Читать книгу: «Трилогия Двенадцать – ноль семь», страница 3

Шрифт:

Эпизод Притча об Императоре

«Притча об Императоре – это прежде всего мотив собственной внутренней силы каждого человека. Истина в том, что отдельный человек – самостоятельная личность, и сила в нем. Это не ванильная история о несостоявшейся любви, не притча об Императоре и Императрице. Это притча об Императоре».

Феодал стоял на границе разрушенного града. Кости его вчерашних соратников лежали у него под ногами. Вести о боевой славе его ненавистников витали в воздухе. Мрачные думы окутывали, выдворяя всё его существо в необъятную бездну. Обратного пути не было. Он проклинал эту жизнь, и с каждым проклятьем опускался всё ниже.

И вот, в неисчерпаемых скитаниях он встретил Императрицу.

В день, когда они впервые увидели вместе рассвет больше всего ему захотелось, чтобы ей было комфортно с ним. И она это прочувствовала и доверилась. Доверилась новоиспеченному Императору, как никому прежде. И никто не знавал Императрицу в том мире, в коем познал он. Они наслаждались друг другом в собственном замке и его просторных окраинах. Казалось, всё вокруг переставало существовать в дни их сладких свиданий. Её нежность, тепло, открытость и честность, та значительная роль, которую она доверила ему в своей жизни, пробуждали в нём неистовую силу и уверенность в светлом будущем. Он видел её глубокие чувства без лишних слов. И это стало истинным счастьем.

Но в один день Императрица оставила его. Их пути разошлись навсегда. Отныне и вовек улочки, по которым они провожали закат, поглотил густой туман. Красивые картинки выцвели. Опустели королевские палаты. В замке более ничто его не держало. И Император вышел к людям.

Оказалось, в городе давно царствовали лютое своеволие и невежество. Народ потерял человеческий облик под гнетом разрухи. Он посмотрел налево. Там существо, слабо напоминающее женщину, рассекало по очереди свои пальцы и давало пососать маленькому ребенку, кормя его собственной кровью. Он смотрел направо. Там собиралась толпа вокруг гильотины, в которую уже поместили голову коня. Того самого коня, который встречал молодого Феодала у стен этого некогда прекрасного града. Под восторженные возгласы он опустил серые очи к земле, чтобы передохнуть. Но облегчения не последовало. На его туфлях уже отпечатались белые следы. Это несчастный хворый старец, задыхаясь от кашля, выплёвывал куски плюча*. Император обошёл владения вплоть до последнего двора. И познал истинный ужас: повсюду ему подобные образы били челом о помощи.

Лишь вдали за королевским тыном* безмятежно дышала Пустыня. Она спокойно лицезрела происходящее. От неё веяло теплой ностальгией, и ему захотелось придаться ей. Но молящие стоны подданных заставили опомниться. Он отвернулся от Пустыни и принял решение остаться в городе. Хотя бы на какой-то час.

Несколько важных грамот и пожертвований принесли первые плоды. Королевство ясно ощутило: Император теперь бдеет* за ним. А он Император вновь нашёл своё призвание. И теперь не стал останавливаться. Почти сразу было собрано Посольство в соседние земли. Несколько более -менее человекоподобных ещё и на самом деле смышленых молодых людей отправились вместе с Императором налаживать связи и пополнять запасы. Так создавалась его свита. А привезли они не только заморские кушанья, но и великих архитекторов и учителей. И бездельные подданные нашли себе занятие, развернулось строительство и восстановление города. А беспризорные отроки пошли в училища и воспитательные дома. С новым посольством прибыли ткачи и кузнецы. Открылись неведанные ремесла. Королевство обретало новый облик.

Всё реже возвращался он теперь в замок. А если приходилось – только поразмыслить над дельной грамотой или повелеть в эдицию* новую пьесу. Да, он начал писать. Для себя и для людей. Много истин познал он в посольствах и общении с великими людьми: философами, музыкантами, поэтами. Эти знания поднимали и расширяли его мышление. И хотелось передавать этот рост в нынешнее окружение и будущие поколения. Сидение на троне сложа руки, набивая брюхо, оказалось, вовсе не привлекало этого Императора.

С каждым днем духовная сила его росла и Королевство бесперечь становилось величественнее и роскошнее, подданные – богаче и просвещённее.

Бывало, проводя очередной обход территорий, он засматривался в Пустыню. Иногда казалось, среди сухости и зыбучих песков распускались цветы, проявлялся оазис, счастливые путники устраивали привал, впитывая тепло солнечных лучиков. Но стоило Императору на долю секунды прикрыть очи и мысленно взять персть этой земли, чтобы собрать из неё фигуру, непослушные песчинки проскальзывали сквозь кожу пальцев, заставляя вздрогнуть и возвратить свой взор. И этот мираж пропадал…

А жизнь реальная оставалась. Всё больше людей от мала до велика тянулись за ним, его знаниями и энергией. И он неизбежно всё больше укреплялся среди своего народа, черпая вдохновение и силу для новых свершений. Вести об Империи быстро дошли до дальних государств. И даже оттуда собирались люди за Императором. В совсем молодом возрасте он обрел истинную любовь и уважение. Но сам он больше никого не полюбил.