Читать книгу: «С гектарами по соседству», страница 2

Тихон: – Вот тебя и уговорили взять туманные гектары в горной местности, которые не очень-то котируется. Наверху – сопки, а внизу – болото. Правда, не так уж и далеко шоссейные и бетонные дороги.

Кирилл Карпович: – Я согласился именно на этот участок потому, что к каждому положенному гектару так же бесплатно выделялось ещё три. Нас пятеро с моей бабушкой. Вот и получается, что мы владельцы двадцати гектаров земли. От самых высоких гор, гольцов над нами, где пасутся всякого рода, единороги, до большого озера внизу… А на его берегах кого только нет – и русалки, и какие-то люди в скафандрах, и верблюды с павлиньими хвостами, и пауки величиной с овчарку, и всякие полупрозрачные товарищи.

Тихон: – Наверное, те, кто распределяют гектары, не знают, что здесь аномальная зона.

Кирилл Карпович: – Ещё как знают. Впрочем, чего это я вам всем ничего не продемонстрировал. Я ведь на свой смартфон записал часть разговора с этим чиновником (достаёт из бокового кармана смартфон). Сейчас включу его на полную мощность, и ты послушаешь. Да пусть все слышат и все знают! У меня ни от кого и никаких тайн нет!

Включает на полную мощность смартфон. Оттуда идёт какой-то гул. Начинается громкий диалог. На шум прибегают Эльвира Львовна и Елена. Появляются и постояльцы, туристы Илья Дмитриевич и Инга Васильевна. В джинсовых костюмах.

Они не садятся, а начинают хаотично ходить взад и вперёд по фойе.

Из смартфона слышаться вопли, стоны, рычания. Далее идёт диалог.

Голос чиновника Слоновича: – Да разве ж я против, земли у нас предостаточно. Но вы указали в заявке, что вам нужна земля в пригородах Краснощукинска. А это очень сложно.

Голос Кирилла Карповича: – Ну, как же! Со мной молодые люди. Им надо учиться в университетах, посещать театры, музеи… Короче, вы меня понимаете. Но я-то своего добьюсь. У меня появятся очень хорошие денежки.

Голос чиновника Слоновича: – Успокойтесь! И денежки у вас появятся, и дети ваши будут учиться. У нас дороги неплохие, и транспорт нормально передвигается. Таких пробок, как в столице нет. Ну, вот вы на географической карте пометили даже не Шантарские острова и не Курильскую гряду. Это остров Хоккайдо, исконная территория Японии. У вас лично к Стране Восходящего Солнца имеются территориальные претензии? Да? Но если даже это и так, то, вряд ли не очень покладистые руководители этой страны согласятся выделить часть своей территории для семейства Пряниковых.

Голос Кирилла Карповича: – Я немного ошибся, Пантелей Пантелеевич. Не там кружочки нарисовал.

Голос чиновника Слоновича: – Бывает, Кирилл Карпович. Не вы первый. Да и у нас есть чудаки, которые выделяют дальневосточные гектары, чуть ли не в Австралии. Великие географы, понимаешь. Поголовно, москвичи.

Голос Кирилла Карповича: – Что же, буду прислушиваться к вашим советам. Тем более, вы тоже недавно из столицы. Земляку никогда не посоветуете ничего дурного.

Голос чиновника Слоновича: – Все мы на планете Земля – земляки. Около восьми миллиардов человек. Согласитесь, что многих из них я лично не знаю. Да ведь и не все они москвичи. Но вы не очень-то расстраивайтесь, Кирилл Карпович. Уже в трёхстах километрах за городом, в любом направлении земли достаточно. Можно и коров разводить, и даже черно-бурых лисиц. Если хотите, то давайте пройдёмся по вашей же географической карте. Вы будете предлагать, а я реагировать на ваше предложение.

Голос Кирилла Карповича: – Хорошо, Пантелей Пантелеевич. Давайте пройдёмся по моей карте. Я ведь раньше и не думал, что вокруг Краснощукинска немало крупных посёлков и даже более мелких городов. А тут, оказывается, что… Ну, давайте я буду показывать. Вот, например, здесь, здесь и ещё здесь!

Голос чиновника Слоновича: – Вы – необычный человек, Кирилл Карпович. Можно сказать медиум. Для иностранных разведок всего мира – находка.

Голос Кирилла Карповича: – Почему вы так решили?

Голос чиновника Слоновича: – Вы точно указали места, где располагается база Тихоокеанского Флота, войска ПВО, стратегического назначения, космические, железнодорожные. Кроме того, вы акцентировали своё внимание на охотничьих угодьях, нерестилищах лососевых пород рыб, спортивной базе, доме отдыха, свиноводческих комплексах, хозяйствах крупнорогатого скота, заповеднике, новом кладбище, радиоцентре, подземном заводе по производству авиабомб, зоне спуска и вывода подводных лодок в океан, районе археологических раскопок, линии электропередач… Можно перечислять и перечислять. Но мы ради вашего острого желания никак не можем, например, переместить ракетную пусковую установку в другое место. Согласитесь, что я прав?

Голос Кирилла Карповича: – Наверное, вы правы, Пантелей Пантелеевич. А вот здесь? Здесь что? Смотрю на карту, но никак не пойму.

Голос чиновника Слоновича: – Да ничего особенного. Территория нефтеперерабатывающего завода «Роснефти», дальше – металлургического комбината, потом… Послушайте, все знают, что чуть подальше от города, километрах в трёстах, исключая рыбные заводы, места промыслов нанайцев и ещё кое-чего, много свободной земли. У нас её предостаточно.

Голос Кирилла Карповича: – На том берегу реки тоже так? Там есть свободные гектары?

Голос чиновника Слоновича: – На той стороне большие посёлки в чернозёмных местах. А всё остальное – высокие горы. Да и от города не так близко.

Голос Кирилла Карповича: – А вот здесь? Здесь тоже… ракеты стратегического назначения или лежбище снежных барсов?

Голос чиновника Слоновича: – Нет. В этот район не заходят даже грибники. Если кто туда и забредает, то уже остаётся там. Проверено. Туда даже медведи и тигры не заглядывают. Они больше по ночам по городу курсируют.

Голос Кирилла Карповича: – Ну, там, хоть что-нибудь растёт?

Голос чиновника Слоновича: – Дикие абрикосы, виноград, актинидия, барбарис, лимонник, кедровый орех. Но я не советовал бы зацикливать своё внимание на подобных землях. Тут особый случай.

Все присутствующие при просушивании диалога подходят поближе к журнальному столику, где сидят Кирилл Карпович и Тихон. Впрочем, всё слышно и так.

Голос Кирилла Карповича: – Почему тут особый случай, Пантелей Пантелеевич?

Голос чиновника Слоновича: – Аномальная зона. Высокие горы и все гектары в сине-зелёном тумане. Тут летающие тарелки и прочая нечисть, совершенно не известная не только официальной, но и другим… наукам. Впрочем, места прекрасные для туризма, лыжной базы, например. И никого. Даже бичи туда стесняются заходить.

Голос Кирилла Карповича: – Слава богу! А в эти сказки я не верю про всяких там… чудовищ и монстров. Выделяйте нам наши пять гектаров, именно, в этом месте. Оформляем документы! Никаких я туманов не боюсь! Если вы меня от них отговариваете, то эти места, явно, для ваших московских родственников.

Голос чиновника Слоновича: – Мои родственники гораздо мудрей меня. Потому их здесь… не присутствует. А я продолжу. Так вот, здесь, внизу топкое болото, а наверху – горы. Правда, с посадочными площадками для НЛО. Расшифровываю»! Для неопознанных летающих объектов.

Голос Кирилла Карповича: – Меня не проведёшь, дорогой господин Слонович. Ещё раз выражу некоторые предположения. Это место оставлено вами для своих блатных, пусть даже и… москвичей. Я чувствую, я понимаю, что это наша земля, наши гектары. Мы ведь не простые люди, а Пряниковы! Московская родовая ветвь. Там уж сами придумаем, что с ними делать, с нашими гектарами. Болота высушим, горы подрубим…

Голос чиновника Слоновича: – Меня радует ваш оптимизм, решительность, смелость и возможная смекалка на будущее. В этом месте, от имени городского совета депутатов к каждому законному гектару добавляется ещё три. Итого, вы владелец двадцати гектаров непроходимой и весьма загадочной земли в районе Краснощукинска. Но я предупредил, что такого тумана, как здесь, не ни в одном уголке России. Тут он… погуще. С этим я вас и поздравляю! Пусть эти замысловатые на соках, и на болоте и называется в честь вас и вашего семейства – Земля Пряникова.

Голос Кирилла Карповича: – Будем стараться! Что-нибудь придумаем.

Голос чиновника Слоновича: – На ваших гектарах, внизу, у подножья гор, в стороне от болота, имеется прекрасные шоссейные и бетонные дороги и профили, ведущие вверх. Так что, трёхэтажный или двухэтажный особняк на вершине, к примеру, в восемьсот метров над уровнем моря, можно построить быстро и не так дорого. А гоблины и всякого рода горные карлики оспаривать своё право на эту территорию в судебном порядке не станут. У них свои меры… воздействия. Всего вам доброго, Кирилл Карпович!

На этом запись завершается. Эльвира Львовна и Елена уходят. Но постояльцы, туристы Илья Дмитриевич и Инга Васильевна приближаются к журнальному столику со смартфоном, который Кирилл Карпович сразу же выключает.

Кивнув головой, Тихон удаляется.

Кирилл Карпович (привстаёт с места, пожимает руки проживающим в отеле): – Здравствуйте, Инга Васильевна! Здравствуйте, Илья Дмитриевич! Я, наконец-то, разобрался. Вы, оказывается, проживаете у нас, в тринадцатом номере. Очень рад! Очень! А поначалу, честно сказать, я принял вас за этих… короче, за нечистую силу. С утренним туманом вас!

Илья Дмитриевич: – И вас с добрым туманом! Но мы просто туристы, муж и жена. Москвичи. Нам очень нравится здесь.

Инга Васильевна: – Здесь всё так необычно! Привлекательные места. Даже в Англии и Венгрии не так интересно.

Кирилл Карпович: – Согласен с вами, там не так интересно. Но как вам спалось? Например, сегодня.

Илья Дмитриевич: – Нормально. Только нам с Ингой снятся одинаковые сны. Причём, самые разные. Они иногда нам кажутся очень реальными.

Инга Васильевна: – Кажется, что всё каждую ночь происходит на самом деле. Но мы ведь знаем, что такого быть не может.

Кирилл Карпович: – Замечательно. С вашего позволения, я запишу на смартфон всё, что вы мне расскажете.

Илья Дмитриевич: – Мы ничего не имеем против этого. Но только зачем вам наши сны?

Инга Васильевна: – Вы, что, Кирилл Карпович, экстрасенс или толкователь снов?

Кирилл Карпович: – Ни то и ни другое, Инга Васильевна. Я – директор и владелец отеля «Земля Пряникова». Мне очень бы хотелось, чтобы ваши дни отдыха здесь проходили без всяких приключений.

Илья Дмитриевич: – Да тут просто такой замечательный воздух, что иногда мы и днём впадаем в сон. Даже в то время, когда ходим или ещё что-нибудь… Может, это влияние тумана?

Кирилл Карпович: – Возможно. Но при рассказе, Илья Дмитриевич, вы имеете право опускать интимные подробности. Они меня не интересуют.

Инга Васильевна: – У нас с Ильёй уже почти год нет никаких… интимных подробностей.

Илья Дмитриевич: – И что, Инга, об этом должны знать посторонние люди? Я уверен, что таёжный высокогорный воздух мне поможет, и всё встанет… на свои места.

Кирилл Карпович: – Меня интересует совсем не то, что стоит или висит. Совсем не то! Я не интересуюсь даже туманными подробностями на этот счёт. Мне любопытно знать, что вы наблюдаете, видите здесь и то, что вам кажется сном, к примеру.

Илья Дмитриевич: – Если коротко, то сегодня ночью нам снились какие-то разноцветные свечения, слышались голоса, всякого рода привидения появлялись, потом какие-то невидимые существа хватали нас за ноги и руки.

Инга Васильевна: – А в середине ночи заявились странные косоглазые карлики в скафандрах и предложили нам слетать на их звездолёте, вроде как, на Марс.

Кирилл Карпович: – Ну, это понятно. У них здесь несколько баз и пара посадочных площадок. Не советую вам никуда отсюда улетать. Это сириусаны. Меня уже предупредили надёжные и знающие люди. Сириусаны хитры и коварны.

Илья Дмитриевич: – Вы фантазёр, Кирилл Карпович! И это прекрасно. А под утро нас снилось, что мы летали по гостиничному номеру. Здорово!

Кирилл Карпович: – Это дополнительные услуги от нашей фирмы. Полёты надо оплатить. По квитанции. Обратитесь к Елене Пряниковой. Она знает, что и сколько стоит.

Инга Васильевна: – Смешной вы, Кирилл Карпович! Ну, ведь это, всего лишь сны. Правда, когда мой полёт завершился, то я натурально упала с потолка прямо на стол. У меня огромный синяк, ну в таком месте…

Илья Дмитриевич: – А я чуть вчера не сломал при падении несколько рёбер.

Кирилл Карпович: – Это не сон, дорогие мои. А самая натуральная левитация. Надо оплатить и радоваться жизни дальше. Места у нас тут хоть и туманные, но особенные. Неповторимы, можно сказать.

Инга Васильевна: – Нам денег не жалко. Но неужели мы должны оплачивать свои собственные сны? А получить ушибы можно где, угодно, если хотите. Мы же ведь гуляем и по лесу. Рядом с горным прудом часто бываем, где очень много больших рыб с лошадиными головами. В трёх-четырёх метрах их можно подробно разглядеть даже сквозь пелену тумана. Удивительный край!

Кирилл Карпович: – Ну, хорошо, ваши полёты и прочее не оплачивайте. Эта услуга для вас – за счёт нашего заведения. Вы, всё-таки, у нас самые первые клиенты. Это надо ценить. Вот мы и ценим, как можем.

Илья Дмитриевич: – Вы ещё и юморист. Правильно, наши сны – наша частная собственность (поднимет указательный палец вверх). Да, сегодня в середине ночи нам приснилось, что к Инге пришла в гости её покойная бабушка Анфиса Лаврентьевна. Про жизнь разговаривали.

Инга Васильевна: – Про жизнь беседовали. Я ещё интересовалась, нет ли у них на том свете инфляции. И не поднялись ли цены на сахар.

Илья Дмитриевич: – Я поинтересовался, идёт ли у них борьба с курильщиками. Всё никак не могу бросить. Она ещё моей жене подарила колечко. Сказала, что это защита от нечистой силы. Инга, покажи Кириллу Карповичу бабушкин подарок.

Инга Васильевна (извлекает из джинсовой куртки кольцо, показывает): – Вот оно, жёлтенькое, с зелёным камушком.

Кирилл Карпович: – И вы оба продолжаете утверждать, что всё это… сны?

Илья Дмитриевич: – А что же ещё?

Инга Васильевна: – Если коротко, то это почти всё. А подробно многое и не перескажешь. Удивительные места! Какой воздух!

Илья Дмитриевич: – А сейчас нам надо идти. В дубовом бору у нас встреча. Там интересная компания. Трёхголовые страусы. Они пообещали научить нас с помощью мыслей валить деревья.

Инга Васильевна: – И во время сильного дождя пробегать между падающими с неба каплями.

Кирилл Карпович: – У страусов головы человеческие?

Илья Дмитриевич: – Человеческие… с улыбками на лицах. А какая разница?

Кирилл Карпович: – Если трёхголовые, то это панданги. Совсем не изученные… потусторонние существа. Здесь два года тому назад побывал известный академик Гершан Адамович Губошлёпнер. После того, как он их увидел, то окончательно и бесповоротно бросил употреблять спиртные напитки.

Инга Васильевна: – Ну, вы и фантазёр, Кирилл! Губошлёпнер изволил скончаться сто тридцать шесть лет тому назад. Я-то в курсе. А вы… придумываете всякое. Ведь всё вокруг так реально. Пока! Мы пошли… отдыхать!

Она машет ему рукой. Оба уходят.

Кирилл Карпович встаёт с места, начинает ходить по фойе, сжимая и разжимая кулаки. Делает несколько приседаний.

Заходит за стойку, снимает гитару. Возвращается с ней к журнальному столику. Перебирает струны. Играет и поёт:

– Приехал я сюда с мечтой крылатой,

С затейливою думкой в голове.

Я стану здесь известным и богатым,

И окажусь в почётном меньшинстве.

Мне не страшны потопы и пожары

И приступы невиданной тоски.

Я – царь дальневосточного гектара

Мне жить на нём до гробовой доски.

Пусть наш мир не очень прочный,

Тело и душа болит.

Но гектар дальневосточный

Всё излечит, исцелит.

Без протеста и упрёка

Я живу, не то, что вы.

Житель Дальнего Востока,

Но из матушки Москвы.

Теперь предприниматель я в законе,

Брожу по сопкам с видом знатока.

Надеюсь, нечисть здесь меня не тронет,

И не сожрёт за ужином пока.

Для здешних духов я почти приятель,

И к бизнесу свой не растратил пыл.

Освоился давно и даже, кстати,

Шаманский бубен я себе купил.

Пусть наш мир не очень прочный,

Тело и душа болит.

Но гектар дальневосточный

Всё излечит, исцелит.

Без протеста и упрёка

Я живу, не то, что вы.

Житель Дальнего Востока,

Но из матушки Москвы.

Кикиморы, русалки, привиденья

С летающих тарелок стар и мал…

Встречаюсь с ними каждый час и день я

И ночью с ними спорить не устал.

Не удалюсь отсюда восвояси

И не ударюсь в спешные бега.

Дальний Восток гектарами прекрасен –

Болота, горы, реки и тайга.

Пусть наш мир не очень прочный,

Тело и душа болит.

Но гектар дальневосточный

Всё излечит, исцелит.

Без протеста и упрёка

Я живу, не то, что вы.

Житель Дальнего Востока,

Но из матушки Москвы.

Заканчивает пение. Возвращает гитару на прежнее место.

В фойе входит Никифор Сидорович. Внешность вампира неопределённого возраста не очень-то и привлекательна. Лицо коричневое, бугристое, изо рта торчит два клыка. Да и босой, и одет в какие-то лохмотья.

Направляется к Кириллу Карповичу.

Кирилл Карпович: – Здравствуйте! С добрым туманом вас! Я сразу понял, что вы сюда пришли насчёт работы. Да, вижу, что не так молоды. Возможно, ошибаюсь. Но дело у нас тут найдётся и для пенсионеров. Присядем в кресла. Для беседы!

Оба садятся.

Никифор Сидорович: – Со славным туманом! Но я вот, что скажу. Сплошная несправедливость получается. Нет у меня ни пенсии, ни паспорта, ни прописки, ни путного жилья… А ведь я – коренной дальневосточник. Уже больше трёх сотен лет, как здесь.

Кирилл Карпович: – Мне всё понятно, вы долгожитель.

Никифор Сидорович: – Ну, жителем меня называть, как-то, не правильно будет. Я, как бы, живу и одновременно… нет.

Кирилл Карпович: – Получается, что вы к нам пришли из одного из сопутствующих миров.

Никифор Сидорович: – Какой ты не понятливый! Просто зло берёт! Я здешний. Обитаю недалеко отсюда за двумя сопками. Вампир я по жизни и по профессии. Зарыт, как попало, ещё в давние времена, каким-то китайскими бандитами-хунхузами. Но то памятное событие произошло больше трёх сотен лет тому назад. А зовут меня просто – Никифор Сидорович.

Кирилл Карпович: – А я вот – Кирилл Карпович. Но только вот у тебя профессия такая – вампир. Нам такие не нужны. Ты кровь у всех у нас выпьешь и уйдёшь отсюда. Нет, нам в отель вампиры не требуются. Категорически, нет!

Никифор Сидорович: – Здесь, Кирилл, я не собираюсь ни у кого кровь выпивать. Негоже получится… пакостить на месте работы. Да и тут зверья всякого много не только нормального, но и фантастического. Одних единорогов из разных миров и стран – тысячи. А мне одного на неделю хватает.

Кирилл Карпович: – Нуда, продукты питания и витамины разные всем нужны. Но единорогов жалко. Они, пожалуй, все из Красной книги. Впрочем, вряд ли. Они, вообще, не учтены. Их тут много развелось.

Никифор Сидорович: – Да я же патриот… настоящий. Я не у российских единорогов кровь пью, а только у иностранных. У них там… двойные стандарты. Вот пусть и получают по полной программе. А тут, можно сказать, иностранцев тоже хватает. Так-то, Кирилл Карпович.

Кирилл Карпович: – Правильно, Никифор Сидорович. Надо быть настоящим патриотом.

Никифор Сидорович: – Как же иначе-то? Мы все, вампиры здешние, как услышали, что Дальний Восток надо срочно осваивать, то начали думать, куда и где будем устраиваться на работу. Мы – выгодные труженики. Питание находим себе сами, да и жилищные проблемы пусть не очень, но решены. Отрылся, стряхнул с лохмотьев грязь и – на работу.

Кирилл Карпович: – Прекрасно! А какие, вообще, у тебя планы на будущее, Никифор?

Никифор Сидорович: – Самые такие вот, скромные. Получу паспорт, а потом переберусь в столицу. Не всё же в колонии жить, которую ушлые ребята из столицы обирают. А там, в Москве, уже много наших, и все на высоких и крупных должностях. А народу там всякого хватает. Получается, что и я выживу. Хочу родине послужить!

Кирилл Карпович: – Похвально, Никифор. В Москве, если ворон не ловить, то можно и отличиться. А я ведь оттуда, теперь вот здесь.

Никифор Сидорович: – Я про Москву даже в сонном состоянии мечтаю, в яме своей. Хочу, чтобы меня по главному телевидению показывали и чтобы я на телеэкране говорил и говорил, и улыбался. А клыки свои удалю. Я же понимаю, что с ними моя красота пугающей получается, неожиданной и внезапной.

Кирилл Карпович: – Погоди, Никифор, я думаю, кем и куда тебя взять (достаёт их кармана записную книжку, раскрывает её). А тут поделюсь с тобой секретом. Мне Дальневосточный научно-исследовательский институт аномальных явлений поручил вести подсчёт всех самых разных и невероятных существ. Подрабатываю, приплачивают хорошо. Со временем откроем в этих местах специализированный заповедник. Вот я и брожу по своим гектарам и считаю. Так сколько, говоришь, на мою территорию из ваших забредает, из вампиров, значит?

Никифор Сидорович: – Здесь охотится немного вурдалаков. У меня точные цифры, где-то, 572 вампира. Но они, в основе своей, только на единорогов и всяких копытных охотятся. Но бывает, если подвёрнётся какой-нибудь ягодник или грибник, то… одним словом, бывает. По большому счёту сюда люди-то не ходят, если у них с разумом всё в норме.

Кирилл Карпович: – Вот именно! Я в самом начале считал себя умалишённым, но потом смирился (записывает сообщение Никифора Сидоровича в книжку-блокнот). Значит, сюда приходит, где-то, 572 вампира.

Никифор Сидорович: – Как сказал, так и есть. Ты, вот что, Кирилл, позаботься, чтобы нам, вампирам пенсию выплачивали. Все мы тут пенсионеры. Мы можем годков на пятьдесят и попозже на пенсию пойти, потому как живём по тысяче лет и более. Но пенсия нам необходима. Мы же, хоть и дальневосточники, но тоже… люди. А то ведь все получают… что-то, а мы, вампиры – нет. А мы ведь… граждане, и заграницу эмигрировать не собираемся. И ещё вот, что. Сколько там у тебя в блокноте единорогов записано. Хватит ли нам их на пропитание? Один раз в неделю или в две без кровушки мы не можем.

Кирилл Карпович: – Единорогов много, всяких и разных (листает записную книжку). Вот нашёл. Значит, так. Наших российских, которые так и называются и еще однороги, я насчитал 435 штук. Может, на одного побольше. Западноевропейские почти такие же, но глупые и наглые и чуть размером поменьше. Их более полутора тысяч. Я думаю, вкусовые качества их крови нормальные. Их никто и никогда в Красную книгу вносить не будет. Тем более, они не чистокровные, а перемешаны с африканскими и, в частности, с арабскими.