали. Дарья снова вышла уже с чашкой в руках:

– Тебе кофе или чаю сделать? Я че-то сегодня заработалась, еще пробки. Только приехала. Поняла, что не обедала, и, кажется, не завтракала…

Андрей изумленно молчал. Дарья продолжала:

– Не? Не сделать? Чего молчишь? Проходи, рассказывай!

– Рассказывать?

– Конечно! Я же от любопытства умираю. Ты так умчался восьмого. Что было-то?

Андрей нахмурился, посмотрел себе под ноги, потом ей в глаза:

– Даш, или трахаться, или общаться…

– Да? – она откусила огурец, замерла. Подумала с секунду. – Разделяешь? – кивнула: – Одобряю. Тогда общаться! – снова захрустела. – Пошли на кухню.

Посмотрел на нее оценивающе, будто в первый раз увидел.

– Ладно, давай кофе.

Дарья включила кофемашину, дождалась, пока нальется чашка крепкого американо, поставила перед ним, сама села напротив.

– Ну, рассказывай! – поставила на стол какие-то хрустящие хлебцы, по виду и вкусу напоминающие пенопласт. – Прости, никого дома чаем не пою, нет ничего.

– Все нормально, – криво улыбнулся.

– Ты успел? – она явно спрашивала про восьмое.

Андрей медленно покачал головой:

– Нет…

– Жива? – глаза женщины расширились от ужаса.

– Жива, но… – Андрей покачал головой, вздохнул. – Засунули ей член в рот, избили, порвали одежду…

Дарья потерла переносицу пальцами:

– Как она? – спросила почти шепотом.

Андрей смотрел в чашку:

– Хреново. Замкнулась в себе. Думает, что это она во всем виновата. Все время моется, – горько хмыкнул. – Ей кажется, что она грязная. Боится выходить из дома, боится оставаться одна… – Андрей взъерошил волосы.

– Плохо, – Даша обхватила себя руками, – ОКР начинается…

– Что начинается?

– Обсессивно-компульсивное расстройство. Это можно еще поймать психологу, но вообще обычно с этим к психиатру.

– А откуда ты это знаешь?

– Что значит откуда? – возмутилась она. – Я, между прочим, кризисный психолог! Пять лет по горячим точкам носилась! Знаешь, сколько порванных в клочья мужиков без рук, без ног видела? Изнасилованных женщин, матерей, видевших, как ее детеныш бежит-бежит по дорожке и тут – опа! – разлетается в разные стороны! Ноги – сюда, голова – туда.

– Ты психолог? – изумленно уставился на нее Андрей.

– И хороший! Что, не похожа?

Андрюха приподнял бровь, посмотрел на нее оценивающе:

– Да нет, похожа, – улыбнулся ей. – Ну скажи, психолог, что мне сейчас делать?

– Прежде всего быть рядом. Может быть, даже молча, но рядом. Дать ей понять, что она по-прежнему важна для тебя. Дает себя трогать – обнимай, держи за руку. И разговаривайте.

– О чем?

– Обо всем. О жизни, о птичках, о весне. Просто рутинные разговоры, чтобы втянуть ее в привычный ей обиход, – помолчала. – В идеале, если есть в окружении кто-то, кто пережил подобное… – Дарья взмахнула рукой. – Ну, должны же быть в твоей профессии мерзкие случаи.

Андрей нехотя кивнул:

– Встречаются.

– Хорошо бы, если б женщина, – задумчиво продолжила Дарья, – рассказала бы о том, что после этого можно жить дальше. И нормально жить, – спохватилась. – Только никакого обесценивания!

– Это как?

– Это когда тебя хлопают по плечу и говорят: «Ну подумаешь, член тебе в рот засунули, не изнасиловали же!» или «Ну подумаешь, изнасиловали, не убили же!» – привела примеры, возмущенно повысив голос. И закончила тише: – И… Не смотрите на внешние реакции. Психоз, он по-разному проявляется.

Сделала большой глоток кофе:

– Знаешь, у меня однажды случай был. По деревне проехала вооруженная колонна. Банда спасалась бегством. И всех, кто встретился на дороге, расстреляли. Мирных. Дети, женщины, старики и старушки, кошечки, собачки… Вся дорога в трупах… – Дарья шумно сглотнула, поежилась, вспоминая эту картину. – И приводят ко мне, значит, женщину. У нее сын шел на награждение в школу. Какую-то олимпиаду выиграл, должен был на область ехать. – Дарья сжала губы, потерла переносицу, – И она сидит передо мной, раскачивается и причитает: «Он же ж свой единственный костюм надел! А теперь пиджак в крови весь! Это мне его в чем хоронить-то? Вот никогда вещи не берег!» – психолог вздрогнула, как от холода, потерла себя руками по предплечьям, – Понимаешь? Так со стороны посмотришь: тетка о тряпке переживает, а на самом-то деле…

Андрюха вздрогнул. Дарье не надо было продолжать мысль. Он и так все понял. Нахмурился.

– А с тем, что она постоянно моется, что делать? – вернул разговор на нужную ему тему.

– А, – махнула рукой Дарья, – это демонстративное!

– Нет! – с пылом возразил Андрей.

– Да ты не понял! Оно бессознательное, – она опять сделала глоток. – Тут бы, конечно, к специалисту очно, но, скорее всего, у нее демонстрация перед заинтересованным лицом, что она делает все, что может, чтобы смыть с себя позор. Она с тобой живет?

– Со мной, – тихо ответил Андрюха.

– Понятно, – кивнула Дарья. Ответ ей показался правильным и логичным. – Значит, попробуй ее сам вымыть. Вот прям берешь ее за руки, намыливаешь и говоришь: вот теперь руки чистые. Можешь хоть всю ее вымыть. Скорее всего, такое придется проделать не один раз. Ну и, ясное дело, секс ей пока не предлагай. Особенно оральный, – попыталась разрядить обстановку.

– Это без вопросов, – невесело усмехнулся Андрей. – Даже поцеловать себя не дает.

Дарья сочувственно вздохнула, внимательно посмотрела на Андрея.

– Любишь ее? – спросила почти шепотом.

Андрей закусил нижнюю губу. Медленно кивнул.

– Тогда справитесь, – она протянула руку, положила свою ладонь поверх его. – Ты сильный. Ты ее вытащишь.

Он шумно выдохнул, убрал руку.

– Да! – снова кивнул, только уже резче. – По-другому же не может быть? Справлюсь.

– Что? – Дарья иронично приподняла бровь. – И не тронуть тебя теперь?

– Сама выбрала, – он спокойно посмотрел ей в глаза.

– Больше тебя не заказать? – шутливо нахмурилась.

Отрицательно покачал головой:

– Или общаться, или трахаться.

Дарья грустно усмехнулась, а Андрей посмотрел на нее чуть игриво:

– Могу посоветовать того, кто тебе точно понравится.

– Да? Кого?

– Будешь звонить в контору, Илью Рыжего закажи.

– Так и сказать? Илью Рыжего? – усмехнулась.

– Так и скажи. Останешься довольна.

– Так говоришь, будто пробовал! – вздернула брови.

Андрей широко улыбнулся:

– Знаю тебя, знаю его, – пожал плечами.

– Ну, раз пошла такая пьянка, – она порылась в вазочке на окне, достала листочек, ручку. – Это мой номер телефона, – протянула ему бумажку с цифрами. – Нас же теперь не связывают товарно-денежные отношения! – вскинула брови.

Андрей с сомнением взял бумажку, а Дарья продолжила:

– Будет нужен совет – звони. Да и просто, будет тяжко – звони.

Он кивнул.

***

Домой вернулся к полуночи. Девчата еще не спали, даже телевизор не выключили.

– Ой! – Тая была удивлена, растеряна и рада. – Я думала, ты на всю ночь.

– Заказывали на всю, но так получилось. Останешься у нас или вызвать такси?

– Лучше такси.

Тая отвела взгляд, но Андрею не нужно было комментариев. У них сейчас было тяжело.

Проводили таракашку, вернулись к телику.

– Что смотришь?

– Не знаю, – Ира пожала плечами, глядя в экран. – Это же плохо, да? – обеспокоенно на него смотрела.

– Что? Что я вернулся? – вздернул брови.

– Да нет! – всплеснула руками, замолчала.

– Все в порядке. Странный вышел заказ. Проболтали полночи, – он зашел в приложение, выбирая сериал. – Ты вот это смотрела?

– Нет, – отрешенно покачала головой. – Проболтали?

– Ага! Возникло у нее такое извращенное желание… Сидели на кухне, обсуждали ее работу… – сам читал описание сериала. – Интересная тетка, но больше к ней не пойду.

– В черный список?

– Да, наверное, обойдется и без списков. Я давно ее знаю, сразу сказал, что или – или. Просто попросил меня больше не заказывать, – повернулся к Ире. – Будем смотреть? – кивнул на экран.

– Давай, – пожала плечами.

– Давай, – нажал кнопку запуска, кряхтя, улегся ей на колени. Ирина несмело тронула пряди его волос.

***

У Андрюхи начинались ГОСы. Первый экзамен поставили на первое апреля. Пошутить, видимо, решили. Обычные пары практически кончились, но все дни были заполнены консультациями. То по предметам, то с научным руководителем. С одной стороны, он мог больше времени проводить дома, а с другой – глаза б уже не видели этих лекций, задач, диплома.

Мотя как с цепи сорвался. Заказы прилетали каждый день. Иногда по два.

Но все аккурат с восьми до полуночи. Андрей рычал, злился, но деваться было некуда. Получалось, что Мотя слово свое держал – учебе заказы не мешали. К тому же, он не изменил процент. Заказы были дешевенькие, но денег выходило даже больше, чем Андрей имел раньше. За счет количества. Только радости эти деньги не приносили. Сбрасывал их на счет. Думал: станет Иришке легче – отдыхать ее с девчонками отправит.

Ира вроде начала восстанавливаться. В какой-то мере. После Катиных экзерсисов на кухне – очень милых, но абсолютно несъедобных – она снова стала готовить. Вставала вместе с Андреем, жарила омлет или делала тосты. Он не просил ее об этом, но очень радовался, видя, что она возвращается к обычным, ежедневным делам.

Только вот она иногда зависала, прямо с ножом в руках. Это пугало. Очень. И еще это ее отношение к уборке. Сначала ему показалось, что она моет полы каждый день. Потом понял – чаще. Два, три… Не останавливается. Трет там, где грязи и быть не может. В первый раз попробовал ее остановить, но увидел такое в ее глазах, что сдался. Не смог. Пусть моет.

В общем чате в закрепленных сообщениях висел его график консультаций. Друзья сами молча разбирали, кто когда придет к Ире, пока он в институте. Больше всех выручала, конечно, Тайка. У нее была потрясающая способность, которую Серега обозвал «эффект радио». Говорила постоянно, обо всем, легко меняя темы. Ира не вслушивалась в ее трескотню, но иногда улыбалась на звук звонкого голоса.

Тайка приходила к ним рисовать или учить теорию, просила Иру проверить, как она выучила параграфы, притаскивала то свои, то непонятно чьи шмотки, раскрашивала их фломастерами, иногда акриловыми красками, иногда еще чем-то странным. Андрей обалдел, однажды открыв морозилку. Посмотрел, закрыл, снова открыл. Нет. Свернутая тугим комком куртка никуда не пропала.