Читать книгу: «Земля магических аномалий», страница 3

Глава 3. Червонная дама

1

Грегори «Хантер» Голд сидел у костра и пил ром из горла. Напротив развалился изрядно пьяный Дейв Морган – немолодой мужчина с короткой стрижкой и лысеющей бородкой, которую он отказывался сбривать, ведь верил, что выглядит мужественно, а не смешно.

Хантер подавил смешок, но и сам выпил лишнего. Знал, как важен этот разговор, но больная дата била по вискам и заставляла тянуться к бутылке вновь и вновь: ровно двенадцать лет назад произошел магический взрыв, забравший его дочерей.

– Так зачем девчонка? – еще раз спросил Морган. – Слушай, я тебе два года назад помог к ней пробраться, вот тогда б и убил!

Хантер насупился, ведь устал объяснять, что не может убить девчонку, но глава стражи особняка короля никак не мог этого понять.

– Она дама Сердец, Дейв. Мало того, что она убьет меня, если поймет, что я удумал, так это еще и запрещено кодексом ордена разума.

– Да-да, аномалии, что сохранили разум, должны быть приданы огню для очищения их давно утраченных душ. Помню.

Морган потянулся к рому, но Хантер отставил бутылку, понимая, что пить пора прекращать, иначе разговор продолжать будет сложно.

Ночной ветер обдувал разгоряченные от алкоголя тела, весело шелестел пальмами и кустами джунглей, в которых они встретились, надеясь, что хотя бы там нет ушей.

Оливер похитил Софи у Грега, использовал девчонку, чтобы захватить власть в охваченном паникой городе и создал свое королевство. Теперь держал людей в страхе, напоминал, какая кара ждет тех, кто не будет соблюдать законы, и активно поощрял тех, кто сдавал предателей. А еще в Фостере пробудилась магия хранителя разума, и тот использовал людей, как хотел: насиловал девушек, убивал ради развлечения, унижал и заставлял делать вещи, от которых стыла кровь в венах.

И никто не мог противостоять Оливеру, ведь рядом с ним стояла дама Сердец, что одним взглядом могла остановить чужое сердце.

А дама Сердец… что ж. Как хранитель разума, Оливер сумел заковать ее в браслет, делая своей рабыней. Софи не может уйти от него дальше, чем на пятьсот метров без разрешения. Забери ее силой – умрешь. Убьешь Оливера – умрет и Софи, ведь связана с ним магией. Хантер искал способ сломать браслет два года, даже обратился за помощью к богине смерти и ведьме джунглей, но в итоге понял одно: забрать Софи получится только хитростью.

– Я член ордена разума, Дейв, – серьезно заговорил Хантер. – Борюсь с аномалиями, и Софи – главная аномалия. Меня послали сюда, чтобы я похитил ее и привел в орден, где мы сможем придать ее огню, как полагается.

Морган свел брови вместе, икнул, а потом полил себя водой из бутылки. Потряс головой, отчего брызги полетели по сторонам, но, кажется, немного протрезвел.

– Убить ее надо, эт факт, – пробормотал Морган. – Но тут я не помощник. Ты же сам уже знаешь про браслет. Фостер держит ее при себе. Всегда.

– Орден не знает, как побороть столь сильную магию, – кивнул Хантер. – Значит… значит, надо заставить Оливера самого отпустить Софи. Ей уже восемнадцать! В конце-то концов!

– Ему не выгодно отпускать девчонку! Что он, дурак? Без нее народ тут же устроит переворот. Ее ненавидят. А его – еще сильнее.

– До ордена дошли слухи о его планах.

Морган потупил взгляд, доказывая, что в планы посвящен.

– Он хочет пробраться к источнику жизни. Получить больше силы, стать аномалией и уничтожить орден разума, чтобы захватить власть и на земле магомалий. Так?

– Хантер…

– Ты сам понимаешь, что он хочет сделать, Дейв? Он хочет уничтожить орден разума, который все эти годы борется с аномалиями, чтобы хоть немного улучшить обстановку на земле магомалий. В Лунарисе. Нашем доме.

– Все для того, чтобы уничтожить Давину. С туманом пора что-то делать.

– И чем смерть ордена разума поможет?

– Так убей Софи! Без нее он не сумеет. Она – его оружие! Убей девку и покончи с этим дерьмом. Тогда твой обожаемый орден придет сюда и захватит власть.

Хантер спрятал лицо в ладонях, а пьяный мозг злился все сильнее. Он потерял Софи. Не смог забрать ее у гнусного идиота, что взорвал скалы двенадцать лет назад. Только Оливер выжил из тех пятерых, что пришли создавать собственное королевство, ведь оказался самым хитрым и сообразительным. И именно он и завершил то, что задумал: стал королем. И теперь метил еще выше, хотел получить землю магомалий, самому стать аномалией, чтобы продолжить свой путь и захват новых территорий, ведь выяснил, что мир за скалами куда больше, чем он мог представить. И чем взрослее становилась Софи, тем меньше времени оставалось у Оливера на план «Б» по удержанию власти, ведь магия дамы Сердец медленно убивает девчонку.

– Ладно. Оливер… хм. Расскажи про него.

Морган насупился: про короля говорить не положено, ведь за это могут и казнить.

– Слушай, че ты один пришел? Ваш орден же… ну, большой. Прислали бы побольше мужчин, вы бы вместе…

– Я самый хитрый, Дейв. И девчонку нужно забрать незаметно, мы не хотим паники и переворота в стране.

Хантер качнул головой, пряча улыбку в бороде: Реджина давно покушалась на трон соседнего королевства. Орден разума считал своим долгом очистить землю от аномалий, но действовал строго по кодексу. Придавал их огню. Молился за очищение душ. А дама Сердец считалась главным злом, и любой член ордена считал своим долгом погубить ту, что начала это безумие, не понимая, что девчонка была всего лишь жертвой.

– Расскажи мне про короля Фостера. Пожалуйста.

Морган облизал губы, кивнул в сторону бутылки, и Хантер, нехотя, подал тому ром.

– Он любит власть. Таскает с собой Софи на все встречи и приемы, чтобы люди помнили. Заставляет ее пугать людей силой. – Морган глотнул рома, закрыл глаза. – Каждую пятницу он ходит в игорный дом. Он азартный, мерзкий, но Софи правда любит, насколько вижу. Он ей очень дорожит. Хотя, может, хорошо играет роль. Она нужна ему. Без нее он пустое место. Он силен как хранитель разума, но этого мало.

Хантер кивнул, ставя галочки в голове:

любит Софи

любит азартные игры

– Хм. Интересно. Что еще?

Морган пробурчал что-то невнятное, глотнул рома. Пьяные глаза уже едва фокусировались на Хантере.

– Он… – Морган зажмурился, язык заплетался. – Слышал, завтра на дне образования королевства (одиннадцать лет, что б его, уже прошло!) организует большой ужин. Выпивка, еда, девочки. Все строго для своих. Ну и азартные игры на большие суммы, куда без них.

Морган икнул, а Хантер скривился.

– Ты приглашен?

– А как же! Я с ним с первого дня! Сразу понял, кто тут главный будет!

– Как туда попасть?

– О, это не ко мне, Хантер.

Морган зачесал волосы назад, а на пальце блеснул перстень, привлекая внимание: в ордене такие используют, чтобы попасть в секретные залы.

– Вход по перстням?

Морган оцепенел, часто заморгал и выдавил улыбку: Хантер попал в точку, но тот не желал этого показывать.

– Забудь ты Фостера! Я проведу тебя к девке, и ты ее… – Морган провел по горлу. – Ты же убьешь ее? У меня кровь стынет от этой стервы! Пообещай, что убьешь ее!

– Убью. Обязательно убью. Для этого орден отправил меня сюда.

Морган кивнул, вновь расслабляясь. Пьяный мозг туго соображал, не дал заметить кинжал, что блеснул в руке Хантера.

– И тебя тоже убью, – процедил Хантер, заглушая звуки мира, метнулся к Моргану и, не думая, перерезал тому горло. Стащил перстень с пальца и надел на свой.

Пока Дейв Морган умирал, корчась на земле, Хантер допил остатки рома и двинулся в сторону города.

2

Солнце заходило за туман, оцепивший город, позволяя вечерней прохладе стать хозяйкой. Хантер шел по узким улицам, впервые за несколько лет оказываясь так далеко от земли магомалий, ведь король Оливер Фостер предпочел самый дальний район для жизни и работы.

Первые годы после взрыва Грегори Голд продолжать работать ученым. Стараясь не вспоминать о дочерях, он погрузился в эксперименты и ликвидацию последствий. Лично присутствовал при создании завесы, что стала фильтром, а потому пропускала только чистую магию в Хартбрук. После безуспешных попыток вернуть Софи ушел к источнику жизни и помогал строить защитный купол, который снизил ядовитый фон в зоне отчуждения.

Но потом Грег отдалился от людей. Душа продолжала болеть, шрамы на сердце не заживали, он устал делать вид, что остался прежним и отправился в странствия по земле магомалий. Стал называть себя Хантером. Продолжал ставить опыты, но уже в одиночестве, ни с кем не делясь результатами. Обучился бою на мечах, стал выносливее, накачал мышцы – как иначе выжить?

Два года назад он сумел пробраться в покои Софи, но вот забрать – нет. И Хантер знал, что сегодня его последний шанс получить даму Сердец в свои руки.

Орден разума появился сразу после взрыва. Выжившие хранители любви и хранители разума не желали уходить с земель, что звали домом, и заняли подземелья и здание библиотеки на побережье, образовали культ и сделали делом всей жизни борьбу с аномалиями, надеясь, что так сумеют вернуть страну в норму. А их главной целью стала дама Сердец. Они верили, что она все начала. И наивно полагали, что ее смерть будет первым шагом к завершению этого дерьма.

Все понимали, что прежнюю жизнь не вернуть. И что при их жизнях земля магомалий не перестанет существовать. Но надеялись. Верили. И шли к своей цели.

А недавно до Хантера дошли слухи о новых планах Оливера: король искал способ попасть к источнику жизни и не умереть, чтобы самому стать аномалией, ведь для него было главным заполучить силу, что сделает его непобедимым, а не спасти дочь. Похоже, паршивец знал, что Софи осталось недолго, и готовился к ее смерти.

Хантер периодически приходил в Хартбрук, чтобы пополнить запасы, но почти никогда не уходил дальше улиц бедного района, расположенного у скал. Поэтому с интересом оглядывал, как люди приноровились к жизни без электричества, но с магией. Как меняли жилье и технику, приручали зачарованный огонь, что дарили редкие стихийники огня. Улицы ныне освещались фонарями с зачарованными свечами, что заменили и лампочки в каждом жилье. Такой огонь не тух от ветра и дождя, был не опасен. Стихийники земли дарили свежие и вкусные овощи и фрукты. Стихийники воды и стихийники огня вместе обеспечивали дома водопроводом и горячей водой – одни грели, другие разносили по трубам. Адаптация к магии была непростой, но и в Лунарисе пользовались благами цивилизации, хоть и не с помощью электричества или топлива, а с помощью магии.

Бежевые здания высились к небу, с верхних этажей открывался вид на океан и густой туман, что жалил каждого, кто смел коснуться его, и убивал тех, кто пытался покинуть город.

Многие годы люди пытались найти подход к Давине, которая-таки сумела возвращать облик музы ночи, но та отказывалась выпускать горожан в большой мир. Ее пытались запугать. Задобрить. И даже дама Сердец не смогла воздействовать на ту, ведь сердце музы давно перестало биться. Хантер знал одно – муза и правда не может контролировать туман, ведь и сама стала его заложницей.

Узкие улочки были усеяны открытыми кафе и ночными рынками еды. Горожане нашли способ использовать байки, заменив топливо на магию, и вовсю гоняли по дорогам. Пользовались и транспортом Лунариса – зачарованными телегами, водителями которых были стихийники воздуха, что мощными потоками воздуха вкупе с магией двигали их вперед.

Асфальт грелся жаркими днями, к вечеру духота становилась невыносимой. Шум и гам выводили Хантера из себя, привыкшего к скитанию по тихой земле магомалий. А солнце отражалось в панорамных окнах зданий и слепило.

Бедный район сменился богатым. Хантер вылез из телеги, заплатил стихийнику воздуха и подошел к высокому забору, что окружал помпезное здание. Стражи у ворот встрепенулись, видя незнакомца, положили руки на невидимые мечи, скрытые магией.

– Ваше приглашение, – пробасил высокий и худой страж.

Хантер вскинул руку, показывая перстень. Второй парень раскрыл толстую книгу, едва удержал в дрожащих руках, пока гость оставлял оттиск в пустой строке.

Стражи удивленно переглянулись, но вопросов задавать не стали. Поклонились Хантеру и пропустили на территорию.

Он шел по мощеной дорожке, поправляя неудобную праздничную рубашку. Он-то привык к более широким и удобным, что не сковывают движения. Провел по волосам, что убрал в хвост, продолжая гадать, знает ли Софи, какое дерьмо ее отец или нет. Взлетел по ступенькам к стеклянным дверям двухэтажного здания, окруженного пальмами. Закругленные окна отражали заходящее солнце, плющ и плетистые розы обвивали колонны, душа своим ароматом.

– Мистер… – заговорила юная девушка с пустыми глазами.

– Голд, – выдавил Хантер, понимая, что слуга очарована магией хранителя разума.

– Мистер Голд, рады вас видеть. Прошу.

Она открыла дверь и пошла следом. Девушка была в коротком просвечивающем платье. Черная ткань выделяла грудь и талию, явно намекала на отсутствие белья под ним. Хантер скривился, боясь представить, что увидит внутри здания.

Они прошли по длинному коридору и зашли в зал, гудящий от голосов. К высокому потолку тянулись колонны, украшенные позолоченной лепниной. Золото и серебро встречались тут и там, украшая канделябры с горящими свечами и рамы картин. Резные столы были усеяны закусками, а официанты (преимущественно девушки в прозрачной одежде) сновали меж запьяневших мужчин, разнося выпивку на подносах.

Хантер специально опоздал, чтобы пропустить официальную часть, в надежде, что все уже выпьют и будут меньше обращать внимания на чужака, ведь сегодня ему нужно было привлечь к себе внимание только одного человека.

Девушка улыбнулась, глядя сквозь Хантера, подала стакан с коньяком. Провела по плечу, почти потерлась грудью, но он оттолкнул ее.

– Найди другую жертву. А лучше – беги.

Официантка не услышала Хантера, лишь махнула длинными волосами и двинулась к другому мужчине, качая бедрами, ведь была зачарована ублажать гостей.

– Не смотри ты с таким омерзением ей вслед! – хохотнул мужчина, подошедший сзади. – Не нравится эта, выбери другую! Они все здесь будут готовы провести с тобой время.

Хантер обернулся и выдавил улыбку, склонил голову.

– Мой король.

– О, дорогой Грегори, для тебя Оливер. Или теперь предпочитаешь «Хантер»?

– «Хантер» предпочтительнее.

Оливер широко улыбнулся, словно встретил давнего друга. Оба знали, что хотят смерти друг друга, но играли нужные роли. В последний раз они виделись лет десять назад, еще до того, как Грегори ушел на землю магомалий, сменил имя и стал отшельником. Тогда ученого, что спасает город от аномальной магии и своим умом делает жизнь горожан лучше, еще звали на приемы и балы.

– Не знал, что ты приглашен! Рад видеть, рад видеть! – Оливер обхватил Хантера за плечи и повел к другому концу зала подальше от музыкантов, что играли веселую музыку.

– Вот и я удивился, что не получил приглашение.

– Ну, тебя не просто найти на земле магомалий. Да и слухи ходят, что ты вступил в ряды ордена разума.

– Наглые слухи, мой король.

– Говорю же: просто Оливер!

Король схватил два стакана у проходящей мимо девушки, вручил один Хантеру и поднял второй, чтобы сказать тост:

– В таком случае, рад, что ты вернулся! Твой ум весьма бы пригодился сейчас! За твое возвращение, Хантер.

– Я все еще не знаю, как уничтожить туман.

– Не страшно, не страшно! У нас много насущных проблем.

Хантер выдавил улыбку, выпил, не сводя глаз с хищного оскала Оливера.

– Не вижу Софи.

– О, дочь осталась дома. Сам видишь, сегодня вечер для мужчин, ей тут не место. Но она придет на праздничный бал в субботу.

Хантер кивнул, оглядывая шумный зал: кто-то разговаривал и пил, кто-то играл за столами в карты. И правда: из женщин там были только официантки да ведущие с пустыми глазами, которых беззастенчиво лапали гости.

– Слышал, Софи – затворник.

– Ее боятся, ты же знаешь. Держу дома только для ее безопасности. – Оливер фальшиво скривил лицо, выражая сожаление. Приблизился к Хантеру и горячо заявил: – Теперь-то ты видишь, как хорошо, что я не позволил тебе стать ее опекуном? Что за жизнь она получила бы с тобой? Скитания по зоне аномалий?

Хантер сжал стакан, пытаясь сдержать злость, ведь помнил слезы Софи два года назад, гадкий браслет, что сдерживал силу и делал покорной собачкой короля.

– Надеюсь, мы не в обиде?

– Разумеется.

Они подошли к столу, за которым играли в покер. Глаза Оливера заблестели, он нетерпеливо облизал губы, наблюдая за исходом игры.

– Играешь в покер, Хантер?

– Я родился в мире, где покера не существует.

– Ох, как хорошо, что мы к вам дорогу прорубили, а?

Оливер засмеялся собственной шутке, а Хантер выдавил улыбку, хотя хотел лишь снести голову идиоту, из-за которого погибли его дочери.

– Я немного знаю правила, играл пару раз, – признал Хантер, хотя готовился всю ночь.

Мужчина громко стукнул по столу, едва вскрылись карты, и играющие сравнили комбинации. Второй довольно ухмыльнулся и загреб внушительную сумму монет.

– Я отыграюсь, – заявил проигравший.

– О, нет! Я знаю, когда пора остановиться. – Второй встал, свалил монеты в тканевый мешок и поманил пальцем ведущую. – Идем со мной, куколка.

Проигравший гневно зарычал, почти кинулся в драку, но другие парни его остановили и увели в сторону, хохоча и измываясь. Оливер же хлопнул в ладоши.

– Играем в покер, Хантер?

– Ведущую увели.

Оливер закатил глаза, мол, нашел проблему, махнул, и тут же привели новую девушку. Она испуганно моргала, прикрывала руками почти нагое тело, бледнея все сильнее. Король схватил бедняжку за плечи и притянул к себе.

– Милая, – заговорил Оливер, устанавливая зрительный контакт. Девушка замерла, зачарованная, – ты не стесняешься своего тела, готова выполнить все, что тебя тут попросят, и твоя главная цель – сделать нас счастливыми.

Девушка расплылась в улыбке, гордо выпятила грудь, не стыдясь более обтягивающего, едва заметного платья в блестках.

– А теперь раздавай карты. Вперед, красотка! – Оливер хлопнул девушку по ягодицам, и та звонко рассмеялась. Закатил глаза: – Ты совсем разучился веселиться, Хантер! Одичал в своих джунглях. А девушкам хорошо платят.

– Как скажешь.

Оливер схватил Хантера за локоть и повел к стулу, кивнул, веля садиться.

– Я плохо играю, не думаю, что стоит ввязываться, – забормотал Хантер, но Оливер уже щелкал пальцами, подзывая еще игроков.

– Начнем со смешных ставок! Так, чисто на интерес? Что ты, не хочешь поиграть со старым знакомым? И со своим королем.

Хантер поднял руки, показывая, что сдается. За стол сели еще трое парней, а девушка начала тасовать колоду, выпячивая грудь.

Оливер подозвал официантку и взял выпивки, нетерпеливо заерзал на стуле.

Хантер сосредоточился, вспоминая, чему его учил всю ночь владелец одного из игорных домов недалеко от скал. План был прост: притвориться, что он не умеет играть (не так уж и далеко это от правды), усыпить бдительность Оливера и предложить сыграть на что-то, что ему нужно настолько, чтобы он рискнул Софи. И тогда уже можно будет играть в полную силу и выиграть. План хлипкий и ненадежный, ведь даже если Хантеру поможет сама богиня смерти, и он выиграет, то уйти за своим призом вряд ли сумеет: одно слово короля, и его лишат головы.

Значит, нужно действовать по другому плану: притвориться дураком, и сделать так, чтобы Оливер сам захотел проиграть Софи. И вот в манипуляциях Хантер и правда был хорош.

Хантер заглянул в свои карты, задумчиво выдохнул, делая вид, что ни медузы не понимает. Беспомощно посмотрел на Оливера, и глаза того загорелись.

– Скажем… сотня монет? – Оливер сидел слева от ведущей, и значит, первый делал ставку. – Хантер?

Он качнул головой и вытащил из кармана монеты. Отсчитал сто и высыпал в банк. В руках он держал даму и десятку червей, значит, может претендовать на флеш-рояль, если очень повезет. И еще точно на… Хантер напряг память, вспоминая урок. Угу, стрит-флеш, флеш… Что еще?

– Ну что, Хантер? Продолжаем? – спросил Оливер, не сводя хитрых глаз с него. Настало время первого этапа торговли. Король уже успел сделать ставку.

– Продолжаем. – Хантер закинул сто монет в банк.

Парень слева от него сбросил карты, следующий повысил ставку, третий грязно выругался и тоже вышел из игры.

Ведущая положила на стол три карты. Хантер сощурился, оценивая их, мысленно строя возможные комбинации. Как же сложно казаться идиотом, когда ты и правда с трудом понимаешь, что делаешь! Тут бы случайно не выиграть…

Оливер повысил ставку до двухсот монет. Хантер ответил, поставив столько же, а парень слева от него сбросил карты. Ведущая добавила еще одну карту, и Хантер с печалью осознал, что ему везет, ведь и правда выпал флеш-рояль.

– Остались вдвоем, – весело сказал Оливер. – Может, сдаться, чтобы дать тебе подзаработать, а? Слышал, на земле магомалий деньги не платят.

– Не нуждаюсь в подачках. Ставку делай.

Оливер усмехнулся и поднял ставку до пятисот монет. Хантер забил пальцами по столу, делая вид, что задумался, качнул головой и положил карты.

– Пожалуй, сброшу.

Оливер сгреб банк себе, раскрыл карты Хантера и фыркнул.

– Играешь и правда как идиот. Или просто в кармане нет пятисот монет? Еще партию?

Парни рядом хлопнули друг друга по рукам, подтрунивая над Хантером, который так глупо упустил победу. Злость бушевала в груди, но он напоминал себе, для чего это все затеял: чтобы забрать Софи. А деньги у него еще были: остались после оплаты за создание купола над источником и завесы в скалах.

– По правде, ставить мне и правда больше нечего. Проиграл все, что было.

Оливер стрельнул глазами в игроков, сидящих с ними за одним столом, задумчиво приложил пальцы ко рту.

– Хм. Что, если… не на деньги?

Хантер ликовал внутри: пока все шло как надо. Но наигранно изобразил сомнения, пожал плечами.

– Не знаю даже. Ты явно сильный игрок.

– Давай, Хантер! Говори, что ты хочешь от меня. Знаю же, что ты приперся сюда не просто так.

Хантер усмехнулся, продолжая делать вид, что сомневается.

– Не уверен, Оливер. А то уйду от тебя без штанов.

– Штаны просить не буду, обещаю. Но как насчет… ты снова за Софи, да? Все покоя не дает обещание, данное другу?

Хантер вскинул взгляд на Оливера. Тот, склонив голову, оценивал соперника, пытался заглянуть в душу, чтобы понять, на что он готов пойти.

– Друг давно остался в прошлом. Но сыграть на Софи не откажусь. Она красива.

Оливер хохотнул, почесал гладковыбритый подбородок.

– Но один на один. Ты и я.

– Идет. – Оливер махнул недовольным парням, прося покинуть стол. Те не сумели противостоять приказу короля. – Если выиграю я, ты идешь на службу ко мне. Становишься моей марионеткой.

– Во мне высшая магия, магия хранителя разума меня не берет.

– Смогу, если закую тебя в браслет.

Хантер хмыкнул: справедливо, ведь, если эта магия взяла даму Сердец, то и его сумеет.

– И если сбросишь карты – проиграешь.

– Хорошо. Тогда… выиграю я – браслет Софи становится моим, и я буду владеть ей. Выиграешь ты – браслет появится на моей руке.

Хантер вызвал кинжал, ткнул в подушечку пальца и капнул на колоду карт. За рукоятку подал оружие Оливеру, ожидая скрепления сделки.

– И заметь, в любом случае, ты будешь рядом с Софи. Хорошо придумано, а? – Оливер капнул кровью. Колода зашипела, оплелась красными паутинками. – Начнем же.

Хантер уже не на шутку волновался. Разволновался еще сильнее, когда посмотрел, что за карты ему выпали: снова дама червей (дама сердец… не плохой знак, а?) и двойка крестей. Шансы… есть? Нет? Он уже ничего не понимал, лишь вспоминал, что говорил мужик ночью, пока учил играть: в покере главное не мастерство, не карты, что выпали, а умение блефовать, выводить из себя соперников, чтобы те скидывали карты, не выдерживая напряжения.

– Делаю ставку, – сказал Оливер, довольно сверкая глазами: либо блефует (слишком уж довольным выглядит), либо и правда повезло с картой и много шансов на успех.

– Отвечаю.

Ведущая доложила три карты на стол. Хантер едва подавил удрученный вздох: не везет. Выиграть честно… выйдет вряд ли. В руках все еще дама червей и двойка крестей. На столе добавились крестовый туз, валет и тройка бубны. Хотя…

– Делаю ставку. Повысил бы, играй мы на деньги, но ты уже поставил свою жалкую жизнь, Хантер.

Хантер усмехнулся, облизал губы, всем видом показывая, что у него плохая карта.

– Зачем я тебе сдался?

– Ты лучший ученый, что я видел. Умнее тебя в этой дрянной стране пока никого не нашлось. И то, что я задумал… Что ж, твой мозг очень пригодится. – Оливер поддался вперед. – Тебе зачем девка сдалась? Не поверю, что ради друга готов рисковать собой.

Хантер опустил глаза в карты.

– Повысил бы ставку, играй мы на деньги.

Девушка доложила еще одну карту: дама бубны. Неплохо, одна пара уже есть. Если выпадет еще одна дама, то появится шанс (хоть и маленький) выиграть честно. Если Оливер блефует, конечно.

Оливер откинулся на спинку стула, с его лица не спадала довольная улыбка. У паршивца точно хорошая карта!

– Так зачем тебе Софи?

– Сдаешься?

– Нет. Делаю ставку. Ты?

– Ставлю.

Девушка выложила последнюю карту: валет крестей. Остался один раунд ставок, и пора вскрывать карты. Надежды выиграть нет… Ну, либо Оливер и правда блефует. Значит, пора действовать на нервы.

– Я планирую свергнуть орден разума, – тихо сказал Хантер, словно боялся признавать. – Дама Сердец сможет мне помочь. Боюсь, без ее силы…

Довольная улыбка спала с лица Оливера, он всеми силами пытался сохранить напускное спокойствие, но глаза сузились.

– Решил отвести мою дочь на землю магомалий?

– Если выиграю. Ну? Пора делать ставку.

Оливер застучал пальцами по столу, сражаясь с собой. Хантер молился богине смерти, чтобы тот повелся на предложение выполнить грязную работу за короля.

– Чем тебе орден не угодил?

– Ты ставку будешь делать или я выиграл?

Оливер тряхнул головой, нервничая. Он сражался с собой, размышлял, не в силах прийти к решению.

– Ходили слухи, ты сам вступил в орден.

Хантер шумно выдохнул, изображая раздражение.

– Ставка, Оливер. И покончим с этим.

Король скривил лицо, зажмурился и кинул карты на стол.

– С таким дерьмом не выиграть. Победа твоя. Поздравляю.

Хантер ощутил чужую магию в венах, уловил слабое переливание колокольчиков неподалеку – Софи обрела нового хозяина. Он ощущал ее, к ней тянуло, душу разрывало от одной мысли, что он мог теперь ей управлять. Как бы отвратительно это ни было – браслет Хантер ломать не собирался. Во всяком случае, пока.

– Что хоть за карта? – Хантер перевернул карты и изумленно выгнул брови. – Сдаешься с каре? Серьезно?

– Какая разница? Это покер. Выиграет тот, у кого стальные нервы.

Оливер вскинул руку, подзывая официантку, забрал у нее все пять стаканов с виски.

– Береги Софи. – Оливер осушил стакан, зажмурился. – Боже, скажи, что я не ошибся…

– Со мной ей будет лучше. – Хантер встал, хлопнул Оливера по плечу и двинулся к выходу: что хотел, он получил.