Читать книгу: «Эксклюзив»

Александр Лонс

ЭКСКЛЮЗИВ

Действующие лица

Алекс Крейтон – протагонист. Частный детектив и сотрудник Администрации.

Борс Мацур – полицейский предпенсионного возраста. Мастер своего дела.

Вир Тау – курьер.

Гном – живой призрак в Сети.

Гретта – электронный разум, живущий в нелегальных информационных сетях.

Двин Канц – фигурант.

Искин – искусственный интеллект Города.

Кайра Блюм – первая возлюбленная Крейтона в Городе.

Лера – девушка, стажёр в полицейском участке.

Лин Чжуан – третий модератор Юго-Западного домена. Подруга Крейтона.

Майк Скиннер – шеф, главный администратор Юго-Западного домена.

Молли Золгрек – первый врач медицинского центра Администрации.

Ника Ракс – частный детектив по делам несовершеннолетних граждан Города.

Сова – весьма независимая женщина. Свободный оперативник и наёмник.

Старик Xа-Гао – старьёвщик с Чёрного рынка.

Тар Кирс – главный биотехнолог «Эксгрегума».

Тейс – молодая девушка с глючными имплантами.

Тим Григ – штатный детектив Администрации Юго-Западного домена.

Тир Дин-Дикел – влиятельный бизнесмен.

Чип (Лиз Крейтон) – восемнадцатилетняя девушка, дочь Крейтона.

Корпорации

«Биотех» – биотехнологии любой степени сложности, пищевая продукция, фармация.

«Бэлла» – строительство, добыча ресурсов, транспортировка жидкостей и газов.

«Кибертех» – кибернетические устройства разного уровня.

«Мегакорп» – корпорация-гигант, занимающаяся чем угодно: от бытового и медицинского оборудования до оружия и военной техники. Имя в сюжете стало нарицательным.

«Нейротех Текнолоджиз» – нейроимпланты, аугментация и всё с этим связанное.

«Нирвана-Корп» – отдых, досуг, развлечения всех видов и направлений. Бытовые услуги.

«Омникорп Индастриз» – кибернетические устройства и нейроимпланты.

«Эксгрегум» – клонирование, выращивание клонов с заданными свойствами.

Пролог

Город был сломан, но это мало кого волновало.

Небо над Городом напоминало гигантский экран с глючной заставкой: то розовое, то фиолетовое, в зависимости от корпорации, которая сегодня владела атмосферными эффектами. Свет с трудом пробивался сквозь слой облаков. Даже днём Город сверкал множеством рекламных голограмм. «Замени глаза!» «Обнови свои уши!» «Купи себе новую печень! Скидка 20% до конца недели!» – навязчиво мигало над головой.

Я сидел в баре «Бит и Байт» и цедил пиво, которое, по заверению бармена: «на семьдесят три процента настоящее». Остальные двадцать семь, судя по лёгкому мерцанию в кружке, были либо из наноботов, либо из дешёвых синтетических добавок. Здесь подавали только пиво, крепкие напитки, коктейли и какую-то ерунду в виде закусок. Пиццу все заказывали отдельно.

Не любил я это заведение, но терпел. Слишком уж просто здесь укрываться от всякой слежки и любого наблюдения.

– Эй, киборг! – Бармен щёлкнул пальцами у моего лица. – Опять ты в облака улетел?

Я моргнул и перезагрузил зрительный интерфейс. Слово «киборг» здесь считалось оскорбительным и табуированным. Ругательным. За него можно было и тяжкие телесные повреждения нанести. Но я так устал, что не хотел связываться.

– Нет, просто у меня обновляется встроенный софт. Опять рекламу в правый глаз грузит. А ты, аналоговый мешок с дерьмом, заткнись, а то схлопочешь у меня. Сам в облака улетишь.

Бармен обиженно умолк и занялся протиркой своей аппаратуры. За столиком напротив девушка с фиолетовыми волосами и котом на плече закатила глаза:

– О боги. Ещё один «забыл-своё-прошлое-но-у-меня-крутой-имплант» …

– Я ничего не забыл, девочка, – поправил я. – Мне его частично стёрли. С хорошей скидкой.

Кот на девичьем плече фыркнул, а из-под его хвоста вырвался маленький голографический огонёк.

– Не обращай внимания, – примирительно сказала мне девушка. – Он просто ненавидит клише.

Я потянулся за кружкой пива с осевшей пеной и ощутил знакомое сопротивление в правой руке. Карбоновый сустав мягко щёлкнул. Напоминание от старого «друга».

В этот момент дверь бара с треском распахнулась, и влетел дрон – робот-доставщик пиццы с одним перебитым винтом. Оставшиеся пять вполне справлялись.

– Внимание, – противно запищал он, – ваш заказ доставлен. Вас также разыскивает мисс Чжуан. Возможно, это связано.

Я перечислил дефективному роботу чаевые, вздохнул и занялся пивом.

– Ладно. Похоже, день заканчивается удачно.

Где-то снаружи завыла сирена, но её тут же перебил уличный музыкант, игравший на старой гитаре со встроенным синтезатором.

Город был сломан и перекошен. Но, чёрт возьми, он оставался по-своему весёлым и чертовски красивым.

Часть первая      

Глава 1. Никакого курьера

Никакого курьера я не ждал. Всё утро тихо сидел в офисе, думал о жизни и неспешно попивал синтетический кофе. По рекламе – идентичный натуральному, а в действительности он напоминал жжёную резину. Зря я польстился на этот сорт.

На мониторе – рутина: пятая за месяц пропавшая кошка, чёртовы гремлины с нижних уровней опять занялись уличным грабежом. Убийство крупного сутенёра. Долг какого-то мелкого наркодилера корпоративному ломбарду. Скука и уныние. Город шумел за окном – гул флаеров¹ где-то наверху, и вечный хрип грузовых дронов. Ритм городского пульса. Зато я не платил за аренду. Статус «особого консультанта» имел свои безусловные преимущества.

Пока я предавался самоанализу, поступил вызов – кулаком в мою встроенную аудиосистему. Прямой канал, частота даже не зашифрована.

– Привет, Алекс! Это курьер. Ты всё ещё платишь нужным людям? У меня кое-что интересное для тебя. Открывай свой клоповник.

Голос – синтетический, намеренно искаженный до неузнаваемости. Но сквозь цифровой шум пробивалось напряжение. А может, и страх.

Я дал команду впустить посетителя. Он вошёл. Капельки дождя стекали с чёрного плаща. Лицо – в тени капюшона. Но когда он откинул его, я аж поперхнулся резиновым кофе.

Вир Тау. Вот уж кого не ждал. Если честно, я терпеть не мог этого парня. Вернее, мог, но только по суровой необходимости. Свободный курьер-наёмник и мелкий торговец информацией. Но до полноценного фиксера² ему как до Луны. Впрочем, иногда Вир бывал полезен. Половина лица – живая биологическая измождённая, с тёмным кругом под единственным глазом. Вторая половина – металлическая. Хромированная маска, в которой горел один-единственный оптический сенсор вместо глаза. Не корпоративная штамповка – кустарщина, но дорогая, крафтовая, эксклюзивная. Живое и машинное сочеталось в одном индивидууме. Говорили, что Вир имел прямое отношение к банде «Глюков», о которых я много слышал, но мало что знал. За то, что они полные отморозки, их ещё называли «глитчами».

– Чего уставился? – развязно спросил Вир. – Нравлюсь?

– Не хами, парень! Ты для меня что-то принёс? – спросил я в ответ, стараясь казаться невозмутимым. Моя камера «Окулус»³ уже отсканировала его на предмет скрытого оружия. Определил имплантированный в единственной живой руке игломёт. У меня возникло мучительное желание залепить в эту рожу чем-нибудь тяжёлым. – Если ничего, то проваливай.

Он молча протянул мне стандартный чип-накопитель. Матово-чёрный. Размером с ноготь большого пальца. С графическим кодом, серией и номером.

– Вот. Тут не просто данные. Это ключ. К тому, что не должны найти. – Его синтетический голос дал сбой, и на миг прорезался настоящий, полный ужаса шепот:

– Они убили его за это. Стёрли со всех серверов. Но есть копия.

Начало – банальнее некуда. Тут постоянно кто-то у кого-то ворует данные. Какие-нибудь ключи, коды или целые базы знаний. А потом начинаются разборки, драки и отвратительные убийства.

– Кого убили-то? Кто эти «они»? – я уже чувствовал запах жареного. Не бургера, а сгоревшей электроники и горячих проблем на свою задницу.

Вир резко дернулся, обернулся к двери, будто услышал что-то недоступное моим ушам. Его оптический сенсор сузился до чёрной точки.

– Всё. Нет времени. Сам расшифруешь. Логин – «Тень Архитектора». И никому не доверяй. Особенно тем, кто светит чересчур ярко. Совсем никому, даже бабе своей – той, с которой спишь. С тебя сто кредитов – переведёшь на мой счёт.

Вир метнулся к двери так быстро, что моя камера едва успела зафиксировать движение. Надеюсь, он растворится в неоновом мареве и мелком дожде.

Я посмотрел на чип – обычный квадратик кремния. А что в нём? Пароли от корпоративных сейфов? Чертежи запрещенного оружия? Координаты спрятанного богатства? Или что-нибудь похуже? «Тень Архитектора» – звучало как городская легенда, байка для новичков или как название дешёвого коктейля. Бред какой-то…

Снизу донеслись резкий крик и визг сигнала экстренного торможения. Потом всё сменилось обычным городским шумом.

Я подошёл к окну. Раму старался не открывать – привычка. Залетит какая-нибудь мелкая железная муха, потом проблем не оберёшься. Такие микродроны способны пролезать сквозь узкие щели, вентиляцию или подземные норы.

Далеко внизу, на тротуаре, блекло светились фары разбитого аэрокара. Вокруг ни души. Только дождь смывал что-то тёмное с мокрого дорожного покрытия. Вот и всё. Конец парню. Можно вычеркивать Вира Тау из списка контактов.

Убийство курьера стало для меня полной неожиданностью. Ничего не предвещало такого.

За окном шёл слабый дождь. Вообще-то здесь не всегда дожди, но – бывают. Вода стекала по неоновым вывескам небоскрёбов и, где-то там, внизу, корпоративными цветами рисовала на тротуаре психоделические картинки. «Омникорп Индастриз» светил ядовито-зелёным, «Нейротех Текнолоджиз» – холодным синим. «Эксгрегум»… Впрочем «Эксгрегум» уже больше не светился и рекламу свою из Города убрал. Убрался и сам «Эксгрегум». Заслуга моего «ученика», Тима Грига, и в некоторой степени – моя заслуга. Другие мегакорпы – суперкорпорации отличались корпоративными цветами, но их все знали и так. А под ними – мы. Те, кто муравьями скреблись в тенях их стальных клыков.

Мой офис прятался где-то посередине этого слоёного пирога из нищеты и роскоши. Если это можно назвать офисом. Скорее, дыра на сорок седьмом этаже за офисом старика Чена, который вставлял поддельные импланты тем, кому не хватило на пожизненные корпоративные гарантии. Представьте запах пережаренного масла из ларька «Синт-Бургерс», смешанный с ароматом дождя и выхлопом дешёвого низколетящего флаера. Такой вот коктейль в ноздрях, если с улицы зайти в арендованный мелкими конторами небоскрёб. До земли – четыреста футов стали и бетона, до неба – полмили стали и стекла. Хорошее место для того, чтобы никто не разыскал, если не знал, где искать.

Для кого-то я был просто Алексом. Для кого-то – сэром Крейтоном. Для других – «Эй, детектив». Выживал тем, что за гонорар копался в белье Города. Находил потерянные железяки, выискивал должников и злостных неплательщиков, искал прошивки, иногда – людей. Чаще находил то, что от них оставалось. Не герой, не рыцарь в доспехах. Мои доспехи – потёртый кожаный плащ с термоконтролем (барахлил), незаконный армейский бластер «Бульдог» и старая камера «Окулус» от корпорации «Кибертех». С её помощью можно было видеть в темноте, увеличивать картинку, читать вывески за милю. А ещё – делались заметными трещины в душах. Их тут много.

Я сунул чёрный квадратик чипа в слот своего терминала. Вирт-окно⁴ пошло рябью, заполнившись несущимися строками. Непонятная мешанина из кодов.

Город за окном заревел сиреной где-то неподалеку. Звук потерянного зверя. Сейчас к трупу Вира Тау прибудет полиция. Курьера убили чуть ли не на моих глазах, а я ничего не мог сказать по этому поводу. А ведь копы скоро придут, без этого уж никак.

В дверь кто-то постучал. Нерешительно, испуганно. Полицейские стучат не так.

– Да-да, войдите, – разрешил я и нажал на кнопку открывания двери. Сколько раз я потом корил себя за такое необдуманное действие. Нет чтобы спросить, кто там и для чего.

В двери появилась совсем молодая субтильная девчонка с наглым взглядом и зачем-то примотанной к телу левой рукой. Судя по глазам, девушка убеждённо и давно ненавидела всё человечество.

– Ты Алекс Крейтон?

Она была в сером худи, коротких шортах и с рюкзачком за спиной. Одну её ногу покрывали татуировки, изображающие структуру киберпротеза. Девушка могла бы показаться красивой, если бы не это. Ну что ж. Где-то её можно понять.

– Это ты Вира убил?

– Что? – возмутился я. – Причём тут я? Ты кто такая вообще?!

– Если ты – сама тебя разорву. Руками.

– Угомонись! Он оказался под садящимся флаером. Я даже с кресла не вставал.

– Что он тебе говорил?

– Первый раз тебя вижу. Не знаю, кто ты и не обязан отчитываться.

– Ублюдок! – выпалила девица и стремительно ушла.

Что это было вообще?

– Добро пожаловать в новую игру, Алекс, – пробормотал я себе под нос, когда дверь за девушкой закрылась. – Дождался, наконец. Ставки взлетели до крыш этих чёртовых небоскрёбов. А может, и не взлетели, а, наоборот, просели – чёрт их разберёт.

Зато сотню кредитов курьеру не надо платить. И знаете что? К этому дерьмовому кофе я уж точно не вернусь. Пора заварить что-то получше. Настоящего – из моей коллекции. Урожая позапрошлого года с западного склона Южных гор. Если, конечно, он ещё остался. В этом Городе настоящее – самая редкое и опасное удовольствие.

Я покопался в холодильнике скрытом за панелью стены. Пальцы нащупали прохладный алюминий банки. Вот он – рай в жестяной тюрьме. Пока вода в электрочайнике (легальном, купленном у старика Чена по случаю) с шипением закипала, я высыпал тёмно-коричневые зёрна в ручную мельницу. Скрип, треск – ритуал важнее результата. Вручную молоть – самый кайф. Аромат ударил в нос: земля, дым, что-то горькое и безнадежно далекое от синтетической пыли, которой мы тут временами дышим. Настоящий.

Мой взгляд упал на продлённую лицензию частного детектива на стене. Только вчера выдали этот глупый документ. Голограмма в рамочке, а к ней – карточка для таскания с собой. Лицензии категории «G» – частное сыскное дело. У старой моей лицензии срок годности давно истёк. Пока ждал новую, крутился как мог: искал потерянные нейроинтерфейсы для студенток из престижных районов, выслеживал сбежавших роботов-нянек для зажравшихся менеджеров среднего звена. Ловил должников и злостных неплательщиков. Искал потерянных кошек. Причём во всех случаях работал «диким образом». А потом – бац, и прилетел штраф за «нелицензированное оказание услуг». Выкатили сумму, от которой мой имплант чуть не завис. Но теперь я уже официально «Алекс Крейтон, частный детектив (ЧД)». Звучит по-идиотски.

Глоток жгучего кофе обжёг губы, но боль показалась даже приятной. Настоящей. Я согнулся перед терминалом. Чип по-прежнему торчал из слота, как осколок ночи. Экран лихорадочно мигал строками кода – каша из символов, мёртвых языков программирования и бинарного мусора. «Тень Архитектора». Вир Тау прошептал это как пароль. Кем он был? Получеловеком-полумашиной с дорогой кустарщиной на лице и высоким уровнем доступа. Бродяга, воняющий корпоративными секретами дороже моего годового дохода.

Мой «Окулус» пытался выделить знакомые паттерны в коде. Ничего. Только хаос. Обычный терминал не справлялся с этим чипом. Я полез в нижний ящик стола, мимо старой катушки с оптическим волокном и пары устаревших чипов, и вытащил коробочку, покрытую пылью и воспоминаниями. Декодер «Старая Крыса» со встроенным сканером. Самопал из древнего хлама собранный много лет назад гением-самоучкой с Пятого уровня, который потом сгорел от передоза стимуляторами.

«Крыса» умела разбирать корпоративный хлам, старые протоколы, всё то, что новое железо давно отправило на цифровое кладбище. По сути, «Старая Крыса» была древним чиненным и переделанным компьютером, доставшимся мне от предшественника. Временами она бывала незаменима. На «Крысу» не действовали все эти новомодные способы шпионажа и контроля, и у меня она хранилась вместе с прочим компьютерным хламом.

Внезапно заглянул новый начальник охраны здания. Спросил, доволен ли я обновлённой системой охраны, и есть ли претензии. Я ответил, что всё в норме и свернул разговор. Охранник ушёл. Наверное, он хотел чаевых или чего-то типа того. Обойдется. Я даже не знал, как его зовут. Поговаривали, что он бывший полицейский начальник, уставший от службы и избравший себе более спокойное занятие. Спокойное? У нас? Ну не знаю…

Когда за услужливым охранником дверь закрылась, и его шаги удалились, я подключил «Крысу» к терминалу через паутину переходников. Экран мигнул. Шифр замер, потом стал меняться. Медленнее. Примитивнее. Появились знакомые структуры, как морщины на лице старого друга. Это был какой-то древний формат данных. Что-то вроде капсулы времени эпохи до мегакорпов, когда Сеть была ещё относительно свободной, а не патрулируемым парком развлечений.

– Ну здравствуй, – пробормотал я, пригубив бурый напиток. Настоящий кофе и древний код – два редких удовольствия в один вечер.

На экране вырисовывался логотип. Не корпоративный монстр, а простая, почти детская пиктограмма: силуэт льва с человеческой головой. Ниже – несколько иероглифов, которые мой имплант с трудом перевёл: «Проект „Сфинкс”». И строка доступа, замерцавшая зелёным курсором:

«Уровень доступа: Гость

Логин: Тень Архитектора

Пароль: _ »

Я замер. «Тень Архитектора» – это не человек и не ключ. Это логин, к которому ещё и пароль нужен. Что ещё за «Сфинкс»?

Снизу донёсся знакомый скрежет и приглушённые ругательства. Если судить по голосу – там возился Борс Мацур: его протез явно за что-то зацепился. Потом послышался громкий хриплый окрик, разносящий кого-то за нерасторопность. Через некоторое время затопали тяжёлые шаги по коридору, что вел ко мне от лифтов. Знакомые шаги. Дружелюбные в своём роде.

Я быстренько выдернул чип и кинул его в ту же банку, где хранил кофе – ирония судьбы. «Крысу» и терминал заглушил. Когда дверь скрипнула, я уже подливал бурый напиток в свою кружку.

– Алекс? Ты ещё здесь? – Борс высунул в дверной проём седую голову с обветренной физиономией. Его оптические импланты (бюджетная модель, простые линзы) щёлкнули, фокусируясь на мне. – Опять твоё варево на весь этаж воняет. Балуешься настоящим кофе, мерзавец? Не поделишься?

У Борса, нашего участкового копа, имелся универсальный полицейский ключ, позволяющий без спроса открывать любые «офисы» типа моего.

– Да не вопрос. Заходи, старый ворчун, – кивнул я, доставая запасную кружку. – Поговорим? Только не о службе. Первый день с новой лицензией – выходной положен.

Борс тяжело опустился на стул, его железная рука с грохотом легла на столешницу.

– Да какая там служба… – он махнул живой рукой. – Внизу отбросы. Буквально. Полуразобранный труп без опознавателей. Какой-то Вир, что-то там. Морда разбита, ДНК-анализ ещё не готов. Искин⁵ молчит пока. Ни лица, ни чипа, только карточка. Пустота. Социального чипа нет, представляешь? Пахнет немалыми деньгами и большими вопросами. Не твоими ли, Крейтон? Судя по записям внешних камер, он к тебе приходил. Кажется, у тебя проблемы, парень…

Коп прищурился, но в его взгляде не было подозрения. Скорее, усталое любопытство коллеги по серой зоне выживания. Я взял дежурную кружку и плеснул туда кофе. Настоящего. Дорогого. Полицейский причмокнул и принял гостинец.

– Проблемы, Борс… – сказал я, глядя на тёмную жидкость, – только начинаются. И пахнут они старой Сетью и чем-то очень хорошо спрятанным. А этот парень внизу был простым курьером. Действительно ко мне приходил. Я его не звал, не ждал и ничего он мне не доставил. Поэтому я его и выставил.

– А зачем приходил-то?

– Спрашивал, найдётся ли у меня работёнка для него, – продолжал лгать я. – Не нашлась.

– Ничего больше не сказал?

– Почему не сказал? Сказал. Сказал, что я сука и ещё пожалею. Намекнул на старые связи, но без конкретики.

Борс натужно вздохнул и выпил кофе одним глотком. Старый прожжённый коп явно не поверил ни одному услышанному слову.

– Ну, как знаешь, парень. Пусть будет так. Вообще, с лицензией тебе проще теперь. Можешь легально копаться в старых шкафах. Скрывать информацию о клиентах тоже можешь, пока официального ордера не предъявят. Но… – он поставил опустевшую кружку на стол, – но смотри у меня, Алекс. Про «Сфинкс» слыхал? Хоть краем уха, но должен. Не копай глубоко, а то он тебя съест. Опасное это дело.

– Ой, я даже и не знаю, что там за дело.

– А Тейс зачем приходила?

– Кто?..

– Девушка с примотанной к телу рукой. Неужели не знаешь?

– А, эта!.. Она не представилась. Влетела, нахамила, и убежала. А что, я должен её знать? Первый раз сегодня увидел. Кто такая?

– Похоже на неё, – себе под нос задумчиво пробормотал Борс, проигнорировав мои вопросы. – Значит, уже выведала у тебя всё что хотела.

Потом седой коп немного помолчал, посмотрел прямо мне в глаза и уже обычным громким голосом произнёс:

– Мой тебе совет: не связывайся ты с этими «Глюками». Себе дороже. Наплачешься потом.

Он поднялся, его протез шаркнул по столу.

– Ладно, пора мне. Пойду отбросы вывозить. А тебе, парень, – он ткнул пальцем в мою кружку, – счастливо наслаждаться настоящим, пока можешь. В этом Городе настоящее имеет привычку заканчиваться. Причём быстро и резко. Так что аккуратнее будь.

Борс ушёл, оставив после себя запах дешёвого антисептика и тяжёлый осадок от предупреждения. Я смотрел на банку с кофе. И на чип, лежавший на дне, среди последних зерен.

Тейс, значит. Ну-ну. Интересно, что им всем от меня надо? И причём тут этот чип в кофейной банке? Борс советовал не связываться. Он, конечно, мужик опытный и тёртый, но вот хрен тебе. Надо разобраться. Ведь если я всё это не выясню, то по ночам плохо спать начну. Думать всё время буду, как там и что. Разные предположения строить. Судя по всему, занятная игра началась. Ставки?.. Чёрт их знает какие. Но играть буду по своим правилам. Уже с лицензией в кармане. Первый ход – найти, где эта чёртова дверь, к которой подходит ключ Вира Тау.

Я допил кофе. Последняя роскошь на сегодня перед погружением в нутро проклятого и в то же время прекрасного Города. Надо начинать рыть и почаще оживлять «Старую Крысу».

Глава 2. Гретта

Гретта – не человек. Вернее, когда-то давно она была человеком, но ещё задолго до моего появления в этом мире утратила человеческое тело. После перенесения её сознания в информационные сети, что-то пошло не так, и Гретта стала такой, какой стала. Она – электронный разум особого стиля. Она не использовала автономный модуль для прогулок по Городу. Она не разговаривала с тем, кто ей не симпатичен. Она не жила в официальной Сети, а обитала в паутине старых, полузаброшенных серверов, разбросанных по нижним уровням. Она любила слухи. Она питалась сплетнями. Она была хранителем архива неофициальной городской памяти, записанной в битах и ошибках передачи данных. Она – осколок «Зеркала»⁶, если вы помните, что это такое. Через «Старую Крысу» к Гретте не подобраться, доступ к ней – через древние терминалы в специфических местах. Как через замочную скважину в цифровой потусторонний мир. И она любила… кофе. Настоящий, но разный и всегда новый. Не данные о кофе, а сам аромат, вкус, ощущение – то, что она может только симулировать, но никогда не испытать. Никогда бы не поверил, если бы сам не знал. Я оказался из тех немногих, кто иногда приносил ей образцы. Дружба странная, но работающая.

Только вот Гретта обитала на Третьем уровне и ниже.

Третий уровень – нижний Город. «Ржавый пояс». Утро на этом уровне – понятие растяжимое. Солнца тут не видно уже лет сто, если верить городским мифам. Свет – это мерцание неона снизу, тусклое свечение дешёвых биолюминистентных панелей в окнах и вечный серый полумрак, пропитанный запахом машинного масла, жареного тофу из ларька на углу, и вездесущей пыли. Пыль из Пустыни – истинная хозяйка Города на этом уровне. Она въедается в одежду, скрипит на зубах, забивает вентиляторы имплантов. Проникает в здания.

Первым делом – кофе. Последняя щепотка с Южных гор ушла на меня и Борса. Пришлось открыть запасы «подарка старого друга». Терпкого, горьковатого, с нотками гари, но всё ещё на световые годы лучше синтетической бурды. Пока кипятил воду в том же легальном, но вечно подкашливающем чайнике, достал банку. Почти пустая. На дне – только несколько кофейных зёрен и матово-чёрный чип. Холодный. Немой. Как глаз дохлой рыбы.

«Старая Крыса» ждала в ящике стола, опутанная проводами, похожая на кибернетического ежа после удара током. Я вставил чип в специальный адаптер (самопал, спаянный в гараже того же гения с Пятого уровня) и воткнул в «Крысу». Мерцающий экран древнего девайса ожил, засыпая меня строчками примитивного, но знакомого кода. «Крыса» копала. Медленно и упорно, как и её тезка в вентиляции. Она не понимала современные протоколы шифрования, зато отлично разбиралась в фундаменте – в том хламе, где вырос этот проклятый Город.

Пока декодер ворчал и перемалывал данные, я развернул новенькую лицензию. Пластиковая карточка. Настоящая, слегка шершавая на ощупь, с голограммой Лицензионной палаты. Моя фотография: усталое лицо, шрам под левым глазом – напоминание о «диких» временах. Крупная надпись: «Алекс Дж. Крейтон. ЧД». Официально. И логотип – глаз в треугольнике. Теперь я мог легально лазить в чужие цифровые помойки, опрашивать свидетелей и даже официально выставлять счета. Правда, в данную минуту единственный потенциальный клиент – неизвестный без имени. Ноунейм. И счёт скорее всего мне за него выставит кто-то другой. А ещё – какой-то призрачный «Сфинкс» и непонятная «Тень Архитектора», которая вообще не поймёшь что такое.

Я включил повторный прииск по новому протоколу. Глубокое и дотошное сканирование.

«Крыса» пискнула. Строки на экране остановились. Вместо них появилась схема. Древняя векторная, похожая на чертеж какого-то доисторического механизма. Узлы, соединенные линиями, некоторые подписаны: «Хаб-12»,

«Резервный канал „Омега“, Хранилище „Гамма“».

В центре – та же пиктограмма: силуэт льва с человеческой головой. И мигающий курсор рядом с надписью:

«Хаб-12. Точка входа: Сектор 7

Узел: Заброшенный Шлюз

Сектор № 7. Третий уровень. Заброшенный Шлюз».

Это не верхние этажи сияющих корпоративных небоскрёбов. И не средние, где копошился офисный планктон. Это вниз. Глубже. Туда, где городская инфраструктура срасталась со старыми, заброшенными туннелями метро, дренажными коллекторами и руинами – с тем, что было до мегакорпов. Сектор № 7 – это позвоночник Города, проржавевший и забытый шлюз, который так и называется – Заброшенный Шлюз.

Что-то я уже слышал про этот Хаб-12. Каждый раз нечто отрывочное, и всякий раз не доставало времени и желания понять, что же это, чёрт возьми, такое?

Надо идти. Но идти с лицензией в кармане и бластером наготове – одно. А вот лезть в старые туннели без понимания, что там – совсем другое. Нужен гид. Или хотя бы советчик. Кто-то, кто знает нижние уровни лучше собственных мыслей. Кто-то, кому можно доверять настолько, насколько вообще можно доверять кому-либо.

Мысль обратиться к Гретте пришла сама собой, как запах горелого масла из «Синт-Бургерс». Гретта. Придётся навестить и расспросить старушку Гретту.

Я достал из коллекции очередной пакетик для подарка. Последний из той серии. Не Южные горы, конечно, но что-то оригинальное, с характером. Настоящий кофе, чтобы Гретта завелась. Засунул во внутренний карман рядом с чипом. Двойной груз. Чёрт! «Старую Крысу» отключил, задвинул обратно в стол.

Перед выходом подошёл к окну и бросил взгляд переулок. Борс, как и обещал, убрал «отбросы». Осталось лишь тёмное, слегка липкое пятно, которое потихоньку смывал дождь. Вир Тау канул в небытиё городской утилизации. Никто о нём не спрашивал. Никто не пришёл. Пока что. Дождь почти окончательно смыл последние следы Вира Тау. Город поглощал всё быстро, причём сам. Роботы-уборщики сюда заходили редко.

– Ладно, Крейтон, – пробормотал я, сплевывая пыль, опять осевшую на губах. – Первый официальный выезд по делу. Клиент – неизвестно кто. Оплата – знание, которое может убить, а может и принести много денег. Никогда не знаешь, как карта ляжет. Стандартный будний день.

Надел плащ. Запер дверь и поправил новенькую почти блестящую табличку на двери:

Алекс Дж. Крейтон

Лицензированный частный детектив.

Особый консультант. Розыск. Расследования. Конфиденциальность

Конфиденциальность – да, именно. Хорошее слово «конфиденциальность», особенно если в кармане плаща лежит, оставшийся от прошлого, кусок чёрного обсидиана, который может открыть дверь прямиком в ад. Не помогает, зато успокаивает. Табличка на двери – как амулет от крупных неприятностей. Мелкие проблемы, точно пыль из Пустыни, они всё равно просачивались.

Я ушёл, оставив сомнения в конторе. Впереди был лифт и спуск вниз. Потом – выход на улицу. Туда, где свет неона гас, и оставался только скрежет старого металла, шёпот забытых проводов и ожидание, что Гретта будет в настроении поболтать за пакетик элитного кофе. А ещё сохранялась надежда, что Заброшенный Шлюз не окажется чьей-то хорошо охраняемой ловушкой. Но с лицензией-то теперь всё легально, правда? Хех.

Дорога к Гретте – это не прогулка по бульвару. Это спуск в кишки города. Лифты тут работали через раз, если вообще работали. Приходилось пользоваться лестницами экстренного доступа, вентиляционными шахтами с прохудившимися фильтрами и сервисными тоннелями, где кабели толщиной в руку гудели, как трансформаторы под напряжением. Дышалось тут не только пылью, но и вековой ржавчиной. Воздух менялся с каждым уровнем. Сверху – жареное масло и смог. Посередине – затхлость дешёвых электропанелей и озон. А здесь – сырость, плесень и машинное масло, просочившееся сквозь трещины в бетоне столетней давности. А ещё что-то металлическое. Старое и мёртвое. Пахло фундаментом, на котором держалась вся эта пирамида из света и стали.

Моя камера щёлкала, переключая режимы: тепловизор показывал холодные синие пятна застоявшейся воды в углах. Усиление света выхватывало из мрака оплывшие граффити на стенах: древние теги давно исчезнувших банд или предупреждения на мёртвых сленгах. Лицензия в кармане казалась куском бесполезного пластика. Здесь правила устанавливала сама обстановка. И её главные законы – не высовывайся, не светись, не шуми и выживешь… Возможно.

Ближайший терминал Гретты прятался в нише, заваленной обломками бетона и вырванными контактами. Не терминал даже. Просто старый интерфейсный блок от какого-то промышленного контроллера, куда кто-то прикрутил дешёвую клавиатуру и криво вмонтированный монитор с поцарапанным экраном. В углах экрана скопилась грязь. Но это был портал. Дверь к самой главной сплетнице нижнего мира.

Я достал пакетик с кофе. Подарок не бог весть какой, но пахло обещанием. Настоящим. Такого она ещё не пробовала. Прижал этот пакетик к старому сенсору, вделанному рядом с монитором. Сенсор лениво замигал жёлтым светом.