Читать книгу: «Мертвая цепочка», страница 3

– Женя, а вы давно с Лилей встречаетесь? – спросил Валентин.

– Год примерно…

Парень как-то неуверенно посмотрел на Лилю, как бы спрашивая подтверждения своим словам. Та только кивнула головой, вилкой размазывая еду по тарелке. Она даже не старалась быть любезной. Вскоре напряжение стало таким явным, что воздух можно было резать ножом.

– Давайте пойдем спать, ребят, – как можно бодрее сказал Валентин. – Завтра будет новый день, и будем надеяться, что Мишенька найдется. Да я уверен, что найдется – живой и здоровый. Вон полиция вместе с волонтерами сколько детей находит, даже в лесу, когда они там по четыре дня сидят без еды и питья почти. В 2018 году в Свердловской области два мальчика ушли гулять в лес в январе, в январе, Ир! На улице было минус 22, звери дикие кругом. Так пилоты увидели их силуэты на белом снегу и их спасли, представляешь? А Мишенька, скорее всего, в гостях засиделся, а теперь боится, что попадет ему. Поэтому и телефон отключил, Ир!

Ирина подняла тоскливые глаза на мужа, молча кивнула и встала из-за стола. Все разошлись по комнатам.

– Лиля, а когда мы твоим про нас скажем? – укладываясь в кровать и пытаясь обнять девушку, спросил Женя.

– Нашел, о чем думать, у нас такое горе, – скидывая с себя руки парня, зло ответила Лиля и отвернулась к стене. Евгений задумчиво посмотрел на нее и тоже повернулся на бок. Вскоре спали все, кроме Ирины. Она тихонько вышла из своей спальни и достала старую колоду Таро, лежавшую в буфете. Зажгла ночник и начала делать расклад. Вдруг глаза ее расширились, она закрыла лицо руками и долго так сидела, не собирая карты в колоду.

Утром Лиля неожиданно собралась в город, но почему-то одна, без жениха. Она встала ни свет ни заря, с кем-то долго разговаривала по мобильному во дворе, потом подъехало такси, и девушка исчезла. Вернулась через четыре часа заметно повеселевшая. Вечер опять не принес никаких результатов, дом Марьиных ушел еще в одну ночь в ожидании и страхе.

Тем временем поисковики продолжали прочесывать рощу и поселок, к утру было решено еще раз обследовать местный пруд. Как только рассвело, водолазы привезли снаряжение и уже собрались начать подготовку к погружению, как вдруг к ним подошли двое мужчин с удочками. На них лица не было.

– Вы мальчика ищете? – нервно хлопая себя по карманам в поисках сигарет, спросил один из мужиков.

– Да, а что?

– Не ищите… Похоже, мы уже нашли, пойдемте с нами, – тяжело вздыхая, ответил второй.

Поисковики подошли к лодке и с ужасом увидели, что в ней находится ребенок. Соседи узнали Мишу – к несчастью, это был он. Часы показывали шесть утра.

– Господи, надо же родителям звонить, как Ирине-то сказать? – качая головой и вытирая слезы, сказала одна из женщин, помогавших искать мальчика.

– Москвичам этим из полиции надо сначала звонить, а у них есть психологи, их специально учат, как такие жуткие вещи говорить родственникам погибших, – тихо ответила ей подруга.

Гуров взял мобильный, выслушал все, что ему сказали, мрачно ответил: «Понял, будем через пятнадцать минут» – и пошел будить Стаса.

– Что? – сразу открыла глаза Мария, кожей ощущая беду.

– Нашли Мишу Марьина.

– Жив? – но, посмотрев в глаза мужу, сразу все поняла, встала и пошла одеваться.

Полковники завтракать не стали, выпили только по кружке крепчайшего кофе, Воронин собрался вместе с ними, офицеры возражать не стали. Они знали, что Игорь едет на место преступления не ради публикации и уж тем паче – не ради хайпа. Воронин мог реально помочь в расследовании и сдерживании орды его коллег из города, которые к обеду сто процентов налетят на несчастных родителей, как стервятники, выискивая подробности беды, которая произошла в семье известного депутата. Начнутся дикие, а порой откровенно бессовестные предположения о случившемся, могут в смерти ребенка косвенно обвинить даже семью Марьиных.

Дескать, пока мать в парламенте заседала, у нее сына убили. Ирина не являлась скандальным представителем думы, но она была честным человеком и искреннее старалась помочь городу в решении его вечных проблем – раздолбанных дорог, отсутствия детских садов и безобразия в системе здравоохранения. Когда Ирина увидела на пороге Гурова, Крячко и Воронина, она даже не стала ничего спрашивать. Складывалось такое ощущение, что несчастная мать не удивилась их приходу и молчанию, как будто знала, что ее ребенка больше нет. За ней вышли из дома Валентин и Лиля.

– Игорь… что? Мишеньку нашли, да? Он жив, в больнице, его осматривают, все хорошо?

– Валентин Иванович, примите наши соболезнования…

– Что? Какие соболезнования? Как… Нет. Нет, не-е-е-ет! – дико закричал Валентин и зарыдал, буквально упав на крыльцо дома. Затем истерика началась у Лили.

– Зайчик мой, Мишенька, котенок, как же так! Вы должны найти его убийцу! – голосила девушка и почти в буквальном смысле рвала на себе волосы.

– Лиля, а почему вы решили, что ваш брат убит, а не погиб в результате несчастного случая? – внимательно глядя на девушку и вспоминая слова жены о не совсем логичном поведении старшей сестры Миши, спросил Гуров.

– Я… я не знаю! Потому что вы пришли, если бы несчастный случай, полиция бы не приходила, – заметно стушевавшись, но уже на тон ниже ответила Лиля.

– Замолчите все, – неживым голосом сказала Ирина. – Нам нужно Мишу забрать домой… А вы тут цирк устроили. Сейчас заберем его, помоется, поест, чаю горячего выпьет, выспится и все забудет. Убийство… несчастный случай, придумали тоже!

И она истерически засмеялась, смех перешел в рыдания, потом – почти в звериный вой. Гуров и Крячко переглянулись и подошли к Валентину.

– Уведите жену в машину «Скорой помощи», она не выдержит такого зрелища. Вы все-таки мужчина, вам нужно опознать тело, – глядя прямо в глаза Марьину, сказал Гуров. Валентин кивнул, вытер слезы и тяжело поднялся с крыльца.

– Конечно… Конечно. Лилечка пускай тоже едет с Ириной в больницу, – добавил он. Догнал идущую, как во сне, жену и поддерживающую ее дочь, развернул их на сто восемьдесят градусов и повел к «Скорой». Они уехали.

Гуров, Воронин и Крячко вернулись к пруду, где уже работали эксперты. С ними пошел и Валентин, смотреть на него было страшно. Белый как мел, он подошел к телу мальчика, сказал: «Сыночек мой» – и рухнул без сознания. Дежурившая рядом еще одна «Скорая» начала приводить его в чувство, медсестра поставила укол, и Валентину помогли дойти до кареты неотложки.

– Наташа, ну что там? – подошел Гуров к медэксперту, приехавшей из Главка по настоятельной просьбе Орлова.

– Мальчика задушили. Скорее всего, поясом или чем-то похожим на него, но не веревкой, посмотрите, какая тонкая странгуляционная борозда. Эпидермис слущился, на месте удушения несколько кровоизлияний, но борозда одиночная, замкнутая, горизонтальная. Душил взрослый человек с сильными руками. Потому что смог это сделать с первого раза. После того как ребенка задушили, бросили в воду. Более точные данные смогу сказать после вскрытия.

У Гурова зазвонил мобильный, на экране появился генерал Орлов.

– Здравствуй, Лева! Не получается у тебя ни отдохнуть толком, ни в отпуск пойти. Ты просто притягиваешь преступления и преступников, которые их совершают. В городке, куда вы со Стасом полетели на юбилей свадьбы, ЧП. Убит десятилетний сын депутата гордумы Ирины Марьиной. Этот тот самый мальчик, который пропал два дня назад. Все областное и городское начальство уже на ушах, сейчас начнется. Так что бросайте бражничать и подключайтесь.

– Да уже, Петр Николаевич, подключились. Да и не бражничали мы, работали. Я же вам говорил, что Марьина – соседка Игоря Воронина. Понял, в кратчайшие сроки, так точно. С прессой поможет Воронин, он всех знает, с московскими журналистами пообщается Стас, у нас есть издания, которые работают с нами давно и точно не напишут какую-нибудь чушь.

– Ну, лады, – успокоился Орлов и отключился.

К вечеру в новостях местных каналов уже пошли репортажи о случившемся. Интернет-издания и телеграм-каналы открыли сезон охоты на сенсацию с депутатом гордумы еще раньше. Запретить освещать эту тему власти не могли – свобода слова, будь она неладна. Поэтому самым правильным было собрать пресс-конференцию, где Гуров и Крячко ответили на вопросы журналистов очень обтекаемо, ничего не рассказывая, но и не сгущая ситуацию закрытостью процесса. Журналисты как женщины – чем больше от них скрываешь, тем сильнее становится желание все выяснить и узнать любой ценой. В процессе поиска информации, как правило, включается фантазия. В итоге новости превращаются в фэнтези. Однако пока рассказывать было нечего. Гуров позвал Станислава и Игоря на вечерний мозговой штурм.

– Игорь, ты первый. Расскажи о своих соседях: чем дышат, много ли у них врагов, особенно у Ирины, с кем они дружили, с кем общалась дочь. Всё ж ваши со Златой соседи.

Игорь помолчал, потом сказал:

– То, что я сейчас расскажу, никто, кроме вас, знать не должен. Я знаком с Ириной очень давно – двадцать лет.

– Как двадцать? – удивился Стас, Гуров тоже заинтересованно посмотрел на Воронина.

– Так. Я же не всегда жил в этом городе, начинал я на Урале, в небольшом городе. Ира родом оттуда, родители у нее были простыми людьми, мама – воспитатель в детском саду, отец – водитель на одном крупном предприятии, возил начальника отдела. А я приехал в этот городишко сразу по окончании питерского журфака, чтобы избавиться от неразделенной любви. Хорошо хоть на Чукотку не рванул сердечные раны зализывать, – улыбнулся Воронин. – Ира, в свою очередь, окончила отделение журналистики в Екатеринбурге и пришла работать к нам в газету, мы подружились. Нет, романа у нас не было, не смотрите на меня так. Я относился к Ирке как к сестре, да и она на меня никаких видов не имела. А потом она познакомилась с Лилькиным будущим отцом. – Игорь плеснул себе коньяка и закурил.

– С Лилькиным отцом? А разве Валентин не…

– Нет. Так вот, Анатолию Золотареву на момент их встречи уже исполнилось тридцать семь, а Ире только двадцать три. Он был очень состоятельным мужиком и записным красавцем. Лилька, кстати, очень на него похожа, такое же лицо то ли падшего ангела, то ли безгрешной мученицы…

– Падшего ангела? – переспросил Гуров. – Почему такое странное сравнение?

– Очень она Анатолия внешне напоминает, а тот оказался редкостным негодяем. Ира влюбилась в него без оглядки, да и неудивительно, он ухаживал очень красиво, розы охапками возил, побрякушки дорогие дарил, шубы. Постоянно накрывал столы в ресторане для Иркиных друзей и для нас тоже – коллеги же. Но вот, вы знаете, мужики, что-то в нем настораживало. Как будто не тем он был, за кого себя выдавал. Глаза мертвые, я такие только два раза в жизни видел, один раз у него, второй раз у боевика в Сирии, когда мы лицом к лицу столкнулись. И это все при очень галантном поведении, образованности, знании нескольких языков, голливудских внешних данных и прочих достоинствах. Но вот все в комплексе с его нечеловеческими глазами еще больше жути наводило. У меня не было причин обвинять его в чем бы то ни было, мало ли что мне там кажется, поэтому Ире я о своих странных ощущениях ничего не рассказывал. Тем более что он сделал ей предложение через полгода ухаживаний, Ирка, конечно, согласилась. Свадьба была шикарная, через год Лилька родилась, и Ира ушла в декрет. А еще через три месяца она мне позвонила, и я едва узнал ее по голосу.

– Игорь, у меня очень мало времени, не перебивай меня, запиши адрес и приезжай с милицией, мы с малышкой в беду попали, – едва дыша, сказала мне она. – Мой муж – садист, он заставил меня перевязать грудь, чтобы я не кормила Лилю, и каждую неделю в пятницу устраивает такое… – Ирина заплакала. – Он избивает меня зверски и делится мной со своими такими же отмороженными приятелями.

– В смысле делится? Как избивает?

– Все, Игорь, я не могу больше говорить. Он сейчас вернется. Но ты поторопись, можешь не успеть… И мне больше не к кому обратиться за помощью, у него все схвачено в городе.

– Я тогда чуть сам не побежал бегом по названному адресу, но взял себя в руки, понимая, что в одиночку я ничего сделать не смогу. Обратился за помощью к своим знакомым оперативникам, те разработали операцию. Пришлось им рискнуть, ведь Золотарев был богат и ни в чем таком официально замечен никогда не был. Доказательств – никаких. Нам повезло, когда мои знакомые спецназовцы и я добрались до особняка Золотарева, он был без группы своей отмороженной поддержки, среда была – не пятница. Ирка буквально мне на руки упала, на ней живого места не было, даже на лице. Ничего уже не боялся, падла, бил в свое удовольствие. Лильку в детской нашли, там нянька сидела, тоже полумертвая от ужаса, как нас увидела, чуть в ноги не бросилась. Ее потом по системе защиты свидетелей перевезли куда-то под другим именем. В общем, мы забрали Ирину с ребенком, потом был скандал, развод, долгое расследование, суд и… приговор! – Игорь выдохнул, собираясь с мыслями.

– Знаете, сколько дали этому козлу за постоянное измывательство над женой? Два года условно. Прелесть, правда? Вот тогда я, не дожидаясь, пока эта сволочь очухается, лично собрал Иркины чемоданы и увез ее к своим знакомым в Сочи. Там они с Лилей прожили около пяти лет, не высовывая носа. За это время до Золотарева добрался отец его очередной жены, которую он избил так, что та на всю жизнь осталась неходячим инвалидом. Он не стал церемониться, а просто пристрелил негодяя из охотничьего ружья. Знаете, сколько ему дали на суде? Восемь лет, правда, общего режима. Как говорится, почувствуйте разницу. Меня мотало по стране, потом была Сирия, а Ирка приехала с Лилей сюда, в Сибирь, когда той исполнилось семь лет. Встретилась с Валентином, он хороший мужик, десять лет назад родили Мишку. Они так счастливы были… Валька очень сына всегда хотел.

– Погоди, а Лиля, выходит, в курсе, что Валентин ей не родной отец?

– Да, конечно, но про своего родного отца она точно ничего не знает. Ира ей по понятным причинам ничего не рассказывала. Ну, так вот, со Златой мы купили здесь участок и дачу только пять лет назад. Ирина тогда еще не была депутатом, Валька бизнесом занимался, у него была пекарня и свой кондитерский цех, а Ира в пресс-службу мэрии устроилась. Она вообще хороший журналист и всегда была очень душевным человеком, к ней все СНТ бегало: поплакаться, совета попросить, денег занять. Она, кстати, никогда не отказывала, но миллионы тоже не одалживала. Так что настоящим народным избранником стала, а не саранчой, пожирающей бюджет города.

– А ты уверен, что Золотарев убит? Это не могло быть инсценировкой, и он теперь мстит таким вот чудовищным образом? – выслушав рассказ Игоря, спросил Стас.

– Уверен, я лично был на опознании, потом хоронили его в открытом гробу, да и времени столько прошло. Нет, если бы он задумал мстить, скорее, выкрал бы Лильку, причем еще в детстве. Это не он.

– Выкуп так никто и не попросил. Что это, если не месть? Эксперт сказала, что надругательства над ребенком не было. Его быстро задушили и сбросили в озеро, явно чтобы замести следы. Но вот парадокс: с одной стороны, у убийцы были очень сильные руки, а с другой – он не являлся профессионалом. Иначе спрятал бы тело намного надежнее. Должен был понимать, что оно рано или поздно всплывет, это же озеро, тут нет течения. В общем, пока вопросов больше, чем ответов, – задумчиво прокомментировал ситуацию Лев Иванович.

– Через три дня похороны, тело мальчика отдадут родителям, я не знаю, как Ира все это перенесет. – Воронин тяжело вздохнул.

– Игорь, а что по ее депутатской деятельности? Могли таким образом заставить сдать мандат?

– Да ну, Лев Иванович, господь с тобой. Ирка не дура, она никогда никуда не лезла, в мужские игры не играла, семья и дети были для нее дороже всего на свете. Точно – нет.

– А Лиля что за человек? И Женя с ней этот приехал, тихушник какой-то на первый взгляд…

– Лилька довольно закрытый человек, но не злая она. Может, немного истеричная, эмоциональная, но таких много. Правда, на хирурга учится, а врачу такой специализации эти качества, скорее, мешать будут, чем помогать. А Евгения этого я сам первый раз в жизни вижу, понятия не имею, откуда она его взяла, да еще в качестве будущего мужа. Не замечал за ней особого желания надеть на себя ярмо домохозяйки и кулинарки. Но вроде безобидный вполне парень, если не сказать, подкаблучник.

– Может, беременная?

– Насмешил, Стас. Она будущий врач и вполне современная девушка. Даже если и так, не стала бы она только по этой причине выходить замуж за первого встречного. Не тот характер, да и решаемы такие проблемы, не девятнадцатый век на дворе.

– А какой характер? – Гурову не давали покоя размышления Марии о том, что Лиля какая-то ненатуральная, ненастоящая. Он привык доверять своей жене, Маша обладала почти экстрасенсорной интуицией и редкой для женщины наблюдательностью. Ее выводы относительно того или иного человека на сто процентов в итоге соответствовали истине.

– Характер? Да как сказать… Иногда она мне кажется сумасшедшей, а иногда – просто принципиальной, упертой, что ли… Очень уверенной в своей правоте. Но то, что эгоистка, – точно. Она и в детстве такая была. В первую очередь только свои желания и интересы, потом уж других. Но некоторые называют это целеустремленностью.

Еще немного поговорив насчет грядущих похорон, мужчины отправились спать. Часы показывали три часа ночи. В эту ночь в доме Марьиных находились только Лиля, вернувшаяся от родителей из больницы, и Евгений. Он чувствовал себя странно – как будто во сне. Всего за месяц с небольшим жизнь Жени Тополева, обычного парня, с обычной судьбой и биографией, кардинально изменилась. Принято считать, что только девчонки могут попасть из Золушек в принцессы, но оказалось, что это не так.

На него, простого молодого человека, обратила внимание самая красивая девушка курса. Лиля и правда была похожа на ангела во плоти: серебряные вьющиеся волосы до пояса, какие-то невероятные фиолетового цвета глаза, обрамленные густыми черными ресницами и такие же жгучие, идеальной формы брови. Точеные скулы, ровный нос, пухлые алые губы. Завершали образ принцессы из сказки бесконечные ноги, лебединая шея и очень красивые руки.

Женька не был уродом, конечно, более того, многие девушки считали его очень привлекательным парнем: высокий – 185, плечистый, с брутальным подбородком и серыми раскосыми глазами. Тем не менее рядом с Лилей он почему-то выглядел как ее верный слуга, а не ровня, не пара. Да и роман их начался подобно кому снега, упавшему на голову – Жене, разумеется. Лиля просто подошла к нему одним прекрасным днем и пригласила на вечеринку к себе на съемную квартиру. Женька очень удивился, но пришел, конечно. Тут он удивился еще больше, потому что никого из одногруппников в квартире не было, только Лиля.

Накрытый стол, вкусности, вино и Лиля в длинном вечернем платье цвета лаванды. Она сказала, что Женя ей давно нравится, потому что он не такой, как все эти мажоры и красавчики, им всем только поразвлечься, они пустые, придурочные и несерьезные. А ей хочется семьи, детей и чтобы навсегда. Выходить замуж, так один раз, как в старину. Рассказала, что не помнит своих бабушку и дедушку, но мама рассказывала, что они прожили всю жизнь вместе, без измен, разводов и дележки имущества. Посетовала на то, что все ее считают недоступной, слишком неземной, ненастоящей. А она очень земная и очень настоящая!

Женьке было странно, непривычно и… невероятно приятно! Где-то на уровне подсознания он понимал: что-то не то, слишком уж гладко и причесано, как в сказке про царя Дадона, влюбившегося в Шамаханскую царицу и погибшего в итоге. Но так хотелось поверить в это чудо. У него еще не было серьезных отношений с девушкой, таких, чтобы «тили-тили-тесто, жених и невеста», совместный быт и досуг, поэтому он окунулся в новую реальность, придуманную Лилей, с головой. Через месяц она ему сказала, что готова выйти за него замуж, и Женя опять оторопел. Вообще-то он должен был делать предложение, особенно если как в старину.

Оторопел, но ничего не возразил, не спросил. Лиля действовала на него, как удав Каа на бандерлогов. Родителей Жени уже не было в живых, мама умерла, когда ему исполнилось только шестнадцать, отец – год назад. Другие родственники жили в Казахстане, они давно не общались, так что оповещать о кардинальных изменениях в личной жизни особо было некого. Они подали заявление в ЗАГС, и уже через две недели их расписали, у Лили оказались там хорошие знакомые. Но свадьбы никакой не было, Лиля сказала, что отметят у нее дома, с родителями, широко и красиво. Скажут чуть попозже, ведь так все неожиданно… А вот это обстоятельство почему-то не показалось Жене странным.

А сейчас такой кошмар… Какая уж тут свадьба. Что-то внутри грызло Женьку, не давало ему покоя, то ли предчувствие новой беды, то ли ощущение того, что он примерил на себя чужую одежду, чужой дом и в итоге чужую судьбу. Еще поворочавшись, он погрузился в сон, Лиля давно спала рядом. Ему приснилась мама. Между Женей и матерью во сне протекал ручей с чистой водой, но какой-то очень широкий. В жизни Женька таких ручьев никогда не видел. Мама что-то говорила ему, лицо ее было озабоченно. Он начал переходить бегущую водную гладь, но мама замахала руками, отправляя его обратно, но тот берег, где Женька стоял, ускользал от него, а вода в ручье окрасилась кровью. В ужасе он проснулся. Лили рядом не было. Он походил по дому – никого. Начал звонить, мобильный жены не отвечал. Появилась она только через два часа, приехала к дому на такси.

– Лиля, что происходит? Ты где была? Я чуть с ума не сошел… Почему телефон не отвечает?

– Женя, я в больнице была, что за паника? А мобильники имеют свойство иногда отключаться, ты не знал? Пойдем, я привезла свежие круассаны, твои любимые!

Женька выдохнул, улыбнулся и, конечно, растаял от внимания любимой женщины. Через два часа приехали Ирина и Валентин. Оба были накачаны успокаивающими, так что держались. Нужно было организовать похороны, отпевание Миши, так что вскоре в доме появились подруги Ирины, приехавшие помочь и утешить. Два дня прошли в хлопотах, на третий мальчика проводили в последний путь. Хоронили на городском кладбище, но вернулись сюда, в СНТ. Нужно было собрать вещи, упаковать все в коробки. Больше находиться на даче, где погиб сын, его родители были не в состоянии. Ирина на кладбище потеряла сознание, ей опять понадобилась помощь медиков. Собирая одежду и книжки Миши, она молчала, глаза оставались сухими. Спать они с Валентином ушли рано, не было еще и девяти вечера.

– О господи, Женя, наверное, маме нужно будет психолога найти, – с состраданием глядя на Ирину, сказала Лиля.

– Да в чем проблема, в универе у преподов спросим, с деньгами же проблем нет, – гладя по руке Лилю, ответил ей муж.

Через пару часов ушли спать и они. Женька вырубился сразу, как ни странно. Как провалился в какую-то темную яму. А ночью, часа в три, он проснулся от жуткого крика Лили.

– Мама! Папа! Господи, зачем?

Женька подскочил на кровати и бегом бросился на крик жены. Лиля находилась в комнате родителей. Когда он вошел в нее, то у парня подкосились ноги. Ирина лежала на кровати, вся грудь была залита кровью. Напротив нее, на полу – Валентин, тоже истекающий кровью, но рана была в голове. Рядом валялось его охотничье ружье, пахло порохом.

– Твою дивизию, – только и мог сказать Женя и сел на пол. Лиля билась в истерике, и ему, как мужчине, нужно было взять себя в руки. Он нашел мобильный Ирины, набрал номер Гурова. Тот почти сразу ответил:

– Да, Ирина.

– Лев Иванович, это не Ирина. Это Женя… Тут, это… Приезжайте и вызовите своих. Ирина и Валентин застрелены.