Читать книгу: «Адское пламя», страница 3

Я тоже вознамерилась уйти. Единственное, зачем наведалась к Аваддону в такой поздний час, – узнать детали отъезда в обитель Люцифера, про который так и не удалось выведать ничего полезного. А продолжать бесполезную брань не имело смысла.

– Адель! – окликнул меня Аваддон, и я нехотя развернулась.

Наши взгляды встретились – сизая смерть и серая дымка. Предчувствуя нечто нехорошее, я сжала кулаки, до боли впившись ногтями в ладони.

– Я, конечно, весьма ценю пробудившийся интерес к моей личной жизни, но должен огорчить, что сбежать из преисподней у тебя не получится.

Меня словно обухом по голове ударили. От удивления я даже рот приоткрыла и тут же его захлопнула, вспомнив, как глупо выгляжу с проступившим на лице шоком.

И снова спасибо Лу.

Аваддон кивком указал на свое запястье, где на бледной коже красовалась черная Звезда Моргенштерна. Ненавистная отметина размером не превышала монету, но ее острые края, точно лучики, доходили до обратной стороны руки. Вторя супругу, опустила взгляд на свою метку, спрятанную под рукавом платья. Пусть я не видела знак нашего союза, но отчетливо ощущала в нем жжение, словно говорящее, что Аваддон наблюдает за мной.

От внезапной догадки я пошатнулась. Чтобы не упасть, схватилась за изогнутую дверную ручку. Все время, что я улепетывала от охраны и изучала замок, было напрасно. Если Аваддон чувствовал меня через метку, то любые попытки бегства будут пресечены на корню.

Не желая верить в обреченную на вечное заточение участь, позволила теням вырваться наружу. Могильный холод, бушующий под кожей, восстал за спиной черными крыльями.

Улыбка Аваддона стала шире, он открыто любовался моим потрясением и выплеском магии.

– Восхитительна, – мечтательно проронил он и провел языком по внутренней части щеки.

– Пошел к черту! – выкрикнула я в ответ на любезности и бросилась прочь.

Подпитываемые моей жгучей яростью тени вихрем затянули дверной проем. На удивление, супруг не спешил разрушать созданный между нами барьер.

– Черт – посыльный Люцифера, и что мне у него делать? – долетело до меня недоуменное ворчание через призму тьмы. Не будь я так зла и полна решимости проверить, можно ли отследить меня через брачную метку, я бы звонко рассмеялась от непонимания людских выражений, но, увы, сейчас гнев стал моей движущей силой.

Словно обезумев от мысли, что теперь и шага не смогу ступить без ведома Повелителя Смерти, я сломя голову неслась к винтовой лестнице, ведущей из главной башни на нижние этажи замка.

Схватившись за гладкие ониксовые перила, поспешила вниз. За моей спиной раздались далекие шаги, которые я бы никогда не расслышала, не передай мне шаркающий звук тени, заранее предупредившие Клару о моей попытке сбежать.

Ускорившись, я буквально перепрыгивала через несколько ступенек сразу, поскальзывалась на ковровой дорожке, но все равно двигалась навстречу мнимой свободе.

Охранники Аваддона – демоны среднего ранга с раздвоенными, как у козлов, копытами вместо ног – провожали меня настороженными взглядами. На последнем пролете один из них дернулся, желая преградить путь, но, заметив за моей спиной развевающийся шлейф тьмы, позорно пискнул и отпрянул.

И почему я раньше не попыталась удрать, показательно окутав себя тенями?

Ответ прост: я боялась за жизнь друзей и Кайлана. Сейчас же, когда разум полностью подчинился эмоциям и меня подвели к краю пропасти, я пыталась отыскать мост.

Холл первого этажа утопал в темноте, разбавляемой редкими факелами. Огонь подсвечивал фигуры уродливых монстров в углах, и я невольно вскрикнула, когда чуть не столкнулась с крылатой статуей ропена³.

Повернув несколько раз, я достигла главных ворот из непробиваемого камня с резными вставками в виде все тех же отвращающих роз. Охрана в переливающихся доспехах выстроилась по обе стороны от выхода из замка. Завидев меня, два высоких стражника скрестили устрашающе острые мечи.

В отличие от настороженных братьев по оружию, карауливших лестницу, мои тени не напугали демонов и не заставили отступить, поджав их тонкие и подрагивающие, как у крыс, хвосты.

– С дороги! – выкрикнула я приказным тоном, но уродцы не шелохнулись. Зашептав многогранными голосами, тени доложили, что мой запыхавшийся преследователь Клара скоро меня догонит.

Я вознамерилась спасти себя и фрейлину по-глупому. Без четкого плана и подготовки. Это совсем несвойственно бывшей лазутчице, но иногда безумство – главный враг грамотно выстроенных решений.

Чтобы вскрыть замок, достаточно выбить дверь!

Коренастый охранник справа вздернул косматую бровь и двинулся на меня в попытке схватить и заломить за спину руки.

Глупец!

Тени бросились наперехват прежде, чем мерзавец дотронулся до меня. Демон злорадно улыбнулся, когда мрак скользнул, словно дождь по стеклу, по его доспехам, отталкивающим магию.

Я удивленно округлила глаза и резко отпрянула. Пульс участился, трезвонно сотрясая грудную клетку. Преисподняя отобрала мое самое ценное оружие – способность проникать в межмирье, а теперь, когда я лишилась возможности растерзать уродцев тенями, осталась только сноровка и кровь Грааля.

Клара влетела в холл и пугливо ахнула, заметив, что я собираюсь вступить в бой с демонами.

Мне хватило пары мгновений, чтобы выхватить из волос длинную острую шпильку и вонзить ее в ладонь. Кратковременная вспышка боли – и кровь горячей струйкой потекла по руке, пачкая пол.

Пока я пятилась от наступающего противника обратно к лестнице, тень, изогнувшись, выбила меч из здоровых лапищ монстра. Пронеся оружие по воздуху, она передала его мне.

Я ловко поймала меч за деревянную рукоять и за считаные секунды смазала лезвие своей кровью, отбросив в темный угол мешающую шпильку. Оставшись безоружным, демон зарычал и резким движением скинул перчатки, обнажая руки с длинными когтями, похожими на кинжалы.

Второй стражник обогнул стоявший в центре холла постамент и нацелил на меня острие меча, стараясь защитить своего собрата. Клара спряталась в нише в стене, чтобы не попасть под раздачу, а я бесстрашно нырнула под протянутые ко мне лапищи первого монстра и с разворота резанула его по неприкрытой доспехами шее.

Лезвие едва чиркнуло серую кожу, и я мигом отскочила в сторону, предвкушая, как он развеется пеплом. Уродец даже успел разразиться высокомерным смехом – мол, я настолько слаба, что даже не сумела проткнуть его плоть, но я и не преследовала подобные цели. Кровь Грааля сделает грязную работу за меня, нужно было лишь дотронуться ею до демона низшего или среднего ранга.

Раненый охранник неожиданно схватился за горло, давясь смешком. Его собрат обескураженно заморгал, а Клара прикрыла рот ладонью, чтобы не завопить от жуткого зрелища.

Лицо демона покрылось гнойными волдырями, надувшись, словно его искусала сотня пчел. Его жуткие впалые, как у мертвеца, глаза закатились, и под аккомпанемент крика второго демона он повалился вперед.

Пуф! – и от противника осталась только смердящая дымом куча пыли.

В глазах сверкнуло обещание расплаты, когда я повернулась к следующей жертве. Уродец зло оскалился, с его клыков закапала зловонная слюна. Не дожидаясь нового нападения, я обхватила меч двумя руками и, занеся его над головой, бросилась в атаку.

Перенеся вес оружия на предплечья, как и учил когда-то Ричард, с силой замахнулась. Лезвие просвистело в миллиметре от проглядывающего между доспехами бедра демона, но тот успел уклониться, отпрыгнув вправо.

По инерции меня бросило вперед. Не встретившись с противником, меч вонзился в деревянную часть постамента с вазой и застрял там. Я дернула пару раз, стараясь высвободить оружие, но оно не поддавалась.

Сзади меня кто-то вдруг обхватил за плечи и развернул, отрывая от тщетных попыток вернуть меч. Мои руки прижали по бокам, и я оказалась сдавлена с двух сторон лапищами монстра. Кости затрещали, посылая по телу волны нестерпимой жгучей боли, когда меня приподняли над землей.

Я догадывалась, что демон, напоминающий смесь крысы-переростка и сгорбленного человека с серой кожей, не осмелится накликать на себя гнев Аваддона, убив меня. Но вот сломать пару ребер в отместку за друга – всегда пожалуйста.

Прежде чем ударить лбом в его приплюснутый нос, заработав при этом приличный синяк, я уловила движение за спиной удерживающего меня монстра.

Черная кровь с тяжелым гнилостным запахом неожиданно брызнула в лицо, окропив влажным жаром щеки и губы. Желудок предательски сжался, но рваный вдох оставил ужин на месте.

Бешеные глаза демона закатились, а руки ослабли, даруя мне возможность дышать. Я наконец заметила торчавшую из его шеи шпильку. Ту самую, которой пару минут назад проткнула свою ладонь.

Клара тряслась позади монстра, но подобие оружия держала крепко, вогнав его практически до самого конца. А затем она рывком выдернула шпильку, и уродец, моментально покрываясь волдырями, отпустил меня и повалился на пол. Столкнувшись спиной с обсидианом, он разлетелся пылью.

– Адди, умоляю, простите, – прохрипела подруга, с отвращением наблюдая, как я размазываю ихор демона тыльной стороной ладони по лицу.

Всевышний! Только Клара могла со всей серьезностью извиняться за подобные поступки после того, как спасла меня от неминуемо сломанных костей.

– Нужно срочно уходить, пока сюда не сбежались другие привилегированные охранники, – заключила я, невозмутимо перешагивая через горстку пепла.

Быстро закивав, Клара вытерла руки о юбку розового платья и поспешила за мной на улицу.

Глава 3. Адель

Мы шустро двигались к высоким воротам и кованому забору с черными шпилями. Сие произведение готического искусства отделяло обширную территорию замка Смерти от остальных высушенных земель преисподней.

Из-за непроглядной ночной тьмы, рассеивающейся лишь под влиянием тусклого багрового света луны, мы с Кларой часто спотыкались и приглядывались, силясь не сломать ноги о коряги с шипами.

Я слышала за спиной настигающий нас хриплый смех Аваддона. Пару раз оборачивалась, вглядываясь в темноту, но она была пустой и недвижимой. Супруг словно издевался надо мной, а мрак разносил его хохот вкрадчивыми волнами, разгоняя пульс и пугая нас до вспотевших ладоней.

Казалось, Круг Смерти полностью вымер, а его глава специально позволил взбунтоваться, чтобы понаблюдать, смогу ли я выжить в настоящем Аду.

Аваддон проверял меня на прочность.

Ну что ж, об меня можно сломать зубы!

Преградившие путь ворота с серебристой гравировкой «Смерть – избавление от проклятия времени» выглядели грозными и великими в темноте. Невзирая на завораживающе красивое зрелище, я набросила на ручки уплотнившиеся тени и потянула на себя.

Створки, проскрипев, медленно распахнулись, и мы двинулись в таинственную неизвестность, полнившуюся кровожадными тварями.

Вступив в клубившийся на высохших от зноя землях преисподней туман, я взмахнула рукой, и струящиеся нитями тени перевоплотились в двух громадных волков. Дымчатые хищники вышагивали впереди, разгоняя щелканьем челюстей Сумрак Бездны.

Клара цеплялась за пояс моего платья, как ребенок за руку матери, но храбро продолжала следовать за мной к лесу из деревьев с кроваво-красными листьями, который я едва различила вдали.

– Они устрашающие, – пискнула подруга, подбородком указав на волков. Черный дым водоворотом исходил от животных, создавая впечатление, будто они не ступают по земле, а плывут по воздуху.

– Они – наш единственный шанс выжить и не затеряться среди Сумрака, – ответила я и ускорилась, старательно не обращая внимания на шипяще-каркающие звуки, доносившиеся сверху. Какая бы тварь ни летала по небу преисподней, сомневаюсь, что она выглядела как розовый фламинго, а мне осточертело лицезреть мерзких исчадий ада. Если чудовище решит спикировать, тени нас предупредят.

Один волк опустил морду и прижал уши, что-то вынюхивая, и в груди зародилась щемящая надежда, что он выведет нас к порталу без карты. Неожиданно мистическое животное запрокинуло голову и громко взвыло, бросившись вперед.

Клара чихнула от поднявшейся в воздух пыли, и мы побежали следом, перепрыгивая через сломанные деревья и коряги. Вернее, я перепрыгивала, а подруга аристократично перелезала, придерживая юбки.

От ругательств и закатывания глаз меня отвлек блеск воды в темноте, но я не сбавила шаг, желая как можно скорее найти путь к порталу.

Вскоре мы вышли на поляну, окруженную сухими и в некоторых местах сломанными кустарниками. Здесь Сумрак отступил, больше не заслоняя непроглядным покрывалом наши ноги.

Я посмотрела вниз, ожидая увидеть привычную для человеческого глаза жухлую траву, но по потрескавшейся почве расползались змеи и другие мелкие существа, отдаленно напоминающие пауков с мохнатыми лапками.

Клара завопила, прикрывая рот ладонью. Волки принялись распугивать тварей громким лаем, а я вновь нашла взглядом широкую реку, простирающуюся в противоположной стороне от леса.

Придя в себя, подруга дернула меня за рукав платья, отвлекая от гипнотизирующего зрелища.

– Что это такое? – прошептала я. Казалось, если заговорю громче, то видение исчезнет.

– Ничего хорошего. – Подозрительно прищурив карие глаза, Клара наблюдала за шумящим потоком, который разрезал мертвые земли, словно нож.

– Но ты видишь то же самое, что и я? Видишь жизнь, сопротивляющуюся Смерти?

Клара нехотя кивнула, и, вопреки здравому смыслу, я шагнула к реке. Подруга схватила меня за руку, останавливая, и попыталась вразумить:

– Адель, вам не кажется странным, что волки не ведут нас туда, а отступают к лесу?

Я замерла, вняв разумным доводам. Однако меня влекло к реке, как мотылька к огню. Губительно, без возможности сопротивляться. Поэтому я, как околдованная, вырвала ладонь из цепкой хватки Клары и устремилась к воде.

Расслышав причитания подруги, хвостиком поспешившей за мной, я немного замедлилась, но не остановилась.

Через пару минут мы оказались на скалистом берегу. Подходить близко к краю я побоялась, поэтому вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть темную реку и понять, что именно привело меня сюда.

Волки нагнали нас, встав по обе стороны от меня и недовольно пыхтящей Клары.

– Пойдемте отсюда, – взмолилась подруга. – Ваши теневые звери беспокоятся. Давайте не будем искать неприятностей.

Я уже не слышала Клару и не чувствовала, как ее тоненькие пальчики сжимают мои плечи, чтобы увести подальше от реки. Я будто превратилась в неподвижную статую, и даже фрейлина, ростом значительно выше меня, не могла с этим ничего поделать.

Волки перестали выть, подобно мне зачарованно наблюдая за странной рекой, внутри которой поблескивали шарики света.

В следующее мгновение в сознание вихрем нежнейших звуков ворвалась мелодия. Внутренний голос подсказывал, что именно эта душевная музыка, словно извлекаемая из ангельской арфы, магнитом притягивала меня.

– Адель! Ну же, идем! – не сдавалась Клара, но звучавшая в голове мелодия поглотила меня без остатка. Я будто стала растворяющейся в ней балериной и безудержно кружилась в гипнотическом танце.

Сбросив руки подруги, которые настойчиво тянули меня уже не за плечи, а дергали за талию, я сделала еще пару шагов в сторону воды.

Мелодия покачивала на волнах иллюзии, завладевая телом, и влекла в смертельную ловушку. Только вот сопротивляться наваждению было невозможно. Голодная мышь слишком сильно мечтала отведать сыр в мышеловке, так же как я до боли в сердце хотела прикоснуться к стеклу реки.

Контроль над магией теней начал таять вместе с волками. Они теряли четкие очертания, пока вовсе не исчезли, слившись с застоялой тьмой Ада. Оставшись без защиты, Клара принялась с новым рвением хватать меня за руки и удерживать подальше от воды, упираясь в землю каблуками. Но под властью невидимой силы я с легкостью тащила ее за собой, будто она весила не больше пушинки.

Последний раз дернув меня назад и не добившись никаких результатов, Клара сдалась и осталась стоять в двух метрах от меня.

Я склонилась над водой и внимательно в нее вгляделась. Не заметила, как оказалась на коленях, пачкая платье в прибрежном иле, и потянулась пальцами к реке.

Соната в голове подходила к кульминации, взлетая ввысь и полностью лишая возможности здраво мыслить. Неожиданно моя рука застыла, так и не коснувшись гладкой поверхности, а душу заполнила невиданная ранее безмятежность. Точно из колодца эмоций выкачали бдительность и страх, завлекая в капкан.

Зеркало воды отражало затянутое тучами ночное небо и редкие, склонившиеся над рекой мертвые деревья. Вскоре к ним присоединился и мой лик с широко распахнутыми от любопытства глазами.

Внезапно мои очертания начали меняться, словно художник, нарисовав портрет, решил размазать по холсту четкие линии. А поселившаяся в голове мелодия затихала.

Я сидела на берегу и судорожно пыталась припомнить эту сладкую, похожую на теплый весенний вечер песню, пока мои серые, как мокрый гранит, глаза в отражении не изменили оттенок на ярко-синий, а прямые волосы не стали темнее, завиваясь на концах.

Чтобы истерически не завизжать или не расплакаться, я до крови закусила губу, сдерживая эмоциональный всплеск.

Мое лицо походило на угасающий в памяти образ матери, только сейчас я видела его как нельзя отчетливо, со всеми редкими веснушками на прямом носу и мелкими морщинками под глазами. Даже тьма преисподней словно отступила, позволив мне полюбоваться образом Софии во всей красе.

Скатившаяся по подбородку слезинка упала в магическую воду, всколыхнув небольшими кругами ее ровную поверхность.

Когда мимолетная рябь пропала, глаза матери устало прикрылись, а играющая на ее губах нежная улыбка померкла. Внезапно из ее приоткрывшегося рта вырвался безмолвный крик. Я потянулась к отражению раньше, чем смогла все детально обдумать. Мелодия больше не гипнотизировала, так что я действовала рефлекторно, стремясь облегчить мучения матери.

Коснувшись пальцами холодной, точно талый снег, воды, я вздрогнула, а София перестала кричать. От жары преисподней платье липло к телу, так что холодная река удивила не меньше смотревшей из нее матери. Я хотела провести по ее волосам в отражении, но, словно муха, приклеившаяся к варенью, не смогла пошевелить рукой.

В горле встал тревожный ком, который, как ни пыталась, не могла проглотить. Темные воды забурлили, размывая дорогой сердцу облик Софии.

– Мама! – в панике выкрикнула я и со всей силы дернула обездвиженной рукой, усиливая маневр кольцами теней, но вода не отпускала. Вместо уже привычного мокрого холода до пойманных в ловушку пальцев дотронулось что-то похожее на испорченное осклизшее мясо.

Ох, черт…

Меня с нечеловеческой мощью потянули вниз, не давая возможности завизжать или ухватиться за корягу, и, подобно безвольному трупу, я с всплеском рухнула в реку.

Кожу опалил леденящий кровь ужас, внутренности сжались, силясь сохранить жизненно важное тепло. Единственное, что я успела перед падением, – задержать дыхание, но стоило распахнуть инстинктивно зажмуренные глаза, чтобы понять, какая тварь утащила меня на дно, как я лишилась кислорода.

Вместе с пузырьками воздуха изо рта вырвался глухой крик. Даже через призму темной воды я смогла разглядеть демона – ссохшегося мертвеца с глубокими черными дырами вместо глазниц и острым черепом. Его редкие рыжие волосы медленно извивались, а длинные соколиные когти нещадно впивались в мою руку.

Задергавшись, я попыталась врезать уродцу в грудь локтем, но тени больше не помогали, блокированные нахождением в реке, в которой не существовало магии тьмы. Так что удар получился равносильным толчку ребенка.

Демон сильнее сжал мою плоть, выдирая из горла новый беззвучный вопль. Вот только в этот раз досадная ошибка едва не стоила мне жизни. Ледяная вода потоком ворвалась в легкие, душа, а монстр, наслаждаясь моей судорожной агонией, поволок меня дальше.

Из последних сил сопротивляясь, я постаралась лягнуть склизкого мертвеца в бедро, но умудрилась запутаться в длинной юбке, и эта оплошность стала решающей в схватке.

Секундного замешательства хватило, чтобы второй такой же демон оторвал мою руку от саднящего горла и потащил в противоположную сторону, желая разорвать меня на две части.

Сухожилия ужасно заныли и затрещали, готовые вот-вот порваться, а мутное от воды зрение померкло. Организм сдавался, понемногу умирая от нехватки кислорода, и даже истошно-жалобные крики Клары, едва доносившиеся до меня через толщу реки, превратились в белый шум.

Я тонула, а сердце с каждой необъяснимо долгой секундой билось все медленнее, замирая в груди.

Умирать больно.

Тяжело.

Мучительно.

Легкие горели так, словно их залило раскаленным свинцом. От боли сознание окончательно заволокло черной пеленой, и в момент, когда кости, казалось, больше не выдержат натиска монстров, я поддалась влекущей в забытье пучине.

Темнота на мгновение притупила страдания, но внезапный всплеск над головой отсрочил падение в руки смерти, и мука вернулась с новой силой. Однако запястья больше не истязали демонические когти. Только легкие, все еще полные воды, грозились камнем потянуть на дно, сделав моей могилой безжалостную реку преисподней.

Кто-то схватил меня за плечо и дернул вверх, но было поздно. Я слишком долго не дышала, кровь переставала циркулировать по венам, а вместе с ней останавливалось израненное за нелегкую жизнь сердце.

Где бы я ни появлялась, за мной шлейфом, будто аромат дорогих духов, всегда следовало поветрие гибели. Пока умирающий разум воспроизводил последние мысли, я вдруг поняла, что пульс все еще шумит в ушах, а тело больше не покачивает река.

Тонкий писк Клары стал аккомпанементом удара моей спины о твердую землю. Кто бы ни бросил меня на сухую почву, он не церемонился и действовал быстро. Голова загудела, я пыталась вдохнуть, но лишь бессмысленно открывала и закрывала рот, как рыбка, пока на грудь с силой не надавили.

Ребра словно заскрипели, посылая по нервным окончаниям новый шквал жжения, но, слава Всевышнему, легкие сжались, и изо рта и носа хлынула удушающая вода.

Меня резко перевернули на бок. Я закашлялась, позорно давясь слюной и рвотными массами.

Несколько минут меня сотрясал кашель, пока воздух кутерьмой не наполнил изголодавшийся по кислороду организм. Я царапала ногтями сухую землю, будто это могло унять першение в горле и давящее ощущение в висках.

Сколько я пролежала, уткнувшись лбом в пыльную почву, сказать сложно. Но когда звон в ушах ослаб, я попыталась поднять голову, надеясь встретить осуждающий взгляд Клары, однако наткнулась на полные блестящего гнева глаза Аваддона.

Зрение еще не сфокусировалось, но даже сумрак и мое сконфуженное состояние не помешали мне разглядеть странную смесь злости, граничившую с жуткой паникой, и необъяснимое облегчение, царившее в каждом дюйме лица Повелителя Смерти.

– Аваддон? – просипела я. Понятно, что супруга не обрадовала бы моя скоропалительная кончина по ряду логичных причин: я – Грааль и его «счастливый билет» ко всем несбыточным мечтам, но все же меня удивило его неприкрытое беспокойство.

Аваддон сидел возле меня на пятках и нервно покусывал подушечку большого пальца. Его мокрые волосы липли ко лбу и вымоченному до нитки черному фраку. В таком виде он напоминал холеного домашнего кота, брошенного под дождем на произвол судьбы.

Мир кружился, но я смогла приподняться на локтях, дабы убедиться, что Клара не пострадала. Бледная как мел подруга семенила вокруг меня и громко возмущалась, но в остальном выглядела как обычно: без ран или царапин от когтей жутких трупов. Я хотела успокоить ее, сказать, что все обошлось, но неожиданно меня качнуло, а отступившая чернота вновь пробралась на границы взора. Последний раз взглянув на чересчур озадаченного Аваддона, я отключилась.

* * *

Странные образы, приходящие в бессознательном состоянии, никак не могли отражать действительность. Иногда разум ненадолго прояснялся, и мне чудился взволнованный голос Кайлана, что-то нашептывающий на ухо. Я чувствовала опаляющий жар его ласковых пальцев на лице и израненных запястьях, ощущала влажный поцелуй в щеку. Но стоило раствориться в навеянной воображением иллюзии, как в одночасье все меркло и до меня долетали отголоски мужских криков и ругани.

Проблески тьмы помогли разобраться в моем местоположении. Я больше не валялась на твердой земле, а лежала в удобной постели, укрытая одеялом. Жалкая попытка пошевелиться или открыть тяжелые веки ни к чему не привела, тело точно сковали невидимые путы, обездвижив даже пальцы.

Когда иллюзорная перепалка затихла, разум сильнее окутала дымка забвения.

Мне снилась мама. Я вновь и вновь слышала ее душераздирающие крики и громкий плач, но ничем не могла помочь. Она стояла по пояс в проклятой реке. Легкое белое одеяние, намокнув, льнуло к утонченной фигуре, а блеклый звездный свет превращал Софию в призрака.

Стойкое желание расспросить мать о том, как ей помочь, жгло вены ядом обреченности. Но стоило раскрыть рот, как она принималась качать головой и прикладывать указательный палец к губам, приказывая молчать, чтобы не развеять видение.

Я так и стояла не в силах поговорить с матерью или подобраться ближе.

София жестом указала на остроконечные скалы вдали, напоминающие клыки великана, туда, где туман сгущался, приобретая черный оттенок. Затем из речки вырвались серые дряхлые руки мертвецов и, схватив ее за плечи, потянули на дно.

Я собралась с силами и даже во сне ощутила живущий внутри холод теней, но прежде, чем они вырвались к матери на подмогу, сквозь дурманящую пелену сна пробился низкий голос, сотрясающий вибрацией навеянную реальность:

– Ты нужна мне, Адель. Проснись…