Читать книгу: «С гектарами по соседству», страница 3

Никифор Сидорович: – Нормально, Кирилл. Теперь я спокоен. Нам их надолго хватит. Да, в общем-то, ничего в этих копытных магического и мистического нет. Обычные животные.

Кирилл Карпович: – Наверное, так и есть, Никифор. Так. Дальше. Забредают сюда и китайские, которых называют чи-лин. Вид у них страшный, то ли кошка, то ли собака, но с одним рогом. Их тоже много – около двух тысяч на моих гектарах. Потом японские – ки-рин. Этих я встретил совсем немного – двадцать три экземпляра. Дальше…

Никифор Сидорович: – Кровь у японских единорогов питательная. Потому мы их мало и сохранили. Но больше не перечисляй животных с одним рогом. Я, понял, что есть.

Кирилл Карпович: – Значит, японских больше не трогаем, господа вампиры. Исчезающий вид. А нам надо создать заповедник из… чёрт знает чего (закрывает записную книжку). Договорились, про других единорогов больше ни слова не скажу. Понимаю, утомительно.

Никифор Сидорович: – А как насчёт моего трудоустройства?

Кирилл Карпович: – Смог бы ты, Никифор Сидорович, работать в прачечной? Задача простая – стирать и гладить одежду, постельное бельё и всякие ткани. Это просто. Налил в чан воды, бросил стирального порошка, нажал пальцем на кнопку, то есть включил и… процесс пошёл, как в своё время, говорил один бес или из ваших, вампиров. С испытательным сроком тебя беру. Три месяца. А заодно прирабатывал бы и сторожем. Мы бы платили бы тебе нормально.

Никифор Сидорович: – Согласен. Но, если правду сказать, то я ведь сюда работать ни ради денег прошусь. Мне главное, чтобы Дальний Восток процветал, а с ним – и вся Россия.

Кирилл Карпович: – Похвально. Значит, побудь здесь. Можешь на гитаре побренчать, А я отыщу моего заместителя Эльвиру Львовну. Когда найду, то сообщу, и ты пойдёшь оформлять документы. Не скучай! Сейчас.

Уходит.

Никифор Сидорович проходит за стойку, снимает со стены гитару.

Садится с ней в одно из кресел. Играет, поёт:

– Если ты настоящий вампир,

То трудись до десятого пота.

Изменяй ты затерянный мир

И во имя прогресса работай.

Нашу глушь ты изменишь в момент,

Разум свой соберёшь по сусекам,

И приедет к тебе президент,

И ты станешь большим человеком.

Понятно без вопросов,

Мечты уносят ввысь.

У нас без кровососов

Никак не обойтись.

Всмотритесь в наши лица

И ждите новостей.

Всегда нужны столице

Вампиры всех мастей!

Быть вампиром почётно давно.

Все дворцы на крови, да и яхты, –

Очень страшное, но не кино,

А явление с бухты-барахты.

У вампиров житьё – благодать!

С каждым днём кровососы всё строже.

Вы не всё им успели отдать,

Снимут с вас и последнюю кожу.

Понятно без вопросов,

Мечты уносят ввысь.

У нас без кровососов

Никак не обойтись.

Всмотритесь в наши лица

И ждите новостей.

Всегда нужны столице

Вампиры всех мастей!

Если ты не вампир, а простак,

То для нечисти радость и пища,

И для них ты и раб, и батрак,

И, по сути, ограбленный нищий.

Говорят, что вампиры добры,

В постоянной о жертвах заботе.

Эти гнусные сказки стары.

Ведь вампиры всегда на работе.

Понятно без вопросов,

Мечты уносят ввысь.

У нас без кровососов

Никак не обойтись.

Всмотритесь в наши лица

И ждите новостей.

Всегда нужны столице

Вампиры всех мастей!

Заканчивает игру на гитаре и пение. Встаёт, вешает гитару на место.

Появляется Кирилл Карпович. Душевно обнимает Никифора Сидоровича за плечи.

Кирилл Карпович: – Ну, пойдём, Никифор Сидорович! Оформим документы! Потом я покажу тебе прачечную. Там всё механизировано. Электричество и всё такое. Есть и небольшая комнатка для тебя. Там ты будешь жить или, как бы, обитать.

Никифор Сидорович: – Комнатка мне без надобности. Я лучше где-нибудь после работы буду зарываться в землю. А утром отроюсь и пойду стирать бельё и всё тряпочное. Буду стараться!

Кирилл Карпович: – Вижу, что вы… ты настоящий… э-э… патриот. Ты – ценный работник!

Никифор Сидорович: – Но напоминаю, Кирилл Карпович. Ты мне поможешь получить паспорт и оформить пенсию. Потом уж, в столице, я буду миллионами долларов ворочать. Друзья-вампиры помогут. А копеечная зарплата мне пригодится. Конфеты шоколадные обожаю.

Кирилл Карпович: – Всё правильно. Согласен. Практично. С оформлением паспорта помогу, тем более ты – на самом деле гражданин страны и уже давно в пенсионном возрасте. Пойдём!

Эльвира Львовна уже ждёт.

Уходят.

Появляется Елена. С волнением ходит по фойе. Смотрит на часы.

В гостиницу входит Громыхан. В сером трикотажном костюме, в такой же шляпе с пером, на ногах сапоги с высокими голяшками.

Бросаются друг другу к объятия. Потом садятся в кресла.

Елена: – Всё мы с тобой, дорогой Громыхан, встречаемся, где попало, в основном, среди камней. Сплошные страсти и секс. Не до бесед. Но здесь мы можем спокойно поговорить, пообщаться. Никто нам не помешает.

Громыхан: – Совсем никто, Елена?

Елена: – Мой свёкор, Никифор Сидорович, сейчас пойдёт бродить по тайге – по горам да болотам. Будет осматривать свои владения. Он ещё и переписывает в блокнот всех необычных существ. Подсчёт ведёт всяких кикимор, леший, гоблинов, гномов и прочих. Мечтает открыть здесь заповедник. Ему какой-то институт задание дал. Нормально приплачивает. А свекровь, Эльвира Львовна и её сынок, мой муж, Тихон в делах и заботах. Они на нас и внимания не обратят, если увидят вместе.

Громыхан: – Значит, всё нормально. Но ведь по вашим земным законам ничего страшного не совершаем. Просто беседуем.

Елена: – В принципе так. Никто ведь не знает, чем мы с тобой, Громыхан, собираемся заниматься в тумане, в камнях у летающего озера.

Громыхан: – Того, которое летает над головами или которое резко подпрыгивает вверх, а потом опускается.

Елена: – Да, у обоих. Где мы только с тобой, Громыхан, ни занимаемся сексом, то есть лечебными эрогенными процедурами. Одним словом, никого здесь нет и долго не будет. Даже если появится мой муж-недотёпа Тихон, то он и ничего не поймёт. Я же тебе говорю.

Громыхан: – Он не появится, Елена. Я знаю, вижу и чувствую.

Елена: – Почему? Ведь если появится, то только он. Моя свекровь, Эльвира Львовна, сейчас в прачечной с вампиром Никифором Сидорович. Показывает ему прачечную и рассказывает, что и как. Это долгая история.

Громыхан: – Не торопись. Я всё по порядку расскажу. Я ведь всё вижу на расстояние.

Елена (обнимает его): – Мне так трудно привыкнуть к тому, Громыхан, что ты не человек, а камнеед. Не могу представить, как это можно питаться одними камнями и не чувствовать голода. Как может желудок такое переваривать?

Громыхан: – У нас крепкие желудки. А камни все разные. Они сладкие, другие солёные, третьи чуть сладковатые. Обожаю на десерт речную гальку, приправленную гранитной крошкой.

Елена: – Какой ужас! Как можно есть такую гадость!

Громыхан: – Ничего ты не понимаешь, Елена! Впрочем, я не обижаюсь. Ты привыкнешь. Ведь через пятый портал мы с тобой скоро уйдём в мой мир. Наберём здесь побольше камней – и уйдём. Я уже сообщил своим родным, что вернусь назад с невестой.

Елена: – Я за тобой, хоть куда, Громыхан. Ты такой… мужчина. Почти каменный! Немного, правда, мне будет жаль Тихона. Всё-таки, мы с ним в законном браке. Да и слегка страшно.

Громыхан: – Чего ты боишься?

Елена: – Боюсь стать камнеедкой. А вдруг мой организм не изменится там, в твоём каменном мире.

Громыхан: – Всё будет нормально. Я проанализировал. Да и совсем скоро и в вашем мире большинство людей станут камнеедами. Так решится производственная программа – и все ваши магнаты и воры останутся с носом. Никто на них не будет работать и не станет ничего покупать. Получается, почти коммунизм, но без всяких партий. Общество полной справедливости. У нас, у камнеедов, давно уже так.

Елена: – Какой ты у меня славный, Громыхан! Камнеед да ещё гуманист. Но мы с тобой отвлеклись. Ты же видишь на расстоянии. Так вот скажи мне, кто и где из гостиничных людей находится и чем занимается.

Громыхан: – Тебе говорить правду, Елена, или то, что ты хочешь услышать?

Елена: – Конечно, я хочу слышать правду. Я ведь уже взрослая. Вот мне интересно, чем занимается мой пока ещё муж Тихон. Почему ты думаешь, что он сейчас не придёт сюда?

Громыхан (прикрывает глаза): – Вижу Тихона. Он внизу, под горою. На берегу озера.

Елена: – Он конечно один?

Громыхан: – Он не один? А рядом с русалкой Гульдиной.

Елена: – Представлю! Зелёное чудовище с хвостом!

Громыхан: – Ничего подобного. У Гульдины нет хвоста, а симпатичные ноги, и сама она очень даже… хороша. Но успокойся, не в моём вкусе. Кожа чуть зеленоватая и волосы на голове светло-коричневые, но пышные. Но такие девушки мне не нравятся.

Елена: – Мне тоже. Тиша обожает беседовать, с кем попало. Его хлебом не корми – дай только поболтать.

Громыхан: – Если ты, Елена, считаешь их плотное соитие беседой, то ты ошибаешься. Это не совсем беседа. Это… как его, секс. То же самое, что у нас с тобой, Елена часто случается. Но них, между прочим, хорошо получается. Вижу, что летят даже искры. Чувствую запах палёных волос. Гульдина так орёт, что даже озёрные фантомы и миражи улетают прочь!

Елена в бешенстве вскакивает с места. Машет кулаками

Елена: – Ну, Тихон-негодяй! Безобразник! Извращенец! Распутник! Да это же полное бесстыдство!

Громыхан (тоже встаёт, обнимает её): – Ты обижаешь меня, Елена! Неужели ты ревнуешь Тихона к Гульдине? Тогда я тебе зачем?

Елена: – Ты меня не правильно понял, Громыхан. Мне Тиша безразличен. Просто я выражаю протест против развратных действий. Так вести себя… Ну, ты меня понимаешь.

Громыхан: – Нет, не понимаю. Мы ведь с тобой среди камней делаем то же самое.

Елена: – Но ведь у нас, Громыхан, любовь! У нас нежные чистые чувства. А там… сплошной разврат.

Громыхан: – Как тебе сказать, Елена. Я прочитал их мысли. Как будто, они любят друг друга, и Гульдина собирается совсем скоро забрать Тихона в свой мир. Он согласен. Он счастлив.

Елена: – Прямо не знаю. В таком тумане, конечно, она могла ему показаться красавицей. Но какая там у них может быть любовь? Вот у нас – совсем другое дело. Ну-ка, Громыхан, посмотри ещё, чем там они ещё занимаются, о чём говорят.

Громыхан: – Уже нельзя. Очень опасно. Гульдина засекла мои наблюдения за ней и Тихоном. Она в гневе. Теперь мы под наблюдением и на полной прослушке. Если она начнёт нас атаковать звуковыми бомбами, то нам не здорово придётся.

В фойе появляются яркие вспышки, сопровождаются шумом взрывов.

Елена: – Что это?

Громыхан: – Гульдина начала нас бомбардировать, но потом передумала. Ей стало смешно.

Елена: – Они теперь, наверное, догадываются, что у нас, Громыхан, существует интимная связь?

Громыхан: – Елена, о чём ты говоришь? Гульдина уже проникла в недалёкое прошлое и произвела нестираемую видеозапись наших с тобой встреч со всеми подробностями. Наверняка, она скинула всё это Тихону на флэшку. Но ты не переживай. Тихону, как говорите вы в вашем мире, наши с тобой отношения, по барабану или… параллельно.

Елена (садится в кресло, хватается за голову): – Какой же Тихон подлец! Я всегда была ему безразлична.

Громыхан (тоже садится): – Нет, Елена, ты ему не безразлична. Он собирается все видео про нас с тобой выложить в Интернет. Денег подзаработать хочет. На всякий случай.

Елена: – Я этого не переживу! Впрочем, нет. Я переживу, но подам на него в суд!

Громыхан: – На кого? На Тихона и Гульдину? Для всех, живущих в этом земном мире, Гульдина и такие, как я, считаются просто галлюцинацией. А я постараюсь убрать эту запись из Интернета, если получится.

Елена (встаёт): – Надо успокоиться! (проходит за стойку, берёт гитару, садится, перебирает струны). Сейчас что-нибудь спою, и мне на всё будет плевать!

Громыхан: – Так ты ещё играешь и поёшь, Елена! Замечательно. У нас, в мире камнеедов, есть музыкальные инструменты, похожие на гитару.

Елена: – У вас, Громыхан, всё почти, как у людей. Только питаетесь вы камнями.

Громыхан (шутя): – Если будешь много говорить, то я превращу тебя в камень, а потом съем.

Елена: – Не говори чепухи! Шутник! (играет и поёт):

– Наплевать мне на всё то, что было!

Путь особый судьбою мне дан.

Я тебя, камнеед, полюбила,

Замечательный мой Громыхан.

Я, быть может, надеялась с детства

В мир шагнуть в незнакомый, иной.

Я пошла по пути камнеедства.

Не смущайтесь, идите за мной!

К чёрту радости и беды!

Мы устали от бузы.

Превратят нас в камнеедов

Забубённые тузы.

В камне дышит лёд и пламень,

Он – истории движок.

Ты повесь на шею камень

И на дно ныряй, дружок!

Утонула я в каменной страсти

И сегодня живу, как во сне.

На моё превеликое счастье

Громыхан, ты явился ко мне.

Не хочу ни царя и ни хана,

И ни жулика, что на плаву.

Как люблю я тебя, Громыхана,

Я всю жизнь на камнях проживу.

К чёрту радости и беды!

Мы устали от бузы.

Превратят нас в камнеедов

Забубённые тузы.

В камне дышит лёд и пламень,

Он – истории движок.

Ты повесь на шею камень

И на дно ныряй, дружок!

Нет, недолго верёвочке виться!

Скоро будет верёвке конец.

Я решила внезапно влюбиться.

Ты во всём, Громыхан, молодец!

Всё, что весело, то не печально,

И впадать не делаю я в грусть.

Полюбила тебя нелегально,

Камни грызть у тебя научусь.

К чёрту радости и беды!

Мы устали от бузы.

Превратят нас в камнеедов

Забубённые тузы.

В камне дышит лёд и пламень,

Он – истории движок.

Ты повесь на шею камень

И на дно ныряй, дружок!

Заканчивать играть и петь. Кладёт гитару на столик.

Громыхан обнимает Елену. Встает, сжимает ладонь правой руки в кулак.

Громыхан: – Камнееды всех миров, соединяйтесь! Ура! (садиться). Спасибо тебе, Елена! Душевная песня. Я в борьбе за тебя в вашем странном мире камня на камне не оставлю.

Елена: – Хоть ты и прожорлив, Громыхан, но такое количество камней ты и за миллионы лет не проглотишь. Если все у нас станут камнеедами, то продовольственная программа для жителей нашего мира уже, считай, решена. А что касается моей личности, дорогой мой, то за меня тебе не надо бороться. Когда я увидела, как ты грызёшь гранитные валуны и запиваешь их родниковой водой, я сразу же, в мыслях, стала твоей навеки!

Громыхан: – Жаль. А я хотел побороться за тебя.

Елена: – Пустое! Но вот про других, возможных свидетелей нашей встречи, ты мне ничего не сказал. Где они сейчас и чем занимаются?

Громыхан: – Сейчас, Елена! (сосредотачивается, прикрывает глаза). Ага, вижу и слышу! Вампир Никифор Сидорович поймал пять крыс, выпил у них кровь и блаженно спит прямо в прачечной на полу.

Елена: – Но, Громыханчик, зачем ты мне рассказываешь о каком-то старом кровососе? Ему вся наша личная жизнь до фонаря. Он мечтает получить паспорт, оформить пенсию и уехать в столицу. Уж там-то он развернётся. Скажи, где моя свекровь Эльвира Львовна!

Громыхан: – Один момент! (Закрывает и открывает глаза). Ну, вот! Отследил. Так! Ну, надо же! Никогда бы не подумал!

Елена: – Не мучай, Громыхан! Говори!

Громыхан: – Эльвира Львовна далеко отсюда. Она в гостиницу не скоро явится.

Елена (вскакивает с места, топает ногой): – Я хочу знать, где она и с кем!

Громыхан: – Ну, хорошо. Многоуважаемая Эльвира Львовна сейчас лежит на муравейнике. Недалеко отсюда. В овраге. В зарослях ольхи.

Елена: – И ты так спокойно об этом говоришь? Она потеряла сознание, и её жрут муравьи, а тебе всё равно. Нуда, конечно! Ты камнеед! Представитель иного мира и другой цивилизации, Такие, как мы, для тебя, как букашки, как муравьи. Надо срочно её спасать! Куда идти?

Громыхан: – Никого не надо спасать. С ней Любослав Трифонович.

Елена: – Какой ещё Любослав Трифонович? Что он там делает?

Громыхан: – Любослав Трифонович старший леший сто тридцать четвёртого участка. Он делает Эльвире Львовне эротический массаж.

Елена: – И что ещё?

Громыхан (вскакивает с места): – И всё остальное! Ей очень хорошо на… муравейнике. А муравьям плохо.

Елена: – Ничего себе! И давно это у них?

Громыхан: – Дружить организмами они стали недавно. Где-то, около недели тому назад.

Елена: – От Эльвиры Львовны я такого не ожидала (садиться). Она же вся такая… положительная.

Громыхан: – Согласен. Положительная. Её же на муравейник положили.

Елена: – Впрочем, не осуждаю. Любви все возрасты покорны. Да и Кирилл Карпович скучный и, наверное, не очень моторный. Про остальных говори. Про наших постояльцев. Они-то, наверное, как голубки. Везде и всюду вместе.

Громыхан (садится): – Ты заставляешь меня заниматься сплошным шпионажем. Я же не из ЦРУ! Кому это надо?

Елена: – Нам с тобой, Громыхан. Информирован, значит, вооружён. Нам с тобой будет проще… дружить.

Громыхан: – Уговорила (прищуривает глаза). Сейчас, Елена, гляну! (пристально смотрит на неё). Они все взбесились! Действительно, здесь, у вас аномальная зона.

Елена: – Почему ты так решил?

Громыхан: – Потому, что ваш постоялец Илья Дмитриевич очень активно занимается сексом прямо в воде, с болотной царицей Рамиканой. Но она серьёзная женщина и не с каждым станет кувыркаться. Рамикана, к тому же, волшебница.

Елена: – Добрая или злая?

Громыхан: – Это зависит от её настроения. Как ей в голову взбредёт, а с ней она иногда, вообще, не общается. Одним словом, стопроцентная женщина. К тому же, симпатичная.

Елена: – Значит, бедная жена этого развратника, Инга Васильевна бродит в одиночестве и с грустью нюхает цветы, мокрые от сине-зелёного тумана?

Громыхан: – Инга Васильевна, если что-то и нюхает, но только не цветы. И она не в одиночестве. С ней сейчас рядом, причём, очень тесно, горный дух Прокопан в образе молодого бородатого мужика. Они на вершине соседней сопки. Он тоже из другого мира. Здесь Прокопан не просто так, а в командировке.

Елена: – В командировке все мужики – холостяки.

Громыхан: – Нет, у них тоже самые серьёзные намерения.

Елена: – Нет! Здесь не просто аномальная зона, а сексуальная. Такая природа, где все плотно контактируют друг с другом.

Громыхан: – Не все. Кирилл Карпович ходит по тайге и записывает данные о самых невероятных существах в свой блокнот.

Елена: – Он – единственное нормальное существо среди нас или деловой человек. Короче, предприниматель! Это звучит гордо.

Громыхан: – Кирилл Карпович сейчас подсчитывает количество таёжных привидений. Тех, что в гостинице он уже пересчитал. Тех, что в горах и на болоте, примерно (прикрывает глаза), сейчас загляну в его блокнот (размыкает веки). Около полутора тысяч. Там ещё всякие и разные крылатые кони, человекообразные мужчины и женщины. Молодец! Всех пересчитывает.

Елена: – Не сомневаюсь! Кирилл Карпович добьётся своего. Здесь скоро появится самый настоящий заповедник всего самого необычного и непривычного.

Громыхан берёт в руки гитару. Перебирает струны.

Громыхан: – Вроде, звучит не так плохо. Инструмент настрое, вполне, сносно.

Елена: – Ты что, Громыхан, умеешь играть на гитаре?

Громыхан: – И даже петь, Елена.

Елена: – Мне любопытно будет послушать.

Громыхан (кивает головой, играет и поёт):

– Чтоб жить на свете сыто

С улыбкой, наконец,

Учитесь из гранита

Готовить холодец.

Добавьте соли строго,

Головку чеснока.

Варить гранит немного,

А только лишь слегка.

Есть камешки, каменья,

С песочком кварц и шпат.

Сварю из них варенье

И сделаю салат.

Я ем в жару и холод,

Глух за столом и нем,

И мне не страшен голод.

Живите без проблем!

Чтоб взгляд горел приветом,

Был ярок, что звезда,

Из мрамора котлеты

Леплю я иногда.

Я в фарш добавлю перца,

Петрушку, соль и лук.

Всех угощу от сердца.

Отведай, добрый друг!

Есть камешки, каменья,

С песочком кварц и шпат.

Сварю из них варенье

И сделаю салат.

Я ем в жару и холод,

Глух за столом и нем,

И мне не страшен голод.

Живите без проблем!

Чтоб каждый день я сальто

Свободно делать мог,

Я из куска базальта

Спеку себе пирог.

Пусты мои карманы,

Но это всё чихня,

Быть сытыми, гурманы,

Учитесь у меня!

Есть камешки, каменья,

С песочком кварц и шпат.

Сварю из них варенье

И сделаю салат.

Я ем в жару и холод,

Глух за столом и нем,

И мне не страшен голод.

Живите без проблем!

Заканчивает играть и петь. Встаёт, проходит за стойку, вешает гитару на место.

Елена тоже поднимается на ноги.

Елена: – Ты, оказывается, Громыхан, неплохо играешь на гитаре и поёшь. Да ведь и прекрасный кулинар. Ты – находка для здеших пенсионеров, да и для молодняка тоже. Но, наверное, они не станут есть ничего… каменного (обнимает его). Но, всё равно, ты у меня молодец!

Громыхан: – Спасибо, Елена! Спасибо! Но я очень проголодался. Меня трясёт. Мне надо срочно поесть камней. Если я сейчас не съем, хотя бы, один булыжник, то помру с голоду. Ты подожди меня здесь! Я очень быстро добегу до ближайшей скалы. Наберусь силы и тогда…

Елена: – Я с тобой. Попробую тоже поесть камней. Но немного для начала. А потом мы с тобой прямо под скалой займёмся любовью.

Громыхан: – Тогда бежим!

Взявшись за руки, убегают.

Появляется Тихон и Рамикана. Она в зелёном платье, но волосы на голове светло-коричневые

Тихон: – Ну, вот! Моя благоверная слиняла со своим камнеедом Громыханом.

Гульдина: – Где-нибудь, под скалой уже обжимаются. Если хочешь, Тихон, я их обоих просто уничтожу или превращу в камни. Громыхан, понятно, волшебник, но не сильнее меня.

Тихон: – Преувеличиваешь свои возможности. Да и зачем тебе это надо, Гульдина? Пусть себе существуют. Мне всё равно, чем они занимаются. У меня теперь есть только ты. Переберемся в твой мир через портал, а там заживём.

Гульдина: – Можно и здесь остаться. Я из тебя, Тиша, настоящего русала сделаю. Лягушку будешь запросто перекусывать зубами, как вареник с капустой.

Тихон: – Насчёт лягушек, прямо и не знаю. Чувствую, что француза из меня не получится.

Гульдина: – Ещё как получится! Надо же, как-то, приобщаться и к нашей болотно-озёрной и заодно к европейской культуре. Ну что ты будешь за интеллигент, если не проглотишь хоть пару лягушек. А ты мне дорог, Тихон. Мне хочется, чтобы ты приобщился к… ценностям. Да я за тебя, мой славный, любому пасть порву! Но не желательно. Ты прав. Пусть живут, если им хочется.

Тихон: – Пожалуйста, не рви никому пасть, дорогая моя! Ради нашей любви я согласен есть не только мерзких жаб, но даже улиток. Буду все и всюду приобщаться к самым разным ценностям. Пусть лезут в любое дерьмо, это их дело. А ты никого не уничтожай. Во имя нашей любви!